***
— Медведева, ты ебанулась? — Миша схватил еë за плечо и резко развернул. — Ты сейчас серьезно? — Что? Тоже будешь отчитывать меня за пьяные поцелуи? — она усмехнулась и продолжила протирать кофейные чашки. — Да! Скажи мне, ты чем, мать твою, думала? — Ничем. Просто поцелуй, а вы придаете этому такое значение. — Да, как ревновать еë к еë подружкам так ты первая, а как сама по пьяне засосала своего врача, так это норма! Извини меня, конечно, но в этой ситуации я на стороне Алины, — фыркнул Миша и сел за стойку. — Да, конечно, вы же все святые и знаете как лучше. Все такие душно-хорошие, что от вас аж тошнит, — прорычала Женя и поставила перед Мишей чашку с кофе. — Это же не вы сдохнете в ближайший год или сколько там. Не вы живете с мыслью о том, что это ваш последний поцелуй, последнее утро, последний завтрак, последняя ночь, последнее признание в любви. Не вы, черт возьми, а я. — Я тебе кучу раз говорил, что не только тебе тяжело, — он сделал глоток кофе. — Не подавись, — язвительно бросила Медведева. В следующую секунду Миша не выдержал, зашел за стойку, схватил Медведеву за воротник рабочей рубашки и взглянул в глаза. Женя молчала пару секунд, а в следующую уткнулась парню в грудь и громко зарыдала. — Да, я идиотка! Да, я делаю сплошные глупости! Да, мы с ней ссоримся через день, но я не могу по-другому! Я хочу жить спокойно, но я не могу! Да, она заслуживает лучшего варианта, чем больная девушка с вечными истериками! Да-да-да! Я не могу сделать еë счастливой! Я не могу! Я делаю все только хуже с каждым грëбаным днëм своей жизни! — она ударила кулаком Мишу в грудь и зарыдала с новой силой. Коляда ничего не сказал, лишь крепко прижал к себе. Крепко настолько, насколько мог. Он отпустил еë лишь тогда, когда Женя резко прекратила всхлипывать и начала задыхаться. — Что с тобой? — он схватил еë за плечи. — Мне… — Женя схватилась за грудь, а ноги начали подгибаться. — Что? Что сделать? — Миша усадил еë на стул. — В рюкзаке… Там… Таблетки, — сгибаясь в приступе боли и прижимая руки к груди, прошептала девушка. Было больно. Кажется, от этой боли можно было сойти с ума, потому что с каждой секундой сознание становилось всë спутанней и спутанней. — Это? — Миша трясущимися руками показал Жене палетку таблеток. — Да… Одну, — она подставила ладонь. Коляда быстро выдавил таблетку ей на ладонь, а Женя так же быстро положила еë себе в рот. Сердце постепенно успокаивалось, а о приступе напоминала только испарина на лбу и испуганные глаза. — Ты в порядке? — Миша опустился на колени и положил ладони на Женины дрожащие коленки. — Да, всë хорошо, — она сделала глубокий вдох. — Прости, если напугала. — Конечно напугала. И как часто так? — Почти каждый день. Иногда бывают выходные, — Женя слабо улыбнулась и шмыгнула носом. — Можешь вызвать сменщицу? — Зачем? — У меня выходной, поехали ко мне? — Ладно, поехали, но отвезешь меня потом домой? — Отвезу, а тебя там ждут? — Надеюсь… — Медведева горько усмехнулась.***
— И сильно она злилась? — Миша провел пальцами по темным волосам. — Скорее не злилась, может, немного ненавидела меня, но большую часть ей просто было больно. — Испытываешь еë на прочность? — Нет, я просто думала, что если я буду с ней честна, то так будет лучше. — Сколько прошло с разговора? — Вторая неделя идëт. Она всë это время спит в гостиной на диване, — Медведева усмехнулась. — Уступила больной спальню? — Коляда рассмеялся и сделал глоток чая. — Видимо. — Не пора ли поговорить? Я устал быть вашим личным психологом. — Я всë сказала ей тогда. Мне нет оправданий и она либо прощает и дальше меня любит, либо бросает, — Женя пожала плечами. — Поговори с ней еще раз, прошу. — Знаешь, я даже не понимаю зачем я это делаю. — Может, это всë еще твоя стадия отрицания? Ярое сопротивление и нежелание мириться. — Мне казалось, что я смирилась и приняла даже. — Я думаю, что принятие это явно не то, что ты делаешь. — А что по твоему? — Принятие будет тогда, когда ты начнешь лечиться и разрыдаешься в еë объятиях от осознания неизбежности и того, что с тобой может случиться. От осознания, что ты останешься без неë, от того, что произойдет с твоим сердцем. Может, я не прав. — А может и прав, и я всë еще пытаюсь сбежать от неизбежного с помощью всех возможных способов, — Женя грустно вздохнула и уткнулась Мише в плечо.***
Алина сидела в кровати, когда Женя вернулась. Она работала за ноутбуком и время от времени гладила по спинке Лею, которая лежала рядом. — Ты вернулась? — Женя вошла в спальню и села на край кровати. — Как видишь. У меня спина болит от нашего дивана, не знаю как на нëм спал Миша, — еë пальцы ловко защелкали по клавишам клавиатуры. — Ты меня простила? — Медведева начала гладить Лею по голове, слушая сладкое мурчание. — Я и не обижалась, — хмыкнула Загитова. — А честно? — Честно, не обижалась. Просто меня всë это разозлило и вывело из себя, вот и всë. Я слишком тебя люблю, чтобы бросать после этого. Но не смей пользоваться моей добротой, — она отвела взгляд от экрана ноутбука. — Хорошо, — шепнула Женя и легла рядом, прижимаясь к еë бедру щекой. — Спасибо. — Пожалуйста, — Алина кивнула и вновь посмотрела в экран ноутбука.