Пограничье

Хань Чэн понимал, что погорячился, но вся ситуация выбила его из колеи, а капитан Фу давно предупреждал, что он играет с огнём и когда-нибудь доиграется. Если за него взялся ОВР, нормальной жизни в участке не будет. Больше того, как бы заодно с ним не задело остальных. Хань Чэн был уверен, что в его делах ОВР не найдёт ничего предосудительного, но кровь попортит основательно. Так что лучше уйти, чтобы остальные работали нормально. Он гнал мотоцикл на предельно разрешенной скорости и до клуба доехал за считанные минуты. В середине дня зал пустовал, только старичок-тренер, в прошлом чемпион по боксу в среднем весе, читал газету. — Ты сегодня рано. — Нужно спустить пар. Старик Ли указал на боксёрскую грушу. — Я надеялся на спарринг. — Ты видишь здесь кого-то ещё? Я не в том возрасте, а ты не в том состоянии. Груша выдержит всё. Хань Чэн кивнул. Сначала, мутузя грушу, Хань Чэн представлял лицо ОВРовца, раздувшегося от чувства собственной значимости, потом перед глазами встало лицо вчерашнего гостя, его ухмылка, его шальные глаза. Эту ухмылку хотелось стереть кулаком. Хань Чэн рыкнул сквозь зубы и со всей силы ударил грушу. — Ты мне так зал разнесёшь, — старик Ли неслышно подошел сзади. — Что-то случилось? — Случилось. Я уволился из полиции. — И чем займёшься? — Отосплюсь. Буду гулять по городу. Схожу в горы. Наверное, мне пока не стоит уезжать далеко, ещё подумают, что мне есть от чего скрываться. Найду, чем заняться. — Ну-ну, — старик Ли похлопал его по плечу. — Если что, приходи ко мне. По вторникам я тренирую мальчишек, поможешь мне. — Я подумаю, — кивнул Хань Чэн. Злость ушла, навалилась усталость. Он чуть не вырубился прямо в душе, под горячими струями воды. Старик Ли молча проводил его в каморку и подтолкнул к дивану. — Я в порядке. — Ты хотел отоспаться — вот и начинай прямо сейчас. За руль я тебя не пущу. И пусть я уже старик, но в бараний рог тебя скрутить смогу. Так что не спорь со мной! Хань Чэн кивнул. Старик Ли, хоть и выглядел старым и немощным, все же показал молодчикам, желающим предоставить свои услуги по охране зала, что в них не нуждается. Хань Чэн, тренировавшийся поздно вечером, готов был вмешаться, помахать значком, если возникнет такая необходимость. Но помощь не потребовалась. Больше те ребята не заявлялись. * * * Сон Джунляо устало смотрел в монитор. На сайте появилось очередное объявление о пропаже шестилетнего мальчика. Второе за неделю. Четвертое за месяц. Сон Джунляо надеялся, что с появлением камер на каждой детской площадке, в каждом детском саду и школе, удастся предотвращать подобные преступления, но преступники находили все новые способы похищать детей. Свою дочь он буквально дрессировал, чтобы в критической ситуации сработал рефлекс — громко звать папу, чтобы папа услышал, как бы далеко ни находился. Благодаря этому его девочка недавно подарила ему внука. Её пытались увести с площадки, Сон Фан закричала, вмешались прохожие. Внуку он тоже будет объяснять, что если кто-то зовет посмотреть котят, угостить конфетой или отвести к маме, то надо громко звать дедушку. Сон Джунляо в пятый раз пересматривал запись. Женщина протягивает мальчику игрушку, тот берет её за руку и уходит. Никаких особых примет, средний рост, неприметная одежда. Лицо закрыто маской. Полицейские опрашивали свидетелей — как обычно, никто не заметил ничего подозрительного. Но делали они это без особого энтузиазма, словно не горели желанием помогать их ведомству. Они как будто чувствовали себя виноватыми за то, что на подотчетной им территории произошло похищение ребенка. И в это же время винили бюро за то, что те не могут найти и прихлопнуть организаторов этого бизнеса. ГРУ часто удавалось поймать похитителей, иногда получалось найти посредников и покупателей, но к организаторам подобраться близко не получалось. Если бы работала одна организация, возможно, было бы проще. Но похищение и продажа детей — слишком выгодный бизнес. Кадровый голод становился все более заметен. Мало кто стремился работать по двадцать часов в сутки в постоянном напряжении. В полицейских академиях все меньше курсантов стремились в разведку. Поэтому специалистов искали по всей стране. Из Циндао снова пришла сводка по пропавшим, нужно было подготовить отчет перед окончанием квартала, а порадовать высокое начальство было, как всегда, нечем. Официальную статистику замалчивали, не желая сеять панику. По WeChаt пришло уведомление о новом сообщении. Сон Джунляо покосился на телефон. Он давно не ждал хороших новостей. Фу Чинчжон решил связаться со своим однокурсником и рассказать о ценном и талантливом сотруднике. Бросать Хань Чэна на произвол судьбы он не собирался. Кем конкретно работает Сон Джунляо, он не знал, но то, что тот служит своей стране, как и он, было известно. Сообщение от старого друга заинтересовало. Сон Джунляо забил имя Хань Чэна в поисковик. Сначала стоит узнать то, что знают все, потом пробить по своим каналам, а после уже принимать решение. Час спустя он написал короткое "спасибо" и пригласил выпить на выходных. Весьма любопытный персонаж. Именно такой и нужен в их ведомстве. Бесстрашный, самостоятельный, с нестандартным мышлением. Он умеет оценивать риски и принимать неожиданные решения, не признает авторитетов, верит только фактам. Правда, несмотря на рапорт об увольнении, ОВР продолжает внутреннее расследование, но это не будет проблемой. Если Хань Чэн согласится, его личное дело будет изъято. * * * Е Цзунь просматривал сводки по последним отчетным периодам. Смерть дипломата всколыхнула тех, кто не принимал его всерьез. Стали поступать платежи по задолженностям, пришло несколько предложений о сотрудничестве. Не зря говорят, что чем сильнее боятся, тем больше уважают! Пришло срочное сообщение, что офицер Хань ушел из полиции. Значит, провокация сработала. Он разыграет эту карту позднее, а сейчас нужно разобраться с текущими делами. * * * Хань Чэн отчаянно скучал. Ему хватило одного дня, чтобы выспаться, а продавленный диван в зале оказался ничем не хуже кровати в его квартире. Свежий воздух в горах прочистил мозги, и он пожалел, что погорячился. Капитан Фу прощал его выходки и прикрывал его, но и над ним есть начальство, наверняка капитану влетит за него. Надо было быть вежливым с этим ОВРовцем, не пытаться действовать напролом. Но в тот момент Хань Чэн думал только о детях в школе. Что ж, может, его уход спасет капитана Фу от проверок всего отдела. Все выходные он провалялся на диване, тупо переключая каналы телевизора, совершенно не представляя, как еще убить время. Без работы день казался бесконечным. Он даже съездил навестить родителей, но быстро вспомнил, почему живёт в другом городе. Чем больше расстояние между ними, тем сильнее любовь. Во вторник он был готов на стенку лезть от скуки и вспомнил слова старика Ли, что тот тренирует мальчишек. Понаблюдать за мелкими может быть интересно. Да и самому нужно поддерживать форму. Жаль, у него теперь нет ресурсов, чтобы самостоятельно разыскать таинственного убийцу. Тренировка только началась. Пацаны разогревались на разминке, некоторые из них бросали взгляды исподлобья друг на друга, но этим всё ограничивалось. Дисциплину в своих учеников старик Ли вбивал в буквальном смысле слова. В глаза бросалась болезненная худоба подростков и слишком бледная кожа. Пропустив удар, самый мелкий грязно выругался. Хань Чэн удивлённо посмотрел на него. Сам он в таком возрасте даже не слышал подобных слов, не то что употреблял. Старик Ли отвесил подзатыльник. — Что я говорил?! — Не выражаться, — мальчишка понуро опустил голову. — Случайно вырвалось. — Следи за собой, чтобы не вырывалось! Концентрация! Три штрафных круга вокруг зала. — Да, наставник. — Ты подался в воспитатели? — Надо помогать людям. Я — единственный, кому нужны эти ребята. Родителям плевать на них, они заняты своей жизнью. Должен быть кто-то, кому не все равно. Если хоть одному из них удастся поступить в спортивную школу, это подарит путевку в жизнь. — А если они сколотят уличную банду и будут использовать навыки, которые дал им ты, чтобы грабить и убивать? — Хань Чэн, улица быстро учит выживанию. Кулаки сейчас не в моде, скорее в ход пойдут ножи, отвёртки, битые бутылки. Бокс поможет им выбрать правильную дорогу. Я верю. Что стоишь, разогревайся, раз пришел! — Я… — У тебя три минуты на переодевание, по штрафному кругу за каждую минуту промедления! * * * Тренировка прошла жарко. Некоторые мальчишки, явно имеющие опыт загона и нападения, решили проверить взрослого на прочность. Старик Ли только посмеивался да отдавал команды, комментировал стойки, указывал на ошибки в ударах. К концу занятия взмокли все, кроме тренера. А ребята с нескрываемым уважением посматривала на Хань Чэна. Отбиться от пятерых и никому не причинить вреда — это надо уметь. — Есть с чем работать, — вытерев лоб, прокомментировал Хань Чэн. — Хорошие ребята. — Не обязательно служить в полиции, чтобы помогать людям. Хань Чэн хмыкнул и пошел в душ. Давно он так не выкладывался на тренировке. Кажется, он уже ждал следующего вторника. После тренировки по мышцам разливалась приятная усталость. Листья шуршали под ногами, вызывая желание их попинать, как в детстве. Осенью темнело рано, но двор освещался скудно — управляющая компания оправдывалась тем, что люди в гардене рано ложатся спать. Довольный Хань Чэн возвращался домой, мысленно прикидывая, чем ещё можно удивить пацанов. В том, что это не последняя проверка на прочность, он не сомневался. Погруженный в свои мысли, он не сразу заметил подозрительную машину. Водитель ехал слишком медленно, как будто подстраиваясь под его темп. Хань Чэн остановился, делая вид, что завязывает шнурок. Подозрительная машина чуть проехала вперёд и остановилась. Хань Чэн просчитывал ситуацию. Это не ограбление, у него кроме спортивной сумки с парой кроссовок ничего при себе не было. ОВР проверяет его передвижения? Слишком прямолинейно. Дверь открылась, из машины вышел молодой человек и направился к нему. Хань Чэн ждал. — Вы Хань Чэн? Пройдите со мной в машину. У меня к вам предложение. — Спасибо, не интересуюсь. Ты, конечно, симпатяга, но я другой ориентации. Парень словно налетел на стену. Это было его пятое задание после прохождения подготовки, и он ни разу не сталкивался с такой реакцией. Почувствовав, что кровь прилила к щекам, он быстро заговорил: — Вы меня не так поняли! Я вообще не по этой части! — Да? А что все так печально? — продолжил Хань Чэн, чуть усмехаясь. — Заставили дать обет безбрачия? Или природа так посмеялась? — Как посмеялась? — парень явно был сбит с толку. — Наградив асексуальностью. — Господин Хань Чэн! Пожалуйста, сядьте в машину и выслушайте меня. Это серьёзный разговор! — Меня родители приучили не садиться в машину к незнакомцам. Вы знаете меня, я вас нет. Представьтесь для начала! — Меня зовут Яо Судхи, я стажер пятого управления ГШ НОАК по Южному Китаю. У меня к вам серьезный разговор. Пожалуйста, сядьте в машину, — на последних словах в интонации прорезались просительные нотки. — Ладно, стажёр. Покажи документы, и я выслушаю это твое предложение, — Хань Чэну стало жалко парня. Парнишка суетливо достал удостоверение, запаянное в специальный жутко неудобный пластиковый бейджик. С фотографии смотрел чуть испуганный мальчишка с отчаянной надеждой в глазах. — Стажер, в следующий раз начинай с представления и документов, а потом уже делай предложение пройти с тобой, иначе тебя могут понять неправильно. Ну, что застыл, пойдём, ты же хотел поговорить в машине. — Да, конечно, благодарю за науку, — парень все-таки покраснел. — Пройдемте, пожалуйста. До автомобиля было всего несколько шагов. Хань Чэн пытался понять, что могло понадобиться от него ГРУ, но ничего не приходило в голову. Если ОВРовец всё-таки решил повесить на него убийство дипломата, то к нему прислали бы не зелёного стажера, а кого-то посерьёзнее, и не предлагали пройти в машину, а заковали бы в наручники. В машине Яо Судхи почувствовал себя увереннее. — Господин Хань, нам стало известно, что вы оставили службу в полиции. Поэтому мое руководство уполномочило меня сделать вам предложение, — затараторил вызубренный текст парень. — Ну так делай! Что там хочет от меня твоё руководство? — Пригласить вас на службу в наше управление! Охранять мир и покой граждан, хранить нашу великую страну от внешних угроз. — Яо Судхи терялся под скептическим взглядом Хань Чэна, последнюю фразу он произнес почти неслышно. — Заманчиво, — вырвалось у Хань Чэна. — Но это всё — лишь красивые слова. Покой граждан, великая страна... Давай так, я соглашусь на встречу с руководителем и по итогам решу, интересно мне или нет. Пафосные речи о служении стране прибереги для выпускников академии. Служение стране зачастую подразумевает разгребание тонн дерьма детской лопаткой. — Зачем вы так? — вскинулся парнишка, обидевшись на такую трактовку о работе там, где он мечтал с детства. — Служить преградой между мирными людьми и врагами нашей страны — разве может быть что-то достойнее?! — Достойнее? Вот ты перебираешь бумажки, бегаешь по поручениям и осознаёшь, что служишь родине. Делаешь достойное дело, — Хань Чэн горько усмехнулся. — А старик Ли — между прочим, чемпион мира по боксу — тренирует беспризорных мальчишек, до которых нет дела великой стране. Он не говорит пафосных речей, он просто делает то, что может. И знаешь, между абстрактным служением родине или конкретным Ван Юном, которого избивает собственный отец, я выберу помощь Ван Юну. — Я передам ваши слова руководству, слово в слово, — пообещал стажер, сверкая глазами, — благодарю вас за уделенное время, вы ведь так заняты! — Я наслаждаюсь свободой, — ухмыльнулся Хань Чэн. — Давай, малыш, — он похлопал парня по колену, — выполняй свой благородный долг перед родиной. Водитель подъехал прямо к подъезду. Яо Судхи проводил довольно насвистывающего Хань Чэна обиженным взглядом и велел везти его в офис. Его еще ждала работа. * * * Сон Джунляо выслушал доклад стажера, отключил телефон и расхохотался. Разгребать тонны дерьма детским совочком? Очень меткая метафора. Определённо нужно поставить Фу Чинчжону бутылку хорошего байцзю. Такими кадрами не разбрасываются. Конечно, стране нужны мальчики с горячим сердцем и горящими глазами, верящие в идеалы, но те, кто хорошо понимает, на что идёт, нужны больше. Сон Джунляо посмотрел на часы. Поздновато для деловых звонков, но не хотелось упускать такой самородок. Трубку подняли после третьего гудка. Совершенно бодрый голос коротко бросил: — Да. — Офицер Хань, меня зовут полковник Сон Джунляо. Чем больше узнаю про вас, тем сильнее хочу познакомиться лично. Когда мы можем встретиться? — Я теперь свободен в любое время, полковник. — Вы свободны, но я нет, однако, в пятницу у меня есть пара свободных часов. Вы можете подъехать, координаты я скину, и пообщаемся лично. Неформально? — Удовлетворите моё любопытство, чем моя скромная персона могла заинтересовать ваше ведомство? — Вот только не нужно ложной скромности. Вы профессионал своего дела, нам нужны кадры, так почему бы нам не обсудить возможность сотрудничества? — Вот как. Ну что ж, если вас не смущает моя репутация, я встречусь с вами в пятницу. Время и место? — Репутация меня волнует в последнюю очередь. На набережной есть небольшое кафе "У старика Чжоу", в три часа дня я буду вас ждать. Скажете, что вам в пятый кабинет. Локацию вышлю в смс. — Тогда до встречи, господин полковник. Хань Чэн нажал отбой и усмехнулся. Встреча может быть интересной. Если этот полковник начнет говорить про долг и честь, то всегда можно отказаться. Впрочем, звание полковника и розовые очки — вещи несовместимые. * * * Пятница наступила слишком быстро. Начальство, как всегда, требовало немедленных результатов, невзирая на отсутствие минимальных зацепок. Оставшись без обеда, полковник ГРУ велел его не тревожить и отправился на встречу. Без двух минут три Хань Чэн остановил мотоцикл возле кафе, вошел и попросил проводить его в пятый кабинет. Ровно в три открыл дверь и вошёл. — Здравствуйте, господин полковник. Хань Чэн смотрел на собеседника. Невысокий мужчина за пятьдесят, военная выправка, прямая спина, короткая стрижка. Темные волосы сильно побила седина, с возрастом появилась грузность — видимо, в прошлом он занимался спортом, но прекратил. Смуглое лицо, морщины поперек лба, ясные глаза, выдающие недюжинный ум, и гладко выбритое лицо. Полковник был в гражданском, видно, чтобы не смущать погонами. — Вы пунктуальны. — Не люблю тратить время впустую, ни свое, ни чужое. Я вас слушаю, господин полковник. — Прекрасная позиция, юноша, прекрасная. Точность — вежливость королей. Присаживайтесь. Мое имя Сон Джунляо. Я полковник ГШ НОАК ГРУ. И не буду ходить вокруг да около, у меня нет на это времени. Нам нужны кадры, незашоренные, активные, с нестандартным мышлением. Поэтому я предлагаю вам работу. — Какого рода работу? Перспектива перебирать бумажки и писать отчёты меня совсем не прельщает. — Поиск пропавших детей. Хань Чэн напрягся. Мысль мелькнула и тут же пропала, а когда он попытался сосредоточиться, начала болеть голова. — Простите, полковник, — он похлопал себя по карманам, после аварии он не выходил из дома без таблеток, к счастью, в последнее время приступы почти прекратились. Хань Чэн потёр виски. — Какие условия? — Вам известна статистика по исчезновению детей? Каждый день пропадает от десяти до тридцати детей. Их уводят с площадок, от ворот школ и садиков, закрытых дворов гарденов и даже крадут из дома! Всеобщая сеть видеонаблюдения не справляется. Полиция разводит руками — 24 часа, только после этого мы примем заявление, а пока ищите сами, может, ребенок к другу ушел играть и задремал, а телефон или часы разрядились! Мой отдел занимается поисками банд, отслеживая всю цепочку. Никаких нудных отчетов, только аналитика, сводки данных, отсмотр материалов, планирование операций и захват. Действуем максимально быстро и эффективно. Не обещаю, что будет легко, работы будет много, очень много. Хань Чэн сдержал язвительное замечание, что успехов не наблюдается, внимательно смотрел на полковника. Он не ошибся в нем, никаких соплей с сахаром. — Много тяжёлой работы? Предложение, от которого трудно отказаться. Ещё раз уточню про репутацию. ОВР занимается моим делом, это не станет препятствием? — Если вы соглашаетесь на работу у нас, ваше личное дело переходит в ГРУ, и мы за вас отвечаем. А наши полномочия куда шире, чем у полиции. — Раз нет никаких препятствий, когда начинаем работу? — В понедельник жду вас на проходной, пропуск я уже заказал, — усмехнулся полковник. — Вы были так уверены, что я соглашусь? — Хань Чэн приподнял бровь. — Я бы не стал начальником управления, не умей я разбираться в людях. — Думаю, мы сработаемся, — хмыкнул Хань Чэн. Ему нравился полковник, в нем чувствовалась скрытая сила, а в уголках глаз таилась улыбка. — Я в этом уверен, — кивнул полковник. — А теперь, если вы не возражаете, я сделаю заказ. С моей работой о том, что нужно поесть, мне напоминает желудок громкими руладами. И еще. В управлении принят деловой стиль в одежде. Форма для вас будет сшита при необходимости.