***
Зал, куда перенесли меня домовички, представлял собой идеально круглое помещение лазурного цвета с золотым алтарем посередине. Округлые стены были полностью покрыты письменами на древнем языке эльфов, который, к сожалению, не знали ни Тонси, ни Бонси. Домовички только испуганно жались к моим ногам и дрожали. Им всегда становилось в зале не по себе. В стенах на одинаковом расстоянии друг от друга были вырезаны специальные углубления, в которых находилось по одному артефакту. Каждый из них символизировал вид связи, которую вопрошающий собирался установить с Духом: сердцем, разумом, силой и зрением. Это основные. Остальные работали как дополнения. Например, обручальные кольца, насильно связывающие двух людей не только друг с другом, но и с Духом. Или артефакт, который усиливал все человеческие чувства до уровня Духа... Всего их было девять. Я пробежалась вдоль стен. Память о прочитанных давным-давно свитках и книгах когда-то накрепко впиталась в мою память, и воссоздать нужную информацию было не сложно. Из углублений в стенах я вытащила несколько вещей: кинжал с кривым голубым лезвием и золотой ручкой, стеклянную полусферу, два кровавых прямоугольника, кулон, напоминающий по форме сердце, и диадему невероятной красоты. Все это я отнесла на алтарь. - Если что-то пойдет не по плану, найдите Люпина и уносите ноги, - скомандовала я и, выдохнув, решительно улыбнулась. - Все будет хорошо. А теперь... В сторону, эльфы. Я, последний потомок рода л'Амори, взываю к Духу замка и требую ответа! Я начала петь, входя в транс. Звук моего голоса разбивался о стены и возвращался обратно. Пальцы чувствовали вибрацию окружающего пространства. Достигнув нужного уровня отклика, я осторожно разрезала ладонь по линии жизни. Пошла кровь. Поморщившись, я начала водить раненной рукой по алтарю, пока не измазала рубиновым соком жизни всю поверхность. Как только был залит последний сантиметр алтаря, зал засветился. Он гудел, вибрировал и отзывался. Дух кричал. Он не хотел подчиняться. Первая, самая поверхностная и не страшная ступень была завершена. Теперь вне зависимости от желания Дух замка слышал мой голос и не мог его игнорировать. - Где Римус? - закричала я, почувствовав присутствие чужой воли. - Он опасен, - ответил Дух. От невыносимого звука его голоса домовички схватились за уши. Я поморщилась. - Я уничтожу его. - Он принадлежит семье л'Амори и мне лично! - с яростью закричала я. - Не смей! - Ты не успеешь мне помешать. - Почему? - закричала я. - Что тебе сделал Римус? Дух не ответил. Из моей глотки вырвался отчаянный крик. Бестелесная скотина не хотела отпускать Римуса, не хотела оставлять его в живых. Тогда у меня оставался только один выход. Артефакты... Для их создания мои предки использовали древнюю, страшную и очень темную магию. Она давала силы, чтобы стать почти непобедимым живым оружием семьи л'Амори. Их редко использовали, и тексты об этом были почти полностью уничтожены потомками, чтобы никто и никогда больше не смог повторить все еще раз. Я смогла расшифровать лишь часть сохранившихся текстов, но полученных знаний все равно хватило, чтобы понять принцип действия артефактов и как их использовать. Мне было страшно. Я подмигнула домовикам и медленно разрезала кинжалом середину лба, стараясь не закричать от нестерпимой боли. Слезы брызнули из глаз. Отдышавшись, я взяла первый артефакт - полусферу - и попыталась засунуть ее в рану. Кусок неизвестного материала, походивший на стекло, скользил в руках и не хотел влезать в распоротый лоб. Пришлось расширять края раны с помощью ритуального кинжала, фактически отделяя кожу от кости. Я кричала, плотно сжав зубы, чтобы приглушить звук. Сейчас моя воля была сильнее боли. Моя воля была сильнее всего в этом чертовом мире. Все вокруг заполнилось криками. Дух дома отказывался от единения, домовички орали от ужаса. Все было в крови. Казалось, весь мир содрогался перед силой рода л'Амори, мечтая, чтобы у меня ничего не получилось. Наконец, мне удалось запихнуть дурацкую стекляшку в рану. Голова раскалывалась. Ощущение было такое, будто мне в лоб медленно ввернули огромный бур, разделяя сознание на две части. Все мое естество тряслось от противоестественного ужаса и боли. Когда связь была установлена, боль отошла на второй план. Я одновременно была везде, в каждой комнате замка, возле каждого дерева, каждого камня. Я чувствовала, как спускается с горы ледяная река, как бьет родник, спрятанный глубоко под озером, как переговариваются многовековые камни замка. Вот она, сила артефакта видения. Я смогла найти Римуса за считанные секунды. Он даже не стал полноценным волком, а застрял в какой-то ужасной промежуточной версии. Через волчьи черты угадывалось лицо Люпина. Он валялся на земле, обессиленно подвывая от боли. Домовички встали передо мной. Я кивнула и начертила своей кровью линию на лбу каждой. Так связь между нами тремя укрепилась, и мы могли общаться с помощью мыслей. Я отдала приказ переместить меня в указанное место, а потом вернуться обратно, собрать все магические артефакты и следовать за мной к Римусу. Мне не пришлось объяснять, где находится волк, - они видели то же самое, что и мой внутренний взор. Домовики перенесли меня и сразу исчезли. Я бросилась к Люпину. Римус был совсем плох. Его смерть уже стояла рядом и демонстративно поглядывала на наручные часы. Речь шла о минутах, если не о секундах. Я взмахнула кинжалом и перерезала свои кисти. Уже плевать было на боль, мне нужна была сила, мне нужно было чувствовать. С руками дела обстояли попроще. У меня не оставалось ни капли сомнения в необходимости идти на крайние меры. Внутри я была спокойна и уверена, только пальцы скользили из-за крови и не могли с первого раза засунуть злосчастные артефакты под шкуру. Но вскоре два аккуратных прямоугольника вошли в мою плоть и исчезли, остановив кровотечение. К тому моменту ко мне подоспели домовики. Следующим на очереди артефактом была прекраснейшая диадема. Она давала знания, буквально вдавливала их в голову вопрошающего, и устанавливала ментальную связь с Духом. Очень страшная вещь, страшнее остальных. Радовало только то, что под нее не нужно вырезать на себе кайму, хватило просто надеть. Оказавшись у меня на голове, диадема начала сжиматься. Долго в сознании я находиться не смогла и впервые отрубилась после вечности невероятной боли. В сознание меня вернули домовички. Не успела я окончательно прийти в себя, как Дух замка решил провести со мной поучительную беседу. - Прекрати! - моя собственная рука отвесила мне пощечину. - Остановись, иначе умрешь вместе с этим оборотнем. - Я не могу, - тяжело дыша, я взяла следующий артефакт. - Иначе ты убьешь его. - Ты прервешь род! - закричал Дух замка в моей голове. От его крика померкли звезды. - Плевать. Мне нужно, чтобы Римус жил, - упрямо заявила я, пытаясь сфокусировать взгляд. В ход пошел следующий артефакт - самый важный, самый главный и самый опасный. Вживление его могло кончиться плачевно. В моих руках висел небольшой золотой кулон в форме сердца с лазурными прожилками. Его притягательная красота вызывала во мне приступ неконтролируемого ужаса. Мне нужно было поместить кулон как можно ближе к сердцу. То есть, сделать надрез под ребрами и запихнуть инородное тело поглубже, при этом не умерев от болевого шока, потери крови или случайного причинения вреда жизненно-важным органам до того, как артефакт сольется с моим телом. Я не была уверена, что справлюсь с этим без посторонней помощи, но даже эльфам запрещено вмешиваться в ритуал подчинения. - Остановись! - снова потребовал Дух. Я посмотрела на бледного Люпина и положила на него ладонь. Его сердцебиение чувствовалось слабо... "Простите меня", - прошептала я и осторожно погрузила кончик кинжала под свои ребра... Три раза я теряла сознание и три раза меня приводили в себя домовики. Времени оставалось совсем мало. Кулон казался таким большим... Я думала, что умру раньше, чем он полностью окажется в моей груди. Но мне удалось. Смотря, как исчезает цепочка, на которой висел артефакт, я почему-то смеялась. Мир изменился. Он стал одновременно более четким и расплывчатым. От Люпина исходила дымка души, которая почти покинула его тело. - Спаси его. Ради этого приказа я врезала в себя куски ритуальных принадлежностей. Спаси его, упрямая бестелесная скотина, или клянусь, я разорву твое ментальное тело на части и скормлю остатки дементорам, - прошипела я. Дух во мне бушевал и негодовал, но не мог ослушаться прямого приказа. Что ж, сделаем все официально, если так не понятно. - Силой последнего потомка рода л'Амори я приказываю тебе, Дух, спаси жизнь Римуса Люпина! Мой крик не был человеческим. Домовики в страхе отбежали от меня и наблюдали за происходящим с расстояния, прячась за ближайшими деревьями. Моим телом овладел Дух. Мы подошли к Люпину и прикоснулись к его телу, образуя связь между ним и миром духов. - Слишком поздно, - сказал Дух. - Я не могу остановить утечку жизненной энергии. - Что мне сделать? - я сжалась от ужаса. - Говори же! Должна быть лазейка... - Лишь одно спасет оборотня от смерти - если вы станете одной ментальной единицей. Тогда твоя жизненная сила разделится между вами обоими, и ты ослабнешь. - Но Римус станет сильнее? - уточнила я, с сомнением глядя на мужчину. План Духа мне откровенно не нравился. Он был нечестным по отношению к Люпину, но если на кону стояла его жизнь, то у меня не оставалось иного выхода. - Возможно, оборотень выживет, если ты восполнишь его потери хотя бы на треть. Но ты сама можешь не пережить подобное потрясение. Жизненная сила - великий дар, из нее сделана душа человека. И ты потеряешь ее часть. Неужели ты готова отдать трусливому оборотню свою душу? - Делай то, что нужно. Мы подошли к разложенным на земле артефактам. Среди них был только один, чья сила могла бы помочь спасти Римуса. Я поняла это, прочитав мысли Духа. Это поменяет мою с Люпином жизни, перевернет все с ног на голову. Ну, что ж, так тому и быть. - Ты понимаешь последствия? - спросил Дух. - Если твоей силы не хватит, то погибнем мы все, род л'Амори прервется и потеряет своего защитника. Если ты не справишься, то потянешь следом меня. Ты понимаешь, чем это может быть чревато? Ставить на кон столько жизней... Ради чего? Ради этого нелепого существа, которое даже не любит тебя! - Плевать мне на то, любит он меня или нет, - закричала я, яростно ударив кулаком по земле. - Римус не может погибнуть из-за меня. Я привела его в замок, мне и спасать. Полный негодования и злости, Дух вскрикнул, но послушался. Мы взяли два тонких кольца и подошли обратно к Люпину. Мои руки сжали нож, сделали надрез и случайно полностью сняли с безымянного пальца кожу, она словно сама сползла, как банановая кожура. На окровавленный кусок мяса было надето кольцо. Оказавшись на пальце, оно засияло чистым лазурным светом. Это было прекрасно. Свет слепил человеческие глаза, но для внутреннего взора Духа он сиял, как самая прекрасная звезда, как путеводитель. От кольца исходила такая сильная любовь, что от нее сжималось сердце. Люпин выгнулся и застонал. Его время было на исходе. Мы повернулись к нему и осторожно надрезали его кожу на том же пальце, что и у нас. Оказавшись на пальце мужчины, кольцо тоже стало светиться, но уже не лазурным, а кроваво-красным светом. - Оборотень не является членом семьи, и теперь его кровь ушла в кольцо, как и сила его рода, - объяснил Дух. - Отныне он... л'Амори. - Добро пожаловать в семью, - прошептала я. Дух отстранился. Он наотрез отказался продолжать ритуал кровавой помолвки вместе со мной, сославшись на то, что ему отвратительно даже прикасаться к зверю, не то, чтобы его поцеловать. Я кивнула и склонилась над Римусом. Так странно было видеть эти клыки и вытянутую морду, больше похожую на собачью. Оборотень приоткрыл глаз и, испугавшись, ударил меня когтистой лапой по руке. Я положила ладонь на его голову, и он успокоился. Желтые глаза наполнились осмыслением. Волк внимательно смотрел на меня, но уже без страха или злобы. В его глазах осталось только доверие. Ритуал требовал завершения. Ран у меня теперь было хоть отбавляй. Из любой можно было взять крови для завершения ритуала. Выбор пал на руку, где красовались свежие порезы от когтей оборотня. Я набрала полный рот крови и прижалась губами к пасти Люпина. Так себе поцелуй получился. Особенно когда я впилась в его губу зубами, чтобы попробовать на вкус и его кровь. Волк дернулся, но не прервал мои действия. После совершенных манипуляций моих сил хватило только на то, чтобы чуток отползти от оборотня и рухнуть на землю. А потом все мое тело окутала плотная пелена нестерпимой боли. Все, что переживал сейчас Римус, перешло на меня. Я чувствовала, как жизнь по капле уходит из его тела. То, что мне пришлось перенести раньше, не было болью. Мы с Римусом стали единым и вместе боролись за жизнь. Дух замка отгонял его Смерть, не давая забрать душу мужчины. А я... а я просто пыталась терпеть. И выжить. Ради нас двоих. Мои руки облепили домовички. Маленькие эльфийки делились с нами своей жизненной силой, подпитываясь магией окружающего мира. Я хотела сбросить их, считая, что заставлять их рисковать из-за Римуса было бы нечестным, но они остались непреклонны. - Госпожа не может рисковать жизнью, не рискнув жизнями Бонси и Тонси, - домовички улыбались мне сквозь боль. - Бонси и Тонси спасут маленькую госпожу и ее избранного. После очередного приступа боли, мое сознание меня покинуло. Я смотрела на происходящее со стороны и видела, что у нас еще есть шанс выжить. Я поставила на кон все, что имела: замок, домовиков, Дух, собственную жизнь. И теперь мне оставалось только надеяться. Дух замка занял мое место в теле. Он начертил рядом с собой на земле какой-то символ, после чего утечка жизненной энергии прекратилась. Дух выпрямился и посмотрел вдаль. На горизонте появился первый луч солнца, знаменующий победу. Он скользнул по моему лицу, озаряя глаза, ставшие неестественно-лазурного цвета, осветил место боя со смертью. Место утечки жизненной силы было закрыто, нам больше ничего не угрожало. Тело Римуса начало приходить в норму: удлиненные после превращения в волка конечности принимали человеческий вид, лицо теряло схожесть с собачьей мордой, исчезали клочки шерсти. Кажется, ему становилось лучше. Спустя пару минут на земле уже лежал обычный обнаженный мужчина. Вскоре после возвращения в свое нормальное состояние Люпин задрожал от холода и открыл глаза. - Соня? - он поднял голову и отпрянул в ужасе. - Нет, нет. Я... Как же так? Почему ты вернулась? - Я не она, я - Дух замка рода л'Амори, - ответило мое тело Римусу. Дух подошел к мужчине и внимательно рассмотрел его. - Теперь ты в безопасности. Я не смогу больше навредить тебе из-за последней наследницы рода. Ты был опасен, и я пытался тебя убить. Из-за моей оплошности пострадала она. Теперь ты обязан залечить ее раны. - Я ничего не понимаю, - Римус схватил мое тело за руку. - Что произошло? Соня, что ты такое говоришь? - Я не она! - вскричал Дух. Люпин закрыл уши руками, в ужасе смотря на мое тело. - Теперь ты понял, глупый волк? Я временно управляю ее телом, потому что ее сознание не смогло выдержать твою боль. Она стойко сражалась за тебя, цени это. Вылечи Соню, ей хуже, чем тебе. К сожалению... Я смогу очистить ее только от проклятия оборотня, которым ты щедро наградил ее во время проведения обряда. Ты должен провести остальную часть. Дух наклонился к Люпину и начал что-то ему нашептывать. Ошарашенный мужчина мог только сидеть и внимательно слушать, что ему говорят. Мне Дух эту информацию не доверил. - Что будет, если я сделаю что-то не так? - спросил Люпин. - Она умрет, - мое тело подошло к Римусу и осторожно прилегло на землю. - Я сейчас уйду, и мое место займет она. Позаботься о ней. Она, в отличие от меня, чувствует боль. Сказав это, Дух покинул мое тело. Мы оба оказались парящими над землей. Он нежно обнял меня и потом с силой толкнул в сторону тела. Я с криком очнулась. - Пиздец, - выдавила я, вернувшись в царство боли и ломящего тела. - Профессор Люпин, кажется, я не скоро смогу вернуться к занятиям. - Тебе бы все шутить, - Римус осторожно прикоснулся к моей щеке. - Где болит? - Дайте-ка подумать... Везде. Один только палец чего стоит, - я подняла правую руку и продемонстрировала безымянный палец, с которого была полностью снята кожа. - Жуть, правда? Но это мелочи... Вот после кулона я реально думала, что подохну. - Домовики могут перенести нас в замок? Тебе срочно нужна медицинская помощь, - Римус посмотрел в сторону домовичек. Они сразу же подбежали к нам. - Конечно, новый господин, - Бонси почтительно поклонилась. - Позвольте взять вас за руку.***
Под вечер я стала больше походить на мумию, чем на живого человека. Почти все мое тело было перебинтовано и обмазано всякими лечебными мазями. Впрочем, процесс был куда хуже. Когда домовики перенесли нас в замок, Римус тотчас начал руководить моим лечением. Для начала с меня смыли корку грязи и крови. Мужчина был очень осторожен, но каждое прикосновение все равно отзывалось болью по всему телу. Платье было безвозвратно испорчено и выброшено, а я даже не стеснялась своей наготы. Вообще мыслей таких в голову не приходило. К тому же, было справедливо, что Люпин увидел меня голой - я же его видела. После мучительного омовения мужчина приступил к мазям и пилюлям. Вкинув в меня горсть обезболивающих таблеток, Римус начал обмазывать меня лечебными снадобьями и перематывать бинтами. Вид у него был, наверное, похуже, чем у меня. Во всяком случае, выражение лица точно. - Ты все-таки пострадала из-за меня, - тихо сказал мне Римус. Закончив лечебные процедуры, мы лежали рядом в кровати и смотрели друг на друга. Основная боль отошла, остались только отголоски, противные, но терпимые. - Вы едва не погибли из-за меня, - поправила я и со вздохом добавила: - Из-за моей глупости. Я даже не подумала, что Дух замка может воспринять вас, как угрозу. Вы чуть не умерли, Римус, понимаете? Мои раны заживут, а вот вы оказались на пороге гибели. - То, что произошло... Я не совсем понял... - Дух замка принял вас за врага, которого необходимо уничтожить. Такое случалось всего два раз за многовековую историю рода л'Амори. Вы стали третьим. Не повезло, - я усмехнулась. - Я не про это, - Римус, задумавшись, ненадолго замолчал. - Дух замка сказал, что я должен завершить обряд... Он говорил мне о какой-то кровавой помолвке... - Вот черт, - я поджала губы. - Кто ж его за язык тянул? Дурной Дух... - Соня, что произошло на самом деле? - строго спросил Люпин. Да уж, такое попробуй вразумительно объяснить. Как сказать профессору ЗОТИ, что, пока он валялся без сознания, я провела обряд магического венчания на крови, и теперь мы, по сути, представляем собой одну ментальную единицу? Это было совершенно не честно по отношению к Римусу, и на меня давило ужасное чувство вины. Он не должен был оказаться привязан ко мне ни при каких обстоятельствах. Я с трудом справлялась с искушением перейти на более близкий уровень общения. Но секс - это просто секс, а венчание было во много раз хуже. - Дух обвенчал нас. На крови. Теперь вы официально л'Амори, - я невесело рассмеялась и тут же скрючилась от боли. - Представляю реакцию моих родителей. - Обвенчал, значит... Теперь некоторые вещи стали понятнее. - Например? - Например, почему твои домовики называют меня новым господином, - Римус выглядел встревоженным. - Но зачем Дух провел венчание? Мне кажется это совсем нелогичным... - Только став л'Амори вы получили защиту Духа, только обвенчавшись со мной, прямым потомком, проведшим обряд единения с Духом, у вас был шанс выжить... В вас почти не оставалось жизни, Римус. Вы умирали. Только с помощью кровавого венчания я смогла поделиться с вами своей жизненной силой, сделав из нас одну ментальную единицу... Простите, что сделала это без вашего согласия, но ожидание могло слишком дорого стоить. Мы молчали, каждый о своем. Я пыталась понять, что сейчас ощущаю, какие эмоции владеют моей душой, но ничего конкретного сформулировать не могла. Все было как-то смято, скомкано, неявно. Слишком много мы пережили за эту ночь, слишком много для обычного человека. Теперь мое будущее стало еще туманнее, чем было. Радовало, что Римус не стал гневаться из-за внезапной помолвки. Теоретически, ее наверняка можно разорвать, просто нужно более тщательно изучить информацию об этом... Думать о том, что я безвозвратно привязала к себе Люпина, не спросив согласия, не хотелось. - Ты в меня влюблена? - вопрос Римуса прозвучал, как гром среди ясного неба. - Хороший вопрос, серьезный, - я растерялась. - Мне сейчас сложно анализировать свои чувства. Но когда я ночью кромсала свое тело, ответ был однозначно положительным. - Извини за дурацкий вопрос. - Вы должны были задать его, - я перевернулась на спину и уставилась в потолок. - Но стоит ли мне спрашивать то же самое у вас? Вот это вопрос, так вопрос. И я не уверена, что хочу знать на него ответ. - Влюблен ли я? - Люпин задумался. Он подвинулся ближе и осторожно взял меня за руку. - Во мне много нежности к тебе. Даже слишком много. И, буду честен, я никогда раньше такого не испытывал. Можно ли это назвать любовью? Не знаю. - Хороший ответ. Вроде бы и радостно, и не особо обидно, - я повернула голову и взглянула на Римуса. - Нам еще нужно будет придумать, что делать с помолвкой. Не то, чтобы я против того, чтобы выйти за вас замуж со всеми вытекающими последствиями, но у вас я мнение об этом как-то не спросила. Римус замолчал. Его взгляд вдруг изменился, стал более глубоким. Мужчина неожиданно стал казаться старше своих лет, будто на его лице отпечаталась тень внутренних переживаний. - Если вы так против того, чтобы стать моим мужем, можем попытаться разорвать помолвку, - теперь больно стало мне. - Наверняка в древних фолиантах есть что-нибудь о том, как вернуть все назад. - Дело не в тебе, а во мне. Я не хочу портить тебе жизнь. Ты еще так юна... Связывать жизнь со старым оборотнем - плохая идея. - Снова вы об этом! - я с укоризной взглянула на мужчину. - Если бы у нас был выбор, я бы расторг помолвку, - твердо заявил Люпин. - Но если я откажусь от союза сейчас, ты можешь умереть. Так сказал Дух замка... Жизнь с оборотнем лучше смерти. Надеюсь на это. - Так вот вы о чем беседовали с Духом, - задумчиво проговорила я, а потом язвительно добавила: - А вы романтик, профессор Люпин. - Я решил, что ты должна знать правду. Хочешь шоколадку? На, скушай, станет легче. Люпин выпустил мою руку, приподнялся и вытащил из кармана домашнего халата плитку шоколада. Я сначала расхохоталась, а потом сжалась в комок от приступа боли. Но потом снова расхохоталась. - Римус, мы же в спальне! Откуда у вас тут шоколад? - Я всегда беру с собой плитку, - невозмутимо заявил Люпин и протянул мне внушительный кусок. - Съешь, полегчает.