.
.
С тихим хлопком аппарирования, три человека внезапно появились на платформе между двух колонн, недалеко от толпы родителей с детьми. Какафония звуков из уханья, мяуканьей, писков и разговоров заполнили его уши, а чувство тошноты и головокружения не очень помогали ему поскорее придти в себя.
— Лучше бы ты научили меня аппарировать самому, — проворчал Гарри пытаясь удержать свой завтрак внутри себя.
— Пока тебе не исполнится, как минимум пятнадцать, я не буду учить тебя аппарировать, щенок, — автоматически проговорил Арктур. Он уже не в первый раз слыша это. Как бы талантливым ни был Гарри, он хотел чтобы он наслаждался своими школьными годами, веселясь с друзьями, а не проводил всё своё время за учёбой и изнутрительными тренировками. Также потому, что это было очень опасно и незаконно (
хотя последние мало, что значило для него).
— Ну, я всегда могу научиться сам, — тихо прошептал Гарри на ухо Персею, однако Арктур его услышал.
— Ты не будешь это делать, малец, — строго сказал Арктур посмотрев ему прямо в глаза, — Только попробуй и будешь учиться с другими студентами на шестом курсе. Я ясно выразился?
— Да, сэр, — ответил Гарри, а затем тихо выругался, чтобы тот не услышал, — Чёртов старпёр.
Они пошли вперёд, проходя сквозь толпу родителей, которые прощались со своими детьми. Он заметил несколько знакомых лиц, как сёстры Патил: Падма и Парвати, а затем Энтони Голдстейн и Майкл Корнер. Вторую он не знал, но слыхал о ней, а остальных он не так хорошо знал. Только несколько раз обменивались словами и всё. Может быть ему попробовать завести ещё друзей? Но не будут ли его двое других друзей, ревновать к этому? Что они подумают?
— Ладно, малец, — слегка неловко начал говорить Арктур, — Не забывай писать нам хотя бы раз в неделю. Учись хорошо, веселись и…ну… не лезь на рожон. Хорошо?
Тот протянул руку для рукопожатия, но Гарри проигнорировал её и просто обнял Арктура за талию. Тот был удивлён этим жестом, но затем весело фыркнул и обнял юношу в ответ.
— Береги себя, Гарри, — тихо сказал Арктур.
— И ты тоже, Арктур, — ответил Гарри.
Прекратив обниматься, рыжеволосый мальчик посмотрел на Персея, который с грустью смотрел на него. Гарри притянул его в объятия и тот крепко обнял его.
— Ты же знаешь, что я приеду на рождество?
— Да, но всё равно трудно прощаться.
— Кто сказал, что мы прощаемся? — проговорил Гарри, откинув голову назад и посмотрел прямо в серо-стальные глаза, — Я не говорю, прощай. Я говорю, до скорой встречи, Мистер Блэк, — с ухмылкой сказал Гарри.
— Тогда я буду ждать вас, Мистер Поттер, — с такой же ухмылкой сказал Персей.
Оба разошлись, но когда Гарри уже хотел подняться на поезд, он заколебался, а затем быстро развернулся и поцеловал Персея в щеку, прежде чем быстро запрыгнуть в поезд, но не раньше чем он услышал слабое заикание Персея и громкий смех Арктура, это заставило его широко улыбнуться. Его лицо было красным от смущения, он не знал зачем он его поцеловал, толи потому, что хотел его смутить или это был просто порыв, но одно этим он хотел сказать точно: он обязательно вернётся к нему.
Он отправился в конец поезда и нашёл купе в котором он сидел в свой первый год. К счастью, оно было пустое и он войдя внутрь, вытащил из кармана свой сжатый чемодан с пустой клеткой Хедвиг и увеличил их до нормального размера. Затем он левитировал их на полку над ним, но не раньше чем достал свой зачарованный МР3 плеер. Он купил его ещё в Японии и сразу стал одной из его самых любимых вещей, хотя мантия-невидимка и дневники его матери стоят на первом месте, но место для его плеера там тоже было… где-то.
Он вставил наушники в уши и включил трек
Redbone, Приди и Возьми свою любовь. Песня медленно началась, сначала приятный звук гитары и барабанов, а затем он начал подпевать себе под носом.
Хээй (хээй) Что не так в твоей голове?
Да…
Хээй (хээй) Что не так с твоими мыслями и всеми этими вздохами?
Хээй (хээй) Всё в порядке с твоей головой, малыш.
Найди её
Приди и найди её.
Чёрт с ними, детка, главное, что ты в порядке и ты моя.
И ты выглядишь божественно.
Приди и получи свою любовь.
Приди и возьми свою любовь.
Приди и получи свою любовь.
Приди и возьми свою любовь.
Хээй (хээй) Что не так с тем что тебе хорошо?
Разве ты не чувствуешь себя хорошо, малыш?
Хээй, о, да, возьми её из виноградной лозы, отлично.
Я уже говорил найти её, найди её, дорогая. Полюби это,
Если тебе нравится, да.
Хээй (хээй) Это твоё дело если хочешь чего-то -
Бери. Возьми себя в руки, детка.
Гарри продолжал подпевать себе под нос, при этом рассеянно почёсывая за ухом Сириуса, когда тот выпрыгнул из тени и устроился рядом с Гарри. Благодаря своему чуткому слуху он слышал музыку в наушниках Гарри и его хвост подпрыгивал под каждый удар барабанов. За оставшиеся часть лета, Сириус не так сильно вырос, но он окреп и теперь на его теле, прямо под его шерстью, которую он недавно подстриг, были видны очертания мускулов. Его ухо дёрнулась, когда он услышал, когда кто схватился за ручку дверцу и открыл её.
Гарри оторвался от песни, когда почувствовал, как Сириус пошевелился и посмотрел на новоприбывших гостей.
— Привет, Гарри! — поздоровался Невилл заходя в купе с Терри. У обоих были сундуки, которые волокли за собой.
— Привет, ребята, — поздоровался Гарри и по-дружески обнял каждого из них, — Как вы?
— Всё хорошо, — ответил Невилл, усаживаясь рядом с Гарри на диван, — Привет, Сириус. Ну ты и вымохал за лето.
— Гав, — приветственно залаял Сириус и снова устроился рядом с Гарри.
— Ага, это точно, — проговорил Терри с сиденья на против, — Ты его подстриг?
— Ага, теперь он не выглядит, как бездомная бродяга, — сказал Гарри, за что получил толчок головой от Сириуса. Он снова его погладил по голове и тот расслабился.
— Ты слышал новости о Руквуде? — сразу спросил его Невилл.
При упоминании о Руквуде в его голове вспыхнула картина сгоревшего, поддёргивающие от судорог тело на каменном полу и пара глаз, которые с ужасом смотрели на него с низу вверх.
— Нет, — ответил Гарри, а затем заинтересованно подал поближе к Невиллу, — А, что там с ним?
— После того, как его выписали из Мунго, его отдали под суд Визенгамота. Это было было где-то в начале июля, точно не помню, но Руквуда посадили в Азкабан и ему хотели дать пожизненный срок за использование Непростительного и попытку убийства тебя, но из-за того, что он был ещё несовершеннолетним, а его дед с дядей договорились с несколькими другими семьями, чтобы те поддержали скостить срок до пятнадцати месяцев, но он будет сидеть в камере строгого режима рядом со своим отцом и другими Пожирателями смерти. Не знаю, что с ним будет потом, но я ему незавидую. Бабушка даже говорила, что Дамболдор помог устроить это, хотя он хотел полностью оправдать придурка по причине: «
Помочь заблудшей душе, дав ему второй шанс», — Невилл насмешливо фыркнул на это, — Слава богу, что у большего состава Визенгамота есть дети и племянники в Хогвартсе и они были очень недовольны Дамблдором из-за то, что тот позволил троллю проникнуть в замок и из-за хаос, что случился в конце года. Оправдать человека, помогающему тёмному духу, который устроил хаос в Хогвартсе и из-за которого пострадали невинные дети, не самая лучшия идея.
Гарри согласно промычал, а затем задумался о Дамблдоре. Этот человек был очень влиятельным и опасным, он всё ещё помнил их короткий разговор в министерстве и Гарри не мог не вздрогнуть от этого воспоминания. Эта сила… Может быть Дамблдор и ублюдок, но он опасный ублюдок… И силён.
Страшно силён.
— Да уж, — пробормотал Гарри, а затем сменил тему разговора, — Как чувствуется твоя новая палочка, Невилл?
Первая палочка его друга треснула во время их встречи с Волан-де-мортом в конце их первого курса. Невилл знал, что его бабушка очень трепетно относится к этой палочке ведь та принадлежала его отцу пока тот не оказался в больнице Св. Мунго вместе со своей женой. Он пытался это скрыть с помощью волшебного скотча и некоторые это у него хорошо получалось, хотя когда он её использовал, его заклинания выходили либо очень слабыми или вообще не с первой попытки. А когда он подрался с бандой подростков (
которые оказались дружками его кузена из Венгрии), его палочка взорвалась на множество осколков когда тот использовал
Каскадное заклятие. Несколько подростков сразу же вырубило, но двое из них быстро поднялись на ноги и напали на Невилла. К счастью, Невилл смог выстоять один на двоих с двумя своими кулаками, хотя не раньше чем один из них выстрелил каким-то странным режущим заклинанием, порезав губу Невилла и оставив ему этот шрам. Хорошо, что тот успел вовремя отклонить в сторону, не то последствия были на много ужаснее. После конечно, он получил нагоняй от своей бабушки, но она ругала его за то, что тот мог серьёзно пострадать. По его словам, она сказала: «
Я расстроена, что палочки твоего отца больше нет, но я не пережила бы если бы с тобой случилось, что-то плохое!». Она провела его в лавку Олливандера, как только они вернулись в Великобританию где он получил новую палочку, которая идеально ему подходила.
— Это… ошеломляюще, — честно признался Невилл, доставая прямую, гладкую палочку светло-коричневого цвета с двумя вырезанными на нём цветками у верхней части рукояти, а сама рукоять имела спиралиобразную форму.
— Ошеломляюще? — переспросил Терри, подняв бровь.
Невилл кивнул и немного с опаской посмотрел на свою палочку, — Когда я использовал
Левиоса на столе у себя дома, она катапультировалась вверх вместо того чтобы просто плавно подняться, а когда я воспользовался
Флиппендо на деревянном манекене, то тот отлетел назад, пролетев через всё комнату и врезался в стену, разбившись на кусочки! Я не знал, что моя палочка делает меня на столько сильным!
— Это не так, — покачав головой, проговорил Терри, — На сколько мне известно, волшебные палочки никогда не делают волшебника сильнее. Они служат проводником для магии волшебника, как волшебные посохи, руны или магические артефакты. Список можно продолжать, но в общем они служат проводником. Ты, Невилл, привык вкладывать максимум силы на своих заклинаний и именно поэтому с палочкой твоего отца были проблемы с его использованием, но когда ты получил свою собственную палочку, которая идеально синхронизируется с твоим ядром, силы твоих заклинаний возросли в несколько раз. Поэтому тебе кажется, что твоя палочка делает тебя сильнее.
— О, — единственное, что мог сказать Невилл услышав объяснение Терри.
— Однако, это доказывает, что я был прав с самого начала, — сказал Гарри, смотря на непонимающие взгляды своих друзей, — Ты великий волшебник, Невилл…
— Но я не стал бы тем кто я сейчас без твоей и Терри помощи! — быстро проговорил Невилл.
— Мы всего-навсего дали тебе толчок, — продолжил говорить Терри вместо Гарри, — Всё остальное ты сделал сам, дружище.
— Но это приводит нас к проблеме: Контроль, — сказал Гарри, откинувшись назад, — Ты должен научиться контролировать сколько силы, ты должен вкладывать в свои заклинания, ни то ты можешь кого-то сильно покалечить. Так что когда ты вернёмся в школу мы будем работать над твоим контролем, — получив утвердительный кивок, Гарри сменил тему, — Как прошла твоя летняя стажировку во «Флориш и Блоттс», Терри?
— Информативно, — ответил он, — Большая часть времени я конечно читал, но не забывал работать. Я даже встречался с несколькими нашими одноклассниками, Падма и её сестра-близнец Парвати Патил и Энтони Голдстейн, были и другие, как Грейнджер и Рон Уизли, последний из которых пришёл вместе с семьёй сразу после того, как вы ушли. Его отец устроил потасовку с отцом Малфоем прямо в лавке и всё там разгромили и конечно мне пришлось всё убирать. Хотя старший Малфой спровоцировал его, но именно Уизли первый напал на него. Затем пришёл Хагрид и разнял их прежде чем они смогли взяться за палочки, но прежде чем Малфой успел свалить, тот бросил последние оскорбление в адрес семьи Уизли вместе с котлом книг в руки младшей Уизли и ушёл, а после и они тоже.
— Малфой получил по заслугам, — убеждённо сказал Невилл, — Так ему и надо.
— Может быть, — задумчиво сказал Гарри.
— Как это может быть? Это точно!
— Да, но не забывай, что Малфой не так прост. Он очень опасный человек. Ты помнишь наш разговор с ним? — получив кивок, он продолжил, — Он может попытаться отомстить им.
— Почему тебя волнует Уизли? — непонимающе спросил Терри, — Ты же терпеть не можешь Рональда.
— Потому, что могут пострадать и другие. Меня мало волнует, что будет с ним, но Люциус Малфой может попытаться, что-то сделать с ним или его братьями, тем самым отомстить их отцу. Не забывай также, что Малфой ненавидет маглорождённых и полукровок, он может попытаться и с ними, что-то сделать. Двух зайцев одним выстрелом, — объяснил Гарри смотря на своих друзей.
Прежде чем кто-то из них успел что-то сказать, дверца в их купе открылась и они увидели пухлую, милую старушку с короткими седыми волосами и с доброй улыбкой на губах. Она катила тележку со всевозможными волшебными сладостями.
— Что-нибудь будете, молодые люди? — улыбаясь спросила она.
— А у вас есть, какие нибудь пирожки или бутерброды? — спросил Гарри.
— Наконец то! — внезапно громко сказал она, заставив их вздрогнуть от неожиданности, — Я здесь работаю уже пятьдесят семь лет и никто ни разу не спросил меня об этом. Конечно, у меня есть, юноша! Давай подходи и выбирай!
Она потянула за один из маленьких рычагов в тележке и полочки на нём быстро завертелись, а затем быстро остановились. Теперь вместо сладостей, на нём теперь были бутерброды, горячие булочки с сосисками, разнообразная выпечка и даже был большой термос с горячим чаем!
— У меня также есть горячий суп с фрикадельками и жаренная форель с печённой картошкой под чесночным соусом, — добавила она и посмотрела на широко открытые глаза трёх подростков.
— …
— …
— Сколько? — спросил Гарри вытаскивая мешок с деньгами.
.
.
Ооооо
.
.
Большой красный паровоз затормозил у станции где-то в горах Шотландии вблизи деревни волшебников. После остановки поезда из него начали выходить студенты-волшебники одетые в чёрные мантии поверх белых рубашек, чёрных джемперов и брюк, а девочки почти также, только вместо брюк, они носили чёрные юбки до колен и серые чулки. Каждый из них носил галстуки разных цветов и нашивки на их мантиях отражающих их принадлежность к одному из четырёх факультетов Хогвартса. Только новенькие студенты не носили цветов.
— Ах, Шотландия, — проговорил Гарри сойдя с поезда вместе с Сириусом, — Родина волынок и Лох-Несского чудовища.
— Точнее он демон, но в сущности это так, — высказался Терри выходя следом за ним вместе с Невиллом.
— Демоны существуют? — изумлённо спросил Гарри.
— Ага, и Лох-Неское чудовище — это на самом деле кельпи и причём самый большой в мире. Он может принимать разные обличия, но чаще он принимает облик морского змея, что и порадило легенду о Лох-Несском чудовище. Говорят, что его завёз сам лично Ньют Саламандер в 1900-х годах, но это не было доказано, — проговорил Терри.
— Вау, — выговорил Гарри, а затем посмотрел туда куда шли других второкурсники и жестом повёл свою компанию за собой.
Они пошли по каменной дорожке, а затем сквозь широко открытые железные ворота. Они увидели, как другие студенты забирались в чёрные кареты, а затем их увозили чёрные лошади… Минуточку, лошади?
Гарри медленно подошёл поближе к карете и увидел, что она была заправленна чёрными скелетообразными лошадьми с кожастыми крыльями похожими крылья летучих мышей и белыми глазами без радужки. Ему потребовалось только пару мгновений, прежде чем он их узнал. Фестралы.
— Вы тоже их видите? — спросил Гарри и посмотрел на своих компаньонов, которые смотрели на чёрную лошадь.
— Да, — выговорил Терри неотрывая глаз от фестрала.
— Ага, — ответил Невилл.
— Гав.
Они ещё немного полюбовались им и даже погладили его на, что тот радостно фыркнул, прежде чем они сели в карету. Они ехали несколько минут, смотря на безоблачное небо усыпленная миллиардами звёзд сквозь люк на крыше кареты. Они ехали мимо высоких деревьев, которые в сумерках были похожи на силуэты монстров и им казалось, что в любой момент среди деревьев могут внезапно выскочить кто-то. Их единственным источником света были фонари висящих в четырёх концах кареты. Они светили жёлтым светом и давали достаточно света, чтобы они могли видеть на несколько футов вокруг них, однако это всё равно заставляло их чувствовать нервозность.
— Жуть, — признался Гарри смотря на вид вокруг них. Его друзья ничего не сказали, но с опаской смотрели лес вокруг них, держа свои палочки на всякий случай.
Однако, к счастью, ничего не произошло. Карета подъехала к большому и длинному виадуку, построенному над глубокой пропастью где протекала вода судя по слабым звукам бегущей воды. Смотря на это сооружение, он подумал, что по нему могли смело шагать несколько горных троллей и быть может даже великаны.
Они проехали мимо двух серых невысоких башен со шпилями и въехали во внутренний двор замка. По его периметру возвышается клуатр с открытой колоннадой. Двор вымощен каменными плитами, которые образуют дорожки, ведущую к большим, дубовым двухстворчатым дверям, которые были широко открытыми и через которые входили студенты, каждый из которых был старше второго курса. Студенты переговаривались между собой рассказывая друг другу, как они провели лето или обсуждали, что будет их ждать в этом году. Сам же, Гарри тоже думал, что приподнесёт ему этот год. В прошлом был убийца-профессор с тёмным лордом на затылке, горный тролль, зомбированные студенты и испытания в подземельях с участием с каменных статуй-охоранников и огромного паука размером с машину «
Nissan Juke» и на последок снова Тёмный Лорд.
— «
Пожалуйста,
пусть этот год пройдёт гладко», — мысленно помолился Гарри подняв голову вверх. Хотя, почему то он чувствовал, что его молитвы не были услышаны.
.
.
Ооооо
.
.
Большой зал был как всегда таким же огромным и шумным из-за множества детей, которые постоянно перешёптовались между собой. Главными темами разговора был новый преподаватель ЗОТИ, Златопуст Локонс, который сидел на преподавательским столом между преподавателем гербологии, Помоной Стебель (слева) и профессором Чар, Филиусом Флитвиком (справа). Тот был одет в ярко-голубую мантию и такой же остроконечной шляпе. На его лице были широкая улыбка, которая демонстрировала всем его белоснежные зубы, которые сверкали каждый раз когда он смотрел на своих поклонников, в особенности молодых девушек, что заставляло Гарри нахмуриться от мысли о предпочтениях его нового профессора.
Второй темой, был новый стиль его профессора зельеварения, Северуса Снейпа. Если в прошлом году он выглядел, как истинный представитель семейства рукокрылых, а если по точнее, большая, жирноволосая, противная летучая мышь подземелий, то теперь он выглядел более… человечным. Его прошлогодния бледность, что делало его похожим на вампира, исчезла, и теперь он имел здоровый цвет кожи. Небольшая щетина на его лице тоже исчезла, а его волосы больше не выглядели так, как будто с них можно собирать жир. Они всё ещё были длинными, но теперь они были подстриженны и не касались его плеч, а кончики его волос слегка завивались и немного блестели. Его одежда была такой же чёрной, но теперь оно не было была такой свободной, как раньше, а более облегающей, что отлично подчеркивало стройную фигуру его профессора зельеварения, что заставляло всех (как и его) с абсолютным неверием и удивлением смотреть на «
Ужаса Подземелий», хотя по его мнению он скоро станет «
Красавчиком Подземелий». Похоже у Локанса появился соперник.
Третьим, был конечно он. Кто же ещё? Теперь вся волшебная Британия знала, что Мальчика-Который-Выжил был помолвлен с наследником самой «тёмной» семьи во всей Европе. Это устроило настоящий переполох во всей волшебной Британии, многие волшебники посылали в его адрес письма с просьбами или даже требованиями, что-то бы он разорвал контракт. Было даже несколько наглых людей, которые посылали ему громовещатели и письма с очень неприятными проклятиями или намоченные зельями, хорошо, что Гарри был слегка параноиком и всегда проверял свои письма, ну, кроме писем своих близких и Гринготтса. А также нет нужды говорить, что Арктурус был в ярости и вернул им их письма, к которым добавил несколько сюрпризов.
Вскоре они перестали приходить.
Прямо сейчас Гарри сидел за столом Когтеврана в окружении других воронов и игнорировал ненавистный взгляд Драко Малфоя со стола Слизерина, направленный на его затылок. Терри сидел на против него и конечно же видел взгляд Малфоя направленный на него, поэтому он решил устроить гляделки с белобрысым хорьком. Так продолжалось несколько минут прежде чем они оторвались друг от друга, когда двери Большого Зала медленно открылись и профессор МакГонагалл повела небольшую толпу первокурсников к учительскому столу.
Смотря на эту небольшую толпу, Гарри не в который раз подумал, насколько мало волшебников сейчас в мире. Если посчитать сколько его однокурсников то это насчитывает около тридцати четырех студентов. В Гриффиндоре учатся девять его однокурсников, а на его собственном факультете только восемь. Если посчитать, что среднее число студентов на одном курсе и на одном факультете не превышает десяти и умножив их на число факультетов, то тогда на одном курсе учатся около сорока студентов, а если умножить это на все семь курсов то тогда получается, что в Хогвартсе около двухсот восьмидесяти студентов. Это очень мало, если сравнивать, что Хогвартс рассчитывается, как минимум на тысячу студентов, если верить «
Истории Хогвартса». Причиной этого, является война с Грин-де-вальдом где погибли сотни волшебников с обоих сторон, а война с Волан-де-мортом и его Пожирателями Смерти погубило множество волшебных семей, неважно были ли они маглорождёнными, полукровками и чистокровными. Это было неважно для них. Его семья была отличным примером.
— Джиневра Уизли.
Голос профессора МакГонагалл заставил его осознать, что он пропустил вступительную песню Распределительной шляпы. Он посмотрел на миниатюрную девочку с ярко-рыжими волосами и веснушками на лице. Она нервно поднималась по ступенькам к табуретке в поддержанной школьной мантии и села на табуретку, прежде чем профессор МакГонагалл надела ей на голову шляпу.
.
.
Ооооо
.
.
— А-а, ещё один Уизли, — внезапно в её голове эхом раздался хриплый голос. Джинни не могла не вздрогнуть от неожиданности, было так странно слышать чей голос у себя в голове, —
Прошло уже семь поколений, когда я встречал женского представителя вашего семейства. Не будем, терять времени и давайте узнаем на какой факультет вас распределить. А те… Ч-что это?! — с удивлением проговорила шляпа, почувствовав липкое и омерзительное ощущение, когда он изучал её душу и просматривал воспоминания юной Уизли.
Распределяющая шляпа была создана около тысячи лет назад четырьмя основателями Хогвартса: Годриком Гриффиндором, Ровеной Когтевран, Хельгой Пуффендуй и Салазаром Слизерином. Распределяющая шляпа является одной из самых умных магических артефактов, который когда-либо могут быть встречены в мире. Шляпа в буквальном смысле содержит в себе интеллект и знания всех четырёх основателей, может говорить (через прорезь возле полей), обладает навыками Легилименции, и это позволяет ей проникать в мысли надевшего её абитуриента, предсказывать его возможности или настроение. Она даже может реагировать на то, о чём думает примеривший её. Однако, помимо этого, она была способна заглядывать в сердца и души любого на кого он будет надет, чтобы понять на какой путь он должен направить надевшего его. Не всем это понятно, но каждый из домов символизирует жизненный путь человека и его окружение по которому тот может пойти.
Отличительными чертами Гриффиндора была храбрость и благородство. В прошлом, этот факультет славился своими отважными, сильными и стратегически умными волшебниками, которые чаще всего становились боевым магами и людьми способными отстаивать свои убеждения и взгляды невзирая на остальных, но последние поколения показали, что теперь этот факультет стал стал не больше чем позором. Только некоторые из них имели право называться истинными гриффиндорцами.
Пуффендуй был домом трудолюбие, терпение, верность и честность. Пенелопа была женщиной которая не очень любила приключения и опасности, как это было с Годриком. Она была женщиной, которая любила домашний уют, спокойствие и нормальную жизнь волшебницы, но была очень сильной волшебницей способной показать, что она может постоять за себя. Из её факультета выпускались очень умелые волшебники, которые открывали свои собственные бизнесы и предприятия, что приносила им огромныц доход. Однако, теперь этот факультет считался местом для слабых и ничтожных волшебников, что заставляло других смотреть на них с высока.
Когтевран был местом знания, остроумия, творчества и мудрости. Ровена была гением, которая опередила своё время, но она также была и самой необычной из всех основателей. Она видела мир другим, не так, как другие. Она верила в существование миров за пределами их мира, она видела мир под другим углом используя творчество, чтобы создать новые заклинания, руны, нумерологические формулы… открывать, что-то новое. Из её факультета выходили гениальные или просто очень умные люди, которые становились либо новаторами, путешественниками или первооткрывателями. Сейчас, её факультет стал местом для книжных червей, которые не хотели видеть мир под другими углами и верили во всё, что говорилось в книгах, что сделало нынешних студентов её факультет самоуверенны и напыщенными ботаниками, которые любили хвастаться, что они умнее других из-за того, что их распределили на факультет воронов.
Слизерин… Слизерин был очень противоречивым факультетом, как и их основатель. Салазар был холодным, жестоким и безжалостным к маглам волшебником, но он также был очень заботливым, понимающим и просто хорошим человеком, который с любовью относился к детям волшебников. Ему было всё равно, что одни из были полукровками, маглорождёнными или чистокровными волшебниками, он любил своих студентов, как и они любили его. Он воспитывал в своих учениках хитрость и способность приспосабиливаться окружающему миру, а также воспользоваться любыми возможностями для достижения цели. Его ученики становились преподавателями, мастерами или экспертами в разных отраслях магии. Они были могущественным волшебниками и Салазар ими гордился, но со временем к Слизерину начали относиться с убеждением, что на нём учатся только тёмные волшебники, да и сами слизеринцы стали вести себя со временем напыщенно, самоуверенно и высокомерно к остальным факультетам, а старая идеалогия Салазара, что на его факультете важен талант и сила, теперь изменили, что на Слизерине важен только твой статус крови. Эта идеалогия только ещё крепче закрепилась когда возвысился второй Тёмный Лорд этого столетие. Он утверждал, что является прямым потомков самого Салазара Слизерина и владеет даром змееуста. Теперь факультет Слизерина является позором наследия его основателя.
А теперь…
—
Очень удивительно видеть вас снова… Мистер Реддл, — бесстрастным голосом поприветствовала шляпа бывшего ученика.
Его голос эхом разнёсся в душе девочки Уизли, заставив чёрные щупальца магии сплетись вместе, пока его не появилось чёрное, но красивое лицо молодого юноши, который с обманчиво невинной улыбкой смотрел на мысленный образ древнего и разумного артефакта.
—
Здравствуй, шляпа. Давненько мы не виделись…
