***
Спустя несколько часов после битвы за Хогвартс Оливия была в родном доме. Девушка не смогла найти в себе силы, чтобы вместе с отцом отправиться в особняк Хиггсов и сообщить ужасную новость Берти. Эдвин понимающе кивнул и шагнул в камин, обещая дочери самостоятельно обо всём позаботиться. Гриффидорка успела попросить отца передать Хиггсу старшему, что обязательно навестит его, если он не будет возражать. — Идём на кухню, я сделал нам чай, — Оливер аккуратно потянул её за руку. — А где Типпи? — Остался в Хогвартсе, чтобы проститься с погибшими эльфами и начать восстанавливать школу, — Оливер отодвинул стул, чтобы она могла удобно присесть. Вуд обхватила пальцами горячую кружку и поднесла к губам, делая глоток обжигающей жидкости. Обычно она никогда не пила горячий чай: ждала пока остынет или разбавляла молоком. Но сегодня хотелось пить чай так, как это делал Теренс. Кипяток, от которого пульсировал язык. Одна чайная ложка сахара, которая превратила напиток в приторно сладкий, по мнению Оливии. Но Теренс так любит. Любил. Её первый подарок ему на Рождество пятого курса — набор фруктового чая из магазинчика «Чайный пакетик Розы Ли», чтобы Хиггс носил его с собой в библиотеку в своём неиссякаемом волшебном термосе. И с какой благодарностью в глазах он принимал этот подарок от неё. Он был тем, с кем она делилась своими переживаниями, не обращая внимания на цвет его галстука и косые взгляды их однокурсников.«— Оливеру повезло, что он твой брат.»
Но и сам Теренс заботился о ней не хуже. Вышел вперёд на уроке Люпина, когда заметил, что она всё ещё не готова ко встрече с боггартом. Сглаживал углы в их отношениях с Пьюси, чаще принимая её сторону, а не сторону лучшего друга. Готов был испортить отношения со всем своим факультетом. И действительно портил. Он действительно был ей как брат. Оливия вздрогнула, вспомнив о Джордже, который потерял своего близнеца. С Фредом они были неразлучны, о чём говорила даже стрелка на волшебных часах в доме Уизли. А теперь Джордж остался один. Как он? Где он? Должна ли она сейчас быть рядом с ним? Скорее всего он аппарировал со всей семьёй в Нору, а значит, явиться туда будет неправильно. Джордж ведь обязательно даст ей знать, когда будет готов увидеться? Вуд не знала, что ему скажет и как утешит в своём состоянии. Ей самой было невероятно паршиво. Она скучала по лучезарному блондину и винила себя в его смерти. Как бы всё сложилось, если бы она сражалась бок о бок с отцом или Оливером? Если бы они сегодня вообще не договорились бы встретиться? Тогда Теренс бы вообще не оказался в Хогвартсе, как и Эдриан, от которого не было вестей. Винил ли себя Джордж в смерти Фреда? От Перси, который как в бреду повторял что случилось, Оливия знала, как умер Фред. Он и Перси отбились от Пожирателя Руквуда, чьё заклинание отрикошетило в стену, взорвав её. Фреда завалило. И младший близнец наверняка задавал себе такие же вопросы: что было бы, если бы Джордж был вместе с Фредом? Было бы всё иначе? Оливии не нужно было спрашивать, она помнила школьного Джорджа. Конечно, он винил себя в смерти брата. — Тебе нужно поспать. Оливер не принимал возражений, да и сама девушка чувствовала невероятную усталость. Ещё и этот травяной чай, от которого хотелось зевать. — Ты туда что-то подлил? — её посетила догадка. — Совсем немного зелья сна без сновидений.***
Она проснулась из-за незнакомой совы, стучавшей в окно. Впустив птицу и дав ей лакомство, Оливия отвязала от лапки письмо и вернулась обратно под одеяло. Почерк отправителя тоже не был знаком Вуд. Глаза быстро забегали по строчкам.«Привет, Оливия. Слышала про то, что случилось. Очень сочувствую тебе. Это эгоистично с моей стороны просить о помощи, но мы не знаем, что делать. Джордж сразу закрылся от всех в своей квартире. Стоит кому войти — чуть ли ни с кулаками выгоняет. Пожалуйста, если тебе не сложно, проверь его. Джинни. »
Девушка откинула голову назад и прикрыла глаза. Получается, Джордж не был в Норе после битвы. Он всё это время был один, зарываясь в свою боль. У него не было брата, который заботливо предложил бы ему кружку чая. Точнее, у него было четыре брата, но среди них не было нужного. Поэтому он отталкивал всех. Что Оливия сможет ему сказать такого, что не смог бы сказать любой Уизли? Они острее переживают утрату Фреда, чем она. Каков шанс, что он не пошлёт её точно также? Она стояла перед дверью несколько минут, не решаясь постучаться. — Джордж? — дверь неприятно скрипнула, поддавшись вперёд. Оливия зашла внутрь, ища его глазами. Она была уверена, что найдёт его в этой комнате. Комнате Фреда. — Джордж, ты здесь? На кровати под одеялом появилось шевеление, но Джордж не стал торопиться и высовываться из-под него. Оливия нервно сжала края кардигана и сделала несколько шагов. — Если мне можно остаться, дай знать, пожалуйста. Она увидела его руку, высунутую наружу. Джордж несколько раз похлопал ею по кровати и убрал обратно. Вуд послушно прошла вперёд, присаживаясь рядом с ним. Оливия всё делала медленно, чтобы лишний раз не нервировать парня. Сняла кеды, чтобы забраться на кровать с ногами. Улеглась на бок и обняла Джорджа сзади, утыкаясь носом ему в спину. Она молча гладила его по плечам, груди, животу. Всё приходилось делать через одеяло, потому что Уизли не желал показываться. Вуд не была уверена в том, что можно ему говорить, чтобы не травмировать ещё больше. Не погрузить в их счастливые воспоминания с Фредом, чтобы Джорджу потом пришлось снова падать в жестокую реальность, где он теперь единственный близнец Уизли, рожденный первого апреля. Упрекать его в скорби и говорить, что не только он потерял брата, тоже казалось неправильным, хоть и абсолютной правдой. Как тяжело было Перси, который в момент смерти находился с Фредом? Как переживала Джинни, которая плача в Большой зале назвала Фреда любимым братом? А их родители? За последние года они только и делали, что переживали за своих детей. Чарли, работающий с непредсказуемыми драконами. Билл, подвергшийся нападению Сивого. Перси, который на несколько лет оборвал все связи с семьёй. Сам Джордж, потерявший ухо. Рон, который год бродил по свету со своими друзьями. Джинни, любимая дочь, которой пришлось переживать все ужасы режима Волан-де-Морта в Хогвартсе. А теперь смерть Фреда. Но как всё это донести до Джорджа? — Ливи, мне так больно. Она с трудом узнала его тихий хриплый голос. В нём не было ничего живого. — Я знаю, дорогой, — она сжала его запястье сразу же в тот момент, когда он вытащил руку. — Я всё понимаю. Джордж шмыгнул носом и замотал головой, не соглашаясь с ней. — Никто не понимает. После битвы Уизли не знал, куда ему трансгрессировать. Всё в Норе напоминало о брате и их совместных проделках. На лужайке перед домом они учили маленькую Джинни летать на маленькой метле, а несколькими годами раньше пугали Рона пауками. В тесной, но уютной гостиной подшучивали над Перси. За столом на кухне мама не раз отчитывала их, а в глазах Чарли они видели искорки веселья, которые мотивировали их продолжать. Что уж говорить об этой квартире, где они были предоставлены сами себе? Первое время спали на голом полу, потому что времени на ремонт жилья не хватало — на первом месте стояло открытие магазина. Джордж знал, что вся семья горюет, но никто не знал Фреда так, как знал он. Никто не был с ним близок так, как он. Никто не любил его так, как он. Поэтому никто не знал, как плохо Джорджу без Фреда. Джордж даже не знал, кто он без Фреда. Вот было яблоко, его разрезали пополам. Одну половину съели, а про вторую забыли. И она будет медленно чернеть, гнить, умирать. И Джордж был этой второй половинкой теперь. И почему он должен это объяснять? — Я ни в коем случае не обесцениваю твою боль, но мы все кого-то потеряли на этой войне. Всем больно, Джордж, — продолжала тем временем говорить Оливия, но Уизли прослушал большую часть её речь. — Но зачем ты ранишь свою семью? Свою маму? Она потеряла одного сына, но ты заставляешь её думать, будто она потеряла двоих. — Так и есть. — Не говори глупостей! Воскликнула Оливия и сразу же ойкнула, потому что рыжеволосый скинул с себя одеяло и резко развернулся. У него были красные от слёз глаза, а под ними тёмные синяки, свидетельствовавшие о бессонной ночи. Его ноздри были широко раскрыты, а сам он быстро дышал. — Даже если бы умер Оливер, ты бы не смогла меня понять. Фред не просто мой брат, а близнец, моё продолжение. — Думаю, мне лучше уйти. — Согласен. Вуд оскорбилась на его слова. Он обесценил все её чувства, даже не заметив этого. Хоть он и не назвал имя Теренса, но Оливия чётко поняла его позицию: её утрата по сравнению со смертью Фреда — ничего не значит. Девушка быстрее луча любого заклинания слетела вниз по лестнице, алохоморой открыла дверь и вышла на улицу. Она поджала трясущиеся от обиды губы и смахнула пальцами подступающие слёзы. Решив не оставлять дверь на распашку, она наложила несколько запирающих заклинаний и трансгрессировала домой.***
— С днём Рождения! Стоило Оливии сделать несколько шагов вниз по лестнице следующим утром, как сразу же взорвалось несколько хлопушек и миниатюрных фейерверков, пригодных для использования в доме. При мысли о том, откуда появились эти штучки, у девушки кольнуло сердце. Разумеется, это изобретения близнецов. Может быть, Джордж отошёл после вчерашнего и решил почтить её своим вниманием? — Ох, ребята... Гриффиндорка по очереди обняла присутствующих: отца, брата и Дамьяна, который на несколько дней решил задержаться в Лондоне. Джорджем здесь и не пахло. «Интересно, вспомнит ли он вообще?» — Прежде чем ты скажешь, что не стоило, я кое-что скажу. Мы имеем право позволить себе жить дальше, радоваться на праздниках. Это не означает, что мы уже забыли тех, кого потеряли, — Эдвин широко развёл руки, приглашая дочь в объятия. — Никакого масштабного праздника, как ты и просила. Мы просто попьём чаю с тортом, который приготовил Типпи. А потом разойдёмся по делам, хорошо? — Спасибо, пап. Кингсли Бруствер, как исполняющий обязанности министра, сейчас нуждался в надёжных помощниках. И, конечно же, сразу же вернул на прежние посты начальников отдела, которые были отстранены во время Пия Толстоватого. Эдвин был в их числе, поэтому ещё со вчерашнего дня он вышел на работу. Дел было невпроворот. Позавтракав с молодыми волшебниками, Эдвин ещё раз поздравил дочь и поспешил в Министерство. Оливер тоже планировал вернуться к обычной жизни. Его ждал собственный дом в Дорсете и тренировки с командой, ведь Чемпионат по квиддичу в Британии уже не был отменён. Первый матч «Паддлмир Юнайтед» должен был состояться уже через месяц. Дамьян собирался вернуться к себе на родину, чтобы продолжить своё обучение и, возможно, поступать на курсы в мракоборческий отдел Норвежского Министерства. А сама Вуд чувствовала себя потерянной. С завтрашнего дня ей предстояло вернуться в Мунго, чтобы помогать волшебникам избавляться от последствий битвы за Хогвартс. Но она пойдёт на работу без улыбки, ведь в обеденный перерыв они больше не смогут сесть вместе с Теренсом, чтобы обсудить диагнозы пациентов или проблемы в отношениях. В трудный момент никто не скажет ей, что она со всем справится и снимет любое проклятье. Поэтому Оливия подумывала уйти из больницы, когда количество пострадавших приблизится к нулю. Может быть, как раз к этому времени завершатся ремонтные работы в Гринготтсе? Или уляжется суматоха в Министерстве, где сейчас каждый сотрудник будет проходить проверку: Бруствер хотел быть уверен, что не осталось никого, кто поддержал режим Волан-де-Морта по собственному желанию (не ради защиты себя или семьи). — Серьёзно? — Оливия коротко улыбнулась, читая заголовок книги. — Мы вспомнили с тобой основы работы с посохом, надеюсь, что после моего отъезда ты продолжишь тренироваться. Девушка держала в руках старинный фолиант, в котором от А до Я была собрана информация про волшебные посохи. Кто изобрёл, плюсы и минусы в сравнении с волшебными палочками, как усилить свои заклинания и многое другое. Скорее всего, если бы она доучилась в Дурмстранге, такой фолиант не понадобился бы. Но сейчас подарок был как нельзя кстати, Оливии было необходимо хобби. Ведь нужно было себя чем-то занимать после работы. Джордж вчера явно дал ей понять, что хочет побыть один; Пьюси она не видела с того момента в Хогвартсе, когда он побежал за отцом; Оливер и Дамьян покинут Лондон; навязывать своё общение Мие не хотелось (они никогда не проводили время вдвоём); а Теренса больше нет. Так что, изучение своего волшебного посоха станет для Оливии своеобразной отдушиной. Ближе к вечеру она впустила в окно своей спальни сову, которая показалась ей смутно знакомой. К лапке был привязан маленький свёрток и конверт. Почерк отправителя она совершенно точно когда-то видела, но когда и где? Писал точно не Джордж.«С днём Рождения, малыш. Надеюсь, твоя семья и парень-болван заставили тебя сегодня улыбаться. Ведь тебе так идёт улыбка. Если тебе понравится мой подарок, обязательно его носи. И помни, Оливия, suum cuique.»
Вопросом после прочтения было гораздо больше, чем текста в письме. Кто этот загадочный отправитель, который не оставил даже инициалов? Почему он называет её малышом? Почему сова и почерк кажутся подозрительно знакомыми, но воспоминания словно затуманены? Почему кулон, подаренный незнакомцем, выглядел так, будто он изначально шёл в комплекте с кольцом, которое она носила на своём правом мизинце? Потрясающей красоты сапфир был обрамлён золотым ободком с красивыми завитушками. Ювелирное украшение было действительно слишком красивым, чтобы пылиться в крафтовой бумаге. Проверив его на наличие воздействия тёмной магии, Оливия смело надела кулон. Если вдруг Джордж заметит, то она скажет, что подарок от отца, в дополнение к рождественскому кольцу. Время на часах показывало полночь, а от Уизли так и не было вестей. Либо он был на неё зол за вчерашний разговор, либо попросту забыл поздравить. Оливия не нашла в себе силы, чтобы заплакать по этому поводу. Она тяжело выдохнула и глубоко вздохнула с закрытыми глазами. — Всё наладится, ты просто должна ему дать немного времени, — сказала сама себе девушка, направляясь в душ.***
Само собой ничего налаживаться не хотелось. Оливия потонула в работе с утра до ночи, потому что, как оказалось, не хватало ни целителей, ни ликвидаторов. Её не вызывали на работу раньше, так как она принимала участие в битве. Главный целитель больницы решил, что девушке нужно оправиться после пережитого. Но как только её нога ступила в Мунго, то Оливию сразу же звали чуть ли не на каждый этаж. Места на пятом не хватало, поэтому волшебников, которые подверглись проклятьям, размещали на всех этажах. Было несколько жителей Хогсмида, которые подверглись проклятью Антонина Долохова. Один студент попал под Адское пламя, которое обожгло и изуродовало участок кожи на ноге. Пациентов было рекордное количество, поэтому думать о Джордже, который не готов идти первый на контакт, времени не было. Ведь в конце концов, Оливия тоже страдала и нуждалась в поддержке. И по её мнению, он мог написать ей хотя бы две строчки с поздравлениями в день рождения. Она сдалась к середине мая, убедив себя, что Джорджу тяжелее. Что смерть Фреда повлияла на Джорджа больше, чем смерть заступившегося за девушку Теренса на Оливию. Она затолкала на дальнюю полку своей головы аргументы о том, что будь Фред или Перси повнимательнее, то кто-то из них успел бы поставить защитный барьер. Ведь от рушащейся стены можно спастись, а от зелёного луча Авады нет. Оливия даже не могла представить реакцию Джорджа на эти слова, если бы она сказала это вслух. Вуд отпросилась пораньше с работы, заскочила домой, чтобы переодеться и поспешила в Косой переулок. Здесь снова кипела жизнь: хозяева волшебных лавочек возвращались в свои дома и ремонтировали мазагинчики, которые подвергались нападениям Пожирателей и их фанатам, которые расхищали товары с полок. Здание Гринготтса снова впечатляло: белоснежное здание, отполированные бронзовые двери, белые каменные ступени. Оливия задалась вопросом, как гоблины успели привести здание в прежний вид? Скорее всего, без помощи Министерства не обошлось, ведь это единственный банк в мире волшебников Англии. А вот и нужный адрес. Косой переулок, дом девяносто три. Так как окна не были заколочены, Оливия смогла разглядеть, что внутри есть люди. Дверь открылась и без помощи магии. — Добро пожаловать в магазин «Всевозможные волшебные вредилки». К сожалению, мы ещё не открылись! — сразу же подлетела к ней блондинка. — Я не за покупками, благодарю, — Оливия сделала несколько шагов, чтобы обойти девушку, но та повторяла всё за ней, не давая пройти. — Мистер Уизли занят и не желает никого видеть. Вуд вопросительно изогнула бровь, решив использовать козырь в рукаве. — Даже свою невесту? Она сомневалась, что его предложение, которое он сделал ей во время битвы за Хогварт всё ещё действует. Точнее даже так, неизвестно, когда состоится их свадьба. Ведь она ответила согласием. С другой стороны, они до сих пор это не обсудили. Но назойливой сотруднице об этом точно не нужно знать. Пока та удивлённо хлопала глазами, Оливия взмахнула волшебной палочкой, прилепляя её ноги к полу на всякий случай. Довольная собой она побежала по лестнице. Им нужно было наконец-то поговорить по душам и помириться. Может быть, Оливии стоит предложить переехать к нему и помогать с открытием магазина?***
Длинные волосы были размётаны по подушке. Красная футболка-поло небрежно свисала со стула, под которым валялись чёрные лоферы. Вздымающаяся грудь так и норовила выскочить из кружевного бюстгальтера. Коротенькая юбка была задрана на живот, а намокшая ткань тёмно-бордовых трусиков была сдвинута вбок, открывая парню вид на влажную промежность. — А-а-ах, да-а, — застонала девушка, когда парень вернулся к стоячим соскам. Он играючи прикусил зубами левый, а правый сжал и прокрутил между большим и указательным пальцем. Даже через кружевную ткань его действия током отразились на ней. Девушка почувствовала, что снизу стало мокрее и попыталась свести ноги, чтобы не сойти с ума от этой сладостной пытки. Парень нависал прямо над ней и, почувствовав движение её бёдер, прекратил терзать её соски и резко отстранился, оказываясь в положении сидя между женских колен. Он развёл её ноги, привстал и прислонил головку члена к влагалищу, не двигаясь внутрь. — Он делал так, Энджи? Анджелина всхлипнула от удовольствия, но ей было мало. Она прикрыла глаза и прикусила губу. — Или он делал так? Парень поддался вперёд и одним толчком зашёл внутрь на всю длину, вызывая у Джонсон громкий стон. Девушка начала двигаться ему в такт, но грубые руки легли на её тазовые кости и запретили двигаться. Теперь она могла лишь сжиматься внутри вокруг его члена. — А может быть, так? Ловкие пальцы легли на чувствительный клитор и принялись вырисовывать круги, отчего девушка оттолкнулась плечами от кровати и чуть выгнулась. — Да-да, так! Фред, двигайся! Рыжеволосый победно улыбнулся и ускорил свой темп, впечатывая Джонсон в кровать. Его дыхание было тяжёлым, рваным. Ему хватило пары минут, чтобы кончить и рухнуть на девушку. — Ты накладывал заклинания на дверь? — чуть отдышавшись, спросила Анджелина. — Оглушающее, чтобы не смущать Верити, — несмотря на то, что он шутил, в его голосе не было веселья. — Сюда она не заходит, поэтому запирающее не нужно. Он приподнялся на руках и перевернулся, занимая сидячее положение рядом с мулаткой. От её внезапного вскрика, он дёрнулся и, проследив за взглядом Энджи, столкнулся со льдом в зелёных глазах. — Я так полагаю, твоё предложение о замужестве теперь актуально для Анджелины? — Ливи, ты... — Я всё правильно поняла, Джордж. Когда твой парень занимается сексом с другой девушкой, то это означает только одно. Джонсон тянула на себя одеяло, стыдливо пряча взгляд, пока Уизли пытался что-то объяснить Вуд. — Анджелина понимает меня. Она тоже любила Фреда, мы много говорили и... — Вся твоя семья любила Фреда, ваши однокурсники. Но тебе не нужны были разговоры с ними, тебе нужно было то, что принадлежало Фреду. Его девушка, любезно согласившаяся поиграть с тобой в ролевые игры. Ты забыл кое-что важное. Ты — Джордж Уизли. Оливия не стала слушать его или говорить что-то Анджелине, которую до этого считала хорошей подругой. Она хлопнула дверью и прямо со второго этажа магазина трансгрессировала в свою спальню. Девушка рухнула на кровать и уткнулась лицом в подушку, давая волю эмоциям. Где и когда она ошиблась? Разве она заслужила это? Вуд первая навестила Джорджа после битвы и попыталась наладить общение. Получается, пока она спасала волшебников в Мунго, Уизли проводил время в компании с бывшей девушкой брата? Вряд ли он был под Амортенцией как в случае с Кэти Белл. «Мы много говорили» — вновь пронеслось у неё в голове. Почему он не захотел поговорить с ней? Какие слова смогла подобрать Анджелина, чтобы утешить Джорджа? Слишком много вопросов и ни одного ответа.***
Оливия стала получать письма от Джорджа, которые так ждала до того, как увидела их в одной кровати. Теперь они причиняли ей только боль, поэтому каждое письмо сгорало непрочитанным. Кажется, была даже парочка от Анджелины. Она старательно избегала встреч с отцом дома, потому что её внешний вид оставлял желать лучшего. Косметические чары ей не давались, а времени, чтобы купить магловские средства по уходу за кожей, не было. За последнюю неделю девушка похудела на несколько килограмм, что было особенно заметно по лицу. Май подходил к концу, а значит и её работа в больнице Святого Мунго. Оливия окончательно решила, что работать с тёмными артефактами ей будет интереснее, чем снимать повседневные порчи. Ведь в мирное время, которое сейчас наступило, нападений на волшебников особо не было. Работа в Гринготтсе означала пересечение с Биллом Уизли и, возможно, с Джорджем, ведь здания банка и магазинчика близнецов стояли на одной улице. Это стало решающим фактором в пользу службы в Министерстве. Отцу она ничего не говорила, решив пройти собеседование самостоятельно, будучи уверенной, что Эдвин нигде не замолвит за неё словечко. — Осторожнее! Мужская рука придержала её за локоть, когда она споткнулась на ровном месте, засмотревшись на восстановленный фонтан Магического Братства. Золотые скульптуры пары волшебников, гоблина, кентавра и домашнего эльфа сияли и радовали глаз. — Спасибо, — поблагодарила Оливия. Кольцо на мизинце начало неприятно покалывать, поэтому Вуд выдернула свою руку у спасителя и побежала обратно в сторону лифта, даже не посмотрев на волшебника, который провожал её задумчивым взглядом. Оливия давно откладывала этот разговор с отцом, потому что не знала, как его начать. Один её пациент как-то обратил внимание на ювелирное украшение девушки, назвав его потрясающим артефактом. Вуд тогда просто посмеялась, заверяя старого волшебника, что это обычное кольцо, подаренное папой на Рождество. Старик недовольно нахмурился и покачал головой: после снятия проклятья на большее у него не было сил. Чтобы утолить любопытство, девушка провела несколько проверок и обнаружила, что в сапфире скрывались чары слежения. Зачем отцу понадобилось за ней следить? Этот вопрос она так и не успела задать. Но сейчас, когда кольцо с чего-то начало причинять дискомфорт, Оливия решила узнать историю этого подарка. Стол в приёмной кабинета пустовал, поэтому девушка постучала в дверь и сразу же зашла, как только услышала голос отца. — Дочь! Какими судьбами? — он на секунду оторвался от перебираемых бумаг, но сразу же вернулся к ним. — Проходила собеседование. — Хорошие новости. И как? — Мне показалось, что они остались... — Стоп. Собеседование? Ты не говорила об этом ни слова! Эдвин выпрямился, отчего его спина хрустнула. Мужчина встал из-за стола и жестом предложил дочери присесть на кожаный тёмно-коричневый диванчик у правой стены. Пока Оливия рассматривала кабинет, Эдвин недовольным взглядом окинул дочь. — Еда Типпи проходит мимо тебя? — Давай об этом потом потом поговорим, — отмахнулась волшебница. — Расскажи мне об этом. Оливия подняла руку и большим пальцем покрутила кольцо на мизинце. — Как у тебя с Джорджем? — Отец, это к делу не относится. — От твоего ответа зависит то, что я расскажу. Эдвин дал ей время подумать, выйдя из кабинета за чаем. Оставшись одна, Оливия начала перебирать в голове факты, которые её смущали. Отец никогда не дарил ей ювелирных украшений, тем более, таких дорогих. Какой-то таинственный отправитель подарил ей кулон, идеально сочетающийся с кольцом. В сапфире стояли чары слежения, но отец всегда знал, где она: либо на работе, либо дома. Тот комментарий от пожилого пациента в Мунго. Косые взгляды Джорджа, когда они ещё были вместе. Но самое подозрительное — перстень Пьюси, похожий по стилю. — Я отвечу на один вопрос, он может быть абсолютно любым. Но только на один, поэтому, подумай хорошо, — произнёс Эдвин, узнав, что отношения дочери и Джорджа подошли к концу. Эдвину действительно нравился слизеринец, поэтому он планировал сдержать своё слово. Эдриан делал его дочь счастливой, никогда не подводил и ставил её на первое место. Старший Вуд помнил, с какой нежностью Оливия смотрела на Пьюси каждый вечер, когда они втроём сидели у камина. А сейчас, увидев вблизи, до чего она себя довела из-за Джорджа Уизли, его отцовское сердце болезненно сжималось. Спустя десять минут тишины девушка нарушила её, полностью уверенная в своём вопросе. — Кто подарил мне это кольцо? Эдвин набрал побольше воздуха в лёгкие и на выдохе ответил: — Эдриан Пьюси.***
Как и обещал, отец не сказал ей больше ни слова, ответив всего на один вопрос. А их в голове теперь было ещё больше. Почему она чётко помнила, что кольцо подарил ей именно отец? Зачем Пьюси не с того не с него подарил ей кольцо, да ещё и с чарами слежения? Кто из них решил исправить это воспоминание? Оливия вздрогнула от своей догадки. Воспоминание о том, как отец вручал ей маленькую коробочку было ненастоящим. И как по щелчку её пронзила головная боль, из-за которой девушка рухнула на пол в своей комнате. В мыслях словно рассеивался туман, открывая новые, нет-нет, забытые подробности того Рождества.Она сидит на письменном столе с раздвинутыми ногами, а темноволосый волшебник стоит между ними, жадно целуя её шею. И отстраняясь говорит: — Оливия, ты ведь не хочешь остаться без рождественского подарка?
Вуд учащённо задышала, словно наяву услышала дурманящий шёпот Пьюси. Судя по этим картинкам, которые всплыли у неё в памяти, они были вместе не первый месяц, раз он позволял себе такое в её доме. Она с трудом доползла до кровати, облокачиваясь на неё спиной. Взмахом палочки закрыла дверь, чтобы отец не мог ей помешать. И углубилась в свою память дальше, пытаясь найти ответы на три главных вопроса: когда они начали встречаться, из-за чего расстались и почему она ничего этого не помнит? Встреча в Косом переулке до начала седьмого курса, первая посиделка в Башне Старост, куда Эдриан принёс её любимый сэндвич. Игра в «Я никогда не» и то, как она рухнула на него. Сочетание обожаемой мяты и ненавистного бергамота. Она несколько раз прокручивала первые дни седьмого курса, пытаясь за что-то зацепиться, что казалось бы странным. И нашла. Пьюси никогда бы ей не сказал: «Вставай, чего развалилась?». Нет, он бы выдал что-нибудь язвительное. Вуд снова зажмурилась, пробивая невидимый барьер.Она облизала губы и невесомо коснулась его губ. Он остановил её, приложив указательный палец. — Я хочу быть уверен, что ты запомнишь этот поцелуй.
Раньше она помнила, что в эти дни тосковала по Джорджу, украдкой поглядывая на него в Большой зале и на занятиях, а теперь...Она была прижата к библиотечному стеллажу. Его руки, расставленные по обе стороны от её лица, не давали шанс сбежать. Он целовал висок, щёку, уголок губ. Он страстно впивался в её полуоткрытые для него губы. Пьюси вжимал её в стеллаж с такой силой, что она чувствовала его эрекцию. — Я очень долго этого ждал.
Раньше в этих воспоминаниях она пряталась за чтением книг, только чтобы не видеть счастливого Джорджа и Кэти.За дверью спальни барабанит Теренс, а Эдриан нависает над ней и нежно засасывает кожу на шее, но не оставляет засосы.
Воспоминания открываются одно за одним, и Оливия с трудом справляется со своими эмоциями, которые накрывают её. Это похоже на урок легилименции и окклюменции. Словно она пробила чью-то защиту и сейчас со стороны смотрит на прожитую жизнь этого волшебника. Вот только она наблюдает за собой и Пьюси.Она лежит на кровати с поднятыми руками, которые он завязал ей. Она разводит ноги шире, подставляя себя под его ласки и извиваясь от желания. Она плавно насаживается на его член, а он играется большим пальцем с её клитором.
Сцена с Майлзом Блетчли практически не изменилась. Её действительно спас Пьюси, но, как оказалось, в первые назвал своей девушкой, а не старостой школы. В реальности Оливия покрылась мурашками от его низкого голоса. Окончание школы, его ночевки у неё дома. Они оба поступили на желаемую работу и съехались. Разговоры перед камином, прогулки в магловской части Лондона. Подозрительная вылазка в Хогсмид с Теренсом теперь выглядела совсем иначе, когда превратилась в романтическое свидание с Пьюси. Рождество, командировка Эдриана с её отцом и его возвращение. Шикарный букет кустовых роз и спонтанный секс на кухонном столе. Сражение с Пожирателями в Хогвартсе, смерть Дамблдора и последнее воспоминание, связанное с Пьюси.— Я люблю тебя, ты ведь знаешь, да?
Следующий день она проспала, а после него Оливия чётко помнила каждый день своей жизни. Получается, они даже не расставались? Все их разговоры и взгляды друг на друга, комфортные объятия и нежные касания за руки. Всегда разный, но одинаково яркий секс. После увиденных своих же воспоминаний Оливия ясно понимала одно: она и Эдриан Пьюси идеально дополняли друг друга. У них не было причин, чтобы расставаться. «Именно поэтому Джордж и не предпринимал никаких попыток, чтобы меня вернуть!» — пронеслось в голове. Оставался главный вопрос: почему она всё это забыла? И вытекающие из него: кому это было нужно, кто был в состоянии это сделать? После смерти Дамблдора они виделись так мало, что все встречи можно было пересчитать по пальцам рук. И в каждую он прятал взгляд, словно боялся смотреть ей в глаза. Эдриан не обнимал её при встрече или на прощание, как делал это каждый раз после Святочного Бала. То, что она видела в его глазах было не недовольством или презрением, а болью. Он не мог обнять её и поцеловать, быть рядом. Внезапное озарение резануло по сердцу. Был лишь один человек, способный уговорить Эдриана Пьюси по каким-то причинам вырезать его из её памяти. И этим человеком был сам Эдриан Пьюси.