«Привет дорогая Оливия.
Давно не получали от тебя новостей, подумываем обидеться. Шутка! Как твои дела? Успела соскучиться по школе нам? Уверены, что ответ положительный.
Мы всё лето занимаемся созданием УУУ (Ужастики Умников Уизли, если ты не знала). Сегодня испробовали ириски «Гиперъязычки» на кузене Гарри. Когда узнала мама — было больно и громко, но мы ни о чём не жалеем. Сами не видели, но папа сказал, что у этого глупого магла язык стал четыре фута длиной. Представляешь?
Полученными результатами СОВ мама недовольна, говорит, что для работы в Министерстве этого не хватит. Думаем, как бы у неё не случился приступ, когда мы ей расскажем про наш план на будущее — собственный магазин. Вот увидишь, он будет ещё круче, чем «Зонко».
В общем, рассказать есть что. И думаем, что это произойдёт на две недели раньше, чем первый учебный день.
P.S. До встречи на Чемпионате мира по квиддичу, Ливи (ха, угадай, кто писал?)»
***
Оливия с Оливером вышагивали по палаточному лагерю, выискивая знакомые лица. Торговцы трансгрессировали на каждом свободном футе пространства, неся лотки и толкая тележки, полные невиданных товаров. Тут были светящиеся розетки, зелёные для ирландских болельщиков, красные — для болгарских, выкрикивающие имена игроков; островерхие зеленые шляпы, убранные танцующими трилистниками; болгарские шарфы, расшитые львами, которые и в самом деле рычали; флаги обеих стран, исполняющие национальный гимн, если ими махать; маленькие летающие модели «Молнии» и коллекционные фигурки прославленных игроков, которые с гордым видом прохаживались по ладони. — С ума сойти можно! — воскликнул Оливер, без остановки мотая головой. — Да ты уже братик, уже, — пробурчала Оливия. Они купили два омнинокля, с помощью которых можно повторить любой эпизод, замедлить ход событий, ещё и показывалась бегущая строка синхронного комментария событий. В этой толпе они умудрились столкнуться с Гарри Поттером и его друзьями, но, к сожалению девушки, близнецов с ними не было. — Дети, идём. Пора занимать места. Эдвин Вуд держался чуть поодаль от детей, чтобы они могли пообщаться со школьными друзьями, привлёк на себя внимание и повёл их на стадион. Вокруг стоял шум тысяч людей, шедших вокруг, крики, смех, обрывки песен. Сто тысяч волшебников были в ожидании потрясающей игры. Они поднялись в верхнюю ложу, места в которой предназначались для важных волшебников. И каково же было удивление Оливии. — Джордж? Фред? — Звала двоих Уизли, а обернулись все восемь, — хихикнул ей на ухо Оливер. Следующие пять минут они все здоровались и знакомились. Наконец-то ей выпала возможность познакомиться с Биллом Уизли, тот самый старший брат близнецов, который работал ликвидатором заклятий, кем она хотела стать. Высокий худощавый молодой человек, с привычными рыжими волосами, которые были собраны в низкий хвост. Оливия не сдержалась и накинулась на него с вопросами о работе, чем возмутила близнецов. Оливер во всю общался со вторым сыном Уизли по старшинству — Чарли. Он был ниже Билла, коренастый. Руки в мозолях со следами ожогов, как успела заметить девушка. — Результат работы с драконами, — ничуть не обиделся и объяснил он. — Вот не увлёкся бы своими драконами, то выступал бы за сборную Англии! Глядишь, сегодня бы мы следили за игрой Болгария — Англия, — Вуд похлопал своего бывшего капитана по плечу и уселся рядом с ним, а Оливия продолжала сидеть рядом с Биллом, слушая его истории с работы. Ложа постепенно наполнялась людьми: министр магии Корнелиус Фадж, министр магии из Болгарии, эльф Барти Крауча, чета Малфоев и другие известные волшебники. В ложу ворвался Людо Бэгмен и, получив утвердительный кивок от Фаджа, приставил свою волшебную палочку к горлу и произнёс: — Сонорус. И с этого мгновения его голос превратился в громовой рев, заполнивший до предела забитый стадион; этот голос раскатывался над ними, отдаваясь в каждом уголке трибун. — Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов. На гигантском табло зажглись слова: Болгария — ноль, Ирландия — ноль. По традиции, перед матчем, были показательные выступления талисманов команд. Первыми были красавицы-вейлы от болгар, которые приковывали взгляды всей мужской половины стадиона. Когда они закончили свой танец, трибуны взорвались недовольными криками. — А теперь! Талисманы сборной Ирландии, — произнёс Людо. В следующую секунду нечто похожее на громадную зелено-золотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга. Бесчисленные зрители восторженно кричали, глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз огромный мерцающий трилистник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя. На противоположную сторону поля уселись леприконы, вытягивая ноги. — Леди и джентльмены, поприветствуем — болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам: Димитров, Иванова, Зогров, Левски, Волчанов, Волков и Крам! Игроки в красных одеждах вылетели на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков. — Вот он! — Это они! Практически одновременно завопили как дети Оливия и Рон. И если со вторым всё было понятно, то писк Вуд не остался без внимания. — Ну-ка, ну-ка, — обернулись близнецы. — И ради кого же ты решила посетить это мероприятие? — возмущённым тоном поинтересовался Фред. — Мы думали, что ради нас, — перекрикивал толпу Джордж. — Мальчики, простите, но это легенды. Самый мастерский дуэт загонщиков: Иван Волков и Пётр Волчанов, — волшебница орала как ненормальная. — Она по ним сходит с ума, — вклинился в разговор Оливер, крутя пальцем у виска, пока сестра этого не видела. Но Оливия не увидела не только жест брата, но и на пару секунд погрустневшее лицо одного из близнецов, впрочем, он быстро пришёл в себя. К этому моменту на поле уже успела появиться команда Ирландии, в зелёной форме. — Прямо Гриффиндор и Слизерин, — пошутил Чарли. Матч действительно заслужил быть финальным в чемпионате. Скорость игроков была невероятной — охотники перебрасывали друг другу квоффл так быстро, что Бэгмен едва успевал называть их имена. Если бы не омнинокль с его замедлителем и бегущей строкой, то Оливия не смогла бы понять, кто кому чего там кидает. Атакующая схема «голова ястреба», «Финт Порскова»: быстро сменялись комментарии. Ирландия открыла счёт, а их талисманы вновь образовали гигантский мерцающий трилистник. Затем ещё дважды забила. Игра пошла еще быстрее, но стала жестче. Волков и Волчанов, болгарские загонщики, лупили по бладжерам со всей свирепостью, целя в ирландских охотников, и старались помешать им применить их коронные приемы; два раза болгары были отброшены, но вот наконец Иванова сумела прорвать оборону противника, обыграла вратаря Райана и забила первый болгарский гол. — Великолепные! — Оливия не могла скрывать своё восхищение. «Финт Вронского — опасное отвлечение ловца» гласила бегущая строка в омнинокле: в результате обманного манёвра от Крама ирландского ловца обследовали прибывшие прямо на поле медики. Всю игру атмосфера была напряжённой. — Ирландия победила! — надрывался Бэгмен, который, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожиданным окончанием матча, — Крам поймал снитч, но побеждает Ирландия! Мерлин ты мой, кто мог такое ожидать!***
Волшебники толпами выходили со стадиона и расходились по своим палаткам, над ними проносились лепреконы, громко смеясь и размахивая лампами. Все вокруг шумели ещё громче, чем до начала матча. Главы семейств Уизли и Вуд скомандовали своим детям идти ложиться спать, не принимая во внимание то, что они не наобщались. Оказавшись в своей палатке, Оливия устало легла на кровать и, даже не переодеваясь, уснула. Ей казалось, что она только закрыла глаза, как почувствовала, что кто-то аккуратно трясёт её за плечо. — Оливер, отвали. — Не думал, что ты так любишь своего брата. Оливия резко открыла глаза, потому что голос принадлежал совсем не Оливеру. Она широко зевнула, прикрывая рот рукой, и недовольно посмотрела на разбудившего её юношу. — Уизли, ты потерялся? — Я думал, что наша встреча спустя такую разлуку будет более трогательной, — он актёрски схватился за сердце. — Ливи, неужели я хуже, чем эта парочка ВВ? — Джордж, — она смягчилась и рассмеялась. — Что за парочка ВВ? — Будто ты не понимаешь, — насупился близнец и скрестил руки на груди. — Твои любимые загонщики, как оказалось. — Они легендарные, а самые любимые это парочка УУ, — Вуд наконец-то присела на кровати и обняла рыжеволосого. Младший близнец объяснил свой приход тем, что времени на разговор с Оливией ему не досталось, потому что всё её внимание занял Билл. А поговорить хотелось. Так они и просидели минут пятнадцать разговаривая тихо-тихо, чтобы Эдвин и Оливер не проснулись. Внезапно ребята заметили, что звуки в лагере изменились — пения больше не было слышно, доносились тревожные крики и шум беготни. — Оливия! — раздался крик её отца из соседней комнаты. — Уходим, бегом. Отец с братом даже не стали выяснять, что здесь забыл Джордж. Эдвин лишь запретил ему куда-то уходить в одиночестве, так как палатка Уизли была на другом конце лагеря. Выйдя из палатки, Оливия с Джорджем переглянулись, не понимая что происходит: люди толпами убегали в сторону леса, даже не забрав с собой вещи. Через поле что-то тёмное двигалось к ним, выпуская перед собой какие-то огни. Это определённо была группа волшебников, потому что они медленно шли с поднятыми волшебными палочками. Лиц было не разобрать, они скрывались под масками, на головах были натянуты капюшоны, а мантии доставали до земли. Эта группа волшебников размахивала своими волшебными палочками, заставляя палатки падать или возгораться. К ним присоединялись и новые волшебники с разных сторон в таком же обличии, как будто бы сидели и поджидали их. Они громко смеялись, показывая убегающим волшебникам на огонь вокруг. — Оливер, — отец с сыном переглянулись и молча кивнули. — Мы поможем министерским дежурным! А вы не отходите ни на шаг друг от друга и бегите в лес. Найдите семью Джорджа. Они закатали рукава своих курток, крепче сжали волшебные палочки и побежали к наступающей колонне, как и остальные работники министерства. Оливия встала как вкопанная, смотря на отдаляющуюся семью, до тех пор, пока Джордж не схватил её за руку. И они побежали, не расцепляя рук и не оглядываясь назад. Разноцветные фонари, освещавшие лагерь, погасли; тёмные силуэты постоянно повсюду мелькали, дети плакали. Они бежали мимо оставленных палаток, Оливия старалась не отставать от него; она чувствовала, что на глазах выступали слёзы — Конфринго! Мимо них пролетел фиолетовый луч, который попал в палатку в нескольких шагах от них. Оглушающий взрыв: во все стороны полетели осколки и щепки. Вуд решительно развернулась, отпуская руку Джорджа, и увидела человека в чёрном одеянии, который совершенно точно смотрел в их сторону. Раз шаг, два, три. Человек никуда не уходил, лишь вытянул правую руку, направляя волшебную палочку в их сторону, и готовился снова атаковать. — Остолбеней Триа! — Оливия первее выкрикнула своё заклинание, оглушая и отбрасывая противника голубым лучом. — Эверте Статум! — волшебница моментально направила палочку на второго человека в маске, когда тот подошёл к оглушённому. Уизли снова схватил её за руку и потянул за собой, даже не посмотрев на то, как волшебник в чёрном одеянии летел кувырком в воздухе. Пока они добежали с одного конца лагеря, где была палатка семейства Вуд, на другой: всё стихло. Джордж остановился у их палатки и пытался отдышаться, он повернулся лицом к Оливии и притянул к себе, обнимая и успокаивая. Девушку трясло от волнения, она тихо бормотала себе что-то под нос, утыкаясь в грудь рыжеволосому. Уизли поднял глаза к небу. Зелёный череп со змеёй, выползающей из его рта, висел как облако дыма, наводя ещё большую панику. Джордж ещё сильнее обнял подругу, поглаживая по волосам, не давая ей увидеть парящую в небе чёрную метку. Уизли неосознанно запоминал всё, что связано с Оливией: будь то её любимый чай или то, как выглядел её боггарт в прошедшем учебном году. — Джорджи! — из палатки семьи Уизли высунулась голова Фреда. — Оливия! Трясущаяся парочка зашла внутрь. Билл сидел за кухонным столиком и обматывал руку простыней; рубашка на Чарли была основательно разодрана, а Перси щеголял с разбитым носом. Джинни сидела на стуле рядом с Биллом и вся дрожала, но она была цела и невредима. Фред налетел на брата с вопросами, а Билл позвал Оливию. — Поднимай кофту, — скомандовал длинноволосый, заканчивая со своей рукой. — Ч-чего? — Вуд заморгала глазам и с непонимающим видом уставилась на него. — Пока я буду осматривать и перевязывать твою рану, ты сможешь рассказать, что произошло, — Билл оторвал ещё кусок простыни. Оливия посмотрела вниз и только сейчас заметила, что кофта была порвана, а под ней красовался глубокий порез. — Рядом с нами взорвалась палатка, — как-то по-детски ответила она и взвизгнула от прикосновений старшего Уизли, привлекая внимание близнецов, которые успокаивали Джинни. Джордж подлетел к Оливии и присел рядом на корточки, поглаживая её по руке, которую она сжимала в кулак. — А потом она уложила двоих придурков из этой банды! — с гордостью сообщил он, как будто сам это сделал. — Это Пожиратели Смерти, — мрачно поправил его зашедший мистер Уизли, приведя с собой Гарри, Рона и Гермиону. Грейнджер быстрым шагом дошла до Джинни и сильно-сильно обняла, как если бы они не виделись несколько лет. — Чёрную метку не видели тринадцать лет, — Артур замолчал, тщательно подбирая слова. — Это как будто он вновь вернулся. Повисла тишина. Все боялись даже дышать. Билл закончил перебинтовывать рану Оливии, получив в ответ тихое, но признательное спасибо. Вуд кусала губы, не зная, что дальше делать: кажется, суматоха закончилась, и ей можно было идти обратно. Но где искать семью? Что если от их палатки живого места не осталось? Сюда они трансгрессировали: у отца, разумеется, было на неё разрешение уже давно, а Оливер сдал тест практически сразу после окончания школы. И чтобы попасть обратно домой, ей нужен был хоть кто-то из них для парной трансгрессии: для этого от Оливии не требовались знания и умения, а нужно было лишь крепко держаться за отца или брата. — Оливка, ты тут? — в палатку вошёл Оливер, и волшебница облегчённо выдохнула. — Иди ко мне. Девушка встала из-за стола, попрощалась со всеми: близнецы крепко её обняли и поцеловали с двух сторон в виски. И в тот момент, когда она оказалась в объятиях старшего брата, Оливия наконец-то смогла облегчённо выдохнуть. — Папе пришлось трансгрессировать прямиком в министерство, — успокаивал сестру Вуд. — А мы с тобой прямо сейчас направляемся домой. Джордж, спасибо, что позаботился о ней. — молодые люди кивнули друг другу. Оливер глубоко вздохнул, тщательно представил их дом и, не переставая обнимать Оливию, трансгрессировал.***
«Привет дорогой Джордж.
Надеюсь, что это письмо ты не будешь читать вслух. Ну, а если будешь, то привет Фред.
В лагере больше не было происшествий? Как добрались? Как ваша мама? Скорее всего, вы не успели прибыть раньше, чем она прочитала «Ежедневный Пророк», поэтому, надеюсь, что всё хорошо.
Передай большое спасибо Биллу от моего отца. Он сказал, что перевязка достойна высших похвал. Летейский эликсир, которым мне приходится мазать рану — ужасная штука, всё щиплет, но, вроде, быстро заживает. Так что, думаю, что к первому учебному дню останется только шрам.
И не успела сказать в вашей палатке, потому что отходила от шока: спасибо тебе, Джордж, что был рядом и не отпускал.
Ливи.»
Девушка отправила лист пергамента в конверт и передала своей маленькой ушастой сове: это была серо-бурая сова с пёстрыми пятнами и с белой грудкой, а на макушке у неё были большие ушные пучки, состоящие из шести перьев. — Ты знаешь, куда лететь, Бейли.***
Джордж смог дождаться того момента, когда Фред вышел из их комнаты и оставил его в гордом одиночестве. У него было минут десять, чтобы написать ответ и остаться незамеченным.«Привет,
пишу тебе, находясь в комнате один.
Происшествий больше никаких не было. Ты права, мама встретила нас со слезами на глазах, нам с Фредди пришлось её долго успокаивать. Она перед чемпионатом ведь долго ругалась на нас. И вот, переживала, что это были её последние слова нам.
А я не успел похвастаться, что после этой нашей прогулки у меня тоже останется шрам. Тебе в помощь: теперь сможешь нас отличать со стопроцентной точностью (если Фред не решит сделать себе такой же шрам, ха-ха)
Куда бы я тебя отпустил? Ты бы всех там раскидала и забрала всю славу себе. Так что, мне нужно было тебя сдерживать.
До встречи в школе, дорогая Ливи,
крепко обнимаю, Джордж.»
***
Оливер сумел выкроить свободный день тридцать первого августа, чтобы провести его с сестрой перед новым учебным годом. Все учебные принадлежности для шестого курса Оливия закупила ещё на прошлой неделе, посетив Косую Аллею с матерью, однако, на поход по магазинам одежды у них не хватило сил и времени. В школьном списке было сказано, что в этом году было положено иметь парадную мантию для официальных случаев. Это не укладывалось в голове у юной Вуд. Брат с сестрой стояли на заднем дворе паба «Дырявый котёл»: Оливер трижды коснулся волшебной палочкой кирпича над урной, открывая проход на улицу волшебных магазинчиков. Моментально перед ними показалась извилистая улица, мощенная булыжником, вытянутая с северо-запада на северо-восток. Людей было немного: все предпочитали закупаться заранее, чтобы последний день провести за семейным ужином. — Ты спятил! — завопила Оливия, оказавшись перед входом в «Твилфитт и Таттинг». — Раз в жизни я могу позволить себе сделать подарок сестре, — Оливер засмеялся, обнажая белоснежную улыбку. — От лица всей нашей семьи. — Используя банковскую ячейку даже наших прадедов, видимо, — буркнула волшебница и несмело шагнула за ним внутрь. Элитный магазин славился своим богатым выбором как повседневной одежды, так и нарядов для официальных мероприятий. Качество, разумеется, было на высоте. Оливер смело шагал вперёд, отыскивая женский отдел. Оказавшись напротив дальнего манекена, на котором было потрясающее синее платье, он остановился как вкопанный. Оливия про себя отметила, что именно такого цвета глаза у Эдриана Пьюси. Поразительно глубокий холодный синий цвет. — Ты затмишь всех, моя дорогая, на этом... — он запнулся, понимая, что чуть не взболтнул лишнего. — На этом вашем официальном мероприятии. Оливия прищурилась, вздохнула и направилась в примерочную.***
Из-за сильного лондонского дождя прощание с родителями выдалось коротким. Отец поцеловал дочь в макушку, мать крепко обняла и скомандовала идти занимать место. Оливия успела занять свободное купе и прислонилась лбом к холодному стеклу. С внешней стороны крупные капли барабанили в окна. Спустя некоторое время дверь открылась и к ней ввалилось трое однокурсников. — Ну и погодка. На её сторону приземлился негодующий Джордан, а напротив расположились близнецы Уизли, приветственно улыбнувшись девушке. — Наш отец пытался достать министерские машины, но там ничего не смогли выделить, — моментально начал беседу Фред. — Бедная мама собрала всю волю в кулак и с деревенской почты вызвала три обыкновенных магловских такси, — продолжил за ним Джордж. — Одному из водителей славно досталось, — усмехнулся старший близнец, на что Оливия заинтересованно посмотрела на него. — Мы запаслись хлопушками в лавке доктора Фойерверкуса. И немалая их часть неожиданно вылетела из чемодана Фреда, — пытаясь сдержать волну смеха от воспоминаний, пояснял Джордж. — Живоглот с перепугу рванул вверх по ноге этого мужчины, из-за чего тот завопил от боли и страха, — закончил рассказ Фред. — Жаль, что я пропустил это шоу, — успокоившись, произнёс Ли. Чем дальше на север уходил поезд, тем сильней хлестал дождь. Небо было таким темным, а стекла такими запотевшими, что среди дня горели лампы. Близнецы и Джордан наперебой строили догадки о том, что за таинственный торжественный случай их ждёт в этом году. Фред предположил, что будет праздничный ужин в честь юбилея Дамблдора; Джордж считал, что директор сыграет свадьбу; а Ли, отходя от истеричного смеха, выдал теорию о заговоре взрослых. Он считал, что это потрясающий розыгрыш мирового масштаба: им просто так написали в список эти парадные мантии, чтобы бедные дети мучались в догадках. — Бросьте вы! Должно быть, это юбилей какого-то важного исторического события волшебного мира, — Оливия внесла немного адекватности в разговор. — По крайней мере, Ли, это точно не заговор! — То есть, свадьбу Дамблдора ты не отрицаешь? — Джордж хитро улыбнулся. Вуд застонала и хлопнула себя по лбу. — Оливер с отцом вели себя очень подозрительно последние дни. Всё время таинственно улыбались и переглядывались, на что-то намекали, — Оливия нагнулась вперёд и снизила тон голоса. Парни повторили за ней, и теперь вся четвёрка встретилась лбами. — Что-то интересное будет в этом году в школе, не сомневайтесь! — она щёлкнула Джорджа по носу и откинулась обратно на спинку сиденья. Возле станции их поджидала сотня карет без лошадей; к четвёрке друзей присоединились Анджелина и Алисия. Дверь с треском захлопнулась, и несколькими минутами позже длинная вереница карет, грохоча и разбрызгивая грязь, покатила по дороге к замку Хогвартс.***
Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала учебного года. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов расселись студенты, оживленно переговариваясь; на возвышении, по одну сторону пятого стола, лицом к ученикам, сидели преподаватели. Здесь, в зале, было гораздо теплее, чем на улице под сильным ливнем. За преподавательским столом пустовало три места: Хагрид переправлял ораву первокурсников через озеро; профессор МакГонагалл дожидалась этих малышей в холле; а вот третье место принадлежало новому преподавателю защиты от темных искусств, который явно не ладил с понятием времени, раз до сих пор не присутствовал в Большом зале. — Может, они не сумели никого найти? — обеспокоенно спросила Гермиона, что донеслось до Оливии. Шестикурсники сидели напротив четвёртого курса, поэтому могли слышать переживания младших. Вуд проследила за взглядом Гарри и посмотрела в ту же сторону: на преподавательский стол. Малютка-профессор Флитвик сидел на высокой стопке подушек рядом с профессором Стебль, чья шляпа криво сидела на копне разлетевшихся седых волос. Она беседовала с профессором Синистрой. С другой стороны от профессора астрономии восседал хмурый профессор Снейп. Дальше за ним было свободное место, принадлежащее профессору МакГонагалл. А рядом, в самом центре стола, сидел директор школы. Его длинные серебряные волосы и борода блестели в свете огней, а роскошная темно-зелёная мантия была расшита звездами и полумесяцами. Соединив концы длинных тонких пальцев и положив на них подбородок, словно уйдя мыслями куда-то очень далеко, он устремил взгляд в потолок, глядя сквозь свои очки-половинки. Оливия, повторяя за Гарри, тоже подняла глаза к потолку: тот, благодаря колдовству, отображал всё то, что в самом деле происходило в небе, и сегодня оно было таким же хмурым, как профессор Снейп. Там клубились черные и фиолетовые тучи, и вместе с ударами грома снаружи по потолку огненно ветвились молнии. Когда ты голоден после дороги, распределение первокурсников на факультеты тянется очень долго. Фред страдальческим взглядом осматривал пустующие тарелки на столах. — Кевин Уитби! — Пуффендуй! Это был последний ребёнок, который под громкие аплодисменты барсучьего факультета уселся за стол. Профессор МакГонагалл унесла Шляпу и табуретку. Дождь по-прежнему с силой барабанил в высокие тёмные окна. От очередного удара грома задребезжали стекла и на грозовом потолке полыхнула вспышка, озарившая золотые тарелки, исчезнувшие на мгновенье с остатками первых блюд и немедленно вернувшиеся с пирогами. Краем уха Оливия слышала возмущения Гермионы про рабский труд домашних эльфов, с которой спорил Почти Безголовый Ник, утверждая, что домовики вовсе не желают получать отпуска и пенсии. Рон Уизли мечтательно облизнулся, поглядывая на пирог с патокой, шоколадное печенье и пудинг с изюмом. — Итак, — улыбаясь, заговорил Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен ещё раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает. Близнецы Уизли усмехнулись и стукнулись кулаками, заставляя Анджелину недовольно шикнуть на них. — Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов опасной и запрещенной территорией, равно как и деревня Хогсмид. Её не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса. Оливия закатила глаза: как будто кто-то выпустит младшекурсников за пределы территории школы. — Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского Чемпионата по квиддичу в этом году не будет. — Что?! Кажется, это ахнула вся гриффиндорская команда. И Оливия не знала, кто был громче: превосходный ловец Гарри или новоиспечённый капитан Анджелина. Фред и Джордж беззвучно открыли рты, уставившись на Дамблдора, не веря его словам. — Если бы здесь был Оливер, то у него бы точно случился сердечный приступ, — прошептал ей на ухо Джордан. Выждав несколько минут, директор продолжил свою речь. — Это связано с событиями, которые начнутся в октябре и продолжатся весь учебный год. Они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что всем студентам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе... Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись. На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещенный вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой тёмных с проседью волос и пошёл к преподавательскому столу. Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору. Еще одна молния озарила потолок. Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Оно словно было вырезано из изъеденного ветрами дерева скульптором, имевшим довольно смутное представление о том, как должно выглядеть человеческое лицо, и вдобавок скверно владевшего резцом. Каждый дюйм кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой. Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки. Незнакомец подошел к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал ее, негромко сказав при этом несколько слов, которые никто из студентов не расслышал. Похоже, он что-то спросил у вошедшего — тот неулыбчиво покачал головой и тоже вполголоса что-то ответил. Дамблдор кивнул и жестом пригласил его на свободное место по правую руку от себя. Незнакомец сел, отбросив с лица длинные сивые патлы, и пододвинул к себе тарелку с сосисками; поднял к тому что осталось от его носа и понюхал, после чего достал из кармана маленький нож, подцепил сосиску за конец и начал есть. Его нормальный глаз был устремлен на еду, но голубой без устали крутился в глазнице, озирая зал и студентов. — Вот это я понимаю — эффектное появление, — прошептал Фред, отходя от шока. — Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм. По обычаю, новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто из профессоров или студентов не захлопал, если не считать самого Дамблдора и Хагрида. Их удары ладонью о ладонь уныло прозвучали при всеобщем молчании и скоро затихли. Всех остальных, видимо, настолько поразило необычайное появление Грюма, что они могли только смотреть на него. Оливия не сдержалась и посмотрела на стол Слизерина: часть студентов сидела мрачнее тучи. Знаменитый мракоборец Аластор Грюм. Явно за столом змеиного факультета найдётся как минимум человек пять, чьих родителей он засадил в Азкабан. Её взгляд непроизвольно упал на Пьюси: секундная злость на его лице сменилась привычным безразличием. Хиггс, сидящий рядом, похлопал друга по плечу. Должно быть, отец Эдриана был в списке пойманных Грюмом. Вуд очнулась от своих размышлений в тот момент, когда Фред крикнул во весь голос. — Вы шутите! Обстановка в Большом зале разрядилась: все студенты рассмеялись, и даже Дамблдор не сдержал улыбку. В этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников. И следующие минут десять директор рассказывал об истории и правилах мероприятия, но Оливия опять погрузилась в свои мысли. Сердце забилось чуть быстрее при упоминании прошлой школы. Она выцепляла самую необходимую для себя информацию из длинной речи профессора. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с окончательными списками претендентов в октябре, а выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых, тридцать первого октября. Есть ли хоть малейший шанс, что Дамьян будет в числе претендентов? — Я хочу в этом участвовать! — прошипел на весь стол Фред, а его близнец согласно закивал, поддерживая брата. — Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. Дамьяну было как раз семнадцать. Близнецы Уизли второй раз за этот ужин беззвучно открыли рты. Сначала их лишили квиддича, затем возможности заработать денег и славу. Директор сел на своё место и переключил внимание на Грозного Глаза. Большая часть студентов с громким шумом встала из-за столов и двинулась на выход, превращаясь в толпу. — Они не могут так поступить! — заявил Джордж. — Семнадцать нам исполняется в апреле, почему же нас лишают шанса? — Они не помешают нам участвовать, — упрямо сказал Фред, тоже хмуро поглядывая на преподавательский стол, — Чемпионам позволено такое, о чем остальные и мечтать не смеют. И тысяча галлеонов награды! Оливия широко улыбнулась и закатила глаза. Близнецы начали обсуждать возможность обойти меры, которые может употребить Дамблдор, чтобы не допустить к Турниру тех, кому меньше семнадцати. Однако, на каждое их предположение Гермиона Грейнджер приводила несколько аргументов, почему это точно не сработает. Вуд поспешила ускориться, чтобы догнать своих соседок по комнате. Волшебница взяла под руку Джонсон с левой стороны, в то время как справа шла Спиннет, и моментально включилась в разговор. — Тренировки всё равно проводить надо! Хотя бы раз в неделю. Иначе мы потеряем свою форму, — размышляла вслух Джонсон. — Разумеется. Вот только ближайшие два месяца попробуй заставь этих оболтусов прийти на поле, — страдальчески растянула Алисия. — Энджи, не унывай! Близнецы успокоятся через неделю. За это время они успеют составить большой список способов обмануть Дамблдора, — Вуд попыталась успокоить подругу. Новоиспечённый капитан команды слабо кивнула головой, осознавая, что принимать заявки на Турнир начнут только тогда, когда приедут две другие волшебные школы. — А как только участника от Хогвартса выберут, то всё встанет на свои места. Тем более, что никто из команды не сможет участ... — Оливия запнулась, — Мерлин, Энджи! У тебя день рождения в конце октября, а выбор Чемпионов первого ноября. Значит... — Я могу подать заявку, да, — Джонсон растянулась в улыбке, — и я собираюсь это сделать. Хотя бы ради того, чтобы показать язык невезучим Уизли. Девушки рассмеялись.***
Как-то быстро они дошли до входа в свою гостиную и, произнеся пароль «Чепуха», бодро зашли внутрь. На доске объявлений уже висел лист пергамента, сообщающий о том, что делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в пятницу, двадцать восьмого октября, в шесть часов вечера. В честь этого уроки закончатся на полчаса раньше. Подруги пошли в комнату, а Вуд предпочла спрятаться в углу гостиной: девушка залезла в кресло и подтянула к себе ноги, предварительно сняв обувь. Вспомнился разговор с братом у Чёрного озера в последний день прошлого учебного года. Так вот у Оливии чувства по поводу Дурмстранга были противоположными. Она дико скучала по людям, а про атмосферу той школы хотелось забыть и никогда не вспоминать. Чем известен Дурмстранг? Стереотип про мужскую академию. Да-да, великая болгарская ведьма Нерида Волчанова, не хотела обучать юных волшебниц, ну конечно. Самая дурная репутация среди всех одиннадцати магических школ. А всё из-за кого? Из-за трёх человек. Первый из них, Харфанг Мантер, стал главой школы вскоре после загадочной смерти её основательницы. Мантер ввёл в Дурмстранге практику дуэлей и использования всех форм боевой магии, которые и сегодня занимают значительное место в учебной программе. Никто из последующих директоров не решился отменить это нововведение. Второй человек, который больше чем кто-либо другой навредил репутации Дурмстранга — это экс-студент, Геллерт Грин-де-Вальд, один из самых опасных волшебников двадцатого века. И третий человек, с приходом которого для Дурмстранга наступил очередной тёмный период, — Игорь Каркаров, бывший Пожиратель. Нынешнего директора устраивала обстановка страха. Он любил запугивать детей, применять наказания. Вот только это было не похоже на отработку у Филча или Снейпа. Физическая боль. От нахлынувших воспоминаний Оливия до крови прикусила нижнюю губу и откинула голову назад, на спинку кресла. За четыре года обучения в прошлой школе жестокому наказанию она подверглась один раз. С первого курса в Дурмстранге преподавались Легилименция и Окклюменция. Так как эти понятия не отделимы друг от друга, их изучение входило в одну дисциплину, которую вёл сам директор. Первый год это была лишь теория, и иногда применение практики: но разве может одиннадцатилетка проникнуть в сознание к бывшему Пожирателю? Со второго курса они отрабатывали окклюменцию: Каркаров проникал в их голову, а студенты должны были преграждать путь к своему сознанию. Оливия три года подряд была лучшей на своём курсе в этой дисциплине. И вот, на четвёртом, она крупно облажалась. Не смогла провести своего директора и успешно противостоять вторжению Каркарова в её мысли. Так он узнал, что Оливия Вуд и Дамьян Волчанов поцеловались. А это было под строгим запретом. Игорь Каркаров за грубые проступки, чем были отношения в учебном заведении, наказывал очень специфично. Это происходило в каком-либо старом кабинете: студент снимал мантию, оставаясь в серой рубашке и широких чёрных штанах. Затем студент вставал в середину кабинета, Игорь ходил вокруг, постукивая своим посохом по каменному полу. Его любимое заклятие для наказания было то, с помощью которого можно создавать невидимый хлыст. Управлять хлыстом можно, двигая волшебной палочкой или посохом. Соответственно, чем интенсивнее размах, тем сильнее будет удар. Если твоё наказание было больше, чем один удар, то ты рисковал упасть в обморок от стресса и напряжения. Первый взмах мог прилететь по коже в первые секунды; потом ты стоишь и дрожишь как осиновый лист, не смея двинуться с места, а Каркаров ходит вокруг тебя. Иногда фальшиво замахивается, отводя посох сильно назад, заставляя тебя поверить, что сейчас тебя пронзит неописуемая боль. В дни его особо плохого настроения, можно было получить дополнительные удары за то, что ты не сдержался и вскрикнул. Так у неё появился шрам под правой грудью, а у Дамьяна напоминание о наказании тянулось от левого уха по всей длине шеи и заканчивалось под ключицей. — Ливи, всё в порядке? Волшебница резко распахнула глаза и непонимающе уставилась на Джорджа, который сидел перед ней на корточках. Гриффиндорец выглядел обеспокоенным. Его взгляд внимательно изучал подругу. — Выглядишь устало, — вынес он свой вердикт. — Задумалась, — ответила Оливия, выдыхая полной грудью. Джордж аккуратно взял её руки в свои и пристально посмотрел ей в глаза, ожидая найти в них подсказку. Его взгляд скользнул на полуоткрытые сухие губы, из-за чего он тихонько встряхнул своей головой, прогоняя лишние мысли. Кажется, с их встречи на Чемпионате она ещё больше изменилась. За лето Вуд выросла на парочку сантиметров, но всё ещё её макушка доходила ему только до носа. Кожа была непривычно загоревшей, а волосы словно выцвели на солнце. — В конце августа мы с мамой успели провести несколько дней в Египте, — словно прочитав его мысли, произнесла Оливия. — Позапрошлым летом наша семья тоже там отдыхала. Глядишь, через год мы с тобой отправимся в Египет вместе, — пошутил Джордж. Оливия наконец-то улыбнулась, Уизли смог разглядеть блеск в её глазах. — После седьмого курса? Не обещай того, что не можешь выполнить, — с видом профессора прошептала Вуд и пригрозила другу указательным пальцем. — Сделаю всё, что в моих силах, — рыжеволосый, не переставая широко улыбаться, поцеловал подругу в щёку. В этом году Джордж Уизли решил завоевать сердце Оливии Вуд, пока это не сделал кто-то другой.