Моя милая L.

Мне бы только смотреть на тебя, Видеть глаз злато-карий омут, И чтоб, прошлое не любя, Ты уйти не смогла к другому.

*** Лаура заняла свое почетное кресло посередине, пытаясь не выдавать свое набегающее волнение от нежданной встречи. За шесть месяцев женщина успела некоторым образом наладить свой быт, особенно в отношениях с мужем. Случились и позитивные изменения в ее карьере — должность директора Академии наук. Правда, для этого Лукиной пришлось пожертвовать часами в университете, разрываясь теперь между новым местом работы и общим семейным бизнесом. Третьякова с научным руководителем заняли места за столом напротив. Данный формат встречи и знакомства смахивал на переговоры, отчего все присутствующие держали серьезные лица. Мария не поднимала глаз, мысленно ругая себя за то, каким образом и путем ее занесло в данное учреждение. Возникал другой вопрос: как здесь оказалась она? Мария испытывала острое желание спрятаться, просто покинуть кабинет и не возвращаться вновь, но это уже было неизбежно. Сейчас перед девушкой стояла важная задача: представиться, рассказать о себе, подать тему работы и доказать, в чем ее актуальность и научная новизна. — Ну что же, Мария Владимировна, — начал один из заместителей, — все в сборе, поэтому мы готовы Вас слушать. Марина, научная руководительница, взглянула на свою подопечную с надеждой и некоторым волнением. Женщина прекрасно знала, как непросто участники проходят отбор, дабы получить разрешение на написание научной работы и представлять ее от Академии. Как правило, ответ в большей степени зависел от директора. А они по классике любили стопорить начинающих исследователей на первых этапах. Третьякова покинула свое место и встала возле проектора, на который вывела презентацию своей работы. Директор Академии наук с особой внимательностью рассматривала украшения на своих пальцах, пытаясь переключить фокус внимания. — Я Третьякова Мария Владимировна, — довольно решительно заговорила светловолосая. Заместители внимательно начали ее слушать, а Лаура почувствовала, как в горле образовался комок, мешающий свободно вдохнуть. Она подняла глаза и прошлась взглядом по образу девушки. Нежно–розовый брючный костюм с белой блузкой. Пиджак расстегнут, а рукава закачены. Черные каблуки и изящные ноги. Лаура поймала себя на мысли, что слишком отвлекается, когда дело заключалось совсем в другом. Она еще раз окинула взглядом уложенные светлые локоны, спадавшие на плечи, после чего сфокусировалась на материалах презентации. — Оканчиваю университет в Германии. В Кельне имела возможность поработать в редакции, занималась вычеткой текстов, — рассказывала о себе Мария. — Уже в Москве некоторое время проработала в университете ассистентом, принимала участие в конференциях, которые проводились в… — она запнулась на несколько секунд. — В Петербурге. Никто не придал значение мгновенной паузе, но от одного лишь слова «Петербург». Лаура стиснула зубы, дабы не вспоминать все, что было связано с этим местом. Не вспоминать. — Прекрасно, Мария Владимировна, перейдем к Вашей работе, — среагировала Ксения Андреевна. Научный руководитель медленно окинула взглядом директорский состав, останавливаясь на Лукиной. Марину насторожил тот факт, что за пару минут женщина ни разу не заговорила и не вставила свое слово, как это обычно происходило. — Моя работа о том, как влияет инфографика на разные научные сферы… — начала свое выступление Третьякова. За полчаса Мария успела представить свою работу и достойно подать, указав на все преимущества данной темы. Светловолосая все внимание концентрировала на экране и слайдах презентации, иногда поглядывая на лица вторых заместителей. И пока все были заняты ее выступлением, Марина с особой внимательностью наблюдала за реакциями, особенно за директором. Лаура Альбертовна изрядно удивляла Марину своим поведением, ведь никогда ранее она не замечала подобную картину: Лукина за целое выступление не вставила своих вопросов, не оставила на конкретной фразе и не поставила участника в тупик одной лишь репликой. Почему–то научный руководитель почувствовала тревогу за Третьякову, которая так старалась преподать все правильно. — Поэтому я считаю, что работа имеет место быть. И я буду искренне рада представлять ее от Академии наук, — закончила свою речь Мария и медленно перевела взгляд в сторону заместителей. Боковым зрением блондинка заметила, что Лукина все же на нее смотрела, но в ответ Маша не желала пересекаться с ней взглядом. В такой момент девушка чувствовала страх и боязнь, понимая, что судьба работы находится в руках той, которая одной фразой может все сломать. — Спасибо, Мария Владимировна, за Ваше выступление, — с легкой улыбкой ответил первый заместитель. Каждый присутствующий ощущал нечто неладное, не имея возможности не замечать молчаливость Лауры Альбертовны. Заместители восприняли это как знак. — Спасибо, Мария Владимировна, — заговорила Ксения Андреевна и повернула голову в сторону Лауры, которая, поджав губы, смотрела прямо на участницу. — Думаю, нам стоит на несколько минут отлучиться и обсудить Ваше выступление с коллегами, дабы категорические мнения уравновесить. Марина всматривалась в лица судей, не понимая ситуацию. — О каком категорическом мнении идет речь, Ксения Андреевна? — строгим голосом впервые обратилась Лаура. Заместительница молча посмотрела на директора. Третьякова машинально взглянула на женщину, понимая, что сейчас от нее можно ожидать всего, что угодно. — Конкурсантка справилась со своей задачей, проделала большую работу и доказала нам, что работа достаточно сильна для участия в защите научных работ, — добавила Лаура. — Может, у Вас есть какие-то вопросы по работе, Лаура Альбертовна? — в напряженный диалог вмешалась Марина. Брюнетка резко перевела взгляд на научную руководительницу, смерив ее взглядом на несколько секунд. — Вопросов нет, — выпалила Лаура и встала из кресла. — Заполняйте анкету. Пока все присутствующие с шоком в глазах отходили от реакции директора, та моментально встала и покинула зал, никак не комментируя свое поведение. — Ничего не понимаю, — обратился Юрий Иванович к первому заместителю. Мария не сдвигалась со своего места, взглядом уткнувшись в пол. Все, что происходило с ней последний час, казалось чем-то невозможным и нереальным: их встреча, ее должность, быстрое решение. Марина подошла к подопечной, пытаясь сохранять спокойствие. — Маш, я ничего не понимаю, правда, — поспешно заговорила она. — Если бы ты знала эту женщину, поняла бы, что сейчас ее просто подменили. Третьякова мысленно усмехнулась от промелькнувшей мысли: «Знали бы Вы, как я знаю эту женщину». — Не время разбираться, почему она сегодня так себя вела. Главное, что тебя одобрили, поэтому бегом писать заявление, — поторапливала Марина. — А где мне его писать? — спросила Маша. — По коридору и прямо ее кабинет, — ответила женщина. — К ней? В кабинет? — переспросила Третьякова. — Ну да, — послышался смешок. — Вы же пойдете со мной? — надежда не покидала ее. — Нет, зачем? Там анкета, касающаяся информации только о тебе. Не переживай ты так, иди, — Марина пыталась успокоить девушку. Внезапно в голове светловолосой промелькнула мысль: а, может, это все же не мое? Мысль, закравшаяся лишь от того, с кем ей удалось пересечься. Собравшись с силами, Мария направилась в сторону кабинета директора. Свой путь длиною в несколько метров она пыталась умедлить, дабы растянуть время в запасе. Оказавшись перед дверью, Третьякова понимает, что пути назад нет. Она поднесла руку, дабы постучать. Как сильно мне это напомнило те события… Я, школьница с дрожащими руками, сжимаю в ладони письмо, которое решила ей отдать перед отъездом в Германию. Лиза дала адрес, пожелала удачи, а я вот так же стояла перед входной дверью, а мою душу рвали на части сомнения. Если в первый раз я решилась все же постучать в эту чертову дверь — второй раз не отступлю. — Да, — ледяным тоном прозвучало изнутри. Третьякова без шаблонного вопроса «можно?» прошла внутрь комнаты, закрывая за собой дверь. Тихо стоит на проходе, боясь издать лишний звук. Кресло директора пустует, а сама Лаура стоит у большого панорамного окна, повернута спиной. Именно в этот момент Третьяковой удается рассмотреть ее силуэт, который не мелькал перед ней на протяжении шести месяцев. — Чего стоите, Мария Владимировна? Проходите и пишете заявление, — такой же холодной интонацией обратилась Лаура. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто к ней решил заглянуть. Она все поняла лишь по одному стуку. Откидывая всю мнительность на задний план, Мария уверенным шагом проходит к столу и садится за поставленный стул. Перед ней лежит образец заявления, бумага и ручка. Не задавая лишних вопросов, Третьякова начинает писать, но Лаура никак не реагирует, продолжая смотреть в окно. Тишину в кабинете разбавляли лишь звуки ручки, которой Маша писала по бумаге. Когда она закончила свое дело, в комнате наступило абсолютное молчание. Блондинке на секунду показалось, будто директор застыла на месте и не шелохнется. Мария аккуратно и практически беззвучно положила черную ручку на стол, окидывая взглядом образ Лукиной. Девушка не могла себе позволить заговорить, но и возможность покинуть место у стола она не использовала. — Решили податься в науку? — первый прозвучавший вопрос Лауры. — Я всегда в ней была, — твердо дала ответ Мария, добавив: — Лаура Альбертовна. Лукина медленно повернулась и сложила руки на груди, останавливая взгляд на лице девушки. — И как оно, быть в науке, в Москве? — едкий вопрос с поддевкой и провокацией. — Точно так же, как и в любом другом городе, — иронично ответила Третьякова. — А что же Вы к нам пожаловали? — Лукина постепенно отошла от окна к своему столу, тем самым расстояние между женщинами сокращалось. — Как же научная деятельность в Германии, в которой Вы заканчиваете университет? Лаура цитировала фразы, сказанные во время презентации. — Вы знаете, Лаура Альбертовна, — Мария встала из-за стола, равняясь ростом с директором. — Мне кажется, Вас это не должно касаться. — Отныне я Ваш начальник, поэтому меня все касается, Мария Владимировна, — женщина закусила нижнюю губу, выгибая бровь. — Что Вы, я же еще не отдала Вам свое заявление, чтобы называть себя моим начальником, — ухмыльнулась светловолосая. Внезапно Лаура потянулась через весь стол и одним жестом забрала бумаги, которые лежали возле Марии. Третьякова на секунду растерялась. — Теперь отдали, — ехидно улыбнулась Лукина и сложила бумаги ровно в стопку к остальным документам. В дверь постучали и быстро прошли в кабинет. — Лаура Альбертовна, добрый день еще раз! — Марина с улыбкой зашла, замечая свою подопечную. — Спасибо Вам за быстрое и справедливое решение. Мария действительно очень трудится и старается над работой, поэтому мы приложим всевозможные усилия, чтобы работа достойно презентовалась от имени Академии наук. Лукина перевела взгляд с девушки на коллегу и улыбнулась. — Ловлю Вас на слове, Марина Олеговна, — с легкой ухмылкой ответила Лаура. — Все в порядке с заявлением? — В полном, — довольно среагировала Лукина. Научный руководитель подошла к ней ближе. — Я уверена, что Ваши дальнейшие обсуждения работы с Марией будут плодотворны. Она Вас не разочарует, — уверенно сказала Марина Олеговна. Темноволосая взглянула на девушку, прокручивая в голове последнюю услышанную реплику. — Конечно, за успех, — спонтанно Лаура протянула ладонь. Марина с радостью пожала ей руку, взглядом указывая Третьяковой на то, дабы она подошла ближе и ответила на щедрый жест директора. Маша подошла и коснулась холодной ладони женщины. До боли знакомые, когда-то родные руки... касаются ее сквозь расстояние и время. Лаура почувствовала теплоту ее пальцев, удерживая их дольше положенного. Мария взглянула на данный жест и плавно убрала ладонь. Женщина указала Третьяковой, что пора бы оставить директора наедине. — Спасибо, Лаура Альбертовна, мы пойдем, не будем Вас отрывать от дел, — улыбнулась Марина и рукой коснулась плеча Третьяковой. Брюнетка села за свое рабочее место и поправила оправу очков. — Всего доброго, Марина Олеговна, — заметила, как женщины взаимодействуют, и какое влияние слов имеет коллега на белокурую. Они направились к выходу, но им вслед прозвучала фраза: — А с Вами, Мария Владимировна, нам еще предстоит обсудить работу. Третьякова смерила ее взглядом, ничего не сказав в ответ. Какая же ты все-таки стерва… Чувствуешь себя властной и главной. Я чувствую твое недоверие. Ответную ненависть. Твое желание растерзать меня и поиздеваться. Почему же ты тогда коснулась моей ладони так, словно хочешь удержать мои пальцы, ускользающие от холода твоих рук?