Гори, гори, моя звезда

Год спустя

Антон с лёгкой улыбкой наблюдает за тем, как Арсений устраивается поудобнее на другой половине дивана и ставит рядом специально купленную для шоу люльку, потому что их автомобильная — минус сто к умилению будущих зрителей; вот настолько у них всё серьёзно. — А кто это у нас проснулся? — воркует Арсений, забирая себе на руки их маленькую дочку, которая, на удивление, ещё не подняла крик, хотя горазда устраивать концерты по поводу и без, особенно ночью. Ей всего три месяца, а у Антона уже дёргается глаз, но это не мешает ему сдувать с дочери пылинки. — Аюшка проснулась, да? Проснулся наш птенчик. Арсений мягко целует её в лобик и поднимает горящий любовью взгляд на Антона. — Можем начинать? — спрашивает Шаст тихо в надежде не напугать дочку — и всей съёмочной группе сказал быть тише воды, ниже травы, иначе они этот выпуск никогда не снимут. Арсений только кивает, поправив ободок с оленьими рожками на голове, который изначально хотел всучить мужу, но смиловался. Оператор, тут же словившись, пальцами даёт обратный отсчёт, и Антон цепляет на лицо привычную широкую улыбку, в этот раз даже особо не стараясь её подделать — с семьёй под боком съёмочный процесс уже не кажется работой в полном смысле. — Всем привет, друзья! С вами Антон Шастун, и это новогодний выпуск «Контактов». Вы долго этого просили и ждали, а в Новый год заветные желания должны сбываться, поэтому сегодня у нас в роли ведущего Арсений Попов. — Когда по паспорту давно Шастун, но продюсерам ТНТ до лампочки, — вставляет Арсений минутку дедовского ворчания, замаскировав её под шутку, и тянет губы в улыбке. — Мне сегодня выпала не только честь, но и прекрасная возможность проверить твой телефон, между прочим, — вредничает Арсений, по-лисьи наморщив нос, и Антон смеётся в спинку дивана, умирая с того, как его муж играет на камеру. — Но это ещё не всё! — спохватывается Арс. — Этот выпуск особенный не только поэтому. — Ну и почему же? — подыгрывает ему Антон, хотя и так очевидно, что у них такого особенного. — А потому, что сегодня я приехал не один, а с вот таким вот зайчонком, — он осторожно поправляет Айке капюшончик с заячьими ушками и мягко целует в висок, пока она самозабвенно кусает свою любимую игрушку — резиновое колечко в виде тропической рыбки. — Это Аглая Шастун, и сегодня она моя единственная и неповторимая соведущая. — Как вы понимаете, имя выбирал не я, — вклинивается Антон и, перегнувшись через стоящую между ними люльку, тоже склоняется мягко чмокнуть дочку. — С тебя фамилия и отчество, так что не жалуйся, — фыркает Арсений, не оставаясь в долгу. На самом же деле всех их препирательства по этому поводу лишь часть игры на публику, потому что Антон без тени сомнения согласился бы с любым предложенным мужем именем — после всего пережитого он имел право назвать своего долгожданного ребёнка так, как душе угодно. — Давай без семейных разборок, лучше расскажи, что у тебя нового? — пытается Антон вывести их на непринуждённый разговор, снова забыв, что пригласил не абы какую звезду, а своего мужа, который за словом в карман не полезет. — Это у тебя лучше спросить! — смеётся Арсений. — Ты в отличие от меня не просидел полгода в декрете. Арсений не добавляет, что из-за этого декрета, свалившегося как снег на голову, его сняли как минимум с трёх проектов, не считая осенний тур «Импровизации», который пришлось свернуть, потому что одно дело отснять четыре дня пула, оставив дочку на друзей, а мотаться по городам несколько месяцев, имея грудного ребёнка, — совсем другое. Антон помнит, как муж переживал по этому поводу и трясся, как бы его не осудили за желание не нанимать няню и побыть с дочерью, которую он так ждал. — Так вот же, самая главная новость, — улыбается Антон, кивнув на Аглаю, которая на автомате кивает в ответ, и Арсений мягко щекочет её животик, умилённо глядя на это чудо. — Никогда не забуду, как ты меня растолкал утром, пока я отсыпался после двух концертов и пьянки, чтобы сообщить об этом. — Да я сам был в шоке, — Арсений счастливо светится, окончательно забравшись с ногами на диван, — а ты, скотина, помнишь, что ты мне сказал? Я процитирую, — он коротко откашливается и продолжает, старательно пародируя Антона, — «Арс, ну не ори, ну обблевал я стульчак, я потом уберу». Смешно тебе, да? — спрашивает, заметив, что Шаст катится со смеху, хоть и лицо горит от стыда. — А мне вот было не смешно. — Ты со мной потом целый день не разговаривал, — кое-как выговаривает Антон, тщетно пытаясь успокоиться. Арсений лишь закатывает глаза. — Ладно, вспоминать всё это очень весело, но не забываем, зачем мы здесь собрались. Ты же помнишь правила? — Я их знаю лучше тебя, милый, — отвечает Арс с ноткой иронии и игриво прищуривается, зная, какой эффект производит. — Я в отличие от тебя все выпуски смотрел. Антон уже хочет возмутиться, даже открывает рот, но тут Аглая издаёт громкий писк и машет своей рыбкой в сторону Арсения. — Вот, видишь? Хоть кто-то на моей стороне, — бурчит он и тянет к дочери руки, чтобы забрать в свои объятия. Кроха довольно цепляется за большие и тёплые отцовские руки, тихонько зевая, а Антон чмокает её в светлые кудряшки, прежде чем возвращает внимание мужу. — Давай, объясняй правила, раз такой спец, — подначивает, заставляя Арсения фыркнуть и чуть приосаниться — какой же он всё-таки павлин. — Проще некуда: я забираю твой телефон, задаю тебе вопросы, но не важно, знаешь ли ты ответы, главное, чтобы их знали люди из твоей телефонной книги, — выдаёт Арсений без запинки и в очередной раз поправляет свои рожки, съехавшие чуть вперёд. — Забыл добавить главное: у меня будет шестьдесят секунд, за каждый неправильный ответ минус десять секунд, и так звоним, пока не услышим правильный ответ. Единственная проблема состоит в том, что большая часть моих контактов — полное безумие, начиная Окрошкой и заканчивая Дорогущими Котлами, и я уже не особо помню, кто есть кто. — Так даже интереснее. — Арсений в предвкушении потирает руки, и Антон со вздохом передаёт ему телефон вместе с карточками, морально готовясь к позорному поражению. — Ну что, ты готов? — Антон лишь кивает, поудобнее устроив на руках Аю, и внимательно слушает. — Первый вопрос. В какую певицу был влюблён герой первой части киноальманаха «Ёлки»? — В какую певицу?.. — Шаст упорно пытается вспомнить, о чём вообще был тот фильм, ведь франшизе уже больше десяти лет, и этих историй в фильмах намешано мерено-немерено, так сразу и не вспомнишь, что там было и с кем. — Певицу Ёлку я знаю, но вот какая снималась там… — Арсений прыскает в кулак от смеха, и Антон понимает, что тот, зараза, знает. Интересно, чего в принципе его муж не знает, кроме серёжек пусетов и мема про Карла из «Ходячих мертвецов». — Я бы на твоём месте позвонил Брежневой, — невинно вворачивает Арсений, поправив чёлку. — У тебя же есть её номер? — А Брежнева откуда знает?.. — Шаст на несколько секунд подвисает, задумчиво покусывая щёку изнутри, прежде чем до него наконец доходит. — А-а-а-а-а-а, точно же! — он едва не ударяет себя ладонью по лбу, но вовремя вспоминает о дочке, которую всё ещё держит на руках. — Номер-то её у меня есть, только вряд ли она ответит… — Тогда звоним Владосу Алёшину? — спрашивает Арсений, уже вовсю принявшись за его телефон, но тут его выражение лица меняется. — М-м-м, когда-нибудь ты меня переименуешь, и раки на горе насвистят «Аллилуйя» Коэна. Антон пытается сделать вид, что хоть что-то понял. — Ну Арс, — начинает он, состроив несчастную моську, но замечает, что Арсений там что-то старательно набирает. — Эй, ты чего там делаешь? — Переименовываю себя в «любимого мужа», имеешь что-то против? — выдаёт Арсений безапелляционно, приподняв бровь, и Антон покорно вздыхает. — Так кому звоним? — А набери Позу, — предлагает Антон, решив, что терять ему нечего; напоёт Димке песню Брежневой, и он сразу срастит, что от него требуется. — Мы звоним Диме Позову, — объявляет Арсений в камеру и передаёт телефон, взбаламутив тем самым Айку — та сразу начинает, разыгравшись, бить пяточками Антона по коленям, и он давит вскрик от неожиданности, прикусив губу. — Только учти, милый, без жульничества. — То есть тебе я разрешал, значит, а ты мне нет? — возмущается Шаст, пока идут гудки, и Арсений с довольным видом отводит взгляд. — Да, Шаст? — голос Димы звучит заспанно, и Антон с запозданием вспоминает, что снимают они в десять утра — неловко вышло. — Дим, поговорим потом, у нас минута. В какую певицу был влюблён герой первой части «Ёлок»? — тараторит Антон, заинтересованный скорее не в том, чтобы прочитать другу вопрос, а успеть намекнуть на ответ. Дима долго молчит, видимо, прогружая только что проснувшийся мозг, а Шаст тем временем продолжает. — Она ещё пела, что «любовь спасёт мир»… — Вера Брежнева, — обрывает его Поз, и Антон выдыхает, расслабляясь, — я и так это понял. Вы там с Арсом, что ли? — Привет, Дим, — чуть повысив голос, даёт о себе знать Арсений, — Аглая тоже передаёт привет. — О-о-о, вы ещё и с мелкой, — в голосе Димы слышится улыбка. — Удачно вам с ней справиться. Арсений фыркает на эти слова, потихоньку утянув к себе Айку, пока Антон отвлёкся; тот только провожает вероломный перехват взглядом, расстроенный, что у него забрали его тёпленького птенчика. — Ладно, Дим, спасибо, — отвечает ему Антон, вальяжно вытянув ноги вперёд, раз уж выдалась возможность. — Прости, если разбудили. С наступающим. — Да мне всё равно нужно было вставать. Давай, Антош, целую, вас тоже. — Давай, Дим, — смущённо отзывается Антон, завершая вызов, и отдаёт телефон мужу. — Нет, мы не всегда так прощаемся, — добавляет он быстро в камеру под короткий смешок Арсения. — Дима тебе ответил, что это Вера Брежнева, и конечно это правильный ответ, — выдаёт Арс на одном дыхании, даже не стремясь сохранить мнимую интригу, но тут же возмущённо добавляет: — но ты сжульничал! — Зато у меня не было шарад по типу «начинается на Бреж и заканчивается на нева», в отличие от тебя, между прочим, — парирует Антон, приподняв бровь, и Арсений закатывает глаза, тут же прекратив докапываться. То-то же. — Хорошо, тогда переходим ко второму вопросу, — Арс меняет карточки, коротко чмокает Аю в макушку и зачитывает: — Что хотел в подарок герой песни Сергея Лазарева «Новый год»? Антон уже успевает обрадоваться, ведь в чём в чём, а в песнях Серёжи Лазарева он шарит, даже больше, чем хотел бы, на самом деле; загвоздка только в том, что он не может сходу вспомнить нужную строчку и сложно смотрит на Арсения, подперев щёку рукой. — А там разве было что-то про подарки? — спрашивает, ни к кому конкретно не обращаясь, и принимается напевать, чтобы вспомнить. — Там же было «Новый год в морозных окнах свет зажжёт для одиноких», на-на-на «кто-то пусть кого-то встретит», потом «в Новый год пусть загадают на двоих одно желание»… «все кто ждёт, все кто любит в Новый год»… «На двоих одно желание»? Ну я не знаю, Арс, — заканчивает он неуверенно, пожав плечами, и пытается прокрутить в голове куплеты. — Ну какое желание, это же не подарок, — Арс качает головой и замолкает, не желая даже намёк дать, в каком это было куплете, и Антон супится, продолжая прокручивать в голове песню, но вдруг его отвлекает Арсений, глянувший на него горящими глазами. — А помнишь, на прошлый Новый год ты загадывал желание за нас двоих? Что ты загадал тогда? Антон смутно припоминает ту новогоднюю ночь, потому что после шампанского они намешали всё, что было у Позовых в холодильнике, а наутро Антон проснулся уже дома с членом в Арсовой заднице и начисто отбитой памятью — Арсений до сих пор таинственно умалчивает, что тогда происходило после курантов, но наверняка какая-то пьяная дичь, в этом можно не сомневаться. Своё желание он, правда, помнит, хоть и царапал его второпях — такое не забудешь. — А ты его на руках держишь, это желание, — отвечает без конкретики, намекая на Аглаю, что-то бессвязно лопочущую в объятиях папы, и Арсений смотрит сначала на неё, потом снова на Антона, и тот замечает, как Арс отчаянно промаргивается, пытаясь не расплакаться на камеру — потом они об этом поговорят, уже дома, без лишних свидетелей, но пока нужно держать лицо. — В припеве и первом куплете про подарки ничего нет, вот вы загнули, конечно, — ворчит Антон в надежде сменить тему, и Арсений с готовностью хватается за возможность, тут же возвращаясь в образ. — Но в песне же не один куплет, — ёрничает он, по-лисьи наморщив нос. — Давай вместе, «я в первый день января», ну? — «Хочу с тобой проснуться рядом», — продолжает Антон спустя мгновение. — «Историю новой любви мне подари»… Ты серьёзно? — Арсений в ответ лишь пожимает плечами, хитро улыбаясь и стараясь не палить правильный ответ. Антон же трёт переносицу, думая, зачем он вообще на это подписался; лучше бы действительно певицу Ёлку позвали, куда уж праздничнее. — Ищи номер Лазарева, надеюсь, он ответит. — «Я ни в чём не уверен, но по-моему это Лазарев»? — смеётся Арсений, видимо, долистав до буквы «эль». — Чему ты удивляешься? Брежнева у меня вообще как «Вера испанский стыд» записана. Это веселит Арсения только больше, и его смеху вторит Аглая со своим птичьим писком; Антон лишь умилённо улыбается, глядя на них, и принимает телефон, вслушиваясь в гудки. — Мы звоним Сергею Лазареву, — запоздало объявляет Арс и отвлекается, чтобы достать термо-сумку с детскими бутылочками из-за дивана. — Мы можем прерваться, если собираешься кормить Аю, — вполголоса говорит ему Антон, подняв взгляд от экрана телефона, откуда по-прежнему звучат гудки, которые вскоре сменяются на механическое «абонент выключен или находится вне зоны действия сети». — Тем более что Лазарев нам уже не ответит. — Да нет, — отмахивается Арсений, — просто проверил. Айка пока не плачет, значит, можно жить, — отшучивается и достаёт из люльки плюшевого зайчишку, которому Аглая с удовольствием начинает дёргать уши, отбросив рыбку подальше. — Раз Сергей Лазарев нам не ответил, можем позвонить «Лёхе ЛГБТ», ну или Владу Топалову, как вариант. — Топалов, думаешь, знает? — с сомнением спрашивает Антон. — Но в любом случае его номера у меня нет. — Зато есть номер его прекрасной обворожительной омеги и по совместительству жены, — напоминает Арсений, чуть склонив голову, и добавляет уже тише: — А Топалов должен знать, потому что в прошлом году у них с Серёжей был фит как раз этой песни, стыдно, Антош, стыдно. — Антон закатывает глаза, но действительно, мог бы и сам додуматься. — Как у тебя записана Регина? Не могу её найти. — Только не смейся, — предупреждает его Шаст. — «Реальный оргазм». Арсений несдержанно прыскает, но тут же берёт себя в руки, хотя смешинки в глазах по-прежнему прыгают. — Мы звоним Регине Тодоренко, — с трудом выговаривает он через смех, и Антон, коротко зевнув, вновь хватается за телефон. Айка на руках Арсения зевает, причмокивает губами умилительно, и Антон с намёком кивает на неё, но Арс только мотает головой, тем самым говоря, что укладывать мелкую сейчас бесполезно, пока они снимают, проснётся от любого шума и начнёт собственный концерт. — Регин? Привет, это Антон Шастун, у тебя есть минутка? — спрашивает, стоит закончиться гудкам. — А я тебя узнала, Антош, привет! — раздаётся её радостный голос, чуть заглушаемый окружающим шумом. — У нас сейчас перерыв на съёмках, что такое? — Номер Влада можешь скинуть? — Антон и сам понимает, насколько это странная просьба субботним утром, но нужно идти до конца. Особенно в вопросах, касающихся песен Лазарева. — Могу, конечно, а зачем тебе? — спрашивает она с искренним участием, уже готовая пойти пойти решать какие-то Антоновы проблемы. — Да мы с Арсением выпуск «Контактов» снимаем, — делится, прекрасно понимая, что в любом случае теряет десять секунд, так зачем спешить. Регина угукает, заинтересованно слушая. — И у нас тут вопрос: Что хотел в подарок герой песни Сергея Лазарева «Новый год»? Влад же с ним фит записывал, хотим у него спросить. Регина несколько секунд молчит, что-то бессвязно бормоча и, кажется, щёлкая пальцами; Антон уже хочет уточнить, в порядке ли она, обеспокоенно переглядывается с Арсением, но тут Регина вновь подключается к разговору, вскрикнув: — Вспомнила! Там же было, вроде, «я в первый день января хочу с тобой проснуться рядом, историю новой любви мне подари», да? Получается, подарок — это «история новой любви», я правильно ответила? — Антон подвисает, не ожидавший, что Регина сможет ответить да и уложится в минуту к тому же, поэтому Арсений забирает у него телефон, чтобы не висело молчание. — Да, Регин, правильно, — откликается с улыбкой. Регина же как будто только больше воодушевляется, услышав его голос. — О, Арсюш, привет! — Арсений морщится, но никак не возникает, уже привыкший. — Слышала, у вас дочка родилась недавно, поздравляю! Как назвали? — Спасибо, Регин, — отвечает Арсений искренне, коротко глянув на пускающую слюнявые пузыри Аю. — Аглаей назвали. — Прелестное имя! — Антон продолжает слушать, даже не зная, стоит ли прерывать щебет двух омег; с другой стороны, куда они торопятся. — А как она по ночам спит, хорошо? Спроси она Шаста, он бы ей в красках расписал посекундно каждое своё ночное рандеву в обнимку с орущей дочерью, особенно когда на следующий день его требуют в Питер провести баттл импровизационных команд или нужно ехать в офис, чтобы доснять какую-нибудь рекламную интеграцию. — Не очень, колики постоянно, уже не знаем, что ей давать, — жалуется Арсений от всей души, пока Антон, подперев щёку рукой, показательно скучающе изучает взглядом соседнюю стену. — Ой, не надо ничего давать! — восклицает Регина. — У тебя ГВ? — Да, — кивает Арсений без раздумий, пока Антон сложно размышляет, причём тут «Громкий вопрос». — А, хорошо, тогда вы её специалисту покажите, я номерок дам… — Может, вы потом это обсудите? — не выдерживает наконец Шаст, окончательно потерявший нить беседы. — Так-то время уже вышло давно. — Ну что ты такой вредный, Антон, — отчитывает его Регина, сменив тон, — вышлю я тебе номер Владика, уточнишь у него свой вопрос. Давайте, целую вас! С наступающим! — и отключается к облегчению Антона. — Действительно, Антоша, чего ты такой вредный, — подначивает его Арсений, но сам же сыпется со своих слов. — Прости, мы отвлеклись. Регина сказала тебе, что герой Сергея Лазарева просил «историю новой любви», хотя никто от неё этого не ждал, но это правильный ответ. Ты всё ещё сохранил минуту, удивительно. — В какой-то момент я перестал, правда, понимать, о чём вы разговаривали… — Не важно, — отмахивается Арсений и вдруг улыбается, глянув на экран телефона. — Регина прислала номер Топалова, запиши на будущее, вдруг пригодится. — Надеюсь, нет, — в притворном ужасе отвечает Антон и передёргивает плечами. — Давай следующий вопрос, а то Ая уже заскучала. — А мы сейчас ответим и кушать будем, да, птенчик? — ласково воркует с ней Арсений, нежно цапнув за носик, но тут же прокашливается и со всей серьёзностью берёт нужную карточку. — Так, третий вопрос. Королевой какой вымышленной страны была Эльза в мультфильме «Холодное сердце»? — Звоним «Окрошке», — без секунды промедления говорит Антон; Арсений, оторопевший от его уверенности, даже не спорит. — Это Ида, она точно знает. — Хорошо, милый, ничего не имею против. Мы звоним Иде Галич, у нас шестьдесят секунд, — Арс передаёт ему телефон, а сам лезет в термо-сумку за заранее приготовленной бутылочкой с молоком и на какое-то время отключается от окружающего мира, всё своё внимание обратив на Аглаю, которая обычно презирает бутылочки, упорно отказываясь из них есть и требуя папу (Антону ли не знать после всех ночных многочасовых истерик), но сегодня она удивительным образом не закатывает скандал и даже не хнычет — новогоднее чудо, иначе и не скажешь. — Привет, Антош! — слышится из динамиков голос Иды, и Антон отмирает, возвращаясь в реальность. — Ида, очень срочно, королевой какой вымышленной страны была Эльза из «Холодного сердца»? — Эренделл! — кричит Ида сразу же, срывая динамик и заставляя тем самым Аю испуганно икнуть. — Не поверишь, мы его сейчас смотрим! — она заливисто смеётся, и Антон невольно подхватывает её смех. — Спасибо, Ид, с наступающим, — отвечает он, отсмеявшись, и переводит взгляд на умиротворённого Арсения. — Тебя тоже, дорогой! Целую! — Это было быстро, — тянет Шаст, отключившись, и рукой осторожно поправляет Аин капюшончик с ушками, спавший с её макушки. — Ты хорошо идёшь, ни одной потерянной секунды, — мягко улыбается ему Арсений, и Антон горделиво задирает подбородок. — Стараюсь соответствовать своему мужу-рекордсмену, — отвечает, подмигнув и заставив Арсения смутиться до покрасневших кончиков ушей. — Четвёртый вопрос. В каком фильме происходит «Диалог у новогодней ёлки»? — зачитывает Арс и даже коварно улыбается, явно радуясь озадаченному выражению лица Антона. — Вопрос с подвохом, сразу скажу. — Насколько с подвохом? — боязливо уточняет Антон, разрывающийся в догадках между «Иронией судьбы» и «Карнавальной ночью», потому что, ну серьёзно, где ещё мог быть диалог у новогодней ёлки, если не там. — Настолько, что это не «Ирония судьбы» и не «Карнавальная ночь», сразу спасу тебя от двадцати просранных секунд. Антон глядит на него глазами по пять копеек, отчаянно соображая. — Но это же советский фильм, да? — Не знаю, милый, — невинно пожимает плечами Арсений, явно наслаждаясь замешательством мужа. Антон об заклад готов биться, что Арс сам этот вопрос придумал, специально намудрил и сидит довольный. — Кому звонить будешь? — Маме, наверное, думаю, она знает, — Антон пролистывает список контактов, отыскивая её номер, и быстро набирает, — а даже если нет, просто пообщаемся, времени вагон останется. — Уверен, она знает, — кивает Арсений и придвигается ближе, чтобы его было лучше слышно. Гудки тянутся мучительно долго, и Антон уже, расстроенный, собирается сбрасывать, как вдруг комнату наполняет тёплый голос его мамы, вызывая у него широкую улыбку: — Здравствуй, сынок. — Привет, мам. У меня к тебе вопрос: в каком фильме происходит «Диалог у новогодней ёлки»? Точно не «Ирония судьбы» и не «Карнавальная ночь». — Ну, если имеется в виду романс на стихи Левитанского, то это «Москва слезам не верит», — отвечает мама спокойно, и Антон недоумённо глядит на мужа, не сращивая; причём там ёлка, если фильм вообще не о том. — А вы что, опять шоу своё снимаете? — Да, мам, мы тут с Арсением и Аглаей, можешь с ним поговорить. — Сенечка, здравствуй, милый! — Антон тихо хихикает с несчастной мордашки Арсения, но тот только делает глубокий вдох; мама Антона единственная, кому он такое позволяет — понимает, что это от большой нежности. — Как ты, как Аюшка, хорошо всё? — Да, мам, всё замечательно, — отвечает ей Арсений, — на новогодние праздники приедем. — Очень ждём! Тут все понянчиться хотят. — Мам, а не хочешь спросить, как у меня дела? — нарочито возмущённо спрашивает Антон, но мама лишь по-доброму хохочет. — Будь что не так, ты бы мне сказал, родной, я же знаю. Антон поджимает губы смущённо, чувствуя, что лицо начинает гореть; Арсений мягко бодает лбом его в плечо и коротко целует в щёку. — Хорошо, мам, мы перезвоним потом. С наступающим. — И вас, дорогие мои. Антон выдыхает, завершив вызов, и никак не может прекратить улыбаться — разговоры с мамой неизменно поднимают настроение. Арсений тем временем снова отодвигается и, закрыв полупустую бутылочку, откладывает её в сторону; Ая же, сытая и довольная, задремала, ручонкой вцепившись в папин свитер. — Антош, убери одеяло из люльки, положу её ненадолго, руки уже устали. — Антон с готовностью исполняет просьбу и сам укрывает мирно сопящую дочку, подтыкая ей одеяльце. Такой она ангел, когда не кричит. — Вот теперь можно спокойно продолжить. Мама тебе ответила, что это «Москва слезам не верит». — Да, и мне кажется, что это хрень какая-то. — Вообще-то это абсолютно правильный ответ, — смеётся Арсений, — и ты снова сохраняешь свою минуту. — Правильный, серьёзно? — Антон неуверенно хмурится, но отбивает Арсу тихую пятюню; в конце концов, смысл ему сомневаться в ответе, если его уже засчитали. — Придём домой и первым делом пересмотрим фильм. Готов к пятому вопросу? — Шаст кивает, радуясь, что это уже финишная прямая. Рекламу для этого выпуска они сняли заблаговременно, ещё несколько дней назад, тоже не без участия Аглаи; сколько бы Арсений ни ворчал, что отказывается эксплуатировать маленького ребёнка, но в итоге согласился стать ещё одним лицом «Памперс» — подгузники по бартеру и приличный гонорар решают. — В какой из жизней праздновали Новый год персонажи сериала «Урания»? — Это же тот, в котором ты снимался? — уточняет Антон на всякий случай, потому что название очень знакомое; помнится, они с Арсением даже смотрели этот сериал, когда он выходил на «КиноПоиске», но вот когда происходили конкретные события — тушите свет. Антону бы вспомнить, что он ел на завтрак. Арсений согласно кивает. — Давай я тогда тебе позвоню? — спрашивает с надеждой, потому что даже навскидку не вспомнит, кто ещё может знать что-то об этом сериале. — Не-а, но я знаю, кому ты точно можешь позвонить, — Арс по-лисьи хитро улыбается, перехватывает у Антона телефон и быстро пролистывает номера, закусив губу. — Вот, — отдаёт, когда уже идут гудки. Шаст озадаченно поглядывает на экран. — Родригез? — Никто иной, потому что именно Тимур написал главную песню для заставки и даже снялся в эпизодической роли там, — осведомляет их всех Арсений с довольным видом, светясь оттого, что довелось поговорить о своём проекте, одном из самых любимых, ведь там Арс исполнил первую и пока единственную свою главную роль, чем очень гордился. Антон только согласно кивает, решив довериться в этом вопросе мужу. — Тимур, у нас минута, срочно, в какой серии «Урании» герои празднуют новый год? — спрашивает Антону сразу, не давая Тимуру начать вереницу приветствий, припомнив, что каждая серия «Урании» была посвящена отдельной жизни парочки главных героев. — А… Э… Откуда я знаю, Антох? — озадаченно выдаёт Тимур, и Антон закатывает глаза. — Так ты же автор саундтрека! — Ну да, но… блин, слушай, вроде в последней… — Но какая она по счёту, быстрей, Тим! — наседает Шаст, следя за тем, как секунды постепенно утекают. — Не торопи меня! Там же Арсений с тобой стопроцентно, так спроси у него, он там снимался! — Не могу, он ведущий сегодня, — вздыхает Антон, недовольно зыркнув на мужа с его принципами. — Арс, ну мне скажи тогда, не помню, хоть убей. — Девять минус один? — С вами в эфире снова рубрика «Арсений Шастун и его шарады», Антон даже не удивлён. — Восьмая, точно! — вскрикивает Тимур, осенённый. — Восьмая, Антох! — Спасибо, Тим, с наступающим тебя, — выдыхает Шаст, получив ответ хотя бы так. — И вас, ребята! Антон отключается и откидывается на спинку дивана, расплываясь в расслабленной улыбке — на сегодня практически всё, и уже скоро можно будет утянуть Арсения к себе на колени и зацеловать до беспамятства. Он успел соскучиться за этот час. — Тимур, хоть и с подсказкой, но ответил, что Новый год они праздновали в восьмую жизнь, и конечно это правильный ответ, — они отбивают ещё одну пятюню, уже куда более ленивую. — Вот и стоило тебе так выёбываться? — подначивает Антон, но Арсений лишь пожимает плечом. — Иначе было бы скучно, согласись. В своё оправдание скажу, что я всеми силами спасал твой рекорд, между прочим! — За что тебе большое спасибо, — Антон тянется коротко чмокнуть его в волосы и выпрямляется, снова смотря в камеру, чтобы записать привычное уже прощание с пожеланиями всего самого лучшего в новом году, и пока Арсений дополняет его, Антон не может отвести от него взгляда. Многое изменилось за этот год, изменились и они сами, но в одном Антон уверен точно: они с Арсением не перегорят друг к другу, несмотря на разногласия, ссоры, обиды и недопонимания, потому что без него жизни нет — Антон так и не смог найти, хоть и пытался, но больше не хочет. И не будет.