***
— Куда мы едем? — Алина оглядела дорогу. — Узнаешь, — Женя улыбнулась и сделала музыку погромче. — Передо мной только какая-то безлюдная и грязная трасса. — Потерпи немного. Спустя полчаса девушки были на кладбище. Повсюду была грязь вперемешку с оставшимся снегом, ботинки засасывало и пачкало. При ходьбе эта жижа издавала просто отвратительные звуки. — Зачем мы приехали на кладбище? — Алина сжала Женину холодную ладонь и спрятала нос за воротник курточки. — Идëм, не спрашивай, — Женя целенаправленно шла вперед, ведя девушку за собой. Алина терпеливо шла за ней, то и дело перешагивая лужи. — Мы пришли, — Женя свернула на одну из тропинок и остановилась у какой-то могилы. — Чье это? — Алина взглянула на памятник, а затем застыла. Женя усмехнулась и прижалась к Алининому плечу. Та всë еще молчала. — Ты когда-нибудь думала, что будешь стоять над моей могильной плитой? — Медведева усмехнулась. — Нет, — выжала из себя Загитова и шмыгнула носом от холода. — Пока вместе со мной, забавно, — Женя грустно усмехнулась. — Как у тебя ума хватило поставить себе памятник на кладбище при жизни? — она отодвинулась и глянула на свою девушку. — Чтобы потом никто не мучался. Фотка красивая, останется дописать только дату смерти. — Ты невыносима, — Алина выдернула руку, махнула и пошла по вязкой земле в сторону машины. По щекам резко потекли слёзы, а внутри разрывало от злости. — Аль! Ну, Аль, стой, — Женя оглянулась и побежала следом. Она поймала её за руку, резко развернула к себе и взглянула в её глаза, которые она старательно прятала. — Что такое? — Да, ты хоть иногда своей головой думаешь о том, что ты вообще говоришь? Ты вообще понимаешь, что вылетает из твоего рта? — прокричала Алина, судорожно хватая воздух губами и сжимая дрожащие пальцы в кулаки. — Что я сказала? — Очень смешно шутить про свою смерть, да? Мало того, что ты притащила меня смотреть на свой памятник, так ещё говоришь такое! Ты понимаешь, что мне больно и я не хочу это слышать?! — Алин, но смысл бежать от правды и единственного исхода? — В том, что борись, черт тебя дери! Ходи к врачам, сдавай анализы, принимай эти гребаные лекарства, а не ставь себе памятники! — она судорожно глотала слёзы. — Аль… — Да иди ты к черту, поняла? Убивай себя дальше, но не тащи меня за собой. Ты так весело говоришь об этом, а ничего, что жить после твоей смерти мне! Как мне реагировать на то, что ты сокращаешь свои драгоценные дни, а не лечишься и не продолжаешь быть со мной рядом! С тем, что ты делаешь тебя давно пора бросить! Ты всех тянешь за собой на дно! Господи, с тобой без толку разговаривать, — она выдернула руку, сжала кулаки, запрокинула голову и пошла дальше. Женя сглотнула и глянула на машину. Алина быстро шагала по дороге, время от времени ругаясь и стряхивая грязь с носа ботинка. — Что смотришь? — бросила Алина, со злостью глядя в Женины глаза. — А как я… — Езжай на чем хочешь, — прорычала Загитова и громко хлопнула дверью. — Упс, — Женя нервно хихикнула и повернулась лицом к своему памятнику. — Ну, что, Медведева, — она вздохнула и присела, рассматривая фотографию. — Красиво всё-таки, а главное без глупых эпитафий. Я памятник себе воздвиг нерукотворный… — Медведева усмехнулась. Алина уехала, но проехала недалеко. Она вышла спустя десять минут, оставила машину на обочине и отошла немного в лес, где просто начала кричать и пинать комки грязи под ногами.***
Женя стояла на остановке в ожидании автобуса. В кармане был только телефон, пятьсот рублей наличкой и немного мелочи, как раз на проезд. — Я опять накосячила, — выдохнула Женя и съежилась, пряча нос в воротник куртки. Еë трясло от холода, а автобус все никак не приходил. Видимо, тут он ходил раз в час. Жене почти повезло, через полчаса на остановке появился голубой старый автобус, который, кажется, разваливался на ходу и дымил так, что можно было задохнуться. Медведева зашла в него, купила себе билет и уселась около окна. Сиденье, кажется, пережило еще Женину прабабушку, но выбора особо не было. — Люблю косячить, видимо, это моë призвание, — она вздохнула и прижалась лбом к холодному стеклу. Дорога предстояла долгая, а темнело всë еще рановато, поэтому дорога предстояла долгая. Было достаточно времени, чтобы подумать над своим поведением. К вечеру она приехала в город и сразу же пошла в бар. — Мне один стакан пива, — Женя кивнула и села за столик. Взгляд уперся в стекло. На улице кипела жизнь, мимо проходили улыбчивые люди, которые что-то яро обсуждали, затем проходили грустные, которые утыкались в телефоны и сбивали всех на своëм пути. Из глаз скатилась слезинка, а на столе появился стакан с пивом. Стоило Жене взять его в руки и поднести к губам, как еë тут же отдернули. — Стой, не пей! — раздался голос над Жениным ухом. — Ты какими судьбами тут? — Женя улыбнулась и шмыгнула носом. — Забежала после работы. Ты успела выпить? — Анна погладила еë по плечу и улыбнулась. — Нет ещё, а что? — Есть идея, но сначала скажи почему ты плачешь? — она провела пальцем по еë щеке. — Да так, Ань. А еще мы больше не можем целоваться, — Женя горько усмехнулась, утирая слезу рукавом. — Но ты можешь поплакать в моё плечо и обнять, — врач подмигнула. — Могу? — Можешь, — Аня улыбнулась. Женя встала и крепко прижала Анну к себе, утыкаясь носом ей в белокурые локоны. Тëплые руки Анны крепко обняли и нежно начали водить по еë спине. — Спасибо, — шепнула Женя. — Поехали, — Аня взяла еë за руку и повела за собой. — Куда мы? — Узнаешь, — девушка улыбнулась. Они сели в машину Анны и через полчаса оказались в больнице. Аня надела на себя свой рабочий халат, а на Женю халат для посетителей. — Обработай руки, — Аня обработала руки антисептиком. — Что мы делаем? — она повторила действия Ани. — Не шуми, — врач взяла еë за руку и провела в отделение, где в кюветах лежали новорожденные малыши с патологиями. — Младенчики? — Женя усмехнулась и осмотрелась. — Да, — Аня улыбнулась и погладила одну из малышек по животику. Здесь было тихо. Некоторые малыши едва слышно кряхтели, как котята, другие были подключены к аппаратам и не могли сами дышать. Рядом с каждым кюветом стоял кардиомонитор, который считал пульс и давление маленьких пациентов. — Этой малышке пару дней назад я пересадила сердце, — Анна взяла ребенка на руки и улыбнулась. — Смотри какая. — Хорошая. — Она боец. Она так сильно боролась за свою жизнь, что получила себе новое сердце, с которым проживет ещё долго-долго, — блондинка погладила кроху по ручке. — Хочешь взять? — Хочу. — Осторожно, — врач переложила малышку в руки Жене. — Крохотная и легкая, — Медведева улыбнулась. — Смотри, — она взяла Женину ладонь и указательный палец приложила к груди малышки. — Чувствуешь? — Да. Быстрое, маленькое и сильное. — Полегчало? — Аня приобняла еë за плечо и взглянула на малышку. — Да, — Женя осторожно опустила малышку обратно и обернулась к девушке. — Я отвезу тебя домой, — Анна кивнула, взяла еë за руку и повела прочь.***
Женя вернулась домой поздно, но Алина не спала. Сидела в гостиной и смотрела какое-то глупое шоу по телевизору. — Привет, — Женя разделась и села рядом на диван, пряча запястья в рукава толстовки. — Привет, — Алина кивнула. — Прости меня, я погорячилась, но ты тоже была не права. — Знаю. И ты меня прости, — Медведева села ближе, прижимаясь плечом к еë плечу. Она провалилась куда-то в пучину своих мыслей. Памятник, автобус, слëзы, бьющиеся сердца, здоровые люди, смерть. — Ты чего? — Алина пихнула еë в плечо. — Я умру, — шепнула она, глядя Алина в глаза. — Что? — Алин, я умру, — Женя сглотнула, ощущая на своих щеках слëзы. — Не умрешь, иди сюда, — Загитова обняла еë, крепче прижимая к себе. — Нет, не так… Я умру, — зарыдала Медведева, сжимая футболку Алины пальцами. — Тише, спокойно, ты не умрешь, слышишь? — Алина прижалась щекой к еë макушке и начала гладить по спине и волосам. — Я умру, — шепнула Женя и прикусила губу. Кажется, это было то самое принятие, про которое говорил Миша.