Намного позже той ночью, спустя долгое время после того, как его отец ушел, Спок нашел тихое место в саду Т’Лан, сел и достал коммуникатор. Приготовившись к любым новостям, которые ждали его впереди, он нажал кнопку, чтобы воспроизвести последнее записанное сообщение.
Голос Джима Кирка прогремел в тишине ночи.
«Спок… я имею в виду… посол Спок. Наверное, мне не следовало вот так с тобой связываться, но поскольку ты не говорил мне, что я не могу… ну… ты ведь меня знаешь, да? «Энтерпрайз» только что столкнулся с квантовой нитью. Мы довольно сильно пострадали. Много повреждений и травм. Есть жертвы. И… все может стать еще хуже».
«Я не знаю, следишь ли ты за нашим Споком, но если нет, то ты, вероятно, не знаешь, что он покинул Звездный Флот. Да, ты правильно расслышал. Он взял отпуск, чтобы жениться и возродить ваш вид. Поверь мне, я сказал ему, что для этого ему не обязательно жениться, но у него все эти архаичные представления, как будто с ребенком будет что-то не так, если он не будет с его матерью».
«Что делает то, что я собираюсь рассказать тебе дальше, еще более… сложным. Видишь ли, до того, как он покинул «Энтерпрайз», он вроде как… ну… скажем так, он уже собирался стать отцом… но не от вулканки, на которой он должен был женился. Может ты знал Нийоту Ухуру, а может быть и нет, но наш Спок точно знает. И теперь она носит его ребенка, а он не знает, и он женат на другой, и мне не позволено ничего ему об этом рассказывать!»
«Когда мы попали в квантовую нить, Ухура была ранена. Она без сознания, и у нее слишком рано могут начаться роды. Боунс… доктор Маккой пытается остановить это, но проблема в том, что он не уверен, что нужно сделать для ребенка, который на четверть вулканец».
«Нам нужна помощь, если мы собираемся спасти их обоих — Ухуру и ребенка. Поскольку я не могу тебе сказать… я имею в виду, молодому тебе… я подумал, что ты мог бы подсказать. Возможно, ребенку нужно что-то такое, о чем мы не знаем. Или, может быть его вулканская кровь может сделать его достаточно сильным, чтобы выжить, если он родится сейчас. Я не знаю. Мне просто нужна твоя помощь».
«К тому времени, как ты получишь это сообщение, все уже может закончиться. Но если ты получишь это вовремя, помни свое собственное правило: Спок не должен знать. Если он каким-то образом узнает и вернется только из-за ребенка, клянусь богом, я сброшу его задницу на Рура Пенте . Если он не вернется, потому что любит ее, он не заслуживает того, чтобы быть с ней».
«Спасибо, посол. Кирк. Конец связи».
Весь мир казалось перестал двигаться под ногами Спока. Все его тело онемело, как будто кровь перестала течь по венам. Ему было холодно. И жарко. Он чувствовал головокружение, тошноту и… все же… испытывал абсолютный благоговейный трепет.
Ухура беременна. Его ребенком. Он будет отцом.
И ее жизнь в серьезной опасности.
— Спок, — он не заметил, как его жена подошла к нему через свисающие виноградные лозы и бутоны цветов. Его мысли были за миллион миль отсюда, он пытался представить, как Ухура может выглядеть, вынашивая их ребенка. — Сообщение достоверно?
— Как много ты слышала? — он слышал слова, которые произносил, но не чувствовал, как их произносят его губы.
— Достаточно, — Т’Лан прошла мимо него с банкой воды в руке, как будто она действительно вышла ночью ухаживать за садом, а не последовала за ним. — Я часто задавалась вопросом, была ли другая женщина, занимающая твои мысли, — она побрызгала водой на свои баджорские лианы сирени. — Значит, ее зовут Ухура?
— Нийота, — Спок сглотнул. — Она была… она моя…
— Возлюбленная? Так я поняла из сообщения, — Т’Лан осмотрела один пурпурный стебель сирени в свете наполовину полных лун. — Она человек? — он опустил подбородок в знак подтверждения. — И ты не знал, что она ждет твоего ребенка?
— Нет, — первоначальный шок начал проходить, но изумление только утроилось. Ребенок с Ухурой. Часть его и часть ее, живущие в одном крошечном существе. — Я не знал.
Т’Лан без запинки двигалась с банкой воды от бутона к бутону с предельной точностью.
— Ты бы женился на мне, если бы знал о ее положении?
— Не проси меня отвечать на этот вопрос, — сказал Спок через мгновение.
— Я полагаю, что это все, что мне нужно знать, — Т’Лан перешла к андорианским орхидеям. — Могу я говорить откровенно?
— Мы не на борту корабля, — Спок вскочил на ноги, его рука так крепко сжала коммуникатор, что побелели костяшки пальцев. — Ты всегда могла говорить мне то, что думаешь! Ты моя жена, а не мой домашний андроид!
Т’Лан остановилась, но не повернулась, чтобы посмотреть на него, когда заговорила:
— Ты не хотел этого брака. С того момента, как мы произнесли наши клятвы, твое тело было верным и преданным мужем, но твой разум… даже твоя душа… отсутствовали. И теперь я знаю, где они были. На «Энтерпрайз», — она сделала паузу, — с ней.
Спок на мгновение закрыл глаза.
— Мы оба заключили это соглашение из чувства долга, а не по любви. Это был… логический брак.
— Но это не был брак со связью, — поставив банку с водой, Т’Лан наконец повернулась к нему. Когда их взгляды встретились, он был ошеломлен, увидев в ее глазах глубокую боль и печаль, которые могли охватить даже тех, кто был избавлен от всех эмоций. — Однажды я была связана узами, — сказала она Споку. — Его звали Сутак, родители договорились об этом, когда нам было по семь лет. Но… это было больше, чем просто соглашение между нашими семьями. Это была…
— Любовь.
Т’Лан быстро отвела глаза и отошла на несколько футов. Через несколько мгновений она снова заговорила:
— Мы должны были пожениться. Он собирался отправиться со мной на Андорию, но его обязанности перед Высшим Советом удержали его на Вулкане. Он все еще был там, когда… — ей не требовалось заканчивать предложение. — Сутака больше нет, но моя связь с ним осталась.
— Тогда почему ты согласилась на наш брак?
— Потому что, как и ты, я боюсь вымирания нашего народа, — Т’Лан повернулась к нему. — Но теперь я знаю, что если я не могу быть с Сутаком, я не хочу быть ни с кем. Даже с тобой.
Спок нахмурился.
— Что ты имеешь ввиду, Т’Лан?
— Я имею ввиду… что хочу расторгнуть наш брачный договор на том основании, что мы несовместимы разумом и телом, — она потянулась за своей банкой с водой. — Я освобождаю тебя от твоих клятв, Спок. И я надеюсь… искренне надеюсь… что твой ребенок благополучно родится и что ты и его мать сможете установить связь, которой у нас с тобой никогда бы не было.
Он наблюдал, как она возвращается к поливу своих растений, как будто конец их брака никак не повлиял на ее эмоциональное состояние. Но теперь он лучше знал свою будущую бывшую жену. Она была способна на великие чувства.
Только не к нему.
— Спасибо, — когда он обнял ее и поцеловал в макушку, Т’Лан замерла, как и всегда, когда их тела соприкасались. Это будет последний раз, когда она испытывает его прикосновения. — Возможно, однажды ты будешь готова к еще одной связи.
— Я не уверена, что связь так работает, — она высвободилась из его объятий. — Тебе не следует ждать до завтра, чтобы покинуть колонию. Возьми шаттл. Возвращайся на свой корабль, — она перевела взгляд на луны. — Будь там, когда родится твой ребенок.
Спок сделал несколько шагов в сторону дома, прежде чем повернулся к ней.
— Пожалуйста, передай моему отцу, что я…
— Я скажу ему, — пообещала она. — Иди, Спок. Если бы я могла быть с Сутаком, ничто не удержало бы меня здесь.
Он опустил подбородок в знак благодарности.
— Прощай, Т’Лан.
Он вышел из дома, не взяв с собой ничего, кроме коммуникатора, все еще зажатого в руке. К тому времени, когда он добрался к станции шаттлов, он уже бежал.
***
В 21:00 вечера пятницы лаборатория сенсоров дальнего действия должна была быть пуста. Но когда Ухура ввела свой студенческий идентификатор на клавишной панели, и дверь открылась, она была удивлена, увидев коммандера Спока, сидящего за главным компьютером лаборатории.
Удивлена, но не расстроена. После двух, как она считала, очень успешных свиданий с ним за ужином, которые закончились долгими обменами взглядами, когда они расставались за пределами ее общежития, она была более чем готова провести некоторое время наедине с мужчиной, который начал занимать ее более непристойные мечты наяву.
Он повернул голову ровно настолько, чтобы заметить ее появление.
— Добрый вечер, кадет Ухура.
— Коммандер Спок, — ее желудок скрутило, но она заставила себя оставаться спокойной и собранной… почти вулканкой. Может быть, ему это понравится. — Я не помешала?
— Вовсе нет, — нажав несколько клавиш на компьютере, он встал и одернул низ своего темно-серого форменного кителя, чтобы расправить его. — Вы зарезервировали лабораторию на это время, не так ли?
Ухура сдержала улыбку.
— Как вы узнали об этом, сэр?
— Могу я спросить, над каким проектом с сенсорами вы собираетесь работать? — спросил он, уклоняясь от ответа.
— На самом деле, мне просто нужно было тихое место для учебы. На следующей неделе у меня тест по теории транспортера, а физика — не моя сильная сторона. И так как у моей соседки по комнате появился новый парень, я знаю, что не смогу заниматься в общежитии, так что… — она оглядела затемненную лабораторию. — Это показалось мне хорошей идеей.
Она чувствовала, что он наблюдает за ней, но старательно избегала его взгляда, пока он наконец не заговорил:
— Физика является, выражаясь вашими словами, моей сильной стороной, — он замолчал на секунду. — Если хотите, я мог бы посмотреть ваши записи вместе с вами.
Мог ли он услышать, как бьется ее сердце? Ей казалось, что оно так сильно колотится у нее в груди, что он запросто может различить ритмичные удары.
— Я бы хотела этого, — ответила она ему. — Очень сильно.
Час спустя Ухура по-новому поняла и оценила теорию транспортера. Или, возможно, любой предмет был увлекательным, если его преподавал глубокий терпеливый голос Спока.
Несколько раз, в то время как он объяснял уравнения, она ловила себя на том, что смотрит на его профиль. Аккуратные ровные линии его прически, форма носа и губ, завораживающий изгиб и острый кончик его уха… многие из ее одноклассниц, скорее всего, никогда не сочли бы его красивым. И возможно, он не был таким, если сравнивать его с кем-то вроде Джима Кирка, с его грубой привлекательностью и озорным взглядом.
Но Спок обладал внутренней привлекательностью, которую она никогда не находила ни в Кирке, ни в других кадетах мужского пола, которые были такими же, как он. Спок был безмолвной загадкой, головоломкой, состоящей из стольких частей. Потребуется много времени, чтобы собрать их все вместе, но у нее было такое чувство, что картинка, созданная из этих кусочков, будет стоить всех затраченных усилий.
— Коммандер, — прервала она его, когда они сидели бок о бок за рабочим столом лаборатории сенсоров. Он взглянул на нее. — Вы знали, что я буду здесь сегодня вечером, не так ли?
Ему потребовалась секунда, чтобы ответить.
— Да.
— Ты поэтому пришел? — она провела языком по нижней губе, заставляя ее блестеть в искусственном свете. — Чтобы увидеть меня?
Спок бросил взгляд на ее записи по физике.
— Да.
Ее желудок снова скрутило.
— Я тоже хотела тебя увидеть.
— Мы видимся три раза в неделю на занятиях, — напомнил он ей. Или, может быть, это было напоминание самому себе. — И мы ужинали вместе только в прошлый четверг.
— И все же… этого недостаточно, правда? — собрав все свое мужество, Ухура потянулась к нему. Ее поцелуй пришелся на уголок его рта. В лаборатории было достаточно тихо, чтобы она услышала, как он резко вдохнул.
Ее губы задержались на его коже на несколько долгих секунд, прежде чем она неохотно отстранилась.
— Я хотела сделать это уже…
Спок обхватил рукой ее затылок, его рот нашел ее в поцелуе, жадном, первобытном и достаточно горячем, чтобы вызвать стон желания в глубине ее горла. Она схватила его за плечи, когда поцелуй стал жестче, достаточно сильным, чтобы оставить синяки. Ей было все равно. Это был самый эротичный момент в ее жизни до сих пор, и она не собиралась делать ничего, что могло бы остановить это.
Но все прекратилось несколько секунд спустя, когда Спок внезапно оторвался от нее. Пошатываясь, он поднялся на ноги и отошел от нее, пока половина сенсорной лаборатории не оказалась между ними, она услышала, как он пробормотал какое-то вулканское слово, которого она не поняла.
— Спок…
Положив одну руку на ближайшую консоль для поддержки, Спок покачал головой.
— Я прошу прощения, — его голос, такой спокойный, когда он говорил об уравнениях транспортера, теперь был низким и хриплым. — Это было… неуместно с моей стороны, — она видела, как его спина поднимается и опускается с каждым глубоким вдохом, который он делал. — Если вы хотите… сообщить о моем проступке комитету по этике Академии…
— Остановись, — с губами, все еще пульсирующими от его поцелуя, Ухура поднялась. — Не смей предполагать даже на секунду, что я не хотела этого или что ты принудил меня. Я была прямо здесь, целовала тебя в ответ, будь проклята логика!
— Преподаватель, имеющий власть над кадетом, не должен вступать в физические отношения с…
— И не цитируй мне книгу правил! — она встала перед ним, заставляя его смотреть ей в глаза. — Лучше поцелуй меня еще раз.
— Кадет Ухура, я не…
— Нийота, — Ухура обхватила его лицо своими ладонями. — Я хочу, чтобы ты называл меня Нийота.
Спок нежно взял ее за тонкие запястья, но она удержала его. Когда стало ясно, что она не собирается отпускать его, он опустил голову, пока его лоб не коснулся ее лба.
— Нийота, — выдохнул он. Она закрыла глаза, когда их губы снова встретились, на этот раз мягче и медленнее, но не менее пылко, чем в их первый поцелуй.
— Нийота…
***
Первой мыслью Ухуры, проснувшейся от ощущения влажного тепла между ног, было то, что она, должно быть, потеряла контроль над своим мочевым пузырем во сне. Но потом она включила верхний свет и откинула одеяло… и увидела кровь.
Она все еще кричала, когда Маккой ворвался в ее каюту со своей медицинской командой всего несколько минут спустя. К тому времени, когда прибыл Кирк, гипо доктора успокоил ее достаточно, чтобы можно было отправляться в лазарет.
— Началось, Джим, — сказал Маккой, когда они ворвались в турболифт. Прежде чем двери закрылись, он покачал головой. — На этот раз я не смогу это остановить.
Оставшись один в коридоре, босый и в одних штанах, все что Кирк мог сделать — это проклинать вулканца, из-за которого все это началось… и которого даже не было рядом, чтобы не позволить всему пойти крахом.
