Мэм

Расплывчатые силуэты уходят из поля зрения Рейчел. Она остается одна. Одинокая, застывшая в вампирском коконе точно муха в янтаре, не способная пошевелить и пальцем. Рейчел может лишь чуть двигать глазами – было бы на что смотреть. Над ней, затянутый желтоватой пеленой, темнеет свод пещеры и мигают ядовито-зеленым волдыри инопланетного мха. Никого. Ничего. Пустота. Рейчел начинает считать про себя. Мысли ворочаются неохотно, будто слизь просочилась внутрь черепной коробки и вместе с телом законсервировала и мозг офицера Кинг. На то, чтобы думать, приходится тратить силы – впервые в жизни Рейчел! – но это необходимо, чтобы окончательно не превратиться в сардину, что плавает в масле, таращась безжизненным взглядом в крышку… Какое же отвратительное сравнение! Внутри зарождается смех, но в груди нет воздуха, чтобы посмеяться нелепой в своей жуткости мысли. Не подчиняются и голосовые связки, Рейчел не может сделать ничего. Она может только думать. И считать. Одна тысяча девятьсот восемьдесят семь… Одна тысяча девятьсот восемьдесят восемь… Сколько времени занимает одно число? При заторможенном сознании Рейчел это может быть минута, две. В золотом бульоне не за что ухватить время. Его тут просто нет – или же оно, точно ловкий угорь, ускользает каждый раз, заставляя ум мучиться от голода и одиночества. Если бы Рейчел могла дышать, это хоть как-то скрасило бы ее ожидание, но диафрагма не желает сокращаться. Даже имитировать вдохи не выходит. Слизь слишком густая и, заполнив грудь, уже ее не покидает. Две тысячи один… Что за проклятый год. На него пришлась автомобильная авария с Эриком, обрушившая брак Рейчел. В две тысячи первом грянули бунты в Цинтиннати, что стали поворотной точкой для сержанта Кея, и разверзлась трагедия Башен-Близнецов, сорвавшая лейтенанта Колчека с места. Где они? Наверное, уже добрались до поверхности. Рейчел в отчаянии переводит взгляд с одного сталактита на другой, подлиннее. Поддержка с воздуха. Вертушек нужно будет еще дождаться. Если… Нет, когда Рейчел выберется, она будет нетерпима к малейшим опозданиям! Две тысячи два… Удачный для офицера Кинг год. Он принес карьерный рост, успех и признание, назначение и новые вызовы. Интересно, Эрик следил за ее судьбой так же ревностно, как она – за его? Завидовал или радовался? У него уже не спросить. Две тысячи три. А что принес ей этот год? Он только начался. Середина весны. В Ираке этого не ощущается, климат не позволяет, однако за прошедшие три месяца – уже столько перемен! Новое командирование. Новые подчиненные. Новые успехи? Или же ошибки? Могла ли Рейчел предотвратить хоть что-то из того, что произошло? Приказ Центрального бюро не оставил ей выбора. Отпечатанный на плотной тисненной бумаге, с красной, бросающейся в глаза печатью, он забрал из ее рук как право решать, так и всю ответственность, но сердцем не заведует канцелярия. Если бы Рейчел настояла на поддержке вертолетов, иракцы не застали бы их врасплох. Если бы Рейчел переубедила Эрика… Если бы прислушалась к интуиции Джоуи… Проклятое «если бы», эфемерный пыточный инструмент, созданный сознанием для себя же. Он плывет перед глазами в желтой жиже, слишком густой, чтобы отмахнуться от него рукой или же опустить веки. Нет, Рейчел сделала все, что могла. Проконтролировала все, что могла, даже умудрилась сама выбрать себе смерть, обрезав веревку! О Эрик, как же она перед ним виновата. Возможно, ее падение ничего не изменило. Возможно, последние часы он прожил с тем же мучительным «если бы». Если бы он не споткнулся. Если бы он приберег канат с базы. Если бы. Если бы она могла что-то исправить! Три тысячи семнадцать. Пять тысяч. Десять тысяч. Рейчел продолжает считать, представив в голове часы и следя за движением стрелок. По ее ощущениям, морпехи уже должны выбраться наверх. Времени прошло более чем достаточно! Наверняка они уже сообщили на базу и ждут, просто ждут, как и сама Рейчел. Если им хватает терпения, и она должна держаться! Двадцать тысяч. Тридцать тысяч, и Рейчел чувствует какое-то движение. Это не звук, не игра света – им с трудом удалось бы пробиться сквозь густую золотую смолу, в которую Рейчел погружена с головой. Это толчок. Волна вибрации, прошедшая по полу и создавшая в ее жутком сосуде легкое волнение. Взрыв. Слизь перестала щипать кожу, проникнув уже всюду, но теперь глаза начинают жечь подступающие слезы, которые Рейчел выплакать не в силах. Они только подорвали гнезда с коконами. Еще ни черта не решено, морпехи сами еще не выбрались на поверхность и только на пути туда… Разочарование тугим комком сворачивается внутри, тесня паразита в его обиталище. Рейчел начинает с нуля. Теперь она не доверяет своему сознанию и ощущению времени. Для нее оно течет… Слишком быстро? Ей хочется этого, а замкнутое пространство с единственным окошком, смотрящим в темный потолок, не в силах опровергнуть ее заблуждений. Рейчел считает снова. Пять. Десять. Двадцать. С потолка вниз падают несколько камней. Срывается и один из изученных вдоль и поперек сталактитов, ведь потолок дрожит не меньше пола. Взрывы пульсируют, повторяясь, следуя друг за другом неразрывной цепочкой. Тряска нарастает. Сильный толчок – что-то рухнуло совсем рядом! Пещера… начинает рушиться? Камнепад с потолка не утихает. Рейчел начинает клонить в сторону – под коконом проседает пол? Нет, это заваливается в сторону одна из колонн космического корабля пришельцев, выкорчевывая мох, коконы, все вокруг! Равновесие, что удерживало оплот вампиров в целости долгие столетия, нарушено взрывами. Все приходит в движение, валится, тревожа другие части механизмов. Вспучивается пол. Кокон кренится и кренится - Рейчел уже чувствует спиной его упругую стенку! - и таки переворачивается, выплескивая свое содержимое. Вместе с потоками золотой слизи наружу вываливается и Рейчел. Перемазанная с ног до головы в жиже, она проскользила по накренившейся платформе и свалилась куда-то наружу, в совершенно другой проход. Для самой себя – с грохотом пересчитав костями каждый уступ, на деле же – с потонувшим в скрежете и визге вампиров шорохом. Теперь вокруг нет толщи жидкости. Теперь Рейчел может слышать и хоть что-то видеть, но по-прежнему не может пошевелиться. Слой слизи все еще окутывает ее и булькает в горле и легких, и она не может зажмуриться. Не может не видеть кренящийся мостик инопланетного корабля, что готов похоронить ее под собой. Рейчел лишь может отвести взгляд и любоваться огненным заревом и мечущимися, верещащими живыми факелами с рваными крыльями. Хорошо горит. Хороший был план. Мостик скрежещет и таки падает. Рейчел не нужно дышать, но она задерживает дыхание – и закашливается, давясь золотой смолой, когда покрытая черными пластинами железка замирает совсем рядом от ее лица. Не придавило, но Рейчел не уверена, что это хорошая новость. Под завалами найти ее будет трудней. Найдут. Джейсон обещал. Визги вампиров начинают стихать. Вместо зеленого мертвенного света их логово теперь освещает яркое пламя - его отсветы Рейчел в лакированной поверхности мостика, между которым и скалой есть небольшая щель. Можно торжествовать. Они неплохо поджарили ублюдков на прощание. Кто теперь хищник, а кто жертва? Вопрос по-прежнему неопределенный. Щель закрывает что-то темное и со знакомым щелканьем пытается просунуть внутрь когтистую лапу. Не дотягивается. С недовольным стрекотом вампир исчезает из виду, и Рейчел вновь остается одна. И вновь начинает считать. Четыреста тысяч восемь… Четыреста тысяч девять… Что она сделает, когда ее найдут? Первым делом найдет иракца, этого Салима, если Джейсон его не пристрелит первым. Теперь Рейчел не была в том уверена. Она так и не поняла лейтенанта! Ожидает человечности – он стреляет без жалости и сострадания. Рассчитывает на жестокость – он не спускает курок. Боится бунта – надежней Джейсона опоры нет, полагается на сплоченную команду – получает бунт. Все вечно не вовремя. Все не так, и на такого человека Рейчел вынуждена положиться? Шестьсот тысяч сто двадцать три. А что есть доверие? Вера в то, что человек реализует ее планы, или вера в его решения, в то, что они приведут к победе, даже если расходятся с ее мнением? Но так не должно быть. Рейчел и есть руководство. Она командир, она знает, как лучше, она всегда права. Она все контролирует. И теперь ей не подчиняется ничто кроме взгляда и жалких попыток вздохнуть. Ирония судьбы или знак с небес? Девятьсот тысяч триста шестьдесят. В щели давно все почернело. Пламя в пещере погасло, осталось лишь верещание вампиров и хлопанье крыльев. Наушник в ухе, покрытый слизью, подает слабые признаки жизни. Он ловит какой-то сигнал, обрывки чьего-то разговора. Рейчел оживает, с замиранием сердца ловит каждый звук. Вдалеке шумит автоматная очередь, и затихшая пещера просыпается, разражается десятками скрипучих визгов и щелчков. «Идиоты!» - хочется выкрикнуть Рейчел, но она не способна на это. Они все делают не так – слишком рискуют, слишком жестят. Как морпехи. Как Джейсон. Так трудно поверить в решения другого человека. В его самостоятельный разум, а не слепую исполнительность. Рейчел не терпела безликого послушания, требовала мнения, как исправный командир, однако не слышала его. Или оно совпадало с ее точкой зрения, или отправлялось в утиль. Таковы их правила игры, таковы реалии, в которых живет и может существовать офицер Кинг, но сейчас ждет помощи Рейчел. И она как никогда раскаивается в своем заблуждении. Счет переваливает за миллион. Неподалеку Рейчел слышит человеческие голоса. Она пытается пошевелиться, дать знак, что под завалом кто-то есть, но слизь по-прежнему поддерживает в ней жизнь и одновременно убивает, сковав по руками и ногам. Рейчел резко выдыхает – это единственное, на что она сейчас способна! – и рефлекторно закашливается от подступившей к горлу жидкости, но как назло где-то мелькает вампир, и группа отвлекается на него, открыв стрельбу. Проходит мимо. Миллион двести тысяч и один. Что Рейчел сделает, когда выберется отсюда? Первым делом, конечно, отыщет своих. Они, очевидно, выбрались наружу, вновь увидели солнце. Рейчел рассталась с Ником, но так и быть, расцелует сержанта Кея в обе щеки. Да что уж, и лейтенанта Колчека расцелует - главное, не разбить переносицу козырьком его кепки! Вторым делом Рейчел найдет того иракца. Он должен ответить. За все. За то, что совершил. За то, что совершила сама Рейчел? В пещере – снова люди. Рейчел мерещится даже лай собак, истеричный и бестолковый. Кто бы ни придумал приводить сюда животных, это хреновая идея. Впрочем, и вампиры редко подают голос. Она давно не видит их силуэтов в щели между мостиком и скалой и слышит их не так часто, как раньше. Монстры забились в щели. Если не знать этого, можно посчитать пещеру мертвым пожарищем, в котором не осталось ни единой живой души. Два миллиона. Три. Каковы шансы, что Рейчел найдут? Все складывается против: она черт знает где под черт знает чем, неподвижная, без связи и шанса дать хоть какой-то вменяемый сигнал, но… Все не так уж и плохо. На базе узнали о том, что произошло. Имена Джоуи, Мервина, Эрика и ее собственное не будут забыты. Забавно. Они мечтали войти в учебники по истории, а промелькнут разве что в секретных отчетах и ложных заключениях о смерти, когда как смерть для Рейчел – самый желанный из подарков. Лучше бы Джейсон был чуть меньше другом и чуть больше – сволочью. Лучше бы он застрелил ее тогда. Четыре миллиона. Пять. Шесть. Эти числа давят, каждое – будто черная стена, нависшая над Рейчел, но она не начинает сначала. Это все, что у нее осталось из связи с внешним миром. Сбейся она со счета – у нее не останется ничего. Десять миллионов. Люди рядом почти не появляются. Явно не самый интересный для исследований участок, если американский говор и звучит, то где-то вдалеке. Вновь оживает наушник. Рейчел ловит обрывки слов уже на автомате, без трепета в сердце, и лишь потом до нее доходит, что часть слов дребезжит в наушнике, а часть она слышит без полудохлой аппаратуры. - …надо вернуться. Мы отклонились от маршрута, сэр, это запрещено! Случаи нападения в этом секторе еще имеются, необходимо… - Необходимо заткнуться, как велит инструкция. - При всем уважении, сэр, но Вы – лишь сопровождение и... - Меня не ебет. Тебе нужно собирать образцы? Ты ходишь за мной хвостом и собираешь свои гребанные образцы. Рейчел знает этот голос, приглушенный респиратором. Знает тяжелую походку, что при необходимости мягче поступи кота, знает шарканье армейских ботинок и характерное щелканье винтовки, которое она издает при ходьбе. Только знание привычек Джейсона ей ничем не поможет. Он где-то рядом, Рейчел слышит бренчание обмундирования, но даже если и так, их отделяют друг от друга элементы инопланетного корабля. Звук. Они не поглощают звук. Рейчел из последних сил набирает в грудь воздуха и провоцирует приступ кашля. Последние крохи слизи выходят из легких, стекают по подбородку. Это ее последняя, все-таки не крайняя, а последняя попытка. Больше ничего, кроме хрипов очистившихся легких, Рейчел не издать. Никогда прежде щелканье вскидываемой винтовки не ласкало слух так нежно. Над Рейчел протянулась тоненькая ниточка света. Будто белоснежная леска, протиснувшаяся сквозь едва заметную трещину, седой волосок! С той стороны постучали, и в голове Рейчел загудели колокола. Эхо было просто адское, но тут не до барабанных перепонок. Да, да, за этой железкой есть пустое пространство! Спасительная ниточка исчезла, растворилась в воздухе. Шаги начали удаляться. Остановились. На черной лаковой поверхности мостика, едва не раздавившего Рейчел, появился отсвет фонаря. Его луч протиснулся сквозь какую-то щель у пола и угодил-таки в ее пристанище. - Рейч? Это ты? – не слишком уверенно позвал ее Джейсон. Рейчел постаралась выдохнуть погромче, молясь всем богам на свете, чтобы этого оказалось достаточно. - Сэр, это вообще другой сектор. Это сквозняк. Или кто-то из этих тварей издыхает. - Я проверю, - защелкали ремни и застежки амуниции. - И оставите меня здесь одного? Сэр! - На винтовку. Этим концом к себе, этим на врага. Нажимать сюда! – в ответ донесся неуверенный ропот. Такие тонкости спутник лейтенанта явно знал. – Вот тебе кепка на удачу. Не зевай. Шуршание ткани о влажные камни. Тяжелое дыхание, грохочущее в фильтрах. Видимо, местонахождение Рейчел еще хуже, чем она думала, и добраться до нее не проще, чем обнаружить. Затрещала ткань, и руки Рейчел вдруг коснулось что-то теплое. Коснулось – и тут же отдернулось с испуганно-шипящим ругательством. Рейчел рассмеялась бы, если бы могла. Да, черт побери, эти развалины таят в себе и такие секреты! - Блядь, Рейч, – Джейсон вновь нащупал ее ладонь и сжал пальцы. Рука лейтенанта дрожала так, будто ее приходилось тянуть через узкую щель и держать на весу. Рокочущее дыхание было совсем близко, а к речи приходилось прислушиваться. – Ну куда ты забралась? Ну нахера? Мы же условились о месте встречи. Вот же язва! Она хрипло выдохнула, вкладывая в этот еле слышный звук и ругань, и благодарность. Затрещал наушник, но, видимо, не только Рейчел была не в состоянии ответить. Спутник ответа не дождался и прошептал нервно прямо так, наклонившись: - Что там такое? - Передай на базу, что мы нашли офицера Кинг, - Рейчел могла поклясться, что на лице у Джейсона – его фирменная ухмылка. Эта весть полетела на основной частоте и, подхваченная другими позывными, поднималась все выше и выше. И даже то, что в зоне видимости появился вампир и Джейсону пришлось выбраться наружу, ничего не изменило. Рейчел уже не страшно. Вряд ли что-то ее способно напугать после пережитого. *** То, что с этим выводом Рейчел поторопилась, она поняла, когда начала отходить от наркоза. Развернувшаяся спасательная операция, транспортировка наверх, спешная подготовка к операции – все это способствовало тому, что она испытала прилив адреналина. Казалось, после пережитого ей все нипочем! Но сознание после операции вернулось, мутное, затуманенное, а тело еще не пришло в себя. Руки и ноги шевелились с таким трудом, что на Рейчел разом нахлынуло – и эта волна накрыла ее с головой. Восстановление после операции затянулось. Это было похоже на замкнутый круг: у Рейчел истерика, ей вкалывают успокоительные, но когда их эффект ослабевал, к ней возвращалось ощущение полной ничтожности, слабости и беспомощности, и нервы шалили с новой силой. В Рейчел будто открыли воронку, в которую сливалось все напряжение, нажитое за… А сколько времени прошло? Она провела под землей неделю. Вранье, целую вечность! Лишь усилием воли Рейчел вырвалась из этого безумного цикла. Она наотрез отказалась от лекарств и как следует выплакалась и накричалась в подушку вместо того, чтобы вновь уснуть под воздействием препаратов. Это будет чертовски трудный путь, но сперва ей нужно восстановить силы. Начать двигаться, и этот страх пропадет, канет в мгле, из которой им таким чудом удалось выбраться. Увы, не всем. Когда ее состояние сочли удовлетворительным, медики согласились ответить на несколько вопросов. Они были единственным источником информации, что был у Рейчел, ведь дознавателей к ней пока что не пускали. Стоило врачам начать, как Рейчел поняла: был смысл скрывать от нее эти новости. Сержант Кей пал смертью храбрых при подрыве коконов. На поверхность выбрался только лейтенант Колчек. Он выжил в окружении вампиров в течение шести минут затмения и далее ждал на опустевшей ферме пять с лишним часов, пока не прилетели вертолеты. Странно, что про иракца врачи ничего не упомянули. Новости, рассказанные выжившим, произвели эффект взорвавшейся бомбы. США согнали к ферме в горах Загрос силы необходимые, чтобы выдоить из логова инопланетян все ценное, но недостаточные, чтобы привлечь к этому внимание мировой общественности. С этим и были связаны скромные масштабы операций, что имели место в храме, и временные задержки, что вылились для нее в сводящую с ума вечность. Поисковые работы также проводили, но группы столкнулись с неожиданным препятствием. Перенесенные логовом взрывы кардинально изменили его топографию. Нужного района не смог опознать даже лейтенант Колчек, и Рейчел сочли без вести пропавшей. Поиски было решено свернуть, Джейсона хотели перевести на другую базу. Врач не смог дать четкого ответа, почему решение было изменено. Почему-то кто-то сверху передумал, и лейтенанта включили в охранное сопровождение исследовательских групп. - Я бы хотела его увидеть, - Рейчел сжала пальцами больничную простынь. - Пожалуйста. Медики неохотно согласились. Да, пациентке предписан покой, даже допрос вынужденно отложен, но короткая встреча со своим спасителем не повредит. Правда, для этого придется подождать возвращения исследовательской группы на базу. Рейчел кивнула. Она подождет. Время в больничном боксе летело так незаметно. Во многом благодаря медитативным движениям рук, которыми она оглаживала простыню, ощупывая каждую складку, цепляясь ногтем за каждую торчащую нить, купаясь в жесткости накрахмаленной ткани, что хрустела у нее в руках. Рейчел не могла сидеть без движения. Это было смерти подобно, и раз мелкая моторика ее успокаивает, удовлетворяя сенсорный голод, значит, можно пойти себе навстречу в этой дурной привычке. От нее она избавится позже… - Осторожнее, скоро током ебнет. Рейчел вздрогнула, подняла глаза. Джейсон сидел на стуле у кровати, с интересом наблюдая за узорами, которые она выглаживала на простынке, и приподнял брови, по-старому добродушно хмыкнув. Кепка смотрела козырьком назад, придавая ему то ли залихватский, то ли мальчишеский вид. - И давно ты тут сидишь? - Порядочно. Но ты права, пора уже сменить род деятельности, - он посмотрел на наручные часы и, пододвинувшись ближе, похлопал ее по руке. – Нам дали минут десять, не больше. - И ты потратил их на немое созерцание? – слабо возмутилась Рейчел. - Ну я рад… типа, видеть тебя. Тут. Блядь, херово прозвучало, ты поняла, о чем я. Кажется, Джейсон испытывал те же трудности, что и Рейчел. Они оба не мастера душевных разговоров и, дождавшись момента, не знают, какие слова подобрать. Да и есть ли такие слова? Им не заменить теплого рукопожатия, что осталось сцепленным на разглаженной простыне. - Мне сказали, тебя почти перевели на другую базу, - сказала Рейчел после долгой паузы. - Полковник Андерс – страшный человек, - хмыкнул лейтенант. - Даже не имея доступа к информации, он умудряется на что-то влиять. Связи решают. Лиам… Рейчел прикрыла глаза, не в силах сдержать нервного смеха. Она должна была догадаться, что это он подсобил своему лейтенанту… Или ее. Уже ее лейтенанту. - Между прочим, я ему должен грузовик пива за содействие! – добавил Джейсон и цокнул языком. – Пиздец, только в рядах морпехов практикуют бескорыстие? У других, блядь, четкий прайс. - Без него полковником не станешь, - лейтенант отвернулся, бормоча под нос, что звезды дают не за торговые связи и вымогательство бухла. – Джейсон. Мне жаль насчет Ника. Он был хорошим парнем. - Да. Спасибо. - А… что произошло с тем иракцем? – задала-таки Рейчел тревожащий ее вопрос. - С Салимом? Мне про него ничего не сказали, будто его и не было. Джейсон отвернулся, сплел пальцы в замок, но кепка больше не могла служить ему надежным прикрытием. - Его и не было. - В смысле? - Блядь, я знаю, что ты скажешь! Что я не должен был, что Салим военнопленный! Мы и условились с ним изначально, что каждый за себя, но… Сука. Он пошел со мной за Ником. Да, мы не успели, но он пошел, а не отступил к лифту… И наверху я бы без него не выстоял. - Ты дал ему уйти, - подвела итог Рейчел, по старой привычке выстраивая из спутанного, совершенно не уставного рассказа цепочку фактов. Пять часов. У Салима было достаточно времени, чтобы раствориться без следа. – Но почему «его не было»?.. Джейсон, нет. Ты ведь доложил о нем, отчитался? Лейтенант покачал головой. Рейчел прикусила губу. Ее терзало не разочарование, напротив. Плен в коконе заставил ее многое переосмыслить, в том числе и то, за что должен был расплатиться Салим. Не только за свой поступок. За ее вину перед Эриком в том числе. Но даже так, Колчека это не спасало от проблем. Понятно, почему он не стал рассказывать о Салиме – это военное преступление, а с учетом той секретной информации, которой они теперь обладают, еще и риск раскрытия государственной тайны. За это под трибунал уйти - как нехуй делать. И все это ради кого?! Ради одного иракца, который застрелил Эрика, застрелил командира Джейсона?! Он ведь понимал. Он не идиот, он должен был понимать риски для себя и своей карьеры. - Почему ты говоришь мне об этом? – спросила она, сверля Джейсона взглядом. - Он убил твоего мужа. Ты имеешь право знать. И решать. Джейсон не сказал этого вслух, но Рейчел уловила это в паузе, некоей незаконченности, что повисла в воздухе точно мутное марево. Он нарушил ее приказ. Она может рассказать об этом на допросе, более того, это ее долг – сообщить о гуляющем на свободе враге, который обладает ценной для США тайной! Вот только… Джейсон ведь не идиот. Он осознавал это и все равно приложил все силы, чтобы вытащить Рейчел из-под земли. Потому что, сука, знал, что делает! И сейчас верит в то, что Рейчел примет верное решение, каким бы оно ни было! - Какой же ты придурок, Колчек! – прошипела она и дернула его за руку. Лейтенант наклонился вперед, и Рейчел, и обняв его, и за шею прихватив, прошептала на ухо: - Салима не было в пещерах. И не будет, никогда! Эрика убил тот тип с автоматом, но это в последний, блядь, раз. Ты понял меня? - При всем уважении, мэм, я сейчас задохнусь. - Понял, спрашиваю? - офицер Кинг усилила хватку. - Понял, понял, - тихо выдохнули ей в шею, и Рейчел расслабилась, уткнувшись лбом в крепкое плечо. Может, он реально что-то усвоил, а может, под кепкой не задержалось ни хрена. Кому-то из командиров очень… Рейчел закрыла глаза, усмехаясь. Повезет. Все же повезет с таким подчиненным. - Рейч, - рука лейтенанта неуверенно погладила ее по спине. Офицер Кинг промычала что-то невразумительное, веля продолжать. – Ради тебя же это было. Давай грузовик с пивом пополам оплатим? - Ты издеваешься? – она отстранилась, с негодующим прищуром взглянув в насмешливые глаза. Издевается, сволочь. Издевается и даже не краснеет. – Ты втянул меня в сделку с Лиамом, даже не спросив! С меня только треть суммы, и ни центом больше. - Пиздец, чтоб еще раз я тебя спас, - Джейсон покачал головой, ни капли не расстроенный. В дверь ненавязчиво постучали. – Мне пора идти. У выхода он обернулся и, выпрямившись, отдал ей честь. Движение четкое, поставленное и повторенное сотни, если не тысячи раз, но Рейчел могла поклясться - этот по-теплому хитрый прищур видели немногие. - До скорого, мэм. Рейчел улыбнулась.