Protect

      Веревки, туго стягивающие тело Ваньиня, не давали ему ни шанса на движение. Ваньинь пытался двигаться, чтобы ослабить веревки, но они только впивались в его кожу и оставляли кровавые отметины.       — Господин Цзян, — Ваньинь точно знает, чей это голос и отчетливо слышит, из какого угла, покрытого тьмой, он звучит: — помнится, ваш пёс очень дорожит вами и любит вас. Как думаете, он придет, чтобы спасти вас?       — О, Су Ше, ты все никак не можешь принять тот факт, что Сичень выбрал меня, а не вашего альфу. Как его там — Цзинь Гуаньяо? — Ваньинь издает едва слышимый смешок. Ваньинь знает, что Сичень придет за ним. Ваньинь знает, что Сичень не остановится, пока самолично не увидит своего истинного и не удостовериться, что он в порядке. Ваньинь все это знает, он всецело доверился Сиченю еще тогда, когда они получили согласие на их брак у дяди Сиченя — прошлого вожака стаи. Ваньинь знает и не боится, ждет его.       — Полная луна. — Су Ше усмехнулся, сделав шаг вперед и взглянув на окошко в потолке какого-то сарая, в котором он держит Ваньиня и увидев на небе полную луну, вплотную подошел к заключенному. — Теперь-то мы поиграем с твоим вожаком.       Ваньинь услышал волчий вой, оповещающий о том, что Сичень действительно уже здесь, но и что-то другое прозвучало в вое, что-то что понял только Ваньинь. Ваньинь усмехнулся и уловил момент, когда Су Ше отвлекся то ли на полную луну, то ли на вой вожака чужой стаи, и наконец разрезав тугие веревки, повалил Су Ше на сено, припечатывая того волчьей лапой к земле. Су Ше, не ожидавший такой атаки, совсем растерял хватку, оказавшись в лапах чужака и позабыл, что Ваньинь тоже является оборотнем.       — Когда ты успел порвать веревки? — шикнул Су Ше, пытаясь сбросить с себя тушу Ваньиня, но был окончательно крепко прижат к земле лапой. — Да еще и умеешь отдельные части тела превращать, умело.       — Меньше стоит болтать и отвлекаться на другие вещи.       Ваньинь вновь взглянул на полную луну и на секунду прикрыв глаза, обратился в полноценного оборотня, поднимая черный взгляд на Су Ше. Ваньинь не скрывает своего обращения и для надежности, придавив нарушителя их спокойствия второй лапой, поднимает морду к небу, издавая громкий вой. В следующую минуту вой затихает и в воздухе повисает мертвый крик Су Ше, чью голову безжалостно отрывает Ваньинь.       Сичень, как только узнал о пропаже Ваньиня, рассмеялся, сожалея этому неудачнику. Сичень верил в силы возлюбленного, но все же упустить шанс полюбоваться шоу, ему не хотелось. Взяв всего лишь пару оборотней с собой, Сичень обратился в оборотня: черная, как ночи в Облачных Глубинах, шерсть, а ярко-кровавые глаза лишь доказывали, что Сичень является истинным альфой — лидером стаи оборотней. Сичень прекрасно знал, куда увели Ваньиня и дождавшись, когда его соратники примут свой облик, повел их в чужое логово. Сичень знал, что ему скорее всего, придется сразиться с вожаком чужой стаи, чтобы вернуть то, что всецело принадлежит ему.       Но вот Сичень в полной готовности стоит напротив Цзинь Гуаньяо, когда сзади оборотня подходит Ваньинь, гордо держащий в пасти голову человека, заключившего его. Су Ше был лишь человеком и только мечтал о том, чтобы его превратили в оборотня. Ваньинь бросил голову парниши под лапы Гуаньяо и презрительно обойдя его, встал рядом с Сиченем, уткнувшись мордой в подбородок возлюбленного, показывая свою любовь, защиту и грозность того, что Гуаньяо не посмеет тронуть ни Сиченя, ни Ваньиня.       — Ваньинь, — Сичень, уже вернувшись в человеческий облик, перевел нежный взгляд на своего истинного, погладив его по шерсти, перед тем, как Ваньинь тоже вернулся в свой облик. Двое оборотней, пришедших с вожаком, остались в волчьей сущности. — Цзинь Гуаньяо, тебе тоже стоит вернуться в свой облик, я лишь пришел за Ваньинем и не намерен начинать войну между нашими стаями.       Гуаньяо лапой оттолкнул голову Су Ше в сторону, проводив его взглядом и согласно вернулся в человеческий облик, поднимая взгляд на Сиченя, которого он безумно любит уже несколько лет, но который предпочел ему — Ваньиня — оборотня из другой стаи.       — Брат Сичень, — было начал Гуаньяо, но тут же был остановлен шагнувшим вперед Сиченем.       — Мне не нужны оправдания, Гуаньяо. Ты решился похитить Ваньиня, совсем позабыв, что он также является оборотнем и мне не было смысла сюда приходить. Однако, — Сичень повернулся к Ваньиню, протянув к нему руку и улыбнулся, когда Ваньинь вложил свою руку, шагнув также вперед, поровняшись со своим альфой, — ты не учел, что Ваньинь силен также, как и я, и вполне может справиться без моей помощи. Даже жалкий человечишка не смог ничего с ним делать, а я даже не говорю о твоей стае.

      ***

      Вернувшись в Облачные Глубины, Сичень сразу же вернулся к своему дяде, чтобы обсудить дальнейшие отношения со стаей Цзинь, а также разобраться с делами своей стаи. Ваньинь выдохнул, проводив альфу взглядом и отпустив оборотней, которые только на подходе к Гусу вернулись в облик человека, вернулся в их дом с Сиченем, плотно закрыв створки двери. От Ваньиня разило кровью и он поспешил набрать ванную, чтобы наконец-то смыть с себя чужой запах, который был так ненавистен ему. Ваньинь только после получаса проведенного в бочке с водой, успевшей остыть за это время, решился вылезти из тепла, мысленно благодаря Ванцзи, который дал Сиченю с собой две пары сменных одежды, так как ни одна одежда не выдерживала обращения, а ходить обнаженным перед кем-то, кто не Сичень, Ваньинь не очень-то и хотел.       Сичень вернулся только под утро, видимо потеряв счет во времени и углубившись в дела стаи. Ваньинь не винил его и с первым лучиком света проснулся, и когда Сичень вошел в дом, Ваньинь уже разливал в чаши только что согревшийся чай.       — Ваньинь, — тихо прошептал Сичень, закрывая створки двери и проходя в глубь комнаты, подходит к возлюбленному, обнимая со спины и укладывая руки на его талии. — Ты совсем не спал или только проснулся? — легкий поцелуй за ухом и Ваньинь отставляет чаши, поворачиваясь в руках альфы.       — Буду я еще ночь тратить на ожидание тебя.       Сичень смеется, расплываясь в улыбке и секундой позже оказывается обсыпан любимыми поцелуями. Ваньинь бережно обнимает за шею, покрывает каждый сантиметр лица поцелуями и спускается к губам. Накрывает любимые губы своими, неспешно целует, кусает, оттягивает, проникает языком вглубь и больше ничего. Ваньинь тянет время, знает, что Сичень нетерпелив и всегда срывается, когда Ваньинь так делает и Ваньинь лишь искушает его.       Ваньинь ведет ладонью вниз — по плечам, опускается ниже, просовывая руку под ханьфу, проводя ладонью по оголенной груди и спускается еще ниже — развязывает несчастный пояс, удерживавший ханьфу. Сичень сжимает руки на талии Ваньиня, прижимая его к себе вплотную и Ваньинь понимает это как за продолжение. Он скидывает с Сиченя ханьфу, наблюдая, как оно покидает его плечи и оседает на полу, а затем мелкими шагами ведет Сиченя спиной к кровати. Ваньинь отрывается от альфы, отходит чуть назад и медленно, вновь испытывая любимого, проводит по своему телу, прикусывает нижнюю губу, растягивая представление, опускает руки на пояс и развязывает его. Ваньинь не спешит снимать свое ханьфу, делает шаг вперед, нависает над Сиченем, заставляя податься назад и опереться руками о кровать, и проводит рукой по темным, как шелк, волосам оборотня, развязывая налобную ленту, которая может только помешать.       Ваньинь проводит языком по ушной раковине, спускается ниже и обводит языком линию челюсти, стягивая с себя ханьфу. Сичень лишь на секунду вздрагивает и наблюдает, как ничтожное одеяние покидает такое любимое тело. Сичень позволяет Ваньиню искушать его, играть, растягивать удовольствие и охотно подается его соблазну. Таким Сиченя мог видеть только Ваньинь.       Сичень тихо шикает, обжигаясь касаниями Ваньиня и издав протяжный рык, валит возлюбленного на кровать, уже самому нависая над ним.       — Ваньинь, играешь с огнём.       Ваньинь смеётся, обвивая одной рукой за шею, а второй раскрывая нижние одеяния оборотня, оголяя его грудь. Ваньинь облизывается, проводя пальцами по соскам и зажимает один из них между пальцами, наблюдая за реакцией мужа. Сичень долго ждать не заставляет, снова рычит, но на этот раз глухо на ухо Ваньиня, ощущая победную улыбку на родных устах.       Сичень избавляется от ненужной одежды Ваньиня. Оглядывает с восхищением своего истинного и невольно проводит языком по клыкам, оглаживая плоский живот Ваньиня.       — Прекрасен.       Единственное, что срывается с губ Сиченя, перед тем, как тот примыкает губами к меловидной шее Ваньиня. Сичень играет с ним в его же игру, медленно целует, кусает, покрывает засосами, которые Ваньинь явно не сможет скрыть от других, да и для чего скрывать, если он истинный вожака стаи и уже давно в браке с ним. Ваньинь тихо скулит, откидывая голову на подушку, раскрывая больше места и придвигает Сиченя ближе.       Сичень опускается ниже, оставляет лёгкий укус на ключице, ведёт поцелуями по груди. На несколько минут останавливается на сосках, играет с ними языком, покусывает, посасывает и оттягивает, вырывая стоны из уст Ваньиня и спускается поцелуями ещё ниже, уделяя внимание и плоскому животу своего мужа. Ваньинь под его действиями выгибается, просит большего, сжимает волосы на затылке Сиченя и глухо стонет, не желая, чтобы стая слышала последствия их несдержанности.       Но Сиченю плевать, что будет слышать стая, когда перед ним его любимый человек, ради которого он пошёл против своего дяди. Сичень заслужил свое счастье и сдерживаться ради стаи, он точно не намерен.       — Ваньинь. — Сичень отстраняется, поднимая голову и взглянув в янтарные глаза любимого. — Придётся немного потерпеть.       Ваньинь кивает на предупреждение, жмурится, но когда Сичень проникает двумя пальцами внутрь, лишь издаёт наслаждающийся стон, не ощущая дискомфорта. Ваньинь зовёт Сиченя по имени, прикрывая глаза и самовольно насаживается на пальцы, желая большего. Сичень не спешит, расстягивая Ваньиня и не желая делать ему больно, медленно двигает пальцами внутри, раздвигая стенки и отвлекая своего оборотня, играется языком с сосками, ещё больше возбуждая Ваньиня и себя.       — Сичень, — тихо выдыхает.       Сичень лишь на секунду отвлекается, встречаясь с решительным взглядом Ваньиня и лёгкая улыбка касается его губ, когда он накрывает любимые губы своими. Пальцы Сичень вытаскивает и избавляется от одежды, пока Ваньинь ощущает холод и пустоту, впитывая в поцелуй просьбу заполнить эту пустоту. Сичень все понимает и лишь на секунду отстраняется, доставая из-под кровати баночку масла, которую Сичень ещё приготовил неделю назад. Сичень выливает масло на член, равномерно распределяя его по всей длине и подставляя головку ко входу, резким толчком входит, выбивая из Ваньиня, неожидавшим такой резкости, стон.       Возможно, ещё долгое время, вся стая не сможет забыть то утро, когда они намеренно обходили дом своего вожака, чья страсть звучала на все Облачные Глубины. Усянь ещё долго будет шутить над Ваньинем, припоминая ему его громкость и намекая на то, что даже они с Ванцзи не такие громкие. Ваньиню лишь остаётся отвешивать своему брату подзатыльники и долгое время краснеть, при встрече с Лань Цижэнем.