Сожжёные крылья бабочек

В один из дней, когда ветер был особенно холодным, Наруто пришлось устроить встречу с сыном одного из старейшин. Этот молодой человек был очень настойчивым — девушка за этот месяц сожгла уже три письма его авторства, написала письменный отказ и дважды торопливо уезжала на материк, чтобы избежать навязчивое внимание. Но сейчас… сейчас проблема была в том, что причин отказывать у неё так-то не было: все документы были сданы в недавно настроенный «поток проверок», как называла это Наруто, официальных встреч в ближайшие несколько недель у неё не намечалось, а тренироваться вечно невозможно. И теперь Узумаки с нейтральным выражением лица сидела напротив молодого человека лет двадцати пяти с зубодробительным длинным именем. Юноша безостановочно болтал о его замечательных взаимоотношениях с прошлой Верховной Жрицей. «Нужно будет разузнать о нём, — отмечает про себя Наруто, медленно отпивая сладкий чай. Шоичи совсем недавно разъяснил ей, что у Кумихо, да и у других высокопоставленных личностей, что уж тут молчать, было несколько «фаворитов» — людей, которым позволялось гораздо больше по сравнению с другими. — Интересно, когда госпожа Кумихо просила меня завести «друга», имела ли она это или что-то другое?» Мысль о том, чтобы ярко выделять кого-то особого для себя, казалась в этот момент для девушки чужеродной и далёкой. Впрочем, наверное, неправильно было бы сказать, что она никого прямо-таки не выделяла. Наруто с уважением относилась к Ашине и главам союзных кланов, была мила со своими друзьями и товарищами из отряда. Ах, да, ещё был Сенджу Тобирама, который почему-то в этом списке шёл отдельной строчкой. Ко всем остальным людям девушка относилась с вежливым игнорированием. Мужчина, так и не добившись ничего — а что он вообще хотел, ей кто-нибудь объяснит? — ушёл спустя час пустого разговора. Зато потом приходит Мисаки, отвлекая её от работы. Женщина впервые на её памяти убирает волосы в короткий пучок — ранее она носила распущенные или собранные в низкий хвост. А ещё — Мисаки явно пыталась посмотреть, что в её документах. Наруто чуть напрягается: это что выходит? Уже её собственные товарищи ни во что не ставят её статус? Или ей приказал глава клана доложить о ней? Благо, что документы не такие уж и важные: всего лишь мелкая сделка с каким-то купцом из страны Огня, ничего секретного. Но… напрягает. — Знаешь, Наруто, — с улыбкой сказала Мисаки, поставив на стол коробочку со сладостями, — я думаю, тебе стоит отдохнуть. Если продолжишь сидеть в одном кабинете, то зачахнешь. — Спасибо, — кивает девушка, отодвинув подарок чуть в сторону, — но у меня достаточно сил, чтобы я могла дальше разбирать эти документы. Но разговор ни о чём продолжается, пусть Наруто и отвечает в основном односложно или небольшими предложениями. — Наруто, знаешь, ты похожа на костёр, — внезапно говорит Мисаки. Выражение её лица в этот момент какое-то отсутствующее и грустное. — И чем же? — Ты живёшь в своих границах, — едва слышимая усмешка, — и стараешься не нарушать их. Наступила тишина. Спустя пару минут Мисаки тихо прощается и уходит. Коробочка со сладостями продолжает стоять на столе, а Наруто — задумчиво пялиться на закрывшуюся дверь. Значит, для клана она всего лишь костёр? Выражение лица девушки мрачнеет. Значит, все здесь считают, что ей можно вертеть как хочется, а потом — затоптать, уходя? На последующем собрании клана её не слушают. Она говорит достаточно громко и чётко; старейшины начинают собачиться меж друг другом, выясняя отношения. Наруто щурится и задумывается: а как с этим справлялась Кумихо? Хотя нет, не так… А нужно ли было ей с этим справляться вообще? У Кумихо к моменту её становления Верховной Жрицей было хоть какое-то имя и много кто знал, что разозлись она — и всем жопа, если говорить просто. И после становления женщины Верховной Жрицей никто тоже не хотел переходить ей дорогу, потому что… ну, все просто понимали, что Кумихо могла вдарить так, что мало не покажется. За ней тенью шли несколько жутких и кровавых историй — о том, как её выбесили на одной миссии, о том, как Кумихо устроила бурю, последствиями которой было целое наводнение, о том, как исчезла верхушка горы за один вечер… В общем, у её предшественницы была определённая репутация. А у Наруто был лишь статус второго человека в клане, и это, кажется, не давало вообще ничего. Узумаки смотрит на потолок, собираясь с мыслями, поджимает губы и продолжает говорить. Её пока не слышат, но рано или поздно это изменится. Нужно надеяться. (И, желательно, что-то делать).

***

— Что? Господин Горо мёртв? — именно с такого вопроса началось её утро. Услышав обрывок разговора Аяки и Шоичи, Наруто почти сразу же подорвалась с места. Узумаки Горо… не был ей каким-то близким товарищем. Они просто были знакомыми, коллегами и помогали друг другу по мере возможностей. Но, всё же, Горо был приятным человеком с золотой головой и приятным характером, с которым было легко составлять тактики для защиты земли, принадлежащей клану Узумаки, что находилась на материке. И, если Наруто была просто шокирована фактом смерти, то что же могла испытывать его жена, Мисаки? — Да, его тело нашли сегодня ранним утром. — А Мисаки уже знает? — Нет, вчера вечером она уехала по заданию в порт. — Понятно, — кивает Наруто, пытаясь вспомнить, по какому заданию должна была уезжать Мисаки, — похороны устраиваем как обычно. Девушка заходит к себе в кабинет, закрывает дверь, а затем лицом к лицу встречается с Инуясу. Мужчина смотрел на неё с какой-то задумчивостью и стоял как-то близко. Наруто, почувствовав себя немного неуютно, обошла того по дуге и села за стол. — Что-то случилось? — Да. Они оба замолчали. — Ты будешь говорить, или мы ещё помолчим? — нахмурилась Узумаки после нескольких минут тишины. — Вы ещё не догадались? — его тон задел что-то в душе девушки, зажигая ярость. Почему он спрашивает, если должен докладывать? — О чём я должна была догадаться? Инуясу, я тебе сказала докладывать, а не спрашивать. Говори, что случилось, — чуть более резко сказала Наруто. Ей уже не нравилось происходящее — словно бы она теряла что-то, как воду, что вытекает сквозь пальцы. — Мисаки принадлежит клану Учиха, — наконец сказал мужчина. — И отправилась в порт она не по заданию, а для того, чтобы слить информацию этому клану. — Что ты сказал? — ошарашенно спросила девушка, замерев на месте. Если до этого она медленно заполняла какие-то документы, то сейчас широко распахнутыми глазами смотрела на Инуясу, который взирал на неё как на… ребёнка? умственно-отсталую? — Так, нет… стоп. Почему ты так решил? Ладно. Ладно. Спокойно, она поговорит на тему таких взглядов с ним позже, сейчас нужно разобраться с другим. — Она пробудила шаринган. Насколько мне известно, Учиха должен иметь хотя бы три четверти крови клана, чтобы пробудить додзюцу, а это значит, что Мисаки больше Учиха, чем Узумаки. Если сомневаетесь — спросите Шоичи, он скажет, что в каналах СЦЧ рядом с глазными яблоками у Мисаки изменилось течение чакры. Вот копия записей ирьенина об этом, — на стол были положены два листка. Наруто вчитывается — и правда, это было очень похоже на Шоичи — тот же стиль письма, похожий почерк и рисунки такие же, как у него в документах. Она слишком часто видела его работы, так что это реально могло оказаться правдой… Правдой? Так… Так, предположим, что это информация правда. Что тогда получается? Клан держал у себя подозрительную личность, предположительно — шпиона, здесь, в отряде Верховной Жрицы… Зачем? — Когда это случилось? — Месяц назад. Наруто снова замирает и нечитаемым взглядом смотрит в пространство. «Если это случилось месяц назад, то она должна была не только освоиться с шаринганом, но и разузнать очень многое о клане… блять, почему сейчас? Мисаки, какого чёрта? Это вообще правда? Почему я ему верю…?» — беспорядочно пронеслось в блондинистой голове. — Стоп… Почему ты не рассказал мне об этом сразу, Инуясу? — Наруто бросает какой-то особо жалкий взгляд на мужчину. Она же сказала отчитываться сразу, а не ждать кучу времени… Ради чего вообще он ждал месяц? — Это была просьба госпожи Кумихо. Она хотела, чтобы вы сами справились с трудной задачей, — беспечно пожимает плечами Нара, окидывая её скучающим взглядом. И здесь Наруто холодеет. Смотрит на него пустым взглядом с минуту, переваривая услышанное. Самостоятельно? То есть её приказ не относился к этому «самостоятельно»?! Она становилась Верховной Жрицей не для того, чтобы её же подчинённые не выполняли указаний. Что она там сказала сделать ему? Докладывать обо всём подозрительном сразу же? А этот идиот приходит спустя месяц и говорит постфактум… Она закрывает глаза, сцепляет руки в замок, опускает голову, думая о том, что ей нужно ответить. Хотелось заплакать. Надежда, что первое время её пребывания в роли Верховной Жрицы пройдёт относительно мирно, таяла, как зажжённая свеча. — Разве, — начала девушка, сдерживая чувства — и крик, и слёзы, — разве мой приказ тебе не считался этим «самостоятельно»? Я же сказала, чтобы ты докладывал мне обо всём подозрительном! Инуясу не ответил. Лишь посмотрел ей прямо в глаза, а Наруто… А Наруто лишь ещё сильнее разозлилась: это было слишком явное неуважение. У него даже никакой отмазки не нашлось, чтобы попытаться оправдаться… — Инуясу, каким образом ты объяснишь невыполнение приказа?! — а, она всё же перешла на крик. Кажется, нормального тона в этом мире большинство людей не понимает. Рядом с её головой вспыхнули искры, а на плечи её подчинённого сели несколько бабочек. — Отвечай! За дверью послышались чьи-то торопливые шаги. Мужчина дёрнулся, собираясь уйти, но замер, лишь услышав очень злое шипение Наруто: «стоять, сволочь». В кабинет забежал Шоичи. — Наруто, что произошло? — первым делом спросил он, а затем обратил внимание на замершего на месте Инуясу: — И кто это? — Его зовут Нара Инуясу. Слышал, что у прошлой Жрицы были таинственные воины — Тени? Это он, — сразу же сдала того Наруто. — Шоичи, зови Аяку, я хочу, чтобы он повторил всё, что сказал мне, при всех. — Госпожа Наруто, так нельзя… — начал было мужчина. — Можно. Так что заткнись, пока не пришла Аяка. Наруто не помнила, когда в последний раз чувствовала такую ярость. Ранее она испытывала лишь обиду и каплю злости на несправедливость мира, страх, воодушевление… Но эта всепоглощающая ярость, смешанная с такой же сильной злостью… Такое точно было впервые. Это ощущалось огромным горящим шаром где-то под рёбрами — он мешал дышать и вызывал острое желание наорать на кого-нибудь. А ещё… буквально пару минут назад Инуясу смотрел на неё как на несмышлёного ребёнка, а сейчас — назвал госпожой. «Нельзя», да? Пусть подавится своим нельзя. С этой ситуацией нужно разобраться — Наруто не могла просто поверить, что её товарищ, почти-друг, могла вот так предать свой дом. Это наверняка какой-то розыгрыш, обман или шутка… — Наруто? Что происходит? — послышался обеспокоенный голос Аяки. Она только пришла в кабинет, приведённая хмурым Шоичи, и увидела странную картину: неизвестный мужчина, стоящий, покорно опустив голову, перед столом, за которым сидела нынешняя Верховная Жрица. Наруто выглядела страшно: сведённые вместе в искреннем гневе брови, сжатые до побеления губы и новые линии от ногтей на тыльной стороне рук, наливающиеся розовым. Обычно светлые глаза потемнели, а нос то и дело морщился, словно та увидела что-то отвратительное. Ранее похожая на мелкого кота или лисичку, сейчас Наруто походила на разозлённое хищное животное, которое готовилось нападать в ответ на обидчика. Она ответила не сразу. Сначала Наруто вздохнула, закрыла глаза и сцепила руки в замок, коснувшись лбом костяшек пальцев. Она явно над чем-то размышляла — тихие перешёптывания между Шоичи и Ичиго остались незамеченными. А затем Узумаки осмотрела находящихся в помещении таким взглядом, что всех посетило отдалённое чувство стыда. Наруто смотрела печально и смирённо одновременно — кажется, такой взгляд мелькнул в её глазах, когда умерла Кумихо. — Это Нара Инуясу, Тень. С этого момента — бывшая Тень, — глухим голосом сообщила она, губами почти прикоснувшись к побелевшим костяшкам пальцев. Аяку напрягало то, какое безразличное выражение лица было у её подруги. Складывалось ощущение, что после этого затишья грядёт буря. В голове самой же Наруто поселилась чёткая мысль, что раз никто в её окружении не понимает слов, то ей всё же придётся поступить как предшественница. Каждое живое существо должно понимать язык силы — значит, она попробует поговорить так. — Так нельзя!.. — тут же возник названный, словив три осуждающих взгляда и один, несущий в себе посыл «как же ты охуел». — Послушайте… — Инуясу. — Я служил целых десять лет госпоже Кумихо верой и правдой! Вы не можете так поступить только из-за своей прихоти! — Инуясу. — Госпожа Кумихо ценила меня, как самого преданного воина, который выполняет её приказы без осечек, а вы! — Инуясу. Голос Наруто обжигающей лавой растёкся по кабинету. Она смотрела прямо на этого Нара, показательно расслабленно прикрыв наполовину глаза. Сейчас радужки её глаз, которые раньше были голубого и сиреневого цветов — оттенков неба, что высилось над Узушио, были светло жёлтыми, почти белыми. Зрачок почти исчезал в этом жёлтом цвете глаз девушки, придавая образу несколько тонов ужаса. Чёртово жидкое золото, раскалённая магма — это ощущалось в лёгких, в животе; это чувство парализовывало, сковывая и обездвиживая. «Она же никогда не применяла чистую чакру на нас… не хотела этого делать!» — мелькнула мысль в голове Ичиго, который старался не отсвечивать. Наруто по его мнению была невинной, наивной и всё ещё слабой… до этого момента. Ощущение, что в лёгкие льётся лава, а ты стоишь на неустойчивом камне у самого края жерла вулкана, ломало все предыдущие мнения об этой девушке. Ичиго знал — Узумаки Наруто была не из тех, кого можно было выбесить просто. Сам пытался — а в итоге получил… ну друга, наверное. То, что сейчас происходило, не было в стиле той, кого парень знал. Так что такого нужно было сказать этой девушке с максимально мягким взглядом на мир, что она стала такой?! Наруто ещё несколько секунд всматривается в уже напуганное лицо Инуясу, который совсем недавно нагло высказывал своё недовольство ей. Теперь он был бледным как мел; впрочем как и все в помещении. — Вопрос о твоём промахе мы обсудим позже, — жутким и злым голосом проговаривает она, смотря скорее в пустоту, чем в глаза подчинённого. — Сейчас ты рассказываешь всё, что знаешь о ситуации с Мисаки. С подробностями. В воздухе читается невысказанное «или кто-то умрёт».