Пограничье

В столовой стоял привычный гул. Немного сонная Грин схватила пиалу со сгущенкой прямо перед носом расстроенного стажера из отдела по борьбе с наркотиками. — В большой семье клювом не щелкай, — наставительно сказала она парнишке, успев ухватить еще и кувшинчик с медом. Малыш был жутким сладкоежкой, и хоть Хмурый грозно зыркал на нее, ей хотелось порадовать коллегу. Тень уже сидел за столиком вместе с Болтуном, который, несмотря на липкую духоту, пришел на завтрак в кофте с высоким горлом. Хань Чэн набрал еды на поднос — после плаванья проснулся зверский аппетит. Он заметил команду, сидящую за столиком, и направился к ним. Кажется, ему обрадовался только Малыш, впрочем, он вообще иногда напоминал щенка лабрадора, который рад всем. — Утро добрым не бывает? — поприветствовал он всех, устроив поднос на свободный участок стола. — Нам ваше с кисточкой, как говорил один мой коллега по обмену, — пробурчал Болтун, остальные же вопросительно уставились на начальство. — Не вижу энтузиазма на лицах при виде любимого начальника, — Хань Чэн отрезал кусок омлета. — Что опять? Я все ещё живой человек, и мне надо принимать пищу. Почему я не могу сделать это в компании своей команды? — Сейчас утро воскресенья, босс, — с видом великомученика объяснил Болтун, — если ты на базе с утра, значит что-то случилось? И у нас опять аврал? Хань Чэн хлопнул Болтуна по плечу. — Расслабься, просто лень было готовить, поэтому решил позавтракать на базе. — То есть мы можем отдыхать? — приподняла бровь Элл. — Конечно. Приступаем к работе завтра. — Завтра так завтра, — довольно констатировал Болтун. — Так может наш любимый шеф поест и даст нам возможность нормально отгулять последний выходной, перед погружением в работу? — Ты так говоришь, как будто совсем не рад меня видеть, — Хань Чэн картинно схватился за сердце. — Босс, ты, конечно, красавчик и все такое прочее, но мне хватает лицезреть тебя пять дней в неделю, а вчера был шестой! Сегодня седьмой, смилуйся, — в тон ему ответил Болтун. — Ну хоть красавчиком назвал, и то ладно, — Хань Чэн продолжал жевать. — Да расслабьтесь, просто свободных столиков нет, а общаться с посторонними нет никакого желания. Обещаю, до завтра вас не побеспокою. Если не случится ничего непредвиденного. Так что ешьте спокойно. — Тебе опасно общаться с посторонними, — подал голос Тень. — Норс исчез, его давно уже никто не видел. Мастер Шэнь всего-то проехал с тобой на мотоцикле, а теперь не выходит из своих комнат, став главной фигурой слухов и домыслов. Змей сцепился с тобой языками в бассейне, и теперь в лазарете. Босс, может и правда отдохнешь денек? Погода такая хорошая. В парк сходи, недалеко есть потрясающий ботанический сад на склоне горы, там буддийский монастырь, озеро с лодками и даже палеонтологический музей и сад бонсаев. — Я Змея и пальцем не тронул, не надо смотреть на меня так. Но, наверное, не буду навещать его — вдруг искушение окажется непреодолимым? — А где ты ночевал? — не удержался Болтун. — На базе, — Хань Чэн широко улыбнулся. Не хватало чтобы кто-то услышал, что он провел ночь в комнате мастера. Болтун, на удивление, обладал прекрасным умением вовремя закрывать рот. Поэтому дальнейшие расспросы прекратил. Хань Чэн окинул взглядом команду: громко возмущались только Грин и Болтун, но, кажется, остальные были с ними солидарны и все хотят провести выходной без него. Что ж, почему бы не последовать совету и не погулять по городу? Почему бы не осмотреть буддийский монастырь? Мелькнула шальная мысль позвать наставника, и Хань Чэн чуть не подавился омлетом. Впрочем, через минуту мысль перестала казаться такой абсурдной. Мастеру наверняка понравится монастырь. Хань Чэн вытер губы салфеткой. — Ну, раз никто не хочет составить мне компанию в прогулке, — он обвёл взглядом команду. Малыш дёрнулся было, но тяжелая ладонь Хмурого остановила его, — то встретимся завтра, — он встал из-за стола и отправился к комнатам мастера. Его репутации уже ничто не повредит, а Шэнь Вэю нужно на свежий воздух. Хань Чэн решительно постучал в дверь. * * * Е Цзунь, услышав стук, выполнил несколько дыхательных упражнений и отступил. Шэнь Вэй подошел к двери с небольшим опасением. — Кто там? — Наставник, это Хань Чэн. Шэнь Вэй раздумывал почти минуту, но все-таки открыл. — Доброе утро, наставник. Вы уже завтракали? Почему меня сегодня все встречают такими кислыми лицами? Я просто хотел поблагодарить вас за массаж, вы мне вчера очень помогли. И пригласить в город. Говорят, тут недалеко буддийский монастырь. Решил, что вам может быть это интересно. — Я рад, что смог вам помочь, — отозвался Шэнь Вэй. Про Храм Хун Фа он слышал давно, но никак не находилось времени выбраться. — Да, на склоне горы есть действующий монастырь, я о нем не раз слышал. — Так что, составите мне компанию? Почему-то мне кажется, вы сможете рассказать об этом монастыре гораздо больше любого гида. Нельзя же целый день сидеть в четырёх стенах. Шэнь Вэй так и не успел просмотреть письмо. Времени не было. Продолжать прятаться от липких взглядов и делать вид, что не обращает внимания на шепот, было глупо. — Если вы думаете, что я добровольно сяду на пыточный агрегат, который вы называете личным транспортом, то сильно заблуждаетесь. — Эх, — притворно смутился Хань Чэн. — Я-то думал, вы привыкнете к мотоциклу. Но в таком случае можем вызвать такси. Или доехать на автобусе. — Такси будет куда удобнее. И вам и мне нужно переодеться. Или вы собрались гулять по тропическому лесу в своих классических зауженных брюках? — Да? Я не думал, что так задержусь на базе, все равно нет другой одежды. А команда, боюсь, меня побьет, если я приду к ним. Ну, попытается побить. — Я одолжу вам костюм, — мягко улыбнулся Шэнь Вэй. — Значит, я всё-таки влезу в ваши штаны, — ухмыльнулся Хань Чэн, пристально наблюдая за ушами Шэнь Вэя. — Формально они еще ничьи — мне пришло несколько образцов костюмов, для того, чтобы я выбрал лучший по моему мнению. Какой цвет вам нравится? — Шэнь Вэй открыл низкую тумбу возле стены, на которой было развешено оружие. На узких выдвижных полках лежало несколько запакованных костюмов для тайцзи. — Жаль, — Хань Чэн взял черный. Шэнь Вэй достал с другой полки пакет с мягкими ботинками в тон с костюмом и протянул их Чэну. — Потом хочу получить от вас обратную связь о костюме и обуви. — Конечно, — кивнул Хань Чэн, быстро скинул свою одежду — он не стеснялся своего тела, да и мастер вчера видел его в куда худшем состоянии — и быстро натянул костюм. Шэнь Вэй почувствовал, как кровь снова приливает к щекам. У его ученика была прекрасная фигура и совершенно звериная грация уверенного в себе хищника. Пробормотав, что ему нужно переодеться, мастер сбежал в спальню. Хань Чэн проводил мастера изумлённым взглядом и достал телефон. Нужно вызвать такси. Он взглянул на часы — ещё не было восьми утра. Слишком рано для звонка полковнику, всё-таки сегодня воскресенье. Шэнь Вэю надоело смущаться, поэтому он решил поменяться с учеником местами. Для этого небольшого хулиганства мастер выбрал одно из своих любимых ханьфу с отделкой темно-синим шелком. Оно было чрезвычайно удобным, и Шэнь Вэю нравилось, как оттеняло его кожу. Взяв с собой удобную льняную торбу, завязки которой были так сделаны, что позволяли носить ее и как рюкзак, и наискосок, и заменив очки на линзы, Шэнь Вэй обулся и вышел к Хань Чэну. Увидев мастера в традиционном ханьфу, Хань Чэн шумно сглотнул. — Не хватает только длинных волос. Хотя нет, с волосами до пояса это было бы... — он замолчал. — Здорово смотритесь. Пойдёмте, такси будет через пять минут. — Идемте, — царственно кивнул Шэнь Вэй, довольный произведенным эффектом, степенно и неслышно ступая рядом. Хань Чэн то косился на Шэнь Вэя, то грозно зыркал на пробегающих мимо, чтобы шеи не сворачивали, а то руки чесались помочь. Жаль только, что лазарет не приспособлен для такого количества пациентов. — А что случилось со Змеем? Я слышал, он попал в лазарет и что-то про даосские практики? — Хань Чэн пытался завести непринуждённую светскую беседу. Весть о том, что мастер Шэнь в традиционном ханьфу вышел из своих комнат, облетела базу в мгновение ока. О его крутом, как оказалось, нраве наслышаны были многие, но отказать себе в удовольствии поглазеть никто из курсантов, конечно, не мог. Только вот Гений Хань в костюме для традиционного тайцзи, шагающий рядом, так сверкал глазами, что любопытствующие мигом вспоминали о своих делах. — Он попросил меня указать ему на ошибки в технике, так как, по его словам, теория ничто без практики. Я указал. Он не поверил, пришлось продемонстрировать. — Все ваши ученики рано или поздно оказываются в лазарете? Я тогда легко отделался? Говорят, он сесть не может. Какие же ошибки он имел в виду? — Неправильная стойка, неверное положение рук и ошибка в дыхании. В совокупности все они могут привести к серьезным травмам, — с абсолютно безмятежным лицом сообщил Шэнь Вэй. Водитель если и удивился их внешнему виду, то, услышав пункт назначения, лишь кивнул. В монастырь и не такие чудаки приезжали. Вход в парк венчала арка в типично китайском стиле. Их, видимо, приняли за каких-то важных гостей, пропустив без оплаты. Дорога уходила круто вверх в гору, проходя мимо тропических деревьев, увитых лианами или плющом. Подробная карта парка со всеми его достопримечательностями была установлена на первом повороте с основной дороги, предлагая сделать выбор куда пойти. Монастырь, пагода Дракона, персиковый сад, сад бабочек, сад бонсаев, сад орхидей, сад кактусов, палеонтологический музей, сад окаменелостей, озеро. Вариантов была масса. Хань Чэн предоставил Шэнь Вэю право выбора маршрута, сам он просто наслаждался компанией. Изначально он хотел, чтобы наставник чаще был на виду, но за всё время он не заметил ничего подозрительного и поразительным образом расслаблялся в его обществе. Шэнь Вэй решил пройти длинным маршрутом, начиная от монастыря. В лесу было не так душно — от озера, что располагалось внизу, веяло прохладой. — Этот монастырь был… — Do you know legend about this place*? — раздался звонкий голос впереди них. Чуть вверх по тропе шла пара. Невысокий, плотно сложенный парень и девушка. Видны были только их спины. Рыжие волосы девушки оттенялись изумрудного цвета футболкой и заколкой в виде стрекозы. Она вдохновенно рассказывала своему спутнику историю постройки монастыря на анлийском. То, как она подбирала слова и строила предложения, а также ее мягкий акцент, показывало, что английский язык для неё не родной. "Джинджер? Какого гуя она тут делает в воскресенье? "-мгновенно пронеслось в голове у Е Цзуна-"у нее же должно быть сегодня семь уроков? " Стараясь держаться на расстоянии, чтобы не мешать паре, но слышать историю, Хань Чэн и Шэнь Вэй, не сговариваясь, двигались вслед за ними. Однако что-то неуловимо изменилось. Хань Чэн бросил взгляд на Шэнь Вэя и тронул за рукав: — Всё в порядке? Вы напряглись. Мне интересно послушать историю, да и лишний раз попрактиковаться в английском, но, если вам претит подслушивание, мы можем пойти другой дорогой. Е Цзунь отрицательно помотал головой и тихо сказал: — Я тоже хочу послушать, хорошо рассказывает.-"У Джинж просто талант, как к литературе и легендам, так и к оказыванию в не том месте, в не то время, не дай Боги обернется" — Однажды некий монах в поисках просвещения пришел в эти горы. Медитации и духовные практики утомили его за день, и он прилег отдохнуть. Во сне он увидел прекрасную деву, что явилась из вод озера. Она велела ему построить храм на склоне горы, дабы он услаждал ее взор. Очнувшись от сна, монах поспешил к своим братьям, рассказав им о видении. И пришли братья за ним. Узрев красоту гор и долины, в которой лежало озеро, совершили они сеанс совместной медитации, прося Озерную Деву дать им знак, какой именно храм желает она видеть. И услышала она их мольбу. Так и был построен буддийский монастырь Хун Фа, а озеро, в котором живет Дева, назвали Озеро Фейри. Вокруг монастыря разбили ботанический сад и украсили его лучшими растениями провинции. Молодой человек восхищенно присвистнул от рассказа и что-то сказал своей спутнице, отчего девушка звонко расхохоталась и возмущенно стукнула парня по спине. — Нечего лениться! Я обещала, что сегодня тебя укатаю, и я это сделаю! Даже со спины было видно, что парень разочарован, а девушка вприпрыжку побежала вверх, комментируя карту и проводя по ней их сегодняшний маршрут. Хань Чэн рассмеялся. — Она такая активная, я сочувствую бедному парню. Кажется, он представлял что-то другое, когда она обещала его укатать. Шэнь Вэй , заменивший Е Цзуна, когда тот убедился, что парочка ушла вперед, рассмеялся тихим мелодичным смехом, Хань Чэн заставил себя отвести взгляд. Да что с ним творится, почему этот человек действует на него так?! Шэнь Вэй указал на поворот к монастырю. — Давайте оценим работу монахов. Храм был построен по всем канонам буддизма: высокая лестница к тяжелым двустворчатым воротам, фигуры стражей Неба сразу за ними. Внутренний двор, мощеный плитами, пара фонтанов в тени, еще одна лестница, ведущая к первой статуе Будды. Справа находилось многоэтажное здание общежития со столовой, мастерскими, залами для медитаций и боевых искусств. Слева было основное здание монастыря, ступени вели к молебным залам с Буддами, каждый уровень был выше предыдущего. Шэнь Вэй уважительно поклонился монахам на входе, купил пучок ароматических палочек и направился к первому жертвеннику. Сытый Будда, спящий, Будда-покровитель матерей — статуй было много. Внутренняя отделка поражала резьбой по драгоценному дереву и разным сортам нефрита. Вежливые и отрешенно-спокойные монахи, легкая музыка для медитаций, восхитительные виды. Что еще нужно для отдыха души. Некоторые монахи узнавали мастера, здоровались, перекидывались парой слов, интересовались планами, приглашали разделить с ними скромную трапезу. Шэнь Вэй, помня, что эта община собирает средства для бедных деревень, вежливо отказывался, а в каждый жертвенник, в специальную щель, отправлял минимум пятьдесят юаней. Он знал, что эти средства пойдут на благие дела. Шэнь Вэй в ханьфу на территории монастыря смотрелся даже лучше бритоголовых монахов. В отличие от суетливых туристов, он никуда не спешил. Хань Чэн разозлился на себя и переключил внимание с Шэнь Вэя на окружающие красоты. В конечном итоге, наставника он может видеть каждый день, а удастся ли выбраться в монастырь ещё раз — большой вопрос. После монастыря они спустились в классический сад камней. Там же росли пихты, аккуратные кусты, проходила спиральная тропа, ведущая к искусственному водопаду, что спадал с трехуровневых скал. Сад бонсаев с разными породами деревьев в глиняных расписных горшках, озеро с кувшинками и нераскрывшимися пока лотосами. Песчаный сад с круглыми теплицами, заполненными разнообразными кактусами, теплицы с орхидеями и тропическими бабочками. Ботаническому саду было чем удивить своих гостей. Иногда впереди вспыхивали рыжие волосы неугомонной любительницы легенд. Она то и дело рассказывала что-то и исчезала вместе со своим несчастным парнем. Шэнь Вэй получал искреннее удовольствие от прогулки, впервые за долгое время. — Вы не хотите продолжить прогулку после обеда? У меня, кажется, живот к позвоночнику прилип, — Хань Чэн бросил на Шэнь Вэя жалостливый взгляд. — Ближайший ресторанчик у подножия горы, нам придется спуститься, здесь ничего подобного нет. Но можно взять автобус и не идти весь маршрут пешком — Если в конце ждёт еда, я готов пройти пешком. Маршрут красивый и такой воздух… Кроме того, в автобусе слишком много глаз будут пялиться на Шэнь Вэя, а этого Хань Чэн хотел избежать любой ценой. Мимо проезжал туристический автобусик на девять человек, совершенно пустой. За рулем был молодой монах, который приветливо поздоровался с Шэнь Вэем и сказал ему что-то на незнакомом наречии. Тот обернулся к Хань Чэну: — Брат Шун предлагает нас подвезти. — Ну, раз боги послали нам автобус, будет глупо отказываться, — Хань Чэн улыбнулся. Шэнь Вэй мастерски владел искусством скрытого наблюдения. Вот и сейчас, делая вид, что наслаждается пейзажем, он украдкой наблюдал за своим учеником. Регулярные тренировки подарили ему прекрасную фигуру, а в академии выработали превосходную осанку. Он одинаково хорошо смотрелся в тренировочном костюме, в военной форме, пятнистом камуфляже или в своих невозможно модных узких брюках и рубашках. Рядом с ним Шэнь Вэй чувствовал спокойствие, которого его душа не знала давно. Возле выхода из парка стояла вереница такси в ожидании пассажиров. Совсем рядом показалась знакомая парочка. — JJ! You promise me! — капризно протянула девушка. Шэнь Вэй встретился с парнем глазами. У того явно были арабские корни — характерные черты лица, смуглая кожа, мелко-кудрявые волосы, темно-ореховые глаза. Он устал, но старался не показать этого девушке. Выходило у него откровенно паршиво. Шэнь Вэй ободряюще улыбнулся ему и подмигнул. Он поймал следующую машину, назвав адрес одного из своих любимых мест. Водитель привез пассажиров в ресторан на склоне горы, построенный в классическом стиле эпохи Хань. Официанты приветливо заулыбались мастеру, за столиками сидело много людей в национальных одеждах, что смотрелось удивительно гармонично. — Это ресторан кантонской кухни, — пояснил Шэнь Вэй, — о нем знают местные, меня привел сюда мой портной. Удивительно вкусная еда и прекрасный вид. Хань Чэн подумал, что сейчас вкусная еда его порадует гораздо больше красивого вида. Он углубился в чтение меню. Почему-то в автобусе и такси это не было так заметно, но стоило уютно устроиться в кресле, как усталые ноги начали ныть. Хань Чэн вспомнил, что так и не позвонил полковнику. Он извинился перед Шэнь Вэем и, пока официант не подошёл, достал телефон. — Я бы посоветовал вам дим-самы, традиционное кантонское блюдо, лапшу с вонтонами на горячее, имбирное молоко на десерт и ананасовые булочки, — мягко сказал Шэнь Вэй, видя явные затруднения своего ученика. — Доверюсь вашему вкусу, — кивнул Хань Чэн, ещё раз извинился и набрал номер. Полковник поздравил с быстрым разрешением проблем с полицией, порадовался, что группа готова приступить к заданию, и сообщил, что их уже ждут в отделении, руководить будет комиссар Цинь. Хань Чэн попросил не аннулировать его пропуск — если ребята будут жить на базе, ему нужно иметь возможность оказаться там в любой момент, да и заканчивать уроки с Шэнь Вэем он пока не планировал. В этот момент к их столику подошел официант. — Я буду говяжьи фрикадельки по-чаошаньски, цветную капусту на пару, ростки фасоли в сладком соусе и рис с овощами. На десерт ваши знаменитые вафли, — сообщил официанту Шэнь Вэй. — Держи меня в курсе, — напутствовал полковник Сон и отключился. Хань Чэн посмотрел на Шэнь Вэя. — Для нашей группы сборы закончились, но, надеюсь, вы позволите оставаться вашим учеником? Мне ещё многому предстоит научиться. — Насколько я понимаю, у вас будет ненормированный график. Я могу отправлять вам видео, хоть и не приветствую это, чтобы вы тренировали связки и отрабатывали упражнения, но личное присутствие на тренировке куда продуктивнее. — Разве что в экстренных ситуациях, хотя я надеюсь их избежать. И в этот ненормированный график я обязательно включу тренировки в пять утра, весьма бодрит. — Не забудьте, после каждой тренировки вам нужно снимать напряжение с мышц. Иначе вы только навредите себе. — Вы будете делать мне массаж после каждой тренировки? — Хань Чэн бросил взгляд из-под ресниц. — Я помню, бассейн помогает. Но я должен был спросить. — Массажистов на базе более чем достаточно, — отрезал Шэнь Вэй, строго взглянув на Чэна, но, видимо, без очков взгляд терял пронзительность. — Я не готов доверить спину первому встречному! А ваши волшебные пальцы уже возвращали меня к жизни. — Вы хотите остаться без наставника, офицер Хань? — Нет, что вы, как раз наоборот. Помнится, вы говорили, что мастер должен заботиться о своем ученике. Я собираюсь оставаться вашим учеником так долго, как вы позволите. Нет, путь воина-одиночки — не для меня, — Хань Чэн сменил шутливый тон на серьезный. — Моё место в строю, вместе с командой, но это не помешает совершенствоваться. — Если я буду тратить все свое время и силы на вас, у меня не останется ресурсов и сил для моей работы. А значит, меня уволят. Так что будьте добры, за массажем обращайтесь к физиотерапевтам базы. Хань Чэн ухмыльнулся и принялся за еду. Шэнь Вэй подсказал действительно вкусные блюда, а с завтрака прошло слишком много времени. И когда он успел привыкнуть к регулярному питанию? Эта мысль заставила улыбнуться. — Режим порой доставляет массу неудобств. Во время работы в полиции бывало счастьем выгадать пару часов сна прямо на рабочем месте, вместо обеда — отвратительный кофе из автомата, и нормально, а всего месяц на базе — и вот уже подавай обед по расписанию! — На базе работают специалисты, которые на основе ваших показателей подбирают вам индивидуальную программу как тренировок, так и питания, и потом эти данные передают врачу, который курирует вас на службе. Каждый занимается своей работой, а все вместе мы делаем общее дело. — Ого, как всё серьёзно. Нет, в участке тоже был медкабинет, но... Наставник, все в порядке? Вы как будто мыслями совсем далеко отсюда. — Я думаю, что у меня давно не было столь насыщенных событиями выходных, — улыбнулся Шэнь Вэй. — Расскажите о себе, офицер Хань. Из какой вы семьи? Откуда родом? Почему решили стать полицейским? — Это прозвучит наивно, но... Я хотел сделать мир чуточку лучше. Не улыбайтесь так, мне было семнадцать, тогда все дети немного романтики. Отец занимается грузоперевозками, у него своя компания, мама флейтистка. Где-то до моих пятнадцати лет она думала, что я пойду по её стопам. Я закончил музыкальную школу, подавал надежды, но душа не лежала. Не сложилось. Незадолго до вступительных экзаменов сцепился с парой придурков, отделался сломанной рукой. Экзамены пришлось пропустить, а я пошел в зал, встретил тренера по боксу. Наверное, это он заронил мысль стать полицейским. Для мамы это был удар — такой способный мальчик... А папа гордился, что сын выбрал мужскую профессию. После аварии мама, конечно, обвиняла отца. Если бы он надавил, если бы не позволил поступить в академию, если бы не подарил мне мотоцикл на поступление — ничего бы не было! Но потом смирилась. Я выжил и даже восстановился в академии. Наверное, мамы всегда волнуются за детей, будь им пять лет, двадцать или даже тридцать. — Вы очень счастливый человек, офицер Хань. Занимаетесь тем, что вам нравится, имея поддержку семьи. Наставник выглядел отстранённым, он улыбался, но в глазах таилась грусть. — Да, наверное, мне повезло в жизни. А вы, наставник? Почему вы выбрали путь одиночества? — Когда ты один, никто не причинит тебе боли. В голосе наставника прозвучала такая горечь, что Хань Чэн, не задумываясь, накрыл его руку своей. — Нельзя прожить жизнь без боли. Без неё мы бы не так ощущали счастье и радость. — Когда боль сопровождает каждую минуту твоей жизни, сделаешь все, чтобы уйти от нее. — К постоянной боли либо привыкаешь, либо устраняешь источник. Гильотина — лучшее средство от головной боли, — мрачно пошутил Хань Чэн. Он все ещё сжимал холодные пальцы Шэнь Вэя. Никогда не замечал за собой таланта топтаться по душевным мозолям, или это только с Шэнь Вэем ему так повезло? — Когда нет возможности устранить источник, приходится искать защиту или средство отвлечения и абстрагирования. Для меня этим средством стали медитации и боевые искусства. — Медитации... — эхом повторил Хань Чэн. Хотелось расспросить подробнее, но он помнил, как Шэнь Вэй сбежал от подобного разговора. Заканчивать прекрасный день таким образом казалось неправильным. — А как вас занесло в полицию? — Я довольно редко, но все же участвую в семинарах, где собираются разные мастера. На одном из них был рекрутер, он пригласил меня провести открытый урок для курсантов-выпускников. Я не всегда свободен, но мне регулярно приходят приглашения. На это я ответил согласием. — Оу, да я и правда счастливчик. Без ваших тренировок эти сборы стали бы сущим наказанием — сплошная скука. Но команда подобралась интересная. — В вашей команде столько разных личностей, как вы ухитряетесь взаимодействовать? — О, — Хань Чэн рассмеялся. — Это легче, чем кажется. Каждый из нас силен в чём-то своём. У нас есть общая цель, основной костяк команды сложился ещё в первый раз, тогда сортировка была случайной, но мы быстро сработались. Болтун пришел чуть позже, но, кажется, все смогли поладить, — Хань Чэн вспомнил довольный вид Хмурого, припухшие губы Малыша и хитрые взгляды Болтуна. Он не спрашивал, но выводы напрашивались сами. — Взаимоуважение — залог успеха. Мы можем подтрунивать друг над другом, например, меня сегодня просто выгнали с базы, заявив, что насмотрелись на меня в течение рабочей недели. Но когда пришлось объявить общий сбор в субботу, все собрались, хоть и ворчали на испорченный выходной. — Выгнали? — Шэнь Вэй удивленно округлил глаза. — И вы послушались? Вы же руководитель. — Деликатно попросили не маячить перед глазами. Если руководитель рядом, подчиненным трудно расслабиться, вдруг случится аврал? Завтра приступаем к работе, пусть отдохнут как следует. Я вот совершенно не жалею, что променял их компанию на вашу. — Я тоже очень приятно провел время, — улыбнулся Шэнь Вэй. И тут же изменился в лице, — О нет, на нас что, магнитик что ли? Опять они, — за один из столиков на первом этаже (терраса, на которой располагался их столик, находилась на втором) усаживалась уже знакомая им парочка. — Думаю, нам пора, — констатировал Шэнь Вэй. Хань Чэн поднял руку, до этого прикрывающую пальцы Шэнь Вэя, подозвал официанта и попросил счёт. Неожиданная прохлада озадачила Шэнь Вэя. Он на мгновение задержал взгляд на руке, пытаясь понять, почему он ощущает дискомфорт. А когда понял, стал дышать на счет, надеясь, что не покраснеет. Официант принёс счёт. Хань Чэн потянулся за телефоном и заметил, что Шэнь Вэй сделал то же самое. — Я вытащил вас на прогулку и пригласил в кафе, я угощаю. — Но это я посоветовал и привел вас в ресторан, да и блюда вы брали по моей рекомендации. Значит и платить мне. Официант переводил взгляд с одного посетителя на другого — только что они держались за руки и ворковали, а теперь спорят о том, кто будет платить. Такая милая парочка. — Только потому, что я отвлёкся на деловой звонок. Наставник, я должен отблагодарить вас за ужин и массаж, обед — меньшее, что я могу сделать, — Хань Чэн открыл приложение и посмотрел на официанта. Шэнь Вэй сокрушенно вздохнул, соглашаясь. Хань Чэн был упрям во всем, что он делал. — Тогда в следующий раз плачу я. — Договорились, — улыбнулся Хань Чэн. Значит, следующий раз будет, эта мысль радовала. Снизу раздавался звонкий голос рыжей незнакомки. Она рассказывала парню историю возникновения такой одежды как ципао и деланно сокрушалась, что, к сожалению, на нее найти его практически невозможно. Хань Чэн чему-то улыбался. Е Цзуню стало интересно. — Вы просто ослепляете своей улыбкой, офицер, могу полюбопытствовать о ее причинах? — Причина в том, что следующий раз будет, и вы опять променяете одиночество и медитации на мою скромную компанию. Е Цзунь прикусил щеку изнутри, не давая своей фирменной ухмылке украсить лицо. — Учитывая, насколько плотно мы оба будем заняты в ближайшее время, этот следующий раз наступит нескоро. Уже закат, скоро стемнеет, нам пора возвращаться. — Чем дольше ожидание, тем приятнее награда, — Хань Чэн встал из-за стола. Убедившись, что Джинджер полностью поглощена рассказом очередного факта своему ухажеру, Е Цзунь успокоился. * * * В такси Хань Чэн с трудом подавил зевоту. После сытного обедо-ужина глаза просто закрывались, говорить не хотелось. Он пытался бороться со сном — дорога до базы займёт всего двадцать минут, а там он возьмёт мотоцикл, и встречный ветер выдует всю сонливость, — но, кажется, проиграл. Глаза закрылись, голова склонилась на плечо Шэнь Вэя. Шэнь Вэй покосился на Хань Чэна, решившего использовать его плечо вместо подушки. Попытки устроить его на подголовнике сидения ничего не принесли, и Шэнь Вэй, смирившись, уложил голову Хань Чэна обратно на свое плечо, устраивая удобнее. Такси ехало быстро — несмотря на вечер воскресенья, дорога не была перегружена машинами. Ворота, ведущие на КПП базы, появились совершенно неожиданно. Шэнь Вэй обвил рукой тонкую талию Хань Чэна, мягко вытаскивая его из салона. Подхватив сонного мужчину второй рукой, он без особого труда забросил его себе на плечо. Сквозь сон Хань Чэн почувствовал, что машина остановилась. Он силился открыть глаза и встать, но почувствовал, что его обнимают и... поднимают? Хань Чэн тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. — Наставник? Я могу дойти сам. — Вы в этом уверены? — в голосе Шэнь Вэя слышалась неприкрытая ирония, и он все еще держал Хань Чэна на плече. — Да, последние двадцать девять лет я вполне успешно справляюсь с этой задачей. — Хорошо, — Шэнь Вэй разжал руку и отпустил Хань Чэна. Тот свалился с крепкого плеча на землю, а ехидный мастер пошагал вперед, словно ничего и не случилось, старательно давя улыбку и делая вид, что не замечает ошарашенного выражения лиц у дежурных на КПП. Хань Чэн рывком поднялся, отряхнул костюм и бросился догонять мастера. Нужно было ещё переодеться в свою одежду. — Я говорил, что умею ходить, а не летать. А вы, кажется, всё-таки равнодушны к своей репутации. — Вы сами сказали, что хуже уже некуда, — довольный своей проделкой, ответил Шэнь Вэй. Хань Чэн театрально потёр ушибленный бок, следя за реакцией Шэнь Вэя. — Я ошибался. Когда кажется, что хуже некуда, жизнь показывает, что есть, — он вспомнил об утренней перепалке в бассейне. Шэнь Вэй от этих слов застыл, словно налетев на стену. Благодушное настроение, в котором он пребывал, улетучилось мигом. — Вы правы, офицер Хань, — он ускорил шаг. — День был длинным, прошу меня простить, мне нужно отдохнуть. — Извините за мою назойливость, но моя одежда, — Хань Чэн догнал Шэнь Вэя. — Могу я ее забрать? — Да, конечно, — рассеянно ответил мастер, — она в гостиной. Будете уходить, закройте пожалуйста дверь, — он еще ускорился, захлопнув двери, ведущие в спальню. Е Цзунь с остервенелой яростью выпутывался из ханьфу. Он чувствовал боль, терзающую Шэнь Вэя многие годы. Чертов Хань Чэн, что ему мешало держать язык на привязи! Завтра понедельник, за ночь он явно не придет в себя настолько, чтобы вести занятия, а их стиль различается! Хань Чэн быстро переоделся в свою одежду, кинул взгляд на закрытую дверь — что такое случилось с наставником, почему вдруг резко испортилось настроение? Он вспомнил слова Грин о том, что Шэнь Вэй не слишком дружен с семьёй, вспомнил сегодняшние слова про одиночество и боль. Нужно больше информации. Хань Чэн плотно закрыл дверь и пошел к Малышу, по пути отправив сообщение и удостоверившись, что тот у себя. — Я помню, что у тебя выходной, — начал Хань Чэн. — Но мне нужна услуга. Личного характера. Малыш, хорошего же ты обо мне мнения, какие ужасы ты себе напридумывал? Мне просто нужна информация. Всё, что сможешь найти на мастера Шэня. — Но ведь это закрытая информация, — ужаснулся Малыш. — он внештатный сотрудник, но даже с учетом работы по временному контракту его данные хранятся в системе. Одновременно с объяснениями Малыш уже думал, как можно обойти файерволл и не оставить следов. — Так дальше меня эта информация никуда не пойдёт, а ты потренируешь навыки. — Тогда я хочу ответную услугу! — побледнев от собственной наглости, выпалил Малыш. — Слушаю тебя. — Когда мы переедем в наш офис, я хочу, чтобы мы жили на одном этаже, — покраснев под внимательным взглядом шефа, Яо набрался храбрости и продолжил, — мы же должны будем оперативно реагировать на вызовы, поэтому и надо держаться рядом. — Я поговорю с комиссаром Цинем, думаю, это имеет смысл. Все на одном этаже? — ехидно уточнил Хань Чэн. — Да, — заалел щеками Малыш. — Тогда, как только получим сигнал о сборе, сразу, без проволочек приступим к работе. Не надо будет бегать по лестницам или ждать лифт. Я слышал, что в общежитии ближайшего к нам управления больше десяти этажей. — Разумеется, думаю, я смогу сделать это. — Хорошо, я найду все, что смогу, и сообщу вам результат, — просиял Малыш. — Отлично, — Хань Чэн похлопал Малыша по плечу и направился к выходу. Он прошел мимо комнат Шэнь Вэя, поднял руку, чтобы постучать, но не решился. Иногда людям нужно побыть наедине с собой. Он оседлал мотоцикл и поехал домой. Е Цзунь нашел письмо и недовольно цыкнул, не стоило убивать того идиота, покалечить вполне хватило бы. Но не зря говорят, нет никого хуже инициативного идиота. Взяв в руки телефон, он набрал номер Гринвэй, та ответила не сразу. — Да, мастер Шэнь. — Мисс Гринвэй, вы очень мне поможете, если передадите своему руководителю, что наше с ним занятие переносится на среду, в то же время. Добравшись до дома, Хань Чэн увидел сообщение от Грин, та написала, что завтрашняя тренировка отменяется. Странно, что Шэнь Вэй не сказал ему сам. Впрочем, как он мог сделать это без телефона? А Грин легко можно найти на базе. И всё равно стало немного обидно. Хотя перспектива спать до семи утра радовала. Хань Чэн быстро принял душ, лёг и подгрёб к груди вторую подушку, на которой раньше спал Шэнь Вэй. Уложив ханьфу в пакет и подготовив его к отправке в химчистку, Е Цзунь, снова проклиная Хань Чэна, взялся за записи Шэнь Вэя — тот обязательно писал характеристики своих курсантов и давал по ним обратную связь. Ему предстояла ночь без сна. Шэнь Вэй всегда очень болезненно реагировал при соприкосновении с прошлым.