Плоть от плоти твоей

      Владеющий частью, владеет целым. Любой маг, волшебник или ведун знает эту непреложную истину. Именно поэтому ни один из них никому не позволит завладеть частью своего тела, будь то срезанный ноготь, прядь волос или капля крови. Ни один…       - Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в…       Змей выразительно декламировал, но под конец замолчал столь многозначительно, что удержать невозмутимое (а по мнению того самого Змея – кислое) выражение лица не было никакой возможности. Но Кощей держался, высокомерно поглядывая на рыжую орясину, почти на ладонь выше его самого.       - Все понимаю, - Змей резко сменил тон, и теперь говорил излишне участливо, лишь уголок губ подозрительно трепетал в попытке не уехать вверх в кривой усмешке, - но почему игла-то?       - Тебе не все равно, что они ломать будут? - пожал плечами Кощей.       - Ломать?       Вот теперь неуемное и неуместное веселье Змея слегка схлынуло, отчего усмехнуться, пусть и с другим выражением, хотелось ещё сильнее.       - Ну, обычно они ломают, - безразлично обронил Кощей. – Хотя один додумался воткнуть иглу в наконечник стрелы и выстрелить мне в сердце. Амур бескрылый…       - Вот значит как, - задумчиво протянул Змей, а потом полез в рукав.       Кощей поморщился. Таскать вещи в рукаве (особенно, если сначала зачаровать их на вместительность) было довольно практично, но он, по традиции своего народа, по-прежнему крепил необходимое к поясу. Это было не так удобно и эстетично, но не перенимать же эту варварскую манеру. Рыжий негодяй же потом жизни не даст!       - Вот, - Змей протянул на когтистой ладони белоснежную чешуйку. – Будет нужно, просто сожми в кулаке, и я приду.       Кощей смотрел на ладонь и не верил своим глазам. Белая чешуйка казалась почти лазурной на фоне солнечно-смуглой кожи.       - Но…       - Бери, - Змей буквально втолкнул чешуйку в руку приятеля.       Кощей понял, что совершенно по-дурацки хлопает ресницами. Если Змей хотел его подколоть на тему «без меня с человечишкой справиться не можешь», то давать при этом часть собственного тела было... мягко говоря, абсолютной и самоубийственной глупостью.       – Потом ведь надо будет заново иглу в яйцо пихать и всё такое… - неловко закончил Змей, и Кощей расхохотался.       Всё-таки вынудил, зараза хвостатая. Кощей утирал выступившие слезы костяшкой пальца, и не мог перестать улыбаться. А Змей всё так же держал на ладони чешуйку.       - Ладно, - Кощей всё же принял дар. – Но вот на ответную любезность даже не надейся.       - Больно надо, - бесшабашно хмыкнул Змей, но Кощей мог бы поклясться, что смуглые скулы стали слегка смуглее.       И всё же чешуйка была безупречно белой, без единого голубоватого пятнышка. Кощей уверился в этом, когда в тайной комнате своего замка положил подарок на небольшой резной столик из черного дерева. Впрочем, всё познается в сравнении. Кощей положил рядом с чешуйкой абсолютно прозрачный кристалл, в глубине которого матово поблескивала лазурью точно такая же чешуйка.       - Вот, значит, каким ты был раньше, - пробормотал Бессмертный и накрыл кристалл ладонью.