Опасные связи

Поцелуй становится настойчивей. Малфой сжимает меня в руках, от его пальцев наверняка останутся синяки… Но он притягивает меня ближе и ближе… Голова кружится, дыхания не хватает… Но я не обращаю на всё это внимания. Ведь сейчас есть только Малфой и его язык, жадно вылизывающий мой рот. Ну и кто тут грязный?.. Мы валимся на постель, катаемся по ней. Воздух вокруг, словно загустевшее масло, тяжёлый, пропахший нами. Малфой сдирает с меня кофту, кожа горит от голодных нетерпеливых прикосновений и поцелуев, которыми он покрывает моё оголённое плечо. Я зарываюсь пальцами в его волосы, нарушаю идеально продуманный беспорядок причёски и тихо смеюсь. В голове блаженная пустота, ни единой мысли о том, чтобы остановиться. Сейчас я пьяна от алкоголя, его поцелуев, его запаха. И всё то, о чём я ранее запрещала себе даже думать, вырывается наружу: невольные мысли и взгляды украдкой, которыми, словно воруя, жадно пробегалась по нему. Сейчас он весь мой. Неважно, что будет потом. Разум изменил мне давно, кажется, с того самого момента, когда впервые увидела Малфоя. Но я долго и упорно пыталась уверить себя, что… не влюблена. Что мне всё равно. Он проводит по моему телу руками, словно пытаясь впитать и запомнить его очертания. Глаза чёрные, жадные, тоскливые, больные какие-то. Уверена, глядя на меня, он видит своё отражение. Малфой… нет… Драко(!) нависает надо мной, ложится на меня. И, чувствуя его желание, сама не понимаю, кто из нас здесь хищник, потому что резким движением опрокидываю его на постель, и удобно устраиваюсь сверху. Сквозь зубы втягивая воздух, Драко запрокидывает голову, острый кадык судорожно дёргается, и я с наслаждением провожу по нему языком. Начинаю двигаться, даже сквозь одежду чувствуя напряжение и удовольствие Драко. Он глухо стонет, движется мне навстречу, улыбается чуть безумной улыбкой, которую я сразу же запечатываю жадным поцелуем. Его губы – лучшее, что случалось со мной… А руки уже ползут мне под кофту, оглаживают и мнут бока. В движениях столько нетерпеливой страсти… Он переворачивается, укладывая меня на постель, целуя мою шею. Лёгкие горят от нехватки воздуха, с губ протяжной мелодией срывается стон. Нетерпеливыми резкими движениями срываю с него рубашку. Когда-то я про себя называла Драко ангелом. Какой же из него ангел?.. Он — самый настоящий дьявол: всё это время хитро соблазнял меня, а теперь жадно целует, подчиняя своей воле. Я касаюсь его белой кожи. Она очень нежная, но под ней таится хищная сила. Мы сплетаемся на постели в единое целое так, что невозможно расцепиться; ненасытно ласкаем друг друга; сдавленно стонем, терзая рты поцелуями… И как гром среди ясного неба звучит оглушительное: – Гермиона?.. Мы замираем. Я распахиваю глаза, в ужасе озираясь по сторонам, а затем смотрю на Драко. Он отпрыгивает от меня, бешено и слепо мечась взглядом по комнате. А я наконец осознаю, что голос матери звучит за дверью, и чувствую невероятно облегчение. Ведь если бы она застала нас… Не отрывая от Драко взгляда, облизываю распухшие губы. Он пытается что-то сказать, и я быстро накрываю его рот ладонью. Сердце бьётся где-то в горле, но у меня получается выдавить: – Да, мам? Голос звучит чуть хрипло, но почти нормально. Не так будто я… будто мы… – С тобой всё в порядке? – спрашивает она, а я молюсь, чтобы ей не пришло в голову зайти ко мне в комнату. – Всё нормально, просто страшный сон приснился, – отвечаю я. – А… Ну что ж, понятно. Доброй ночи, детка, – говорит она. – Спокойной ночи, – отвечаю я глухо. И слушая удаляющиеся шаги матери, машинально отмечаю про себя, что нужно закрывать комнату на ключ, ведь, если бы нам с Драко не повезло… Поворачиваю голову к нему. Он сидит ошеломлённый, растрёпанный, на шее виднеется розовый отпечаток моей страсти. «Страсти?.. О, нет…» Реальность словно покрывается паутиной трещин, рушится и показывает мне неприглядную правдивую изнанку: я чуть не занялась сексом со своим сводным братом. Отнимаю ладонь ото рта Драко. Взгляд у него такой же ошеломлённый, как, наверное, и у меня, но на лицо уже наползает привычная маска злобы и ненависти. И… страха. Не до конца понимаю, чего он боится, но точно не того же, чего боюсь я. Он уже закрылся от меня. Маска встала на место. Словно поправляя её, Драко касается лица кончиками пальцев и снова превращается в Малфоя. Холодного. Неприступного. Далёкого. – Малфой… – шепчу я. – Нет, – резким движением вкидывает он руку, словно отгораживаясь, защищаясь от меня. – Только ничего не говори. Он прячет глаза, тяжело дышит. Руки стиснуты в кулаки, скулы заострились, а губы кривятся в нервной усмешке. – Посмотри… – Молчи. – Разве ты не видишь… – Я же сказал тебе замолчать! – вскидывается он, хватая меня за горло. Маска на лице плывёт от гнева и какой-то мучительной ненависти. Глаза, которые Малфой совсем недавно закатывал в порыве страсти, бешено распахнуты. Я вижу, как в них плещется злое отчаяние и не пытаюсь сопротивляться. Глаза застилают непослушные слёзы. Беззвучно плачу, не в силах сопротивляться и огрызаться. Потому что знаю: я проиграла. Себе и ему. – Ты… – злобно шепчет Малфой, притягивая меня к себе; цепкие пальцы впиваются в кожу безжалостно, словно клещи. – Да кто ты такая?.. Как я только мог?.. Что я наделал?.. — и в бессильном отчаянии швыряет меня на постель. Зажмурившись, я бессильно валюсь на подушки и невольно вдыхаю оставшийся на них его запах. Затем открываю глаза и вижу, как Малфой резкими, дёрганными движениями натягивает рубашку. – Это была слабость… Это больше не повторится… – бормочет он, как заведённый. – Слабость, да?.. – вклиниваюсь я в его напряжённый речитатив. Приподнимаюсь на постели, полностью осознавая, что выгляжу сейчас так, словно он меня… Малфой замирает, приклеиваясь ко мне взглядом. В его глазах вновь мелькает что-то пугающе-голодное… Что-то, что кипятком обдав позвоночник, стекает в живот, заставляя меня приглушённо охнуть… – Слабость, – хрипло повторяет он и срывается вон из комнаты. Я остаюсь одна со своим возбуждением, отчаянием и проигрышем. В изнеможении падаю на постель и, захлёбываясь, рыдаю в подушку. *** Зеркало показывает новую меня: красивую, ухоженную. Непослушные волосы забраны в изысканную причёску, игривые прядки обрамляют накрашенное личико. Глаза накрашены так искусно, как никогда не удавалось мне. Алое платье украшено драгоценными камнями. Подол веером расстилается по полу, а яркое и смелое декольте открывает аппетитные полушария груди. Никогда бы не подумала, что могу так выглядеть… – Посмотри на себя… – шепчет мне кто-то на ухо. Я оглядываюсь. Позади меня стоит Малфой. Он весь в чёрном. Серые наглые глаза раздевают меня. Он повторяет: – Посмотри. Перевожу взгляд на зеркало. Отражение смеется надо мной, показывает пальцем, глумливо кривя лицо. От этого зрелища грудь словно вспарывают невидимые лезвия, я задыхаюсь… – Ты такая красивая… – снова слышу шепот. Ласковые, но твёрдые пальцы с нажимом обводят овал моего лица, касаются губ, стирая с них помаду и размазывая её по щеке жирным красным пунктиром. Сильная рука обхватывает талию, а через пару мгновений ощущаю, как его член упирается мне в задницу. С тихим смешком Малфой прихватывает мочку уха губами, от чего у меня сбивается дыхание. – Ты принадлежишь мне, слышишь? – твёрдо говорит он. – Тебе никуда не деться… — и вновь почти силой разворачивает мою голову к зеркалу. Теперь в отражении я вижу наши обнажённые тела, переплетённые страстью. Смотрю на своё искажённое наслаждением лицо, на то, как с ритмичным хлюпаньем Малфой входит в меня… И то, с какой жадностью мой двойник подаётся ему навстречу, выбивает из меня остатки воздуха. Я задыхаюсь. Внизу живота жарко и влажно. А стоящий позади Малфой опаляет дыханием щёку, разворачивает к себе и… Я просыпаюсь. Вскакиваю на постели, ошеломлённо оглядываюсь, шарю по постели руками. Осознание накрывает резко: я только что кончила. Во сне. Со стоном падаю на подушку. «Чёртов Малфой!.. Стоп… Малфой?» Вновь подрываюсь на постели, ошарашенно уставившись в окно, но совершенно ничего не видя. Потому что глаза застилает вереница непрошенных воспоминаний, в которые я не могу поверить. «Нет. Это не может быть правдой! Такого не могло произойти со мной!» Но сама же понимаю: не просто могло, произошло. На самом деле. Я чуть не переспала с Малфоем! – Чё-о-о-орт! – волна ужаса захлёстывает меня, припечатывая к постели. Накрываю голову подушкой, зажмуриваюсь, замираю… Если бы существовала машина времени, я бы непременно воспользовалась ей. Отмотала время назад и никогда бы не стала пить чёртово зелье Беллы! Но смысла винить её или алкоголь нет. Виновата лишь я, слишком уставшая от собственных страхов и принципиальности. Загнавшая себя в непроходимый лабиринт правил. Измученная обстоятельствами, обстановкой, в которой должна находиться, и собственными домыслами, подозрениями и загадками. Потерявшая покой и сон. Взвинченная и заведённая бесконечной чередой мыслей. «Я просто расслабилась в компании этой опасной женщины, потеряла бдительность. И не ожидала, что в комнате меня поджидает Малфой…» Но отвратительно-язвительный голосок в душе твердил другое: «Оправдывайся-оправдывайся. И ты, и я – мы оба знаем, в чём настоящая причина твоего сумасшествия. В том, что ты так старательно подавляла в себе. О чём не позволяла даже задуматься…» Отнимаю подушку от лица и рассеянно пялюсь в потолок. Он белый, совсем как чистый лист в моей голове. Наверное, сейчас пришло время заполнить его, признавшись самой себе: «Я влюблена в сводного брата, Драко Малфоя. И это, чёрт побери, просто ужасно звучит!» И ведь не только потому что мы родственники. Брат он мне лишь по бумагам, но не кровно. Дело в том, что Малфой – мудак. И я никогда никому не пожелала бы в него влюбиться. Как это случилось со мной, когда? Я не понимаю. Сейчас, перелопачивая связанные с ним воспоминания и разговоры, неприятные моменты, которые случались потому, что я стала его сестрой… В общем, ничего положительного я не нахожу. Но его пальцы… То, с каким чувством он вёл руками по моему телу… Каким тёмным и жаждущим был его взгляд… Смыкаю веки. Приоткрыв губы, скольжу по ним языком. …то, какими жадными, жалящими были укусы-поцелуи… Воспоминания о наших ожесточённых прикосновениях-ласках заставляет дыхание прерываться, и я усилием воли распахиваю глаза. «Мне нужно остановиться», – мелькает в голове мысль. Я медленно сажусь на постели, крепко прижимаю подушку к груди. Губы горят, будто он только что целовал меня. Бешеный стук сердца оглушает, но я стараюсь успокоиться. И призвать всё хладнокровие, которым обладаю. «В конце концов, что такого произошло? Ничего. Не переспали же мы… Тем более, что мы не связаны кровными узами, это не инцест… Малфой всячески демонстрировал, что относится к этому как к игре…» – сумбурные мысли приносят мне боль и облегчение одновременно, но я стараюсь не обращать внимания даже на них. Я знаю, что должна переболеть им. Перебороть себя. Отнестись ко всему произошедшему также, как Малфой. «Не случилось ничего криминального, не случилось ничего криминального, ничего не случилось, всё в порядке, я не влюблена в него, не влюблена, не влюблена, не… – именно так уговариваю я себя, пока встаю с кровати, прохожу в ванную и умываюсь. — Не влюблена». *** Дом непривычно оживлён и наполнен людским гомоном. Вдыхаю и пропускаю через себя эту жизнь, оглядываюсь, впитываю окружающую обстановку. Вокруг неожиданно много людей. Каждый из них одет в специальную униформу. Так я понимаю, что дом заполнили строители, официанты, консультанты, рекламщики. Каждый занят своим делом. Кто-то расстилает на полу дорогие ковры, кто-то украшает стены и даже потолки, кто-то поливает цветы. Округляю глаза: в толпе мелькают даже разноцветные перья… – Это танцовщицы, – слышу голос позади. Поворачиваюсь и ловлю ощущение дежавю. «Вот здесь я должна увидеть Малфоя…» Но вижу тётю Блэк, и наваждение мягко рассеивается. Она стоит, прислонившись спиной к стене, одетая в чёрный шёлковый халат, едва прикрывающий колени, и с улыбкой смотрит на меня. Легко встряхиваю головой, окончательно прогоняя морок, и спрашиваю: – Это всё к приёму? – Да, – усмехается Блэк, прикуривая тонкую чёрную сигаретку. – Развернулся, ничего не скажешь. Как голова? Не болит? В её словах мне чудится неоднозначная насмешка. – Нет, – отвечаю ровным тоном. Не вижу смысла вдумываться в её фразы. Слишком много происходит сейчас, чтобы обращать внимания на подобные мелочи. – Это хорошо, – кивает она. – А то я тут попросила Люциуса, чтобы не приставал к тебе с утра со всякими дурацкими хлопотами… – Вы что, рассказали ему о вчерашнем вечере? – похолодев, спрашиваю у неё. – Нет, конечно! – закатывает Блэк глаза. – Неужели ты думаешь, что я хочу потерять такой шанс?.. «Шанс?.. Ах да, модель…» – Вот как… - бормочу глухо и смотрю вокруг. Реальность кажется какой-то мутной, люди – ненастоящими, будто сделанными из картона или бумаги. К горлу подступает ком, и мне приходится приложить значительные усилия, чтобы проглотить его. Тяжким огромным камнем он ухает в желудок, от чего я чувствую на языке мерзкий кислый привкус и тошноту. «Хочу уйти отсюда». – Мне пора, увидимся вечером, – бормочу я. Краем глаза вижу, как тётя Белла задумчиво смотрит на меня, а потом молча кивает. Прохожу мимо неё по коридору, прячась от той жизни, что раздражает меня сейчас яркими красками и назойливостью. Возвращаюсь к себе в свою комнату, беру полотенце и направляюсь в гостевую ванную. Мне срочно нужно ополоснуться, иначе после пережитого стресса я просто сойду с ума. *** Зеркала чаще всего правдивее людей. Человек может сделать какой угодно лживый комплимент, а зеркало бесстрастно покажет всю неприглядную изнанку человеческой внешности. Я стою в гостевой ванной голая. Здесь я не была ни разу, и что потянуло меня сюда, не знаю. Может высокие, в человеческий рост зеркала, о которых с тихими смешками судачили служанки?.. Дверь закрыта, я точно знаю, потому что проверяла несколько раз. Стою, смотрю на себя и понимаю: я слишком худая, бледная и несчастная. Из-за чего? А может, из-за кого? Я знаю точный ответ. Из-за себя. Кто мешает мне принять предложение Беллы, получить деньги и навсегда уехать из этого дома, из этого кошмара, который плотным тяжёлым облаком окутал меня и всё давит, давит, давит, мешая дышать и жить? Лишь я сама. Потому что не доверяю ей, не доверяю всем вокруг. Кажется, и себе я давно верить перестала. Кто мешает попросить Люциуса сменить замок в моей комнате? Никто. Лишь я сама. А ведь могла придумать тысячу поводов и причин, которые заставили бы его прислушаться. Но я… молчала. И вот до чего дошло. Смотрю на себя. «Я похожа на жертву. На вечную мученицу, которая находит в самоистязании особую сладкую радость, тешит этим свою гордыню». Осознание ударяет так сильно, что я оседаю прямо на холодный кафельный пол. «Если я ничего не сделаю, останусь вот такой мямлей. Нужно собраться с силами; узнать, почему погиб отец; пережить этот карнавал, устроенный Люциусом, и собственный день рождения, а потом вычеркнуть Малфоя из своей жизни. Потому что он не принесёт мне ничего, кроме страданий». С этими мыслями я медленно поднимаюсь на ноги и встаю под прохладные струи воды. Осознание было коротким, ошеломляющим, сбивающим с ног, но оно встряхнуло меня, хлестнуло, словно пощёчина, и привело в чувство. Наконец-то. *** После душа я чувствую себя намного лучше. Более собранной, здравомыслящей и закрытой ото всех внутренних и внешних атак. Подхожу к кабинету Люциуса и слышу негромкие голоса, доносящиеся оттуда. Не дав себе прислушаться и подслушать, стучу в дверь. Голоса замолкают, а затем дверь распахивается, являя явно раздражённого Люциуса. За его спиной стоит бледный Малфой, на щеках у которого при виде меня вспыхивают два ярко-красных пятна. Мне сразу становится дурно. Горло стискивает невидимая рука, в глазах мутнеет. «Неужели… он рассказал о вчерашнем?..» – Гермиона, – не спрашивает, утверждает Люциус, не спеша пропускать меня в кабинет. – Я… да, – нервно произношу, облизывая пересохшие губы. – Мне нужен один пригласительный на приём. Судя по спокойному лицу, он ни о чём не знает. Перевожу взгляд на Малфоя. Тот соляной статуей замер около отцовского стола. В глазах – затравленное выражение, которое меня успокаивает: он тоже боится. К тому же, если бы Люциус узнал, что вчера случилось… Не думаю, что он оставался бы таким спокойным. Перевожу дыхание. «Все в порядке. О чём бы они не говорили, меня это не касается». – Для кого, позволь узнать? – Люциус, наконец, отходит в сторону, позволяя мне пройти внутрь. – Для Лаванды, – тихо произношу, стараясь не смотреть на Малфоя. Не хочу видеть его. Люциус тяжело вздыхает и садится за стол. Мрачно смотрит на меня, и грудь стискивает дурное предчувствие. «Ох… Не видать мне пригласительного…» – Ты же знаешь, что на приёме будет ограниченное количество мест. Да и потом… Подруга твоя… – он делает неопределённый жест рукой. – Лаванда… Она… не входит в наш круг. «И ничем не может быть полезна нашей семье», – мысленно продолжаю я за него, медленно закипая от гнева. Этот человек никогда не будет мне нравиться. А уж о том, чтобы звать его отцом, и речи быть не может. Тем не менее, наученная горьким опытом, я сдерживаюсь и тихо произношу: – Я понимаю. Но… она моя единственная подруга. Люциус молчит, оценивающе глядя на меня. Похоже, что моя просьба не произвела на него впечатления. – Отец… – раздаётся тихий голос рядом. – Думаю, нет ничего страшного в том, что её подруга попадёт на приём. Медленно поворачиваю голову, не веря своим ушам. Это действительно говорит Малфой? Или моя воспалённая фантазия начинает подкидывать мне глюки? Но нет. Эти слова произнёс он. И по-прежнему не смотрит на меня, а твёрдо встречает взгляд отца. «Но зачем?..» – Хорошо, – неожиданно соглашается Люциус. Перевожу взгляд на него и вижу, что он по очереди задумчиво рассматривает нас с Малфоем. Затем открывает резной ящик письменного стола. Достаёт оттуда пригласительный, вписывает в него имя Лаванды и передаёт мне. – Держи. – Спасибо, – тихо произношу я, всё ещё растерянная благородным жестом Малфоя. Хотя с него станется попросить что-нибудь взамен… Стараясь раньше времени не зацикливаться на всяких глупостях, покидаю кабинет. У меня слишком много своих дел и проблем, чтобы обращать внимание на кого-то ещё. Тем более на Малфоя. *** – Признайся, ты – ведьма, – с восхищением произносит Лаванда, крутя в руках приглашение. – Вот она благодарность, – со смешком фыркаю. – Пожалуйста. И никакая я не ведьма. Просто попросила, а мне просто дали. Ты же мне всю плешь проела бы, если бы я тебе его не достала. – Чтобы глава Малфоев дал тебе пригласительный просто так… Не верю, – насмешливо хмыкает она. – Признавайся, в чём дело. – Малфой-младший помог, – неохотно цежу я и ловлю на себе странный взгляд. – Я почему-то даже не удивлена, – хихикает подруга. – Всё с ним понятно! Тяжело вздыхаю и тихо предлагаю: – Давай не будем. Лаванда с удивлением смотрит на меня, но, к счастью, ничего не успевает сказать, потому что её прерывают подошедшие братья Уизли. Лица их так и лучатся самодовольством. Один приобнимает за плечо меня, а второй – Лаванду. – Что-то произошло? – осторожно спрашиваю я. Ухмылки близнецов Уизли становятся шире. – Нам разрешили… – …прийти на приём… – …и принести с собой нашу новую разработку… –…Исчезательный Шкаф! – хором заканчивают они. – Буду сильно удивлён, если он понравится гостям, – с усмешкой произносит кто-то за нашими спинами. Оглядываемся. Блейз, а вместе с ним… Панси. Стоят, синхронно улыбаясь. Оба одеты с иголочки, в кои-то веки в форму. «Хорошо, что она появилась рядом… Есть возможность подобраться к ней поближе…» Однако я не делаю никаких реверансов в их сторону. Это будет подозрительно. Сейчас лучше просто поприсутствовать, изучить поведение, послушать разговоры. «Молчание – золото». – Забини, когда ты увидишь, что это за изобретение, ты сойдёшь с ума! – авторитетно заявляет один из братьев Уизли. – Это будет бомба! – азартно добавляет второй. – Главное, чтобы не настоящая, – усмехается Блейз. – Иначе наше высшее общество просто лопнет… от удивления. Панси тихо хмыкает, а Лаванда поворачивается к Уизли: – Так что за шкаф? Что вы придумали на этот раз?.. – Это… – наклоняется к ней один. – …секрет! – шепчет другой, приложив палец к губам. – Ну-у-у! – дует губы Лаванда. – Что за противные мальчишки… Пока она причитает, а остальные смеются, я ловлю на себе пристальный взгляд Панси. И не могу его прочесть. В уголках ярко накрашенных красной помадой губ застыла жёсткая усмешка, а глаза равнодушные, холодные, будто у мертвеца. Смотрю на неё, не в силах оторвать взгляда. «Что же она задумала?..»