***
Сидя в одной из крытых — что совсем не мешало надоевшему песку проникнуть и сюда! — повозок, Ториас тасовал колоду карт. Кобольд, приоткрыв зубастую пасть, следил за каждым его движением, делая какие-то пометки в книге для записей. Он неумело держал перо, старательно выводя каждую букву. — Дикин, — под навес просунулась голова Мизраэль, — вот ты где! Не против? — неуверенно обратилась она уже к Ториасу, указав на свободное место. Он был лишь рад, о чём незамедлительно сообщил. Дикин же, судя по раскрывшейся сильнее пасти, улыбался во все зубы. Ториас не был уверен — он мало что понимал в эмоциях кобольдов, а мирный представитель этой расы и вовсе был ему в диковинку. — Боооосс! — протянул чешуйчатый повар. Губы эльфийки тронула едва заметная улыбка, не наблюдай Ториас за ней до неприличия часто — не заметил бы. Одним богам было известно, когда и как Мизраэль успевала краситься в пустыне, но сейчас, когда она забралась в повозку и села напротив, видеть её без густо подведенных чёрным глаз и таких же тёмных губ было непривычно. Эльфийка выглядела совсем юной и какой-то беззащитной. — Сыграем? — раскинув карты веером, выпалил Ториас лишь бы нарушить тишину. — Ооо, — радостно сообщил Дикин, — я люблю игры! Играл со старым боссом. Босс? — кажется, он упрашивал. Вздохнув, Мизраэль кивнула. Объяснив нехитрые правила, Ториас раздал карты. Дикин по первости играл особо рьяно, но, устав от постоянных проигрышей, первым же устроился у тюков с вещами и, обнявшись с книгой для записей, задремал. Эльфийка с азартом перемешала колоду, раздавая карты для новой партии. Ториас, достав из-под плаща флягу, сделал глоток и протянул спутнице. Та, кивнув в знак благодарности, приняла вино, тут же пригубив. Партия за партией фляга опустела, а Ториас порядком захмелел от дрянного пойла — за день фляга была не первой: — Играть на интерес... неинтересно. — Варианты? — Мизраэль часто выражалась настолько коротко, насколько это было возможно. Сняв плащ, она устроилась удобней, постоянно заправляя за ухо выбивавшуюся из косы прядь, а Ториас то и дело себя одергивал. Как он ни старался, взгляд то и дело цеплялся за эту прядь волос, а с неё на шею и на теперь не прикрытый плащом вырез мантии. — Как насчет поцелуя? — выпалил Ториас наудачу. Мизраэль явно смутилась: чуть поджав губу, теребила между пальцев край рукава. Молчание затягивалась, и Ториас поспешил исправить положение: — Если старина Ториас рожей не вышел, так и скажи. — Нет, не в этом дело, — отозвалась эльфийка через несколько неловких секунд. — Просто я не умею. Никогда не... — она залилась краской. — Это шутка? — не понял Ториас, но весь её вид говорил в обратном. Она покачала головой, краснея сильней. — Вот те на! В чем дело? — Ты меня вообще видел? — выпалила Мизраэль чуть резче, чем обычно. — Видел, потому и удивлен, — ответил он с серьезным видом. — С детства слышала, что ни один нормальный мужчина даже не взглянет на меня... Ториас криво ухмыльнулся — он считал себя может и не идеальным, но исключительно нормальным и уж точно не лишенным вкуса. Она нахмурилась, что выглядело непривычно — обычно Мизраэль старалась не выражать никаких эмоций. — Коротышка, — она замялась, поняв, что для полурослика это вряд ли прозвучало, как недостаток, — да еще и слишком толстая... В этот раз Мизраэль покраснела до кончиков острых ушей, выдав разом едва ли не самое большое количество слов за всё время пребывание с караваном. Ториас достал вторую — резервную — флягу и сделал глоток: — Что за глупости?! Она пожала плечами: — Родители были искателями приключений. Оставили меня на бездетных дядю с тётей. Ты бы видел мою тётю! Грация, лебединая походка, изящество... Не то, что я. — Э, красавица, так не пойдет. Что за настрой? — Ты просто её не видел... — она опустила взгляд в пол. — Зато видел тебя и мне очень даже нравится то, что я вижу. Если бы можно было покраснеть ещё сильнее, Мизраэль бы это непременно сделала. — Да всё с тобой нормально. Уж поверь мне, я в этом кое-что понимаю. Ну так что? — Ториас ловко перетасовал колоду карт. — Сыграем? Чуть задумавшись, она в своей обычной манере молча кивнула.***
Не то чтобы Ториас рассчитывал на другой вариант, но победа приводила в волнение. Отложив карты, он подвинулся ближе. Мизраэль, кажется, забыла как дышать, а её и без того огромные глаза были широко раскрыты. Максимально сократив расстояние между ними, Ториас уже сам убрал выбивавшуюся прядь за её ухо. Рядом с эльфийкой пахло лесной прохладой и мятой. Мизраэль редко смотрела в глаза окружающих и стоило ей посмотреть в его тёмные, почти чёрные глаза, как Ториас и сам ужасно смутился, но отвести взгляд было непросто. Наконец он накрыл её губы своими. Мягкие и тёплые, с едва уловимым привкусом мяты. — Ториас, чтоб тебя, — снаружи послышался раздраженный голос Катрианы. Ториас отстранился от Мизраэль и спустя пару мгновений в повозку заглянула и сама обладательница голоса: — Я тебя обыскалась. Хватит отлынивать — займись уже делом. — Да иду я, иду, — протянул он в ответ. — Только не кричи так! — Ммм, Бооосс, — очень некстати на тюках заворочался кобольд, — он жульничал. "Вот тебя только не хватало", — подумал Ториас про себя, нехотя покидая повозку следом за Катрианой. — Увидимся, — успел он бросить эльфийке напоследок, подмигнув. — Босс! — Дикин напомнил о своей наблюдательности. — Полурослик играл нечестно. Мизраэль пожала плечами: — Знаю, — вслушавшись в удалившееся звуки снаружи, она добавила, — и я тоже. Ни к чему было всем знать, что за годы проведенные под крышей мастера Дрогана, она научилась не только волшебству, но и, стараниями Дорны, паре карточных трюков — в этой игре поднаторела так, что Ксанос не раз оставался без вещей.