Сожжёные крылья бабочек

— У тебя сейчас очень странное выражение лица, — одним вечером отметил Ичиго. Они почти разобрали документы, связанные со сбором налогов с пары мелких деревушек на континенте, лежавшие в кабинете уже года три, и нашли пару несостыковок, с которыми придётся разбираться на месте. Так что после наступления нового года она должна будет или сама отправиться туда, или отправить кого-то надёжного. На уме было несколько способных девочек и сам Ичиго или его помощник — недавно нанятый мальчик-сирота, только-только закончивший обучение. — Да? — Наруто поднимает на него взгляд. В принципе — её всё ещё беспокоило то, что она узнала о её предшественницах. Пусть основной вклад в мысль, что у жрицы могут водиться любовники, с которыми она если не спит, то как минимум ходит на свидания, внесла только Кумихо (потому что у первой не было никого, про вторую — ноль информации, а у третьей был лишь один любовный интерес), однако всё старичьё в клане почему-то ожидало от неё того же. Пазл сложился очень чётко: и то, что её так настойчиво знакомили с сыновьями, и то, что сами, казалось бы, взрослые люди чуть ли не намекали на это. Наруто понимает — её спасали наивность и отказ думать над подобным поведением дольше, чем пару минут, однако… подобное, всё же, казалось немного отвратительным. — Да. Расскажешь? — Ичиго смотрит на неё равнодушным, как могло бы показаться постороннему человеку, взглядом, но они оба понимали, что это совсем не так. В конце концов этому взгляду и подобному выражению лица молодой мужчина научился именно у неё. Чуть склонённая на бок голова, расслабленные губы, немного прикрытые веки и слегка сдвинутые вместе брови: так Наруто молча спрашивала «что произошло?», подразумевая, что это важно. — Ха-а, это будет весьма неловко, — она тянется, чувствуя приятное растяжение в мышцах спины. Всё же эти документы вообще не щадят. — Уверен, что хочешь знать, о чём я думаю? — спрашивает, уже догадываясь об ответе. — Да. В конце концов это моя работа: делать твою жизнь легче. От этого зависит Узушио. Так что рассказывай, — Ичиго усмехается и откладывает пишущие принадлежности в сторону. Они недолго молчат, что позволяет Наруто собраться с мыслями. — У Кумихо было много «фаворитов». Теперь от меня почему-то ожидают того же, — констатирует она. — Я не против самого наличия любовников для снятия стресса и получения удовольствия, но точно против того, чтобы давать кому-то привилегии просто за свидания. — Все в курсе, что у Кумихо были компаньоны. Я помню, что одному она даже подарила хороший дом. — Да, тот, что в один из штормов развалился в итоге. Жаль, хорошее было жильё. — Так тебя беспокоит только это? — Нет. Мне не нравится, что кто-то считает, что ему позволено решать за меня, — Наруто кривит губы, понимая, что таковых в её окружении может набраться довольно много. — Все эти деятели не прекратили своих попыток даже после того, как я выставила Инуясу на всеобщее обозрение, просто притихли на время, чтобы потом снова взяться за своё. Вот что мне с этим делать, а? — она роняет лицо в ладони и опускает плечи, чувствуя, как на её плечи падает почти ощутимая тяжесть усталости. За прошедшие месяцы произошло слишком много всего, и ей — совсем немного — хотелось спрятаться под одеяло, как в далёком детстве, притвориться, что её здесь нет, переждать этот кошмарный период. Но на её плечах лежала ответственность за других людей, поэтому осуществление данного желания не было возможным. Зато можно было жаловаться другу, который знал её достаточно долго, чтобы не осудить после. Ичиго сам предложил так делать, когда она, разозлённая, что один ниндзя не принёс важные документы вовремя, чуть не сожгла кабинет. Опасался ли молодой человек только за свою жизнь, или реально пытался облегчить её ношу, чтоб потому Узушио не восстанавливали из пепелища? Наруто не знает. Но после подобных разговоров действительно становилось легче. — Буду честен, — голос Ичиго был довольно тихим, — я тоже надеялся, что они отстанут. В конце концов именно через меня идут из письма с просьбами о встрече, и было бы неплохо, будь их меньше. Впрочем, если они пытаются заставить тебя выбрать кого-то из них, то почему ты не выберешь кого-нибудь своего тупо для прикрытия? Кумихо делала так пару раз, — она посмотрела на него с таким выражением глаз, что обозначало немой вопрос «ты сейчас серьёзно?». Нет, предложение, возможно, могло показаться дельным, но в её ситуации как-то не хотелось просто идти и говорить кому-то «давай будем любовниками». Тем более у неё и без этого было по горло своих проблем, а появление ещё одного человека в её жизни добавило бы только новые. — Наруто, все в отряде знают, как ты смотришь на того Сенджу, — а вот сейчас укоризненный голос Ичиго показался ей подобным грому. — Только не говори, что предлагаешь подкатить к Тобираме с подобным запросом, — пробормотала Наруто, проведя пятернёй по волосам и окончательно распутав слабую не завязанную косу. — Ты сама это озвучила. И не беспокойся, — Ичиго ухмыльнулся той самой улыбочкой, которая, обычно, не предвещала ничего хорошего, — он смотрит на тебя также. Удостоившись одного очень скептического взгляда, он улыбнулся и закрылся стопкой документов. Теперь Наруто недовольно пялилась в его красную макушку, выглядывающую из-за бумаг.

***

Почтовая птица, сидящая на специальном насесте и доедающая мелко порезанную рыбу из кормушки, подняла лапу, позволяя снять с себя небольшое письмо. «Нам нужно поговорить. Назначь время при встрече.» Девочка за её спиной попыталась погладить животинку, но лишь ойкает, получив болезненный укус в руку и удар крылом по лицу. Эта птица позволяла подходить к себе только Тобираме и, с недавних пор, Наруто, а вот остальным доставалась агрессия. Не то, чтобы смотреть, как других клюют было приятно, но лезть к чужому животному? Ну уж нет, этого также не стоит поощрять. — Она чужая для тебя, — тихо проговаривает она, с небольшим укором смотря на девчушку. — Не пытайся её погладить. — А… Хорошо! — та кивает и встаёт за её плечо. Девочка была одной из тех, кого Наруто подумывала записать в отряд. В конце концов при ней уже умерли двое, а оставшиеся не особо справляются с тем же объёмом работы; поэтому мысль о новом члене отряда возникала почти что естественно. Жина была активной и доброй; она воспитывалась своей старшей сестрой, что являлась жрицей при храме, поэтому, естественно, что девочка решила пойти по стопам единственного, кто был рядом с ней. Но в жрицы ей попасть не удалось, поэтому маленькая Узумаки попыталась пройти отбор уже для отряда Верховной Жрицы. Она была немного наивной и напоминала Наруто саму себя в детстве. «Впрочем, учится она быстро», — мелькнуло в мыслях. Она взяла эту девочку с собой, чтобы просто посмотреть, на что та способна. Так что вечером они пойдут на дальний полигон, где ту погоняет или Аяка, или Ичиго. Ребёнок был рад вниманию с её стороны, так что Наруто, втайне вздохнув с облегчением, что ей не придётся добиваться расположения другого человека, чтоб её слушались, просто следила, чтоб та не убилась, но посмотрела, что её может ожидать, если её примут. Жина внимательно глазела по сторонам, ходила за ней как утёнок за мамой-уткой и к концу дня была относительно в порядке, если не считать небольшую моральную усталость от длительного и тоскливого дня. (Наруто самой не нравилось, что где-то половина её жизни теперь проходит вот так — за разбором жалоб и предложений.) Жина была сдана на руки Аяке, и женщине на секунду показалось, что её подчинённая как-то слишком кровожадно улыбается новой крови, но забирать девочку обратно смысла не было. Наруто, держа нейтральное выражение лица, развернулась и зашагала прочь от полигона, где спустя минуту что-то рвануло. Следующим днём пришло письмо от Нара, которые, настрочив где-то с пятьдесят строчек текста, сказали, что с радостью принимают приглашение и выслали от своего имени двух посыльных-дипломатов. Обсуждалось это в компании главы клана, и обе стороны (Узумаки и Нара) знали, что всё это — лишь жест вежливости, проявляемый в знак союза их кланов. Ну, с монополистами основными поставщиками рынка запечатывающих свитков действительно стоило дружить; вот Нара и дружили, держась за эту дружбу, но не наглея. Из-за этого Наруто испытывала к этому клану немного больше симпатии, чем следовало, поскольку головной боли от них она ещё не получала. Ну пишут они огромные текста вместо кратких сообщений, и что с того? Разве что Инуясу был чёрным пятном на их репутации в глазах Наруто, но судить весь клан по одному человеку как-то не хотелось. Через год или два вместе с Нара должны будут подтянуться и Яманака с Акимичи, которые не особо стремились заглядывать на Узушио, вежливо отказываясь. Но это дела будущего. Наруто ещё раз проверила готовность всех запланированных мероприятий, потратив на это ещё целый день, шуганула пару старейшин, которые в преддверие празднества попытались снова завести свою шарманку, и сверила список всех ожидаемых гостей. *** Сенджу прибыли вторыми, сразу после единственного посыльного мелкого клана, который почти сразу же сбежал в подготовленное для него жильё. Ашина рядом с ней прятал какую-то особо пакостливую улыбочку в растущей заново (после одной из их разминок, где ему подпалили не только одежду) бороде. Возможно причина крылась в их диалоге, произошедшем немногим ранее: — Вы с таким нетерпением ожидаете корабль Сенджу, госпожа Верховная Жрица, — и, возможно, Наруто показалось, что обращение к ней было произнесено с небольшой искрой насмешки, а не веселья, поэтому она вздохнула и немного резко пробурчала в ответ: — Естественно. Мито же возвращается. — Только Мито? — с поднятыми бровями спросил Ашина в пустоту, поскольку Наруто уже развернулась к нему спиной и направилась ближе к причалу. Она знала, поскольку это уже было обговорено между ними: Узумаки Ашине было всё равно на её личную жизнь, но старик определённо был бы рад, появись у неё кто; он считал, что Наруто была «недолюбленным и одиноким ребёнком» и действительно желал ей счастья. От промахов и не самых приятных поступков это, конечно, не спасало. Впрочем, пока она пыталась выбросить этот диалог из головы, Сенджу уже спустились на твёрдую землю. Взгляд тут же нашёл белую макушку Тобирамы; отметив наличие нового элемента его образа — белого мехового воротника, Наруто кивнула самой себе и двинулась вперёд для приветствия, когда глава клана закончил первым. После она почти сразу же выловила Мито, уточняя, всё ли решилось с её вопросом; получив положительный ответ, на пару секунд отошла в сторону, кивнув Тобираме. Тот сразу же понял её просьбу, направившись в ту же сторону, оставив своего старшего брата что-то обсуждать с Ашиной. Судя по нахмуренным лицам, что-то неприятное всё же случилось. Впрочем, если это будет серьёзным делом — ей скажут. — Завтра после церемоний у меня будет свободен вечер, — тихая констатация факта, пока глаза пересчитывают макушки девочек из храма. Все на месте. — Я не против встретиться, — также не громко отвечают ей, смазано касаясь кончиками пальцев до костяшек её руки. Позволенная ею наглость вызывает тёплые чувства. Тобирама придёт — Наруто была уверена в этом. *** «Мне нужно быть увереннее», — мысленно пинает сама себя Наруто. Она немного устала после всех приёмов и проведённых ритуалов (что бы кто ни говорил — это больше делалось для успокоения совести и чисто человеческого фактора, а не ради связи с богами или ещё кем-то; у неё были некоторые сомнения, что традиционные танцы с ритуальными предметами вообще привлекают удачу, но пока это плацебо работало, жаловаться она не собиралась). Тем не менее на этот вечер у неё ещё была запланирована долгожданная встреча с интересным ей человеком. Тобирама встречает её недалеко от главной площади, где проходила ярмарка. Не такая яркая и шумная, как это было в Танзаку или в других крупных городах, но она отдавала родным чувством и любовью, что очень ценила Наруто. Молодой человек кивает ей, приветствуя, и она отвечает тем же — договорённость, что сейчас они просто «Наруто» и «Тобирама», без титулов. Им следовало поговорить, и понимали это оба. Они прошли тихими улочками к слабо освещённому пляжу. Здесь нет людей, а единственный слушатель — море, тихо перешёптывался волнами на периферии. Обстановка навевала спокойствие. — На Узушио оживлённо сегодня, — ровно замечает мужчина, невзначай начиная разговор. — Верно. Узумаки хотели впечатлить гостей. Надеюсь, у них это вышло, — она по-доброму усмехается. — Определённо, — кивок. — Наруто, кажется, ты хочешь что-то сказать? — Да, — Узумаки ненадолго замолкает, подбирая слова. А затем вспоминает кое-что. — Я помню, что Ашина упоминал некого незваного гостя, что приехал с вами. Кажется, та девушка что-то от тебя хотела. — А, Инузука, — Тобирама недовольно хмурится. — Клан Сенджу и Инузука заключил временный торговый контракт, ты должна знать, — она кивает, подтверждая. — Это их принцесса, она с чего-то вбила себе в голову, что у нас взаимная симпатия, хотя я с ней общался только раза два, — его голос так и сквозит разочарованием. — Ох, — Наруто в растерянности прикрывает ладонью лицо. — Это не особо приятно, я понимаю. — Спасибо, — вежливо, — но проблему сейчас это не решит. Она прицепилась ко мне как репей, хотя Сенджу её чуть ли не с кунаями отгоняют. Девчонка слишком упёртая и не понимает ни слов, ни намёков. — Она тебе не нравится. — Не нравится. Недолгая тишина была прервана голосом Наруто: — Позволь спросить, — маленькая пауза, — а кто тебе симпатичен в таком случае? — рисково, очень рисково. Но рано или поздно этот вопрос прозвучал бы: в конце концов ответ на него надо было услышать обоим. Он смотрит на неё пару секунд, прямо в глаза, чуть хмурясь, но без злобы. А затем просто и спокойно говорит: — Ты. (Тем же вечером Ичиго думает: «наконец-то она разобралась с этой проблемой» и злорадно зыркает в сторону замершей истуканом Аяки. Наруто мирно гуляла с Тобирамой, изредка перебрасываясь фразами с тем. И нет, то, что Хаширама и Ашина в тот вечер выпили немного больше обычного, совсем ничего не значило.)