Каждый, кто сделал тебе больно, - покойник

      В Малфой-мэнор я возвратилась утром следующего дня, как только Северус покинул замок л'Амори и направился обратно в Хогвартс. Полночи мы предавались любовным утехам, а потом Снейпу пришлось залечивать мои оставшиеся раны, потчевать зельями, в том числе - противозачаточным, и готовить новые снадобья для Ники. Поспать нам так и не удалось. Поэтому, закинувшись бодрящим зельем, я наскоро помылась и направилась в Малфой-мэнор.       - Надеюсь, ты понимаешь, насколько она рисковала, спасая тебя, - шипел Северус, пока помогал Николаю пить зелье. - Ты не просто обязан ей жизнью, ты...       - Я пони...аю, - отвечал ему Каркаров, прямо глядя в черные очи зельевара. В глазах парня не было ни капли страха, только спокойная уверенность.       Я подсматривала за ними через Старшего, пока, как думал Снейп, набирала для нас двоих ванну и думала над тем, какие ароматные добавки использовать. Позже муж присоединился ко мне, и мы продолжили наслаждаться друг другом в воде. На заданный после первичной страсти вопрос, как себя чувствует Ники, он ответил положительно, добавив, что через пару дней парень будет почти полностью здоров. К тому времени я надеялась решить проблему Малфоев и вернуть их в нормальное состояние. Что-то подсказывало мне, что Нарцисса коротает такие же овощеподобные дни, как Люциус. Оставалось только ее найти.       В Малфой-мэноре меня никто не встречал. Пожиратели разбежались по своим делам, видимо, никакого собрания на сегодня назначено не было. В коридоре мне повстречалась только Беллатриса, которая с отстраненным видом сказала, что Темный Лорд запретил ей и еще нескольким Пожирателям помогать мне в поисках Нарциссы и возвращению четы Малфоев в нормальное состояние. Причины он, конечно, не объяснил, но догадаться было не сложно - это было мое задание, и Волдеморт лишил меня возможности получить легкие ответы от всех осведомленных волшебников. Что ж, значит, будем действовать по наитию. В конце концов, Темный Лорд запретил помогать мне далеко не всем. Оставалось еще несколько людей, к которым можно было обратиться.       По поместью я передвигалась хаотично. Заметив домовика Малфоев, я ломанулась к нему, надеясь получить информацию о местонахождении Нарциссы, но он бросил на меня взгляд, полный ужаса, и поспешил ретироваться, причем сначала просто убегал, а потом трансгрессировал в неизвестном направлении. Я чертыхнулась и пошла дальше. Спустя полтора часа бесцельного блуждания по коридорам Малфой-мэнора, я решила продолжить в кабинете Нарциссы, в том самом, откуда меня так лихо выкинули из окна. Маловероятно, что недоброжелатель снова решится повторить свой "подвиг", уповая на мою глупость. Но и пустым кабинет не был.       На диванчике вальяжно развалился Фенрир Сивый. Он не обернулся на меня, только расселся еще шире и поднял руку в приветствии.       - Наследница л'Амори, мы снова встретились. Я ждал тебя.       - Зачем? - задала я логичный вопрос и встала напротив дивана, облокотившись поясницей на письменный стол.       - Слышал, что Темный Лорд поручил тебе задание, - Сивый самодовольно ухмыльнулся и смерил меня торжествующим взглядом. Я молча ждала продолжения его речи, прикидывая, к чему он ведет, и заранее предчувствуя веселье. - Тебе нужна моя помощь.       Это был не вопрос, а утверждение, причем твердое и лишенное хоть какого-нибудь сомнения. Сивый был уверен в том, что я специально искала его, чтобы попросить о помощи. Глупый, самонадеянный волк! Я раздраженно повела плечами и презрительно скривилась.       - Неужели ты всерьез решил, что можешь чем-то пригодиться мне? - надменно спросила я и гордо подняла голову. - Сама справлюсь, без тебя.       - Брось, наследница, - Фенрир пренебрежительно махнул рукой, а потом подался вперед, словно собираясь перед прыжком. Я не шелохнулась, хотя понимала - напади он сейчас, мне было бы несдобровать. - Тебе ведь нужно найти Нарциссу Малфой. Сколько ты будешь искать ее здесь? День? Два? Одна, в таком большом доме. Тебе явно нужен помощник, и я - твой лучший вариант.       - С чего вдруг ты решил, что я обращусь за помощью именно к тебе? В рядах Пожирателей достаточно более сильных волшебников, чем ты, - я скептически приподняла бровь. - То, что мы были знакомы ранее, никак не делает из тебя лучшего помощника, чем остальные.       Фенрир хрипло рассмеялся. Его смех больше напоминал лаянье собаки, чем обычный человеческий смех. Мне стало не по себе. Сивый не пугал меня, но от чего-то его веселье заставляло кожу покрываться холодным потом. Оборотень был слишком уверен в себе, от него веяло звериным жаром, способным расплавить кости противника. Отвратительное создание. А ведь Люпин был таким же, единственная разница заключалась во внутреннем Свете. Когда глаза Римуса переставали сиять, от него шла похожая волна липкой мерзотности.       Интересно, если бы я поставила перед собой цель подчинить Люпина, у меня бы получилось?       - Волшебник не поможет тебе в поисках, - заявил Фенрир. - Сомневаюсь, что существует заклятие, помогающее отыскать человека, иначе Темный Лорд уже давно прикончил бы пацана. Как ты намерена искать Нарциссу Малфой? - оборотень снова зашелся смехом. - Представляю, как ты будешь обшаривать каждую комнату, лазить под пыльные кровати, рыться в шкафах. Если бы желание поглазеть на твою растерянность была больше, я бы спрятался и наблюдал со стороны.       Я скрипнула зубами от досады. Фенрир озвучил то, чего мне больше всего хотелось избежать. Но в реальности дело к тому и шло. Если я не придумаю другой способ найти Нарциссу, мне действительно придется лазить по шкафам и заглядывать во все закоулки Малфой-мэнора. На это уйдет тонна времени, которую я могла бы потратить на более приятные вещи.       - И чем же ты можешь мне помочь? - поинтересовалась я.       - О, вижу, ты все поняла, наследница, - ухмыльнулся Фенрир и дотронулся указательным пальцем до своего носа. - Мое обоняние поможет. У оборотней оно куда сильнее, чем у обычных людей. Я смогу выследить Нарциссу Малфой по запаху. Побуду твоей ищейкой на сегодня.       И как я только могла забыть о необычайно сильном обонянии оборотней?! В свое время Римус по запаху понимал, с кем и где я была, он даже смог учуять, что я целовалась с Северусом, когда пошла к нему за лекарством. То, что предлагал Сивый, действительно было идеальным выходом из положения. Однако...       - Сомневаюсь, что ты решил мне помочь по доброте душевной, - я смерила Фенрира оценивающим взглядом. - Чего ты потребуешь взамен?       - Наконец-то, мы перешли к самой интересной части нашего разговора!       Сивый вскочил на ноги и в один прыжок оказался возле меня. Он провел кончиком своего носа по моим волосам и довольно зарычал.       - От тебя стало сильнее пахнуть кровью, но цветы... - вдохновенно зашептал Фенрир. - Бойня в лесу, растерзанные тела, и посреди них - ты, словно спустившаяся с небес богиня жатвы. Год будет плодородным, только если отдать тебе свою добычу, иначе ты заберешь свое вместе с жизнью последователей. Бессердечная, жестокая и горячая, как кровь, выходящая из тела только что убиенного зверя.       - Чего ты хочешь взамен на свою помощь? - повторила я, внутренне содрогаясь от слов Фенрира. Он видел во мне нечто ужасающее, но этот образ вел его вперед, заставлял постоянно вспоминать обо мне. Кажется, Сивого заводило воспоминание о том, как я разнесла его деревню. Вот черт...       - Хочу быть твоим, как Люпин, - с трудом ответил Фенрир. Он выдавливал из себя по слову и боролся с собственным раболепием, но заранее понимал, что проиграл этот бой. - Хочу, чтобы от меня пахло тобой. Тебе нужно только позволить мне прикасаться к тебе, и дальше я сделаю все сам. Может, и ты потом захочешь прийти ко мне за добавкой.       Божечки-кошечки! Меня передернуло от отвращения, а к горлу подступил комок. Сивый не намекал - он в открытую говорил, что хочет меня. Позволить прикасаться? В голове возник образ, как оборотень трогает меня, как хрипит, входя в меня... От такой перспективы становилось дурно. Но отвращение с легкостью сменилось яростью. Какой-то грязный мерзкий недочеловек посмел сделать меня героиней своих развратных фантазий!       - Знай свое место, жалкий оборотень! - с ненавистью воскликнула я и с размаху влепила Сивому пощечину. - Ни один из вас не смеет прикасаться ко мне. Дотронься хоть пальцем, и я лишу тебя руки, вырву ее с костями и буду бить тебя ею, пока ты не начнешь захлебываться собственной кровью.       - Почему? Чем Люпин лучше? - взвыл Сивый, но, на всякий случай, отошел на пару шагов назад. - Посмотри на меня, наследница, посмотри внимательно: это я даровал ему проклятье оборотня! Так почему же тот, кто обрел силу благодаря мне, имеет доступ к твоему телу, а я нет? Ответь!       - Ничем! - закричала я, но тут же взяла себя в руки и процедила: - Вы оба мне ненавистны. Люпин оказался рядом по глупости, она - причина того, что он принадлежит мне. Я несу за него ответственность, но это не значит, что я испытываю от этого восторг. Заруби себе на носу, Сивый: никто не смеет понукать л'Амори их рабами, как никто не смеет вредить нашей собственности. И пытаться надавить на меня, используя Люпина, - самая большая глупость, которую ты мог совершить.       - Так сделай и меня своей собственностью, - в голосе Фенрира засквозило отчаяние. Он заметался по кабинету, резко остановился возле окна, на секунду задумавшись, но потом эмоции вновь взяли верх. - Я хочу принадлежать тебе так же, как принадлежит Люпин.       - Ты лжешь, - я покачала головой. - Ты хочешь, чтобы я принадлежала тебе.       - А кто не хочет? - парировал Фенрир. Он остановился напротив, прожигая меня взглядом. - Кто не захочет обладать богиней, от которой пахнет кровью даже после того, как она тщательно отмыла свое тело после бойни? Кто не захочет обладать той, что сводит с ума после первой же встречи? Я бы покусал тебя, я бы сделал тебя своей волчицей, но ты не пойдешь по нашему пути. Почему? Как? Скажи мне, наследница, какой магией ты пользовалась, когда пришла в мою деревню?       Я глубоко вдохнула. Неожиданно мне стало ужасно жалко Сивого, несмотря на то что сам по себе он был далеко не самым приятным человеком на Земле. Но даже будучи самым последним уродом, оборотень не заслужил настолько потерять себя. Я помнила, каким был Фенрир до того, как получил порцию моей Тьмы. От мужчины веяло силой, пусть как маг он и не блистал особыми талантами, но все равно обладал мощными физическими данными. Но самое главное - честь и гордость. Я лишила его человеческого достоинства, и теперь это существо, некогда обладавшее сильной волей, пресмыкалось передо мной, умоляло принять его верность, пусть и довольно неприятными способами.       - Ты стал таким, потому что я захотела видеть тебя в своем подчинении, Сивый. Твоя сила показалась мне полезной, и ты еще можешь стать таковым, каким я увидела тебя в первую встречу: сильным, мощным зверем, моим личным волком, - я протянула Фенриру свою руку. - Я приму тебя, как друга и помощника, но не приму, как мужчину. Я принадлежу другим, и ты знаешь это. Никто не посмеет пойти против воли Темного Лорда.       - Стать твоим волком... - задумчиво повторил Сивый. Его глаза наполнились отчаянием, и мужчина отбил мою руку. Это было неприятно. - Хочешь сделать из меня дворняжку на привязи? Никогда!       - Ты не прав, - я покачала головой. - Я не дура, чтобы пытаться оставить на привязи такого, как ты. Но если ты будешь приходить мне на помощь, я... я буду тебе благодарна, буду относиться с должным уважением.       - Полумеры, - фыркнул Сивый. - Ты не оставляешь мне выбора, наследница. Либо я буду верным тебе без надежды на то, чего желаю всем своим существом, либо меня разорвет собственная тяга к тебе. Ты заколдовала меня, я понимаю. Но не хочу убирать это. Мне нравится ощущать восторг, когда ты рядом.       На том и порешали. Неловкость оставалась, но я спрятала ее подальше. Наряду с предложениями Духов по разрешению создавшейся ситуации, она казалась мелочью. Старший предлагал извлечь мою Тьму из Сивого, вернув ему нормальное состояние. Младший предлагал "разорвать презренного оборотня", посмевшего шантажировать меня своей помощью ради близости. Кажется, Духа Хогвартса тоже проняло от предложения Фенрира, и он был готов на все, чтобы у оборотня ничего не получилось. Я же, с одной стороны, ощущала свою вину, с другой стороны, понимала, что Сивый мне еще пригодится.       Оборотень смог взять след прямо из кабинета. Мы петляли по поместью. Сивый заводил меня в комнаты, где мы стояли по несколько минут, а затем вел в следующую - на другой конец дома. Там повторялось то же самое. Через час меня стало здорово это раздражать. Блуждание по Малфой-мэнору казалось бесконечным и бессмысленным, и я подумала, что Фенрир мстит мне таким незамысловатым образом, но была неправа. Спустя еще примерно полчаса он резко ускорил шаг, почти перейдя на бег. Я едва поспевала за оборотнем.       Сивый остановился перед дверью. Она казалась обычной, коих были десятки в Малфой-мэноре, если бы не одно "но": когда-то именно эта дверь была восстановлена после того, как ее разнесли в щепки Снейп и Люпин, придя за мной в ночь после Святочного бала. Я поежилась от неловких воспоминаний. Столько времени прошло, а мне до сих пор больно вспоминать, что заставило меня тогда принять приглашение Люциуса.       Был и еще один маленький нюанс у этой двери - она была заколдована. Штук пять охранных заклинаний, которые должны прикончить любого, кто попытается зайти внутрь. Против Волдеморта они бы явно не подействовали, а вот против меня или Сивого - вполне. Повезло, что оборотень решил, будто мне будет важно первой увидеть Нарциссу, потому остановился.       Снять заклинания было плевым делом, куда сложнее было заставить себя войти внутрь и оказаться во власти той смешной девчонки, которая когда-то решилась отдаться Люциусу. Ведь я тогда его не любила и почти не чувствовала. Сивый на свой манер растолковал мою нерешительность. Он хмыкнул и, заявив, что не боится того, что может быть скрыто за дверью, стремительно вошел в комнату. Мне не осталось ничего, кроме как последовать за ним.       Здесь совсем ничего не изменилось: все та же огромная кровать на полкомнаты, большое зеркало напротив, свисающие с потолка цепи с кожаными ремнями... И Нарцисса Малфой, сидевшая на уголке любовного ложа с отсутствующим взглядом. Ожидаемо, что на наше появление она никак не отреагировала. Значит, чета Малфоев была заколдована и отправлена блуждать в закоулках подсознания, а мне предстояло их как-то оттуда вытащить. Так себе задачка, ничего не скажешь.       - Мне нужно отвести ее в замок л'Амори, - сказала я, отстраненно наблюдая за тем, как Сивый суетится вокруг Нарциссы. Он осторожно толкнул пальцем женщину в плечо, и она, словно в замедленной съемке, завалилась на бок. Оборотень тут же испуганно одернул руку, старательно делая вид, что ничего не сделал.       - Ты будешь ее лечить? - спросил Фенрир, возвращаясь ко мне. - Я могу донести Малфой до твоего замка на руках.       - Нас перенесет моя домовичка.       - Но...       - Это мое окончательное слово, Фенрир, - строго заявила я. - Тебе не стоит пока появляться в замке л'Амори.       Сивый очень хотел спорить со мной и дальше, но не стал, послушно отступив. Он вышел из комнаты, лишь на пару секунд замерев на пороге, чтобы отвесить мне шутливый поклон и с издевательской улыбочкой сказать, что "собачка будет ждать новых приказов, только не бейте, хозяйка". От неожиданности я рассмеялась и хотела ответить, но Сивый уже скрылся в глубине коридоров.       Не теряя времени зря, я призвала Бонси к гостевому домику в лесу, а сама подняла с кровати Нарциссу и трансгрессировала из Малфой-мэнора. Из чащи домовичка сразу перенесла нас в замок, и я отвела Нарциссу в одну из многочисленных комнат - подальше от той, где дожидался ее супруг. Мне почему-то совсем не хотелось оставлять их наедине в одной комнате. Возможно, из-за мерзкого червячка внутри, который нашептывал, что, если их пробудит ото сна близость друг другу, Люциус перестанет во мне нуждаться.       Наверное, с общепринятой точки зрения, я была последней тварью, блядью, которая мечется между мужчинами, использует их так, как ей хочется, заставляя прогибаться под свою волю. Наверное... Но я бы солгала, если бы сказала, что обращаю внимание на такие мелочи, как общественное мнение. Мне было плевать на то, кем меня могут посчитать люди, я просто хотела жить и чувствовать, как жизнь наполняет мою грудь чувствами. А чувства мне приносили мои мужчины, в том числе - Люциус Малфой.       Разместив Нарциссу в отдаленной комнате, я уселась на диван в библиотеке и задумалась. Замок л'Амори за считанные дни превратился в чертов лазарет! Мои предки прокляли бы меня за такое расточительство. Нет бы отвести всех по здравницам! Но я считала личным долгом вернуть всех обратно к жизни: Николая, потому что сама спасла его, и обоих Малфоев, потому что они были моим заданием от Волдеморта.       Божечки-кошечки, как же я устала! Ноги гудели после пробежки по Малфой-мэнору, голова болела от слишком большого количества впечатлений. Больше всего мне хотелось оказаться в чьих-нибудь теплых объятиях, расслабиться, может, поплакать. Почувствовать себя маленькой девочкой и скинуть хотя бы часть своих обязанностей на чужие плечи.       Но, к сожалению, чтобы оказаться в объятиях, мне нужно было либо привести в чувство Люциуса, либо явиться в Хогвартс. На первое у меня пока не было сил, а второе казалось вообще невыполнимым. Северус точно не обрадуется моему внезапному визиту по таким мелочам.       - Вижу, ты в порядке, - голос Римуса вывел меня из глубокой задумчивости. Я вздрогнула и повернула голову вправо. У входа в библиотеку действительно стоял Люпин. Он улыбался, как не улыбался уже очень давно, - широко, открыто, словно распахивая передо мной свою душу.       - Извини, не могу разделить твоей радости по этому поводу, - съязвила я.       "Только его сейчас не хватало", - подумала я, на что Старший еще более язвительно заявил, что совсем недавно мне самой очень сильно хотелось попасть в мужские объятия. "Твое желание исполнено, глава", - насмешливо сказал Дух. Я закатила глаза.       - Очень зря, - Римус присел рядом и взял меня за руку. По-хорошему, мне не стоило допускать тактильный контакт, но что-то помешало мне разорвать его. Словно внутри стоял какой-то блок. - Я, например, очень рад тому, что ты жива. Безумно рад.       Глаза Римуса были такими светлыми, что прожигали душу. Котеночный монстр спрятался где-то глубоко-глубоко, словно его и не было никогда. Странно. Каких-то два часа назад я использовала его для общения с Сивым, а сейчас замираю, не в силах вынести взгляд мужчины, с которым когда-то была вместе.       - Бросьте, профессор Люпин, не стоит растрачивать на меня свое тепло, - правый уголок губ дернулся в нервном тике. - Просто... Не нужно. Пожалуйста.       - Я считаю иначе, - большим пальцем Римус начал нежно поглаживать тыльную сторону моей ладони. - Думаю, что сейчас тебе, как никогда раньше, необходимо тепло, - он сделал небольшую паузу и пристально взглянул на меня. - Мое тепло.       - Вы не правы, - с трудом выдавила я. Дыханье перехватывало от нежности Люпина, от его тепла и Света. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы соврать ему, перешагнув через собственные чувства. - Вам стоит уйти.       - Знаешь, после всего, что мы оба пережили, я научился чувствовать тебя намного лучше и отчетливее, чем раньше. И сейчас я точно знаю, что на самом деле нужен тебе, - Люпин ласково провел ладонью по моим волосам, приглаживая торчащие во все стороны неровные пряди. - Не как мужчина - этот шанс я упустил, но как человек, как твой профессор.       - После всего, что мы с вами пережили, вам не стоит не то, что прикасаться, а находиться со мной в одном помещении, - я встряхнула головой, но все так же не могла посмотреть в глаза Римусу. Только пялилась на огонь в камине и тихонько проклинала все на свете. - Суток не прошло, как вы предлагали мне стать вашей любовницей. Что же могло измениться за столь короткий срок? Неужели вы все-таки решили поступиться своими желаниями, профессор Люпин?       - Ты все верно подметила, - Римус соскочил с дивана и уселся напротив меня на колени, поднявшись так, чтобы его лицо оказалось напротив моего. Я больше не могла продолжать игнорировать его чудесные голубые глаза с ореховыми искорками, которые сейчас сияли с новой силой. Мужчина вновь мягко сжал мои руки. - Я знаю, что произошло после моего ухода, знаю, кому обязан за спасение твоей жизни. И то, что Тот, Кого Нельзя Называть, смог сделать то, чего не смог сделать я, заставило меня посмотреть на все под новым углом, заставило вспомнить, что я, в первую очередь, должен был стать твоим наставником, и уже потом все остальное. Но, забывшись и запутавшись в собственных чувствах, я погряз в страхах и стал отвратителен самому себе. Больше такого не повториться.       - Зачем вы говорите мне все это? - я сжала губы, чтобы они, помимо воли, не растягивались в жутковатую кривую ухмылку. Тьма не вылезала из глубины души, да и незачем ей было это делать. Я сама стала Тьмой, я состояла из нее и знала, что дальше будет только хуже. Свет Римуса все еще больно обжигал, но не спасал, только котеночного монстра прогонял.       - Только для того, чтобы ты знала, - Римус ласково провел ладонью по моей щеке. - Только ради этого.       - Прекратите мучать и себя, и меня, - с мольбой в голосе попросила я. - Уходите.       - Я уйду, но прежде задам тебе вопрос.       Римус положил свои руки на мои плечи. У меня легко закружилась голова от такого родного запаха его тела. Он перестал пользоваться парфюмом, который подарила ему Тонкс, и снова пах собой. Терпковатый запах, немного резкий, но не навязчивый - тот, что успокаивал меня, прогоняя ночные кошмары.       Прогони их, Римус, спаси меня, ты ведь видишь, все прекрасно видишь, насколько мне паршиво в этом сраном мире, полном жестокости и Тьмы. Верни мне меня, верни ту девочку, которая спасалась в твоем тепле от кошмаров, которая привязалась к тебе с первых минут знакомства.       - Ты еще любишь меня?       Пауза - и тишина, настолько пронзительная, что, казалось, она может пройти иголкой сквозь ткань бытия, сшивая прошлое и настоящее, перекраивая будущее под нечто новое. Я посмотрела в глаза Римуса. Такие красивые, завораживающие, словно небо после заката: пока еще не совсем стемнело, но на небесном своде уже видны яркие звезды.       Люпин был таким же, как раньше, когда я позвала его стать моим персональным тренером по ЗОТИ. На его душе больше не чувствовались отпечатки Тьмы, оставшиеся после меня. Каким-то волшебным способом мужчина смог избавиться от груза случившегося, очиститься от всего, что разрушило наши судьбы. Римус вернулся к себе и был готов помочь мне стать такой же светлой и чистой. Но разве я достойна его тепла?       - Нет.       Я думала, что после такого ответа Римус сразу же уйдет, но он вдруг обнял меня, прижал к себе так крепко и уютно, что я неосознанно ответила на объятия, сильнее прижимаясь к мужскому телу. Люпин гладил меня по голове, по спине, но не позволял ничего сверх. От него не шло ни капли мужского желания.       - Будь счастлива, моя девочка, - тихо проговорил Римус. - Постарайся сохранить себя. Я видел, как ты истончаешься, и чувствовал, как вместе с телом испаряется твоя душа. Пожалуйста, перестань уничтожать себя, хорошо? - Люпин отстранился и нежно вытер слезы с моих щек. А я даже не заметила, как заплакала. Губы мужчины тронула легкая улыбка. - Помни, что я всегда приду на помощь. Что буду рядом - только позови. Обещаю.       Римус выпустил меня из объятий, поднялся на ноги и направился к выходу из библиотеки. У самой двери он замер и запрокинул голову наверх.       - Здесь началась моя история, а я не смог этого вовремя понять, какой дурень! - плечи мужчины вздрогнули. Я не видела, смеется он или плачет. Римус вздохнул и повернулся к двери. - Я буду любить тебя до конца своих дней, моя маленькая мисс л'Амори.       Сказал и вышел прочь, а спустя пару секунд я услышала характерный хлопок и поняла, что Тонси унесла Римуса прочь из замка л'Амори. В замке словно стало тише. Гулко и пусто - как и в моей душе. Я обессиленно рухнула на диван, потом улеглась на спину и уставилась в потолок невидящим взглядом.       Устала. Как же я устала. Не было сил ни на что, даже дыхание то и дело срывалось, стало совсем тихим. Ничего не хотелось - ни двигаться, ни говорить, ни есть. И желание оказаться в мужских объятиях прошло незаметно для меня. Глаза закрывались. Медленно-медленно, словно заевшие створки окон, смыкались веки. Я погрузилась в безмолвную темноту.

***

      - Ты смелая, но глупая. Я бы мог растерзать тебя, не дожидаясь твоего пробуждения, просто из-за того, что во мне есть такое желание. Не могу понять, что больше хочу сделать с тобой: взять, как женщину, убить или пойти на поводу у глубинных желаний, еще не до конца сформировавшихся в полноценную картину.       Чужие руки дотрагиваются до моего лба. Он горит в месте прикосновения. Сквозь прозрачные веки я вижу рядом мужчину невероятной красоты - такой, каким он был до того, как развоплотился после первой встречи с Гарри Поттером. Черные глаза смотрят с укором, но без гнева. Все угрозы мужчины - пустой звук.       - Ты... красивый, - думаю я максимально громко, надеясь, что он услышит мои мысли, увидит себя таким, каким вижу его я.       Но он не слышит. Он давно потерял способность слышать других людей, как и себя самого. Я чувствую, как кричит от боли остатки его души - совсем крохотный осколок некого великого целого. Кому в голову придет рвать свою сущность? Во имя чего он так поступил? Мне больно вместе с ним. Хочется кричать, но губы намертво слиплись друг с другом.       - Так легко убить тебя прямо сейчас, прервать твою жизнь, но я... - он рычит от досады и вытаскивает волшебную палочку. Дерево втыкается в мое горло, но не задерживается там, соскальзывая ниже, между грудей до живота. Мужчина с ненавистью одергивает руку и прячет палочку обратно в складки черной мантии.       Прикоснись ко мне. Оживи меня. И вернись к жизни сам. Позволь мне помочь, позволь вернуть силу твоей души, склеить ее из осколков того, что ты сам когда-то разрушил. Позволь помочь тебе вернуться к себе... Или прекрати меня мучать. Я не выношу криков твоей души. Вытащи меня из этого сумрачного состояния!       Мужчина склоняется надо мной. Его губы соприкасаются с моими, и я чувствую отголоски былой любви. Нет, не ко мне, но к тому, кого я напоминаю ему так сильно, что он готов менять свои планы, бросать дела и бежать ко мне на помощь. Кто же это? Открой мне свои мысли, покажи образ, который преследует тебя, который засел в твоей голове и не исчез, спустя почти четырнадцать лет отсутствия.       И я вижу. Идеально прямые рыжие волосы, высокий лоб, правильные черты лица, острые скулы и гордо выпяченный подбородок, ледяные глаза цвета необычного цвета старой бронзы. Сколько ей? Тринадцать? Четырнадцать? Она отворачивается, говорит, что он противен ей, что слишком нелюдим и слаб. Она говорит, что не станет связываться с недомерком, которого воспитывали магглы, что ей неприятно находиться в его обществе.       И тогда он клянется, что станет великим, что она еще увидит его истинную мощь, что весь мир содрогнется от звука его имени. Но пока содрогаются только изящные плечики девушки - от смеха. Она смеется над ним, она не верит, что ему по силам выполнить такое обещание. Но он настойчив. И тогда она предлагает ему сделку: сила в обмен на ее признание.       Он не успел. Понадобилось больше времени, чем ему казалось, много больше времени, прежде чем его имя стало у всех на слуху. Того, кто принес ему весть о свадьбе единственной женщины, которую он любил, мужчина убивал медленно и с наслаждением. Его сердце поглотила Тьма, она захлестнула его. Мужчина мечтал о мести, он грезил ею, но не мог навредить женщине, которую в глубине души считал своей.       Насколько сильна была его любовь к ней, настолько сильна была ненависть к ее мужу. Мужчина мечтал убить его, но не мог, ведь тогда он убил бы их обоих. Она все так же крутила носом, все так же безразлично смотрела на него, и от холода в ее глазах хотелось разрушить мир. Верные ему волшебники видели, как женщина влияет на их господина, и потому решили избавиться от нее. Много раз пытались, но каждый раз возвращались с ничем, туда, где их ждала неминуемая кара.       Так не могло продолжаться слишком долго. Он решился лично поговорить с ней, вновь попытать счастья. Неважно, что она к тому времени родила ребенка от другого. Девчонка наверняка унаследует силу рода матери, а остальное не важно. Важно лишь желание мужчины обрести покой в объятиях той, которую полюбил с первого взгляда.       - Прочь! Твоим подручным не удалось победить меня, думаешь, получится у тебя?       Нет же, нет! Все не так! Отчаяние охватило его сердце, когда его женщина направила на него свою волшебную палочку. Он был вынужден защищаться и атаковать ее, вынужден защищать свою проклятую жизнь... Мужчина не смог убить свою любовь. Женщина была достойным противником, но недостаточно сильным. И ему пришлось отступить только из-за собственных чувств. Он чувствовал себя таким жалким...       - Мой Лорд, дитя, что породила моя жена, сможет стать достойной вас. Я дам ей правильное воспитание, взращу в ней Тьму, которой нет в моей жене.       Никчемный мерзкий червь. Он неправильно истолковал желание своего господина, но, может, так и должно было стать? Если его женщина чувствует к нему отвращение, может, ее дочь окажется сговорчивее?       Она совсем не похожа на ту, которую он любил. Она идеальна, но от нее не хочется менять мир. Но ее губы... Целуя их можно представить, что целуешь ту самую, ради которой все и затевалось. Схожие черты лица, но куда больше эмоций, девчонка открыта, словно книга. Она заставляет душу болеть, и мужчина почему-то каждый раз готов бежать к ней на помощь, хоть и видит, что она так и не стала похожа на мать.       Но прямо сейчас перед его глазами образ той девочки, которая свела его с ума.       Перед его глазами образ моей матери.