Каждый, кто сделал тебе больно, - покойник

      Полтора месяца. Почти полтора месяца тишины и спокойствия, что для меня было чем-то из ряда вон выходящим. За это время я успела восстановиться в должности в Министерстве Магии, правда, Малфоя там почему-то не было. Вести от него перестали приходить почти месяц. Когда я забеспокоилась и явилась в Малфой-мэнор, меня встретил Темный Лорд. Он с очень неприятной усмешкой заявил, что Люциус стал подводить его, и потому блондину поручено особенное задание, к которому сейчас разрабатывается план. Что за задание, и какую роль в нем играет Малфой-старший, Волдеморт, конечно, мне не сказал. Пришлось смириться.       — Тебе еще рано в бой, маленькая л’Амори, но твое рвение похвально, — довольно заявил Волдеморт и спровадил меня.       В Министерстве Фадж постоянно жаловался на Люциуса, который взял второй отпуск за такое короткое время, да еще и дату выхода не назвал. Но, учитывая положение блондина, ему могло сойти с рук и не такое поведение. Честно признаться, я не представляю, что ему пришлось бы выкинуть, чтобы Фадж сместил его с должности. Разве что, если бы Люциус явился в Министерство в обнимку с Темным Лордом.       Тем временем, Фадж предложил мне официально стать заместителем Малфоя, а не его помощником. Мол, мой род такой благородный, Гарольд — молодец, и бла-бла-бла. Я только улыбалась и кивала, про себя думая, когда же мой папаша успел заглянуть в Министерство Магии и подстроить все таким образом, чтобы меня ждало повышение. Чтож, отказываться было бы слишком расточительно. Поэтому после возвращения меня чествовали уже в новой должности, и, пока Малфой находился в отпуске, Фадж решил плотненько прибрать меня к рукам. Если говорить простым языком — я всюду шаталась за министром магии, толком ничего не делала, но наматывала на ус устройство Министерства из самого его сердца.       Полученную информацию я сливала сразу двум организациям. Ну, а что? Мне же нужно было поддерживать репутацию двойного агента. Собственно именно этим я и занималась: сначала передавала данные Ордену, а потом — Пожирателям. А когда выдалась свободная минутка, я отправилась в фамильный дом Блэков, чтобы навестить моего дорогого друга.       В тот злополучный день закончилась моя жизнь. Мы сидели с Сириусом, он что-то громко рассказывал, я хохотала, а на нас недовольно поглядывал Грозный Глаз, который все еще меня недолюбливал, но ничего поделать не мог. Все в Ордене знали о том, что Дамблдор лично дал мне какое-то тайное поручение, и я теперь считалась в их маленькой компашке чем-то вроде второго Снейпа, только в женском обличии.       — Соня, срочно отправляйся в штаб-квартиру Ордена, — голос Северуса зазвучал в моей голове настолько внезапно, что я едва не свалилась со стула. Сириус начал что-то говорить, но я замахала руками, призывая к молчанию. — Поттер уверен, что Темный Лорд пытает Блэка в Отделе Тайн. Проверь, где он.       — Я в штабе, Блэк со мной, — тут же отрапортовала я и тут же спохватилась: — А мы давно можем мысленно общаться?       — Всегда могли, но ты не удосужилась спросить у Духа, — холодно заявил Снейп. — Об этом мы поговорим позже. Сейчас передай информацию Ордену. Возможно, Поттер снова ввяжется в передрягу.       — Мне это не нравится, Северус. Малфой не выходил на связь почти месяц, у него задание от Темного Лорда. Это может быть связано? — хмуро спросила я.       — Понятия не имею. Судьба Малфоя — последнее, что меня сейчас волнует, — отозвался Снейп. — Это мы выясним потом. Сейчас ты должна передать информацию Ордену. СРОЧНО.       Как только голос Северуса в моей голове затих, я повернулась к членам Ордена и рассказала, что случилось. Очень скоро мои слова нашли самое неприятное подтверждение — заговорил один из портретов, висевших в главной комнате. Запечатленный на нем пожилой господин сообщил, что Гарри Поттер, Невилл Долгопупс, Полумна Лавгуд, Гермиона Грейджер, Рон и Джинни Уизли только что зашли в Министерство магии через парадный вход для посетителей.       Сердце сдавило нехорошее предчувствие, настолько нехорошее, что мне физически стало больно. Пока вокруг метались члены Ордена, экстренно вызывая тех, кто сейчас может быть свободен, я сидела на стуле, пытаясь сохранить остатки сознания. В глаза мутнело. Заметив мое состояние, Сириус чертыхнулся, подхватил меня на руки и унес в свою комнату.       — Что-то ты совсем расклеилась, малышка, — мужчина присел рядом со мной на кровать и взял мои руки в свои ладони. Тепло друга резко отрезвило меня. Я в ужасе уставилась на Сириуса, а потом намертво вцепилась в его пиджак.       — Не ходи с ними, — из глотки вырвался чужой хриплый голос. Я закашлялась.       — Ты чего? — удивился Сириус. — Как я могу не ходить? Там же Гарри.       — Не ходи, умоляю, — я вцепилась в Блэка покрепче. — Прошу. Они справятся, остальные члены Ордена. Я уверена. Но ты… У меня ужасное предчувствие.       — Ты в курсе, что Римус тоже идет с нами? — осторожно поинтересовался Сириус.       — Да плевать, — отмахнулась я. — Мое предчувствие распространяется только на тебя, понимаешь?       — Мне чертовски лестно, что ты так переживаешь обо мне, — Сириус тепло улыбнулся и мягко отцепил мои руки от своего пиджака. — Но я обязан быть там, и ты это понимаешь.       Мужчина поднялся на ноги и подмигнул. Он хотел выйти из комнаты, но я не дала, повиснув на его шее.       — Я если ты не вернешься, упрямый болван?! — отчаянно воскликнула я. — Что тогда? Как же ты не понимаешь… Почему не хочешь услышать меня?       — О, малышка, — Блэк нежно обнял меня. — Сердце поет, когда ты так обнимаешь меня.       Я понимала, что так просто Сириуса не переубедить. Он — самый упертый баран, которого я только встречала, но баран родной, такой родной, что ради его спасения можно поступиться всеми своими правилами и мыслями. Лишь бы Блэк жил. И тогда, не придумав ничего лучше, я впилась в его губы отчаянным поцелуем. Сириус незамедлительно ответил, будто ждал этого момента. Мы целовались — нежно и жадно, мужчина был ласков, но не поддавался моему напору, перехватывая инициативу. Его руки гладили меня по спине, а когда мужская ладонь спустилась ниже, я не стала протестовать, лишь теснее прижалась к его телу.       Мне было неприятно. Я лгала Сириусу, прижимаясь к нему, лгала, целуя его и делая вид, что он стал привлекать меня, как мужчина. Но это стоило того. Когда грудь выворачивает от ужасного предчувствия, когда перед глазами маячит образ убитого в сражении друга, стоит сделать все, что в твоих силах, даже пойти на столь отвратительную ложь. Я была уверена в этом, и потому включила на максимум всю свою обольстительность.       — Сириус! Мы отправляемся!       Окрик заставил Блэка прервать поцелуй и выпустить меня из объятий. Все было кончено? Я не могла сдержать волнение и вцепилась в руку мужчины.       — Я должен идти, малышка, — Сириус глубоко вдохнул и посмотрел в мои глаза. — Как же ты прекрасна, мисс л’Амори. Я люблю тебя.       Он чуть склонился и чмокнул меня в лоб. Слезы навернулись на глаза.       — Я буду ждать тебя, Сириус Блэк.       Я отпустила руку мужчины, и он, улыбаясь, скрылся в коридоре. Я слышала его быстрые шаги, а затем — серию хлопков, свидетельствующих, что члены Ордена покинули штаб-квартиру и отправились в Министерство. Мне оставалось только надеяться на то, что моя чертова сила менять судьбы сработает и на этот раз.       Не успела я опомниться, как рядом появилась Бонси. Она почтительно склонилась и сообщила, что меня разыскивает Фадж. Вместе с членом Ордена Феникса Кингсли, своим секретарем из Уизли и еще парочкой приближенных он намеревался в срочном порядке прибыть в Министерство Магии. Там что-то происходило, и потому сработала система экстренного оповещения. Компания с Фаджем во главе ждала только меня.       Делать было нечего. Встряхнувшись и натянув на лицо привычную улыбку, я трансгрессировала из дома Блэков в условленное Фаджем место. Министр находился в одних из своих многочисленных апартаментов в центре Лондона и выглядел встревоженным и испуганным. Ему не нравилось, что его потревожили, не нравилось, что в Министерстве непорядок. Но, увидев меня, министр расплылся в улыбке. Остальные даже встать с кресел не удосужились, только юный Уизли вскочил на ноги.       — Миссис л’Амори, вы как раз вовремя! Сейчас же отправляемся в Министерство! — воскликнул он и тут же посетовал: — Как жаль, что с нами нет мистера Малфоя...       Сейчас, да не сейчас. Подумать только, и почему Фадж до сих пор не удосужился установить у себя камин с летучим порохом? Нет, надо обязательно пройти полгорода, да еще пешком, чтобы добраться до ближайшего места с относительно нормальными каминами, достойными самого министра магии Великобритании. Меня распирало от раздражения и нетерпения. Ведь где-то там, в Отделе Тайн сейчас находился Сириус Блэк. При мысли о нем сердце болезненно сжималось.       Но мы все же прибыли. Я вышла из камина и чуть не налетела на застывшего на месте Фаджа. Он с ужасом смотрел вперед и раз за разом повторял только одну фразу: «Он вернулся». Тогда и я заметила, как в воздухе растворяется силуэт Темного Лорда. Рядом с ним, на полу, лежал Гарри Поттер. Парня удерживал на руках сидевший рядом Дамблдор.       Следом за нами прибыли авроры. Группа мракоборцев бросилась вперед, а я покинула не пришедшего в себя Фаджа и ринулась к Гарри. Парень, увидев меня, перекинулся с рук Дамблдора на мои и повис в моих объятиях. Все вокруг было разрушено. Видимо, наш директор вступил в схватку с Волдемортом. Жаль, что не смог его прибить, забот резко поуменьшилось бы.       - Она убила его, - всхлипнул Гарри. - Убила...       Удар сердца был сродни удару кувалды по голове. Мысли и чувства смешались в одну кучу, превратившись в сплошной комок страха, боли и ярости.       - Кого? - с трудом выдавила я. Гарри поднял на меня заплаканные глаза.       - Сириуса, - ответил парень и разрыдался. - Беллатриса Лестрейндж убила его. Он... он упал в арку и исчез, - Гарри посмотрел на меня отсутствующим взглядом. - Мне даже нечего хоронить.       Я замерла, не в силах ничего говорить. Внутри опустело. Комок сконцентрированных чувств заполнил все мое естество, сделав конечности деревянными. Мимо пробегали мракоборцы, Дамблдор разговаривал с Фаджем. Наконец, директор подошел к нам и чуть ли не силком поставил нас с Гарри на ноги. Я перевела на него непонимающий взгляд и отошла, ведомая каким-то человеком. Это был Кингсли. Я запомнила его по дурацкой маггловской одежде - кажется, он был одним из немногих членов Ордена, которые симпатизировали мне.       Именно Кингсли и рассказал мне, что случилось. Волдеморт заманил детишек в Отдел Тайн, чтобы те добыли ему пророчество. Забрать у Гарри шарик с предсказанием должен был Люциус Малфой, который прибыл в Министерство в компании группы Пожирателей. Всех, кроме Беллатрисы, удалось повязать. Подростки не в лучшем состоянии, а из Ордена по счастливой случайности полностью уцелел только Люпин. Остальные в той или иной степени были травмированы. Впрочем, Пожирателям было куда хуже.       Пока Кингсли пересказывал мне произошедшее, мы шли к месту, где прибывшая группа мракоборцев вязала Пожирателей. Среди них на коленях стоял полностью обездвиженный Люциус Малфой. Я двинулась к нему, и никто не стал меня останавливать. Мракоборцы только напряглись, следя за моими действиями. Конечно, я же была у них на плохом счету, а мой непосредственный начальник оказался Пожирателем Смерти, подчиненным возродившегося Темного Лорда.       Меня переполняли чувства. Подойдя к Люциусу, я сжала кулак и, как когда-то учил меня Римус, размахнулась и со всей силы ударила блондина по его красивому лицу. Мужчина дернулся, но уворачиваться не стал. Он молча принял удар, только потом сплюнул на пол сгусток крови. Но мне показалось этого недостаточно. Я ударила его еще раз, а потом еще и еще, пока меня не оттащили подальше. Я же упиралась, размахивала руками и ногами, требовала, чтобы меня немедленно отпустили.       - Успокойся! - рявкнули на меня и поставили на ноги. Я резко обернулась, чтобы вмазать и тому уроду, что помешал выплеснуть гнев, и наткнулась на Люпина. Он выглядел разъяренным, но глаза были красными от слез. - Успокойся.       Все вокруг было разрушено. Стены были испещрены последствиями магической битвы, все стекла были выбиты, большой портрет Фаджа оказался полностью растерзан осколками. Пол был покрыт водой, местами - опален. Раненных уносили на носилках медики, кто мог двигаться - шел за ними самостоятельно. Пожирателей по одному выводили мракоборцы. Люциус лежал на боку на полу, а его красивое лицо превратилось в месиво. Мужчина был в сознании. Он поймал мой взгляд, и я отвернулась.       Внутри вдруг стало так пусто и холодно. Я выпрямила спину и надменно взглянула на Римуса. От моего взгляда он словно сжался.       - Я успокоилась, - ровным тоном сказала я. - Ты доволен?       - Не уверен, - Люпин поежился и уставился вдаль. - Сириус погиб.       - Я знаю.       - И это все? Все, что ты хочешь сказать?       - А что мне еще сказать?       - Хладнокровная стерва, - Люпин сжал кулаки и отвернулся. - Я знаю, что ты поцеловала его перед нашим уходом. Он выглядел таким... - оборотень скрипнул зубами. - Счастливым. Знаешь, я подумал тогда, что не стал бы вставать между вами, что Сириус заслужил счастье. Как ты можешь так реагировать после этого? Как, черт бы тебя побрал, миссис л'Амори?!       - Вы, вероятно, предпочли бы, чтобы я погибла от боли, не так ли, профессор Люпин? Чтобы мое сердце остановилось, не выдержав произошедшего. Но, как видите, я жива.       - Ты стала такой же, как Снейп.       - Сочту за комплимент.       Я обошла Римуса, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, и, присев перед ним в реверанс, поспешила удалиться, пока наш диалог не зашел слишком далеко. Я хотела идти гордо и прямо, но от переполняющих чувств меня шатало, как пьяную. В итоге я шла, держась за стену, а потом меня вывернуло прямо под ноги. Люпин видел это, но ничего не сделал. Я понимала его чувства и точно знала, что сейчас ему больно, что он взбешен. Но сейчас это не имело никакого значения. Темный Лорд вышел из тени и открыто объявил Вторую магическую войну. Значит, и мне пора действовать.

***

      - Ты прекрасна, - ровным тоном сказал Снейп. Но только голос его был спокоен, глаза выдавали мужчину с потрохами - они аж горели, а рука, на которую мне предложил облокотиться супруг, чуть подрагивала.       Я предпочла не отвечать на комплимент. Все мое существо охватило какое-то равнодушие, некий фатализм. Что это за силы такие, если я не могу по собственному желанию спасти единственного друга? В чем ценность дурацкой способности менять судьбы, если Сириус Блэк, моя любимая кудряшка, погиб во время сражения в Министерстве? Екатерина была права - мне досталась самая бесполезная на войне способность. И тут ничего не поделаешь.       Прогулявшись до домика у границы владений л'Амори, мы со Снейпом трансгрессировали в Малфой-мэнор. Там меня ждало собрание Пожирателей Смерти, первое в моей жизни. И там должно было произойти еще одно знаковое событие для семьи л'Амори.       Елизавета знала о грядущем и предусмотрительно переселилась в замок л'Амори. Для остальных она отправилась к своей матери в далекие земли, и даже Гарольд не знал, где находится моя мать. На нее было больно смотреть, но замок довольно большой, и Елизавета предпочла поселиться в одной из полузаброшенных башен вместе с тремя своими домовиками. Они привели все в порядок и прислуживали ей. Присутствие матери в замке л'Амори совершенно не чувствовалось.       Длинный стол в одной из комнат Малфой-мэнора я хорошо помнила еще по снам, в которых ко мне являлся Волдеморт. Чуть больше полугода назад он угрожал убийством Люциуса, а я думала, как бы отсрочить неминуемую встречу. Теперь я сама явилась на собрание, ведомая своим мрачным супругом.       После неудачи Люциуса возле Темного Лорда появилось вакантное место приближенного, и этим приближенным должна была стать я. Дамблдору было мало Снейпа, он считал, что два верных Ордену человека подле Волдеморта смогут куда больше, нежели один. К тому же, директор прекрасно знал о том, какое предназначение было мне уготовано Гарольдом. Паззл очень удачно сложился в руках самого могущественного волшебника последних столетий, и я была лишь маленькой деталькой его огромного плана.       Нас со Снейпом встречал Хвост. Он глубоко поклонился, едва ли не касаясь лбом собственных коленей, а потом заулыбался и проводил нас к своим местам. Снейп сидел через одного человека по левую руку от Волдеморта, мое место было рядом. С другой стороны стола стоял высокий стул - прямо напротив Темного Лорда с гордо поднятой головой восседал Гарольд.       Забавно, что Снейпа Пожиратели приветствовали с недоверием и презрением, зато ко мне отнеслись со смесью зависти, уважения и некого опасения. Они никак не могли понять, чем такая малолетка, как я, могла заинтересовать Темного Лорда. Большая часть их предположений касались интимной связи Волдеморта со мной, но никто не решался поднять эту тему. Все боялись, что их хозяин разгневается, и потому помалкивали. Но тихие разговоры всегда становятся громче, если у тебя есть свои уши в рядах недоброжелателей. А они у меня были. У входа в помещение стоял Сивый и довольно скалился. После шумной пьянки в деревне оборотней мое влияние среди соотечественников Фенрира здорово выросло.       Почти напротив меня, чуть дальше от Волдеморта, сидели Нарцисса и Драко. Оба казались бледнее обычного, и дело наверняка было не в тусклом освещении. Их обоих подвергали неприятным допросам в аврорате, а Люциус после скорого суда загремел в Азкабан. Я точно знала, что Волдеморт освободит своего нерадивого союзника. Причина тому была проста. Я уже связывалась с Темным Лордом на счет освобождения Люциуса из Азкабана и достигла кое-какого соглашения. Освобождение блондина должно было стать моей личной наградой за преданность. Но, так как она проверяется исключительно временем, Малфою-старшему предстояло провести в Азкабане около года.       - Ты сама даешь мне рычаги для манипулирования тобой, л'Амори, - заявил во время личного разговора Волдеморт. Я подошла к нему ближе, почти вплотную.       - Потому что мною тебе не придется манипулировать, - с вызовом ответила я. Дыхание Темного Лорда стало чуть глубже.       На собрании ни слова не говорили о грядущей миссии в Хогвартсе. Волдеморт решил, что Дамблдор достаточно ослаб, и с ним можно не считаться. Темная мразь была уверена, что справиться с директором не составит большого труда.       На обсуждение поднимались довольно скучные темы про "очищение расы", говорилось о будущей и неминуемой отставке Корнелиуса Фаджа с должности министра магии. Пока было неизвестно, кто придет ему на смену, но я с полной уверенностью заявила, что следующим главой Министерства, учитывая обстоятельства, станет нынешний глава аврората Руфус Скримджер - довольно неприятный, но несгибаемый тип. Его навыки, как волшебника, были на высоте, и место начальника мракоборцев он занял не случайно.       - Тебе стоит готовиться к увольнению, Ссофия, - с неприятной ухмылкой прошипел Волдеморт.       - Не велика потеря, - надменно заявила я. - Мне прекрасно известно, что мое возвращение в Министерство - лишь вопрос времени.       Каждая моя реплика вызывала у Волдеморта положительную реакцию. Он несколько раз хвалил меня перед Пожирателями, и те любезно улыбались в ответ, хотя всем своим существом показывали, что на самом деле относятся ко мне не самым лучшим образом. Чтож, это их проблемы.       Ревность - вот, чего я хотела добиться, но от одного конкретного человека. Беллатриса должна была страдать, она должна была сполна вкусить отчаяние и разъедающую душу тоску. Она должна была ответить за смерть Сириуса Блэка. И у меня это успешно получалось. Волдеморту нравились мои инициативы, нравились мои слова и поступки. Переключившись с мысли об убийстве Темного Лорда на мысль о мести Беллатрисе, тяга и нелогичное тепло, появляющиеся во время контакта с опаснейшим волшебником века, становились все крепче. Меня это забавляло, и я стремилась стать Волдеморту ближе, чем любой другой волшебник или волшебница. Чем больше власти у меня окажется, тем веселее будет месть.       Когда собрание подошло к концу, Волдеморт задержал всех присутствующих.       - Я - милостивый Темный Лорд, который ценит и прислушивается к сокровенным желаниям своих дорогих последователей, - начал мужчина, и - я точно знаю - многих Пожирателей пробило на холодный пот. - Ссофия, я позволяю сегодня совершить то, чего жаждало твое ссердце.       Я поднялась с кресла и подошла к Темному Лорду, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Наши глаза встретились. Узкие змеиные зрачки чуть расширились, взгляд был теплым. Я легко кивнула, и Волдеморт заулыбался еще шире. Его оскал заставил занервничать многих. После я вытащила палочку и направила ее на Гарольда.       - Что ты делаешь? - занервничал он. Гарольд попытался выхватить свою волшебную палочку, но ее не оказалось в ножнах. Я захохотала. Нагайна - любимая змея Темного Лорда - тоже питала ко мне странную слабость. Когда-то она была человеком, но уже давно забыла, как превратиться обратно. Нагайна, как и я, много лет подвергалась пыткам и мечтала отомстить - сразу всем. И потому понимала меня и, пока шло собрание, незаметно лишила Гарольда палочки.       - Как ты любил повторять - око за око, отец, - медленным шагом я приближалась к Гарольду. - Жизнь за жизнь. Л'Амори за л'Амори.       Гарольд вскочил с места и попытался заговорить с Волдемортом, заявил, что много всего сделал, что покорил Елизавету ради свершения общей цели, что подготовил меня для выполнения планов Темного Лорда... Но все его слова были тщетны. Волдеморт лишь небрежно махнул рукой, и губы у отца слиплись. Теперь он мог только мычать, и это выглядело еще забавней.       Я взмахнула палочкой. Из моих уст вырвалось непростительное заклятие, и зеленая вспышка поразила Гарольда. Побочник семьи л'Амори был мертв. Он упал на пол, опрокинув стул, и грохот показался слишком громким среди гробового молчания присутствующих. Я огляделась и с отстраненным удивлением поняла, что многие Пожиратели с нескрываемым удовлетворением поглядывали в сторону трупа. Что касается меня... Я думала, что испытаю куда больше удовлетворения, но мне было наплевать. Мое сердце оставалось холодным.       После смерти Сириуса Снейп многие часы говорил со мной. Он учил меня сохранять хорошую мину при плохой игре, скрывать свои эмоции. Он рассказывал о мимических реакциях, о том, какие мышцы лица и тела стоит расслаблять, чтобы скрыть истинные чувства. Он объяснял, как заставить умолкнуть внутренний монолог, чтобы тот не мешал действовать и думать. Северус говорил весьма доходчиво, и я поняла все досконально. Но большая часть мне не понадобилась - после того, как моего единственного друга убили, часть души словно умерла. Внутри стало так холодно... Возможно, сработал защитный механизм, оберегающий меня от смертельной тоски и боли. Скорее всего, так и было.       В Ордене меня открыто начали называть хладнокровной сукой. Люпин забрал свои слова обратно - теперь он был уверен, что я куда хуже Снейпа. Оборотень злился на меня и хотел спровоцировать на эмоции, но у него не получалось. Каждый его выпад разбивался о стену выстроенных мною щитов.       - О, дорогое мое солнце, я обязательно отомщу за смерть нашего друга, не переживай, - пообещала я Римусу, когда мы по нелепой случайности остались в комнате наедине. - Смерть Блэка - трагедия, но это не значит, что мы должны обливаться горючими слезами.       - У тебя нет права обращаться ко мне столь фривольно, миссис л'Амори, - с неприязнью заявил Люпин и бросил на меня взгляд, полный отвращения. - Я не верю ни единому твоему слову.       Мне оставалось только молча уйти. В дальнейшем я появлялась на собраниях Ордена только вместе со Снейпом или Дамблдором. При директоре никто не решался открыто выражать мне свою неприязнь, только тайком, чтобы невозможно было придраться. Например, Люпин начал демонстративно обниматься с Тонкс, сжимать ее руку, если та лежала на столе, и непременно следить за моей реакцией. Грюм постоянно перебивал и нарочито пренебрежительно относился ко всей информации, которую я приносила. Дамблдор же, на удивление, каждый раз вставал на мою защиту и всячески поддерживал.       Спасительный холод пришел в мое сердце очень вовремя. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что со мной было бы, чувствуй я, как прежде. Меня бы попросту разорвало на части. И теперь я радовалась тому, что не могу чувствовать в том же спектре, радовалась, что мои внутренние границы стерлись. Это поможет делу, это принесет мне облегчение.       И теперь, стоя перед телом Гарольда, я не чувствовала ничего, кроме отстраненного любопытства.       - Я заберу его тело с собой, - сказала я, повернувшись к Пожирателям. - Гарольд был частью семьи л'Амори, и я, как глава, обязана проводить его в последний путь. Хотя он и заслужил быть скормленным собакам.       Бонси, следуя моему приказу, перенесла тело Гарольда в холодные подвалы замка л'Амори. Там труп, заколдованный от влияния окружающей среды, пролежит, пока я как следует не подготовлюсь к созданию артефактов. Оставалось еще несколько свитков на древнем языке эльфов, которые я до сих пор не могла расшифровать. Елизавета пообещала передать мне одного из своих старейших домовиков, который еще помнил алфавит предков, но на расшифровку должно уйти время.       Меня это не страшило. Из Министерства меня вот-вот уволят, переназначение министра должно произойти на днях, и, стоит Скримджеру занять высокий пост, первым делом он займется чисткой. Уверена, что я окажусь первой в его списке. Значит, времени у меня будет предостаточно, как раз хватит на создание новых артефактов. И мне не стоит медлить. Как минимум, я обязана поскорее создать новые помолвочные кольца, чтобы скрепить свои узы со Снейпом кровавой помолвкой. Так мы станем неделимы, и в дальнейшем это может спасти наши жизни.       Дела-дела-дела. Ими была забита моя голова, что серьезно облегчало мою жизнь. Меня перестали тревожить мысли о любви, моя душа оставалась в покое, а сердце было холодным. Прикосновения Снейпа, когда мы оставались наедине, больше не обжигали кожу, не казались мне чем-то невероятным, как раньше. Впрочем, Северуса устраивало подобное положение дел. Он не лез ко мне с лишними нотациями и попытками расшевелить. Зельевар лучше всех понимал мое состояние и старался не пробудить мою эмоциональность.       Наши отношения стали похожи на классические отношения супругов. Тихо, спокойно, без излишеств и особых проявлений любви. Лишь изредка по ночам Снейп позволял себе чуть больше, чем просто сон.       После собрания Пожирателей, мы направились в замок. По планам, нас должна была встретить Елизавета, но ни в гостиной, ни в библиотеке ее не оказалось. Обнаружив ее в башне, я с облегчением выдохнула. Мать обернулась и уставилась на меня совершенно пустыми глазами.       - Все кончено? - спросила она. Я кивнула, и Елизавета швырнула мне в лицо записную книжку. Мне едва удалось ее поймать. - Я готова помочь тебе, но подготавливать кости не стану ни при каких обстоятельствах. В книжке - перевод частей, в которых говорится, как именно нужно их подготавливать. Когда закончишь я расскажу, что делать дальше. А теперь, будь добра, избавь меня от своего общества.       Я кивнула и молча покинула башню. Пора приниматься за дело.