***
Чистый белый снег продолжал медленно накрывать Лондон своими хлопьями, маскируя серость и пряча грязь. Старый потрёпанный кэб, пойманный недалеко от замка, вёз Мэг и Андрея с Миком в Лаймхаус. Поездка была долгой, но все хранили молчание. Мик думал об Эндрю, который ушёл неизвестно куда, в, может быть, очень опасное место, а Ловетт переживала за Мишку. Андрей пытался развеселить их, отвлечь разговорами, но вскоре понял, что это бесполезно, и стал рассматривать лондонские улицы. — Меня не было здесь, наверное, около месяца, — нарушила молчание Мэг, — а кажется, прошла целая вечность, всё стало будто бы другим. — Это всегда так бывает, после мотания по мирам, — заметил Андрей. Мик подтвердил, а потом спросил: — Мэгги, а расскажи немного о своём детстве? Надо выбрать определённый момент, точку, на которую настраивать машину времени. Может, было что-то такое… Ну, на грани между жизнью и смертью? Ловетт задумалась и сказала: —Мм… Есть одна история. Я как-то гуляла ранней весной вдоль берега, мелкая ещё была, лет пять, наверное, и увидела котёнка, побежала за ним, а он испугался, рванул и свалился в реку. Я запрыгала по льдинам, хотела взять его себе. И сама, конечно, оказалась тоже в воде. Меня спасли соседские мальчишки, а котёнок… Котёнок исчез. — Офигеть… — сказал с интересом слушавший Мик. — Жалко… Но нам очень подходит. Вместо мальчишек спасу тебя я. И твоё исчезновение будет объяснимо, первое время, пока всё не изменится, и люди не забудут. Ловетт кивнула, и они снова надолго замолчали. Из-за поворота наконец показались грузовые корабли и портовые доки. Мик первым выпрыгнул из кэба, заплатив шофёру звенящей мелочью, и огляделся. Тусклые фонари из-за снега светили ещё хуже обычного, и улицы освещались только из окон пабов и баров. Мэгги встала рядом с ним. — Да уж, а здесь, кажется, ничего не изменилось. Всё та же тоска… А от этой помпезной напыщенности среди нищеты, — она кивнула на ярко освещенное и украшенное кабаре неподалеку, — совсем тошно. — Ага… — Мик о чём-то задумался и пошёл вперёд. Ловетт двинулась за ним. — Мэг, — тихо и серьёзно сказал Андрей, поравнявшись с ней и чувствуя, что должен это озвучить. — А ты точно уверена? Это, конечно, твой выбор, но… Понимаешь, Мишка… я знаю его хрен-те сколько лет, он… Хороший, добрый, талантливый… Но непростой человек. У него есть прошлое, свои демоны, свои маски. Когда вы встретитесь там, у нас, ты не сможешь от этого убежать. А он вряд ли изменится. — Я понимаю, о чём ты, Андрей, — не удивилась Мэгги его словам. — Но это всё неважно. Здесь меня не держит ничего, а прошлое есть у всех. Я боюсь лишь одного: что мы не найдём друг друга. — Насчёт этого не переживай, — влез Мик, который заметил, что его попутчики остались позади, и вернулся. — В той книге, из которой мы узнали про способ перемещения, было сказано, что можно задать контрольную точку с определенными временными рамками. Вы обязательно встретитесь. — Это хорошо. Лишь бы глупостей не наделать… Мы ведь можем, — невесело рассмеялась Мэг. — А вообще… Андрей, ты не представляешь, как я его люблю. Никаких слов не найти, чтобы выразить эти чувства. — Я вижу, и очень хочу, чтобы у вас всё сложилось, — доверительно сказал Князь. — Последнее время у Михи расклеилось что-то в семье… Но ты не забывай ещё, у него дочь. Она для него очень много значит. — Дочь не жена, — улыбнулась Мэгги. — Разве я могу быть против их общения? А Мишка наверняка классный отец. Ты знаешь, что он сказал мне недавно, когда мы нашлись? Что любит детей и хочет, чтобы они у нас были. — Он такой, — подтвердил Андрей. — Эх, только бы всё получилось. У меня до сих пор голова кругом, хотя я уже раз десять зарекался удивляться. Ну где этот ваш мьюзик-холл? — Да вот он, — Мик подбежал к входной стеклянной двери. — О, смотрите, представление идёт! Они зашли внутрь, досмотрели приторную рождественскую комедию, а потом Ловетт провела их за кулисы. — Мэгги! Неужели ты здесь! — воскликнула Сьюзи, увидев её. — Где же ты пропадала? — Далеко, Сью, далеко, — смеялась Мэг. — А это кто? Неужто сын?.. А где же Михаил, с которым ты тогда ушла и пропала? — спросила актриса, глядя на Мика и Андрея. — Нет, — ещё сильнее расхохоталась Ловетт. — Какой сын, Сью? Неужели я выгляжу так старо? Это просто мои друзья. Мои и Мишкины. — А, так вы всё-таки с Мишей…того?.. — хитро заулыбалась Сьюзи. — Мы вместе и любим друг друга. Никаких «того» или «сего», — резко заметила Мэг. — У, как всё серьёзно, — протянула Сью. — Ладно, проходите. Выпьем, познакомимся? Да? Она кокетливо посмотрела на Андрея, поправила темные волосы и пошла, покачивая бёдрами, вглубь зала за неприметный столик. Мэг фыркнула про себя, Мик глянул на Князя, а тот шепнул Ловетт: — А подружка у тебя не промах. — Она всё ищет кого-нибудь, кто увезёт её отсюда, — хмыкнула Мэгги. — А сама замужем. — А у тебя, между прочим, жена есть, дядя Андрей, — заметил Мик, рискуя схлопотать подзатыльник, но вместо этого Князь смутился: — А я что? Я ничего… Просто красивая женщина. Разве нельзя полюбоваться? Ему не стали возражать и расположились за столом. — Слушай, Сью, а хозяин здесь? — спросила Ловетт. — Здесь. — Андрей, сходи к нему, объясни всё. Надеюсь, его заинтересует наше предложение, — она поймала непонимающий взгляд Сьюзи и сказала ей. — А мы с Миком пока тебе всё расскажем. Хочешь сыграть главную роль? — Хочу, — загорелись у той глаза. — У нас как раз на Новый год тухло. А что за постановка?***
Михаил сидел на краю кровати и наигрывал «Пачку сигарет». — Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна? — усмехнулся Балу. Горшок кивнул. Эта фраза очень подходила к ситуации. В этом Лондоне всё было чужим и враждебным. Если бы не Мэг, он свалил бы отсюда как можно скорее. — Не понимаю, что вы с Андрюхой тут забыли. И как вас только Шут уговорил. — Мих, так это же сказка, приключения и всё такое. Да и тебе помогаем. Как бы ты один? — Да. За это спасибо, — Миха протянул ему руку и улыбнулся. — Вы всегда со мной рядом, черти. А я ведь не сахар. — Ну сколько мы дружим-то, Миш? Мы все не рождественские ангелочки, — умудренно сказал Балу. — Ты вообще как? Они разобрали музыку в паре песен, а потом всё затормозилось. — Странно как-то, Сань. Я будто чувствую время, оно, блять, как паутина, облепило меня. Очень не очень, короче, — Мишка лёг на кровать, не выпуская гитары, и пропел. — «А без музыки и на миру смерть не красна, а без музыки не хочется пропадать…» — Да ты не кисни, Мишк. Может, выпить чего принести? — Это можно. Хуже всё равно не будет, — согласился Миха. Балу вернулся довольно быстро, звеня бутылками, выставил их на пол и предложил вернуться к музыке. Мишка поднапрягся и вспомнил все нужные темы, к утру аранжировки были переделаны, оставалось лишь начать репетировать их непосредственно в мьюзик-холле, корректируя уже на ходу. — Охуенно поработали, да, Мих? Ложись теперь спать. Смотри, ты совсем вымотался, — сказал Балу, глядя на бледного Михаила. — Мэг мне голову открутит, что я за тобой не проследил. — Да где она, Мэг? — спросил Миша, не спеша ложиться и глядя на догорающие в канделябре свечи сквозь зелёное стекло бутылки. — Где их носит так долго? — Она ведь не одна. Придут скоро, что ты переживаешь? — Не знаю…. — довольно мрачно посмотрел на него Горшок. Балу немного помолчал, а потом сказал: — Не хочешь ложиться — пошли со мной. Я тут ванну нашёл, только воду надо прямо в ней греть, там снизу типа печка. Поможешь разжечь? — Пошли, чё, — согласился Михаил. Пока Саня разбирался с водой, он закурил, а потом сказал, будто продолжая начатый разговор: — Я всё время боюсь потерять её снова. А ещё… — Что ещё? — спросил Александр, пытаясь растопить печурку. — Да блять… Там Мик, понимаешь? С ней рядом. Балу сначала непонимающе посмотрел на него, а потом даже разозлился: — Ты чё, Миха, совсем умом тронулся? — Может быть, — усмехнулся Горшок. — Нет, ты точно сдурел. Выбрось это из головы. Мику сейчас вообще не до этого, он наверняка за Энди переживает. Отправили мальчишку неизвестно куда… — Да нормально с ним всё будет, — бросил Михаил. — Миш, я, честно, удивлён твоему спокойствию на его счёт. Ты реально странный последнее время. Шёл бы ты… Спать, — раздражение Балу всё нарастало. — И пойду. Только Мэг дождусь, — Миха докурил сигарету и ушёл в комнату, даже не попрощавшись с Александром.***
Энди глубоко вдохнул тёплый ночной воздух и постарался успокоиться. Шарик-молния мягко освещал пространство вокруг, и было не так страшно. Шут довёл Эндрю до этой просёлочной дороги и убежал в другую сторону. Энди даже показалось, что он не бежал, а летел, не касаясь ногами земли. Цирка-шапито сегодня не было, тёмная комната за прозрачной дверью сразу же превратилась в бескрайнюю степь, раскинувшуюся в бесконечности под звёздным небом, очень чёрным и таким высоким, что Энди почувствовал дыхание космоса. А здесь, на дороге, это чувство пропало, небо стало обычным, таким же, как и в Лондоне, к земле спустился густой туман, а вот лес, что вырос вдоль обочин будто за пару мгновений, затаил в своей дикой чаще что-то недоброе. Ухали совы, шелестели крыльями летучие мыши, а порой Эндрю слышал даже волчий вой и таинственный шёпот деревьев, рассказывающих друг другу о Хозяине леса. Шут толком не объяснил, куда идти, лишь попросил ничему не удивляться, никуда не сворачивать и не разговаривать ни с кем, кроме мага. Энди последовал его совету и пошёл по дороге, не оглядываясь и не прислушиваясь к странному шелесту. Голубой шарик устроился на его плече и задремал. Внезапно ночную тишину нарушил посторонний звук. Энди прислушался и понял, что скрипят колёса телеги. «Может, попросить, чтоб подвезли? — подумал он, но вспомнил слова Шута и сдвинулся к обочине, чтоб освободить дорогу. В лесу опять завыли волки, лошадь испугалась и заупрямилась, несмотря на крики правившего ей деда. — Эх, что же за напасть! Опять распоясались, лохматые сволочи! — расслышал Энди. — Жаль, нет ружья… Но, родная, но! Быстрей в село вези! Телега быстро пронеслась мимо Энди, подняв за собой столп пыли, и растворилась в тумане. «Волки… А если меня съедят?» — запереживал он и ускорил шаг, но, к счастью, лес быстро закончился, потянулись пшеничные поля. Энди облегчённо выдохнул, сорвал колосок, что рос совсем рядом, и стал жевать пахнущие хлебом зёрна. Вдалеке горел костёр и слышались возбужденные голоса, видимо, местная молодёжь устраивала на природе очередную пьянку. Эндрю подумал про Мика и остро ощутил, как его не хватает. Если б они были вдвоём, то, наплевав на все наказы Шута, свернули бы на это поле и провалялись там под звёздами до утра. Взошла над кромкой поля Луна, полная, круглая и жёлтая, похожая на огромную головку сыра. Энди ещё никогда не видел, чтоб небесное светило было таких гигантских размеров, поэтому остановился и завороженно замер, разглядывая лунную поверхность, а потом тряхнул головой и пошёл дальше, заметив неподалеку трактир. Оттуда вдруг выскочил молодой парень, а за ним бежало нечто страшное и злое. Оно вцепилось в волосы бедного парня, а трактирщик стоял на крыльце и дьявольски хохотал. Энди забыл все страхи и бросился на помощь, но врезался в невидимую стену. Молния на плече предупреждающе засветилась, и Энд понял, что не должен вмешиваться, эта страшная сказка была создана не им, и не ему решать её исход. Но пацана было жалко, волос на голове его становилось всё меньше, а сам он превращался в дряхлого старика. Энди отвернулся и быстро рванул прочь, не желая знать, чем всё закончится. Вскоре дорога привела его в деревню. Слева уже начались ограды и дома, а справа тянулся деревенский погост. Несмотря на глубокую ночь, творилось что-то невообразимое: визжали женщины, спешно запирая на все крючки ставни и двери домов, лаяли и подвывали собаки, кричали мужики, носясь по деревне с топорами и вилами. Эндрю присмотрелся и увидел, что с кладбища медленно наступают десятки мертвецов, а впереди них идёт высокий человек в кожаном плаще. Энди поспешно спрятался за высоким забором и замер. «Что за чертовщина…» — подумал он и задрожал. Молния описала круг возле него и загорелась успокаивающе, а потом замигала, будто привлекая внимание. Мимо Энди пробежали два деревенских парня, они проклинали старого мага. — Вот ведь слепой дурень! Опять разлил свой волшебный эликсир и ушёл в город, а нам тут мучайся до утра с этими мертвяками… «Старый маг ушёл в город! Значит, и мне туда пора», — обрадовался Энди нужной информации, и страх его поутих. Похоже, в этом сказочном мире, где он оказался, всё шло по своим законам, а он, Энди, был не жертвой, а лишь сторонним наблюдателем. Занималась заря, небо на востоке раскрасилось нежно-розовыми тонами, в курятниках проснулись и загорланили первые петухи. Энд покинул успокаивающуюся деревню и пошёл дальше, краем глаза заметив, как исчезают сгорающие на солнце трупы и прячутся в тёмной прохладе гор и лесов невесть откуда взявшиеся вампиры. «Слава петухам, уже день», — выдохнул Энди и вдруг понял, что вокруг него уже не деревья, а высокие каменные дома. Незаметно для самого себя он оказался в городе. Солнечные лучи ещё не проникли в полумрак дворов-колодцев, и здесь царил сырой сумрак. Из подворотни вдруг выскочил старик, ряженый в непонятную одежду, и громко крикнул: — Кошмарами торгую я, и деньги требую с тебя! Энди отступил на шаг и чуть было не перекрестился, но взял себя в руки и пошёл дальше. «Чего я только сегодня не видел, с ума сойти можно…» — пробормотал он, совершенно не зная, куда идти дальше, но ему на помощь снова пришла молния, она медленно поплыла вперёд, указывая дорогу, и остановилась возле старинной каменной башни с часами, похожей на маяк. Дверь была не заперта, Энди толкнул её и стал подниматься вверх по крутой лестнице, потому что больше идти было некуда. Чем выше он поднимался, тем труднее давались ему шаги, а где-то внутри живота вздымались новая волна страха. Добравшись до самого верха, Эндрю нашёл маленькую каморку, постучался и услышал хриплое старческое: — Ну кого там несёт? — З-здрасьте… — еле выговорил Энди. — А… Здесь живёт маг? — Это я, — ответили ему из-за двери. — Проходи, не заперто. Эндрю зашёл внутрь и обалдел от увиденного. Каморка была обставлена ещё более магически, чем замок ведьмы. Всюду висели травы, валялись книги, бурлило в котелке какое-то зелье, а на узеньком подоконнике устроился черный кот. Сам маг со страшными, затянутыми бельмами глазами сидел в кресле-качалке и смотрел в никуда. — Ты кто таков будешь? Из деревни, что ль? — Нет… Я из Лондона, — тихо сказал Энд. — Далековато… Кто ж тебя провёл? — Шут… И вот она, — Энди кивнул на молнию, забыв, что старик ничего не видит, но тот кивнул, видимо, слепы были лишь его земные глаза. — Да, ты не простой малый. Немного в теме. И что тебе нужно от меня? — Эликсир! — выпалил Эндрю и смутился. — Ой, простите… Если, конечно, вас не затруднит. — У меня много разных зелий. Что именно ты хочешь? — Я… Мы хотим друзьям помочь, отправить в другой мир человека, чтоб там заново родиться. Она сама этого хочет, — объяснил Энди. — О-о… Что же, убивать будете? — Будем. Но не взаправду. — А как же это? — заинтересовался волшебник. — Неважно… У нас свой современный способ. Но без вашего эликсира никак. — Хм… Ладно, так уж и быть, помогу. Ты мне нравишься, — прокряхтел дед и добавил: — Давай, рассказывай мне всё подробно, что за люди, зачем перерождаются. Я должен знать все подробности.***
Мэг медленно вошла в комнату и стала тихо переодеваться. Она устала и очень хотела лечь спать. Всю ночь напролет они вместе с Сьюзи и очень заинтересовавшимся режиссером мьюзик-холла обсуждали предстоящий концерт. На сегодняшний вечер была назначена репетиция, поэтому Мэгги надеялась успеть поспать, но, оказавшись в постели, наткнулась на холодный взгляд Мишкиных обычно тёплых и лучистых глаз. — Ты где была так долго? — спросил он сходу. — В мьюзик-холле, где же ещё? — слегка удивилась его тону Мэг. — А чё долго-то так? — Так получилось, разговаривали с режиссером, актёрами. Всем понравилось, кстати. — Да мне плевать. Андрей тоже там был? — Конечно. Мы как вместе ушли, так вместе и пришли. Прикинь, Сьюзи, ну, помнишь её? Она на него так смотрела, — заулыбалась Мэг. — А ты на кого смотрела? — довольно резко спросил Горшок. — Мих… Ты ревнуешь, что ли? — она положила голову на его грудь, встрепала свободной рукой волосы. — Дурачок… — Ага… — Миха успокоился и немного смутился. — Ты просто такая… Блять, я не знаю… — Миш, не придумывай ничего, — вкрадчиво попросила Ловетт. — Как ты себя чувствуешь? — Да так же, херово, — вздохнул Михаил, потянулся и перевернулся на бок. — Но мы с Саней разобрали все песни. — Молодцы. Давай тогда спать. Ты ещё не ложился? Репетиция вечером. Мишка согласно кивнул и закрыл глаза, обнимая Мэгги сзади. Её тело затрепетало от его крепких объятий, но сил на действия и движения не было. Он прошептал ей на ухо: — Прости… Но сейчас я не могу. — Миш, зачем извиняться? Разве это главное? Отдыхай. Он быстро уснул и увидел во сне зимний Питер, родной и настоящий, совсем реальный, не такой, как призрачный Лондон. Миха вдохнул влажный, студёный, чисто питерский воздух и сразу почувствовал себя лучше. Мосты, адмиралтейство, Петропавловская крепость, соборы, Невский, привычные жилые кварталы будто придвинулись и окутали его спокойствием. Миха вдруг чётко понял, что ещё одно усилие разума — и он окажется в Петербурге по-настоящему. Он проснулся. Замок покрылся призрачным маревом, Мэг медленно стала растворяться в воздухе, а Питер приближался, шепча: — Возвращайся, пора. Ты всё забудешь. Будешь жить как раньше. — Не хочу я как раньше! — возразил Миха невидимому собеседнику, схватился за руку Ловетт и разбудил её неосторожным резким движением. — Мишка, ты чего? — испугалась Мэгги и тоже увидела марево, в котором были различимы очертания незнакомого ей города. Всё стало призрачным и зыбким, а в центре этого безумия колыхалась натянутая красная нить. — Ты что удумал? — Это не я. Оно само, — отрывисто сказал Мишка и взглянул на Ловетт, рука её почти выскользнула, и он держался лишь за кончики пальцев. — Не пускай меня, Мэг, а? Или… Будет лучше уйти? — Не надо никуда идти, Миха! Мы же почти всё решили, немного осталось подождать, — Ловетт перехввтилась поудобнее и крепче взялась за Мишку. — Ты посмотри на эту нить. Видишь, как она натянулась? Если оборвётся, нам обоим будет очень больно… Мишка, не надо, пожалуйста… Миха кивнул, но не знал, что делать. Как прогнать видение города, ставшее таким близким? Он зажмурился, потряс головой и, на удивление, это помогло. Воздушная зыбка исчезла, но с новой силой вернулась головная боль. Мишка прижался лбом к прохладной подушке, Мэг принялась перебирать его волосы, запутываясь в них пальцами и очень надеясь, что Шут вернётся как можно скорее и сможет Михе чем-нибудь помочь.