достойный выстрела

Три пары глаз приковали заинтересованный взгляд к экрану ноутбука. Люмин подобной затеей была не очень довольна, но тем не менее терпеливо всматривалась в монитор. Она сидела в центре, а двое парней окружили её; Скарамучча навис над столом, упираясь в поверхность руками, Тарталья же не поленился принести стул с другого конца номера. Солнце лениво тянулось к закату, и первый полноценный день в Риме подходил к концу. — Нет, так он точно поймёт, что это пишу не я, — Люмин стёрла напечатанное Чайльдом сообщение, — Или как минимум решит, что мне кто-то помогает. А ему есть кого в этом подозревать. — Пиши свой вариант, — рыжеволосый парень убрал руки от клавиатуры и отодвинулся подальше от рабочего места. Люмин внимательно осмотрела предыдущее сообщение, отправленное только благодаря коллективному разуму, и принялась перебирать пальцами по клавишам. — Когда мне предоставится возможность узнать твой секрет о том, что ты всё знаешь? — Скарамучча был в лёгком шоке и до сих пор не отошел от произошедшего, — Разве мне не нужны эти знания? — Скоро узнаешь, — Чайльд откинулся на спинку стула и стал наблюдать за тем, как текст сообщения постепенно появляется на экране, — Это было случайным совпадением, что мы встретили его там. Я вряд ли бы смог вычислить его точное местоположение вплоть до улицы, и к тому же место для прогулки выбирала Люмин. Я просто воспользовался выданным нам шансом, а Люми вообще сделала это неосознанно, — он потрепал девушку по голове, и она недовольно пискнула. — Если бы вы оба не топтались так далеко от меня, он бы не заговорил со мной. Неприятный тип, сразу чувствуется какой-то подвох в словах, — ответила блондинка, продолжая печатать сообщение. — Если бы мы оба топтались рядом с тобой, мы бы не узнали, что он фотограф и сейчас ты бы не договаривалась с ним о фотосессии. Это наш ключ к развязке миссии. «Если двойная цена Вас не устраивает, есть ли смысл говорить о тройной? Я могла бы внести аванс, если у Вас есть сомнения насчёт моей финансовой стабильности». — Забываешь, что не своими деньгами раскидываешься, — Скарамучча бегло осмотрел отправленное сообщение и выдал свой лишенный эмоций вердикт. — Ничего, я бы так же написал, — Чайльд поднялся из-за стола и сделал несколько шагов чуть в сторону от рабочего места, — Какая разница, если он всё равно не получит этих денег. Для нас важен факт, чтобы он… — Согласился, — констатировала Люмин; кажется, не прошло даже должного времени для того, чтобы сообщение было прочитано, но на него уже пришёл ответ. — Отлично, шанса лучше уже не будет, — в бледно-голубых глазах разыгрался азарт, — Итак, ещё раз: вы вдвоём отправляетесь в замок Юлия II, он должен будет договориться о съемке после закрытия, потому как посторонние не сыграют на руку не только нам, но и ему в том числе. Скарамучча максимально вживается в роль водителя и не высовывается лишний раз, — темноволосый послушно кивнул, — Сделаешь вид, что уехал после того, как высадишь Люмин, а потом незаметно вернешься. В темноте лишних проблем с такими вопросами возникнуть не должно. Пока Люми будет в процессе фотосессии, ты сможешь спокойно проникнуть в здание. Я появлюсь с небольшой задержкой, но точно буду на месте, когда придет время. Уяснили? Сказитель перекинулся взглядами с девушкой, и оба поспешно кивнули. Чем больше опасности излучал один только план, тем больше разрастался энтузиазм. Люмин, казалось, вовсе позабыла некогда существовавшую блондинку, которая плакала каждый раз, когда на неё повышали тон и долго не могла смириться с тем, что содействовала убийству. Правда, после того случая она ни разу не лишала человека жизни, да и если быть честным до конца, тогда это тоже было не её рук дело. А кому придется сделать контрольный выстрел этой ночью — неизвестно. — Раз так, тогда можете начинать собираться, — Тарталья явно направлялся к выходу на балкон, — Он согласился начать в полночь для пущего антуража, но это не значит, что вы должны начать сборы только в одиннадцать вечера. Он одарил Скарамуччу многозначительным взглядом, который сам за себя говорил о том, что темноволосому пора было удалиться в свой номер. Пришло время вживаться в роль простого водителя девушки, с которой ему и знакомыми быть не в радость. — В одиннадцать нам стоит быть уже полностью готовыми, — заключил Чайльд и закрыл за собой дверь на балкон; Сказитель тоже не стал задерживаться и отправился в свою комнату — Люмин осталась в одиночестве сидеть за столом и перечитывать переписку с парнем от начала до конца. Незнакомец с бело-голубыми волосами не понравился ей ещё в ту секунду, когда заговорил с ней. Она чудом не заставила его растерять интерес к беседе и терпеливо выслушала о том, что он являлся профессиональным фотографом, а Люмин как раз подходила под типаж девушек, которых ему хотелось больше всего запечатлеть в кадре. «Я бы тоже сочла себя подозрительной», — подумала блондинка. В самом деле: сначала она демонстрировала полное отсутствие интереса к разговору с ним, а уже на следующий вечер умоляет о фотосессии через несколько часов. Не предложи она тройную цену — парень вряд ли бы согласился браться за фотокамеру в тот же день. Девушка тихо вздохнула и опустила экран ноутбука. Встреча была согласована до мелочей: Люмин даже отправила фотографу изображение платья, в котором планировала появиться на съемке и сама предложила место, дабы не усложнять незнакомцу жизнь. Тот, к слову, представился как Аято, и блондинка с насмешкой заметила для себя, что он схож с её подругой не только внешностью, но и именем. Она поднялась из-за стола и направилась к кровати, где был осторожно разложен наряд на сегодняшний вечер. Коллекцию платьев пополнило ещё одно — такое девушка уж точно не надела бы на прогулку по городу. Вновь белоснежные тона неумело описывали контур девичьей фигуры, воздушный материал преобладал в исполнении наряда, а изящные украшения в виде перчаток с бантиками и ленты вокруг шеи придавали образу ещё больше нежности. Кстати, такой же бант красовался и на груди девушки, а прозрачные бретели приносили куда больше пользы, чем спущенные на предплечья пышные рукава — они заканчивались, едва доходили до локтя. По просьбе Тартальи она закрепила на талии незаметный тонкий пояс, который даже не чувствовался под нарядом. Правда, его предназначение ей только предстояло узнать. Люмин осторожно приподняла подол платья над землёй, чтобы он не волокся по полу, и сделала несколько шагов навстречу балкону. Чайльд расслаблено облокотился на ограждение и молча курил. Ему всегда везло с выбором жилья — парень всегда попадал туда, где обязательно будет виден закат. Сосредоточенный на своих мыслях, он даже не расслышал, как дверь на балкон открылась и вновь закрылась. Возможно, это была заслуга Люмин, которая усердно пыталась исполнить каждое движение как можно тише. Парень стоял в белоснежной рубашке и чёрных подтяжках под цвет брюк. Он лениво стряхивал пепел с новенькой сигареты; казалось, он только закурил, но, может, это была уже не первая. — Поможешь? — Люмин в два шага оказалась рядом с ним и развернулась спиной, как бы показывая, что парню предстоит немного поработать с лентами на задней части платья. Он одним движением откинул сигарету в сторону, ничуть не побеспокоившись об окружающей среде и о том, что курить он только начал. Без ненужной спешки, Тарталья терпеливо зашнуровал платье и даже потрудился завязать симпатичный бантик, дабы девушка осталась довольна. — Готово, — гордо заявил он и отступил чуть назад, чтобы вдоволь насмотреться на блондинку: в таком наряде она превращалась в настоящую принцессу, в особенности с дополнением такой пары обуви, которую Люмин выбирала самостоятельно, — Уверена, что хочешь пойти в них? За платьем не видно твоей обуви, а в экстренном случае тебе придется бежать. Справишься на каблуках? — Ну, у меня ведь есть принц, — Люмин мягко усмехнулась, — Не донесёшь меня? — Ты слишком быстро привыкла к такой жизни, — это вовсе не было обвинением: парень весьма мягко улыбнулся в ответ. Он развернулся к небольшому столику, расположенному в углу балкона — на нём Чайльд наверняка заранее расположил два бокала и бутылку шампанского. Лёгким движением руки он наполнил оба фужера и протянул один из них девушке. Люмин весьма охотно приняла напиток и дождалась, когда Тарталья будет готов составить ей компанию. — За твою первую миссию в таком виде, — рыжеволосый мафиози вознёс бокал чуть выше, и пространство пронзил тонкий звон стекла, ударившегося друг о друга. — Что за странный тост? Разве мы до этого пили за каждый мой вид? Или сегодня он чем-то отличается? — блондинка издала тихий смех и принялась пробовать шампанское. — Сомневаюсь, что до этого ты исполняла миссии в статусе моей невесты, — Чайльд же наоборот пить не торопился. Да и рука с кольцом занимала больше его внимания, нежели рука с бокалом, — Но, так уж и быть, ты можешь остаться в том же положении, в котором участвовала в заданиях и до этого. Люмин даже не пришлось играть сцену, будто бы она ничего не знала. Не то чтобы она вовсе забыла об этом, просто в конечном счёте все же заключила, что считать шуткой высказывание Скарамуччи будет верным решением. Она опустила бокал, толком не успев распробовать напиток, и сжала его как можно крепче — девушка боялась выронить его от удивления, но был риск случайно стиснуть слишком сильно. — Ты шутишь? — она в изумлении не отрывала округлённых глаз от парня. — А это похоже на пластиковое колечко от бутылки молока? — он ухмыльнулся и отставил наполненный фужер в сторону, бережно извлекая украшение из мягкого футляра, — Так тебе дать время на то, чтобы подумать? — он лениво растягивал слова и делал паузу после каждого из них. Кольцо плавно было поднято над головой, драгоценный камень засветился в оттенках заката. — Нет-нет, — Люмин стала быстро тараторить и для безопасности поставила свой бокал рядом с чужим; руки неистово тряслись, а сердце грозилось вот-вот выскочить из груди. Она сделала глубокий вдох и выдох, собралась с мыслями, и принялась выносить ответ, — Нет никакого смысла затягивать ответ. Разница между моим согласием прямо сейчас и через пару дней лишь во времени, но никак не в уверенности принятого мною решения. Люмин произнесла всё едва ли не на одном дыхании, потому после последнего слова шумно выдохнула и как-то испуганно взглянула на парня, от которого до этого и так не отводила взгляда. Чайльд от удивления даже приоткрыл рот в лёгкой улыбке — с памятью у него не было проблем и он довольно быстро признал её слова использованными повторно. — Пришло время стать королевой, — он ухмыльнулся и не задумываясь мягко ухватился за девичий подбородок и потянул на себя, накрывая чужие губы своими. Люмин покорно потянулась навстречу, впервые не ощущая такой острой разницы в росте — каблуки делали своё дело. Она осторожно расположила ладони на его груди и податливо раскрыла губы. Чайльд усмехнулся в меру своих возможностей, а после медленно отстранился и взял руку Люмин в свою. Оставив поцелуй на тыльной стороне ладони, он плавным движением надел кольцо на безымянный палец и с особым интересом его осмотрел. Ещё несколько мгновений и парень любезно протянул спутнице бокал, — Пока смерть не разлучит нас. — Пока смерть не разлучит нас, — Люмин счастливо улыбнулась и протянула руку с бокалом навстречу, тихий звон прорезал тишину. — У нас ещё есть дела, которые надо закончить до того момента, когда вы отправитесь на задание, — с этими словами Тарталья отставил в сторону опустевший бокал и поспешил вернуться в комнату, начиная рыться среди багажа. Люмин ещё несколько секунд рассматривала украшение в розовеющих лучах и вскоре поспешила в номер за спутником. О каких делах шла речь, она и понятия не имела. Рыжеволосый мафиози извлёк из сумки непонятные ремни и притащил поближе к девушке стул. — Поставь левую ногу на стул и подними платье повыше, — спокойно заявил он. — Что? — Люмин криво улыбнулась; её охватило дежавю. — Что «что»? Как ещё прикажешь мне закрепить кобуру? — Чайльд взмахнул все теми же ремешками перед глазами девушки, и она признала в них крепеж для пистолета. Такой крепился не на пояс, а на ногу, чуть выше колена. И Тарталья, кажется, нарочно выбрал именно такой. По крайней мере, в это верила сама Люмин, а факт того, что любое другое крепление было бы видно, учитывая её наряд, девушку совсем не тревожило. Она поставила ногу на стул, следуя указаниям, и подняла юбку, удерживая её чуть выше бедра. Чайльд бесстыдно скользнул рукой, занятой ремнём, ещё выше и с трудом дотянулся до пояса. Кажется, это была дополнительная страховка для кобуры. Он крепко затянул ещё два ремня вокруг ноги девушки, отчего та шумно вздохнула и быстро отвернулась. Чайльд метнул взгляд вверх, чтобы рассмотреть её лицо, но, не обнаружив раскрасневшихся щёк, принял решение оставить один поцелуй на внутренней стороне бедра. В дверь постучали и рыжеволосый преступник нехотя отстранился, как оказалось — слишком поздно. — У вас крепление прослушки — это какой-то ежедневный ритуал? — Сказитель, возможно, научился стучать в дверь, но ещё не усвоил, что после этого надо немного подождать, пока не раздастся одобрение на вход. — Не угадал, на этот раз я фиксировал кобуру, — Тарталья самостоятельно потянул платье девушки вниз и вернул стул на его прежнее место. — Ртом? — А ты завидуешь? — Люмин слегка стукнула парня рукояткой пистолета по голове и спрятала оружие под юбку. — Упаси бог, — Скарамучча изобразил театральный испуг на лице и моментально успокоился, как бы подтверждая, что это была не более, чем просто игра, — Я бы советовал выезжать пораньше. Ничего плохого в том, что ты будешь на месте чуть раньше, к тому же дорога тоже займёт какое-то время. А твой парень не удосужился взять автомобиль в аренду. — Ты должен этим заниматься, моей задачей было найти оружие, — Чайльд развёл руками и снова собрался отправиться на балкон. — И между прочим, — Люмин невзначай поправила волосы именно той рукой, на которой красовалось новенькое кольцо, — Скоро на зарплате у меня будешь. — Молись, чтобы этого не произошло, потому что, когда мне перестанет хватать на продукты, я не говорю уже про проживание, я перееду к вам и целенаправленно буду портить вашу женатую счастливую жизнь, — Скарамучча поочередно указал пальцем на парня с девушкой, а после тихо выдохнул, — Ладно, пойдём заберем машину и будем выезжать. — Хочешь, чтобы я в этом по городу разгуливала? — Люмин выпрямилась, демонстрируя темноволосому парню свой наряд, словно это должно было его образумить. — Ну я, что ли, виноват, что ты вырядилась так? — он скривился и потянул девушку за собой, — Тут идти две минуты, мы же в самом центре вашего вечного города. Идём уже! Люмин поспешила вслед за Сказителем, пока тот не решился съесть её заживо. Количество людей на улице заметно поредело, но не настолько сильно, чтобы наряд девушки остался незамеченным. Она получала столько же комплиментов от прохожих, сколько и презрительных непонимающих взглядов. К счастью, вид расслабленного лица Скарамуччи заставлял обидчиков держаться подальше и слишком колких фраз в сторону девушки не летело. — Ну, чего стала? Садись в машину, — темноволосый парень возмущенно взглянул на Люмин через крышу только что арендованного автомобиля. Благо в последний момент перед вылетом, ему пришло в голову, что водительские права тоже не помешало бы взять в совокупности с остальными документами. Возможно, поддельными. — Ты же мой персональный водитель на сегодня, — девушка невинно посмотрела в ответ и быстро захлопала ресницами. В сопровождении с раздраженным стоном, Сказитель открыл для блондинки дверь и резко её захлопнул, когда та оказалась внутри. В такие моменты Люмин казалось, что силы в нём раз в пять больше, чем роста. — Ну и место вы выбрали, — парень оказался за рулём, быстро завёл автомобиль и тронулся со стоянки, — Мало того, что в самом городе связь нестабильная, там, наверное, вообще сообщения почтовыми голубями отправляют или гонцов посылают. — Какая разница, мы не прямой эфир едем проводить, — Люмин осторожно расправила складки платья и постаралась убедиться в том, что оно не успело нигде испачкаться. Только после этого излишняя свобода в руках стала напрягать. Точно, сумка. — В экстренной ситуации у нас может не быть возможности выйти на связь с Аяксом, если мы окажемся в какой-то глуши. — Вообще-то… — девушка нелепо засмеялась и почесала затылок; ей казалось, что это всё очень похоже на ситуацию из детства, когда родители отчитывали её за безответственность по дороге в школу, а она размышляла, как бы сказать им о том, что она забыла рюкзак в коридоре, — Я оставила телефон в отеле. Сказитель резко вжал педаль тормоза в пол и наградил девушку обозлённым взглядом. Они едва достигли окружной города — ехать назад было провальным вариантом, ведь тогда опоздание на фотосессию можно было считать неизбежным. Люмин натянулся самую глупую улыбку из всех, которые имела в своем арсенале. — Между прочим, если бы ты меня не торопил, я бы внимательнее собирала вещи. — Вот умрёшь, я потом у тебя на похоронах это же скажу. «Между прочим, если бы ты не была такой идиоткой, ты бы взяла телефон и выжила». — Ц, едь дальше, — девушка скрестила руки на груди и отвернулась в окно, — Всё обойдется, и никто не умрёт кроме того, кому положено этой ночью. — Не тебе решать, кому положено, — Скарамучча скривился и извлёк из кармана свой мобильный телефон, — Входи в свой аккаунт и поддерживай связь с нашим фотографом с моего телефона. Следом за тем он в ту же секунду зажал газ и ринулся навстречу замку едва вдали от города. Люмин с трудом смогла получить доступ к своему аккаунту — не хотелось признавать, но темноволосый парень в самом деле был прав и связь за городом оставляла желать лучшего. Ей пришлось несколько минут выжидать лишь того, чтобы экран загрузился, а когда пришло уведомление о новом сообщении, открытия переписки она дожидалась, кажется, вечность. — Он сменил локацию, — настороженно произнесла Люмин, перечитывая послание раз за разом, и взволнованно посмотрела на спутника. — Страшнее было бы, если бы ты была обычной девушкой, желающей фотосессию — тогда это считалось бы подозрительным. Сейчас главное передать информацию о новом месте Аяксу, остальное не имеет значения. — Интернета больше нет, — не успела блондинка договорить до конца, как Скарамучча выхватил телефон из её рук и на ходу стал читать полученное сообщение. — Заброшенный рай-замок Сермонета, значит, — он нахмурился и попытался отправить ответ, заранее напечатанный Люмин. Окно загрузки даже не пыталось появляться, устройство сразу заявляло о том, что находится в режиме офлайн и не имеет подключения к интернету, — Чёрт с тобой! Если что, я и сам с ним смогу справиться. А с Аяксом выйдем на связь, когда снова появится возможность. Он затормозил, несколько раз прокрутил руль и снова нажал на газ. Люмин не могла точно рассмотреть цифры на спидометре, но ей почему-то казалось, что они определённо превышают дозволенную скорость. Без доступа к интернету не было никаких других вариантов, кроме как сверяться с бумажной картой. Девушка выступала в роли навигатора, оповещая водителя о каждом предстоящем повороте и время от времени выслушивающая «Да завались ты, я уже это слышал». Заброшенный замок находился всего в сорока километрах от Рима, следовательно, ехать было не более получаса. Но Скарамучча был таксистом-любителем, да и познания Люмин в картах были далеки от идеала. — Кажется, здесь, — машина, наконец, притормозила; часы показывали без двадцати двенадцать. Парень снова оказался прав: выезд раньше сыграл им на руку и дополнительное время было потрачено на разборки в картах и поиск нужного пути к назначенному месту. Он наклонился чуть вперёд, не осмелившись открывать окно и выглядывать наружу. Вместо этого он осматривал старое заброшенное здание через лобовое стекло. Возможно, при дневном свете оно выглядело весьма привлекательно, но когда время близилось к полуночи, отсюда хотелось только сбежать. — Дальше ты уже сама, встретимся позже, — Скарамучча прозрачно намекнул девушке на то, что ей пора бы покинуть салон автомобиля. — Ещё двадцать минут до назначенного времени, он вряд ли уже тут, — вполне возможно, что за Люмин говорил её страх внутри, — Поставь машину где-то в кустах и пойдём. В конце концов, никто не станет следить и за тем, как ты уехал и приехал обратно — в итоге ты тоже окажешься в здании и будешь контролировать ситуацию. Скарамучча цокнул языком, но почему-то отказываться не стал. Он в самом деле переставил автомобиль в другое место и погасил фары. Люмин осторожно вышла из салона, придерживая платье. Раздался тихий щелчок, оповещающий о том, что машина закрылась. В темноте партнёры с трудом различали друг друга, ко всему прочему лишних звуков никто старался не издавать. — Я пойду вперёд, ближе к замку поменяемся и я отстану, — прошептал Сказитель и стал пробираться сквозь заросли и высокую траву, — Запомни, если мы умрём из-за тебя, я достану тебя на том свете. — И почему это должно произойти именно по моей вине? — возмутилась девушка, следуя за темноволосым по протоптанной траве, — Мой забытый телефон ещё ничего не значит. — Это и есть начало всем нашим неудачам, впредь все промахи за сегодня на твоей совести. Люмин недовольно хмыкнула и обогнала парня, продолжая придерживать подол платья чуть над землей. Продолжать этот диалог не было смысла, Скарамучча как всегда был и раздражен и раздражителен одновременно, спорить с ним в таком состоянии было идентично измерению воды решетом — полная бессмыслица. Девушка постаралась сосредоточить своё внимание на уже начавшейся миссии, поднимаясь по ступеням и входя в замок. Она рассчитывала на то, что Скарамучча покинет её где-то в пределах парадного входа. Внутри всё поросло плющом и покрылось многолетним слоем пыли. Лунный свет попадал в помещение через разбитые окна, стёкла от которых валялись на полу. Сквозь каменные плиты прорезалась трава и сорняки, а на стенах красовались трещины; чем больше человек углублялся в здание, тем темнее становились проходы. Это место не походило на то, в котором бы шутки ради ошивалась бы компания подростков и рисовала граффити на стенах. Кирпичи были лишены рисунков, но на полу нередко можно было сыскать какой-то мусор: место определённо было заброшенным, но не полностью лишенным человеческого присутствия. — Смотри под ноги, иначе следующим нашим испытанием будет спасти тебя от шприцов, на которые ты наступила, — Люмин дёрнулась, когда знакомый недовольный голос послышался за спиной. — Разве ты не должен был отстать? Чего ты за мной плетешься? — раздраженно прошептала девушка. — Если ты умрешь, Чайльд убьет и меня, а у меня ещё есть несколько планов на жизнь, которые я не собираюсь отменять только из-за того, что ты… Парень заикнулся и грохнулся на землю, спотыкаясь о вывалившийся со стены камень. Сказитель приземлился на колени и поднял вокруг себя облако пыли, а как только то осело и глаза можно было снова открыть, темноволосый принялся быстро осматривать руки, которыми пытался уменьшить урон от падения: все ладони были исцарапаны в разбитом стекле. Но хуже было другое — Люмин нависла над ним, недовольно глядя на него сверху. — Из-за того что я что? Жалкая? Неуклюжая? Что я? — ей ничего не стоило в этот момент добавить сцене антуража и схватить парня за воротник рубашки, но всё же не настолько она прониклась мафиозной жизнью, — Не так давно ты мне сказал, что я стала забывать, какой была месяц назад и как дрожала от каждого твоего слова. Время идёт, люди меняются, кому-то нужны годы, а кто-то управится за неделю под усиленным влиянием окружения. Ты можешь сколько угодно насмехаться над хрупкой девятнадцатилетней студенткой, страдающей бессонницей, но завязывай качать права перед будущей женой короля мафии. Скарамучча в лёгком шоке смотрел на блондинку: ещё не так давно он сомневался в том, что ей хватит духу на самом деле убить человека, но сейчас в её глазах смешались эмоции равнодушия и кровожадности, хотя это казалось невозможным. Эта адская смесь уже была знакома темноволосому как минимум полтора года. — Ты становишься копией Тартальи, мне это не нравится, — прошипел Сказитель, не зная, что делать с изрезанными ладонями. — Кто здесь? — эхом отбилось от каждой стены; громкий вопрос мог себе позволить разрушить добрую часть здания. Рефлексы и скорость Сказителя близились к совершенству: он рывком подхватился с земли и сбил девушку с ног, скрываясь за ближайшим поворотом. Люмин вскрикнула: её настигла точно такая же участь, как и темноволосого парня несколько минут назад. Серое облако пыли взмыло вокруг неё и скрыло за собой. Блондинка зажмурилась и прикрыла рот рукой, начиная кашлять. Осевшая на пол грязь открыла перед ней силуэт высокого мужчины. «За такую помощь благодарности не жди, придурок», — подумала девушка и медленно раскрыла глаза. — Всё в порядке? Не поранилась? — молодой человек с бело-голубыми волосами склонился над ней и протянул руку. — Господин Аято, — она моментально вступила в роль невинной фотомодели и поднялась на ноги с чужой помощью, — Нет, кажется, цела. В этом платье немного трудно передвигаться из-за пышного низа, а в этом месте много мусора, через который легко перецепиться. — Чудесный наряд, сидит ещё лучше, чем на модели с фотографии, — подметил парень и бесцеремонно осмотрел новую знакомую. — Я приехала сюда немного раньше назначенного времени и решила не дожидаться на улице и оглядеть территорию. Мне повезло, что мой водитель хорошо ориентируется на местности, поэтому мы добрались довольно быстро. Кстати, Господин Аято, а почему вы сменили локацию? — Дело в том, моя прелесть, что в предложенном тобой месте мне отказали в посещении после закрытия. Затем я перерыл все подобные круглосуточные месторасположения и оказалось, что съемка там запрещена. На заброшенные здания подобные запреты не распространяются, к тому же я бывал здесь с другими своими моделями — проверенное место. «И сколько же изнасилований и смертей видели эти стены?» — Люмин сглотнула и мило улыбнулась. — Я присмотрела одно симпатичное место в северной части замка. Оно в точности описывает мои идеи в голове, не могли бы мы отправиться туда? — она продолжила играть роль доброй дурочки, стараясь увести фотографа подальше от места их встречи: за ближайшей стеной всё ещё прятался Сказитель. — С удовольствием, — он предложил спутнице руку, согнутую в локте, и Люмин любезно согласилась, начиная свой путь сквозь разбитое оконное стекло и мелкий мусор, — А что насчёт этой съемки считает ваш молодой человек? Он не побоялся отпускать вас одну в такое место ночью? — Молодой человек? — блондинка разлилась в ангельском смехе, — Не поймите меня неправильно, Господин Аято, но я бы с радостью стала одинокой. Он, на самом деле, окружает меня слишком сильным контролем, если бы мы расстались, мне бы это было только в радость. Но вы, если честно, чем-то мне его напоминаете. — Что, правда? — парень взглянул на Люмин так, будто бы ему уже всё было известно, и девушка на секунду впала в панику. — Ну, разумеется, правда, — блондинка быстро вернула контроль над эмоциями и попыталась прибавить шагу, — Давайте поторопимся, когда я осматривала то место, там ещё был красивый лунный свет! Я хочу изобразить понятие свободы на кадрах. Кажется, именно она мне нужна, так ведь? Да, именно свобода, — волнение немного унималось, когда Люмин вспоминала о том, что пожаловала не с пустыми руками. Но с другой стороны, где-то в здании остался блуждать Скарамучча: как в таком огромном замке он сможет найти её, когда придет время? Полагаться стоило только на себя. Оказавшись в северной части заброшенного замка, Люмин свернула в первую попавшуюся комнату, где только смогла заметить лунные лучи. И радостно взглянула на фотографа, как бы ожидая, пока он выдаст свой вердикт относительно местности. — Неплохой выбор, — он осмотрел локацию, будто бы оценивая её по каким-то собственным критериям, — Тогда, если остаемся тут, можешь занять место и начинать думать над позами. Люмин закивала головой и постаралась осторожно очистить небольшую территорию на земле от мусора. Занимая освобожденный кусочек пола, девушка постаралась вложить максимально артистичности в свои действия: позировать она никогда не умела, да и фотографироваться приходилось не так часто, а профессиональная съемка для блондинки вообще происходила впервые в жизни. Не исключено, что Аято действительно являлся фотографом высокого уровня, учитывая то, сколько аппаратуры он притащил, но это не помогало ему скрыть многочисленные убийства и акты изнасилования, что уже числились в его биографии. — Готова? — спросил светловолосый, устроившийся за штативом и внимательно наблюдающий за блондинкой. — Сомневаюсь, что я отличаюсь способностями в позировании, так что рассчитываю на вашу помощь, Господин Аято, — она снова мило улыбнулась и попыталась красиво встать. — Нет-нет, тогда это не годится, — он поспешил приблизиться к Люмин и бесцеремонно стал касаться любой части её тела, как только ему заблагорассудится; девушка сдерживала выброс любой эмоции и терпеливо поддавалась его прикосновениям. Так продолжалось некоторое время: Аято выбирал новые позы для девушки после каждого кадра и самостоятельно выставлял её в выдуманные позиции, хотя Люмин ничего не стоило самостоятельно потрудиться. В процессе съемки она старалась поддерживать лёгкую беседу, дабы не вызывать лишних подозрений и параллельно обдумывала, когда же настанет нужное время? Ей не давали указа убить фотографа, но если её потеряют в здании, подобном этому, тогда, вполне возможно, все будут рассчитывать только на неё. В конечном итоге, пистолет ведь был выдан ей не только для обороны. — Лунный свет уже не такой яркий и в кадре его совсем не видно, можно сделать пару фото на фоне стены, — парень прервал беседу и указал на кирпичную стену неподалёку. Люмин только закивала в знак согласия в сопровождении с характерным звуком и плавно перешла ближе к новой локации. В такой обстановке Аято мало походил на серийного убийцу и, кажется, весьма профессионально подходил к процессу съемки. Блондинка склонилась к подолу платья, стряхивая с него грязь, которая успела прицепиться к материалу. У неё было некоторое время на то, чтобы подготовиться к продолжению фотосессии, пока парень переставлял аппаратуру в её сторону. За эти считанные секунды она задумалась о сестре Сказителя, которая, возможно, даже стояла на том же месте, где стоит сейчас она сама. Стало интересно, что сделал бы Тарталья, если бы её убили этой ночью? Стал бы он бродить по миру точно так же, как это делал Скарамучча, в поисках мести? И были ли чувства сестры темноволосого хоть чем-то схожи с тем, что сейчас ощущает Люмин? Вряд ли, ведь девушка была невинной от головы до пят и шла на фотосессию с уверенностью, что в конце получит красивые кадры. Люмин же явилась с целью отомстить за неё и за всех пострадавших от рук этого извращенца. Но как и когда он начинает действовать? Кажется, сейчас был удачный шанс понаблюдать за этим. — Так если я похож на твоего молодого человека, стало быть, ты считаешь, что я окажусь таким же тупым? — светловолосая девушка вздрогнула и не успела вымолвить и слова, когда оказалась вжатой в стену; так вот, каков Господин Аято в действии, — На сегодня ты моё особое лакомство. Спутница короля мафии мне в руки ещё не попадалась. Он бесцеремонно ухватился за девичью шею в попытке лишить Люмин кислорода. Вряд ли кому-то можно было пожелать ощутить полёт такими методами. Девушка попыталась дотянуться до земли и как-то вырваться, но фотограф явно превосходил её в физическом плане. Его хватка была крепкой, но словно бы не нацеленной на убийство — блондинка быстро уловила его мотивы, когда чужие руки умышленно потянули юбку вверх и мерзкими движениями попытались проскользить вдоль бедра. Решив не терять, возможно, единственного шанса, Люмин кое-как извлекла пистолет из кобуры, когда парень задрал подол платья достаточно высоко, чтобы это можно было назвать помощью. Да, смелости ей ещё стоило поучиться, но сил на то, чтобы дважды выстрелить в пол у неё хватило. Аято растерялся на несколько секунд, не понимая, откуда прогремел звук. Он испуганно осматривает ближайшую территорию, стараясь не выпускать девушку из виду: оружие в её руке было нетрудно обнаружить. — Думаешь, с самого начала было непонятно, что твой парень подослал тебя, чтобы убить меня? — он грубым движением выбил пистолет из девичьей руки и сжал горло сильнее; Люмин окончательно опустила все попытки сопротивления. «Я ведь шла мстить за каждую жертву этого идиота, а в конченом итоге присоединюсь к ним?», — девушка хотела расплакаться, но даже на этого не хватало сил; боль в груди разрасталась всё больше и становилась всё более жгучей. Сердце старалось бороться за право на существование, — «Глупости, не может всё закончится прямо сейчас. Это не может стать моим концом». Глаза заслезились от боли, а во рту появился кислый привкус. И Люмин даже было смирилась с тем, что через считанные секунды она покинет этот мир, как хватка внезапно ослабла. Вернее, она более не чувствовала чужой руки на горле от слова совсем. — Без двух минут муж. Девушка встрепенулась, постаралась вдохнуть как можно больше воздуха в лёгкие и возобновить кислородный баланс. Ноги отказались держать её и блондинка едва не приземлилась в кучу пыли и мусора — тогда-то она и оказалась пойманной. Сквозь мутную пелену перед глазами ей удалось разглядеть своего темноволосого спутника и окровавленный нож в его руке. Но кто тогда её держит? Люмин зажмурилась на несколько секунд, тяжело дыша, и взглянула на руку, прижимающую её. Так Скарамучче удалось связаться с Чайльдом? Аято пошатнулся и сделал несколько шагов назад, будто опьяненный. Дрожь прошлась по всему телу, а белая рубашка на спине пропиталась собственной кровью. От болевого шока он даже не сразу понял, что именно произошло, и только спустя время, когда из раны стала вытекать алая жидкость, он свалился на пол. Хотелось опереться на стену, но ножевое ранение коснулось всей поверхности спины. — Она действительно пришла не за приятными впечатлениями и красивыми кадрами, но умрешь ты не от её руки, — Сказитель глядел на фотографа из-под полуопущенных век совершенно равнодушным взглядом. Он не преследовал цели тут же убить извращенца, как бы сильно ему этого не хотелось. Чайльд здесь был указом. — А это ты, да? — Аято с жалкой насмешкой кое-как посмотрел на темноволосого парня, стоявшего над ним, — Столько времени прошло, обычно родственники жертв за такой срок перестают пытаться дать отпор, но, напав на близкого тебе человека, я, кажется, немного оступился. — Слишком много говоришь, как для полумёртвого, — процедил Сказитель. Его терпение считалось выше ангельского, раз он по сей час не ликвидировал противника. Чайльд помог Люмин подняться на ноги и продолжил придерживать её ради безопасности. Поднятый ранее пистолет вновь оказался у неё в руках, но девушка сомневалась в том, что могла атаковать. — Станешь сопротивляться — умрёшь на несколько минут раньше запланированного, — рыжеволосый моментально сменился во взгляде: секундой ранее он излучал заботу и беспокойство, а уже сейчас воспылал жаждой кровопролития. Аято молчал, то ли действительно желая получить чуть больше времени, то ли утратив последние силы для разговора, — Верное решение, пес. У меня с тобой теперь личные счёты. — Твоя девушка не очень жаждет быть с тобой, — с насмешкой выдал фотограф, кривя лицо от боли, — Она честно призналась мне в этом. Люмин немного напряглась: не станет же Тарталья верить этому чокнутому придурку? Он ведь понимает, что это была ложь во имя миссии, и сам далеко не единожды использовал такие методы во время заданий. — Знаю, — как ни в чём не бывало выдаёт Чайльд, и Люмин в изумление поднимает на него взгляд, — Моя невеста просто старается исполнить свою часть как можно лучше. Тебе ли мне рассказывать о том, как человек быстро может сменить роли. Сегодня я сделал ей предложение, — Тарталья будто бы нарочно стал рассказывать всё подряд, лишь бы похвастаться умирающему фотографу тем, что сам он ещё полон сил и продолжает жить, — Очаровательное кольцо, хотя, ты не оценишь. Но его внешний вид не сравнится с наполнением. Девушка в замешательстве взглянула на аксессуар на собственной руке: он ничем не выделялся, а в такой темноте даже не блестел. О каком наполнении может идти речь в разговоре про кольцо для помолвки? Люмин снова осмотрела украшение и едва открыла рот от удивления: девушка метнула взгляд на своего партнёра, обнаружив за рыжими прядями фрагмент наушника. — Ты всадил в кольцо прослушку? — хотела спросить Люмин, но Аято сделал это раньше; он собрал все силы только для того, чтобы выразить своё недоумение и лёгкое отвращение, — Я явно тебя недооценил, король мафии, — последние слова он выдал с острым сарказмом; в Люмин неожиданно заиграло желание самостоятельно расправиться с уже умирающим фотографом. С другой стороны хотелось обеспечить его мучительной смертью. Теперь было предельно ясно, как именно Тарталья добрался до заброшенного замка, хотя первоначально оговоренное место было совершенно другим. — К выбору друзей надо подходить очень осторожно, но удача явно была на твоей стороне, когда в клубе ты познакомилась с девушкой, имеющей такого старшего брата, — Чайльд любезно взглянул на блондинку, и та одарила его озадаченным взглядом. — Невозможно, — Люмин улыбается, словно обезумевшая. Пазл в голове постепенно начинает складываться, и девушке больше не кажется совпадением созвучные имена фотографа и её подруги и их схожесть во внешности. Она смотрит на светловолосого парня взглядом, полным отвращения. Но ещё больше её волнует вопрос, была ли Аяка шпионом, или же вовсе не знала о деяниях родного брата? — Твоя фамилия? Девушка уверенно направила пистолет на фотографа, в глазах горели искры, идентичные тем, которые можно было рассмотреть при наблюдении за Чайльдом. Сказитель чуть в стороне шокировано контролировал каждое её действие. Аято расплылся в подлой улыбке. Казалось, подобные последние слова ему очень нравились, но всё же поверить в то, что он так легко мирится с собственным концом было тяжело. Он смотрит на девушку из-подо лба и не убирает гадкой усмешки. — Камисато, — амбиций в этом слове было в десятки раз больше, чем количество букв. Люмин приоткрыла рот от удивления и с непонятной эмоцией осмотрела парня. Во взгляде смешались неприязнь и изумление, она была в шаге от того, чтобы спустить курок. — Мы не убийцы чужих сестёр, — Сказитель спрятал клинок и тоже потянулся за пистолетом, — Но вот что насчёт чужих братьев — не могу гарантировать. — А ты злопамятный, испортил себе жизнь только из-за смерти сестры? Скарамучча направляет дуло пистолета на парня и с трудом сдерживается от выстрела. Для завершения сцене не хватало оружия Чайльда, которое он тоже должен был зафиксировать в направлении треклятого фотографа. Оценив обстановку, Тарталья в самом деле извлёк пистолет из кобуры и с безразличием в глазах уткнул его в Аято. Положение последнего было явно не выигрышным. — Серьёзные у вас намерения, ребята, — он постарался сохранить пелену юмора в разговоре, несмотря на то, насколько эти попытки были бесполезными, — Может всё-таки попробуем договориться? Вряд ли Всевышний желал для меня такой смерти. — В твоём положении ещё Бога вспоминать не хватало, — Чайльд нахмурился, — Если бы Господь желал, чтобы ты жил, он бы не создавал меня. Мафиози поочерёдно всадили три пули в грудь фотографа, сокращая его шансы на смерть от острой кровопотери.