He is head over heels in love

Самолет приземляется в Вашингтоне глубокой ночью. Чонгук и Тэхен, до чертиков уставшие, выползают наружу и разминают затекшее за долгие часы перелета тело. Столица соединенных штатов Америки встречает их теплом, несмотря на отсутствие солнца. На выходе из аэропорта их уже поджидает машина. Открыв перед старшим дверь, Чон ждет, пока тот сядет в авто, после чего погружает в багажник чемодан и садится рядом с Кимом. Тот сразу хватается за чужую руку и крепко сжимает. — Не бойся, — брюнет лишь улыбается, крепко сжимая чужую руку в ответ. — Все будет хорошо. Ты мне веришь? — Верю, — не думая и секунды, отвечает омега и растягивает губы в квадратной улыбке. — Тогда просто придвинься ближе ко мне, смотри в окно и любуйся. А любоваться было чем. Едва они въехали в черту города, как все вокруг заиграло огнями. Они мелькали довольно быстро, из-за чего глаза смотрящего на все это Тэхена светились. А Чон понял для себя одну очень значимую вещь. Отныне он смотреть на свет будет лишь через призму Тэхеновых глаз. Да и вряд ли он уже увидит в этой жизни что-то более прекрасное, чем восхищенное лицо его омеги. А его он надеется видеть как можно чаще. И будет делать все, что для этого потребуется. Когда они заезжают в центр восхищение сменяется почти что детским восторгом. Ким тихо пищит, едва успевая крутить головой по сторонам. Архитектура Запада сильно отличалась от той, что привык видеть шатен. А все, что нам ново и непривычно, вызывает неподдельное удивление. Чонгук специально попросил водителя выбрать маршрут подлиннее, чтоб Ким мог как следует налюбоваться. Когда машина все же останавливается у одной из высоток, альфа помогает Тэхену выйти, а после, забрав чемодан и взяв за руку все еще крутящего головой парня, ведет его внутрь. Они быстро поднимаются на двадцать пятый этаж. Оказавшись в квартире, омега теряет челюсть, потому что… — Это… Это… — Моя квартира. Точнее, теперь наша. Чувствуй себя как дома, — Гук затаскивает чемодан внутрь и сразу несет его в спальню. Ему еще предстоит освободить часть шкафа, чтоб старший мог разместить там свои вещи. Тэхен, разувшись, проходит внутрь и осматривается. Квартира поражает своими размерами. Парень заглядывает в каждую комнату, восхищенно охая. Закончив таки осмотр, он садится на барный стул на кухне у высокого стола, служащего ограждением столовой зоны от зоны приготовления пищи. — Не слишком ли много места для одного человека? — омега улыбается пришедшему на кухню Гуку. — Я выбирал квартиру с учетом будущих потребностей своей семьи. Я, знаешь ли, считаю, что детям нужен простор. Или ты иного мнения? — Чон обнажает в улыбке кроличьи зубы. — Ты сильно устал? Поедем покатаемся по городу? Или хочешь отдохнуть? — Разве водитель уже не уехал? — Уехал. Но он нам и не нужен. Машину поведу я, — увидев удивленный взгляд старшего, Чон гордо выпячивает грудь, довольно ухмыляясь. — Что, не ожидал, что твой альфа такой крутой? — Всегда знал это, — шатен смеется, широко улыбаясь. — Но, думаю, после перелета нам все же лучше отдохнуть. Ты ведь тоже устал. И в таком состоянии тебе за руль лучше не садиться. У меня ведь будет возможность посмотреть все это завтра, правда? Так что торопиться нам некуда. Первым в душ идет Тэхен, и пока он моется, Гук успевает расстелить постель и приготовить чистую пижаму для себя. Стоит ли говорить о том, насколько прекрасным показался альфе вышедший из душа парень. Свежий, немного уставший, но такой довольный. Внутри все скрутилось от желания прижать это сокровище к себе, а может и к постели… — В какую комнату мне идти? — улыбаясь, интересуется старший. — Не понял, — Гук хлопает глазами, пристально глядя на него. — Ну… В какой комнате я буду спать? — Здесь, — альфа кивает на кровать у себя за спиной. — Разве это не твоя спальня? — слегка выгнув брови от удивления, Тэ переводит взгляд с Гука на постель — Моя. — Тогда, как… — Мы спим вместе, и это не обсуждается. Тэ, я не стану приставать, пока ты не попросишь, но даже и не думай, что я позволю тебе спать отдельно. Я хочу быть рядом каждую секунду, если это возможно. Омега краснеет, опуская взгляд на свои ноги. Он, конечно, вроде как и не против. За время после первого их знакомства, Ким очень привык к присутствию альфа рядом. Но это все еще было неловко. Учитывая, что их первый поцелуй был меньше недели назад. А тут они уже будут спать в одной кровати? — У тебя есть минут пятнадцать, чтоб свыкнуться с этой мыслью, — Чонгук, проходя мимо, целует смущенного Кима в щеку и скрывается за дверью ванной комнаты. И он действительно выходит через пятнадцать минут, обнаруживая Кима сидящим на кровати. Его волосы все еще влажные, полотенце висит на плечах, чтоб футболка не промокла. Футболка на нем, к слову, была Чонгукова. Потому что после размышлений о том, что копаться в чемодане сейчас в поисках пижамы будет не очень удобно, Чон достал их шкафа одну из своих и передал ее старшему. Она была слегка великовата. Ровно настолько, чтоб открыть взгляду острые ключицы. Гук буквально чувствует, как губы начинают зудеть в желании прикоснуться к бархатной коже. Кажется, с заявлением о неприкосновенности он явно поторопился. И как ему тут удержаться? Он еще слишком молод. Горячая кровь в венах бурлит. А тут перед ним такой прекрасный… Такой нежный и беззащитный. Чонгук обещал Тэхену защищать его. Но единственным, от кого придется защищать омегу, будет сам Чонгук. Сжав челюсти, брюнет подходит к кровати с противоположной стороны. — Ты не голоден? Мы могли бы перекусить перед сном. — Немного. Может, поедим рамен? — щеки Тэ все еще слегка румяные. И это, черт возьми, делает его еще милее. — Ладно, — Чонгук поистине прилагает все усилия, чтоб сдержать себя и спокойно уйти на кухню. Рамена, к сожалению, на кухне не находится. Поэтому в качестве перекуса он выбирают сэндвичи с куриной грудкой и овощами. Набив желудки, парни возвращаются в спальню. Гук задергивает шторы, чтоб не позволить утреннему солнцу потревожить их. Он взял выходной на завтрашний день в офисе, чтоб помочь Тэхену с вещами, показать ему город. Ну и, возможно, сводить его в ресторан, если тот захочет. Они засыпают, взявшись за руки, лежа каждый на своей половине. А вот просыпаются в обнимку в центре кровати. Едва разлепив глаза, Чон натыкается на макушку сладко сопящего омеги. Губы растягиваются в счастливой улыбке. Тэхен спит, закинув на альфу руку и ногу, прижимаясь щекой к горячей груди. И от этой картины внутри разливается приятное тепло. — А ты еще не хотел вместе спать, — тихо шепчет Чон, убирая непослушную прядку с умиротворенного лица, и оставляет нежный поцелуй на лбу. Омега что-то мычит и начинает копошиться, все же, видимо, просыпаясь. Первым, что он видит, разлепив глаза, оказывается широкая часто вздымающаяся грудь альфы. Щеки моментально становятся пунцовыми, когда до сонного мозга доходит, в какой позе они лежат. Ким уже хотел было отползти, но уверенная хватка крепко удерживала его. — Все в порядке. Не смущайся этого. Это же естественно. И мне очень приятно, — легкая хрипотца после сна придает голосу Чона еще больше очарования. — Доброе утро. — Доброе, — тихо вторит ему старший, а после, удивив этим не только Гука, но и себя, тянется вверх, оставляя на чужих губах поцелуй. — Не знаю, что на тебя нашло, но мне нравится. Продолжай, — альфа растягивает губы в хитрой ухмылке, наблюдая за тем, как парень смущается еще сильнее. Брюнет идет в душ первым, дав Киму возможность еще немного понежиться в постели. — Как на счет первого завтрака вне дома? — Чон выходит из ванной, протирая полотенцем волосы. — Я — за, — довольно улыбается Ким, подскакивая с постели. — Тогда шустренько умывайся. Я пока раскрою твой чемодан, чтоб ты мог выбрать, что тебе надеть. Идет? Кивнув, шатен чуть ли не бегом заходит в ванную. На то, чтоб принять водные процедуры у него уходит не больше десяти минут. Но стоит ему только ступить за порог ванной, как он замирает, пялясь на разгуливающего по комнате в одних шортах альфу. Он невольно задерживает взгляд на идеальных кубиках, на забитой татуировками руке, играющих под смуглой кожей мышцах на спине, на паутине вен, покрывающей руку. — Любуешься? — Гук усмехается, поймав на себе взгляд старшего. Тот, смутившись, кивает, но взгляда не отводит. — Ты можешь потрогать. Это теперь тебе принадлежит. Тэхен, прикусив губу, недолго мнется, но все же подходит к альфе. Рука медленно тянется к чужому телу. Омега несколько долгих минут водит подушечками пальцев по бронзовой коже, пуская табун мурашек под кожу младшего. И тот на полном серьезе чувствует, что начинает не на шутку возбуждаться. Но чужой руки от себя не убирает. Черта с два. Оба ловят кайф от этого момента. Изучив каждый сантиметр чужого торса, Ким все же опускает руку. Пальцы покалывает. — Если ты закончил — одевайся. Я выйду, чтоб не смущать тебя. Взяв приготовленные им рубашку и футболку, Чон выходит из комнаты. Шатен еще несколько минут стоит, смотря на собственные пальцы, но потом все же одевается, выбрав для прогулки на сегодня джинсовые светлые шорты, белые футболку и рубашку. И это как в противовес Чонгуку, который одет был во все черное. Они спускаются на лифте на подземную парковку, где Чонгук напрямую идет к своему автомобилю. Увидев его, Ким ни разу не удивился тому, что машина оказалась черная. После шкафа, полного черных вещей, темных оттенков в квартире, разве можно было ожидать другого? — Что это за марка? Не видел раньше такой, — Ким внимательным взглядом обводит машину. — Honda NSX. Моя красавица, — Гук блаженно улыбается, но заметив поджатые губы омеги, прыскает смехом. — Только не говори, что ревнуешь. — Вот еще, — Тэхен вздернул нос и с уверенностью обошел машину к пассажирской стороне. Чонгук, что прошел следом, учтиво открыл ему дверь и помог сесть, а после буквально за секунды приземлился на водительское кресло. Кожаный салон отдавал легкой прохладой. Но это ненадолго. Стоило машине оказаться на улице, как тепло дневного солнца быстро нагрело кузов, а вместе с ним и воздух внутри. Открыв окно, шатен высунул наружу ладошку, ловя пальцами прохладные потоки. Для их первого совместного завтрака Чонгук выбрал свое любимое кафе. Он выходит из машины первым и помогает выйти старшему. Идя рядом, они выглядели как инь и ян. И этот контраст между ними привлекал внимание прохожих. После завтрака они решают немного покататься по городу, потому что, по словам Чонгука, Вашингтон днем тоже прекрасен. Они заезжаю в несколько значимых мест в городе, перекусывают хот-догами и мороженым, а после возвращаются домой. Вещи все-таки разобрать приходится. На ужин Чон официально приглашает Тэхена на свидание в ресторан. Тот долго умиляется, смущается, краснеет. Но уже через полчаса они, оба одетые в классику, покидают квартиру. До ресторана они добираются на машине Чонгука. Признаться честно, Ким ловил определенный кайф, наблюдая за тем, как младший водит машину. Альфа выглядел особенно сосредоточенным в такие моменты. Черты лица словно заострялись, Глаза внимательно вглядывались в дорогу. Ким любовался им как лучшим произведением искусства. Уже сидя в ресторане, они рассказывали друг другу какие-то истории из своей жизни, чтоб лучше узнать друг друга. Как будто они не делали этого предыдущие две недели… Но теперь им предстояло жить вместе, поэтому стоило узнать любые мелочи, которые могут повлиять на их быт. — Чонгук, ты сказал, что я смогу устроиться работать в кофейню, — Ким, после нескольких минут молчания, решил все же поднять волнующую его тему. Младший коротко кивает, подтверждая свои ранее сказанные слова. — Мой английский пока не так хорош. Здесь есть какие-то курсы, чтоб я мог подтянуть языковые навыки? — Думаю, да. Я найду тебе учителя, не переживай. Он позанимается с тобой, чтоб ты мог хотя бы выйти из дома на прогулку. — Мне немного не по себе, что придется все это время сидеть дома и бездельничать. Я не привык к такому, — Ким опускает глаза, грустнея. — Для тебя это действительно так важно? Иметь работу. Ведь ты бы мог просто заниматься домом и детьми, а я вас обеспечу. Омега резко поднимает на Чона круглые глаза, в которых отражается явное непонимание. Дети? У Чонгука уже есть дети? Но тогда… Почему в доме нет ни одной детской вещи. И где тогда омега, что родил ему ребенка? Получается, у Гука уже кто-то был? Хотя, глупо было надеяться, что альфа будет ждать встречи с судьбой, как это делал сам Тэхен. Но вопрос все еще остается нерешенным. — О каких детях ты говоришь? — звучит слишком тихо и осторожно. Просто потому, что Ким боится услышать что-то… Что-то… — О наших, — альфа светит кроличьей улыбкой. — Тэхен-и, детка, ты ведь не думал, что я тебя когда-то брошу и уйду к другому омеге? Ты — тот, с кем я планирую построить семью. Ты — тот, кого я хочу видеть, когда проснусь. Ты — тот, кого я буду любить до конца жизни. Румянец заливает лицо шатена сильнее с каждым произнесенным словом. Сердце начинает биться быстрее. А мир вокруг словно растворяется. Конечно, тот факт, что они истинные приятно будоражит и дает надежды на какое-никакое будущее. Но Гук озвучивает это так легко и просто, что не остается сомнений. Их будущее уже не разделяется на «ты» и «я». Отныне только «мы». — Детка, скажи хоть слово. А то начинает казаться, что ты против таких планов, — Чонгук касается чужой руки своей, осторожно поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. — Просто… Это… Меня смущают подобные вещи, — Тэхен поднимает на младшего смущенные взгляд. — Ох, как же ты тогда будешь краснеть, когда я тебе предложение сделаю, — Гук тихо смеется, отмечая, что старший покраснел еще сильнее и, кажется, в уголках его глаз появились капельки влаги. — А по поводу кофейни. Если тебе так сильно хочется работать, то… Я, конечно, все равно против этого. Но в одном районе тут есть кофейня, где работают корейцы. Она, конечно, так себе. Но ты сможешь работать там, пока твой английский не улучшится. А еще, мы можем разговаривать дома на английском, чтоб ты быстрее привык к языку. Любой педагог тебе посоветует чаще стараться разговаривать на языке, который хочешь изучить. — Единственный язык, который я хочу изучить в данный момент — твой, — Тэ, кажется, и сам не до конца понимает, в какой момент с его губ слетает то, что вертелось в голове с самого утра, когда он увидел полуобнаженное тело своего альфы. Чон теряется, пялясь на Кима и удивленно хлопая глазами. Нет, ему, конечно, до чертиков приятно, но это было пиздец как неожиданно. — Повтори, — просит он, сглатывая резко выделившуюся слюну. — Чон Чонгук, мне просто жизненно необходимо сейчас оказаться дома. Вместе с тобой. Пока я не растерял всю свою уверенность. Альфе дважды повторять не надо. Он тут же подзывает официанта и просит счет. Тот, как назло, слишком долго идет. Слишком долго отбивает чек, слишком долго принимает оплату. Наконец покинув ресторан, парни возвращаются к машине. Зато до дома они добираются быстро, потому что Чонгук самым ужасным образом превышает скорость, еще и лавирует между машинами так, что у Тэхена сердце в пятки уходит. Хоть он и признается младшему позже, что ему понравился полученный уровень адреналина. Когда дверь закрывается, коленки у омеги начинают дрожать. Он вытворяет такое впервые в жизни, а потому дико нервничает. Остается лишь надеяться, что Гук будет направлять его. Разувшись, Ким берет альфу за руку и ведет в спальню. Чон молча идет следом, чувствуя, как рука старшего дрожит. Это же его рука дрожит, да? Дверь спальни закрывается и Тэ останавливается, глядя себе под ноги. — Хён, что-то случилось? — Гук смотрит в затылок парня, не решаясь подойти вплотную и заглянуть в глаза. — Ты… Ты будешь сильно разочарован, если я скажу, что у меня нет опыта в подобном? — Я не совсем понял… — альфа чуть хмурит брови, все еще сверля взглядом чужой затылок. — Ты первый альфа, которого я поцеловал. Не говоря уже о большем. По телу брюнета резкой волной проходится ток. Неужели, его малыш берег себя для него… Возбуждение накрывает с головой, застилая все. Зрачки расширяются настолько, что скрывают радужку глаза, превращая глаза в черные бездны. Вены на шеи вздуваются в мгновение. Парень делает шаг вперед, дергая при этом старшего за руку, разворачивая к себе, и впивается в его губы жарким поцелуем. Тот удивленно охает, но уже через секунду начинает отвечать, сжимая руками чужие плечи. Гук в ответ крепко сжимает талию Кима, прижимая его к себе как можно ближе. С трудом оторвавшись от его губ, Чон заглядывает во взволнованные глаза напротив. — Разочарован? Детка, я счастлив, — в черных безднах мелькает пламя разгорающегося возбуждения, отчего по телу омеги проходятся мурашки. — Позволь мне вести тебя. Обещаю, тебе будет хорошо. Я не причиню боли. Тэхен чуть краснеет, но кивает. Его снова целуют. Но на этот раз нежно, мягко, пока руки блуждают по стройному телу, изучая. Каждая клеточка тела отзывается на ласку, трепещет в предвкушении, пока сам Тэ отвечает на поцелуй. Чужие ладони скользят к ягодицам и крепко их сжимают, отчего шатен чуть дергается, распахивая глаза. Но встретившись с уверенным и таким теплым взглядом напротив, Ким расслабляется, отдаваясь полностью во власть этих рук. Чонгук, понимая, что сразу напирать нельзя, долго ласкает тело полюбившегося омеги, приучая его к прикосновениям, прежде чем подтолкнуть к кровати. Тэхена бережно укладывают на мягкую поверхность. Чон неторопливо расстегивает пуговицы своей рубашки, решив, что если он разденется первым, то старшему будет не так неловко. Но на удивление тонкие длинные пальцы шатена перехватывают его руки. — Можно я? — тихо просит он. Получив в ответ широкую улыбку и короткий кивок, парень принимается за пуговицы. Он расстегивает немного медленно из-за того, что пальцы дрожат. Но справившись в итоге со всеми, он распахивает ткань рубашки и зависает, любуясь подкаченной грудью. Подушечки плавно скользят по коже, отчетливо ощущая, как мышцы под ними напрягаются, из-за чего Киму приходится закусить губу. — Твое тело впечатляет. — Повторишь это еще раз, когда я сниму брюки? — альфа ухмыляется, приступая к расстегиванию ремня. А Ким густо краснеет, но не может заставить себя отвести взгляд от рук младшего. Его штаны давно уже натянуты в области паха. Кажется, не один шатен на взводе. И это радует. Он гулко сглатывает, когда Чон спускает штаны и его взору предстает очертание набухшего члена. Язык молнией проходится по пересохшим губам. Немного страшно. Но вот только тело вздрагивает вовсе не от этого. А от желания. Альфа нарочно тянет, лишь оттягивая резинку черных (кто бы сомневался) боксеров. — Сними их уже, — фырчит парень и дует губы. Гук с его реакции только смеется, но боксеры все же спускает, «выпуская на свободу» налившийся кровью член. Ким заворожено смотрит на чужой орган. От его собственного он отличался разительно. Был намного больше, массивнее. Омега выдыхает, тянется пальцами к розовой головке. Горячая. И влажная от предэякулята. Тэхен медленно ведет пальцами по массивной головке, спускается на ствол, изучая каждую выпирающую венку. А Гуку приходится губу закусить и прикрыть глаза. Потому что наблюдать за тем, как его особенно прекрасный в этот момент омежка с таким трепетом и вниманием изучает пульсирующий член… Ну, это слишком даже для него. И только благодаря уговорам самого себя ему удается не застонать в голос от того, как прекрасные тонкие пальцы бабочками порхали по стволу. Но стоит горячим влажным губам коснуться головки, как альфа с громким рыком распахивает глаза, бросая удивленный взгляд на старшего. А тот замер испуганным оленем, глядя на Чона снизу вверх. И когда он только успел сползти с кровати на пол. Их зрительный контакт длится несколько долгих секунд. Смущенный Тэ сдается первым, опуская глаза обратно на пульсирующий в его руке член парня. Губы снова ложатся на головку, облизывая ее. В этот раз сверху слышится уже стон. Тихий, сдерживаемый. Но этот звук поразительно ласкает слух, поэтому Ким берет головку рот, начиная медленно двигать головой. А Чон чувствует, как у него колени дрожат. Ему бы сейчас опереться обо что-нибудь, чтоб не свалиться на пол. Но внезапно все прекращается. У альфы перед глазами плывет, поэтому не сразу получается сфокусировать взгляд. Тэхен поднимается на ноги. На его щеках все еще играет легкий румянец, а вот в глазах уже начинает проскальзывать шаловливый огонек. Гук большим пальцем стирает с чужих губ повисшую слюнку, после чего впивается в них жадным поцелуем, пока расправляется с чужой рубашкой. Та оказывается на полу уже через минуту. А вскоре к ней присоединяются и брюки, которые Чон стаскивает с ног старшего, уже когда он опускается на кровать. Боксеры стянуть с себя сразу Ким не дает, так как те остаются последним рубежом, после которого повернуть назад уже будет нельзя. Шатен, вцепившись в резинку, тянет ее вверх, в то время как Гук пытается стянуть их вниз. — Все хорошо, доверься мне, — тихо интимно шепчет брюнет, оставляя на губах Тэхена нежный поцелуй. И тот поддается, расслабляя руку. Уже когда белье оказывается на полу, альфа ласково ведет пальцами по аккуратному члену Кима, любуясь. Его детка даже тут прекрасна. Согнув чужие ноги в коленях, Гук целует одно из них, а после скользит поцелуями вверх по бедру, оставляя на своем пути пару засосов. Тэхен от таких прикосновений дрожит, тихо стонет, прикусив губу. Ему до чертиков хорошо ощущать кожей нежные прикосновения своего альфы. Последний поцелуй Чон оставляет у самого паха. Его руки ложатся на чужие ягодицы. И, о! как же идеально они вписываются в его ладони. Мягкие округлые формы, созданные специально для него. Тихо рыкнув, Чон крепко сжимает их, вызывая этим тихий скулеж у старшего, что все это время слегка затуманенным взглядом наблюдал за ним. Рука от ягодицы скользит в ложбинку. Пальцы зачерпывают выделившуюся смазку. Ее, к слову, оказалось очень даже много. Похоже, все его игры произвели положительный эффект, раз омега так сильно потек. Это тешит самолюбие, на губах появляется довольная улыбка. Едва пальцы касаются дырочки, как Ким вздрагивает всем телом, напрягаясь, и резко сводит ноги. — Тэхен, сейчас может быть немного больно. Но потерпи, ладно? Постарайся расслабиться и доверься мне, — Чон мягко давит на колени, не без труда разводя их. — Сцепи их за моей спиной, ладно? Ким послушно кивает, сглатывая, и выполняет то, что ему велено. Конечно, расслабиться сразу у него не выходит. Но он старается. Честное слово старается. Палец снова касается сжатого колечка мышц. Тэ слегка вздрагивает, но уже старается контролировать себя. Палец кружит вокруг, оглаживая, массируя. Омега прикрывает глаза, прислушиваясь к ощущениям. Зудит от желания нещадно. А когда внутрь него мягко проталкивают палец, Ким распахивает глаза, встречаясь взглядом с Гуком. Тот смотрит внимательно, изучает, чтоб не навредить. Он проталкивает палец глубже и начинает медленно двигать им. Парень под ним скулит, жмурится, чуть сильнее сжимаясь, когда чувствует трение. Но спустя пару минут альфа чувствует, как стенки начинают поддаваться, расслабляясь, поэтому он добавляет второй палец. Тело реагирует на изменения на удивление быстро. И когда уже даже двух пальцев становится мало, брюнет добавляет третий, начиная постепенно разводить пальцы, растягивая старшего. Тэхен ерзает на кровати. Стонет, выгибается в спине. Ему до одури хорошо. И от этого хочется кричать. Тэхен часто дышит, периодически облизывая губы. Анус начинает жечь от того, что мышцы растягиваются под давлением чужих пальцев, но боль постепенно уступает место наслаждению. Поэтому, когда все прекращается, парень хотел было посмотреть, чтоб понять причину. Но уже в следующую секунду ответ приходит сам, когда колечко мышц растягивается, позволяя головке проникнуть внутрь. С губ слетает протяжный и довольно громкий стон, пока Чон медленно входит в омегу. Тэ сжимает в кулаках несчастное одеяло, стараясь расслабиться, потому что… Больно. Член и близко по размерам не походит на пальцы. Да и куда тверже. Все внутри горит. Войдя до упора, Чонгук замирает, давая старшему шанс привыкнуть. Склонившись к нему, парень любовно ведет носом по пульсирующей вене на шее, оставляет засос, а после перемещается на губы. Он целует страстно и искусно, пока поглаживает рукой бедро согнутой ноги. Выйдя немного, Чон делает первый пробный толчок, тут же получая в ответ стон, который ловит губами. Тэ хватается руками за чужие плечи, крепко их сжимая. Колечко мышц сжимается плотно, но не давит, а значит, можно продолжать. Поэтому альфа оставляет еще один поцелуй на губах, а после пускается поцелуями в путешествие по чужому телу, начиная плавно двигать бедрами. Каждый новый толчок отдается кульбитом сердца, и выбивает из легких омеги стон. И это так непривычно, так дико, но так приятно. Вздрагивать каждый раз, когда в тебя вгоняют по самое основание мощный член. Кричать, когда головка в очередной раз проезжается по простате. Выгибаться под горячим телом. Свой первый оргазм Ким ловит примерно через час. Выгнувшись в спине, с чужим именем на губах парень изливается, пачкая спермой животы свой и Чонгука. Он как рыбка открывает и закрывает рот, стараясь ухватить хоть глоток воздуха. Тело еще слегка подрагивает, но расслабиться ему не дают, потому что альфе мало. Дав парню пару минут, чтоб придти в себя, он продолжает долбиться в его нутро, загоняя член уже не так нежно. За ночь каждый из них ловит не один, и даже не два оргазма. Омега успевает напрочь сорвать голос, потому что так громко он еще, пожалуй, никогда не кричал. Они лежат, прижавшись друг к другу, восстанавливая дыхание. — Мне было очень хорошо, — хрипит старший, утыкаясь носом в грудь альфы. Тот, улыбаясь, поглаживает его по волосам, прижимая к себе. — Мне тоже. Ты, конечно, можешь мне не поверить, но это — лучшее, что когда-либо происходило со мной. Потому что ты — лучшее, что есть в моей жизни. И ни один омега с тобой не сравнится. — Гук-и, — довольно тянет Тэхен, оставляя на чужой груди поцелуй. В груди волнительно трепещет от таких слов, а на губах расцветает улыбка. За сегодняшний вечер парень успел разрисовать чужую спину красными полосами от, вроде бы, коротких ногтей и разукрасить шею целой кучей засосов. — Тэ, я… Я не стал делать этого во время секса, так как хотел получить твое разрешение, — альфа недолго молчит, собираясь с мыслями. — Я хочу пометить тебя. Хочу признать и быть признанным. Ким замирает, поднимая на младшего удивленный взгляд. Это ведь серьезный шаг. Может быть, даже серьезнее брака. Потому что признав, они полностью обнажаются перед своей парой. Мысли, чувства, желания. Все становится единым и делится на двоих. — Я буду рад носить твою метку, — тихо шепчет Тэхен, растягивая губы в квадратной улыбке. И Чон эту улыбку зеркалит. Омега чуть опускает плечо и отклоняет голову, открывая пульсирующую вену на шее. Гук склоняется к ней, целует, а после, облизнувшись и шепнув тихое «Люблю тебя» прокусывает ее, пуская струю крови, что бежит по плечу и подбородку, оставляя за собой алый след. Омега громко вскрикивает, крепче сжимая в объятиях альфу. Они засыпают, прижимаясь друг к другу так, словно стараются стать единым целым. И станут… Обязательно.