Драконова Кровь

      Выдержки Лаэзель хватило примерно на полчаса, после чего та просто завалилась на бок, потеряв сознание. Хорошо Уилл благоразумно шёл неподалёку и подхватил гитиянки у самой земли.       – Упрямая идиотка, – заметила Шэдоухарт. – Теперь точно придётся искать убежище.       – Мой ворон тут неподалёку пещеру видел, – сказала Иша, глядя на то, как Уилл пытался лучше перехватить воительницу, чтобы понести.       Весила она немало, несмотря на жилистое телосложение, всё-таки доспехи на ней были далеко не для красоты. Конечно, ей бы хотелось свернуть к болоту, поскольку кружащийся там ворон смог разглядеть Кагу. Лесная эльфийка шла уверенно и знакомой ей тропой, явно спешила и оглядывалась, опасаясь слежки. Желание унизить эту властную женщину никуда не ушло. Дроу понимала, что здесь играет её обида и похожесть ситуации, но раз взявшись, она всегда идёт до конца. К тому же, мало ли что потом будет твориться в роще после Тернового Обряда. Не случится ли так, что за ними потом отправятся в погоню совсем недружелюбные друиды или существа пострашнее.       Пещера нашлась неподалёку и, судя по следам когтистых лап напоминающих медвежьи, именно здесь было логово поверженного медвесыча. Похоже, мама вывела птенца прогуляться, а тут на её детёныше решила отыграться жаждущая крови гитиянки.       – Святилище Селунэ? – Шэдоухарт даже подбежала ближе к статуе женщины в вуалевом платье.       Выточенная из камня статуя выглядела внушительно, Лунная Дева стояла, сжимая в руках каменный посох. Удивительно было то, что она не развалилась от времени, хотя, тут скорее виноваты молитвы. Перед самой статуей протекала вода, а на камнях стояла курительница с благовониями. Они давно отсырели, и зажечь их не представлялось возможным, а ещё тут лежали побрякушки, подношения богине. Серебряная статуэтка Селунэ, серьги с лунными камнями, потускневшее от времени обручальное кольцо. Не слишком богатая добыча, но всё это можно неплохо продать.       – Оставь это, – приказным тоном сказала Шэдоухарт, стоило Ише потянуться к статуэтке.       – С чего это вдруг? – с нотками угрозы спросила дроу, не желая слышать подобного тона ни от одного из компаньонов.       – Шутишь? Этот мусор – подношения Селунэ. В лучшем случае оно бесполезно, в худшем, кто знает, может проклято, – она говорила это с презрением, не вынося на дух само изображение богини Света. – Не пытайся заигрывать с лунной ведьмой или её побрякушками. Бед не оберёшься.       – Зато это можно выгодно продать и я буду делать так, как захочу, – твёрдо заявила Иша, не желая сейчас вступать в богословский спор или пытаться выяснить, какому же богу тогда служит она?       Пантеон божеств Фаэруна обширен, некоторые конфессии огромные, другие – нет. Сейчас был не лучший момент, чтобы выяснять это, к тому же, религия – не её конёк. После пережитого дроу старалась исключить из жизни подобные разговоры. Да, она признавала полезность жрецов, не важно в какой цвет выкрашено их божество, но контакты с ними старалась свести к минимуму. Кто знает, что в следующий момент им нашепчет их бог…       Конечно, пришлось предварительно пещеру обыскать, мысли о находящемся неподалёку вампире не давали покоя, но тут его точно не было. Медвесыч не стал бы жить по соседству с таким существом, он бы нашёл другое логово.       Уилл вызвался уйти на охоту, за ним увязался Астарион.       – Интересно, кого тогда наш бравый герой притащит на ужин? Ставлю на то, что Астариона, – саркастически заметила Шэдоухарт и с явным сожалением занялась Лаэзель.       На удивление с охоты Уилл вернулся один и добыл молодого оленя. Гейл, что удивительно взялся за готовку, мило улыбаясь и сказав Ише:       – Раз тебя не впечатляют мои магические таланты, может, впечатлят кулинарные?       – Может, – улыбнулась она ему, не собираясь этим заниматься.       А если волшебнику так не терпится показать себя во всей красе – его дело, она будет только «за». И надо сказать, он прекрасно справился со своей задачей. Похлёбка с мясом оказалась что надо. Что ж, волшебник умел готовить и значит, всегда можно рассчитывать на «помощь» прекрасной даме.       Лаэзель так и не проснулась, на что Шэдоухарт ухмыльнулась и озорно заметила, что им больше достанется. Сна же не было ни в одном глазу, Иша решила пройтись и в первую очередь заглянула к статуе Селунэ.       Не то чтобы Лунная Дева была ей близка. Просто её символ – луна – навевала на довольно приятные воспоминания, когда она некоторое время гостила в храме Тёмной Девы – Эйлистри. Ритуалы в храмах дроу-отступников были завораживающими и до ужаса красивыми. Сама она в них никогда не участвовала, но с интересом наблюдала. При этих воспоминаниях она невольно заулыбалась. Те дни были одними из самых приятных после её решения сбежать из дома, после всего, что с ней произошло.       – А вот и ты, – радостный голос Гейла вырвал из созерцания скульптуры.       Иша постаралась скрыть раздражение его появлением. Нельзя так бесцеремонно прерывать красивые картины из прошлого, коих у неё не так много.       – Ну и как тебе похлёбка из оленины? Старый рецепт моей семьи. Я обычно использую для её приготовления каратурские приправы, но в нашем случае пришлось довольствоваться банальным розмарином.       – Сытно, аппетитно и очень вкусно, – она поспешила нацепить на лицо улыбку, поскольку такие разговоры издалека никогда так просто не происходят. Но и потешить его самолюбие тоже не мешало, пусть знает, что хоть в чём-то он её смог впечатлить.       – Очень приятно это слышать, особенно от тебя, – прищурившись сказал он. – Впрочем, я пришёл сюда не потчевать тебя рассказами о своих кулинарных способностях. У меня… У меня к тебе разговор немного другого свойства.       Он выглядел донельзя смущённым, скованным и обеспокоенным. Интересно, с чего вдруг? Иша постаралась проявить участие и мягко поинтересовалась.       – И почему ты так напрягся?       – Потому что есть вещи, о которых непросто рассказывать. Но прежде я бы хотел сказать, что мне нравится то, что я вижу.       Дроу прищурилась, она знала такую обходительность и потому заранее напряглась, но виду не подала. Ему что-то от неё было позарез нужно, это виднелось по напряжённому взгляду, хотя говорил он складно и уверенно, значит, давно выстроил для себя разговор и взвесил каждое слово. К таким ухищрениям маги прибегали и в Мензоберранзане. Что поделать? Женщины, в каком бы обществе ни воспитывались, были падки на комплименты.       – То, как ты защитила ту девочку – Арабеллу, пусть это и было продиктовано порывом. Даже то, что ты согласилась помочь фамильяру друидов, хотя могла бы и отказаться, – перечислил он, а потом с чувством сказал. – Иначе говоря, ты завоевала моё доверие.       Это были громкие слова. Что же такого было ему нужно, чтобы подобными разбрасываться?       – Благодарю, – односложно ответила Иша, стараясь не вступать с ним в обсуждение, и ожидая, когда же он сам ответит на невысказанные вопросы.       – Теперь я хочу, чтобы ты доверилась мне. Как понимаю, наше путешествие займёт ещё какое-то время и чувствую, что больше не могу молчать. Есть нечто, без чего я не могу жить. Я открою тебе что это, но почему – останется тайной. Извини, но я вынужден просить пойти на такие условия.       – Хорошо, я согласна, – немного подумала она для верности.       Страшные тайны начинают приоткрываться, ясное дело, что сразу они всё не расскажут, но пока и этой крупинки достаточно. Настаивать сейчас – подвергнуться риску неизвестности, а она убивает не хуже клинков, заклинаний или ядов.       – Спасибо, – он шумно выдохнул, видимо, не ожидал такого ответа или правда был несказанно рад подобному повороту событий. Ну да, чтобы дроу доверилась кому-то на его условиях? Ни в жизнь! – Тогда я продолжу. Видишь ли, я страдаю от некоего… недуга. Он не связан с паразитом, но сам по себе не менее опасен. И единственный способ облегчить «симптомы» – это находить могущественные артефакты и поглощать сокрытое в них Плетение. В последний раз я это делал до того как нас похитили иллитиды, задолго до этого… Мне нужно повторить процедуру и чем раньше, тем лучше.       – Надеюсь, ты понимаешь, о чём просишь? Поиски таких артефактов всегда непросты, мало того, связаны с серьёзными опасностями, – наставительно сказала она. – И надеюсь, мне не надо объяснять какими силами они могут обладать.       – Знаю и понимаю, на какую жертву прошу пойти. Правда, одна из таких прядей у тебя уже есть, – увидев её озадаченный взгляд, указал на кольцо и выдохнул: – Я об этом.       Он смотрел на её кольцо с жадностью и голодом, но ему хватило ума не давить, не требовать и не убеждать. Лишь раздражать своим молчаливым присутствием и стоянием над душой.       – Нет, – резко сказала Иша. – Так понимаю, время ещё есть.       – Да, оно есть, но медлить всё-таки не стоит.       – Это кольцо – моё, – твёрдо и с нотками угрозы проговорила чародейка. – Насчёт других артефактов – подумаю, какой именно тебе отдать. Но к этому кольцу даже не приглядывайся.       – Я понял тебя и прости, если обидел.       Он, мягко улыбнувшись, ушёл в сторону лагеря, и только через несколько мгновений до Иши дошло – он ведь добился согласия! Указал на личную вещь, с которой она вряд ли бы рассталась, но выгадал возможность для других подобных артефактов.       Коря себя за неосмотрительность и излишнюю эмоциональность, вышла на воздух, чтобы немного унять бешенство. На небе уже зажигались первые звёзды, всходила полная луна, озаряя серебристым светом всё вокруг. Загадки никуда не хотели уходить, и их становилось всё больше и больше. Но самое главное – почему они не превращаются. Этот вопрос сводил с ума почище чёртовой личинки засевшей в мозгу, затаившейся, будто ждущей своего часа.       Её познания об иллитидах были крайне скромны, Мать Феана никогда не обладала достаточной властью и возможностями, чтобы хоть ненадолго нанять в дом представителя этой расы. Но никогда не видела таких кораблей, что несли её и остальных сквозь пространства. Мало того, они бежали от гитиянки сквозь ад. Иллитиды слишком ценили свои жизни, чтобы подвергаться излишнему риску, даже являясь непревзойдёнными псиониками, их тела были слишком хрупкими. Если они подпустят к себе врага на расстояние удара и не успеют среагировать, то могут прощаться с жизнью.       Что же такого произошло? От чего они бежали или пытались скрыться, если самым безопасным путём для этого был выбран Аверно? И каков был конечный пункт их путешествия?       – Звёзды сегодня красивые, – мечтательно протянул Астарион.       Она его голос узнает, кажется уже везде. Иша подошла ближе и посмотрела на него, как на непослушного мальчугана.       Эльф спрятался среди камней, вытянул ноги и глядел на загорающиеся яркие созвездия с мечтательной улыбкой.       – Во Вратах Балдура я часто на них смотрел, но они никогда не были там столь яркими, – проговорил он, не поворачивая головы и даже не переводя взгляд на дроу.       – Наталкивает на размышление, ведь так? – поинтересовалась она, больше глядя на луну и вспоминая недолгий отдых в храме Эйлистри.       – Ну да, я вот думаю, что будет, когда мы доберёмся до гитских яслей. Узнаем ли мы как контролировать червя? Закончится лишь наш маленький шальной поход?       – Для меня-то точно. Как только эту дрянь уберут из головы, я пойду своей дорогой.       – Жаль, – торопливо выдал Астарион, резко поднимаясь с места. – Ужасно жаль, между прочим. Ты прекрасный союзник, мало того, что тебе удалось пересечь Аверно и пережить крушение, но и потом ты показала себя с выдающейся стороны.       – Я просто пытаюсь выжить, как и мы все, – подметила дроу.       – Согласен, и это сходство меня только радует.       У него странно блестели глаза, в которых было сложно что-либо прочитать. Эмоции сменялись калейдоскопом, а вот лицо оставалось неизменной шутовской маской, которую он, видимо, привык носить независимо от ситуации.       – Всё хорошо?       – О, прости, немного замечтался, – улыбнулся он. – Прогуляюсь немного, чур, не скучать без меня.       – Ты вообще-то дежуришь сегодня, не забыл?       – Перестань выставлять себя строгой госпожой, от получаса ничего не изменится, а Уилл посидит немного. Уверяю, вернусь вовремя, и никто к лагерю близко не подойдёт. Спокойно ночи.       Он пошёл в темноту редкого леса. Иша не сомневалась, что он не заблудится, хотя странно, что он может спокойно ориентироваться в дикой природе, если ни разу не покидал стен Врат Балдура. Но, мало ли в его жизни было приключений? Кто сказал, что у него нет никаких секретов?       Вернувшись в пещеру, чародейка не пошла в лагерь, поскольку там ещё не спал Гейл. Она была зла на волшебника и потому решила пока провести время возле статуи Селунэ, как бы неуютно она себя под её взором не чувствовала.       В который раз дроу глянула на кольцо, которое по сути было всего лишь капризом обиженной женщины. И которое перевернуло всю её жизнь, она пообещала себе, что это колечко будет у неё.       Сев самой статуи и рассматривая играющий на гранях лунный свет, прикрыла глаза и погрузилась в воспоминания.              Тёмная подворотня на окраине города. Туда лучше не ходить одной, особенно, если хочешь остаться в живых. Но записка с назначенным местом встречи чётко говорила – здесь.       Почерк Ише был не знаком, но она небезосновательно опасалась, что покушение не удалось. И этот ублюдок захотел отомстить своенравной ученице, решившей его убить чужими руками. В кромешной тьме слышались только падающие капли воды и соли, холодная влажность воздуха заставляла кутаться в плащ сильнее.       – Тебе бы научиться ходить тише, – знакомый голос послышался, казалось, отовсюду, в небольшой пещере была хорошая акустика.       Её знакомый встал как раз в том месте, откуда слова разносились громким эхом повсюду.       – Ты сделал это? – не желая показывать, как она испугалась, спросила Иша. Нечего доставлять удовольствие ещё одному самцу хотя бы своим испуганным взглядом.       Вместо ответа он достал из поясной сумки кольцо. Сияние фейри подарило островок света, лишь для того, чтобы убедиться, что украшение нужное, а не подделка. Она сомневалась, что учитель расстанется с этой побрякушкой добровольно, даже для того, чтобы заманить её сюда.       Паук был именно тот – серебряное кольцо, которое держалось на пальце при помощи согнутых лапок и красный камень обозначающий брюшко. Там даже виднелась капелька крови.       – Он даже не успел ничего понять, – с некоторой бравадой сказал убийца.       – Жаль, – капризно выдала она, забирая артефакт и с превеликим удовольствием надевая его, а потом любуясь как оно великолепно сидит на её пальце. – Но я рада и тому, что он мёртв.       С этими словами она достала из-под складок плаща пузатый кошель и протянула наёмнику.       – Награда достаточно щедра, можешь пересчитать.       Конечно, был великий соблазн убить его и оставить деньги себе, они могут пригодиться в будущем. Бреган Д'эрт состоит из отщепенцев, бродяг и изгнанников, они привыкли, что кто-то из них может не вернуться с задания, выяснять что случилось никто не станет. Дружба и взаимовыручка в Мензоберранзане – черты, скорее мешающие выжить, чем помогающие. Но всё-таки Иша посчитала, что иметь связи в этой банде – выгодно… Пока что.       – Я назначил свою цену, принцесса, – ухмыльнулся он.       – Не смей меня так называть! – зашипела на него она и взмахнула рукой.       В грудь ударило заклятие. Видимо, он подготовился к её реакции и потому нейтрализовал на месте, а потом припечатал к стене. Учившаяся магии и жрецескому повиновению перед Лолт, она оказалась беспомощной сейчас, и на удивление он оказался сильнее её и физически.       – Чего тебе надо? – зарычала она, уже догадываясь, чего он потребует.       – Открой лицо.       – Что? – удивлению не было предела, её уже мертвый учитель предпочитал не смотреть на неё.       – Открой лицо.       – Не побоишься огня?       – Пока что он не в твоей власти.       Мягкий насмешливый голос выводил из себя, а беспомощность снова вернула в те дни, когда приходилось терпеть унижения. Они несколько раз встречались, но ни разу она не подходило близко, не показывала лица, предпочитая прятаться за капюшоном плаща и вуалью густых волос.       Сложно передать, какой ужас она испытала, когда увидела в зеркале ещё одно проявление драконовой крови – красную чешую, прорастающую на скулах и лбу. Мать Феана, заметив эти изменения, приказала только усерднее молиться Лолт, чтобы та дала возможность скрыть это уродство. Ведь в их обществе очень многое зависело от внешности.       – Хорошо, вот! – она скинула капюшон и убрала волосы, давая ему возможность рассмотреть всё «великолепие».       Огни фейри погасли погружая их в темноту, а дроу изо всех сил старалась не отвернуться и не показать как тяжело приходится стоять и смотреть ему в лицо, даже в погрузившей их темноте.       Красными углями загорелись его глаза, он наклонился, провёл пальцами по росту чешуи и выдохнул:       – Ты расплатилась, принцесса.       Он отпустил её резко и мгновенно скрылся в темноте пещеры, оставив в её руках кошель с золотом. Она не простит ему этого, найдёт и он поплатится за всё!              Прикосновение холода на шее заставил резко вскинуться и обернуться.       – Дерьмо, – только и смог выдать испуганный Астарион и тут же ловко откатился, уходя из-под залпа огня.       – Постой! – попросил он её, видя, что чародейка готова запустить в него сферой и сжечь наглеца на месте. – Всё совсем не так, как кажется, клянусь тебе!       – Правда? И что же тебя заставило стать самоубийцей?       – Я не собирался тебе вредить! – пытался убедить он её, странно дёргаясь. – Мне просто нужна была… Ну… кровь…       – Подожди, – она от этого признания едва концентрацию не потеряла. – Так это ты тут резвишься?       – Вот только не надо из меня монстра делать! – поспешил он оправдаться. – Да, я питаюсь окрестными животными: кабанами, оленями, кобольдами, всем чем могу добыть… Но ты же видела, что случилось на мосту.       В тот момент она не стала обращать на это внимания, лишь посетовав, что эта вечная язва не разбилась о торчащие из воды камни и придётся терпеть его издёвки и дальше. А теперь вспомнила, как медвесычиха треснула его лапой, с какой силой он приложился о каменные перила, а потом и перекатился через них. От такого удара он бы переломал себе все кости, да его внушительные для эльфа клыки навевали подозрения. Единственное, что не вписывалось в этот образ – он мог ходить под светом солнца.       Даже Страд, чьи земли были вечно затянуты серым туманом, и по слухам из-за этого мог спокойно ходить по Баровии не опасаясь сгореть, предпочитал не проверять это утверждение на своей шкуре и отсиживался в замке до наступления темноты.       – Мне не хватает реакции, я очень слаб, – он выглядел жалко, и видно, что слова эти давались ему с большим трудом. Ему не нравилось унижаться, но выбора у него, похоже, большого не было, а вот Ише наоборот такое зрелище очень грело душу. – Но стоит мне выпить немного крови, я стану мыслить яснее и лучше сражаться.       – И с чего же мне тебе верить?       – Потому что у нас не такой большой выбор! Нам же надо вылечиться от этих… червяков. И поверь полный сил вампир гораздо полезнее, чем неуклюжее его подобие. И потом, я прошу-то всего глоток! Пожалуйста.       Последнее слово он произнёс с такой явной мольбой, что в душе дроу всколыхнулось давно забитое чувство безраздельной власти. Воспитанная в матриархате, она привыкла считать себя выше мужчин, хотя на поверхности такое лучше ярко не проявлять.       С другой стороны, он явно был голоден. Поскольку стоял и сжимал-разжимал пальцы, смотрел исподлобья, а красные глаза пылали жаждой. Он едва держал себя и мог наброситься в любой момент и ещё неизвестно остановит ли его магия.       В прошлый раз на подожженные руки он обратил не больше внимания, чем на мелкий порез. Но и оставлять всё вот так не следовало, надо было контролировать их всех, даже если придётся пойти на огромный риск.       – Раз так, – она погасила сферу, отчего Астарион заметно расслабился, но приблизиться не решился.       Иша повернулась спиной, чтобы тот не увидел гадкую ухмылку на лице, расстегнула ворот мантии и как бы невзначай откинула волосы с шеи.       – Не побоишься огня?       Дроу не успела даже удивиться, как легко слетели эти слова, давно забытые и теперь болезненными воспоминаниями отравляющие каждый день. Она почувствовала легкое прикосновение к шее, когда Астарион отвёл в сторону расслабленный стоячий ворот, потом как приобнял её за талию. Успев только подумать, что ничего страшного не произойдёт, шумно выдохнула и сжала зубы, когда резкой парализующей болью в шею вонзились острые клыки.       В следующее мгновение она поняла, что это была очень плохая идея, поскольку эльф тут же так стиснул её в объятиях, едва не задушив. Боль не давала сосредоточиться, и он уже давно не ограничился одним глотком, а судя по немеющим пальцам, не остановится сам.       – Хватит! – зашипела она, но голодный и опьянённый вампир её не слушал, даже сильнее вгрызся в шею, отчего она едва слышно вскрикнула. – Ладно!       Воззвать к крови оказалось легко, Астарион зарычал раненым зверем и отдёрнул голову, почувствовался запах палёной плоти. Иша постаралась стоять на ногах твёрдо, дабы не выказать слабости и то, что без поддержки может в любой момент рухнуть на колени.       Вампир поднял на неё взгляд, губы оказались опалены, но ожоги быстро зажили, отчего он едва слышно засмеялся и выдохнул:       – Прости, я немного увлёкся.       – Ты меня чуть не убил, – заметила ему она, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, несмотря на саднящую боль в районе шеи и затуманивающийся взор.       – Ну не убил же и это главное.       К нему вернулась прежняя плавность движений, насмешливость в голосе, а ещё глаза теперь горели совершенно по-другому: сытостью, наполненностью, силой, счастьем.       – И прости меня ещё раз, но галантным я сейчас не смогу быть и довести тебя до лежака.       – Это ещё почему?       – Ты, правда, хочешь, чтобы я закончил начатое? – испытывающее глянул он на неё. – Нет, обычно я всегда довожу всё до финала, не изволь об этом беспокоиться, но сомневаюсь, что в этом случае ты будешь рада. Ты бодришь, но мне нужно насытиться, потому ещё раз извиняюсь.       Он отвесил шутовской поклон, но не сводил с неё глаз, видимо, опасаясь, что та запустит в него каким-нибудь неприятным заклинанием, даже при угрозе потерять сознание.       – И для меня это – великий дар, поверь, я этого не забуду.       – Как и я, ты теперь мне должен.       – Конечно, радость моя.       Астарион мягко скрылся в темноте, даже поступи не удалось услышать. Но это скорее было побочным эффектом гаснущего сознания. Иша приложила руку к ноющей болью шее, и шла до лежака, стараясь не закрывать глаза, опасаясь, что потом просто не сможет их открыть. И когда у неё это получилось, то едва не рухнула от серьёзной потери сил и просто провалилась в темноту.