Mr. Evans

— Ты смеешься надо мной? И судьба тоже. После расставания с парнем в жалком караоке-баре оказаться в постели с почти незнакомым мужчиной — ситуация достойная романа. — Прости, — Коул пытается отдышаться от приступов смеха и вытирает выступившие слёзы. Перекатывается на спину и с отрешенной улыбкой разглядывает белоснежный потолок. — Твои истории неудавшихся отношений не дают отчаяться и показывают, что есть неудачники похуже меня, — Тёрнер задорно косится в мою сторону, а уголки губ подрагивают в очаровательной улыбочке. — Эй! — с силой пихаю его кулаком в плечо и укладываюсь на левый бок. — Грубо называть девушку неудачницей, — обиженно дую губки, испытывая какое-то необъяснимое наслаждение от общения с парнем, который может выслушать и пошутить в нужный момент. — Мне просто не везло с парнями. Коул усмехается, добавляя всезнающим тоном: — Это и называется: неудача! — воплю от легкого раздражения, всколыхнувшегося в моей оскорбленной душе, и зарываюсь лицом в подушку. Приглушенный смех Тёрнера над головой уверенно разрушает мою оборону, и я аккуратно выглядываю из своего убежища. Обнаруживаю, что Коул лежит на правом боку в непозволительной близости. Так близко, что я ощущаю теплые струйки его дыхания, касающиеся лица. — Это нормально? — голубоглазый хмурится, и между бровей проступает складка, выражающая непонимание. Не в силах отказать себе в удовольствии, разглаживаю ее подушечкой пальца. Коул странно улыбается, потупив взгляд, а у меня на душе крепнет нежность, из которой распускаются цветы. — Мы почти незнакомы, но проводим время вместе, в одной постели и... — Мы лежим на одной кровати и разговариваем, — перебивает Коул, вытесняя сомнения из моей беспокойной души. — Это совершенно разные вещи, — зажимает прядь волос между пальцами и заправляет за ухо. — У тебя есть мечта? — подкладываю ладонь под щеку, приготовившись слушать о невероятных желаниях этого парня. Мои бывшие не умели поддерживать беседу. Разговорам по душам они предпочитали шумные компании, лишь бы не оставаться со мной наедине. А когда тебе не о чем поговорить со своим партнером — это заведомо гиблые отношения. Возможно, стоило ошибиться, чтобы найти путь к парню, который знает меня несколько часов, но готов выслушать любое нытье о моей жизни? — Я хочу написать книгу. Точнее уже начал, — Коул трет левую бровь, — но приходится помогать семье. У родителей своё хозяйство. Отец уже немолод, поэтому... все откладывается, — Тёрнер тяжело вздыхает и снова ложится на спину, сложив ладони на груди. — А ты о чем мечтаешь? Ни один парень не спрашивал меня об этом! Даже из вежливости. В случае с Коулом я почему-то была убеждена, что ему еще и интересно. — Мечтаю снова обрести веру, — копирую позу своего собеседника и с некой тоской гляжу на потолок, словно прямо за ним скрывается тот истинный творец, которому молятся и у которого просят об исполнении самых сокровенных желаний. — В людей. В чувства. В любовь. В себя. — Обратно перекатываюсь на левый бок, не получив знаков от высших сил. Возможно, нужно пристальнее всматриваться, но лучше смотреть в прекрасные голубые глаза нового знакомого. — А что у нас с верой в себя? — нарушая все правила приличия, Тёрнер почти вплотную ложится ко мне, позволяя ощутить жар его тела даже через одежду. Смущенно улыбаюсь, пытаясь вернуть себе дар речи. — Пошатнули три идиота, — глупо лыблюсь и блуждающим взглядом разглядываю черты лица Коула. Он хмыкает, прикрывая глаза, и костяшками пальцев гладит по щеке. Жар вспыхивает в животе и разрастается в груди по мере того, как Тёрнер ласково и ненавязчиво изучает открытые участки моего тела. Очерчивает изгиб шеи и обводит пальцем дрожащую жилку под кожей. Размеренно дышит, в то время как я совсем разучилась нормально дышать. Делаю глубоки вздохи и с перерывом в несколько секунд выдыхаю, выдавая своё волнение. Улыбка не сходит с лица Коула, а чарующий блеск голубых глаза волшебным образом успокаивает. Парень укладывает ладонь на мою щеку, заключая между пальцами моё ушко, и притягивает к себе. Разум кричит остановиться и одуматься, ведь я знаю этого мужчину всего несколько часов. А сердце совсем не против испытать очередную дозу влюбленности. Вдруг на этот раз все по-настоящему? Теплые губы Коула мягко атакуют мои приоткрытые губки, утягивая в головокружительный поцелуй. Моё дыхание выравнивается, а ритмичное сердцебиение подсказывает, что я поступаю правильно. Невероятной нежности поцелуй пробуждает дремлющие чувства и эмоции, напоминая о том, что они еще кому-то нужны. Коул изредка отстраняется, чтобы подышать, и проводит большим пальцем по моим влажным губам. Потребность целовать его каждую секунду до нехватки воздуха настолько острая, что второй поцелуй полностью принадлежит мне. Запускаю пальчики в шевелюру парня и сжимаю на затылке, изучая новую территорию чужих губ. — Это приятно, — отрывисто шепчу в перерывах между поцелуями. — Что именно? — подавляя смешок, интересуется Тёрнер. — Покалывание губ и щек от твоей бороды, — пальчиками пробегаюсь по ухоженной щетине, вызывая у Коула горделивую улыбочку. — Значит, надо продолжать... — слова обжигающим шёпотом отпечатываются на шее, и табун мурашек мчится по позвоночнику. — Целовать тебя... — чувственное прикосновение губ Коула к проявившейся венке вздергивает меня. Сильнее жмусь к этому мужчине, который умеет быть медленным и нежным. Мелкие поцелуи сменяются одуревающе приятным прикосновением его бороды. Коул трется щетинистой щекой о нежную кожу, заставляя меня извиваться от щекочущих ощущений. Широкие ладони путешествуют по талии и бедрам, распыляя и зажигая кровь в жилах. Интересно, если я попрошу, он остановится? — Ты уверена? — будто прочитав мои беспокойные мысли, Коул упирается лбом в мой лоб и пытливо смотрит в глаза, ожидая услышать любой ответ. — Можем просто валяться на постели и разговаривать. — Уверена! — стираю расстояние между нами сладким поцелуем и, не давая Тёрнеру опомниться, оказываюсь сверху, седлая его бедра. Нежность уступает место моей напористости и желанию, что разгораются пожаром в моей душе. Нетерпеливо ёрзаю на коленях Коула, словно мне неуютно, но я обязана выполнить свою часть. — Подожди, — в попытке остановить мой порыв голубоглазый встряхивает меня за плечи. — /Т.И./, подожди, — одергивает грубым тоном, но не с целью обидеть, а чтобы привлечь внимание. Растерянно моргаю, изучая симпатичного парня, на которого я набросилась как голодная львица. Хотя несколько секунд назад сама же пела мысленные дифирамбы его медленной нежности. Чувствую себя жалкой идиоткой! — Прости... — опускаю голову, и волосы спадают на лицо, пряча меня от позора. От стыда хочется сквозь землю провалиться. — Давай мы для начала снимем это, — Коул с застенчивой улыбкой дергает подол моего сарафана и, только дождавшись моего разрешения, снимает. Я покрываюсь мурашками под изучающими голубыми небесами, которые, однако смотрят без осуждения и с пониманием. — Я по-другому просто не умею, — судорожно вздыхаю, и дрожащее дыхание оседает на лице Тёрнера. — Парни быстро возбуждаются и хотят получить быструю разряду, поэтому они не сторонники долгих прелюдий. — Оправдываюсь глупыми объяснениями, ладонями растирая грудь. — И полные идиоты, — раздраженно рыкает Коул, вибрируя каждой клеточкой напряженного тела. — Разреши мне показать, что может быть иначе... — ладонями ласкает шею, талию и несильно сжимает ягодицы, заставляя мне прогнуться в пояснице и протяжно охнуть. — Пожалуйста... — невнятно шепчу онемевшими губами, разрываемая ожиданием и тягучей истомой внизу живота. Коул смазано целует меня в солнечное сплетение, воровато подбираясь к застежке бюстгальтера. Когда ткань ослабевает и виснет, стягивает лямки с плеч, отбрасывая прочь. Я судорожно вздыхаю, не чувствуя ни защиты, ни поддержки от клочка ткани. Коул зажимает между пальцами торчащий сосок, и легкая боль отстреливает промеж бедер. Левый вбирает в рот и нежно всасывает, кружа языком. Отстраняется и обдувает опаляющим дыханием чувствительные соски. Языком проводит под грудью, продолжая массировать и оттягивает набухшие соски. Царапает светлую ареолу заусенцами на пальцах и меня выгибает. — Черт... — постанываю от пощипывающих ощущений, покачиваясь, как буёк на воде, подхваченная потоком кайфа. — Прости, — Коул трет пальцы, извиняясь за причиненный дискомфорт. — Мои руки загрубели от постоянного физического труда. Мозолистые и огрубевшие руки, закаленные тяжелой работой и познавшие тяжелый труд и от того еще более желанные. — Нет! Все идеально, — самостоятельно укладываю теплые и шероховатые ладони Тёрнера на свою грудь и вою, когда длинные пальцы грубо сжимают и оттягивают соски. Порозовевшие пики маняще торчат, а у меня живот скручивает, когда, бездействуя, Коул просто любуется моим обнажением. Несколько секунд – взрывающие вулканы в моем сердце. Он поочередно задевает твердые соски, яростно нализывая самым кончиком языка. И все чувства бурным потоком вырываются наружу. Дергаясь в судорогах, остервенело вжимаюсь грудью в лицо Коула. Добивая себя, трусь о мягкую бороду мужчины, рассыпаясь на отдельные частички, и дрожу в крепких объятьях. — Давай и с тебя это снимем, — запыхавшись, стягиваю с Тёрнера влажную от пота футболку и зависаю. — Вау! — бесстыдно разглядываю идеальное спортивное телосложение парня, у которого вместо фитнес-зала семейное хозяйство и работа на свежем воздухе. — Звучит как комплимент, — Коул смущенно краснеет от столь лестной реакции на его физическую форму. — Определенно! — толкаю его в грудь, заставляя лечь. Все мои парни сильно уступают новому знакомому в телосложении. И практически никогда не разрешали мне быть сверху. Это определенный уровень власти, которой они не позволяли мне обладать Коул лежит подо мной и прерывисто дышит. Склоняюсь к его шее и пылко целую, ощущая дрожащие венки и учащенный пульс. Прокладываю влажную дорожку от мочки уха до солнечного сплетения и ладошками оглаживаю твердую грудь. Дыхание Тёрнера сбивается, и он запускает пятерню в волосы, оттягивая пряди. — Это тоже приятно, — хихикаю ему в живот и кончиком языка обвожу кубики пресса, хаотично подрагивающие. Чувствую пальчиками мелкую дрожь его тела. Коул сдавленно хрипит. Хватает меня за плечи, выравнивая положение, обнимает за талию и валит на постель. Взвизгиваю от напора и хохочу, придавленная массивным телом мужчины. Ни капли стеснения или неловкости. Лучистый взгляд Коула согревает и позволяет расслабиться. Моя напряженная грудь чуть касается груди Тёрнера, и у него перехватывает дыхание. Голубоглазый отстраняется, попутно стянув с меня трусики. Шумно вздыхаю, ощущая свою абсолютную уязвимость. Прикрываю руками грудь, испытывая стыд. Коул хмурится, наклонив голову на бок, и опускает ладонь мне на живот, вышибая остатки трусливого кислорода. — Всё хорошо, — забрасывает мою правую ногу себе на плечо и покрывает кожу мелкими волнующими поцелуями от суставчика на стопе вверх по лодыжке. Оставляет влажную полосу языком на внутренней стороне бедра. Подбирается к самому сокровенному и нуждающемуся. Боже! — Коул... — смотрю на него широко распахнутыми глазами, различая отточенные движения. Парень избавляется от одежды и нависает надо мной, частично держа вес своего тела на локте. Соприкосновение наших обнаженных тел сравни электрическому разряду тока. Пронзительно-болезненному, но желанному. — Мне надо кое-что сказать, — пересохшие губы еле открываются. Чувствую, как меня выворачивает от страха. — Конечно, — внимательно слушая, Коул смачивает пальцы слюной, нанося на самую интимную область моего тела. Распределяет круговыми движениями, наполняя тяжестью каждую клеточку. Забываю, как дышать, говорить и думать. — Я практически никогда... — метнувшийся взгляд Тёрнера обратно ко мне заставляет притихнуть и прикусить язык. Слова застревают и не идут с губ. Раскрывать свои тайны и недосказанности, которые загнали меня в угол бесхарактерной нижней — тяжело. Длинные пальцы мужчины непроизвольно дергаются и мажут по комочку нервов, распыляя наслаждение бегущие по венам. — Точнее, редко. Очень редко. Обсуждать подробности своей сексуальной жизни с почти незнакомым мужчиной кажется неправильным поступком. Но трогает он меня идеально! — Я всё понял, — загадочная улыбка Коула настораживает, но мягкий поцелуй уничтожает все сомнения. И я чувствую бешеное и приятное давление внутри себя. На эмоциях царапаю плечи Коула, в большой мере ощущая ритмичные толчки. Тугой узел завязывается внизу живота, и я подстраиваюсь под движения Тёрнера. Он держит меня за шею, желая смотреть в мой отъезжающий взгляд и показывая мне, какой интенсивности должны быть точки мужчины, чтобы довести любимую девушку до экстаза. Любимую? — Коул... — шарю ладонями по его широкой и влажной спине. Ерзаю под ним, не справляясь с ощущениями, и беспомощно постанываю. Внезапно ощущаю внутренний взрыв, прокатившейся по всему телу. Моя дрожь перекидывается на Коула, и глухой стон мужчины отпечатывается на моей груди. — Ух ты! — кладу голову ему на плечо, слушая размеренное дыхание. — Так должно быть всегда, — лениво скользит пальцами по моему плечику, и восхитительные мурашки собираются на затылке. Ближе жмусь к Коулу всем своим существованием. — Мне нужно больше практики, чтобы привыкнуть к этому, — игриво чмокаю его в щеку, разглядывая шальной блеск, промелькнувший в голубых глазах. — Я бы сказал: постоянная практика. И только со мной.