***
Гости радостно поздравляли нас, говорили много традиционных слов, которые обычно говорят молодожёнам, и несли всякую стандартную ахинею. Я откровенно скучала. Ситуацию спасал только Северус, который оказался неожиданно подкованным в негласных правилах поведения на аристократических вечеринках. Он высокомерно общался с гостями, выделяя лишь некоторых из них, но так было намного лучше — гости сразу понимали, что перед ними не простой профессор-полукровка, а человек, соответствующий цвету тусовки высшего общества. В отличие от меня, которая, хоть и принадлежала к роду л’Амори, но всегда старательно избегала подобных мероприятий и периодически вела себя вздорно. Сославшись на усталость, я отошла подальше от основной толпы гостей и скрылась в тени ряда величественных колонн. Черт подери, мы еще из церкви не вышли, а я уже устала, словно драила котлы у Снейпа в подсобке несколько дней без продыху. После церкви мы вместе с гостями - на этот раз их было несметное количество - должны были поехать на открытую местность напротив северной резиденции. Там нас ждал фуршет, праздничная программа с нескончаемым потоком подарков, пожеланий всего наилучшего и милыми беседами о погоде. Ужасно. Но хуже всего было то, что после фуршета нас ожидало многочасовое застолье с приближенными семьи л'Амори. Все торжество должно было закончиться за полночь масштабным фейерверком. Если я доживу хотя бы до конца фуршета, это уже можно будет посчитать за личную победу. — Поздравляю со вступлением в брак, — тихий женский шепот выбил меня из колеи. Я вздрогнула и обернулась. Позади стояла Нарцисса Малфой и с жалостью смотрела на меня. С чего бы вдруг? — Мне кажется, что, в отличие от остальных гостей, вы не то, что не рады моему замужеству, но словно жалеете меня, — я наклонила голову на бок. — Что-то не так, миссис Малфой? — Что вы, я искренне радуюсь за вас, — Нарцисса посмотрела в сторону, а потом перевела взгляд на меня, и жалости в нем не убавилось ни на грамм. — Хотела только предупредить вас… — О чем же? — я насторожилась. Наших мужей не было поблизости, но Нарцисса все равно огляделась, убедившись, что они оба находятся на достаточном расстоянии. — Люциус и Северус — давние друзья со схожими… — она поджала губы. — интересами. И некоторые виды их совместного… досуга могут шокировать юную леди вроде вас. — Я беспрекословно доверяю Северусу и уверена, что он не станет заниматься ничем «шокирующим», — сказать-то сказала, только вот думала совсем иное. В груди затрепетало неприятное предчувствие, а все ощущения в голос вопили, что Нарцисса говорит искренне. — Но ваши слова меня заинтриговали. Хотелось бы узнать подробнее о совместном досуге наших супругов. И тут случилось то, чего я никак не могла ожидать: Нарцисса Малфой - аристократка, известная своей отстраненностью, великолепными манерами и надменностью - покраснела. Я аж замерла от изумления. Она попыталась что-то сказать, но слишком долго собиралась с духом. К нам успели вернуться мужья, и сейчас их возвращение было очень некстати. — Рад, что вы не скучаете, дамы, — ухмыльнулся Люциус, демонстративно приобнимая супругу. Нарцисса отвела взгляд, стараясь на него не смотреть. Что-то мне совсем не нравилось поведение женщины. Она жалела меня и стеснялась одновременно, причём это было скорее сопереживание, как ровне. Что бы все это могло означать? — Ни разу не скучаем, господа, — я одарила мужчин лёгкой улыбкой, а потом решила проверить одну теорию и добавила: — Женские секреты, знаете ли. Я попросила Нарциссу поделиться со мной некоторыми премудростями супружеской жизни, и вы подошли как раз в то время, когда она должна была дать ответ. — Да? — с любопытством спросил Люциус и повернул голову к жене. Может, он смог бы обмануть своей реакцией кого-нибудь другого, но явно не меня. От мужчины пошла такая волна Тьмы, что мне поплохело. Виду я, естественно, не подала, лишь облокотилась спиной на Северуса. Но тот тоже отреагировал на мои слова не холодно, как обычно. Я чувствовала, как напряглось его тело. Черт подери, что происходит?! — Ничего особенного, так, милый женский трёп, — я отмахнулась. — Не с матерью же мне говорить о замужестве, в самом деле! Нарцисса, может, вы как-нибудь посетите мой замок? Мы бы смогли прекрасно провести время за бокалом вина и чудными разговорами. Вы же не будете против, мистер Малфой? — Нет, что вы, миссис л’Амори, я буду только за, — невозмутимо ответил Люциус. — Решение зависит от Цисси. — Я принимаю твоё приглашение, — Нарцисса слабо улыбнулась. Она побледнела, но держалась молодцом. Наверное, не стоило мне провоцировать наших мужей столь явно, но я обязана была проверить, есть ли у них общая тайна, тот самый «досуг», о котором говорила Нарцисса. Ответ оказался положительным. Мы немного поболтали вместе о всякой совершенно бесполезной фигне. Например, про дела в Министерстве или про политику, конечно, обходя некоторые острые темы. Нарцисса в основном предпочитала молчать и говорила, только если её спрашивали. Она то и дело стреляла в мою сторону глазами — встревоженно, с сочувствием и печалью. Такое поведение только подстегивало моё любопытство. Я обязательно должна узнать, что за тайна объединяет Северуса и Люциуса, и о каком досуге говорила Нарцисса. Что-то подсказывало, что за этим скрывается нечто не очень приятное. Любопытство мучило меня до конца изнуряющего мероприятия. Свадьба — это вообще довольно тяжёлое событие, особенно для молодожёнов. Со стороны может казаться, что мы ничего такого не делаем, но общая усталость от количества обязательств перед гостями и всевозможных этикетных протоколов делают свое дело. Хоть поела вкусно, да украдкой полюбовалась кольцом на безымянном пальце — нормальным, физическим кольцом, которое можно пощупать и покрутить. И, самое главное, чтобы его увидеть, мне не нужно включать внутренний взор или попадать в опасную ситуацию. Превосходно! Нарцисса больше не рисковала заводить со мной разговор на тему "шокирующего досуга" наших супругов. Возле нее постоянно крутился Люциус, всем видом демонстрируя мне, что его ни капельки не смущает, что женщина, которой он несколько дней подряд пел любовные оды, выходит замуж за другого. По установленной между нами связи я чувствовала его удовлетворение происходящим - не совсем та эмоция, которую он, по идее, должен был чувствовать. В основном Малфой крутился возле своей жены, которая, как я выяснила позже, была моей "подругой невесты". С одной стороны - какого черта, блин?! С другой стороны - не Гермиону же звать, в самом деле, а больше ни с одной представительниц прекрасного пола я хоть сколько-нибудь подружиться не успела. Когда нам с Северусом, наконец-то, удалось сбежать под одобрительные и многозначительные взгляды публики, мы перенеслись в замок л’Амори, сразу в нашу спальню. Ещё до свадьбы договорились, что не будем экспериментировать с местом первой брачной ночи и выберем понятный, привычный и, что немаловажно, безлюдный вариант, где нам точно никто не сможет помешать. Честно говоря, мои родители настаивали, чтобы мы остались в северной резиденции, но нам удалось отвоевать свое право на выбор. Я зашла в комнату и, устало вздохнув, начала деловито снимать с себя многочисленные украшения и побрякушки, складывая все это богатство на письменный стол. Следом отправилась фата, резинка для волос и бесчисленное количество заколок. Казалось, я вытащила из своей головы целый килограмм металла. — Знаешь, Нарцисса сегодня очень странно себя вела, — сказала я, стягивая с себя болеро. Оно отправилось на стул. — Она хотела мне о чем-то рассказать, но тут подошли вы с Люциусом, и… — Ты действительно хочешь сейчас говорить о Нарциссе? — сухо поинтересовался Северус. — А что? — я обернулась и угодила прямиком в объятия мужчины. В его черных глазах сиял неведомый мне раньше огонь, слово два чёрных уголька, тлеющих от нестерпимого пламени. — Ой. Северус прижал меня к своему телу и властно поцеловал. Божечки-кошечки, что это был за поцелуй! Никогда раньше мужчина не позволял себе так меня целовать. Обычно он старался быть нежным и трепетным, а сейчас его губы стали жёсткими, движения грубыми, а руки не боялись сжимать до синяков. — Когда ты впервые высвободила при мне свою темную силу, ты сказала, что любовь ко мне не может быть светом, — сказал Северус, оторвавшись от моих губ. Я замерла, боясь пошевелиться, хотя все мое естество стремилось к продолжению. Снейп зашёл за мою спину и начал методично развязывать жесткую шнуровку корсета. — Ты сказала, что хочешь владеть мной, и чтобы я владел тобой. Я пытался тебя переубедить только потому, что боялся собственных чувств к тебе. Лишь один раз я позволил себе сделать так, как хотел по-настоящему, — когда ты пришла за лекарством, а я впервые поцеловал тебя. Тогда желание обладать тобой едва не затмило мой разум. Платье упало на пол, и я осталась почти обнаженной, лишь белые чулки и кружевное полупрозрачное белье отделяло меня от полной наготы. Желание сфокусировалось внизу живота и мешало думать, но я все равно внимательно выслушивалась в слова Северуса. Он намотал на руку мою не до конца распустившуюся косу и потянул назад. Я почти упала на его грудь, но мужчине это и надо было. Северус впился губами в мою шею, затем жёсткий поцелуй превратился в покусывание — не такое мягкое, чтобы расслабиться, но и не настолько болезненное, чтобы начать вырываться. — Теперь ты моя, отныне и на веки. Ты признала меня своим господином, — прошептал Снейп в мою шею, и от его шепота вся моя кожа покрылась мурашками. — Мне больше не надо сдерживаться, я могу овладеть тобой прямо сейчас. Как же я ждал этого момента! Нижнее белье Северус просто разорвал, обеспечив себе доступ к самым укромным местам моего тела. Руки мужчины жадно блуждали по коже, грубые прикосновения обещали наслаждение на вечер и синяки на утро. Боль на грани терпения, но приятная. Меня заводило происходящее. Я хотела продолжения. Северус резко выпустил меня из рук, и я чуть не упала на пол. Мужчина хищно смотрел на меня, пока наскоро срывал с себя одежду. Я не знала, куда деть глаза и что делать, поэтому молча стояла перед мужем, опустив взгляд в пол. Щеки горели так сильно, будто я ни разу не занималась сексом с мужчиной. Было странно ощущать на себе пожирающий взгляд Снейпа. Мне почему-то стало не по себе, я не могла толком пошевелиться. Смотреть на супруга оказалось выше моих сил. Я просто переминалась с ноги на ногу, одновременно предвкушая и страшась того, что должно вот-вот случиться. — Мне нравится, когда ты ведешь себя кротко и сдержано, — Северус взял меня за подбородок и поднял голову так, чтобы наши глаза встретились. — Ты будешь делать все, что я тебе скажу. Поняла? — Да, — еле слышно прошептала я. Северус сжал мой подбородок, чуть сильнее сдавив пальцами скулы. — Тебе стоит научиться правильно обращаться ко мне. Попробуем ещё раз, — мужчина приблизился к моему лицу. — Ты меня поняла? — Да, господин, — послушно повторила я, сама себя не узнавая. Что стряслось с моим властным характером? Почему я веду себя, как послушная овечка перед волком? Не ровен час, и Северус действительно меня сожрёт. Но, кажется, я сама хотела этого. — Хорошая девочка, — довольно улыбнулся Северус и отступил на шаг назад. - На колени. Я послушно опустилась вниз, точно зная, что мне сейчас предстоит делать. Мысли Снейпа, его вожделение были громче любых слов. Он хотел, чтобы я прикоснулась к нему, хотел, чтобы я сделала все сама, добровольно подчиняясь его приказам. Если бы только Северус повел себя так с самого начала, если бы только взял меня в день, когда я пришла к нему за зельем... Если бы... - Вы знаете, что делать, миссис л'Амори, не так ли? - поинтересовался Северус. Наверное, по задумке мужчины, его голос должен был звучать деловито, словно ничего экстраординарного не происходило, но на деле он дрожал, едва не срываясь. Напряженное возбуждение Снейпа чувствовалось не только по его члену, плотно прилегающему к животу, но и в резко изменившейся атмосфере в комнате. Воздух искрился, словно по нему проходили сотни тысяч тонких молний. Они впивались в кожу, поднимали волоски и придавали происходящему больше чувственности. Я медленно провела языком вдоль по мощному стволу и перешла на головку. Чтобы вобрать ее в рот, пришлось подключать к процессу руки, хотя мне совсем не хотелось их сейчас использовать. Но член Снейпа был слишком напряжен и стоял под неимоверно острым углом. Делать Северусу минет было ужасно неудобно, челюсть затекала от слишком широко раскрытого рта. Член мужчины был чудовищно огромен и немного пугал своими размерами. Я изо всех сил старалась продлить удовольствие мужа, но сдалась, когда челюсть начало сводить судорогой. Я резко отпрянула и с неудовольствием начала потирать подбородок и щеки, стараясь поскорее убрать остаточную боль. - Разве я разрешал останавливаться? - холодно спросил Снейп. - У меня челюсть свело, - обиженно пробубнила я, нахмурилась и скрестила руки на груди. - Больно, между прочим. - Значит, вы будете чаще практиковаться, миссис л'Амори, дабы подобного больше не случалось, - с усмешкой заявил Северус. - Мне хотелось бы продлить момент, но ничего не поделаешь. Отныне ваша неопытность - моя личная забота. Как ваш декан и профессор, а с сегодняшнего дня еще и законный супруг, я должен взять на себя обязательство обучить вас всему необходимому для жизни со мной. В том числе - тщательно подготовить, чтобы ваше тело с легкостью принимало меня, - Северус смерил меня изучающим взглядом и уточнил: - Любая часть вашего тела. Божечки-кошечки… Божечки-кошечки… Меня пробило на холодный пот. Принять его... Принять всеми частями моего тела! Голова кругом, того и гляди, что навернусь в обморок от переизбытка эмоций. Я была готова с ума сойти от желания, а Снейп все медлил и медлил. Он опустился ко мне на пол и начал неожиданно ласково массировать мои плечи. Его большие теплые ладони мягко массировали кожу, успокаивая и расслабляя мышцы. С плеч они переместились вперед, на ключицы, а затем - на грудь. Невесомые прикосновения на грани заставили меня ныть, как недовольное дитя. Я подалась вперед, надеясь усилить нажим, но Снейп удерживал меня, не позволяя влиять на ситуацию. Я всхлипывала, дрожа всем телом. Внизу все мечтало о заполненности, и эта изнуряющая пустота делала меня куклой в руках жестокого кукловода. - Божечки, Северус, пожалуйста, умоляю тебя, сделай со мной это... - заныла я, захлебываясь в невыносимом желании. Помнится, Люциус в наш с ним первый раз заставил меня так же умолять о разрядке. Но с ним все было иначе, совсем иначе. Малфой со всеми его неоспоримыми плюсами, опытом и привлекательностью не смог бы сравниться с черной сексуальностью Северуса. Рядом со своим зельеваром я теряла голову, честь, достоинство - вообще все. Оставалось лишь способность подчиняться. Снейп прогибал меня, продавливал мою волю, заставляя послушно лететь на собственную погибель. - Не припомню, чтобы разрешал обращаться ко мне по имени, миссис л'Амори, - строго заявил Северус, убирая руки с моих сосков. Я захныкала. - Вам не стоит думать, что, раз вы стали моей женой, я позволю вам помыкать мной. Особенно, когда речь заходит о сексе. Вам стоит поучиться терпению, миссис л'Амори. Хотелось треснуть Снейпа по голове чем-нибудь тяжелым. Нашел время для нравоучений! Но вместо того, чтобы взять в руки тот же торшер, я лишь потупила взор и пробормотала "да, господин, простите, я больше так не буду". Северус остался доволен моим умоляющим видом, но явно что-то задумал. Он приказал мне лечь на кровать и схватиться руками за изголовье. Я выполнила все, что сказал муж, и вцепилась пальцами в тонкие серебряные прутья, из которых вырисовывался нежный цветочный узор. - А теперь раздвиньте ноги, миссис л'Амори. В голос Северуса вернулась дрожь. Он сам едва сдерживался, чтобы не наброситься на меня, а еще мне что-то выговаривал за нетерпеливость! Но его навыки самоконтроля были куда выше моих - пока я была готова умолять трахнуть меня, зельевар стойко терпел, периодически делая мне строгие выговоры. Если бы это бы кто угодно другой, он бы сразу пошел на хрен с таким поведением. Но Северусу можно было все. Снейп зашел за кровать, встал напротив и начал хищно рассматривать меня, будто ему было мало того, что он видел раньше. Наверное, так и было. Черные глаза зельевара горели огнем, а его Тьма заполоняла все пространство, медленно растягивала его, чтобы... Мы словно уже занимались сексом, но каким-то странным. Я чувствовала, как концентрированная Тьма Северуса обволакивает мое тело, проникает внутрь... Я судорожно втянула носом воздух и выгнула спину. Ставшее гиперчувствительным тело перестало меня слушаться. — У меня есть зелье с чрезвычайно интересными свойствами, — Снейп неожиданно заговорил таким же тоном, каким обычно говорил на уроках в Хогвартсе. Наваждение с участием его Тьмы спало, и в комнате сразу будто посветлело. — Оно напоминает то, которым я когда-то опоил тебя, заставив полностью мне подчиниться. После столь мощного результата мне в голову пришла идея улучшить то зелье, убрав способность к подчинению, но усилив воздействие на тело. Одна капля, и ты станешь чувствительной, сильнее, чем в ту ночь. — Ты хочешь… — я осеклась, испугавшись реакции на фривольное обращение, но Снейп и бровью не повел. — Я хочу дать тебе выбор — единственный за сегодняшнюю ночь, — его губы дрогнули в кривой улыбке. — Хочешь ли ты испытать на себе возможности моего мастерства в зельеварении? — Я хочу испытать на себе все виды вашего мастерства, господин. Снейп с удовлетворением кивнул и направился к тонкому шкафу с полочками, стоявшему рядом с письменным столом. Вообще-то, он предназначался для различных принадлежностей типа свитков, бумаги, перьев... Но, зная Северуса, было глупо удивляться тому, что его любимые зелья будут расставлены буквально во всех уголках замка. Памятуя о том, что творилось у него дома, первичное удивление очень быстро превращалось в уверенность. Я не верила, что на самом деле согласилась на эксперименты. Такого просто быть не может, нет. Чтобы не пить зелья Снейпа, я впала в кому, а теперь, спустя меньше года, сама открываю рот, чтобы мужчина с довольным выражением лица влил в него вязкую сладковатую жидкость. Когда я все проглотила, Северус накрыл мои губы своими. Поцелуй углубился. Наши языки сплетались в причудливом танце страсти и вдохновения. Я словно парила в небе от любви и от возможности чувствовать любовь человека, ставшего для меня самым дорогим в мире. За то, чтобы быть с ним, я заплатила чудовищную цену, пройдя гребаный ад вдоль и поперёк и готовясь спуститься ещё ниже. Но черт бы меня побрал, если Северус Снейп того не стоил! Губы становились все более чувствительными. Хотелось увеличить площадь прикосновения, чтобы наши тела стали единым и с метафорической, и с физиологической точки зрения. Северус тоже чувствовал это и легко, почти невесомо прикоснулся подушечкой пальца к моему соску. Тело словно пронзило молнией. Я застонала и попыталась отодвинуться, но Северус одним взглядом пригвоздил меня обратно. Оставалось только сильнее ухватиться за серебряное изголовье и молиться всем известным богам, прося у них возможности пережить эту сладкую муку. Жесткие поцелуи Северуса перешли с губ ниже, на шею. Острые зубы заставляли меня извиваться и кричать. Я сдерживалась, чтобы не выпустить из рук тонкие прутья изголовья кровати, но все попытки оказались тщетными, стоило мужчине спуститься к груди. Одновременно с этим его пальцы коснулись меня внизу и проникли внутрь. К черту сраное изголовье! Я вцепилась руками в плечи Северуса, покачивая бедрами в такт его длинным пальцам. Это было... даже захоти, я не смогла бы описать, что это были за ощущения. Гибкие пальцы мужчины касались чувствительного бугорка внутри, дразнили его медленным, но жестким темпом. Снейп отвлекся лишь на мгновение, чтобы заставить меня убрать руки с его плеч и вернуть их на изголовье. Мне оставалось только послушаться. Когда ко второму пальцу прибавился третий, я впервые потеряла голову от накрывшего меня оргазма. Ни разу до этого момента никто не доводил меня до верха наслаждения, лаская внутри. Максимум, что было, - это ласки клитора. Происходящее с Малфоем в наш первый полноценный секс не считается, ведь он так и не довел меня пальцами до оргазма. Снейпу было мало. Его движения стали резче и быстрее. Три пальца сначала еле входили в меня, но постепенно им становилось просторнее, и Северус смог шевелить ими внутри, добавляя стимуляции. Было немного неприятно, но это казалось мелочью рядом с невероятным наслаждением, которое я испытывала в руках моего новоиспеченного супруга. Когда Северус резко вытащил из меня пальцы, я запротестовала, подавшись бедрами вперед. Но мужчина надавил на мой живот, пригвождая обратно к кровати. У него были другие планы, он тоже хотел испытать наслаждение. Снейп навис надо мной на вытянутых руках. Его черные волосы свисали по бокам, словно отгораживая нас от всего остального мира. Я плюнула на все приказы и опустила руки, но только для того, чтобы обнять своего потрясающего мужа, прижаться к нему поплотнее, а затем нежно провести пальчиками по его прекрасному лицу. Северус на мгновение прикрыл веки, наслаждаясь моими ласками, а затем посмотрел мне в глаза. - Ты готова принять меня? - хрипло спросил мужчина. Я почувствовала член Северуса между своих ног. Он упирался в сверхчувствительный бугорок, и от этого у меня напрочь сносило крышу. Думать о чем-то было выше моих сил. Единственное, чего я сейчас по-настоящему хотела, — это член моего мужа внутри меня. — Да, господин! — без тени сомнения сказала я и с придыханием попросила: — Пожалуйста, возьмите меня. Северус зарычал и резко вошел. Я вскрикнула и изо всех сил вцепилась в плечи мужчины. Каждое его движение порождало во мне столько ощущений и эмоций, что, казалось, меня вот-вот разорвёт от их обилия. Жесткие, резкие толчки Северуса заставляли кричать. Он тоже не мог сдерживать стоны, даже прикусил губу, чтобы вернуть привычный самоконтроль. Тьма бесновалась, обволакивая наши тела и переплетаясь с Тьмой Северуса. Энергия впитывалась, поглощала друг друга, создавая нечто принципиально новое, пылающее, жадное и чёрное, как безлунная ночь. Мне было мало Северуса, мне всегда будет его мало, как и ему — меня. Я обхватила его ногами, прижимаясь сильнее к мужскому разгоряченному телу, и, не выдержав, вонзила ногти в белую кожу спины. Снейп вскрикнул и припал губами к моей шее, оставляя болезненные засосы и кусая чувствительную плоть. Я то прижимала мужчину к себе, то тянула его за волосы, то царапала спину. Оргазм настиг нас одновременно. Северус обнял меня покрепче и придавил к кровати, и тяжесть его тела показалась мне самым прекрасным и изумительным, что только может быть в мире. Я обняла мужчину в ответ и прижала к себе ещё ближе. — Как же сильно я люблю тебя, — зашептала я. — У меня не хватит слов, чтобы описать свои чувства к тебе, мой муж, господин моей жизни. — Тогда ничего не говори, — ответил Северус. Он приподнялся на руках и жадно смотрел на меня сверху вниз. — Если не хватает слов, пусть за тебя говорят твои ощущения. Сказал и тут же прильнул к моим губам. Северус был жаден и чёрен, его любовь — ненасытная бездна, в которую, сколько ни падай, а дна все равно не почувствуешь. И я падала, растворялась в нем и в ощущениях, которые он мне дарил. Сквозь бесконечность, сквозь чертов космос, усеянный мириадами ярких звёзд-прикосновений, от трепетных и нежных до болезненных и жестоких. Видимо, история с Римусом серьёзно пошатнула мою психику, раз мне нравится то, как ведёт себя Северус. Эмоциональные качели, спонтанная жестокость и властность, нежность и забота на грани тотального контроля — разве такое может понравиться человеку со здоровой психикой? Или любовь к Снейпу настолько сильна, что я готова мириться с любой его выходкой, лишь бы он был рядом? Не знаю. Я не смогла бы ответить на этот вопрос, даже если очень бы захотела. Но желания особого не было. Сейчас хотелось расслабиться, насладиться новым социальным статусом и телом своего законного супруга. Мы заслужили счастье. Мы через многое прошли, причём оба. Возможно, Северус сможет подкорректировать некоторые особенности своего поведения, очень на это надеюсь. Мужчина вновь вошёл в меня. Действие зелья постепенно заканчивалось, и удовольствие было уже не так велико, как в начале. Но это позволило нам обоим наслаждаться близостью куда дольше, растягивая удовольствие, буквально купаясь в нем. Северус не был ласков со мной, как во время нашего первого раза в Хогвартсе год назад, но был жестким и резким. Он раз за разом показывал свою власть, и я была не в силах противиться ему. — Пожалуйста, господин, будьте со мной нежнее, — взмолилась я, когда темп вхождения стал чересчур быстрым, принося не самые приятные ощущения. — Мне больно. — Твоя боль — моя награда, — заявил Северус, но поумерил свой пыл. — Я не привык себя контролировать, но с тобой приходится учиться. Это не совсем то, о чем хочется думать в такие моменты. Мне с тобой сложно. — Ненавижу, когда ты так говоришь. Слова Северуса вывели меня из себя, и я почувствовала, что завожусь. Неожиданная вспышка злости почти полностью перекрыла приятные ощущения от секса. Ах, ему со мной сложно? А мне? Каково мне с ним, он подумал? Он вообще хоть раз подумал обо мне? Гнев захлестнул меня с головой, норовя совсем лишить разума. Вдруг отчетливо захотелось сбежать, оставить Снейпа одного в спальне. Он ведь получил то, что хотел, я согласилась последовать его первоначальному плану - тому, что мы составили в Хогвартсе, когда зельевар с помощью легилименции узнал про Гарольда, Волдеморта и мои планы на их жизни. А теперь между нами случился секс, к которому Северус тоже стремился. Он заполучил мое тело и официальный к нему допуск, а я... А что я? Год прошел, а навязчивая мысль о том, что меня настоящую готов принять только Люциус Малфой, осталась. Он столько раз говорил мне об этом, всеми силами показывал свою любовь, что и не счесть. Последние дни по праву можно было считать одними из лучших в моей гребаной жизни. Жить вместе с Люциусом накануне свадьбы было настолько неправильным, но я не смогла отказаться. Не захотела. Мы тянулись друг к другу, и со стороны блондина за все время знакомства был только один приступ агрессии - невинный, если сравнивать с тем, что со мной творили Римус и Северус. Ну, почему? Почему именно Малфой? — Сложно? Мы можем прекратить. Не хочу мучить тебя своей сложностью, никого не хочу мучить. Я оттолкнула от себя Снейпа и перекатилась на другую сторону кровати. Откуда только силы взялись? Из угла я наблюдала за Снейпом. Его лицо больше не казалось мне самым прекрасным в мире, скорее, уставшим. Черные волосы успели загрязниться и засалиться от пота, под глазами набухали мешки. Тонкие морщины испещрили бледную кожу, а глаза сияли нездоровым блеском. Сквозь раздражение просачивалась любовь, но ее перекрывала злоба. Я любила Северуса, любила больше всего на свете, но любил ли он меня или просто хотел владеть, как вещью? — Как же вы меня все бесите! Ненавижу! Я никого не устраиваю такая, какая есть. Убийца, недостойная падшая женщина, с которой ой, как сложно! Так что же ты в таком случае делаешь рядом со мной? Я могу уйти в любой миг, а наша свадьба вполне может стать фикцией. Тебе же не понравилось, что я решила стать твоей женой, чтобы прикрыть жопу Римусу, ведь так? Но ты даже не подумал о моих чувствах к тебе, Северус. Все! Хватит с меня. Надеюсь, ты утолил свой физиологический голод. — Идиотка! — Северус сдернул меня вниз, подмяв под себя. Его Тьма обожгла моё сердце, а воля связала мои руки. Я не могла пошевелиться. — Прекратите рассуждать так, словно вы — маленькая, ни в чем не повинная девочка, мисс л’Амори. У вас достаточно жизненного опыта и мозгов, чтобы понять, что именно я имел в виду, говоря о сложностях. Как же я устал выслушивать твои бесконечные жалобы… Римус то, Римус это, — лицо Северуса перекосило от злобы. — Хватит! Теперь я твой муж, и я не потерплю подобных разговоров. — Может, тогда мне стоит замолчать? — с вызовом спросила я. — Тогда ты будешь счастлив? — Я буду счастлив, когда ты наконец-то полюбишь меня на самом деле. Голос Северуса ещё дрожал от ярости, но глаза резко потухли, словно чья-то невидимая рука щелкнула выключателем. Слова мужчины резко отрезвили меня, и вся злость вмиг улетучилась. Впервые в жизни мое сердце сжалось от сочувствия, от чужой боли, и это была боль Северуса Снейпа. Его сомнение ранило и его, и меня. Я словно увидела ситуацию со стороны. — Что ты такое говоришь? Да я влюбилась в тебя с первого взгляда, когда только в Хогвартс поступила! — воскликнула я. Северус перевернулся на спину и немигающим взглядом уставился в потолок. — Детская очарованность недолговечна. Я помню день, когда впервые увидел тебя. Мне стоило больших усилий, чтобы никак не выдать свои чувства… - Северус зажмурился. - Как же сильно ты была похожа на Лили! С каким ужасом я видел в другом человеке черты той, которую так долго и сильно любил, и которую потерял. Но с каждым годом ты раз за разом показывала мне, насколько вы различаетесь. Ты не была доброй, отзывчивой душой компании, редко улыбалась и относилась ко всем надменно, - Северус открыл глаза и посмотрел на меня. Его губы тронула легкая улыбка. - Ко всем, кроме меня. Твоя увлеченность мной была так заметна и очевидна, что мне не раз приходилось оправдываться на учительских собраниях, когда ты перешли на четвёртый курс. В тебе начала пробуждаться женщина, и она пленила моё сердце. Я не заметил, как оказался в твоей власти... Я пытался забыться в алкоголе и других женщинах, делал многие мерзкие вещи, но так и не смог стереть образ высокомерной рыжей зазнайки из своей головы. А потом Малфой заявил, что хочет тебя соблазнить. Я думал, что убью его, но ты помешала. Стояла возле двери, красная от волнения, и тряслась от страха. Думала, что шантажируешь меня, а я с трудом держал себя в руках, чтобы не напугать тебя своим собственным желанием. Мое сердце сжалось от чужой боли и глухо ударилось о ребра. Зельевара отвергали, но ему не нужна была всеобщая любовь, только одного-единственного человека - Лили Поттер. Но она предпочла другого, выйдя замуж за отца Гарри и родив ему сына. Что все это время чувствовал Северус? Отчаяние, боль, он точно корил себя тем, что недостоин любви, что сам потерял свой шанс на счастье. А потом появилась я. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понимать, что Снейп обратил на меня внимание только из-за необычайной схожести с его первой и, как он раньше думал, единственной любви. Я стала ему интересна, но скорее по инерции. Просто Северус привык обращать внимание на все, что напоминало ему драгоценную Лили. Но на сей раз все пошло по иному пути. Сам того не заметив, Северус влюбился. Со временем он полюбил меня - именно меня, а не призрак Лили Поттер! - и впервые за долгие годы ощутил надежду. Насколько тяжело она дается человеку, который много лет жил в вакууме душевного одиночества и отстраненности? Северус не справился. Он привык, что должен разрушать свое счастье своими же руками, и потому допустил столько ошибок: пошел на поводу у ревности и выдал мне неправильное лекарство для Люпина, изнасиловал, не в силах сдерживать невыносимую смесь чувства вины, стремления разрушать собственную жизнь, любви и желания... - Тогда почему? Почему ты не признался мне? - негодующе спросила я. - Как ты себе это представляешь? Стареющий профессор соблазнил несовершеннолетнюю студентку - прекрасный заголовок для "Пророка"! Я не мог себе позволить даже приблизиться к тебе. После применения легилименции, когда ты лежала на моих руках, я думал только о том, как успокоить свою плоть и не сделать хуже... я пил без остановки почти половину каникул, пока ты не явилась ко мне, вся такая порочная и невинная одновременно. Хорошо, что я был несильно пьян, - Северус поднес руки к лицу и с минуту смотрел на них, а потом позволил им безвольно упасть вдоль тела и очень недобро ухмыльнулся. - Хотя, нет. Думаю, все-таки плохо. Может, если бы я набросился на тебя тогда, наши жизни пошли бы по совсем иному пути. - Северус, я любила и всегда буду любить тебя, - твердо сказала я. - Всегда. Не смей сомневаться во мне. Мои чувства к тебе больше семи лет были фоном для существования, я просто сразу смирилась, что ты никогда не обратишь на меня внимания. Но я так хотела тебя радовать, хотела, чтобы ты мною гордился. Поэтому отлично училась, поэтому придумала, как прокрасться в твой кабинет среди ночи и оставить тебе подарок на день рождения... - Так вот, кто был той самой "нерадивой ученицей", которая каждый год поздравляла меня с днем рождения! И как я сразу не догадался? - Северус тихо рассмеялся. - А я все голову ломал, думал, что это несколько учениц. - Казанова, блин! - ударила мужчину по плечу. - Ишь какой, сразу несколько студенток ему подавай! - Почему бы и нет? - хитро сощурился Северус и привлёк меня к себе. - Ревнуешь? Вспышка злобы и самобичевания прошла. Нам обоим был нужен этот разговор, необходим, как воздух. Теперь я лучше понимала Северуса и была на все сто процентов уверена в его чувствах ко мне, хоть и подозревала, что дальше наверняка будут новые ситуации, связанные с нестабильной психикой моего любимого зельевара. Но все это будет потом. А сегодня у нас первая брачная ночь. - Ужасно, - я извернулась и прикусила его сосок, а мои пальцы начали поглаживать расслабленный член. Северус судорожно вдохнул. - Но я уверена, что тебе и меня многовато будет, мистер Стареющий Профессор. - Дрянная девчонка, - усмехнулся Северус и убрал руки за голову, позволяя мне взять инициативу в свои руки. В тоне его голоса отчетливо слышались нотки Люциуса. Не даром же Нарцисса предупредила меня об их давней дружбе. - Ты даже не представляешь, насколько дрянная, - многообещающе заявила я, сползая ниже.Книга 2. Часть 49. Свадьба
18 августа 2022 г. в 00:47
Римус был в опасности, я чувствовала это. Нашел, блин, время влипать в неприятности! Кольцо жгло палец, и это, следуя логике вещей, могло означать только то, что мой неслучившийся жених находится на волоске от смерти. И спасти его, кроме меня, конечно же, было некому. Интересно, а когда я в первый раз трахалась с Малфоем, кольцо Римуса так же жгло его палец?
- Нет, подобная связь дается только урожденным л'Амори и главам семьи. Ты и то, и другое, потому всегда будешь чувствовать опасность, которая угрожает другим ветвям рода, - ответил Старший.
Бесит, что он начинает говорить, когда вопрос выведенного яйца не стоит, зато молчит о том, что был обязан рассказать. Например, что толкнул Люпина на измену и вложил в его голову невероятное количество мерзких, раздирающих внутренний мир эмоций. Чертов Дух! Чертов Римус! Как же вы меня оба бесите! Я осторожно прикоснулась к плечу Северуса. Он сразу открыл глаза, будто и не спал вовсе, и, сев, напряженно на меня посмотрел.
— Что случилось? — взволнованно спросил зельевар. Я показала ему безымянный палец правой руки, на котором бирюзовым кругом светилось обручальное кольцо.
— Римус в опасности, я должна идти, — я поднялась с кровати и начала быстро натягивать на себя одежду. Затем встряхнула головой и бросила на Снейпа виноватый взгляд. - Прости.
— Тебе не за что извиняться. И я пойду с тобой, — Северус подскочил и тоже начал одеваться, но я его остановила.
— Это может касаться Темного Лорда. Тебе нельзя демонстрировать враждебность к его приспешникам. У меня таких пока ограничений нет, — Снейп хотел что-то добавить, но я его перебила: — Знаю, что будет опасно. Но у меня сейчас самая мощная защита из всех, которые только могут существовать на свете. Не бойся за меня. Твое место сейчас — возле родителей. Если я буду опаздывать, пожалуйста, потяни время. Я пребуду, как только Римус окажется в безопасности.
— Опять Люпин все портит, — Северус закатил глаза, вздохнул и обнял меня. — Будь осторожна, девочка моя.
— Обязательно, — я поцеловала его в губы и улыбнулась: — Мне еще замуж за тебя сегодня выходить.
Потом я сбежала по лестнице в холл и призвала домовичку. Бонси с громким хлопком материализовалась рядом. Я связалась со Старшим и потребовала обозначить четкое местонахождение Римуса. Разбираться, что там происходит, в такой критической ситуации не было времени. Если его попытаются убить, мой организм тоже пострадает, так как связан с ним долбанной кровавой помолвкой. Ладно, если со мной что-то случится, я уже вывозила на собственном горбу подобную ситуацию, но ребенок… Если что-то случится с нашим сыном, я разнесу в клочья весь этот гребаный мир.
С таким намерением я с помощью Бонси перенеслась в незнакомое место. Оно напоминало забытую богами деревню: дороги размыло в грязь после недавнего дождя, ветер со стороны леса освежал, а вокруг в хаотичном порядке были разбросаны шаткие домишки весьма запущенного вида. Я оказалась в центре некой площади или типа того, а возле моих ног валялся сильно побитый полуживой Люпин. Нас окружали люди довольно неприятного вида.
— Оборотни, — шепнул Старший. — Будь осторожна. Их здесь полно.
— Превосходно, — с максимально возможным скепсисом ответила я мысленно, а вслух надменно произнесла: — Кто из вас, смердов, посмел повредить собственность семьи л’Амори?
— Ты кто такая? — вперед вышел самый рослый из оборотней. Вид он имел чрезвычайно бандитский и мерзкий. Я смерила его неприязненным взглядом. — Его подружка? Сама хоть понимаешь, куда пришла? Советую тебе тщательнее выбирать тон, крошка. Твой дружок однажды попутал берега, и посмотри, чем это закончилось.
Римус закашлялся. Из его рта вместе с воздухом вырвались несколько капель крови, которые неаккуратными пятнами опустились на штанины оборотня. Мужчину перекосило от отвращения. Вылив на голову Люпина ведро отборных ругательств, он замахнулся ногой и злобно пнул Римуса в живот. Мой неслучившийся муж сильнее закашлялся. Крови стало больше. Тоненькой струйкой она стекала по подбородку Люпина, оставляя красно-коричневый след.
У меня немного снесло крышу. От ярости затряслись руки. Тьма наполнила сначала меня, потом начала растекаться по окружающему пространству. Оборотни инстинктивно отступили, расширив круг вокруг нас с Люпином. Младший вышел вперед, оттеснив Старшего, и вложил в мои руки свою силу, пока его брат сооружал в моем чреве плотный защитный купол, чтобы уберечь ребенка.
Мне не понадобилась палочка, чтобы размазать презренного оборотня по земле. Я схватила его за горло и, проволочив несколько метров, с размаху вжала в грязь. Он попытался встать, но на его грудь, ломая ребра, опустилась моя нога. Оборотень вскрикнул, но больше не брыкался.
— Меня зовут София, я — глава великого рода л’Амори, — сощурившись, я обвела взглядом присутствующих. — Повторю еще раз. Кто из вас, ублюдков, посмел прикоснуться своими грязными ручонками к моей собственности?
— Соня? Что ты здесь делаешь? Убегай скорее, прошу, ты не знаешь, куда влезла, — хриплый голос заставил меня отвести взгляд от противников. Римус пришел в себя и попытался встать. Он приподнялся на руках, но ослабшие после истязаний конечности не выдержали, и мужчина рухнул обратно в грязь.
— Молчать! — рявкнула я, едва успев остановить силу, рванувшую в сторону Римуса. Сейчас ему лучше бы помолчать, иначе быть беде. — Тебе слово не давали. Сначала я разберусь с ними, а потом — с тобой. Полежи пока в грязи, передохни.
— Что… - вторая попытка подняться оказалась менее удачной, чем первая, но Римус не мог признать факт собственной беспомощности. Он продолжал пытаться привести свое тело в вертикальное положение, и выглядело это, мягко говоря, жалко. Люпин только подгребал под себя грязь, цепляясь за землю скрюченными пальцами.
Там ему и место - среди грязи. Пусть пресмыкается, как животное, ведь такова его сущность. Только презренный безвольный зверь мог сдаться под натиском Старшего и предать главу рода. Отвратительное создание. Оно не прошло испытание. Я бы разорвал его собственными руками, будь у меня на то дозволение. Но никогда не поздно это исправить.
Я затрясла головой. В состоянии почти полного единения с Духами наши мысли было почти не различить, эмоции смешивались воедино. И лишь логически я поняла, что презрительное отношение к Римусу и жажда его крови идут не из моей души, а от Духов и Тьмы. Выяснять, кто из них стал автором неприятных мыслей, казалось невозможным. Ну, и черт с ними.
Задумавшись, я случайно надавила ногой на грудь поверженного оборотня чуть сильнее, чем того требовала ситуация. Мужчина коротко вскрикнул и, видимо, решил, что таким образом я пытаюсь выжать информацию.
— Мы не знали, кто его покровитель, — сдавленно пробормотал оборотень под моей ногой. — Но это ничего не меняет. Он — предатель. Чужак, который задает ненужные вопросы…
— Мне плевать, что он спрашивал у вас, — прервала я, понимая, к чему клонит оборотень. Кажется, после дефиле в их деревне, встреча с Волдемортом может произойти намного раньше, чем мне бы хотелось. Я протянула к присутствующим щупальца внутренней Тьмы и почувствовала, как они, сами того не осознавая, откликаются на мой зов. — Ты ошибаешься. То, что этот оборотень принадлежит мне, меняет все. Мне хватит сил перебить всю вашу деревню, растерзать каждого на маленькие кусочки. Хотите бойни — вы ее получите. Либо… — я сделала многозначительную паузу. — Либо я покараю только тех, кто посмел испортить мою собственность, заберу свое и не трону остальных. Выбирайте.
— Ты не сможешь убить всех, — оборотень под моей ногой хрипло рассмеялся. — Нас слишком много, а ты одна.
— Ты так в этом уверен? — холодно уточнила я и на сей раз осознанно вдавила ногу поглубже. Подошва с неприятным звуком вошла у грудную клетку оборотня и остановилась возле самого сердца. — Один сантиметр - и он умрет. Кто. Посмел. Тронуть. Мою. Собственность?
Духи были наготове. Когда оборотни напали всем скопом, мне было, что им противопоставить. Легко, слишком легко. В неистовстве берсерка я отбрасывала тела, как тряпичные куклы. Некоторые из оборотней могли подняться на ноги и вновь броситься в бой, некоторые оставались лежать на земле, а некоторые замирали, не в силах побороть страх. Когда способных стоять на своих двух и трезво мыслить осталось довольно мало, в сознании оборотней что-то изменилось. Они замерли на местах, с яростью смотря на меня, но не решаясь вновь напасть. Некоторые из них бросились к раненным товарищам, проверяя их состояние.
С отвратительным звуком я вытащила ногу из груди поверженного оборотня. Кажется, смерть все-таки настигла его, но это были не мои проблемы. Я вынула волшебную палочку из ножен, давая понять всем присутствующим, что шутки кончились, и дальше все будет куда серьезнее.
— Итак. Обращаюсь к оставшимся. Вы готовы ответить на мой вопрос?
С моей стороны было наивно полагать, что оборотни успокоятся. В подобных ситуациях всегда оставалось хотя бы одно существо, готовое положить жизнь ради мнимой мести. Зная это, Духи заранее были настроены на подобную глупость со стороны врагов, и потому, когда к Римусу рванул один из оборотней, я на автопилоте направила в сторону осмелевшего идиота волшебную палочку.
— Круцио!
Заклинание оказалось быстрее ног оборотня. Мужчина рухнул на землю, корежась в ужасных муках. Мой круциатус стал куда сильнее, чем раньше. Укрепленные Тьмой и Духами, способности возросли во много раз. Сложно представить, что чувствовал несчастный, попавший под пыточное заклинание. Я подошла к извивающемуся в грязи оборотню и пнула его в живот. Это было лишним, но мне хотелось причинить им еще больше боли, доставить страдания, которые смогли бы погасить гнев внутри меня.
— Остановись! — громко выкрикнул незнакомый голос. Из толпы ко мне вышел невероятно уродливый человек, по которому с первого взгляда становилось понятно, что он — оборотень. Ликантропия оставила на его внешности неизгладимый отпечаток: грубое лицо, частично обросшее шерстью и не блещущее интеллектом, крупное телосложение и высокий рост - я и до плеча ему не доставала. — Можешь забрать своего раба, но больше не трогай мое племя.
— Ты их главный? — я криво ухмыльнулась. — Назовись.
— Фенрир Сивый, — гаркнул мужчина. Даже голос его больше походил на собачий лай, чем на человеческую речь.
— Отличное имя, говорящее, — я подошла к оборотню почти вплотную. Он не шелохнулся. От него не веяло страхом, лишь легким беспокойством, но не более. Это показалось мне интересным. — Ты не боишься меня. Это хорошо.
— Я силен и никого не боюсь, — гордо ответил Фенрир. — Хочешь забрать свое — забирай. И проконтролируй, чтобы он больше не возвращался.
— Римус всего лишь хотел быть со своими собратьями, — я провела когтем по наполовину обнаженной груди Сивого, оставив кровавый след. Оборотень не шелохнулся, зато Тьма вильнула хвостом и, хохоча от еле сдерживаемой силы, показала свою обольстительную сторону, наполнив меня жеманностью и пластичностью. — Неужели ты не позволишь ему быть рядом с такими же, как он?
— Как ты смогла приручить оборотня? — в ответ спросил Фенрир. Он был туповат, но его животное начало с готовностью откликалось на мои флюиды. Я чувствовала, как оборотень словно вырастает над остальными, демонстрируя мне свою силу. — Мы не поддаемся приручению. Мы — сильный и гордый народ. Какой магией ты пользовалась?
— Хочешь проверить на себе? — в моем голосе засквозила угроза.
— Я хочу покусать тебя, чтобы ты стала одной из нас, — с такой же угрозой ответил Фенрир и, продемонстрировав мне оскал гнилых зубов, плотоядно облизнулся. — Ты станешь великой волчицей.
— Не получится, Сивый, — я закатала рукав и продемонстрировала оборотню шрамы, оставшиеся после укуса Римуса. — Мой малыш однажды кусал меня в полнолуние, но, как видишь, проклятье прошло мимо.
— Невозможно, — потрясенно пробормотал Фенрир и отшатнулся. Вот теперь от него пошла волна животного ужаса. — Как тебе это удалось?
— У рода л’Амори есть свои секреты, как и у оборотней, — я улыбнулась и направилась к Римусу. — Сейчас я ухожу, но мы еще встретимся с тобой, Фенрир Сивый, обязательно встретимся. Постарайся не сдохнуть до этого момента, мне интересна твоя сила.
— Постой!
Оборотень в два шага догнал меня, но притронуться не посмел. Его мускулы были напряжены, а глаза пытались поймать мой взгляд. Кажется, я перестаралась с темной привлекательностью и что-то сделала с Сивым. Очаровала, если хотите. Я пока не могла понять, что чувствую по этому поводу, но ощущения были скорее приятными, чем нет. Оборотень был вожаком своей стаи, а, значит, мог быть полезен. Фенрир определенно обладал огромной физической силой, которая наверняка многократно увеличивалась в полнолуние. Помня, как приручала Лунатика, я решила, что передо мной неожиданно открылись совершенно новые перспективы.
— Ты не сможешь сделать меня рабом, но мы можем быть на одной стороне. Что ты потребуешь, чтобы вернуть нам свою благосклонность?
Прямолинейность волка меня порадовала. После работы в Министерстве Магии и детстве, проведенном в окружении членов высшего общества, манера общения "в лоб" меня прельщала больше всего. Фенрир, сам того не поняв, смог расположить меня к себе.
— Позволь моему волку бывать среди вас, может, жить с вами, — я улыбнулась Фенриру и протянула руку, чтобы прикоснуться к его заросшей неровной щетиной щеке. Глаза мужчины заблестели, а сам он чуть пригнулся к моей ладони и начал водить головой, чтобы получить видимость того, что я его глажу. Тьма приласкала волка, и он был готов стать ручным. — Помоги ему познать философию своего вида, узнать, что такое быть оборотнем по-настоящему. Тогда, может быть, мой следующий визит пройдет иначе.
- Хочешь, чтобы я взял над ним шефство? - голос Фенрира дрогнул. Он все еще считал Люпина врагом и предателем, но я была убедительна. Сердце и душа Сивого, поглотив мою Тьму, стали принадлежать мне.
- Ты все правильно понял, мой волк.
Сивый замешкался не более, чем на пару секунд. В его глазах промелькнуло сомнение, но оно моментально оказалось вытеснено раболепским желанием угодить. Будь на месте оборотня менее гордое и сильное создание, оно бы уже валялось у меня в ногах. Но Фенрир только кивнул. Удовлетворенная ответом, я подошла к Люпину и начала его поднимать с земли.
— Я запомнил твой запах, София из рода л’Амори, — на прощание сказал Сивый. — Ты пахнешь лесными цветами и кровью.
— Постарайся сделать так, чтобы это была не твоя кровь, — я хищно улыбнулась и трансгрессировала в дом Блэка, сразу в ванную комнату.
Римус был в ужасном состоянии, но живым и в сознании. Он с трудом помогал мне избавляться от одежды, пока я не психанула и не изрезала ее в лоскуты с помощью заклинания. Тратить внутренние силы на то, чтобы раздеть мужчину, казалось мне идиотизмом и расточительством. «Надо будет купить Люпину комплект одежды попроще, чтобы возместить испорченный», — подумала я и включила воду.
Божечки-кошечки, сколько же на нем было грязи! Просто ужас. Чем чище становился Римус, тем заметнее становились многочисленные синяки, ссадины и раны на его теле. Я ужаснулась. Его явно избивали не один день. Ну, больше не будут, в этом я была точно уверена. После моего эффектного выступления, Фенрир Сивый побоится пойти против моей воли. Более того — он будет хотеть стать моей игрушкой, будет завидовать Римусу за то, что тот принадлежит мне, и жаждать подобной участи.
Не знала, что моя Тьма способна на такое. Я специально оставила в Сивом ее зерно, но не думала, что оно даст такие внушительные побеги. Оборотень уже принадлежал мне и, вероятно, не будь он связан другими клятвами, кто знает, какую "зверушку" я приволокла бы домой на этот раз. Северус был бы в восторге. Божечки-кошечки, во что я опять вляпалась? С другой стороны, подчинить племя оборотней казалось неплохой затеей. Они правда могли быть полезны.
— Ты убила того человека? — вопрос Римуса вывел меня из глубокой задумчивости. — Ты ведь его убила?
— Наверное, — отмахнулась я. — Разве это сейчас важно? Они избили тебя почти до смерти. Обручальное кольцо жгло мне палец, так сильно жгло, что я проснулась. Не злись. Мне пришлось вмешаться, иначе они бы прикончили тебя.
Римус понуро смотрел в воду, которая с каждой секундой становилась все чище и чище. Я деловито и очень осторожно отмывала кожу мужчины от грязи и крови. Создавалось такое впечатление, что Люпин до того, как его побили, не мылся с неделю. Запах от него шел сногсшибательный - в прямом смысле этого слова. Если бы действие антитоксикозного зелья успело закончиться, меня бы тотчас начало выворачивать.
— Когда моя малышка успела превратиться в убийцу? — с болью спросил Римус и закашлялся. Его губы обагрились кровью. — Из-за меня ты убила человека… Зачем? Ведь можно было его обездвижить, заморозить… Я научил тебя стольким заклинаниям, а ты выбрала собственными руками раздавить его сердце.
— Ногой, — невозмутимо поправила я. — Я раздавила его сердце ногой. Они вынудили меня пойти на это, когда напали всем скопом. Я защищала наши жизни. Лучше благодари и залечивай раны. Потом можешь спокойно вернуться в деревню — тебя больше никто не тронет. Кстати, что ты вообще там делал?
— Как я могу показаться там, если ты убила одного из них? — Римус снова закашлялся.
— Во-первых, потому что я договорилась с Сивым, а во-вторых, замолчи, — строго сказала я. — Сначала я тебя вылечу, а на следующем собрании Ордена можешь отчитать меня.
Римус хотел что-то ответить, но опять закашлялся. Я воспользовалась моментом и быстренько оттерла остатки грязи с тела мужчины, затем помогла ему подняться на ноги и завернула в одно из висящих рядом полотенец. Его кашель тревожил меня больше всего. Медицина никогда не была моей сильной стороной, но даже этих крупиц знаний с лихвой хватало на то, чтобы понимать отвратность ситуации. Скорее всего, у Люпина было повреждено легкое. Из разбитых губ вряд ли могло вытечь столько крови, но если речь идет о внутреннем кровотечении...
Пожалуйста, Северус, пусть твои зелья окажутся по-настоящему лучшими в своем роде!
— Пойдем, надо бы тебя одеть.
Я подлезла под руку Люпину, и мы медленно двинулись в его комнату. С моего последнего визита там ничего не изменилось, даже постельное белье никто не поменял. Сердце дрогнуло от нахлынувших образов, но я их быстро отогнала. Не до них сейчас, вот ни разу.
На полноценное переодевание не осталось сил ни у меня, ни у Люпина, поэтому, оставив мужчину сидеть на кровати, я постучалась в комнату Сириусу. Он открыл дверь и замер на пороге.
— Малышка? — мужчина удивленно на меня взглянул, а потом притянул к себе и звонко чмокнул в губы. — Да, это точно ты! Но у тебя же сегодня свадьба… Или ты передумала выходить за Снейпа и решила, что я — твой лучший вариант?
— Сириус, не до заигрываний сейчас, честное слово. Пойдем со мной. И халат прихвати.
Когда я пошла в сторону комнаты Люпина, Сириус явно насторожился и от волнения начал выдавать совершенно гнусные пошлые шуточки. Но, увидев друга в плачевном виде, быстро собрался и стал максимально серьезным. Пока мы в четыре руки переодевали Римуса, я вкратце пересказала, что случилось в деревне оборотней.
— Держи, — я покопалась в карманах и положила в руку Блэку плоский бутылек. — Это заживляющее зелье, лучшее в своем роде. Северус его готовил лично для меня, но тут оно нужнее. Для внутренних органов — три капли на стакан воды сейчас, перед сном и завтра утром. Если все равно будет кашлять, то можно дать еще. С внешними ранами проще — на открытые каплю, для синяков и ссадин — чуть-чуть на платок или прямо на палец и размазать. С простыми травмами работает моментально, если что-то не пройдет — повторить через три часа. А мне пора бежать.
— Не уходи, — подал голос Римус. — Побудь со мной, пожалуйста.
— Как ты сказал чуть раньше, я — убийца. Зачем тебе такой человек рядом? — я хмыкнула. — А еще у этого убийцы свадьба через… — я взглянула на висящие на стене старинные часы и ужаснулась. — Твою мать! У меня свадьба всего через полчаса! Все, ребята, я побежала. Все разговоры на следующем собрании Ордена. Надеюсь, меня не закидают ссаными тряпками за дебош в деревне оборотней. Люблю обоих.
Я наскоро чмокнула мужчин в щеки и трансгрессировала в покои Северуса в северной резиденции л'Амори. Там меня ждало свадебное платье и все полагающиеся к нему украшения. С корабля на бал — точно про меня придумывали. Я залезла в ванну и наскоро вымылась, затем, с помощью магии и такой-то матери навела марафет: высушила и уложила непослушные волосы в косу, нашпиговав их тысячей заколок, чтобы не торчали во все стороны; придала себе с помощью косметики свежий вид; напялила платье, туфли и украшения. Завершающим штрихом стала роскошная фата. Ладно, пусть болтается и закрывает лицо, так будет меньше заметен мой страх.
На самом деле все было не так плохо, как могло быть. Платье выбирал Северус, отстояв право на это у моих родителей. Зачем? - Да черт его знает, поди, разбери, что происходит в голове моего любимого зельевара. Платье было полностью закрытым, с практически отсутствующим декольте, и вообще выглядело катастрофически скромно. Шелковая юбка аккуратно ниспадала вниз, прикрывая лодыжки, плотный корсет с золотистой вышивкой затягивался позади плотной шнуровкой, а болеро, выполненное из полупрозрачного кружева, закрывало руки до запястий и застегивалось у самого горла. Образ дополняли необычайно удобные белые туфли на невысоком каблуке и комплект золотых украшений
До церемонии оставалось пять минут. Я катастрофически опаздывала. Пришлось связаться со Старшим, чтобы он передал мне точную картину, где находится отец, для трансгрессирования. С громким хлопком я оказалась рядом с Гарольдом, и тут же заиграла торжественная музыка. Отец укоризненно покачал головой.
— Я уж было подумал, что ты передумала, — прошептал он, подводя меня к финишной прямой. Перед нами открылись створки огромной двери. Кажется, это была какая-то церковь, но я могла ошибаться — никогда не интересовалась, как проходят свадьбы, даже о собственной не потрудилась узнать. — Где тебя носило, София?
— Пришлось решить пару личных проблем, — шепнула я в ответ. — Я бы никогда не передумала выходить замуж за Северуса. Ни за что на свете.
— Это не может не радовать. Поверить не могу, что моя дочь выходит замуж за достойного человека. Всегда думал, что ты останешься одна.
- Спасибо, отец, - пробурчала я.
Потом стало не до разговоров. Меня на секунду ослепили вспышки фотокамер журналистов, а музыка неприятно елозила по ушам. Скрипачи честно старались отработать свой хлеб и слегка перебарщивали. Наверное, родителей вынудили оплатить услуги оркестра при церкви, обычно они выбирали лучших музыкантов, а не кого попало.
Недовольство сменилось трепетом, едва я увидела Северуса, стоявшего возле алтаря. На нем был надет черный классический фрак и черная шелковая рубашка. Мужчина смотрел на меня и легко улыбался. Казалось, что он ни капельки не волнуется, зато меня затрясло, как от холода. Весь мой мир сузился до Северуса и священника, стоявшего чуть позади.
Божечки-кошечки, неужели это происходит на самом деле? Гарольд накрыл мою ладонь, покоящуюся на его локте, своей и ободряюще сжал, мол, не волнуйся, доченька, все будет хорошо. Да я и сама знала, что все будет хорошо, только ноги почему-то норовили подкоситься, а руки дрожали.
Я взошла на небольшой постамент и встала напротив Северуса. Музыка стихла, а я почувствовала прикосновение Тьмы сразу от двух источников и только тогда украдкой огляделась. Ну, да, конечно, какую реакцию я еще могла ожидать, когда позади Северуса стоял и улыбался Люциус Малфой. Кажется, он был шафером. Отличная идея, профессор Снейп, превосходная! Позвать на роль шафера любовника своей будущей жены — какая ситуация могла быть более комичной?
Люциуса я проигнорировала, а вот на зов Северуса ответила от всей души. Он должен был знать, что со мной все в порядке, и операция по спасению моего неслучившегося мужа прошла успешно. О, дорогой, позже я расскажу тебе, что натворила, и ты наверняка меня отчитаешь, но это будет потом. Сейчас я стою перед тобой и дрожу от волнения. Даже угрожая расправой целой деревне оборотней, я так не волновалась, честное слово!
Священник начал торжественную речь. Я слушала его вполуха и только на секунду напряглась, когда он попросил выйти вперед тех, кто против нашего брака. Мало ли придурков на свете, мог бы найтись идиот, который решил бы разрушить наше торжество, но все прошло спокойно. Никто не выкрикивал с места, никто не вломился в двери церкви и не потребовал реванша. Наверное, все-таки хорошо, что Римус был не в состоянии сюда добраться. Уж в его светлую головушку могла прийти идея помешать мне выйти замуж за Северуса и все испортить. Считай, легко отделалась.
— Согласны ли вы, София л’Амори взять в законные мужья Северуса Снейпа? — спросил священник, а я даже не сразу поняла, что наступил самый важный момент торжества.
— Да, — твердо сказала я.
— Согласны ли вы, Северус Снейп, взять в законные жены Софию л’Амори? — священник обратился к зельевару, а тот, не дослушав вопрос до конца, гаркнул свое согласие. Священника заметно дернуло от подобного поведения, но он быстро взял себя в руки и с приклеенной улыбкой торжественно оповестил: — Объявляю вас мужем и женой! Можете обменяться кольцами и поцеловать невесту.
Северус взял мою подрагивающую ладонь и сжал в своих. Люциус подошел к нам с подушечкой, на которой лежали невероятно красивые кольца из черного золота, украшенные изумрудными узорами. Северус взял одно из них и надел на мой безымянный палец, туда, где утром жглось другое обручальное кольцо. Внутренним взором я видела, как они соединились и вместе засветились пронзительным бирюзовым светом. Это было странно, очень странно.
— Выйдя замуж за Снейпа, ты изменила структуру связи между тобой и Люпином, — объяснил Старший. — Такое случилось впервые за время существования кровавой помолвки, мне понадобиться время, чтобы разобраться.
Я ничего не ответила, только надела на палец Северуса такое же кольцо. Он подошел ко мне ближе и аккуратно поднял фату.
— Ты прекраснее холодного утра ранней весны, — прошептал мужчина. — И сейчас ты стала моей. Принимаешь ли ты меня, как своего господина?
— Принимаю, — срывающимся шепотом ответила я.
Северус заключил меня в объятия. Его губы нежнейшим поцелуем коснулись моих, а я впилась в них с невероятной жаждой. Наконец-то… То, к чему я шла столько лет, о чем грезила со школьной скамьи, свершилось наяву. Северус оторвался от меня, но только для того, чтобы восхищенно взглянуть в мои глаза и вновь поцеловать. Гости дружно зааплодировали.