***
POV Михаила. Бля, чё так холодно-то? Я долго пытался завернуться в одеяло, которое вдобавок оказалось чертовски колючим, но в полусне оно никак не хотело мне поддаваться, ложилось то поперёк, то по диагонали, и нихера не грело. Пришлось просыпаться полностью, отчего все чувства сразу же обострились раз в десять. Слегка болела голова, совсем замёрзли ноги, отчаянно хотелось пить и ссать. В комнате темно, хрен поймёшь, то ли ночь, то ли уже вечер следующего дня, я вполне себе мог продрыхнуть почти сутки, все бока отлежал, ещё и поясница ноет, матрасы тут ни к чёрту. Кровать была довольно узкой, а я, как ни странно, занял её почти целиком, развалившись, хотя с вечера нам с Ловетт пришлось потесниться, чтоб нормально улечься. Я хлопнул рукой по соседней подушке, по простыни, присмотрелся — никого. — Мэг? — позвал я, сходу ощутив небольшую тревогу. Это какая-то паранойя, ё-моё, но я реально боюсь её потерять. — Мэгги, ты где? Приподнялся на локтях, огляделся. Сука, нет её. Я буквально заставил себя успокоиться, ну мало ли, она ведь могла проснуться раньше меня и просто выйти по своим делам. В туалет, например. Мне вот тоже туда срочно надо. Я встал, оделся и побрёл, еле передвигая ноги, вдруг налившиеся тяжестью, по коридору, чтоб найти нужное помещение. Тут, блять, как в общаге, один санузел на этаж. Да и санузлом это не назовешь, конечно, обычный сортир, никакой тебе воды и канализации, замок-то вообще древний, а ведьме на удобства, видно, похеру было. Хрен знает, кстати, как и куда эти нечистоты потом стекают, в яму, наверное, где-то внизу. Да, мне в голову иногда приходят странные мысли, особенно после сна и с бодуна. Но до отхожего места я так и не дошёл, по дороге меня настигло необычное ощущение, будто кто со всей дури пыльным мешком по голове огрел. Я вдруг осознал, что совсем один, и во всём замке не осталось никого, кроме меня, оглушенного мёртвой тишиной. Я резко изменил направление движения и, стараясь ускориться, спустился вниз по лестнице, заглядывая в попадающиеся на пути комнаты. Везде было пусто. Блять, что за ерунда… Кажется, я опять куда-то влип. Наверное, эти грёбаные приключения никогда не закончатся. Я кое-как дошёл до столовой, дыхание сбилось, к горлу волнами подкатывала паника. Внутри было очень необычно, не так, как вчера, стол стоял по-другому, да ещё был покрыт слоем пыли. Тут уж я совсем охуел и сел у стены на первый попавшийся стул, тоже пыльный и скрипучий. Голова заболела сильнее, правый висок вообще готов был разорваться от невыносимой пульсирующей боли. Я прислонился лбом к бугристой стене, чувствуя, как впиваются в кожу острые углы необработанных камней, и постарался более-менее хладнокровно решить, что же делать дальше. Случайно я вспомнил про таинственную дверь, что так привлекла наше с Миком внимание. Может быть, там я найду хоть какой-нибудь ответ? На удачу ещё раз прошелся по коридорам, зовя то Саню, то Андрюху, но отвечало мне только гулкое эхо. Боль, всё так же пульсируя, расползалась на глаз и скулу, и я с размаху прижал к веку и лбу ладонь, чтобы хоть немного унять адские молоточки, стучащие в голове. Довольно плохо соображая, я пошёл туда, где должна была быть по моему мнению дверь, обошёл весь коридор и не нашёл ничего, кроме меча, висевшего на выступе ровно там, где я его вчера оставил. Вот же бред какой, меч на месте, но прозрачной двери нет, а стол внизу вообще покрыт пылью, будто замок пустует уже много лет. Я медленно снял меч, провел пальцем по его лезвию, оказавшемуся ужасно острым, и, конечно, порезался. Встал посреди коридора и смотрел, как зачарованный, на рубиново-красные капли крови, что падали на серый пол в ритм с головной болью. Паника отступила, но вдруг с новой силой вернулся страх. Мэгги! Что с ней? Я наспех прислушался к себе. За остальных такого беспокойства и тревоги не было. Только за Мэг. Я, немного шатаясь, не выпуская меч из одной руки, а другую, порезанную, прижимая к плотной ткани куртки, быстро прошёл ещё раз туда-сюда по замку, а потом выскочил на улицу, еле открыв тяжеленную дверь. День, похоже, клонился к закату, потому что весь парк был залит каким-то странным коричневатым светом низкого солнца, еле-еле пробивающегося сквозь плотные снеговые тучи. Кстати, стало заметно теплее, ближе к нулю, наверное. Снега тоже прибавилось, мокрого и липкого. Дорожки парка, что всегда казался мне безлюдным, сегодня были истоптаны, будто здесь народное гуляние проводилось. Я пошёл по главной аллее, смутно припоминая, что уже видел где-то такое. Истоптанный снег, серость, люди… Чёрт, это было, точно! Даже два раза, во сне и наяву. Казнь Тодда на площади! Но… Мы же всё отмотали назад. Неужели не получилось, и всё вернулось на круги своя, как хотела ведьма? Ничего не понимая, я зачерпнул в ладонь холодного снега, подождал, пока остановится кровь, потом взял ещё горсть и приложил ко лбу, чувствуя, как остужается кожа и снег тает под моими пальцами. Постоял так немного с закрытыми глазами, подняв лицо к небу, и всё-таки вышел из парка. Мимо забора мчались мальчишки. Я окликнул одного, с трудом разлепив пересохшие губы, которые тут же защипало: — Эй, пацан, куда несётесь? — На площадь! Ведьму поймали! — восхищённо выпалил мальчуган и умчался прочь. Я ничего не понял, но беспокойство усилилось, а боль вдруг сползла к сердцу. Какая нахуй ведьма? Я немного передохнул, прислонившись к чёрной изгороди паркового забора, и пошёл в том направлении, куда умчались лондонские сорванцы. Чем ближе я подходил к площади, тем больше вокруг становилось людей, и вскоре они сомкнулись плотным серым кольцом, через которое я еле-еле смог пробиться. Но добрался я лишь до середины, здесь была уже настоящая давка. Вдруг мне показалось, что в первых рядах мелькнул колпак Шута. Спёрло дыхание, но я заработал локтями, не обращая внимания на праведный гнев женщин, что кудахтали, как куры-наседки, протиснулся-таки вперёд и поднял взгляд. Помоста не было, вместо него стражники разводили огромный костёр. Позади него был гладкий деревянный столб, а к нему была привязана девушка. Рыжеволосая и зеленоглазая. Дыхание перехватило совсем, сердце ухнуло вниз, я взревел, как рассерженный дьявол, смёл нахуй все ограждения, и вдруг сам не понял, как оказался на месте палача, сжимая в одной руке плеть, а в другой меч. — Мэг! — крикнул я. — Что происходит, Мэг? Она посмотрела на меня и спокойно улыбнулась. — Так надо, Миш. Так будет лучше. Просто сделай это. — Не буду я ничего делать, вы чё, сдурели все?! — я отбросил плётку, мечом разрубил веревки и потащил Ловетт к себе. Костёр уже разгорелся вовсю, пламя отгородило нас от толпы, которая исчезла в дыму, и норовило облизать своими оранжевыми языками, издевательски яркими и праздничными. — Мэг, — выдохнул я, хватаясь за неё и выталкивая вниз. — Бежим отсюда! — Нет, Мишка. Прости, что не сказала тебе. Мы ещё обязательно встретимся, — она поцеловала меня, сверкнув глазами, отражающими пламя, и нырнула в огонь, я не успел её остановить. Всё будто разом потемнело, я тоже шагнул ближе к пламени, зажмурился и ввалился прямо в него. Думал, будет очень больно, но почувствовал лишь жар и небольшой дискомфорт в руке, различив какой-то стук и свой же крик. Он будто выдернул меня на поверхность из-под толщи сознания, я распахнул глаза и понял, что лежу на полу в замке, около кровати, на которой и спал, и пытаюсь заорать, но вместо этого лишь открываю впустую рот, как выброшенная на сушу рыба. Блять, это что, сон?! Ещё и с кровати свалился, как трёхлетний ребенок, охуеть можно. Я попытался встать, но тут же снова сел от боли в голове, которая оказалась настоящей, сильной, как разрывная пуля. Подышал немного, выпрямился, огляделся. Одеяло свалилось на пол вместе со мной, простынь смята и перекручена. Мэгги в комнате не было, а в окно пробивался коричневатый свет заходящего солнца. Да блять, нихуя непонятно, сон это был или нет. Ну ведь сон же, правда, да? Я вышел в коридор, испуганно и напряжённо прислушался. Мёртвой тишины не было, где-то внизу раздавались голоса, звяканье посуды, смех. Я вспомнил, как порезался лезвием меча, и посмотрел на свою руку — в порядке, кожа целая. Всё ещё до конца не придя в себя, я прошёлся по коридору, нашёл прозрачную дверь. Но сегодня она была такой же, как все другие, деревянной и плотной. Заглянул внутрь — обычная комнатка, тёмная и пустая, такая душная, что мне даже нехорошо стало, а в целом ничего интересного. Я развернулся, дошёл до нужника, а потом долго стоял там, в холоде и тишине, вздрагивая и глубоко вдыхая табачный дым. Мысли разбегались, как тараканы от тапка, я никак не мог сосредоточиться, беспокойство продолжало точить меня изнутри. Затушив сигарету об стену, поплёлся по коридорам, и на лестнице заметил мерцающий свет шаровой молнии, он пробивался через щель где-то наверху. С трудом я поднялся по крутым винтовым ступеням, каждый шаг отдавался болью в раскалывающейся голове. Чё ж так хуёво-то, откуда эта боль? Это не похмелье, это что-то другое. Таблетку надо, наверное, выпить, спрошу, может, у Князя есть, он после того случая с падением Энди всегда аптечку таскает. Но это потом, а сперва мне надо найти Мэгги, чтобы успокоиться. Лестница привела на чердак, я открыл скрипнувшую дверь и сощурился, потому что голубой шарик засветился ярче и ослепил меня. Немного проморгавшись, увидел в углу потрепанное кресло, в нем спала, кое-как скрючившись, Мэг. Волна тёплых чувств накрыла меня с головой. Так вот ты где, моя девочка, а я потерял тебя. Зачем же ты сюда пришла? Я поглядел по сторонам, заметил пустые винные бутылки, а ещё Мика и Энди, спавших на полу среди каких-то покрывал. Радость моя немного поутихла, глубоко внутри заворочались обида и слабенькая ревность. Всё-таки Микки бесконечно похож на меня, плюс ко всему юн, горяч, а ещё живёт в этом мире. Бред, конечно, но мало ли… Я начал было загоняться на эту тему, но меня остановило то, что Мик не один, а с Энди. Но всё равно, обидно, какого хуя Мэгги спит здесь с пацанами, а не со мной в кровати, особенно когда мне такие кошмары снятся? Но она спала так мило и умиротворенно, слегка приоткрыв пухлые губы, что я сумел усмирить свою злость, сел на пол и положил голову на её колени, прижимаясь лбом и не зная, как выразить переполнявшую меня нежность. И я сидел бы так ещё долго, не двигаясь, чтоб копья головной боли не впивались в меня ещё сильнее, но тут в комнатку влетел Шут. Он бесцеремонно толкнул Мика и заорал так, что чуть не полопались стёкла в окнах и сосуды в моей многострадальной голове: — Ты всё-таки был там? Мик проснулся и ошарашенно посмотрел на Шута, пытаясь сообразить, что случилось. Оглушительный крик разбудил Мэгги, она увидела меня, вздрогнула и быстро сказала: — Миш? Ты… давно здесь? Что ты тут делаешь? — У меня к тебе такой же вопрос. Какого хера я ищу тебя по всему замку? — ну, не удержался, опять же поругаемся, блять… — Да я просто… Вот, с ребятами… — удивительно, но Мэг не стала сходу возмущаться. Странно… Она будто чувствует себя виноватой, что ли? — Я уже понял, что с ребятами, — заметил я и повернулся. — Шут, что случилось, чего орёшь? — Миха, не до тебя, — отмахнулся он. — Мне надо с этим идиотом поговорить. Ну-ка, пошли со мной, — он схватил Мика за шкирку. Энди вскочил и попытался встать между ними: — Я тоже там был! Это всё я затеял, Мик не виноват. — Этого ещё не хватало! — Шут, кажется, совсем рассердился, хватка его стала железной. — Да погоди ты. Отпусти его. Что они сделали? — остановил я Шута, с трудом вырвав Микки из его руки. Не люблю такого насилия, когда хватаются, не разобравшись толком. Ещё бы за ухо его поволок. — Сунули свои носы туда, куда не требовалось. Странно, как вообще целы и невредимы остались, — пояснил Шут, булькая от злости. Похоже, пацаны серьёзно накосячили. — Мик, вы что, были за той дверью? — догадался я. Он кивнул и отвёл от меня взгляд. Блять, мы же договаривались, что сходим туда вместе, мне тоже важно узнать, что там, не простая же комната. — А чё меня не взяли? Мы же хотели сегодня, ё-моё, — блять, я обижаюсь, как детсадовец, но ничего не могу с собой поделать… — Миш, так было надо… — не поднимая головы, пробормотал Мик. — Ну ладно, — дешёвая отмазка, Микки, она со мной не прокатит. — Так, значит, да? Задвинули меня. — Мишка, ты радуйся лучше, что не попал туда, — хлопнул меня по плечу Шут. — Тебя вот только там не хватало. И вообще, уйди отсюда. — Почему? — Мешаешь воспитательной работе, — начал выталкивать меня с чердака Шут. — Миш, пойдём, — потянула и Ловетт, но я упёрся. — Нет, Шут, слушай, у меня вопрос есть к тебе, важный. Мне сейчас приснился очень странный сон. — Миха, пожалуйста, давай всё потом, я сам найду тебя, и поговорим, — перебил Шут, опять ухватил Мика и повёл его за собой, а Энди рванулся следом. Мэг внимательно посмотрела на меня и спросила: — А что за сон? — Да так… Ведьму одну на костре сжигали. — Жуть… — искренне ужаснулась Ловетт. Я посмотрел на неё и вдруг сказал то, чего не хотел: — А знаешь, кто был ведьмой? Она пожала плечами: — Та старуха с ножом? — Нет… Она была молодая, красивая… И это была ты, — припечатал я. Мэг чуть вскрикнула, приложила ладонь ко рту и округлила глаза, в которых мелькнуло что-то странное. — Слушай, Мэг… — прямо спросил я, всматриваясь в её лицо. — А ты… Ничего не хочешь мне рассказать? У меня такое чувство, будто ты и пацаны скрываете что-то… Сон ещё этот… Мне раньше снился похожий, и он оказался почти вещим. — Да ну тебя, Миша, — Ловетт собралась и уверенно махнула рукой. — Ерунда. Спать меньше надо, смотри, уже вечер. Ну и горазды мы дрыхнуть. Пойдём вниз? — Пойдём, — кивнул я. Да и правда, что им скрывать. Наверное, показалось. — Ты испугался за меня? — тихо спросила она, берясь за мою руку. — Ну а ты как думаешь? Нет, блять, обрадовался, — я не смог удержать издёвку. Мэг ничего не ответила и задумалась. Ступени лестницы, кажется, стали ещё круче, я спустился и почувствовал, что мне не хватает воздуха, остановился и прислонился плечом к стене. — Миша, с тобой всё нормально? — забеспокоилась Ловетт. — Нормально, башка просто болит, — кивнул я и пошёл дальше. Лучше нихуя не стало, но надо было держаться, не хватало ещё нюни перед ней распускать. В столовой, на моё счастье, оказался Князь, который без лишних вопросов порылся в карманах и вручил мне таблетку цитрамона. Я сел за стол, выпил воды и замер, положив голову на согнутые руки. Потом глухо спросил: — А где Саня? — Да нашёл лук, сделал мишень, вот, тренируется, тут такой большой зал есть, места много, — рассказал Андрей. — Пойдём, покажу? — Нет, Андрюх, спасибо. Мне херово как-то… Может, прогуляемся? Там теплее стало? — Наверное, — поднялся Князь. — Мэг, ты здесь будешь? — спросил я Ловетт. — Да, я что-нибудь приготовлю. Миш, с тобой точно всё в порядке? — Да, — коротко ответил я. Блин, она так заботится обо мне. Приятно.***
Шут бегал по комнате, куда привёл Мика и Энди, и то хватался за голову, то выкрикивал угрозы, то пытался отвесить пацанам подзатыльники, но, наконец, немного успокоился и выслушал их рассказ. — Ничего не понимаю, — повторял он, — вы оба видели одно и то же? — Ну да, конечно. Цирк-шапито, касса, справочное бюро. А что? — удивился Мик. — А то, что обычно всё не так бывает. Никто не знает, куда попадёт, шагнув в эту дверь, — объяснил Шут. — Каждый видит своё. А у вас, видимо, был надёжный проводник. — Да вот он только был, — указал Мик на голубой шарик, что вальяжно висел под потолком, не обращая внимания на суету. — Шарик… Я вот ему тоже задам трёпку, — погрозил кулаком Шут, на что молния ярко и обиженно вспыхнула. — Повезло же вам, пацаны. Очень повезло. Но я умоляю, не ходите больше туда. — А как же… — немного скомканно спросил Эндрю, — эликсир старого мага? Мы хотели спросить, где его искать. — Никаких эликсиров! — снова закричал притихший было Шут. — Сдурели? Нельзя ничего менять, Мик, ты же слышал слова Шерифа? — Он просто цепной пёс, — замотал головой Мик. — Ему лишь бы по правилам, а на счастье людей плевать. — Ребят… Не надо, я очень прошу вас, — вдруг резко сменил тон Шут. — Я тоже хочу помочь и Михе, и Мэгги, но такие эксперименты… Они опасны. А вдруг что-то пойдёт не так? А человека уже не вернуть. Убийство — очень жуткая вещь. Я надеюсь, вы Мишке и Мэг не рассказывали ничего? — Нет, — быстро ответил Энди, смекнувший, что Шут им помогать не станет, и незаметно толкнул Мика, чтоб тот не проговорился. На самом деле, они всё рассказали Мэг, и она быстро согласилась. Конечно, надо было ещё продумать детали, но главное было решено. — Вот и молодцы. И молчите, пожалуйста, ни слова никому. Мы договорились? — спросил Шут, обеспокоенно заглядывая в их лица. — Вижу, что нет… Эх, парни, слушайте, давайте так. Я подумаю, что можно сделать, а вы пока сидите на попе ровно и не высовывайтесь. Так вас устраивает? — Ладно, — согласно кивнул Мик. — В самом деле, надо сначала хорошенько подумать. — Вот это правильно. Ладно, я к королю, завтра вернусь. — К какому королю? — удивился Эндрю. — Неважно. Если есть Шут, то должен быть и Король, — непонятно ответил Шут и исчез. Мик облегчённо выдохнул. — Надоел. Разорался, как школьный директор. Откуда он вообще узнал, что мы там были? — Не знаю, — Энди встал позади очень удобно сидящего Мика, обнял за шею и ткнулся носом куда-то в макушку. — Микки, а если Шут прав… Вдруг мы сделаем что-то… непоправимое? Майкл ничего не ответил. Он и сам уже начинал думать, что от сумасбродной затеи плохо пахнет. Может, это вообще какая-то ловушка? То, что ночью казалось простым и понятным, днём запуталось и выглядело совсем не так. — Энд, — он запрокинул голову назад и посмотрел на Энди. — Давай не будем спешить, да? Может, придумаем ещё что-нибудь. — Ага. Но Мэг надо предупредить, чтоб она ничего не разболтала Шуту. Пусть делает вид, что ничего не знает. — Надо, — согласился Мик. Мэгги нашлась в столовой, она что-то приготовила, разогрела и теперь сидела в задумчивости и одиночестве, глядя на ёлку. Заметив пацанов, она встряхнулась и спросила: — Ну что, получили нагоняй? — Да херня, — бросил Мик. — Где Мишка? — Ушёл с Андреем. — Отлично. Значит, слушай. Если Шут спросит, то ты ни сном, ни духом, понимаешь, да? — Хорошо, — кивнула Мэг. — Есть будете? Индейка праздничная осталась. — Давай, — обрадовался Энди. — А потом мне домой пора. — Я с тобой, можно, к тебе в гости? — спросил Мик. — Ну… Можно, давай. Знаешь, Мэгги, мы подумали, ерунда какая-то этот способ. Может, ну его? — осторожно сказал Энди. — А есть другие варианты? — поинтересовалась Ловетт. — Пока нет, но… — Я же сказала вам вчера, я согласна на всё. — А если не получится перерождения? Здесь умрёшь, и с концами? — Значит, судьба такая, — решительно сказала Мэг и повернулась к дверному проёму, почувствовав, что там стоит Михаил. — Вы вернулись? — Ага, — мрачно посмотрел тот, — а ты опять с этими болтаешь? Я тогда пошёл, не буду вам мешать. — Эй, ты чего? — удивилась Мэг, но Миха уже ушёл. — Какая муха его укусила? — спросил Мик у вошедшего Князя. — Не знаю, — вздохнул Андрей. — Мы битый час сейчас сидели, болтали. Миха говорит, надоела ему здесь вся хуйня. Хочет вернуться, но не один, конечно. Такие дела. — Может, зря мы ему не рассказали? — шепнул Мику Энди. — Была бы хоть какая-то надежда, а? — Нет, — упрямо ответил Мик. — Вот уж кому-кому, а Михе точно не надо знать. — Я пойду к нему, — поднялась Мэг. Мик украдкой приложил палец к губам, в знак того, чтоб она молчала, и это не скрылось от внимания Андрея. Он прищурился и сказал: — Всё-таки значит Горшок прав. Он уловил, что вы что-то задумали и ему не говорите. Зря. С Мишаней такие шутки плохи. — Нормально всё, — разозлился Мик. — Узнает, ещё хуже будет. — Может, мне расскажете, что тут за тайна? — попросил Князь. — Нет. Ты не выдержишь и передашь Мишке. И вообще, ещё ничего не решено. Мы уходим, — быстро ретировался Майк, уводя с собой Эндрю, немного виноватого и извиняющегося за резкость в суждениях друга. Андрей переглянулся с Ловетт, понял, что она тоже ничего не расскажет, пожал плечами и ушёл искать Балу, а Мэг поднялась в комнату. Михаил лежал на кровати, зарывшись лицом в подушку. — Ты спишь, Миш? — тихонько и взволнованно спросила она. — Нет. Иди сюда, — он перевернулся и протянул к ней руки. — Я чё-то так устал от этого всего… Наверное, неправильно себя веду… — Всё хорошо, Миша. Давай наслаждаться тем, что сейчас мы вместе, — Ловетт легла рядом с ним. — Я люблю тебя. Как твоя голова? — Я тоже люблю тебя, — шепнул Миха. — Болит, зараза… Мэг прильнула к его боку, погладила по груди, обеспокоенно нахмурилась и положила ладонь на лоб. — Мишка… У тебя жар, и, кажется, серьёзный. Горшок потрогал сам свой лоб и согласился с тем, что он действительно слишком горячий. Мэгги хотела встать, принести воды или чая, начать обтирания, хоть как-то действовать, но Мишка никуда её не пустил: — Мэг, я не маленький ребёнок, не надо меня лечить. Сейчас за ночь всё пройдёт. Останься со мной. Ловетт чуть поспорила, повозмущалась, но осталась. Миша быстро забылся сном, а она никак не могла успокоиться. Казалось бы, что может быть страшного в обычном повышением температуры у взрослого мужика, но Мэгги чувствовала: это не спроста.***
Майкл сидел в гостиной Шерлока Холмса и ждал важную депешу и возвращения доктора Ватсона, с которым хорошо сдружился за время работы. Холмс ушёл ещё с утра, то ли в участок, то ли в тюрьму, заниматься делом недавно пойманного маньяка из Лаймхауса, и Мик остался в одиночестве. От скуки он пошёл в лабораторию и уставился на машину времени, что до сих пор пылилась здесь в углу. Вид изобретения всколыхнул в голове Мика воспоминания, такие далёкие и призрачные, о Тодде, о путешествии во времени, о мультфильме, что они рисовали вчетвером. Мысли о прошлом медленно перетекли в мысли о настоящем, о Мэг, перерождении и параллельном мире. «А что, если… — осенило вдруг Мика, он вышел в гостиную, заложил руки за спину и начал ходить от камина к креслу. — Если убийство будет не настоящим? Ведь для Мишкиного мира наша вселенная — выдумка, значит, и убить Ловетт можно понарошку, на сцене, например, во время спектакля. Эликсир только нужно дать. Интересно, сработает так? А, блин, наверное, нет… Она ведь не исчезнет полностью… Хотя… Если в это же время отправиться в прошлое… Чёрт, непонятно. Нужен совет…» Мик устал ходить, плюхнулся на диван, продолжая обдумывать новый план, а потом вскочил, крикнул внизу испугавшейся его спешки экономке, что должен идти, и выбежал на улицу. Не добежав до замка, он вдруг встретил на улице Шута, тот стоял на мосту через Темзу и смотрел на лёд. — Шут! — воскликнул Мик, чуть ли не бросаясь ему на шею. — Я всё придумал! Ну, почти… — Неужели? — скептически посмотрел на него Шут. — Да, — уверенно протянул Мик. — Ты ни за что не догадаешься.