ещё одна ночь вхолостую

потому что скульптура костей лица не меняется от знаменателя и количество гипотенузы морщин не равняется сумме двух катетов.

Интересно, чем она думала, когда подписала контракт на новый сезон шоу? Ладно, это ощущение творящегося вокруг цирка-бардака пройдет уже через сорок минут, когда начнется мотор — станет легче, и только пот будет литься по вискам от софитов. Но сейчас, когда вокруг на последнем издыхании кружатся гримеры, раздают указания по камерам, и проверяется звук, ей хочется свалить отсюда к чертям собачьим и вот-прям-щас, пока не уговорила себя не вытворять ничего хотя бы первые несколько номеров. Воробух трындит по телефону на английском, прямо вот колонист с голливудской улыбкой и чертовски удобными коленками, она ещё в прошлом сезоне заценила. Режиссер всей этой оргии дает отмашку, бегают ассистенты, и где-то там, за кадром, крутят свои пульты умельцы русского народного фотошопа, пускающие хохлому на фоне сцены под русские народные. Интересно, у них что, других идей нет? Ещё бы ряд кокошников пустили. Диана хмыкает своим мыслям, долгим нажатием отпускает телефон в сон, чтобы не вздумал мешать — каждый раз когда она думает, что убрала его на беззвучный режим, приходится вырубать вокруг неё звук из-за того, что у неё на всю съемочную площадку начинает орать Кипелов. Двадцать минут до эфира. Время — двенадцать часов дня, точнее почти. Им тут сегодня сидеть целый день, она все ещё в кресле только из-за неустойки гонорара, не хочется отрывать от сердца пару сотен тысяч и не рублей. Это тогда хрен пойми из каких денег вкладываться в новый тур. Вздыхает, наконец-то группа грима остается довольной и отваливает от неё, Воробьев отпускает шуточку, но она пропускает мимо ушей и закидывает ногу на ногу (новые мартинсы ужасно давят и трут, но это для них нормально, надо просто перетерпеть). Платье задравшееся расправляет и откидывается на спинку кресла, от нечего делать разглядывая ведущего. — Господа хорошие, три-два-один…мотор! На губы натягивается улыбка, и Диана ждёт первого приносимого в жертву недо-таланта. Ее номерок третий, и Даня сжимает его в ладони, пока он не становится влажным от пота. Казалось бы, она уверена в себе, в песне, в выступлении. А все равно страшно. Говорят, что так и должно быть, иначе не быть хорошим артистом. Первой идёт девчонка из Перми восьми лет со светлым и робким взглядом, она все поглядывает на свой талисман — на жёлтую плюшевую хрюшку, которая ее будет ждать за кулисами. Перед Даней девочка из Краснодара — Алина — загорелая, улыбчивая и задорная. В себе сейчас не чувствуется ни привычной наглости, ни уверенного понимания дальнейших событий. В студии почти все готово, на жюри накладывают последний грим и дают наставления. Включают камеры, и затихают последние голоса в зале. Даня думает о своем и не замечает, как проходят перед ней девчата. Очухивается только тогда, когда гримёрша Катя чуть поправляет цвет помады и пудру на щеках, шепчет что-то ободряющее, и Даня ей улыбается. Сейчас решается очень важное в ее жизни. Возможно, что и новый этап. Она слышит ее представление залу, телезрителям и жюри. Ничего нового не услышит, и факты звучат сухо и верно. Даниэла Логинова, 18 лет, Москва. В возрасте восьми лет осталась без матери, погибшей в аварии. В возрасте девяти лишили родительских прав вечно пьяного отца, которому было не лень лишний раз приложить руку к щеке дочери. В десять взяли в первую приемную семью. Вернули назад в детский дом в тринадцать. Не сошлись характерами. Это уже почти ложь, хотя и фактически ту же причину называют при разводах. Переходный возраст прошел тяжело, не без депрессии, срывов, курения в подъездах, обрезания волос и криков. Не выдержали. Вернули злобного волчонка назад в берлогу. Взяли рыжего пацана пяти лет. Второй шанс. Вскоре появилась и следующая приемная семья, где Даня находится до сих пор, и которой она безмерно благодарна. И это ведь не ложь. Ее смогли принять и полюбить, хотя бо́льшую часть жизни Даня не верила, что ее кто-то может любить действительно не за что-то, а просто за то, что она есть. Ее выход. Логинова откладывает номерок и выверенными шагами идёт на сцену. Сейчас уже нет места волнению. Даня успевает мельком глянуть на зал и на жюри перед тем, как на ней фокусируются софиты. Микрофон стоит на стойке, и Логинова его аккуратно сжимает, готовясь снять. Музыка. Сурганова и оркестр. Фурия. Этот номер не для Дианы, сидящей второй слева и заметно напрягшейся. Это не для Светланы Яковлевны, история которой чем-то походила на ее — типичную историю в этой программе. Сейчас это выступление только для нее самой и для зала. И она получает удовольствие. Со словами приходит и игривый, задорный взгляд, и мягкие, очень плавные движения рук. Она не смотрит на жюри, не слышит и не видит, кто жмёт кнопки, она обращается сейчас к людям, сидящим здесь. Каждому из членов жюри достается усмешка, а Арбениной ещё и мягкий вздёрг бровей. На последних словах подмиг прямо в камеру, и только после аплодисментов получается проморгаться и увидеть чётче и зелёный свет в зале, и подходящего ведущего. В горле пересохло — первый маленький шажок удачный. Кланяется театрально, улыбается широко — с началом съёмок Диана начинает входить в раж, может быть это все будет не так плохо, как казалось несколько минут назад. Перед ней лежат первые анкеты, Арбенина пролистывает их веером, пока представляют Алексея, практически все имена забывает сразу же — половина из них не пройдут дальше отборочного. Сильные духом ребята, никто не спорит, но не в каждом из них сидел тот самый голос, от которого хочется плакать или смеяться, с которым потом будут подниматься залы на концертах и возвращения которого будут ждать, даже если в карьере поставлена жирная такая точка. Один из сотни, а то и больше. Главное не обидеть, а то смотреть на детские слёзы выше её сил, это как мужики, которые готовы пойти на что угодно, лишь бы их девушка прекратила с таким намёком шмыгать носом. Быть первым всегда сложно, она бы вообще сказала, что первой тройке, открывающей новый сезон, сложнее всего, она бы на их месте да в их возрасте коньки бы точно откинула от стресса, а это мелкое чудо поёт вот, улыбается всем и вообще чувствует себя на сцене органичней многих шоуменов со стажем. Голос звонкий, ноты вытянуты ровно так, как должен лежать рисунок, задорный и лёгкий. К середине песни горят три зелёных кнопки, ждут только Крутого, и Диана лично готова нажать за него эту кнопку, чего он там выёбывается, ребенок стрессует. Все таки часть после исполнения — самая приятная, можно куражиться и хвалить, ругаться на застрявшего над кнопкой коллегу. Менее приятно тогда, когда приходится объяснять разочарованному человечку, что ну вот не тянет он, так и случается со следующим номером. Задор — круто, голоса вообще нет, как её там вообще пропустили на этап отбора? Следующая история — одна из. Одна из множества таких же трогающих, но ей по крайней мере повезло наконец-то обрести мир. Милая девочка, пацанка с серьезным взглядом — Диана ставит на исполнение рока, и разочаровываться не хочется. Совсем взрослая рядом с остальными мальками, недавно исполнилось восемнадцать лет, вау-эффекта она все же не ждёт, обычно это понятно по первому взгляду. Отмечает лишь собранное спокойствие, сужает ставку до Агаты Кристи, но даёт себе шанс ошибиться. Ничего лишнего, что отвлекало бы от исполнителя — черный комплект без рукавов, голые худые руки, лежащие на стойке с микрофоном, визуально делают девчонку выше — она это знает, она сама таким грешит. А что делать, когда ты в кадре ближе всех к землице русской? Все идет заебись ровно до того момента, как врубают музыку. Вот в этот момент она реально жалеет, что пришла сюда сегодня. Ебаная Фурия, эта девочка совсем без головы?! Арбенина чувствует на себе взгляд Воробьева, но игнорирует его успешно, пялится только на Св… Даниэлу, точно. Вспоминает все свои последние грехи, жалеет о том, что на съёмках нельзя прибухнуть хотя бы вне кадра и чудом, чудом не скрипит зубами — предчувствует всевозможные шутки на снайперскую тематику, а такой юморок ей уже по горло осточертел. Тем временем девочка решила проморозить её целиком. Диана нечитаемо отвечает на игривый взгляд с движением бровей, становится жарко. Как на Светкином концерте оказалась. блядьблядьблядь. Свободная, играющаяся с ними в кошки-мышки, маленькая наглая фурия с ярким взглядом, она точно описывает не одну свою бывшую блядищу?! Нехорошо так думать про неизвестную девочку, но она виновата сама! — Ты вырвала на последней секунде четвертую зеленую кнопку Дианы Арбениной! Послушаем, что скажет самый заинтересованный член нашего жюри. Ебать, она ещё и нажать на кнопку умудрилась в этом мареве, а песня уже кончилась, и ведущий поприветствовал участницу. Пока камера не успевает навестись на неё, Диана натягивает улыбку, но глаза у неё пустые, ноль эмоций, только чёртов холод. — Вадим Анатолич, вот хорошо у меня телефон вырублен, и я не могу кинуть вас в черные списки везде прямо сейчас! — смеётся и показывает язык, чуть меняя позу в кресле, переводит взгляд на девчонку. — Не, а чё мне говорить — Светке бы понравилось, а это, знаете ли, самая крутая похвала от человека, который её знает. Вы были безапелляционно счастливой, но, Даниэла, чудовищно наглой. Снижайте градус заигрывания с залом, вы и так вот-вот-вот всех на колени поставите, как настоящая Фурия, и тогда все будет шикарно, — выходит, кажется, жестковато, но поздно исправлять вылетевший грубоватый тон. А Даня выдыхает медленно, спокойно — прямо курс дыхательной гимнастики вспомнился. Четыре зелёных кнопки. О чем может ещё мечтать человек, пришедший на это шоу? Она улыбается ведущему уже не так, как это делала во время номера — чуть спокойнее, расслабленнее, и переводит внимательный, сосредоточенный взгляд на Диану, которой, разумеется, дали первое слово. Если честно, то до конца Даня была уверена, что от этого человека зелёной кнопки она точно не дождется — ну даже просто из принципа. Однако все же оказалась неправа, чему и рада. Критику и похвалу в одной речи воспринимает спокойно, чуть краснеет и кивает. Обижаться тут совершенно не на что, все правильно говорит. — Да, вы правы, везде надо знать меру. Спасибо, Диана Сергеевна, —Даниэла слушает похвалу от Ирины, улыбается на шутку Воробьева в сторону Арбениной и слушает критику по голосу от Крутого. Сейчас все это не так важно. Главное кого-то сегодня действительно зацепить в хорошем ключе. Она уже собирается уходить за кулисы, как Вадим объявляет, что сегодня в эту студию прибыл ещё кое-кто знакомый Даниэле (и Диане) по творчеству и объявляет Светлану, мать ее, Сурганову. Внутри все рухнуло куда-то в желудок тяжёлым весом, и стали холодными кончики пальцев. Видеть Сурганову куда тяжелее — какого хера такая подстава, только что спела ее песню, а ее ещё и слушал исполнитель. Света сегодня в черном платье без рукавов (ух ты, совпали) и в ботинках на толстой подошве — плюс два-три сантиметра роста. Привычный ёжик стальных волос и так близко сейчас искристые глаза. Сурганова улыбается ей, обнимает и кратко, но звонко целует в щеку. Даня обнимает чуть крепче, чем стоило бы, в ответ и улыбается ещё шире в зал. — Диана Сергеевна, — короткий прищур Сургановой на Арбенину, — лукавлю, Динка была права. Мне очень понравилось. Спасибо за твою вариацию исполнения — это было действительно интересно и круто. Знаешь, у меня есть для тебя подарок. Держи вот мои солнечные очки, я давно про них забыла, но мне кажется, что тебе они подойдут, — Света протягивает коробочку, Даня благодарно кивает и передаёт ведущему, — Я думаю, что мы можем сделать это вдвоем? И снова музыка. Только теперь на сцене их двое. Как это было у одной из них когда-то. Сейчас они нацелены не только на зал и жюри — больше друг на друга. Взгляды уверенные, чуть игривые. Они ходят кругами и обмениваются жестами — кто поет следующую строчку, а когда вместе. Как-то синхронно получается перевести взгляды на Арбенину, выходит почти насмешкой — совершенно нечаянной. После повторения песни Даня идёт обниматься с жюри и после в комнату ожидания. Там можно отдохнуть, выпить воды и наконец расслабиться хоть ненадолго. За ней приходят ещё — девчата, парни. Все обнадеженные, ждущие, что выберут именно их. Выходят, держась за руки, Даня стоит с краю и обводит взглядом зал ещё раз, крепко сжимая ладонь девчонки помладше. Выберут ли, или самое время вернуться домой? Диана ждёт следующего номера — внимание коллег поутихнет, можно будет не скрежетать зубами. Теперь уже так много мыслей, и о том, что девочка даже чем-то похожа на Светку — только та поседела уже до хлопкового серебряного блеска, ну и пониже будет немножко. Да и в голосе то и дело проскальзывали общие интонации, знакомые до последнего стона. Арбенина выдыхает неслышимо и впивается короткими ногтями в ладонь, чтобы отогнать наваждение воспоминаний и всяких таких мыслей, какие никак не вяжутся с детской программой. В смысле, блять, «кто-то знакомый»? Сука блядская, а не Вадим, где найти продюсера этой шараги и как запихать ему стойку для микрофона в задницу?! Воробьев ржет под ухом очень ехидно, и Диана кидает на него испепеляющий взгляд, на что мистер-белозубая-улыбочка только поднимает руки в защитном жесте и отворачивается, типа он тут ни разу не причем. Ей хочется удавиться прямо тут или удавить Сурганову, все одинаково бессмысленно. Этого нельзя сделать прямо тут, а после будет уже неактуально, свалит опять в свой Питер кувыркаться с Эллой. В ответ на комментарий только кивает, мол, ну ещё бы, разве могла я ошибаться в отношении тебя? Не могла, вот и заткнись. — Третьей будешь? — ехидно комментирует вопросом эту ситуацию Леха, наклоняясь к ней, а глаза кристально честные, ну просто ангел во плоти. Светка что-то передает девочке, та разве что не светится лампочкой сто вольт. Девочке притащили в студию кумира, дай бог не лопнет удовольствия. Интересно, она дрочила на Светика?.. — Предложила бы тебе, но у Сургановой свое мнение насчет членов, — хмыкает, отведя микрофон от рта, и вновь возвращает его обратно, выпрямляется к первым нотам «Фурии». Что уж тут лукавить, дуэт сложился за мгновения — у них тогда тоже все случилось за секунды, просто гармонично влились друг в друга, и все, не разливались целую кучу лет, пока кому-то не пришло в голову сунуть пальцы в суку на их кровати. Током прошибает от макушки до ног от этого взгляда — одного на двоих. Она точно возбуждена, причем во всех смыслах, это зрелище из разряда «порнуха для самых взрослых». Две почти одинаковых гармоничных девушки, хотя одна из них уже вошла в возраст «женщины» — идеальные красивые голоса, литые движения и почти что повторение изгибов на сцене. Губы становятся сухими, Арбенина их облизывает в безотчетном движении. Думает о том, кого же из них она хочет разложить больше (или чтобы они в четыре руки разложили её). Ерзает на кресле и ищет позу, в которой не начнет течь через три блядские секунды, но оставляет это дело и старается расслабиться, чувствует ехидные комментарии и мысли Светки в своих ушах, отмахивается от них и выдыхает, когда та наконец-то уходит. Не оборачивается. Обнимает Даниэлу, а после и по плечу хлопает, но не говорит ничего. У неё тут ещё целая ватага детей часа на четыре. Первый час проходит в мареве — она никак не может очнуться после всего этого, только потом входит в рабочее состояние. И честно досиживает до конца программы. А вот вызывают её предпоследней — назовите своего лидера сегодняшнего дня, товарищ главный лидер группы «ночные снайперы». — Ну я не буду оригинальной или непредсказуемой, мой выбор настолько очевидный, что самой от себя скучно, но этот ребенок явно заслуживает полуфинала… Даниэла Логинова, велком ту полуфинал.