***
Боги, как же хочется пить... Губы ссохлись, и только долгое умывание позволило мне немного прийти в себя. Хотелось начать хлебать прямо из-под крана, но меня останавливала мысль: где гарантия, что в проточной воде нет никаких подмешанных веществ? "Северус Снейп - опасный враг", - так говорил мне Римус, и оказался прав. Я не могла позволить жестокому декану Слизерина вновь заполучить мое тело, я бы не вынесла повторения. Меня мучали страшные кошмары. Каждую ночь я снова и снова проживала акт насилия, каждую ночь во сне меня тошнило спермой Снейпа, каждую ночь я пыталась вырваться из замкнутого круга, но могла только обессиленно наблюдать, чтобы наутро вспоминать, почему все еще держусь, отказываясь от еды и воды. Продержаться, продержаться столько, сколько можно, лишь бы снова не принимать никаких зелий. Я готова умереть, но сохранить остатки достоинства. В былые времена мне пришлось бы сразу покончить с собой, смыть позор кровью, но страх не давал этого сделать. Хотя, наверное, это стало бы самым простым решением всех проблем сразу. Нескончаемая боль и страх ушли бы, Римус оказался бы в относительной безопасности. Дурацкие мысли. Сегодня день первых писем, наверняка Римус отправит мне что-нибудь... А если нет? Тогда мысли про смерть перестанут казаться такими дурацкими. Живот болел, меня немного тошнило. Я осторожно отворила дверь душевой и выскользнула в комнату. Снейп еще спал, об этом свидетельствовало ровное дыхание и легкое посапывание. Я замерла, глядя на очертания тела мужчины, накрытого одеялом. Как жаль, что ты перешел черту... Как жаль, что решил доломать мой дух окончательно... Как жаль... Но я надеюсь, что мои мучения сделали тебя счастливее. Черт бы побрал Дамблдора с его идиотскими идеями! Ему, видите ли, казалось, что в девчачьей спальне Слизерина я пока не буду в безопасности, мол, подождите еще немного, мисс л'Амори, Северус, я понимаю, что вам неудобно, но иного выхода пока нет. Проявите терпение. И бла-бла-бла, еще сотня бессмысленных слов о том, что меня может ждать в компании слизеринок. Да лучше пусть меня разорвут на части ополоумевшие от гормонального взрыва девицы, чем снова очутиться в загребущих лапах декана. Впрочем, он старался не приближаться ко мне ближе двух метров. Стоило ему очутиться слишком близко, как меня моментально накрывали воспоминания, и я неосознанно начинала пятиться, забивалась в угол и, раскачиваясь, повторяла одно и то же слово: "нет". Страх того, что Снейп вновь решит взять меня силой, был сильнее разума. На второй день стало немного полегче. Я старалась игнорировать Снейпа, делать вид, что не слышу его дыхания, не замечаю, как шуршит его мантия по полу, не считаюсь с его словами... Мне было тяжело. К третьему дню я уже с легкостью запирала и отпирала дверь в покои декана Слизерина, подобрав ключи к заклинаниям, которые он каждый день накладывал на вход. Сталкиваться со Снейпом было невыносимо, и я всеми силами пыталась снизить число контакта до минимума, даже перестала ходить в большой зал на общие приемы пищи. Там было слишком опасно. Ученики не являлись серьезной преградой для волшебника такого уровня, как Северус Снейп. Его навыков хватило бы подмешать мне в еду и питье зелье так, чтобы никто даже не заподозрил. Я не могла этого допустить. На улице занималось раннее утро. Ученики и учителя еще спали. Я отправилась в библиотеку, ставшую мне родным домом в последние дни. Там я пряталась от внимания других учеников, учила заклинания, читала, делала домашнее задание... Единственным человеком, который составлял мне компанию каждый день, была грязнокровка Грейнджер, на редкость небесящая девчонка. Мы вяло переговаривались, зарывшись в книги, и почти подружились. Смешно. Выпускница Слизерина и студентка Гриффиндора нашли общий язык. Удивительно. Впрочем, именно благодаря Гермионе я узнала несколько заклинаний, помогающих в быту. Вместе мы улучшили мой личный вариант приводить себя в порядок. Теперь заклинание превращало человека не в улучшенную копию себя, а в привычную, усредненную версию, которая бы не бросалась в глаза. Действие продлилось с трех до девятнадцати часов, чего с лихвой хватало на целый учебный день. Мне больше не приходилось пристально следить за временем, чтобы вовремя наложить на себя заклинание. Это здорово упрощало жизнь. По утрам на меня смотрела измученная и бледная девушка. Щеки впали, синяки под глазами превратились в неприятного вида мешки, а сегодня еще и губы приобрели некрасивый синюшный оттенок. Яркие зеленые глаза, которые раньше светились жизненной силой, потухли. Теперь они казались не ярким лугом, освещенным летним солнцем, а гнилым болотом с цепкими топями. Разве это я? Да, наверное. Такой меня сделал Северус Снейп, и ему незачем видеть результаты своего насилия. Я не позволю ему самодовольно наблюдать за моим состоянием. Пусть думает, что со мной все хорошо. Мы сталкивались только на редких уроках. Утром я уходила до того, как он проснется, а вечером, когда возвращалась, Снейп уже видел десятый сон. Тогда я привычно сворачивалась калачиком на диване, намертво закутываясь в одеяло и устанавливая вокруг себя десяток защитных заклинаний. Так, трясясь от страха и прислушиваясь к ровному дыханию мужчины, я засыпала. Сегодня днем Снейп все-таки поймал меня. Как на зло, в библиотеке никого не было - все поспешили на обед, и только я осталась среди книг. Появление декана стало неприятной неожиданностью. Он встал в метре от меня, перекрыв единственный путь к бегству. Тело задрожало, и я запаниковала. Неужели опять? Когда? Как он сумел опоить меня? Во сне? Не может быть, он бы не смог снять все защитные заклинания, я обязательно проснулась бы. А если Снейп незаметно использовал на мне заклятие империуса и подчинил себе мою волю? У него определенно хватит на это сил, но тогда он подвергнет себя опасности. За изнасилование студентки, которое еще доказать надо, дадут не так много лет тюрьмы, чем за непозволительное заклятие. Вряд ли декан Слизерина пошел бы на такие меры, нет. - Мисс л'Амори, почему не на обеде? - строго спросил Снейп. - Я не голодна. Проваливай, исчезни отсюда... Внутри я уговаривала себя, что все будет хорошо, что Снейп не посмеет нарушить границы дозволенного в общественном месте Хогвартса. Страх волнами поднимался в душе, охватывая тело. Руки задрожали, и я спрятала их под стол. - Вы не появляетесь в столовой уже третий день, - Снейп скрестил руки на груди. - Ваше состояние беспокоит меня. - Ложь, - я почувствовала, как вновь в нервном припадке задергался правый уголок губ. Нужно было срочно успокоиться. - Вам плевать на меня и мое состояние. - С чего вы так решили? Дебильнее этого вопроса и представить себе трудно. Если бы не общее состояние подавленности и напряжения, я бы наверняка либо удивилась, либо рассмеялась Снейпу в лицо. Каким же надо быть черствым и лицемерным, чтобы спросить такое? Некоторое время я продолжала молча смотреть на декана. Не в глаза - это мне было не по силам, только на шею, потом ниже, на эти бесконечные пуговицы, которые я расстегивала несколько ночей назад, повинуясь приказу бессердечного Северуса Снейпа. От воспоминаний страх усилился, почти перейдя в панику. Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. - В школьных правилах нет пункта о том, что ученики обязаны присутствовать на общих приемах пищи, - я отвернулась и сделала вид, что увлечена чтением. - Что вы хотите от меня, профессор? - Что хочу я? - в голосе Снейпа послышалась угроза. Он облокотился на стол, нависнув надо мной. По спине потекла струйка холодного пота. Нет, только не снова, пожалуйста, нет, не надо... Из последних сил я вытащила из ножен волшебную палочку и крепко сжала ее в руке. Разорвать оковы страха и стряхнуть с себя оцепенение было сложно, но мне удалось. - На этот раз я готова оказать вам сопротивление, - прошипела я, направляя волшебную палочку в грудь декана. - Я лишь хочу, чтобы вы поели, - Снейп отпрянул от меня. - Ничего больше, мисс л'Амори. - Я сама решу, как и когда мне питаться, профессор, - я не сводила с Северуса палочки. - А теперь дайте мне почитать. Вас наверняка хватились остальные преподаватели. Пафосно взмахнув мантией, Снейп удалился. Я осталась в библиотеке одна. Выдохнув, попыталась сосредоточиться на чтении, но руки дрожали с такой силой, что все буквы расплывались. Черт! Я яростно отшвырнула книгу в дальний угол.***
Здравствуй, душа моя, мое сердце, моя жизнь. Ты знаешь, мне без тебя чрезвычайно пусто. Не помогают ни долгие прогулки, ни чтение. Я обошел всю огромную территорию замка л'Амори по несколько раз, но не нашел успокоения ни в высоких деревьях, ни в мокрой желтой листве, ни в журчании речки. Я только сейчас стал замечать, насколько здесь все пропитано тобой. Я смотрю на утренний туман, нисходящий с гор к озеру, и вижу тебя, когда ты, сонная, ластишься ко мне. Как будто вновь чувствую твои невесомые прикосновения поутру. Знаешь, я ведь не спал тогда и все чувствовал. Как ты ласкала меня, как проводила своими нежными пальчиками по моему лицу, стараясь не разбудить. В эти моменты мое сердце стучало так громко, и я боялся, что ты услышишь и все поймешь. Боялся и жаждал этого больше всего на свете, а глубине души мечтая, что когда-нибудь мы сможем стать друг другу ближе. Солнечный свет, отражающийся от влажной росы на траве и листьях, напоминает мне прекрасные мгновения, когда твои глаза наливаются смехом, и ты тянешься ко мне, чтобы защекотать. Когда мы бегаем друг за другом, смеемся, а потом падаем на траву в объятия друг друга. Когда мы разглядываем облака, а ты все никак не соглашаешься, что одно из них напоминает лошадь, говоришь, что они все похожи на овечек. Эти светлые моменты всегда наполнены смехом и счастливым умиротворением. Когда ночь опускается на замок, я вспоминаю вечера, проведенные с тобой в теплой библиотеке. Наши долгие разговоры, наполненные уютом. Твое застенчивое хихиканье, такое милое, что от него становилось тепло в душе... Наши ссоры, первые разговоры про отношения, наш первый поцелуй... Библиотека стала для меня особенно дорогим местом замка, ведь там начинается наша с тобой история любви. Знаешь, а ведь я запретил домовикам стирать твое постельное белье, чтобы оно подольше сохранило аромат твоего тела. Долгими ночами, когда мне становится особенно одиноко, я обнимаю подушку, на которой ты обычно спишь, и представляю, что ты все еще рядом, вспоминаю твои нерешительные, но такие ласковые и нежные прикосновения. Вчера мне приснилось, что ты вернулась домой. Без предупреждения, ты ведь такая своевольная, такая независимая и бесстрашная... Мне грезилось, что ты прокралась в спальню и тихонечко залезла ко мне под одеяло, замерла, чтобы не разбудить. И стоит только открыть глаза, как ты окажешься рядом и будешь смеяться над счастливым и обескураженным лицом глупого Люпина... Но поутру рядом лежала только твоя подушка. Мне ужасно не хватает тебя. Я считаю секунды до нашей встречи и бесконечно тоскую. Но хватит обо мне. Что-то я разошелся. Как тебе ваш новый преподаватель по ЗОТИ? Я специально не предупредил тебя, чтобы не испортить сюрприз. Надеюсь, Аластор Грюм пришелся тебе по вкусу. Он немного грубоват, но как мракоборцу ему нет равных. Расскажи, как прошли твои первые дни в Хогвартсе? Есть ли какие-либо изменения? Насколько я слышал, в этом году школа принимает участников Турнира Трех Волшебников. Ты же не станешь принимать в нем участие? Это безумно опасно... Расскажи мне все. Все свои мысли, все, что с тобой произошло за время разлуки.С бесконечным трепетом и любовью твой будущий муж Римус Люпин.
Я вчитывалась в строки, аккуратно выведенные рукой Римуса, и впервые с начала учебного года мне стало по-настоящему хорошо. А еще впервые с начала наших странных отношений меня совершенно не дергало от слов про замужество, даже радовало. Будущий муж... Да, я и сама не заметила, как по-настоящему захотела стать женой Римуса. Засыпать и просыпаться рядом с ним, любоваться им по утрам и дарить нежность по вечерам. Тепло, возникшее после прочтения письма Римуса, заглушалось болью. Как я могла даже подумать о том, чтобы стать женой моего солнца после того, что со мной сделал Снейп? Моя честь поругана, я растоптана. Но самое худшее заключалось в том, что мое сердце все еще стремилось в сторону Северуса. И где-то в глубине души я надеялась, что все это - просто дурной сон, что все пройдет, стоит только проснуться. Но проснуться не получалось. Сколько раз я перечитала письмо Римуса? Десять? Двадцать? Не знаю, сбилась со счета. Каждый раз, когда становилось сложно держаться, когда жажда становилась нестерпимой, я читала письмо и говорила себе: "Ты должна. Если ты снова попадешься под уловки Снейпа, от твоей чести совсем ничего не останется. Ты должна выдержать все ради Римуса". Это срабатывало безотказно. На шестой день мне стало реально хреново. Шатаясь, я еле доползла до душевой, а когда посмотрела на себя в зеркало - ужаснулась. Да уж... Недосып и отсутствие питания не пошли мне на пользу. Синие губы уже не удивляли, но пятнами покрылась почти вся бледная кожа. Я стала похожа на ходячий труп, разве что шевелилась пока. Руки дрожали. Я с трудом смогла помыться и одеться. Вода успокаивала, но капли казались такими тяжелыми, что мне едва удалось удержаться на ногах. Волосы я промыть даже не пыталась - слишком сложная задача. Держась за стену, я вышла в комнату. Ноги подкосились. Мягкий ковер немного спас положение. Во всяком случае, я не наделала шума. Снейп только заворочился в кровати, но не проснулся. Он уже привык к тому, что я ухожу задолго до его пробуждения. И, надо отдать ему должное, не задавал лишних вопросов. Северус вообще ко мне не подходил, не разговаривал со мной. Так было проще нам обоим. Иногда Снейп пытался поймать мой взгляд, и, если ему это удавалось, он сразу же отводил глаза в сторону, не в силах удержать зрительный контакт. А я... А что я? В какой-то момент у меня не оставалось сил на то, чтобы избегать даже таких мелочей. Одним взглядом он не сможет ничего со мной сделать, так пусть смотрит, мне не жалко. Все равно ничего не поймет, а если поймет, то смысла в этом не будет. Снейп уже сделал все, что хотел. Дальше может быть либо продолжение насилия, либо отстранение. Третьего варианта не дано. Живот скрутило с такой силой, что я чуть не взвыла в голос, но вовремя спохватилась и только тихо застонала от боли. Раньше такое уже случалось, но не так жестоко. Этот приступ может по праву считаться самым неприятным из всех, которые со мной происходили. Нужно было быстро прийти в себя, чтобы успеть сбежать из комнаты до пробуждения декана. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, повторила несколько раз. Вроде полегчало. Собравшись с силами, я осторожно перекатилась на живот и встала на четвереньки. Так, отлично, Соня, ты умница, у тебя почти получилось! Я выпрямила одну ногу, затем - вторую, а потом попыталась поднять туловище, но чуть не улетела обратно на пол. Черт! Вторая попытка была удачнее, и мне все-таки удалось принять вертикальное положение. Поднявшись с пола, я кое-как расколдовала дверь и вышла в коридор. Приходилось держаться за стенку, чтобы не упасть. Живот снова скрутило. Хорошо, что рядом был женский туалет. Я свернула туда и меня стошнило прямо в раковину. Мерзкая горькая жижа выходила из моего организма. Тошнить было нечем, но спазмы не заканчивались. Внутри все болело. Мне стоило многих сил, чтобы просто разогнуться и продолжить путь. Нужно было дойти до библиотеки, и уже там передохнуть. Дорога заняла у меня намного больше времени, чем обычно. В коридорах начали появляться сонные ученики, а я все еще ползла, с трудом переставляя ноги. Но у меня получилось. В библиотеке было пусто, как всегда с утра. Она вообще не была популярным местом, потому и стала моим убежищем на все времена. Заняв свое привычное место в самом конце читального зала, недалеко от Запретной секции, я взяла с полки недочитанную книгу и попыталась сфокусироваться. Ничего не получалось. Глаза будто разбегались в разные стороны, как у Грюма. Дерьмово. Я зажмурилась и подняла веки. Картинка четче не стала, скорее наоборот, еще сильнее размазалась. Вот черт... - Мисс л'Амори, если вы и сегодня пропустите завтрак, то я буду вынужден применить к вам силу, - холодный голос Снейпа вывел бы меня из себя, не будь мне так паршиво. - Снова? - я подняла голову и взглянула на Снейпа. Он выглядел крайне встревоженным, но его лицо то и дело расплывалось. Я же старалась скорчить высокомерную рожу, чтобы ничем не выдать свое состояние. Кажется, получалось так себе. - Что с тобой, Соня? - Снейп взял меня за плечи и с ужасом всмотрелся в мое лицо. Я попыталась вырваться из его рук, но была слишком слаба. И, кажется, забыла наложить на себя маскирующие чары, чтобы скрыть свое истинное состояние. - Как ты довела себя до такого состояния? Почему скрывала от меня, что болеешь? - Уберите от меня руки, - с ненавистью выдавила я и полезла за палочкой, даже смогла вытащить ее из ножен, но она выпала из моих ослабших пальцев. - Черт... Да уберите же от меня свои проклятые руки... - Соня, ты не здорова. Мы сейчас же пойдем к мадам Помфри, - заявил Снейп. Он по привычке быстро развернулся, взмахнув мантией, и скомандовал: - За мной. - Ага, щас, уже бегу, - отозвалась я. Окружающий мир с пугающей скоростью терял четкость. Да что ж такое... - Идите без меня. - Быстро встала, - процедил Снейп и дернул меня за руку, видимо, с намерением заставить меня встать. Но получилось только стащить меня со стула. Оставшись без опоры, я рухнула на пол. Живот снова заболел. Прямо на ковер из меня вышла новая порция отвратительной горькой жижи. Спазмы стали болезненней, чем после пробуждения. Я сжала зубы, чтобы погасить крик боли, только зарычала и попыталась встать. Попытка подняться хотя бы на четвереньки с треском провалилась. Я рухнула обратно на ковер. Ну, хоть не в жижу, и то не плохо. В голове гудело. - Идите вперед, я догоню, - заявила я, лежа на полу. В принципе, он был не таким холодным, как мне казалось. Даже местами удобным, можно привыкнуть. Меня снова начало выворачивать. Но желудку, избавившемуся от всего содержимого, было нечего извергать, потому мои внутренности просто завязывались в узлы - крупные узлы почек, желудка и прочих прелестей внутреннего мира человека. Снейп тут же оказался рядом. Он осторожно взял меня на руки, как младенца, и куда-то понес. Я сопротивлялась. Даже в таком отвратительном состоянии мне хватало сил, чтобы молотить Снейпа. Удары рандомно опускались на его лицо, голову, грудь, руки, но были настолько слабы, что не наносили ровным счетом никакого урона. - Не смейте прикасаться ко мне, - говорила я. - Не смейте. Хватит снова насильно заставлять меня что-то делать. Нет... Нет же... Пожалуйста... Не надо... - Прекрати неразумно себя вести, - строго сказал Снейп. - Ты серьезно больна. Я отнесу тебя к мадам Помфри. - Да какая тебе к черту разница, болею я или нет? - живот снова скрутила, и на этот раз я не смогла сдержать вскрик. Слезы сами потекли из глаз от нестерпимой боли. - Пожалуйста, отпустите меня, не надо... Не трогайте меня... Мои причитания не остановили профессора зельеварения. Он быстрым шагом донес меня до больничного крыла. Кажется, по дороге мы наткнулись на кого-то, но я не смогла разглядеть их лица. Оказавшись в обители мадам Помфри, Снейп уложил меня на кушетку и отправился на поиски лекарши. Воспользовавшись его отсутствием, я попыталась встать, но только слетела с кушетки. Падать на кафельный пол медицинского крыла оказалось намного неприятнее, чем на ковер. Поняв, что на ноги мне не подняться, я попыталась хотя бы ползти, но получалось только бессмысленно грести руками по полу. Не получилось продвинуться ни на сантиметр ближе к выходу. Тело отказывалось слушаться. Неужели Снейп опять что-то со мной сделал? - Великий Мерлин! Девочка моя, как же ты довела себя до такого состояния? - ко мне подбежала мадам Помфри. Снейп силком поднял меня с пола и уложил обратно на кушетку. Мадам Помфри осмотрела меня, ощупала живот, проверила пульс. А потом повернулась к Снейпу и закричала на него: - Как вы могли допустить это?! Она же живет сейчас у вас! Как вы могли не заметить такое состояние своей ученицы?! И вы хотите после этого называть себя деканом?! Снейп ничего не ответил, только скрестил руки на груди, будто защищаясь от нападок бесстрашной лекарши. Не дожидаясь ответа, мадам Помфри куда-то убежала, а я предприняла новую попытку бегства. Снейп удержал меня, прижав за плечо к кушетке. Я вцепилась в его руку, с неким удовлетворением погрузив в нее острые ногти, и попыталась скинуть. Ожидаемо, что ничего не получилось. Тем временем мадам Помфри вернулась со стаканом в руках. В нем плескалась подозрительная жидкость неприятного болотного цвета. Я напряглась, пристально следя за происходящим. Женщина подошла и, приподняв верх кушетки, чтобы привести меня в полусидячее положение, протянула стакан. - До дна, - мадам Помфри многозначительно посмотрела на меня. Она на полном серьезе хочет, чтобы я что-то пила в присутствии Снейпа? Да и вообще пила? Зелье? Смешно. Я прекрасно осознавала, что в таком состоянии ничего не смогу противопоставить Снейпу, даже если палочка в руках будет. Абсолютная беспомощность. Но и облегчать работу жестокому декану я не намеревалась. Обойдется. - Нет, - я отползла подальше и замотала головой. - Я не стану ничего пить. Ни за что. - Мисс л'Амори, это лекарство поможет вам выжить, - голос мадам Помфри стал жестче и строже. Она всунула мне в руки стакан. - Или вы хотите умереть от истощения? - Умереть? - правый уголок губ снова задергался, и на моем лице появилась неприятная кривая ухмылка. - Пусть будет так. С этими словами я демонстративно выронила стакан из рук. Он с громким звоном разбился о каменный пол, жидкость растеклась. Мадам Помфри возмущенно замахала руками и начала что-то говорить, но смысл ее слов не доходил до меня. Звуки вроде были знакомыми, но собрать их в нечто осмысленное не получалось. Она сказала про смерть. Неужели мои дела настолько плохи? И, что самое важное, так ли мне хочется выжить после всего, что со мной случилось? Римус... Мое теплое солнышко... Ты ведь сможешь найти себе другую женщину, я точно знаю. Ты не можешь остаться один. И ты продолжишь род л'Амори вместо меня. Я точно знаю, что при кровавой помолвке можно использовать передачу наследия. Такое встречалось в хрониках семьи. Если представитель основной ветви умирал, но в живых оставался побочник, допускалась передача силы рода партнеру. Наверняка Дух поможет мне провернуть такую аферу, если я окажусь на пороге смерти. Это казалось неплохим выходом. Снейп о чем-то говорил с мадам Помфри. Их образы почти потеряли четкость, остались только очертания тел и немного смазанные цвета их контрастирующей одежды. Лекарша куда-то удалилась и вновь вернулась со стаканом. Кажется, там была та же самая жидкость. - Я же сказала, что ничего не буду пить. Собрать звуки в предложение было очень сложно, но я справилась. Только вот меня никто не послушал. Снейп подлетел ко мне и зафиксировал мое тело, прижав плотно к себе. От этого все мое существо начало бить крупной дрожью. Живот снова скрутило. Судороги расходились по всему телу. - Нет, уберите от меня свои руки, нет, пожалуйста, не надо, нет... нет... нет... Мои слова медленно превращались в нечленораздельные звуки. Связь с телом уходила, становилась все более призрачной. В глазах темнело. Я не могла так просто сдаться. Я кричала, пиналась, кусалась, пыталась вырваться. Я вложила в сопротивление все оставшиеся силы, но потерпела поражение. Свет померк, и я провалилась в объятия тьмы.