Союзы и Союзники

Джонни мысленно благодарит любого услышавшего его молитвы бога. Возможно даже самого Кутха. Хоть одну проблему может решить не он. Сейчас его навыки и он сам более востребованы, чем хакер когда-либо смел мечтать... Но как же хорошо с кем-то разделить эту нагрузку! С внезапной встречи прошло всего десять дней, но Разум уже успел организовать убежище в Ленобласти. Джонни бы просто стер дом на окраине городка из всех баз, а потом месяц решал бы проблему незаметного подключения к коммуникациям. Но Разум гораздо лучше умеет находить лазейки в правовом поле – и имеет горы компромата на местных чиновников. Школа-интернат, работающая по лицензии шведского фонда, официально откроет свои двери через месяц. Об этом даже напишут в местной газете – потому что детей лучше прятать на виду. Отсутствие шумихи только привлечет к дому внимание. Худшее, с чем приходится столкнуться – конфликт двух инспекций на тему ставить на окна первого этажа решетки или нет. Джонни понимает, что и полиция, и пожарные просто хотят денег, но он не знает, как эти деньги предложить, не нажив врагов. К счастью, Разум и Ника знают подход к чиновникам. Им часто приходится работать вместе – очаровывать инспекторов и кандидатов из списка. Так меньше шансов, что кто-то их узнает. Два очень приметных человека, просто став рядом, изменяются до неузнаваемости. Нике даже удается убедить Разума одеть очки и коричневый пиджак – по уверению Джоша это был единственный момент, когда безумный гений представлял для них реальную угрозу. В остальном Разумовский удивительно благодушен. Шанс утереть нос правительству и сделать жизнь сирот действительно лучше – топливо для его самолюбия. А может дело в болезненном, извращенном идеализме Разума. Со двора доносится спор Джоша и Волкова. Суровых вояк идея школы для “оперенных” невероятно веселит. В пору пересадить обоих в отдельный чат, чтобы обменивались мемами и не мешали окружающим. Жаль, в реальной жизни так сделать нельзя. Прямо сейчас два бывших наёмника спорят, что писать на воротах – «Вороненок» или «Кукушка». Учитывая, что Волков не может кричать, но умеет очень быстро выпиливать из фанеры буквы – у него есть все шансы на победу… До тех пор, пока Разум или Ника не выйдут наружу, не увидят надпись и не потребуют сменить ее на более претензионную. Возможно, на французском. С вензелями. Ника и Разум не любят простоту. Ника хочет всё красивое подержать в руках. Разум - протереть тряпочкой и выставить на обозрение. Джонни надвигает наушники и пытается просто работать. Необходимо незаметно докупить кучу всего. А люди даже список продуктов на кухню не могут составить по-человечески. Джесси достает из бара виски, а потом гуглит в планшете доставку заварки, таблеток от паразитов и набора граблей для бонсая. Если Джали не станет есть таблетки, она просто скормит их Лотте и Садап. Потому что они те еще козы. На плане реконструкции бара нет, но Джесси организует его сама. Можете не благодарить. Еще она спасает от рук рабочих пару уголков, где можно будет покурить и по зажиматься. Когда детишки подрастут – пусть будут ей благодарны. Этажом ниже Ника запальчиво перебивает Разумовского, тычет пальцем в карту, а потом натыкается на его скептический взгляд и воздевает руки к потолку. Спорят они на своем непонятном русском, так что Джесси развлекается, переозвучивая их разговор в обсуждение сексуальных талантов Джоша и Олега. Сергей лениво смахивает с экрана смартфона перехваченное сообщение от отца Леры. Обычная переписка. Ничего подозрительного. Лера как раз выводит детвору на разминку. Если они загубят ей медицинскую карьеру – Макарова станет отличным вожатым. Или учителем физкультуры. Беленькая девочка бежит следом – ей еще рано напрягаться, но Лера настаивает на разминках. Рукава ее слишком большой куртки похожи на белые крылья, и Сергей с усилием прогоняет ассоциации с Марго. У него есть Олег, и этого достаточно. Всегда было и всегда будет. Скоро должна приехать еще одна педагог из списка. Это будет ее третье собеседование, и Сергей надеется, что она останется. Никто не хочет думать о провале, но пьющая баба на втором этаже точно никому не скажет, если они с Олегом решат эту проблему радикально. Сергей знает, что Родригез следит за ними каждый раз, когда они уезжают. Дом останется безопасным до первой утечки информации, но убивать рядом с эмпатом Джошем, принципиальными Никой и Лерой и – тем более, - детьми нельзя. Даже если Сергей и взломал три дня назад планшет Илайяса, чтобы узнать, зачем мальчик украл его кружку. Даже если нашел там запись о еще не готовом сравнительном анализе ДНК... Даже если есть шанс, что рыжая, голубоглазая, слишком ловкая и обладающая идеальной памятью Ника Чайкина может оказаться его сестрой… Совпадение окажется просто совпадением – Сергей уверен в этом. Он потерял надежду на воссоединение с кровной семьей еще лет в девять, сейчас даже думать об этом неприятно. Чужие люди не станут для него важны просто из-за общих предков. И он сам не станет кому-то важен. Но общих предков не будет. Мальчик просто заигрался в биологию - мало ли в мире рыжих русских. - Тебя правда подбросили в цирк? – спрашивает Сергей, убирая со стола опустевшие кружки. - Ну да, - не отрицает Ника. Об этом и так знают даже ее враги. - И ты работала на спецслужбы? – Сергей не ребенок, он не станет красть кружку, чтобы сделать анализ. Он подготовился лучше – у него в рукаве стерильные капсулы с ватными палочками. Он узнает правду через две недели, просто чтобы никто не посмел явиться к нему с поддельными результатами. - Я была воровкой экстра-класса! – поправляет Ника. – Пока меня не поймали и не предложили выбор. - Ну да, - усмехается Сергей. – Тюрьма или убивать неугодных для больших шишек? Так работают невидимые войны? - Я НЕ убиваю людей, - огрызается Ника. Слишком громко, даже Олег на всякий случай заглядывает в окно. “Не то что ты!” - девушка не говорит. - Мисс Чайкина снова орет, что она не убийца, да? - издевательски воркует Родригез с перил лестницы. Забралась туда, как драная кошка. - Просто странно, что я о тебе не слышал, - Сергей знает, когда стоит сгладить конфликт. Фальшивые «родственники» набили ему оскомину еще в первые годы успеха «Вместе». Сколько было потерянных троюродных братьев, нуждающихся в операциях тетушек и даже воскресших родителей - не сосчитать. Выехать на внешнем сходстве у Ники и ее друзей не получится. Привязать его к тайному сборищу через "родство" - тоже. Девочка слишком добрая и наивная, чтобы быть его сколько-то-там-юродной сестрой. А прошлое и общие цели - единственное что может объединить людей по-настоящему. - Хороший вор – незаметный вор, - пожимает плечами Ника, не замечая его размышлений. В соседней комнате начинает материться Джонни. - Снова новости? – угадывает Ника и идет успокаивать друга. Но замирает на пороге. Сергею приходится встать рядом, а Родригез протискивается между ними, еще раз подтвердив, что она - просто большая драная кошка. На экране международные новости, а в углу экрана - лицо Ники. - … ограбление Лувра, аукциона Сотбис и Эрмитажа, - перечисляет ведущий. – Похищение полотен Моне и миниатюр Фаберже из частных коллекций… Взрыв возле Пекинского музея истории.. На экране сменяют друг друга фотографии бесценных произведений искусства. У Сергея от их вида кипит кровь и пальцы на ногах поджимаются. - Да что там у вас происходит? – подбегает к окну встревоженный Джош. Олег от него не отстает. - А-а… - тянет Сергей, указывая на экран. - Всё понятно, - вздыхает Олег, и перелазит через подоконник. У Серого передоз красотой. Его надо обнять и отвлечь. - Воровка экстра-класса, - с ухмылкой напоминает Ника. - И теперь ты на всех экранах мира, - оплакивает анонимность Джонни. Ведущий начинает рассказ об аресте в Китае, и Ника морщится. - Ну, это не полный список… - Это список из твоего личного дела в МАК! – Джонни на глазах мрачнеет. Он первым догадывается, что будет дальше. - … Также подозревается в нападении на главный офис Международного Агентства Контроля. Следственная комиссия впервые представляет общественности доступ к этим шокирующим кадрам, - вещает тип на экране. – Убедительная просьба убрать от экранов детей… Даже не смотря на цензуру, кажется, что в экран выплеснули ведро крови. Гибкая женская фигура сеет смерть в коридорах и кабинетах. Исчезает и появляется из ниоткуда. Убивает и снова убивает. - Ни хрена себе, - тянет Родригез. – Это тот самый клон, да? Август, скотина, так и не показал мне запись… Если у тебя с этой искусственной телкой одни навыки, значит ты тоже так умеешь? Джош и Джонни слишком подавлены, а у Олега с Сергеем нет слов. Они сплетают пальцы и смотрят на Нику полными подозрений взглядами. Раньше они считали разговоры о клоне-убийце шуткой. Ника прикрывает глаза, и зачитывает по памяти строки наставления убийцам. Запись длинная, а монтажер постарался на славу. Смерти на экране ложатся на ритм ее слов. - Похоже на молитву, - морщится Олег. Он не полиглот, но слова для убийства, нападения и скрытности знает на многих языках. Бормотание девушки неприятно напоминает ему последние молитвы фанатиков-самоубийц. - Это и есть… молитва, - губы Ники кривятся. – В каком-то роде. Она забирает у Джесси бутылку, а у Джонни – кружку с недопитым кофе. Срочно нужно смыть с языка мерзкий привкус. - Да, Джесси, это мой клон и мои навыки, - подтверждает она, сделав несколько глотков. – Тебе интересно, могу ли я сделать то же самое? - Ясен хрен, - разводит руками наёмница. – Если ты умела такое всё это время, то почему?.. - Я кучу лет проторчала с сектантами, которые убили всех моих близких, - Ника закатывает глаза. Она не надеется, что Родригез поймет что-то настолько очевидное, но нет уже никаких сил слушать про свою «наивность». – И у секты был ебанутый кодекс, по которому воровать и убивать было не просто можно, а нужно. Жизненно необходимо. Нам об этом твердили каждый день - утром, в обед и вечером. Убей соседа за лучший контракт. Убей оступившегося и займи его место. Не ешь еду, если она не украдена… Не вздрагивают только Джонни и Джош, - оба уже слышали эту историю. Джонни слышал даже слишком много. - Сможешь не бесить меня до возвращения на базу – я даже расскажу тебе эти правила, - обещает Ника наёмнице. - Ты думаешь, мне сложно кого-то убить? Да, Джесси, сложно. Но не убить никого до сих пор было намно-ого сложнее. Я точно знаю, что мертвые охранники за мной не погонятся, если сработает сигнализация. Точно знаю, как убить ВСЕХ на объекте, куда приникла. Знаю, как убить человека тарелкой, яблоком или салфеткой. Я заучила эти приемы до автоматизма еще лет в пятнадцать. Джесси морщится. Она не собирается признавать неправоту. Пользоваться своими убийственными навыками она не стесняется. Джош и Джонни одновременно тянутся приобнять Нику. Джонни – потому что слышал ее долгие, подробные признания на первую годовщину знакомства, когда она решилась заговорить о братстве. Джош – потому что от него теперь ничего не спрячешь. Разумовский с Волковым смотрят на нее, как парочка настороженных хищников. Забавно, как Волков неосознанно поглаживает своего партнера по плечу, словно приглаживает вздыбленный мех. Ника вспоминает себя из прошлого. Свой шок от встречи с большим миром. И от самой себя. - Это только здесь, в мире закона убить человека – событие. Достижение. Здесь, чтобы убить, нужны оправдания – например выживание или великая цель. - Ника позволяет теплу чужих рук проникнуть в душу. Джонни успел столкнуться со вспышками ее паранойи, но только Джош может сейчас понять, как она была дезориентирована первые недели после побега. Какими ненормальными казались ей поведение и реакции окружающих. И как она осознала, что "ненормальной" всё это время была сама. Нике всё равно, что ее слышат Родригез, Разумовский и Волков. Джош и Джонни расстроены репортажем, и заслужили услышать всё. – Каждый раз, когда удается решить проблему, никого не убив, я знаю, что они не смогли влезть мне в голову, - Она опускает руки на плечи своим дорогим мужчинам. - Что я не стала еще одним болванчиком с промытыми мозгами. Что это Я обокрала Братство. Забрала их знания, а не Братство украло у меня… меня. Что я сама могу решать, что правильно, а что – нет. Что я - не вон та бездумная кукла на ниточках очередного босса. "Кукла" на экране не двигается. Застывший кадр размыт и смазан. Ника могла стать этим существом, но не стала. Не вчера. И не сегодня. И каждый день - ее победа. - Идиотизм, - фыркает Джесси, и уходит прочь. - Даже спарринг не предложишь? – кричит Ника ей в спину. - Дерись с Лемке! – Джесси явно хочет ответить что-то другое. Заливается трелью сирена. Джонни полчаса выбирал такую, что не напугает детей. В дворе Лера командует конец тренировки и ведет детей обедать. Сегодня ее родителей ждет еще пачка успокаивающих фотографий с «совершенно безобидной» подработки. Замена тренера, что может быть более законно? - Едут, - Джонни выводит на экран вид с придорожной камеры. Сергей утыкается лбом в плечо Олега. Его мир только что перевернулся. И в этом новом мире есть человек, который понимает, как это тяжело – не убивать. Пусть и по совсем другим причинам. Это открытие важнее, чем любое возможное родство. Ника закалывает волосы и поправляет макияж. Пара движений спонжем – и она прибавляет себе лет десять. Кандидатку встретит не разыскиваемая преступница, а советник шведского благотворительного фонда. Сергей бесцеремонно оттирает ее от зеркала, чтобы повязать самый скучный и неподходящий галстук, какой только сумел найти. В этом нелепом пиджаке он напоминает себе каштан. Олег и Джош переглядываются, а потом принимаются обсуждать Суперженщину и Кларка Кента. - Первые сорок лет в жизни мальчика – самые сложные, - тянет Ника своим надменным «голосом советника». - И не говори, - Сергей не умеет так превращаться, но у него куда больше опыта в переговорах. – Твой тоже читает перед сном Гарри Поттера? Собеседование проходит отлично – женщина в ужасе от методов «охотников» и готова заботиться о детях. Джош подтверждает ее искренность. Сергей баюкает в кармане две запечатанные капсулы, и пододвигает ей контракт.

***

Утром Олег и Джонни встречаются у холодильника. До сих пор они подсознательно старались друг друга избегать, но кухня в доме одна, а голодную толпу кто-то должен кормить. Джонни с планшетом инспектирует полки. Олег молча хмурится и качает головой. Хакер краснеет и отворачивается, когда замечает на шее и плечах бывшего наёмника следы. Из головы нужно убрать лишние мысли. И плевать, что Джонни слушал, вернее читал, восхваления этого самого Олега на протяжении нескольких лет! И сдержанные "просто дружеские" комментарии, и усталые ночные оговорки, и пьяные сравнения с греческими статуями... Джонни кажется, что сейчас он, как Джош, может заглянуть Разуму в голову. Пережить его эмоции. Почему в его жизни столько красивых людей? Это просто не справедливо. Олег интерес замечает, но смысла реагировать не видит. Мало ли кто и как на него смотрит, пока не делает глупости. Хотя неожиданно приятно, что кто-то может смотреть на него так, а не с опасной или подозрением. Тем более, что неприметный хакер становится скорей симпатичным, чем нет, когда говорит с Серым. А Серый от их разговоров вообще расцветает. Стоило влезать в авантюру с детьми, просто чтобы Серый высунулся из своей шипастой раковины и поговорил с кем-то еще. Они оба не самые общительные люди в мире, а из общих интересов у них только безопасность дома и Сергей Разумовский. Завтрак готовится в тишине. К этой рутине они уже привыкли. Раздается только "мед или джем?" и "какие сосиски брать?". Всё тихо и спокойно... Пока в утренних новостях не передают о краже красок, позолоты и хрусталя. Нику, которая с сумками лезет через забор, они встречают вдвоем. И также вдвоем идут укоризненно смотреть на Сергея, который измотал верного стража и только делал вид, что спал всю ночь. Одна рыжая негодяйка, под руководством другого рыжего негодяя, совершила ночью набег на магазин стройматериалов. Потому что «в доме серо и некрасиво, так жить нельзя». Потому что «скучно». Потому что кому-то всё еще максимум пять лет. Полную разочарования речь сразу на двух языках приходит послушать весь дом. В горе конфискованных блестяшек копается беленькая девочка с красными глазами. Строит хрустальный дворец, или что-то в этом роде. Остальные дети еще побаиваются чужаков – кроме говорящей на понятном языке Леры, - и слушают издали. - А вы даже название школе выбрать не можете! – очень по-взрослому огрызаются рыжие сороки. И принимаются в четыре руки рисовать «правильную» надпись. Джонни смотрит и содрогается. Олег сказал, что в школе Разума учили сколачивать табуретки и выпиливать лобзиком - так что золотые вензеля могут стать реальностью уже к вечеру. Джесси намазывает джемом уже десятый кусок хлеба и думает, почему русские дети не могут есть хлопья, как все. И почему детским садом вообще занимается она. И когда уже доставят эти проклятые грабли для бонсая, чтобы она могла вернуться на базу, к Джали и своему мужчине. Ее собственному мужику экстра-класса. Типа бронированному “Бентли” среди штампованных черных “Ленд Роверов”. Джош гоняется за Олегом по двору с воплем «Будешь моим свояком?!». Олег честно ничего не понимает. Слова «brother-in-law » в его разговорнике наёмника могут значить миллион вещей. Вечером Сергей припугнет эмпата за такие шутки. А пока Сергей забывает про весь мир и склонятся с Никой над ноутбуком. Там чертежи дагбаевских офисов и складов. Чумной Доктор залег на дно, но не проиграл. А у его врагов есть несколько «точек интереса» как раз в лесах Сибири. Там будут и деньги, и оборудование, и оружие. Может ничего в мире уже не будет как раньше, но никто из них не сдается. Ника Чайника снова может предотвращать катастрофы – даже если это беды отдельных людей, а не всего мира. А Сергей Разумовский… возможно в нем осталось куда больше от идеалиста, чем он сам готов признать. Ни о чем не думают только Лера и Джонни. Они забились под самую крышу и просто спят. Потому что сон – роскошь для настоящих героев. На воротах дома висит пугающе яркая фанерная надпись.