Игра: "Месть Фортуны"

После произнесённых Эмой слов, Ханагаки будто бы язык проглотила. Она была настолько ошарашена, что не могла произнести и слова. Просто сидела с опущенным взглядом и от нервов сжимала руками одеяло. – Не молчи, Такемичи. Я же всё равно уже увидела сообщение... – Эме не нравилось то, что её подруга такая закрытая и не хочет ей ничего рассказывать о своей ситуации. Поведение Ханагаки сейчас лишь очередной раз демонстрировало недоверие к ней, что ее очень расстраивало, ведь она всеми силами пытается стать к Такемичи ближе. "Система, что это было за сообщение?" – с недовольством в мыслях потребовала ответить Такемичи. В этот же момент система ответила на мысленный вопрос девушки: {Вчера вам пришло уведомление об прохождении последнего квеста, окончании второго этапа и подготовке третьего этапа игры... В момент получения сообщения вы были в сознании, только были недееспособны, чтобы прочитать его и понять, так что это не считается за системную ошибку...} Эма видела появившееся окошко, прямо перед опущенным лицом Такемичи. Та моментально прочитала его и убрала, не позволяя подруге прочитать и строчки. – Такемичи... – Сано продолжала давить на неё и настаивать на своём. Только вот поржка-то её всё равно молчала. Не из тех она была, кто так легко готов поддаться на уговоры лишь потому что их на чем-то спалили. Эма не знала, что ей стоило сказать или сделать, чтобы та доверилась ей и рассказала, в чём состоит суть игры, в которую она играет. Настойчивость, по её предположениям, могла бы выбить из нее хоть какую-то крупицу правды о её нынешнем состоянии, но... Сколько бы не задавала вопросов и сколько бы не давила – Такемичи не поддавалась ничему. Словно бетонная стена, через которую не перелезть не обойти, даже не подкопаться под, а о разрушении и речи быть не могло. Толщина, ширина и длинна – всё говорило об абсолютной непроходимости. И Эма задалась вопросом: "Откуда в ней такая непоколебимость?" А ответ был очевидно прост... Все благодаря навыкам "Устойчивость к стрессу" и "Стойкости", которые сыграли на руку своему игроку, поддерживая её абсолютную закрытость в себе. Эма очередной раз поразилась подруге, поскольку не могла понять откуда у неё столько навыков, подобного типа... Словно ей требовалось выстоять невероятное, чтобы ими пользоваться, что в связи с полученым ей сообщением складывалось в весьма тяжёлую и ужасающую разум мысль. Если исходить из сказанных Ханагаки слов, то они обе начали играть не так давно. У неё прокрадывались мысли о читах, но ей с трудом в это верилось, что в подобных системных игрых они есть за исключение донатов, которых, к сожалению, здесь не существует. Поэтому она посчитала, что дело скорее в том, что уровень её игры настолько сложен, что эти навыки ей просто необходимы. {Пользователь Эма просит разрешение на просмотр дополнительных сведений о пользователе... Даёте ли вы своё согласие?....} Такемичи смотрела то на системное окно, то на Эму, перед которой также как и перед ней горело её системное окно. "Отказываю" – в тот же момент её системное окно закрылось, а в окне Эмы высветилось оповещение об отказе в данном запросе. Когда её очередной раз удивлённые глаза пробежалась по строчкам, Такемичи отвернулась и вернула взгляд к столь полюбившемся ей окну. – Таке!... – Прости, Эма, – перебила её девушка и продолжила, – но я пока не могу тебе рассказать об этом. Возможно, когда-нибудь потом я и смогу рассказать. Но не сейчас... Эме было трудно принять такой ответ. Ей хотелось знать от чего Ханагаки поступает так отчаянно и доводит себя до такого состояния. А ещё её эта замкнутость в себе, просто с ума сводила. Будто было вторым повторением того, что когда-то было с Эмой в прошлой жизни, от чего становилось ужасно противно на душе... Она очень сильно хотела помочь ей. Оказать ей необходимую поддержку, которой, по её мнению, Такемичи сейчас совершенно точно не хватало. Однако характер Ханагаки не позволял ей дать Эме шанс подойти к ней слишком близко. Хоть она и считает её своей подругой, помогает ей, когда той нужна помощь, но стоит Эме попробовать зайти дальше и попробовать коснуться её души, как та напоминает о наличии между ними огромной и толстой стены. Эме было неприятно чувствовать себя отдалённой и испытывать со стороны других недоверие, но с "нежеланием" поделать ничего не могла. Оставалось лишь смириться с этим и продолжать делать вид, что она ничего не знает и не видела, чтобы продолжать находиться рядом с ней без всяких проблем, на той дистанции, которую допускает Такемичи, а затем шаг за шагом, пока та ослабевает в своей бдительности, приблизиться настолько близко насколько будет можно. – Хорошо, я подожду, пока ты сама не захочешь рассказать мне об этом, – Эма просто улыбнулась, прекращая какое-либо сопротивление. – Спасибо, – Ханагаки была ей очень благодарна за то, что та поняла её без лишних объяснений и быстро сдалась. Ей действительно трудно было представить, что за собой может повлечь правда её игры для другого беззаботного пользователя. – Но это лишь при условии, что ты обязательно попросишь меня о помощи, если тебе она будет необходима! "И чего я ещё от нее ожидала?..." Хоть они и были знакомы совсем немного, но Эма видела в Такемичи очень доброго душой человека, который искренне верит в дружбу и желает близким только лучшего. Таких людей, как она, на свете очень мало, от того их надо ценить и беречь. Для Эмы уже не имела представления жизни в этом мире, без её закадычной подруги, но куда страшнее ей было представить, что случилось бы с Майки и Дракеном в том случае, если бы она не выжила... "Система включить автовоспроизведение навыка "Мастер лжи". Меня задолбало, что оно высвечивается каждый раз, когда я вру..." Вспомнив о том, что системе каждый раз нужно отчитаться, она сразу мысленно выкрикнула: "И сейчас тоже не отвечай! Просто сделай!" – Обязательно попрошу, – девушка выпрямилась, а затем согнулась снова чтобы обнять сидящую с боку подругу. Та ответила ей такими же объятиями и вздохом полным облегчения, веря её лживым словам. Такемичи сказала так, но в душе создала установку, что никогда в жизни не обратиться к ней за помощью. Если она действительно так сделает, то может обречь Эму на такие же мучения и страдания, в которых приходиться утопать ей самой или того хуже вмешать её в сюжет её проблем. "Ни за что не позволю этому случиться. Если привяжусь сильнее, она тоже может пострадать, как Хина, Аккун и остальные... Никогда не дам ей навредить..." Эма ешё более слабой, чем остальные. И у неё не было такой же сильной воли, как у пользователя Такемичи. И игра в которую она играла не имела такой высокий уровень сложности, как у другой. Дав это лживое обещание, в которое Эма с лёгкостью поверила их беседа продолжилась, но в этот раз они говорили о различных повседневных пустяках. В основном это был односторонний диалог, в котором Такемичи была простым слушателем, который изредка давал свои комментарии или эмоционально реагировал смехом, улыбкой или же удивлением. Слишком долго они не разговаривали, поскольку вскоре пришла медсестра и попросил Эму дать пациентке отдохнуть оставшееся время. Так что попрощавшись друг с другом Эма покинула её и ушла из больницы...

***

В течении нескольких дней к ней заглядывали её друзья, интересующиеся её состоянием и всячески подбадривая. Но вскоре она узнала о том, что в больнице объявиться человек, способный убить её одним своим появлением. Этого судного дня она очень боялась и от того пыталась придумать план побега или же способа скрыться и переждать приближающуюся волну гнева и разрушения. От одного представления разважущегося скандала у Такемичи мурашки по телу бегали и ознобом пробивало. Но было кое-что, чего ей не хотелось намного больше, чем личное столкновение с этим человеком. Ханагаки боялась того, что пришедший узнает о Дракене, с которым она в эту больницу поступила. Или же повстречается с кем-то другим из банды, если им приспичит навестить её в этот самый день. Закончиться всё могло очень плачевно. Тот человек превратит их в отбросов общества одними лишь словами, а ещё более худшим вариантом могло стать рукоприкладство или один очень страшный звонок. От того она и нервничала, ожидая наступления этого самого дня, когда ей придётся засунуть голову в пасть зубастого демона. В один из дней пребывания в больнице, когда Ханагаки уже разрешили покидать свою палату, она решила устроить вылазку и пойти навестить Кенчина. Заодно решила использовать его палату в качестве своего временного убежища, в котором могла спрятаться, прежде чем попасть в приближающуюся к больнице бурю. Сейчас двигаться для неё стало намного легче, поскольку большую часть бинтов с неё уже сняли. Оставалось только подождать пока мышцы окончательно не срастаться и не снимут швы. С остальным у неё теперь было всё в порядке: рука и голова были как новенькие, остались лишь последствия виде гладких шрамов. Её сняли с обезболивающего, но больно ей все равно не было ведь стойкость была при ней. Выйдя из своей палаты, Такемичи направилась на другой конец коридора, где была палата её дорогого друга. Им повезло оказаться в одном и том же отделении, да ещё и не так далеко друг от друга. По пути туда она здоровалась со всеми знакомыми ей врачам и мед работниками, с которыми успела подружиться, пока лежала здесь. С собой в качестве компаньона девушка взяла своего игрушечного кролика, который придавал ей милоту. Что вызывало у всех встречных улыбку, будь то пациент или работник больницы. Здесь её считали милой, смышлёной и энергичной девушкой, которая просто не может усидеться на месте и всегда требует свободы действий. С тех пор, как ей разрешили выходить из палаты, она себе уже провела тур по всей больнице и знала где-что находиться: ординаторская, перевязочная, кабинет анализов и прочее другое... Даже помогала новеньким интернам найти нужные им кабинеты. Но больше всех её в этом месте полюбила женщина, сидящая на посту и отвечающая за медкарты, оформление и прочие другие вещи. Они частенько вместе сидели у неё за столом и устраивали посиделки за кружками чая со сладостями. Сейчас же её целью был её друг, которого она навещала чуть ли не каждый день. Хотя по сути они приходили друг к другу, когда хотели и развлекались как только могли. Их уже ни раз ловили за карточными играми, ставками которых были обеды или полдники. Хоть это и было не то место, где люди развлекаются, но время проведенное в больнице, было для них достаточно насыщенным и весёлым, словно в детском лагере. Достигнув конца коридора, она постучалась в палату, прежде чем войти туда. До этого ей уже как-то довелось ворваться к нему без стука и увидеть его полуголым при осмотре, за что врачи её сильно ругали, хотя для её глаз это было настоящей усладой. Тогда же чуть кровь из носа не потекла, но оно того стоило. Тело Дракена было офигенным, благодаря накаченным мускулам и крупному телосложению с широкой грудной клеткой. И она стала куда больше понимать и уважать Эму за то, что нацелилась на Дракена. "Такого мужчину нельзя отпускать, а с руками открывать!" – подумалось тогда ей. – Входи. Услышав разрешение на вход, она открыла дверь и увидела сидящего на кровати Дракена. Окно в его комнате было открыто нароспагку. Он сидел на против и наслаждался лёгким ветром потоки которого направлялись прямо ему в лицо, от чего передняя прядь чёлки колыхалась назад щекоча парню ухо. – Здаров, Такеми, – она тоже кайфанула от легких порывов ветерка, которые сквозняком вырывались за открытую дверь, на пороге которой она сейчас стояла. В жаркие летние дни, подобный ветер был настоящей благодатью, а с её стороны внутреннего двора о ветре можно было спокойно забыть. "Повезло же ему". – Привет, Кенчин. Как поживаешь? –  Такемичи подошла к его кровати и, сняв тапочки, залезла на неё и села оперевшись спиной о перегородку в ногах кровати. Её ноги скрестились по-турецкий, а игрушечный кролик уселся в образовавшуюся дырку. Дракен развернулся к ней полубоком, забросил одну из ног на кровать в согнутом виде. – Всё хорошо. Не так всё серьёзно, каким казалось. А у тебя? – Тоже самое. Слушай, можно у тебя отсидеться какое-то время? – девушка решила сразу сообщить о том, что ей нужно временное укрытие. Поскольку вскоре мог начаться самый настоящий армагеддон, если вдруг "этот" человек вправду придет сегодня и его планы не изменяться. – Что-то случилось? – Дракен не ожидал, что сегодня она прибудет к нему просто ради того, чтобы отсидеться, а не повеселиться, как обычно. Скука была их сопровождением у больнице, ведь делать здесь и вправду было нечего. – Ага. Сегодня меня должна навестить мама. И чувствую, что без скандала ничего не кончится, – она про себя усмехнулась, уже чувствуя, как мурашки бегают по её спине. Дракен же увидел на её лицо страх, а ещё тот факт, что она начала теребить уши кролику лишь подтверждал это. В какой-то момент ему даже стало интересно, что из себя представляет мать Такемичи, раз девушка, что не бриться ножа или избиения, так устрашается от простого прихода матери. – Хотя я и понимаю, что она меня найдёт, даже если придётся перевернуть всю больницу, но хочется побыть в тишине чуть подольше, так сказать оттянуть момент... Рюгуджи было не понять этого, так как у него не было родителей, которые могли его ругать или вызывать в нём страх, как то было с Такемичи. Но он множество раз видел картины того, как многие родители его друзей жаловались, истерии и злились на них за то, чем они занимаются. – Я не против, – ответил он, позволяя подруге делать то, что хочет. Но раз она пришла к нему, они начали обсуждать самые разные вещи. И это продолжалось до тех пор, пока неожиданно, в дверь не получались второй раз за последние пол часа. Это заставило Такемичи испугаться и взрогнуьь, поскольку в любую секунду её могли настигнуть неприятности. Она с опаской посмотрела на дверь, готовясь к неизбежному столкновению. "Почему они нашли меня так быстро?" – Заходите, – Дракен заметил волнение Такемичи и потому ответил с небольшим опасением, готовясь в случае чего встать на её защиту. Он нахмурился и напрягся. Внимание двух пациентов пало на дверь, за которой находилась неизвестность. Вскоре она быстро открылась и из-за двери в палату вошла весьма шумная компания парней-подростков, из которой Такемичи знала немногих. Ей лишь мельком удалось рассмотреть их на той битве, на фестивале. Ей было известно о них только то, что они являются капитанами отрядов и их заместителями. Обычных солдат среди них не было. – Заров, Дракен! О! Такеми, с тобой? – Мицуя был рад увидеть их двоих одновременно. Но вот Такемичи в момент приветствия странно себя повела. Схватившись за бешенно колотящееся сердце, она опустила голову к кровати с тяжестью выдыхая застывший в лёгких воздух. – Мицуя, нельзя так людей пугать. У меня чуть инфаркт не случился, – она стала винить его в своей проблеме, с которой очень страшилась встретиться лоб в лоб. – Э-э-э?! – непонимающе воскликнул он. – Только приступа нам ещё не хватало! Он неторопливо подошёл к ней и заметил рядом с ней лежал игрушечный кролик – Что это у тебя за игрушка? – он взял её посмотреть, так как ему стал интересен способ её вязания, да и декорирование тоже. Такемичи успокоилась и выпрямившись, стала смотреть на парня, что крутит в руках маленькую игрушку, оценивая её состояние. – А это и есть тот ангелок, спасший Дракена? – неожиданно перед ней, рядом с Мицуей выскочил другой парень. С кучерявым оранжевым облаком на голове вместо волос. Такемичи это удивился ведь ей не приходилось видеть настолько сильно вьющиеся, а тем более крашенные волосы. А ещё это обращение... Его было непривычно и неловко слышать с учётом того, что её очень редко кто хвалит и ласково к ней обращается. – Ага, – Дракен тож расслабился, стоило увидеть пришедшую ораву парней. Отвечая, он посмеялся, с реакции Такемичи. – Не зовите меня таким дцрацким прозвищем! Кто его вообще придумал?! – её это немного злило, ведь "ангел" не то, чего она ждала, находясь в байкерской банде. Такемичи ударила Дракена своим мелким кулаком по плечу, пока тот смеялся над ней. Это прозвище – издевательство, а этот парень пользовался этим и подкалывал её с капитаном четвертого отряда. – Рад с тобой познакомиться, я – Нахойя Кавато. Можешь обращаться ко мне по прозвищу "Улыбашка". А это мой брат Соя или "Злюка", – он протянул ей руку в качестве дружеского жеста. Такемичи не видела в этом проблемы, кроме его издевательского отношения в начале разговора, потому всё же пожала его руку в ответ. – Приятно познакомиться, думаю моё имя вы уже знаете и представляться не нужно... После Улыбашки в приветствие последовал Злюка, который без всяких слов протянул ей руку. В отличии от улыбающегося во всё лицо брата-близнеца, он имел суровый взгляд, нахмуренные брови и вечно напряжённые желваки. Ей уже даже начинало казаться, что она действительно его чем-то разозлила, от чего поторопилась пожать ему руку с невозмутимым дружелюбием в лице.  – Я Баджи, а за мной Чуфую. Представившийся парень имел весьма специфичную внешность, которая напомнила ей волка и один вайб с американским актером, игравшим Джейкоба из серии фильмров "Сумерки". Причина была в его выделяющихся клыках и диких чертах, что так схожи с лесными хищниками: вроде звериных острых глаз, поднятых бровей с резкими изгибами и чётко выделенных скуловых выступов. – Привет, – поздоровались она, внимательно разглядев его внешность, которая имела весьма привлекательную для девушки черту. – Извини за такой бестактный вопрос, но... Как долго ты отращивал свои волосы? Я слышала, что у парней они растут медленнее, чем у девушек, поэтому удивлена тому, что они такие длинные, – она не стеснялась и совсем не боялась вот так смело обращаться к ним на "ты". Её даже дикий на вид Баджи, со своим грубым голосом не пугал. – Фиг знает. Не помню. – Так правда? Они свои, не нарощенные? Можно потрогать? – она внимательно смотрела на эти черные пряди, которые правда были просто идеальны. Ровный натуральный цвет, да ещё и без сечения. – Трогай. Она и начала трогать его идеальные гладкие шелковистые пряди. "Мои волосы будут такими же, если я буду их красить?" – Бля, тящусь от парней с длинными волосами, – окончательно убеждая себя, сделала окончательный вывод в своих вкусовых предпочтениях девушка. На что парни лишь посмеялись, поскольку это был очень неожиданный влёт. Следом за повеселевшим Баджи, с ней поздоровался и Чифую. Тот странно посмотрел на неё, чувствуя в ней какой-то подвох. "Этот парень такой милый как котик. Совсем не похож на остальных..." – она улыбалась, пока пожимала его руку. Но его эмоциональное выражение лица, выдающее недевольство, никак не изменялось. – "Может, я ему не нравлюсь?" – задала она себе такой вопрос, провожая того взглядом. Следом вышел Мучо – здоровенный паренья, "шкаф" – простыми словами,  который представился с кирпичным лицом и отошёл от неё в сторону сразу после представления, так и не пожав её руки, как это сделали предыдущие. "Ну ладно. Я не обязана ему нравиться..." – пропустив это мимо внимания, её плечи легонько дёрнулись и она продолжила смотреть на остальных. За ним также последовал парень с черной маской на лице, из-за чего нельзя было рассмотреть его внешние черты лица. Однако даже по открытым частям, ей удалось понять, что он настоящий красавчик. – Ещё один длинноволосый красавчик. Парни вновь загоготали от того, что она говорит об этом без капли страха или смущения на лице, а прямолинейно выдает в лоб. – У тебя красивые глаза и волосы, – сделала она ему комплимент. Он странно посмотрел на неё своими глазами цвета мяты. Зелёный изумруд с капелькой белой краски под матовым стеклом. А волосы его ей нравились ещё больше, чем у Баджи,  поскольку она восхищалась людьми от природы родившимися с платиновыми волосами. Больше любого другого типа внешности ей нравилисьименно  альбиносы, у которых не только волосы на голове, но и брови с ресницами имели тот же цвет. Этот парень как раз попадал под стандарт этой красоты. Этот парень ничего не ответил на её комплимент, лишь кивнул и отошёл в сторонку к Мучо, так и не представившись. – Эй... – Дракен хотел сказать ему пару слов о выражении уважения к ней, но Такемичи его остановила. – Не думала, что в Свастонах так много приятных и красивых парней, – этой фразой она намекнула ему, чтобы тот просто не трогал его. И Кен это оставил без лишних споров, лишь потому что так захотела сама Такемичи. С Мицуей пришёл какой-то парень, но он обошёл её стороной. Она конечно задалась вопросом, от чего он так, но слишком сильно вдаваться в него не стала и просто приняла всё таким, каким оно было... "В Свастонах все такие разные, но дружат между собой," – это сильно поражало. Люди совершенно разные и мыслят по-разному, но тем не менее были способны сплотиться ради единой цели, вне зависимости от собственных принципов, желаний или суждений. – "Просто невероятно, что общее дело может сплотить воедино столько разных личностей. Даже представить трудно, что где-то среди них всех, могу оказаться и я". Эти парни тут же подняли в комнате невероятную шумиху, чем заставили девушку почувствовать себя намного лучше. Бльница – до ужаса спокойно и тихое место, где почти ничего не происходит. От того оживлённость и теснота, делали эту комнату более весёлой и наполненной жизнью. Ребята притащили с собой арбуз и дыню, чтобы угостить больных товарищей. Они уже были в предупреждены о том, что Такемичи ненавидит арбуз, поэтому прихватили с собой ещё и дыню. "Ох уж этот Кенчик", – тяжело вздохнула девушка, глядя на парня, что умудрился провернуть такое за ее спиной. – Но я могла и арбуза поесть... – она чувствовала себя неловко от того, что именно ради неё принесли дыню. Её порезали на множество маленьких кусочков, закинули на тарелку и передали ей в руки. – Ты ведь его ненавидишь. Какой смысл приносить тебе то, что не сможет тебе понравиться? – ответили парни, не видящие в этом ничего обременительного. А Такемичи от их доброты стало ещё больше неловко. – Спасибо, – девушка стала есть угощение с большим удовольствием. Дыня была очень мягкая и сладкая от чего лицо не могло расплыться в удовольствии. Дракен же довольно смотрел на неё, видя, что теперь она действительно наслаждается тем, что ест. Каждый из ребят получил что-то из двух летних вкусностностей и после этого дело перешло к серьезным разговорам. – Слушай, Такеми... – начал заводить тему Кен. – Ты знаешь Ханму? Или встречала его когда-нибудь? Этот вопрос был не удивителен. Ханма вел себя так, будто знал Ханагаки, от чего выскакивали очевидные подозрения, на которые Такемичи не могла пожаловаться. – Я не знаю его. В тот день, я впервые встретила этого парня, – в её словах не было и капли лжи, а то, что все так странно выглядело со стороны, ей самой не нравилось. – Честно... Сама понять не могу, откуда он меня знает и что ему вообще от меня надо. – Ясно... – Дракен отвёл хмурый взгляд в сторону, будучи не уверенным в том, что ему стоит говорить ей о других странностях, но и не в его причинах было молчать. Ей всё равно об этом сообщат в скором времени. – Просто недавно... Киёмасу нашли повешенным в его же доме. Такемичи дернулась, удивлённо поднимая взгляд на друга, который её этой новостью просто шокировал. "Покончил с собой?! Да быть не может!" – Если судить по словам судмедэксперта, то он повесился на следующий день, после той битвы. Они также нашли предсмертную записку... В ней говорилось о том, что его замучила совесть по той причине, что тот чуть не убил тебя... Стоило ему это сказать, как Ханагаки вспомнила предупреждение Ханмы для членов Мёбиуса, где он говорил о том, что тот, кто навредит ей, умрёт. – Бред же... Ну точно... – она нервно улыбнулась, закрывая опущенное лицо рукой, чтобы немного сосредоточиться и понять, что произошло на самом деле. – Пиздец... "Совершенно очевидно, что это всё было подстроено и никакого самоубийства тут нет. Но как я об этом блять скажу полиции, если у меня нет никаких доказательств?" – Хуйня полная, – сразу высказала своё мнение Такемичи, наконец показывая парню свое серьезное лицо. – Этот придурок не тот, кто стал бы раскаиваться за это. Он ненавидел меня за то, что я сдала его. Да и к тому же если бы хотел, то прикончил, когда один из членов Мёбиуса зарядил мне битой по голове и я отключилась. – Так вот почему у тебя башка была продырявлена, – Мицуя и Дракен все гадали, почему когда они ее увидели перед битвой у неё был разбит висок. – Точно ты же говорила, что услышала, что меня хотят грохнуть, когда подслушала разговор Киёмасы с одним из членов Мёбиуса, – для Дракена это были смутные воспоминани, поскольку он тогда едва в сознании находился. – Да. Тогда меня спалили, а испуганный Мёбиусовец долбанул меня битой по башке, пока другой схватил меня и я не смогла увернуться, – в кратце объяснила она, вспоминая тот ужасный момент. – Когда я очнулась то валялась связанная на земле. Они не собирались меня убивать. Его целью был ты, а не я? Так что в причине самоубийства нету смысла. – И правда... – другие парни же просто слушали разговор заместителя главы и девушки в некоторой степени поражаясь тому, как она спокойно это обсуждает, находясь под кучей наблюдающих за ними взглядов. Ханагаки гадала над тем, что же может всё это значить. – Может это предупреждёние для меня от того, кто стоит за Ханмой? Это её предположение слегка удивило остальных, своей необоснованностью. – Всмысле "стоит за Ханмой"? – подал голос Баджи. Он не понимал и никто другой не понимал о чём она им говорит. "Они же не слышали ничего. Да и догадаться или предполагать это правда трудно", – она стала думать, как это теперь доходчиво объяснить. – Я склоняюсь к версии того, что Ханма либо очередная пешка того, кто за этим стоит, либо его сообщник, – заявила она, так и не давая четкого объяснения, ведь это были чистой воды догадки и интуиция. – Ты в этом уверена? – решил уточнить Дракен. Он конечно не был фанатом необоснованности, но в случае с Такемичи не стоило отрицать возможного. – Да. Он намеками мне об этом говорил, пока зажимал меня, – призналась она, не совсем уверенна в том, что слово "зажимал" подходящее для описания того, что он с ней делал. – Ясно... – Правда... – Такемичи прижала указательный палец ребром к губам, пока большой палец задержала под подбородком, начиная задумчива высказываться на этот счёт, – Если он и правда чья-то пешка, то страшно представить, кто может превратить кого-то настолько сильного в обычную пешку, но...  Если он сообщник, то это не делает того, кто стоит за всем, менее опасным. Скорее...  Удивительно, что он смог приманить кого-то вроде Ханмы на свою сторону, учитывая то, как ему в падлу было заниматься разборками вместе с Мёбиусами, – Такемичи и правда было страшно представлять какие муки будут ждать её в дальнейшем, если тот человек продолжит действовать. – К тому же Ханма, смог стать их новым главой, всего за пару дней. Вся эта ситуация слишком странная и запутанная. Высказав своё честное мнение и проведя все эти мыслительные махинии в своей голове, она поразила присутствующих своим складом мышления. – Эй, Дракен... – обратился к заместителю главы капитан четвертого отряда. – Где вы её с Майки выкопали? – указал он на нее пальцем. Ему это казалось весьма захватывающим. Такемичи с пустым лицом посмотрела на Улыбашку, непонимая сути вопроса. – Нашли на боях со ставками, – сразу ответил тот. – Она там что ставки делала? – посмеялся Баджи. – На меня ставки делалали, – совсем без радости ответила она, кусая очередной кусочек дыни. После её ответа, который та почти что выплюнула из себя, в воздухе повисла неловкость. – Блять, надо было ему больше вмазать в последний раз. – Да ладно тебе. Майки его знатно отпиздил потом, – пытался успокоить девушку Рюгуджи. – Всего-то пару раз по рыльнику вмазал! – Ты серьёзно, хочешь сказать, что с таким хилым телом... – к ней подошёл Чифую, тыча пальцем. Терпеть такое оскорбление в свой адрес Такемичи не собиралась. Зажав один кусочек дыни губами и обеими руками удерживая тарелку, чтобы та не упала, она рывком вскочила на ноги и замахнулась ногой на этого парня. Никто и среагировать не успел, как та остановила своё колено прямо возле уха парня и замерла, стоя в неустойчивой позе на одной роге с тарелкой дыни в руках. – Такеми! Ты что творишь!? Убрав свою ногу от его головы, она развернувшись плюхнулись на кровать, сев в ту позу, в которой сидела до этого с весьма возмущенный лицом. Откусив кусочек оставшейся зажатой между губ дыни, она моментально переживала мягкость и быстро её проглотила, чтобы начать своё словесное возмущение. – Что "Такеми"?! Нехуй было так говорить! И я его не ударила, попрошу заметить, – она не считала, что что-то сделала не так. Дракен лишь тяжело вздохнул. – И в чём твоя проблема? – она посмотрела на этого грубого невоспитангого парня, которого ещё совсем недавно она считала милашкой. "Правильно говорят: не суди книгу по обложке". – Тебя не учили, что тыкать в людей пальцем не хорошо? – И из-за такой хуйни надо было нападать?! – Чифую тоже был на грани возмущения от действий девушки. Его сильно смутило то, что он и заметить не успел, как её нога оказалась Рряжом с его головой. – Ок. Сформулирую иначе... – она развела руки в сторону не понимая причины его возмущения после такого. – Да и как ты вообще можешь судить людей, если никогда не видел их в действии? Это очень грубо, когда ты обесцениваешь человеческие старания. А тем более, когда судишь человека, исходя из гендера, – в тот момент, её глазки разгорелись ведь лёгкая злость коснулась её внутреннего эго. – Успокойся, Такеми. С тебя уже хватит драк! Не хватало, чтобы старая рана открылась! – Кен, видя к чему это всё идёт, сразу попытался остановить девушку от большей травмированности. – Кенчин, у меня почти всё зажило. И не собиралась я с ним дратьс.я Просто хотела посмотреть на его реакцию. Я не дура, чтобы драться в таком состоянии. Дракен странно на нее посмотрел. – Не смотри на меня так, будто не веришь моим словам, – ей это не нравилось. – После того, что я увидел, мне кажется, что ты и по смерти драться полезешь, если тебе что-то не понравиться. – Ну да!... – она поняла, что ляпнула не то, от чего Дракен с сердитым шоком посмотрел на нее. – То есть нет! Тогда была экстренная ситуация! Я не буду так делать, если не будет экстренной ситуации!... И вот так началась небольшая перепалка. Своим нынешним поведением с Дракеном, она напоминала всем присутствующим их главу, который ведёт себя так же странно. – И зачем тебе его проверять его реакцию? – Кен решил закончить эту бессмысленную перепалку и поинтересоваться у девушки, в чём истинный мотив такого поступка. Она успакоиласья понимая, что разговор о её безрассудства закрыт, потому она вновь переключилась на рассудительный режим. – Ещё раз повторюсь, я – не дура, Кенчик. И я знаю, что каждый, кто стоит сейчас в этой комнате, проверяет меня, – это было неожиданно резкое и правильное заявление в сторону командиров и их заместителей, которых она всех без исключения сменила своим взглядом. – Вот мне и стало интересно увидеть реакцию, если я попытаюсь напасть на одного из них... Дракен понял, что она просто баловалась с ними, потому он закрыл разочарованное лицо рукой и опустил его в надежде на то, что скоро он успокоиться. – На капитана идти было бы слишком глупо и высокомерно с моей стороны, но вот на помощника вполне возможно, хотя по-прежнему опасно, – сказав это, она очередной раз застала присутсвующих в расплох. – Боже.... А если бы он реально ответил тебе. – Я ведь в курсе, что вы девочек не бьёте, так чего мне тогда бояться? К тому же ты рядом. Так что мне нечего бояться вдвойне, – она подягала большой палец вверх выставленной в его сторону руки с весьма оптимистичным лицом. Он ещё больше поразился её нестандартности и полнейшему отсутствию инстинкта самосохранения, смешанного с непредсказуемостью. Парни тогда залилисб громким смехом от всего того, что сейчас услышали и увидели. – Ха-ха! – Баджи резко захохотал, а Нахоя вместе с ним на пару перебивая всех остальных. Соя начал злиться, хотя он всегда злиться, а вот Чифую сейчас очередной раз смотрел на неё с непониманием. – Мне нравиться эта девка, – Кейске уже почувствовал, что вместе с ней будет очень весело, поэтому был готов принять её. Нахоя тоже был одного мнения со своим товарищем. Другие же как-то не сильно интересовались ею или у них сложилось двоякое мнение о ней. Мицуя уже был с ней знаком, от того уже чувствовал, что она часть их коллектива. – Хорошо этот вопрос закрыли... – остановил эту разаязную атмосферу Кен и вернулся к основному, – Такеми, у тебя есть какие-то идеи, кто может стоять за всем этим, раз Ханма лишь очередная марионетка? В ответ на этот вопрос девушка просто сделала умный вид, будто бы думает над этим. Но буквально через секунду развела руками в стороны и подняла свои плечи, приобнимая брови. – Беспонятия, я не могу понять мотивов того, кто так хорошо скрывает свою личность и делает свои дела используя других. Однако стало понятно, что он знает меня. Но это не даёт нам никакого преимущества, поскольку в прошлом я встречала множество людей и понять, кто из них этот человек, будет слишком трудно, – это был тупик. – А если судить о том, что мне сказал Ханма, когда схватил и превратил меня в обузу, то его целью и причиной, почему он вставляет палки в колёса Свастонам, являюсь именно я. И честно сказать меня это шокирует, посколькуя не помню, чтобы кому-то настолько опасному перешла дорогу. – Может ты просто не знала, кем на самом деле являлся тот человек, поэтому не понимаешь, кто это? – сделал предположение Мицуя. – Может и так... "Этого не может быть..." – В любом случае, странно то, что он начал действовать стоило появиться связи между мной и Свастонами. Он не мог за такой короткий промежуток сделать что-либо не будучи уверенным в то, что я сажусь с вами. А моя дружба с Майки чистой воды совпадение, – Такемичи не видела в этом никакой логики и пыталась донести до всех то, что здесь заключается не только её вина, а нечто большее. – И-то верно, – Дракен тоже подумал над этим. Он сам бы не подумал, что Майки ей заинтересуется, а провернуть подобное с Мебиусами за такой краткий промежуток просто невозможно. – У меня есть самый лёгкий и действенный способ решение всех проблем, – заявила Такемичи уверенно глядя на сбитого с толку друга. – И какой же? – чуть ли не дорос спросили уливлённые парни, не ожидающие такого быстрого нахождения решения.  Ханагаки отложила тарелку с шкурками от дыни и ст всей серьёзностью посмотрела на Дракена. Ей трудно было представить его реакцию после того, что она сейчас собиралась ему сказать и от того сделала недолгую паузу. Но затем всё же сказала: – Сдайте меня Ханме. Тогда они получат то, что хотят и оставят Свастонов в покое... – разведя руки в стороны с невинной улыбкой предложила она. В ответ на что Дракен очень сильно разозлился, а остальные впали в смятение. – Нет! – сразу же отказался заместитель главы Тосвы. – Ты вообще слышишь, что ты несёшь?! Кен сильно разозлился и теперь рявкал на неё. Чем заставил присутствующих в комнате вздрогнуть. Такемичи же продолжала сидеть перед ним без капли страха или испуга от столь бурной ожидаемой реакции. В ней сейчас было лишь желание прекратить всю эту поеботу с кукловодом и Свастонами, и она нашла самый лёгкий способ, с которым, к сожалению, никто не был согласен. – Ну знаешь ли, когда на твоих глазах чуть не умер друг, то такая жертва не кажется такой уж серьёзной... И ты сам должен понимать, как я сейчас себя чувствую, после того как меня объявиои виноватой, – страшно быть виновной в попытке смерти друга. А ещё страшнее будет, если это продолжиться и дальше. – Одно дело, когда по моей вине пострадает десятки людей, а другое, когда у меня есть возможность это исправить просто сдавшись. Конечно, есть ещё и способ просто суициднуться, но сомневаюсь, что это как-то поможет... Дракен сердился всё сильнее и сильнее, пускай и понимал, что она чувствует давление от обвинений в её сторону.  – Хватит нести этот бред! Это было бесполезно и Дракен это понимал... Сколько бы он не кричал на неё. Он не вызывал в ней страха, скорее она ещё больше осознавала, насколько сильно ему дорога. И мысль о её жертве, зная её важность, делала его безумно злым. Такемичи не было страшно противостоять ему. Знала же, что он ни за что бы не сделал ей больно или плохо, вне зависимости от того, что она сделает. Ей же  просто хотелось остановить опасность, угрожающую ему и Майки. – Это было лишь моё предложение. К тому же я просто хотела воспользоваться этой возможностью, провернув это, как обманный манёвр: притвориться, что ухожу, а когда узнаю истинную личность, стоящего за этим человека, вернуться назад... – как бы Такемичи не пытались логически объяснить свой поступок, Дракену это всё равно не нравилось. – Отказано! – в итоге он оставил её без единой хорошей идеи. Каждая ему не нравилась. – И как вообще можно что-то узнать, не идя на риски? Вы тоже скажите что-нибудь. Он же не понимает! Стоило ей обратиться к остальным, как те просто сказали ей, что последнее слово в любом случае будет за Дракеном. Да и сами парни не были рады такой жертве. – С тебя рисков уже достаточно. Даже не думай о том, чтобы связываться с Ханмой. Это моё тебе предупреждение, – таким образом девушку ограничили абсолютно во всём. – Такое чувство будто ты можешь меня заставить этого не делать. В банде я не состою, так что могу делать что пожелаю, – она сдала руки на груди, понимая, что ей и правда никто не указ и Рюгуджи не сможет сделать ничего с этим железно-бетонным фактом. В тот момент степень злости Дракена достигла своего предела. Кто-то из присутствующих даже хотел уйти из комнаты, так как атмосфера накалялась, но страх привлечь внимание не позволил так запросто покинуть её. – Похоже кое-кому не терпится сходить в террариум и полюбоваться на пауков и мерзких жуков. От этих слов по Такемичи пробежало сотни тысяч мурашек, а саму её в ужасе передёрнуло. Одних воспоминаний о домашних пауках ей было достаточно, чтобы представить ужас того, что она может увидеть там. – Ты слишком жестокий, Кенчин. Сука, нахрена ты сказал, – после этого она сидела вся испуганная, пытаясь перевести мысли в другое русло. – Так Ангелочек боится паучков? – тогда девушка вспомнила о том, что в этой комнате были не только они. И теперь в се присутствующие знали, что она бриться этих гадких тварей. – Ну блять, Кенчин! Зачем ты им это сказал?! – она его ударила кулаком в плечо не сдерживая сил, чем заставила его немного отшатнуться назад от неожиданности. – Никому в этом мире секреты доверить нельзя! – она отвернулась от них всех, считая это самым настоящим предательством. Теперь все смотрели на её спину.. – Да ладно тебе. Вполне нормальный страх для девушки. Эма их тоже не сильно любит, – Дракен понял, что и правда переборщил с возможным наказанием. – С тебя полдник и я прощу. – Ха-ха, окей, – Дракену это казалось забавным, то за какую небольшую цену она его простила. Это было очень мило. Ханагаки вернулась в исходное положение, теперь уже с скучающим лицом глядя на мисье "запрет" и спросила: – Ну и как тогда прикажешь собирать информацию? Я хочу найти этого человека и разобраться с ним. Но у меня отсутствуют возможности этом делать, благодаря тебе, – она села перед ним вся недовольная таким раскладом. И за это недовольное лицо и глупые мысли она получила от него хороший щелбан. – Ай-яй! – она сразу коснулась того места, испытывая неприятную боль. "Он даже щелбаны пробивает мастерски..." – Вылечись сначала, дура! – так они начали обсуждать другое, не касаясь больше этой темы с тем заговорщиком. Тогда уже в обсуждении поучаствовали абсолютно все присутствующие. Такемичи даже удалось услышать голос того красавчика-альбиноса и заместителя Мицуи, который даже не смотрел на неё. После конца разговоров все они начали идти на выход, чтобы дать этим двоим отдохнуть. Беседа была долгой и изнурительной. Тогда же, во время их выхода, Ханагаки услышала крики из коридора, которые были ей слишком знакомы, чтобы их не узнать. – Похоже, она уже пришла ко мне. Что-то я уже передумала здесь сидеть. Не хочу, чтобы мама приносила врачам проблемы из-за моих поисков. Такемичи встала с кровати и одела на ноги тапочки. После чего подошла к двери, цепляя по пути тапочки, и попрощалась с парнем. – До скорого, Кенчик. Девушка ушла вслед за недавно вышедшеми парнями, но те шли довольно медленно. Что могло позволить Такемичи предотвратить её столкновение с группой парней одетой в униформу банды. "Мама может догадаться, к кому они они шли. Черт!" Такемичи шла быстро, чтобы как можно скорее вешать в сору пришедшей в больницу женщины и её лечащего врача... Дракен, оставшийся в палате, заметил, что его подруга оставила своего игрушечного кролика у него на кровати. Он решил, что нужно его вернуть и заодно узнать, от чего она так отчаялась при мысли о встрече с собственной матерью, что пришла к нему прятаться. Взяв игрушку в руку, вышел в коридор, где уже вовсю были слышны громкие крики... – Мама, успокойся, – в тот момент перед Ханагаки стояла невысокая женщина, чуть выше её ростом, с весьма симпатичной для своего возраста внешностью. У неё были длинные чёрные волосы и карие глаза, что подавали в ней все признаки азиатской внешности. Телом она была устроена также, как и её дочь, что указывало на признаки их родства. Только вот в отличии от своей дочери она имела привычку в дорогой более модной одежде. Женщина была уже в возрасте, поэтому лёгкие черты старости всё же давали о себе знать, вроде складок на лице и хорошо скрытых морщинок. – А вот и ты, мелкая дрянь. Ты совсем из ума что-ли выжила?! – она подошла к Такемичи и влепила ей хорошую пощёчину, чем повергла в шок всех окружающих. Всё-таки Такемичи успели полюбить в этой больнице. Они узнали насколько она светлый и добропорядочный ребёнок, от чего не могли понять за что же её ударила собственная мать. – Мне всё рассказали! Откуда у тебя ножевое ранение?! Почему ты была так сильно избита, а мне ничего не сказала?! Отвечай мне?! Такемичи молчала, пока рукой протирала больную щеку. Если мать ее ударила – значит злость достигла высшей степени. Хоть и понимала, что вполне заслуженно, но ей было неприятно от того, что её мать так с ней поступила на глазах у стольких людей. Ладно если бы где-то в стороне или в палате, но... "Чёрт! Почему по сюжету, мне дали именно такую мать, а не какую-нибудь трудоголичку, которая пашет ночами, чтобы меня содержать и у коготой нет времени на моё воспитание или внимание ко мне?... Так было бы намного проще жить". – Мама, ты вообще думаешь, что ты делаешь? На нас вообще-то люди смотрят, – девушка не хотела такого открытого конфликта, при других пациентах и врачах, но её мать была иного мнения. – Я знаю, что я делаю! Лучше скажи мне, что делаешь ты! Ты видела в каком состоянии твоё тело?! Да кто тебя такую полюбит!? Что вообще творится в твоей голове?! – накричала она, тыча пальцем в лоб дочери, которая спокойно терпела все её крики. А затем, когда той надоело кричать и она отвернулась от неё, упираясь руками в бока и делая до жути уставшее разочарованное лицо, продолжила говорить, но в более спокойном тоне: – В последнее время ты стала вести себя иначе, вот я и предположила, что ты начала взрослеть. Но стоило мне дать тебе волю и оставить одну, как мне звонят и говорят, что ты встряла в разборки и теперь находишься в больнице в критическом состоянии. "По фактам раскидала – ничего не скажешь. Будто со своей копией сейчас разговариваю". – Ты вообще думаешь о моих чувствах, как матери?! – стоило женщине раскричаться, как она тут же обратила внимание, на парня, который приближался, к ним двоим. Такемичи слышала шаги, но думала, что это кто-то из взрослых идёт успокоить её мать, но это оказался вовсе никакой не взрослый. Дракен подошёл к ним и положил свою руку на плечо Такемичи, будто бы давая ей свою поддержку. Курому смотрела на них и не понимала, что происходит. – Ты забыла своего кролика, – он отдал ей  её игрушку и увидел, как раскраснелась щека, в которую совсем недавно влепили пощёчину. А благодаря крикам её матери он понял, за что именно её ругают, а потому ощутил невероятную вину перед Такемичи. Она ведь так пострадала только потому что защищала его. Что его поразило в этой ситуации, так это то, что после пощёчины, криков и обесценивания выражение лица Ханагаки оставалось абсолютно неизменным: пустым и безяувственным. Она будто бы вообще ничего не чувствовала. – Спасибо большое, – она забрала свою игрушку. Теперь одной своей рукой она держала Дракена за его больничный халат, а в другой за руку держала игрушку. "Зачем же ты пришел, Кенчин?..." – Уходи, – шептала ему Такемичи, чтобы её мать не слышала. Но глядя на такое бесчувственное выражение лица, Дракен не мог оставить её одну. – Извините меня, ваша дочь пострадала, когда защищала меня. Если бы она мне не помогла, то я бы сейчас уже был мёртв. Я благодарен ей за своё спасение, так что обещаю, что буду защищать её ценой своей жизни, – он поклонился в извинениях перед этой женщине, беря Такемичи за руку, помогая вернуться к миру чувств. Её мать была сильно удивлена такому поведению со стороны парня. И ей впервые довелось воочию увидеть в её друзьях настолько воспитанного и сильного парня. К тому же она не ожидала того, что её дочь способна кого-то спасти, потому ей с трудом верилось в сказанное. "Мама ему не поверит. Она не знает, что Ханагаки – не я". До этого Ханагаки вечно приходила побитая без причины, так что это казалось ложью. – Кенчин, не нужно кланяться. У тебя ведь раны откроются, поднимись. Такемичи не могла напрямую сказать о том, что её мать не должна получать его извинений, потому пошла обхадным путем, используя "рану", как предлог. – И что, что она тебя спасла? Меня подобное не устраивает. Я просто хочу, чтобы моя дочь – была нормальной девочкой без шрамов и синяков на теле. А ведь она стала такой из-за таких, как вы... На этих её словах, Такемичи замерла навострив уши. Ей было ужасно противно слышать нечто подобное уже из породившейся ей матери. Что была ей почти уже, как настоящая. – Тех, кто вечно дерётся без причины и нарушает закон. Людям вроде вас есть место только в тюрьме, – высказалась без всякой утайки женщина, провоцируя свою дочь. – Кенчин, выпрямись... – она сжала его руку крепче, ведь была против такого. Дракен продолжал так стоять и был готов терпеть такое отношение до самого конца. Что лишь ещё больше выводило девушку из себя. Он был слишком добрым и правильным, если дело касалось изменений и осознаний собственных ошибок. – Кенчин, я попросила тебя подняться. Тебе не нужно кланяться перед кем-то вроде неё. Женщина была слишком поражена тому, что её дочь так хамски высказалась о ней. Это было настоящим плевком в сторону того, кто растил её и воспитывали на протяжении долгих лет. – Такемичи, что ты несёшь!? Живо отойди от этого парня! Я запрещаю тебе иметь с ним какое-то дело или с любым таким же как он! – Хах... Как будто ты меня остановишь... – Такемичи саркастично усмехнулась. – Что ты вообще о них знаешь, что говоришь о них такое? – её речь была настолько остра, будто самое заточенное лезвие меча. А глаза так и горели яростью и желанием уничтожать. Курому почувствовала, как от такого жестокого взгляда её ноги слегка подкашиваются. Ей этот взгляд был очень знаком и принятие того, что это нормально для неё пришло очень быстро. – Ты думаешь, что способна заставить меня измениться? Ты серьезно, мам?... – Такемичи искренне не понимала, чего от нее хочет эта женщина. – Тебе не следует говорить такую чушь. Ты ведь даже не имеешь к моим друзьям никакого отношения.... – Не имею отношения?! Ты что такое говоришь?! Ты - моя дочь! – Да я твоя дочь и что дальше?! "Я не твоя дочь! Твоей дочери больше нет! От неё остались одни лишь воспоминания!" Такемичи бесило то, что она использует своё материнство как предлог к тому, чтобы оскорбить её близкого друга. Тут даже дело не в истинной личности ее дочери, а предвзятому мнению к тем, с кем она тусуется. – Знаешь, мам, ты, наверное, ещё не в курсе, но у меня появились новые друзья... – Такемичи говорила с перемешкой грусти в голосе, ведь для неё это были не просто друзья. Это были те, от кого теперь зависела её жизнь. – Сама того не замечая, я настолько сильно сблизилась с ними, что была готова отдать за них свою жизнь. И равзе так конец плохой?... Умереть, защищая то, чем сильно дорожишь... – Такемичи сильнее сжала руку друга, за которую она держалась. – Такемичи... – Я была несказанно рада, когда мне сказали, что я смогла спасти жизнь человека. А ещё больше я была рада, потому что этим человеком был мой дорогой друг... Знаешь, как ужасно видеть, что твоему другу тяжело... Мне было фигово находиться рядом с ним, понимая, что он вот-вот может умереть на моих руках... – рука Такемичи дрожала от представления того проклятого дня. Ей повезло, что она чувствовала руку этого самого друга. Этого было намного легче. – Но тебе меня никогда не понять, ведь у тебя никогда не было таких друзей... Эти слова сильно задели гордость женщины, стоящей перед ней. У неё действительно не было таких друзей, за которых она была готова отдать жизнь. У неё не было слов, чтобы ответить дочери или хотя бы посмотреть ей в глаза. Совесть заиграла внутри, видя то, как распинается её дочь о своих тяготах в тяжёлый момент её жизни. К тому же Курому представила состояние дочери, друг которой и правда мог умереть на ее руках и оставить ей травму на всю оставшуюся жизнь. Не физическую, а ментальную. – И знаешь, мам... Можешь оскорблять меня, ругать или даже бить, но не говори такого о моих друзьях. Они ничего и никому не сделали плохого. Я их очень люблю и у тебя не получится заставить меня бросить их, став такой дочерью, которуой ты хочешь меня видеть... Можешь считать меня плохой, ужасной и неблагодарной, но тебе давно пора бы понять, что я не изменюсь, как бы ты этого не хотела... Я – такая, какая я есть. И если ты не сможешь принять меня такой, то у меня к тебе появляется лишь один вопрос... – она посмотрела в глаза женщины, что сейчас их отводила. – Зачем ты меня родила, если только и делаешь, что упрёкаешь меня во всём?... Женщина наконец посмотрела ей в глаза с абсолютно разбитым взглядом. Собственная дочь переиграла её, отругала и научила тому, что ей уже давно следовало принять... Слова Такемичи достигли глубин души её матери... Перед ней открылись новые горизонты: её дочь, которая раньше вела себя, как капризный ребёнок, совершенно неожиданно стала невероятно взрослой. Причём настолько взрослой, что смогла показать ей сорокалетней женщине, с большим опытом во многом, её главные ошибки. Такемичи больше не вела себя так, как прежде. Сейчас она уверенно стояла перед ней, честно высказывая свои чувства и защищая то, что ей дорого. – И не надо говорить, что меня никто не любит. Потому что это не правда. Они в отличии от тебя принимают такой, какая я есть... Разве не в этом заключается любовь?... – девушка была готова расплакаться на месте. Но благодаря поддерживающему её Дракену и кролику принесённому для неё Хиной, она могла с уверенностью сказать, что её любят и ценят, что опровергло все слова её матери. – Прости меня... – быстрые извинения со стороны Курому, сильно удивили Такемичи. – За то, что ударила. Ты и так вся побитая... Так ещё и я... Девушку пугало то, насколько быстро женщина признала неправоту и извинилась, перед ней. – Я не знаю твоего имени, но... Ты тоже прости меня за то, что наговорила такого, ничего не зная... – обратилась Курому к парню, что так же уверенно стоял в поклоне, всё время с начала разговора. – Просто, мне становиться слишком тяжело, когда я слышу о том, что вытворяет моя дочь с самой собой. Но до этого дня она хотя бы не доходила до таких серьёзных повреждений... Дракен выпрямился, сильно удивляясь тому, что перед ним очередной раз извинились, а не ушли думая, что правда на их стороне. Только когда рядом с ним была Такемичи, взрослые признавали то, что им просто тяжело принять реальность и от того они срываются ближних. – Ничего... Нам часто приходится слышать подобные слова в свой адрес. Когда тот выпрямился, то слегка напугал подошедшую к двоим детям Курому. На расстоянии он не казался таким высоким и крупным. Но ей было не привыкать. Люди которые стояли и наблюдали за столь напряжённой ситуацией, мигом вернулись к тому привычному темпу, который бал прежде, стоило конфликту исчезнуть. А стоящий рядом с ними врач, в кои-то веки мог со спокойно душой уйти и не беспокоиться о том, что госпожа Курому что-то учудит помимо того, что сделала уже. – Ясно... Разумеется, я по-прежнему не одобряю её участия в подобных разборках, но постарайтесь больше не позволять ей доходить до такого... – предупредила парня старшая Ханагаки. Такемичи же была очень рада тому, что мама её поняла и потому сейчас стояла с невероятно довольным выражением лица. – Я присмотрю за ней, обещаю, – сказал Рюгуджи клядя свою руку на плечо подруги, давая её матери обещание. Матери же не осталось иного выбора, кроме как поверить ему. Тяжело вздохнув, она перевела взгляд на светящуюся от радости дочь, которая в любой момент была готова кинуться на неё с удушающими обътиями. – А ты! – ткнула она пальцем в приподнятый кончик её носа, выдавая жёткое указание. – Чтобы больше так собой не рисковала!... – Ага! – энергично кивнула Такемичи, понимая, что гарантии за это дать не сможет никогда. Всё будет зависеть от системы. – Тебе не стоит забывать, что ты – девушка и не имеешь такой же грубой силы, как парни! Знай свои пределы!... – Да поняла я! – девушка всё же обняла свою мать, надеясь, что на это она успокоиться и все будет хорошо. – Пока наш разговор закончен, юная леди, но я ещё приду завтра. Если тебе что-то понадобится, сразу звони мне. Ханагаки очередной раз кивнула, отстраняясь от женщины желая поскорее спровадить её к врачу, который ею занимался. Поняв это намерение, Курому развернулась и ушла прочь, оставляя друзей в полупустом коридоре. – Ну ты, конечно, наговорила, Такеми. Любого взрослого бы совесть замучала. Такемичи решила принять это за комплимент и просто обняла Дракена. – Ты чего это вдруг? – Кен слегка удивился от столь резких нежностей, но ответил сразу же, думая, что дело в полученном стрессе. Она была для него слишком маленькой, поэтому со стороны это было подобно тому, если бы ребёнок обнимался с медведем. – Просто вспомнила о том, что так и не сказала тебе спасибо за то, что всё-таки выжил. Я правда очень переживала за тебя. Особенно, когда сердце остановилось в скорой... Дракен понял, что этот стресс был действительно ужасен и его поскорее надо было снимать, как и убирать дурные мысли хорошими впечатлениями. – Сдержи то обещание, которое дал моей маме, и позаботься обо мне... – попросила она его, будто это было желанием всей её жизни. Парень вздохнул и просто потормошил её волосы. После этого она напоминала потрёпанного котёнка, которого макнули в воду, высушили феном и распушили. По этой причине объятия переросли в лёгкие удры и они начали драться друг с другом прямо в коридоре, за что получили замечание от своих лечащих врачей, которые не раз предупреждали их о том, что им категорически запрещено напрягаться. Так и закончился их необычно-насыщенный день в больнице....