Игра: "Месть Фортуны"

– Сегодня моя очередь присматривать за тобой... – сказал себе Дракен, оставшийся один на один с Такемичи. Сегодня она выглядела намного лучше, чем вчера. Цвет кожи выглядел здоровее и усталость исчезла. Правда он сомневался, что всему виной был съеденный вчерашний ужин и завтрак. Он больше верил, что это всё благодаря улучшению ментального состояния, потому к ней и вернулся аппетит. Конечно она не смогла съесть полноценную порцию, но это было лучше, чем полный отказ от еды. Он верил, что постепенно Такемичи будет становиться лучше и всё вернётся на круги своя. – Ага... Такемичи была в некоторой растерянности. Быть с Драконом в дому у Майки, где она не знает, чем можно было бы заняться... "Трудно", – с тяжестью вздохнула она, глядя на своего друга, который задавался тем же вопросом. Просидев так в раздумьях минут пять, Такемичи не смогла оторвать взгляд от дракона на виске друга и тогда ей в голову пришла одна мысль, которую она очень неожиданно решила воплотить в жизнь, во что бы то ни стало. – Кенчин, – обратилась к нему девушка, оторвав свой подбородок от колен, на которые он всё это время упирался. Кен тут же поднял свой взгляд на неё и понял, что она хотела поговорить о чём-то. – Что? – спросил он, находя в её взгляде строгую серьёзность. На её лице сейчас, она выглядела довольно забавно, но он не позволял себе смеяться, собираясь выслушать, что та ему собиралась сказать. – Можешь выполнить одну мою просьбу? –  её руки сильнее прижали к себе ноги, тем самым демонстрируя её рвение, которое каким-то образом заключалось в этой просьбе. Он было хотел сразу согласиться, но вовремя прикрыл рот рукой, будто внутренне почувствовал, что в этом что-то может быть не так. – В зависимости от того, что ты попросишь, – он вспомнил, что Такемичи любительница выделывать разные номера, потому насторожились немного и не стал сразу же соглашаться, быстро находя необходимые слова, чтобы ненароком её не расстроить, своим недоверием. Стоило Дракену так сказать, как по лицу стало видно, что та занервничала. Даже взгляд опустила, начиная сдавать позицию в собственной уверенности. – В общем... – она догадывалась о том, что он может не одобрить это, но... – Ты знаешь хорошего мастера по тату? Это был неожиданный вопрос, которого он никак не ожидал от неё услышать. Тату? Да ещё и поле произошедшего? Он подумал, что у нее уже мозги кипят от стресса и скуки, вот и решилась на такую авантюру. – Ты хочешь сделать себе тату? – одна из его бровей подскочила, когда он неуверенно спрашивал её об этом, ведь действительно сомневался, что это мысль пришла в здравых суждениях. Ханагаки просто кивнула снова выражая своё сильное желание сделать это. – А какое тату ты себе хочешь? – парень решил узнать подробности того, насколько далеко та собирается зайти. Такемичи залезла в карман своей кофты и достала из него талисман. Внутри этого талисмана прятался свёрнутый листок, который та развернула и показала другу. – Хочу набить эти слова... Рюгуджи прочитал надпись, а затем ощутил себя очень неприятно. Он быстро понял, кто это написал, от чего сразу почувствовал на себе жуткое давление. Любая тема, затрагивающая сейчас "этого" человека, казалась болезненной и отказывать в чем-то таком становилось ужасно тяжело. – Я собиралась просто хранить его при себе как талисман, но поняла, что в любой момент он может пострадать: промокнуть под дождём или просто... порваться? Поэтому подумала, глядя на твоё тату и решила, что лучшим вариантом будет сделать эту память такой, чтобы на всю жизнь осталась со мной. Такемичи знала, что большинство людей делают тату чисто для пантов, но были и те люди, которые вносили в эти рисунки на теле серьезный смысл. Вот и она решила записаться в ряды таких людей. – Хорошо, я договорюсь с одним знакомым, – смирившись с этим, он улыбнулся, достал телефон и вышел из гостиной, чтобы поговорить с тем самым знакомым. Такемичи же с радостью взяла в руки записку, оставшуюся от её матери, и испытала облегчение от того, что теперь она действительно всегда будет подталкивать её при любом взгляде на это тату. А ещё была рада, что Дракен не был абсолютно против этого. Хотя она думала, что он будет категорически против того, чтобы она портила своё тело ещё чем-то кроме шрамов. "Надеюсь, что Майки не сильно рассердиться, после того, как я ее сделаю", – Такемичи уже предчувствовала то недовольство, которое он будет ей высказывать, когда узнает, что она собирается сделать. – Но Майки же не может меня остановить, – в какой-то момент подумалось ей. Он никогда её не останавливал, даже когда та решилась подраться с Осанаи и тот её избил, он все равно не вмешался, как бы тяжело ей не было. "Боже, почему я вспомнила об этом сейчас?!" – удивилась она сама себе, когда в комнату снова вошёл Дракен, собирающийся в некоторой степени порадовать девушку и в то же время начать сожалеть самому. Он рассчитывал, что тот скажет приехать на сеанс где-то через пару дней и предполагал, что за эти дни она может передумать, но всё совпало слишком удачно. У его знакомого, как раз отменился один сеанс и тот согласился принять его подругу с распростёртыми объятиями, поскольку не желал, чтобы рабочее время и деньги ушли в пустую. – Мой знакомый согласился сделать тату. Поедем туда к часу, у него отменили запись на это время, – сказал он. В Такемичи же заиграли краски радости, пускай и не сильные, но сейчас она выглядела бодрой и более энергичной. Хоть от чего-то ей стало лучше – подумалось тогда Дракену, который снова уселся на диван рядом с ней. – Думаю Майки убьёт меня, когда узнает, что я позволил тебе сделать тату, – хоть он и говорил так, но был уже готов к этому. Если просила Такемичи, любой бы испытал слабость в попытке отказа. Да и делать подобное – личное дело каждого. Так кто он такой, чтобы уговаривать ее этого не делать, а тем более заставлять отказаться от того, что она "хочет". – Всё будет в порядке. Я поговорю с ним если что. "Он не будет злиться на Дракена, скорее не поймёт меня и немного побесится, но быстро успокоиться, ведь сделанное не воротишь". – Даже если бы ты отказал мне, я бы всё равно сделала его. Мне просто хотелось попасть к проверенному мастеру, а не к кому попало. Ханагаки не оставила Рюгуджи и шанса. И тот нашел в этом не удивительную истину.  Правда, он по настоящему понял, что это было действительно правильным решением только сейчас, когда она об этом сказала. Почему-то он о таком раскладе не подумал, хотя и знал, что если Такемичи хочет, то сделает. Да и лучше действительно знать к кому идти. Так что он нашел в этом облегчение, что она действительно подумала об этом, а не решила скрыть это хотя бы от него. – Взамен на мою помощь, можешь отдать мне рисунки, которые нарисовала? – попросил её Кен, чем слегка её удивил. Такемичи понятия не имела, зачем ему нужны были эти рисунки. Это были обычные карандашные рисунки, на простом листе бумаги, а ведь даже не на холсте и красками. В ней даже особых стараний не было когда та рисовала. Ей просто хотелось занять руки и мысли, пока та была погружена в отчаяние. Ханагаки не знала почему, но с радостью отдала ему, раз он их хотел. Это же просто мелочь. – Забирай, если хочешь...

***

Остальное время они просто смотрели телевизор. Заняться все равно было особо нечем. Только вот стоило им случайно переключить на новостной канал, как там показывали новости, связанные с трагедией, случившейся несколько дней назад, о которой транслировать начали лишь сейчас. – ...Из-за ошибки в прогнозах синоптиков, самолёт рейса Нью-Йорк-Токио попал в грозовое облако. Молния поразила сомолёт из-за чего в нём произошло возгорание и оба двигателя взорвались. Самолёт взорвался, после чего рухнул в море. По полученным данным, выяснилось, что ни один из пассажиров не выжил... Такемичи с пустым выражением лица смотрела на экран телевизора слушая всё, что там говорили о не найденных и найденных телах и их состоянии. – ...Как оказалось этим же рейсом летела жена американского дипломата, Итана Брауна. Поэтому он подал иск в суд обеих стран на основании её двойного гражданства. Судебное разбирательство состоится в здании Верховного суда района Тиеда Токио через два дня... – услышав об этом, Такемичи переключила канал. Пока ей ничего не было известно о том, что случиться с теми, кто виноват в этой катастрофе. Да ей даже не важен был процесс или способ, главным всё равно оставался результат. И она знала, что её отец справиться с этим, как нельзя идеально. – Ты как? – Дракену не нравилось её спокойное молчание и безразличие к услышанному. А вот Такемичи не беспокоилась о самой себе. Знала же... Всё, что она могла из себя выдавить, было уже выдавлено из неё. Ничего больше не осталось. И каков смысл сожалеть, если ещё в прошлое она не вернётся. Эта смерть необратима, как бы трудно не было принять это. "Я больше никогда её не увижу". – Нормально. Папа обязательно справиться с этим, – она верила, что её отец не остановиться, пока не добьётся того, чтобы все ответственные за этот рейс были уничтожены. "Кажется я начинаю становиться ужасно жестокой по отношению к другим людям. Хотя... Какое мне до них дело? Я же их не знаю. И желаю никогда не знать", – незачем было запомнить имя тех, кого она должна проклинать всю оставшуюся жизнь. Ей достаточно существующих проблем, которые высасывают из неё всю жизненную силу. – Как думаешь, сколько Майки ещё будет меня здесь держать? – спросила Такемичи у Дракена. Ей уже начинало слегка под надоедать то, что её здесь держат и толком не дают ничего сделать. Так что ей уже хотелось просто вернуться домой. – Не думаю, что долго. Может пару дней? – предположил он. – Да и какая разница? Ты можешь уйти отсюда, когда захочешь. Тебя здесь никто не держит, – предоставил Дракен весьма интересный аргумент. "Значит я пробуду в доме Сано ещё примерно несколько дней?" – Будем честны, я не смогу уйти отсюда, пока все так трясутся надо мной, – призналась Такемичи. Она много раз заставляла других переживать о себе и подобное их отношение уже вошло в привычку, которую она чувствовала уже как нечто "должное". – Знаешь, ты мне этим и нравишься... Дракен навострил уши, когда услышал себя в сочетании со словом "нравишься". – Ты хоть и беспокоишься, но не перегибаешь палку. Многие бы посчитали это безразличием, но... Я-то знаю, какой Кенчин на самом деле, – Такемичи улыбнулась, говоря об этой черте Дракена. Парень же удивился, потом отвернулся назад к телевизору и тоже улыбнулся. У Такемичи тоже была одна черта, которая ему очень нравилась – её способность к эмпатии. Всё-таки этим она всех и привлекала. Способностью понять чувства других и посочувствовать им или поддержать, когда требуется. Уникальный талант, которому можно лишь завидовать... Ханагаки почувствовала возникший в атмосфере комфорт, потому расслабленно прислонилась к спинке дивана и прикрыла глаза. Ей очень хотелось забыть обо всём произошедшем или стереть случившееся из памяти, чтобы наконец вернуться к тому настрою, который был у неё до катастрофы. Надоело заставлять друзей беспокоиться и вот так вот выкручиваться манипулируя их чувствами для отвода их глаз от нерешённой проблемы. Однако забыть такое казалось нереальным. Такемичи подумала, что раз решить проблему нельзя, нужно найти способ как-то это принять и наконец избавиться от тяжести, мешающей ей двигаться дальше. "Отпустить..." – эта мысль крутилась в её голове, пока её сознание постепенно погружалось в сон. Так она и уснула, сидя на диване, рядом с другом. Дракен, сидевший рядом, как почувствовал тяжесть на своём плече, сразу же уложил её на диван и накрыл пледом. Сам продолжил сидеть рядом на полу и смотреть телевизор. В его голове неожиданно закрутилось множество мыслей о том, как ему быть с Такемичи. Сейчас он по-настоящему осознавал насколько сильна привязанность к своей семье. И лишь теперь начал понимать, насколько на самом деле тяжёлый выбор, когда с одной стороны стоит твоя любимая семья, а с другой близкие друзья. И сидя вот так неподвижно несколько часов подряд, он понял, какой выбор сделал бы сам, поэтому захотел поговорить об этом с ней, когда появиться хорошая возможность...

***

Такемичи проснулась за полтора часа до назначенного сеанса. – Кенчин, почему ты не разбудил меня раньше?! Мы вообще успеем, если начнём сейчас туда собираться?! – спросила она у него, пока медленно подымалась с дивана, протирая сонные глаза. – Всё нормально, он работает в получасе езды отсюда, – этим известием он её сразу успокоил. У них в запасе получился ещё целый час, так что это уже не было такой уж серьезной проблемой, но девушка решила потратить его на приведение себя в более подобающий вид. Такемичи переоделась в джинсы и свитер, а волосы заплела в косу, чтобы не мешали при набивании тату. Место для него она уже выбрала, так что хотела избавиться от любой помехи при её создании. – Я готова, – она так же надела медицинскую маску. Лицо по-прежнему выглядело весьма фигово, поэтому светить им лишний раз она желания не испытывала. Собравшись они ещё немного посидели у телевизора, а после сбежали из дома Сано на Зефирке, оставляя небольшое предупреждение в виде записки, чтобы не беспокоить отсутствующих хозяев, которые придут после уроков домой и не обнаружат ни их друга, ни подруги. Такемичи чувствовала себя прекрасно, дыша уличным воздухом и слушая звук знакомого мотора. Она сидела на мотоцикле, обнимая руками друга, когда те с огромной скоростью неслись по городским дорогам, перегоняя легковые автомобили. Прохладный ветер бил прямо в лицо, качая её необычные серьги, что оттягивали мочку уха назад за ними, и коса моталась в разные стороны, в зависимости от поворотов или ровности езды. "Интересно, как у меня появился тот байк в будущем? Хотелось бы мне ещё разок на нём прокатиться..." Она вспоминала звук рёва того башенного мотора. И в какой-то степени соскучилась по нему. А эта поездка сейчас принесла какую-то ностальгию, от которой чувство резко появилось и обострялось с каждой минутой езды. "Как же это странно". Когда они прибыли в салон, то тату-мастер сразу же принял своих долгожданных гостей. Они приехали раньше времени, потому он решил поговорить с Дракеном, пока не наступит время сеанса. Такемичи же в это время просто сидела рядом с ними просматривая каталоги с различного рода эскизами для возможных татуировок. Там было полно всяких разных, притом очень "полезных" тату. На каждом эскизе появлялась подпись увеличения числа очков, которые присваивались по тем или иным характеристикам. Там были очки, позволяющие увеличивать привлекательность, харизму, улучшающие память и прочего такого. Ей это показалось интересным, потому она решила посмотреть тату, которое смогла бы набить просто так, а не с целью увековечивания "материнского пинка". Её внимание привлекла виноградная лоза. Она не была слишком большой, но при этом давала пятнадцать очков к ясности ума, но ей не совсем нравилась характеристика к которой давались очки. Тогда же у неё появилась одна интересная затея. "Если гора не хочет идти к Магомеду, Магомед пойдёт к горе". – Простите, не могли бы вы дать мне бумагу и карандаш? – мастер сначала не понял, с чего в друг девушка попросила данные предметы, но дал ей эти вещи, хотя это и отвлекло его от разговора с товарищем. Хотя та и сидела разом с ними, но была настолько не заинтересована в этом, что прослушала абсолютно всё обсуждаемое. Дальше Такемичи сидела и рисовала те же лозы, но вместо ягод было множество листков клевера, группирующихся в виде виноградных гроздьев для получения желаемого эффекта, она так же нарисовала опадающие листики четырёхлистников. По окончанию работы те давали всё те же пятнадцать очков ясности ума преобразовались и плюс ко всему десять очков к удаче, что давало куда больший эффект в их изменении характеристик. "Раньше я считала, что тату делается просто для красоты, но теперь понимаю, что оно имеет куда более сильный смысл. Они способны влиять на характеристики людей, разве не круто?" – одного взгляда на самого тату мастера хватило, чтобы понять, что он человек весьма многогранный. Его забитое без единого свободного кусочка чистой плоти тело заметно подняло многие характеристики, от чего у Ханагаки глаза разбегались от попытки посчитать сумму всего и сразу. – А такое тату сделать сможете? Кен не понял, что сейчас происходит. Он думал, что привёл к нему Такемичи за единственным тату, а тут она рисует что-то на бумажке и протягивает тату мастеру с этим вопросом, будто собирается сделать ещё одно "незапланированное". Мастер перехватил листочек из её руки и посмотрел на эскиз только что нарисованный на его глазах. Это был качественный плагиат одного из его набросков, только видоизменённый. – А у тебя есть талант к рисованию, – он сразу оценил эту идею. И покосился на неё таким хитрым довольным взглядом, будто понимал её затею, хотя Ханагаки понимала, что такого просто не может быть. – Интересная идея, я набью её с условием того, что я могу присвоить себе этот эскиз. Так же гарантирую скидку на цену этого тату, – предложил он ей такую интересную и, казалось бы, выгодную сделку. Такемичи не особо волновало будут скидки или нет. Как и тот факт будет ли такое же тату у кого-то кроме неё. "Может оно когда-нибудь поможет кому-то кроме меня", – с таким выводом она дала свой незамедлительный ответ: – Договорились. – Такеми, ты же только одно, мать его, тату хотела, – Дракен на такое не подписывался. Одно дело – какая-то там не сильно броская надпись, другое – полноценный плотный рисунок. Стоило мужчине услышать это прозвище, как в голове сразу вспомнила слух об одной очень интересной особе. Но не спешил делать выводы, прежде чем не узнает действительно ли это "она". – Я прикрою им шрам на ключице. Чтобы он не бросался в глаза ребятам и не напоминал Казуторе о Кровавом Хэллоуине. Он каждый раз дёргается, когда видит его, – объяснила она ему. Дракен сразу вспомнил о том, что если не сейчас и не под присмотром, то Такемичи явиться в любой другой день и сделает это без чужого надзора. А потому моментально сдался, с учётом её добрых побуждений. А вот случай о Кровавом Хэллоуине сразу дал понять мастеру, что он правильно определил личность девушки перед ним. Хотя сомневаться тяжело, когда золотые волосы, голубые глаза и слабое тело уже подходили по "её" внешнее описание. Да и к тому же, её сюда привёл сам Дракен, что являлся членом Тосвы, то есть из банды, где эта самая особа и состоит. Плюс ко всему шрам на плече и упоминание Казуторы Ханемии... Всё сошлось. – Так эта ты та интересная личность из слухов?! – с восторгом спросил мужчина, который никак не ожидала когда-нибудь увидеть на пороге своего салона такую интересную личность. – Не думал, что мне когда-нибудь представиться шанс поболтать с тобой лично. Теперь уже именно она поглотила всё его внимание, а не давний знакомый, что натолкнуло Такемичи на мысль, что он из тех, кто любит делить людей на интересных и простых клиентов, которые платят ему бабки за проделанную работу. И сначала он явно отнёс её ко второму, а теперь резко возвысил до первого. "Хотя кому его винить. Я бы тоже была больше рада встрече с кем-то знаменитым и интересным, чем с кем-то обычным". Мужчина глянул на время на настенных часах и понял, что время пришло и как раз вовремя. В тот самый момент, когда ему захотелось монополизировать внимание девушки и поболтать с ней о всяком разном без чужого вмешательства. – Как раз время для сеанса. Предлагаю поговорить за делом. Когда мужчина встал, Ханагаки тоже и пошла за ним. Дракен не собирался оставлять подругу, потому пошел с ней. Сперва распечатали необходимые эскизы. Это заняло некоторое время поскольку надпись со словами её матери надо было немного увеличить и отзеркалить, чтобы слова стали читаемыми. Девушка в это время сидела в кресле, ожидая того, когда наконец начнут что-нибудь делать с ней самой. Правда ей задали дофигищу вопросов о аллергии, заболеваниях кожи или сосудистой системы, на которые та долго отвечала, а уже чуть позже мужчина подошёл к ней, полностью готовый начать. – Слышал у тебя недавно умерла мама, соболезную тебе, – резко начинает тот, вызывая в девушке противоречивые эмоции. – Немного странно получать жалость от незнакомца, – ей казалось удивительным то, с какой лёгкостью тот это сказал. Да ещё и после его слов никакого эмоционального всплеска не произошло. Словно пустой трёп, который никак не задевает за душу, а говорить лишь для того, чтобы что-то сказать. – У меня это уже вошло в привычку. Всё-таки таких людей как ты, не так уж мало встречается. И поверь не мало сидело в этом кресле. Он надел на руки черные перчатки, стерилизуя их, чтобы наконец начать работать. – Многие приходят ко мне с просьбой набить какие-то пожелания от своих родных, чтобы навсегда оставить их в своей памяти, из-за страха случаев подобных твоему. Ханагаки показалось удивительным то, что их было настолько много, что у него уже выработалась привычка соболезновать им, да ещё и с такой лёгкостью. Хотя с его-то работой, реагировать на каждого подобного клиента было бы той ещё мукой. Он бы быстрее уволился или с ума сошёл, если бы принимал всех их близко к сердцу. "Как долго он к этому привыкал? Так хочется спросить", – но она не спрашивала. В отличии от него, в ней играло чувство такта и некоторого стеснения в столь личных вопросах. – Куда бьём? – её так же удивило то, как стремительно мужчина меняется свои темы. С таким тяжело говорить, если не хочешь, чтобы тебе зубы не заговорили. – На шее. – Оу-у-у, – его глаза тут же сузились от чего-то явно неприятного. "Что я такого сказала?" – Весьма чувствительное место и весьма неудачное для первого тату. Может лучше набить на руке? Так и читать будет проще, – да и мужчина как-то не видел смысл. Они специально отзеркалили так, чтобы надпись можно было читать посмотрев на неё прямо, а не через зеркало. Иными словами она не сможет прочитать его, если будет смотреть на тату через зеркало. – Бьём туда, – наставила она. Ей плевать было чувствительно ли это место или нет и сколько боли за этим последует. – Понял. Слово клиента – закон. Мастер улыбнулся, вспоминая о том, как когда-то делала тату Дракену. Тот ещё малолетним пиздюком был, а возомнил сея настолько стойким, что сказала ему набить тату на его виске, что так же очень чувствительно. Сколько слез тогда пролилось и сколько криков последовало, но результат стоит того. – Может будет лучше снять маску, это может вызвать неудобства. Да и тебе следует нормально дышать во время процесса, чтобы достаточно кислорода поступало в организм. Девушка решила последовать рекомендации знающего своё дело человека. Она сняла с лица маску, показывая свой измученный вид. Мужчина глянул на неё, но не стал ничего комментировать. – Ты иностранка или полукровка? Видно, что не чистокровная японка, – он стал указывать ей, как следует лечь, чтобы тату не было скукоженным и ровным. Она подчинялась каждому его слову, частично удивляясь собственной покладистости в нынешней ситуации. Всё получалось самой собой. Было у этого мастера какое-то особое влияние, от которого веяло сплошной простотой. – Полукровка. Мама японка, а отец американец, – пояснила она. Он посчитал это довольно крутым фактом. Ханагаки во многом была красива по японским стандартам: у неё была натуральная светлая кожа и голубые глаза, не характерные для азиатов. Он заметил, что волосы крашенные, поскольку у самых корней, отросшие части были чёрными, потому полноценный образ ангела не сложился. И пока они обсуждали её внешние особенности, он отпечатал рисунок на обработанной коже и приготовил машинку. – Что ж... Начинаем! Если будет больно, говори сразу и лучше не дергайся, иначе возникнут серьезные проблемы, Мастер начал прокалывать её кожу иглой, встроенной в специальный аппарат. На удивление Такемичи это было совсем не больно. Это было лёгким неприятным покалыванием подобным тому, когда касаешься ветки пушистой ёлки, вроде больно, но в то же время не очень. – Пиздец! – резко удивился тот. – Даже не дёрнулась. Неужели не больно? – он был по настоящему поражен тому, что она не начала жаловаться на боль. – Нет. Вполне нормально и терпимо, – для неё, прошедшей через несколько ножевых и сильных избиений это было просто песня. Особенно, когда у неё были активированы многие навыки, помогающие ей справиться с этим испытанием. – А ты действительно сильная. На моём веку первая такая, ангел-хранитель Свастонов. "Он знает это прозвище?!" – Такемичи чуть не дернулась от этого, ведь давно его не слышала. Но в какой-то момент вспомнила, что с ней сейчас делают и застыла на месте. – "Раз знает, значит вкурсе событий происходящих в криминальном мире". – Вас ни капли не смущает, что девушка находиться в верхушках байкерской группировки парней? – ей стало интересно узнать мнение этого мужчины, по поводу этого вопроса. Её всегда интересовало, что о ней думали другие банды или просто знающие об этом люди и какой её на самом деле видят, исходя из одних лишь слухов. А возможности узнать до сих пор не было. – Не обращайся на "вы", чувствуя себя стариком. А касаемо вопроса... – он задумался, прока продолжал водить машинкой по коже. – Меня никогда не беспокоили гендерные различия. Конечно я это дело каждого, но... Если человек сильный, то почему бы и нет? "Он хороший человек, сразу видно. Он не скажет мне плохого или худшего из того, что могут об этом думать", – Такемичи сдалась, не чувствуя в этом интереса. Все слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Да и, если никто в банде не против этого, какое вообще отношение к этому имеют посторонние люди? Хоть ей и стало неинтересно его мнение, но слушать его она не прекратила. Разговор с ним было единственным спасением от скуки во время этого долгого сеанса. – Советую не зацикливаться на всеобщем мнении. Я многих людей повидал и знаю, что если не иметь собственного мнения и целей, то ни к чему хорошему это не приведёт. – Я вкурсе. Просто было интересно, – сказала она, отмахиваясь от этого совета, так как чувствовала, что итак поступает правильно и без него. – Ну знаешь. Порой подобные "интересно" заканчивались тем, что эти слова всё-таки оказывали влияние на человека, как бы ему изначально не было плевать. Такемичи не ожидала, что он скажет что-то с таким серьезным голосом, да и лицо его было не шуточным. – Поняла. Ей нравился этот мужчина. Его мнение и опыт, которым он делился сейчас с ней, казался весьма полезным, пускай и простым в собственном осознании. Так они болтали долгое время, пока тату на шее не была завершена и им не пришлось переходить на ключицу. Её шея побаливала и крутить ей стало довольно неприятно, поэтому она старалась ей не крутить. – Ну что же давай приступим к следующему, – он быстренько подготовил эскиз, пока Такемичи отдыхала от долгого трёпа языком. Этот мужчина заболтал её настолько, что у неё всё в горле пересохло. – Кенчин, можешь купить попить? Он ч этого только посмеялся. Прекрасно понимал, каково это разговаривать с этим необычным человеком. Он-то привык заговаривать зубы клиентам, чтобы те отвлекались от боли, но с Такемичи это сработало несколько иначе. – Щас сгоняю, – пока Дракен отлучился, мастер вернулся и они начали подготовку ко второму тату, которое располагалось на ключице. – Есть что-то под кофтой? – спросил тогда он, думаю о том, требуется ли ему отвернуться, чтобы её не смущать или нет. – Только лифчик, – сначала она не сразу поняла, к чему он этим интересуется, а потом сообразила, чувствуя себя Бы какой-то глупой. Но свалила это все на промывку мозгов под влиянием этого человека, из-за которого теперь и соображать удавалось с трудом. Девушка нахмурилась и просто сказала ему: – Я не стеснительная. Всё окей, – с с себя свитер, она показала ему своё истерзанное потасовками тело. Большущий шрам на животе произвёл на него особо сильное впечатление и он не помнил, чтобы слышал об этом что-нибудь. И понял, что к нему приходит отнюдь не вся информация. – Боже, это кто тебя так? – он был в шоке от того, что на теле четырнадцать летней девушки были такие крупные шрамы. В голове просто не укладывалась такая жуть. – Не хочешь прикрыть ещё и шрам на животе? Он почувствовал себя странно, ведь шрам был до ужаса ровный и ещё увидел следи от швов, что сразу натолкнуло его на испокаивающую разум мысль, что это шрам от разреза скальпелем. – Может потом и захочу, но не сейчас. Я получила этот шрам в результате операции, после сильного избиения. Возникли внутренние осложнения, – призналась она, прикасаясь к гладкой полоске своими пальцами. Дальше его взгляд поднялся к следующему но уже более безобразному шраму на ключице именно тот, который та желала закрыть. Он был жутко не ровным и о его происхождении он знал всё четко в подробностях. – И тебе совсем не жутко от воспоминаний о событиях, в результате которых были получены эти шрамы? – просила мужчина прося девушку лечь на кресло и приготовиться. Вспоминать прошлое было действительно жутко, но они её ни капли не пугали, как и эти шрамы. – Нет. Я лишь не хочу, чтобы именно этот не доставлял дискомфорт человеку, который раскаивается в этом, каждый раз когда видит, – её блестящие морские глаза заставили мастера замереть. В её глазах отражались яркие искры, которые прежде ему не доводилось ни в одних других глазах. "Я не хочу, чтобы Казуторе продолжал мучаться от того, в чем не было виноват. Хочу, чтобы он продолжал спокойно жить, как ни в чём не бывало. Нормальной жизнью", – такое было её желание, с которым она решилась набить это тату. – Вот как... – он не ожидал, когда-то встретить у себя такого интересного клинта. Эта девушка одним лишь своим видом и речью вызвала в нём восхищение. – Моё имя Кей, будем знакомы. Если нужна будет помощи или ещё тату, всегда на связи. Сказал он, своим довольным голосом, пока девушка смотрела за его движениями, пока он обрабатывал кожу. {Новые связи получены. Награда: Связи города...} "Что это за награда?" – награда показалась ей какой-то странной. {Связи города – краткое обобщение того, как называется сеть взрослого поколения, имеющих между собой дружеские связи. Это все знакомые персонажа, которые долгие годы жили в городе и знают все его закоулки, поэтому без проблем достанут информацию или необходимого человека...} До Такемичи резко дошло, что это знакомство могло стать по-настоящему хорошим. Это ни в какое сравнение не шло с знакомством с той шлюхой из борделя, в котором живёт Дракен. А если учесть, какие люди могли пройти через Кея, то ей обеспечена орошая такая физическая поддержка на критические случаи. – Я запомню твои слова... – и вот она уже выполнила его просьбу не "выкать", а после они оба сосредоточились на работе. Чтобы не слишком светиться, Ханагаки накрыла кофтой весь живот до уровня лифчика. Помещение периодически проветривалось потому, в нём было слегка прохладно. Мужчина подготовил всё так же быстро и аккуратно, как с тату на шее. Дракен пришёл к началу работы над следующей татуировкой, разговаривая с кем-то по телефону и по выражению его лица, Такемичи сделала вывод, что ему не нравилось то, как с ним разговаривают и предположила, кто мог бы быть звонящим. – Держи, – он протянул ей бутылку с водой и в тот же самый момент, Кен с гневом ответил в телефон, – Сука, да не похищал я её! Чего ты блять несёшь хуйню?! К тому же она тебе не принадлежит, чтобы считать её похищенной! – стоило ему так закричать, как Такемичи оправдала свои ожидания. – Это Майки? – спросила девушка, которую временно освободили, чтобы та попила воды. После, сразу как та легла продолжили начатое. – Дай мне трубку. Дракен уже был на грани, потому с удовольствием передал ей телефон. Майки очень сильно злился из-за того, что он надеялся увидеть Такемичи у себя дома сразу после школы, но её дома не оказалось. Вот он и закати скандал из пустого воздуха. – Алло, Майки, – говорить было немного сложновато, поскольку в то же время раздавалось дребезжание машинки, которую использовал мастер. – Такеми, вы где? И что это за странный звук? Шикарно, но она не знала с чего ей стоило начать и как повести к основной сути. – Мы сейчас в тату салоне, и в данный момент мне делают татуировку, – решить начала всё-таки с этого. Хотя и понимала, что этого явно недостаточно для хороших объяснений. – Где этот салон? Я сейчас же приеду, – заявил он, вынуждая лицо девушки застыть в гримасе смешанных чувств. Вроде было и смешно, а тоже время нет, а ещё он немного подбешивал и в то же время, она его понимала. – Майки, ты злишься? – напрямую спросила она его, чувствуя в этом какой-то подвох. – Я не злюсь, просто не понимаю зачем... – в его голосе сейчас она больше услышала непонимание и грусть, а не злость. "Почему это так сложно?" – это заставляло её уставать. Гиперактивность Майки была для неё какой-то сложной. – Мы сейчас... – она решила просто сказать ему адрес и после этого закончить разговор, отдав Дракену его телефон. – Ну что? – он не смог понять по её выражению лица, как прошли эти переговоры. Он лишь видел прежнюю усталость в её лице. – Не знаю. Приедет – увидим. Я ничего толком ему не сказала, – сказала она своему другу, который не стал давать дополнительных вопросов и просто оставил девушку на дальнейшее попечение Кею, что независимо от разговора этих двоих продолжал усердно работать. Делали ей это тату ещё долгое время. Она сама не ожидала, что это настолько долговременный процесс, от чего даже чуть не уснула в процессе, если бы Кей не приводил ее в себя резкими вопросами на совершенно разные темы. Татуировка казалась не такой большой и достаточно простой, но времени на контуры и растушёвку уходило достаточно много с учётом того, что они решили сделать татуировку ещё и цветной. Пока колпачки с краской поменяешь, пока иглу подходящую подберешь – всё затягивалось до нынешнего момента. По приезду в салон Майки не стал ломиться в помещение, где сейчас Такемичи делали тату. Он терпеливо ждал момента, когда она выйдет оттуда. Это произошло минут десять спустя после его приезда. Девушка вышла из комнаты вместе с Дракеном и тем мастером, сделавшим ей татуировки. Она выглядела вполне нормально, не было похоже чтобы она плакала или испытывала какой-то дискомфорт от проделанной процедуры. Когда она вышла, то сразу подошла к нему и присела рядом на диван. Парень ещё в тот момент, как она показалась из-за двери, заметил приклеенную заживаляющую плёнку на её шее, но когда она села рядом он так же заметил ещё более большой кусок на её ключице, в той области, где был шрам. И увидел это благодаря широкому вырезу кофты, из-за которого та едва с плечей не сваливалась. – Больно было? – сперва спросил он. – Нет. Я думала, что это намного больнее. Дракен стоял неподалёку и опять вёл свои беседы с давним другом, пока его друзья общались между собой. Он не хотел, лезть к Майки и снова ссориться с ним на глазах у Такемичи, вспоминая всё то, чем закончилась подобная ссора в последний раз. – Нафига ты сделала тату? – спросил он, глядя прямо на её шею. Её рука плавно поднялась к шее и легонько коснулась своими пальцами того самого места, где были выгравированы мамины слова, пока парень своим взглядом заставлял это место гореть, хотя она и без него имела жуткое желание повеситься. – На шее теперь записаны мамины слова. Она написала их на записке перед битвой с Вальхаллой. Сейчас не видно, но там написано: "Не смей проигрывать и сдаваться, только потому что твой противник сильнее тебя...". Майки не знал, что та, кто был настолько против всего этого, могла оставить своей дочери что-то такое жуткое, обрекая её на то, чем она действительно занимается – самовыгорание. Теперь он чувствовал себя так, будто эти слова возымеют больший эффект и ее действия станут ещё более рискованными, от чего страх заставил по его телу пробежаться мурашкам, а ему нахмурить взгляд. – Я не хотела бы потерять её последнее наставление, а оставлять его на бумажке было довольно опасно, поэтому я решила сделать тату. Майки понял, почему девушка так поступила, но она не дала такого же достойного объяснение второму тату, которое к её матери не имело никакого отношения. – А второе? Она немного заволновалась, думая, что вот "эта" причина, явно примется им не столь хорошо, как предыдущая, по времени искать лживые хорошие отговорки особо не было. Да и в голове была та ещё каша, после разговора с Кеем. – Закрыла шрам, который оставил Казутора. Он единственный кого я не виню в причинённом мне вреде, поэтому не хотелось чтобы от этого что-то осталось. Парень смотрел на неё и думал о том, что теперь на её теле появляться новые следы. Они более красивые, но не менее полезные для неё, в чем он по своему незнанию ошибался. Ведь не ведал об увеличении характеристик. – Больше не делай татуировки, хорошо? Такемичи как-то не ожидала, что он пропустит вторую причину без должного комментария или недовольство. Да хотя бы словечка в сторону того, что Казутора не имеет никакого отношения к её телу. Но это был чистый ноль... От этого ей стало неспокойно. – Ну я и не планировала особо, – с тем же беспокойством ответила та, немного не зная, как теперь разговаривать с таким неожиданно холодным Майки. – Прости, что заставила волноваться. "Я же просто сделала тату, почему у него такая реакция будто я пыталась с моста прыгнуть и теперь он не хочет со мной разговаривать?" – За то, что вы сбежали, не предупредив, ты должна сделать то, что я попрошу, – он как-то резко оживился, стоило ей мысленно начать обижаться на него. Такемичи не знала, что это могла быть за просьба такая, но это было определенно лучше, чем продолжение того, чем они сейчас страдали. – Хорошо, – она кивнула и встала со своего места, полностью готовая возвращаться. Майки тоже поднялся и они оба позвали Дракена, чтобы отправиться домой в резиденцию семьи Сано...

***

Возвращалась Такемичи конечно же на сидя за Майки, а не Дракеном, хотя ей искренне сейчас хотелось проехаться именно на Зефирке, а не на бабу, пускай его двигатель звуком и был больше похож на рёв её байка из будущего. Правда стоило войти в поместье, как их путь сразу настроился в определенном направлении, куда её и потащил Майки. Сано отвёл её в его семейное додзё, где его дедушка занимался тренировкой молодых ребят. Цель прихода в данное место была ей непонятна, но, уже через какое-то время она вместе с ним стояли в отдельной части зала в белых бойцовских комоно. Ей показалось это невероятно странным, с учётом того, что она сейчас не в том состоянии, чтобы заниматься. Эма же предпочла сидеть в уголочке и наблюдала за тем, как будет проходить их тренировка с особым интересом. Ей ни разу не доводилось видеть Такемичи в деле я, кроме того завирусившегося видео. Но так как Тася она была не в лучшем состоянии, ей хотелось увидеть какова Такемичи, которая находиться в хорошей физической форме. Дракен же уехал сразу, как они подъехали к дому семьи Сано, сказав, что у него есть свои важные дела и завтра он из-за них тоже не придёт. "Он же что-то скрыл говоря о том, что у него есть дела? Это не была ложь, но тем не менее, в его словах было что-то неловкое". – Ну что ж, Такеми, давай приступим к твоим тренировкам. Будем учиться карате с самых основ, – девушка никак не ожидала, что он устроит ей такое за побег. Уж что-что, а учиться приёмам карате она Рика кое планировала, да и так парочку могла повторить научившись у Майки, вернее говоря скопировав. "Ладно. Это не так уж плохо. Может увижу какие-то более техники", – скоро должен был начаться финальный этап игры, так что ей следовало воспользоваться любой нитью, за которую можно было ухватиться. Как Майки и говорил, они начали с основ: с правильной стойки, напряжение определённых участков тела, дыхания и всего прочего, но не мало важного. Парень объяснял все достаточно кратко, поскольку сам всё уже делал на рефлексах, не задумываясь, и это получилось очень неумело. Но Такемичи поняла всё с полуслова. Девушка следовала каждой его инструкции, делая всё максимально правильно. Это сильно выматывало её неподготовленное, бесформенное тело. На одни только основы им пришлось потратить около часа, прежде чем приступить к настоящим боевым техникам. "И к чему всё это было, если о соблюдении правил я забуду стоит понять, что времени нет и надо срочно что-то делать?" – энергии нет, а тренировка продолжается. Ничего не поделаешь. Но самым худшим из всего, было то самым то, что её соперником стал сам Майки. Как бы та не била и сколько сил не вкладывала, в эти удары, они оставались для него пустим местом. Он уверенно ставил блок, который причинам больше боли ей, чем ему. Она даже чувствовала, как отбила себе ноги и уже готовилась увидеть завтра утром синяки, если сегодня в ванной из не увидит. "Правильно, куда уж мне в таком состоянии и с таким хилым телом тягаться с Майки?" – у Такемичи появилась мысль о том, чтобы прекратить эту бессмыслицу и просто для начала прийти в форму, но в какой-то момент её словно током ударило в шею, прямо по тому месту, где было тату. Это её удивило, поскольку этот бзик наполнил ей о том, что было написано на той записке. – "Что это сейчас?..." Она прикоснулась рукой к тату, которая уже не болела и указывающая боль исчезла. {Тату было сделано с конкретной функцией и эта функция им выполняется...} "Значит ли это, что тату имеет такое свойство, которое в него вкладывает создатель при набивании?" – задалась вопросом она, начиная сомневаться: не совершила ли она поспешную ошибку, позволив материнским словам материализоваться и иметь полнейший доступ к её телу. {Верно. Мастера, художники, скульпторы и т.д. – все они создатели, вносящие в свои работы определённый смысл и этот смысл является их ценностью. Чем больший смысл вноситься в творение, тем больше от него будет эффект...} Каждый раз перед ней открывались неизвестные горизонты. Мир показывался для неё по в новом свете и в совершенно разных обличиях. И с каждым новым ракурсом она переставала понимать: действительно ли это просто игра или же, это просто маскировка, за которой прячется что-то более опасное? С этим хорошим напоминанием от мамочки, она ощутила тот самый пинок, который так от неё ждала в трудные моменты жизни. Осознав, что это работает и мама, можно сказать находиться рядом с ней, присматривая, она испытала огромное облегчение. Пускай и мелочь. Пускай что-то невероятное, но... Она оставила то, что может их связать, а Такемичи эту связь создала и теперь лишаться ее не собиралась. Но и получить от любимой матери ей тоже не хотелось, так что... Когда её тело расслабилось, сопровождаясь глубоким выдохом, и вновь напряглось сразу после последующего выдоха. Вновь встав в боевую стойку, она приготовилась к следующим упражнением, которые выматывали не по-детски. – А я была совершенно уверена, что ты захочешь прекратить. Из Майки ужасный учитель, – дала свой комментарий Эма и была совершенно права, когда подруга очередной раз рухнула на пол, от истощения энергии. – Ну, хотела бы я прекратить, но наставления мамы, нужно придерживаться, – своей рукой она коснулась шеи в том самом месте снова, будто бы указывая на то, что заставило её двигаться дальше. – Остановитесь! – резко остановил их Мансаку-сан, подходя к детям. Такемичи тогда пыталась делать замах ногой в голову Майки и остановилась возле его рук, которые ставили очередной блок. – Думаю вы уже достаточно натренировались юная леди, можете пойти переодеться и умыться. В этих словах Ханагаки услышала скрытый подтекст, с которым дедушка Сано просил её покинуть зал, пока сам начал свой диалог с Майки. Эма тогда поднялась с матов, поскольку стало не интересно и нужно было пойти готовить ужин. – Манджиро, что за ужасную тренировку ты провёл?! Какой человек будет пытаться научить человека всему и сразу!? – сразу начал критиковать его старик, который был недоволен желаемым будущим наследником этого самого додзё. Правда сейчас он сомневался, что в Майки есть задатки наставника. Ведь факт принадлежности к гениям, никак не обещает возможность становления прекрасным учителем. И Майки, скорее всего, именно тот случай. – Но Такеми делала всё идеально. А раз она понимает, то объяснений было достаточно, разве нет? – Эме стало интересно, как тренировка Майки выглядела со стороны опытного учителя. – Так вышло, только потому что эта девушка способна с одного взгляда воспроизвести увиденное действие, а уже только после понять принцип на повторяемой практике самостоятельно... Мансаку был знаком такой взгляд. Это тоже был дар, которым владеет мизерная численность населения. Но ему не нравилось то, что Майки не оценил физические возможности этой девушки. Её тело было совершенно не годно для подобных приёмов, так что по сути она просто разрывало своё тело, принуждая делать желаемое, насколько сложным это не казалось. – Будь на её месте любой другой человек, он не только бы не смог ничего сделать, но и понять твоих ужасных объяснений! – по итогу Майки дико отчитали, а затем он тоже пошёл посылая и переоделся в домашнюю одежду. Спустя время они все встретились в гостиной, где всей семейкой смотрели телевизор, а после прекрасно поужинали. Так и закончился второй день её пребывания в доме семьи Сано, когда её состояние депрессии начинало сходить на нет. Только вот и брата и сестру начало дико смущать тот факт, что за последние два дня она так ни разу не улыбнулась счастливой улыбкой, а ещё её сегодняшняя сдержанность. Всё это было тяжело игнорировать...