Черный цвет. Осень. Мост

Корф проснулся рано, несмотря на вчерашнюю дикую усталость. Ночью снился отец, детство. Аня… Когда Варвара позвонила и сказала, что у жены истерика, которую ей не унять и пару раз открывалась рвота, испугался, бросил все и помчался к ней. Страх за неё оказался сильнее всех мыслей. Увидел на диване, в слезах, с игрушкой в руках, и вдруг понял, какой она ещё ребёнок. Ведь она впервые столкнулась со стороной бизнеса… С ней так нельзя, она ещё не до конца в себя пришла от своих приключений. А тут злой муж, да ещё и с абсолютно нетипичными идиотскими мыслями о суициде. Аня лежала на плече мужа и боялась шевелиться. Она давно проснулась, но вставать не хотела. Было так хорошо в объятьях любимого мужчины. А ведь собственная вчерашняя идиотская выходка чуть не лишила её же этого счастья – видеть, слышать, быть рядом и ощущать обожаемого человека. Так, детство надо засунуть поглубже, ты теперь жена – опора, поддержка и надежда мужа. Значит и будь ею, а не выедай ему мозг ложечкой. А ты… Так, Володя сказал «сделали выводы и забыли». Так и делаем. Ты же не истеричка, вроде бы, а нормальный человек. Ощутила пальчики мужа на щеке – он аккуратно убрал прядь с лица, улыбнулась, открыла глаза. Перехватила его руку, прижала к своей щеке, подняла глаза: - Доброе утро, любимый. - Доброе утро, родная. – Прижал крепко к себе, поцеловал затылок, вдохнул запах жены. Вот теперь можно и на подвиги. Аня прижалась к мужу. - Прости меня… Я клянусь, я больше не буду… - Анечка… Мы же вчера все выяснили и обо всем договорились. Все. Выводы сделали. У нас сейчас время притирки. Притрёмся, все будет хорошо, - подмигнул. Взял за подбородок. Подтянул к себе, поцеловал. – Все, родная, пора вставать, сегодня куча дел. Что ты делаешь?.. – Отдышались. – Пора, маленькая, пора. Спустились к завтраку, на столе Владимир обнаружил конверт от ГИБДД. - Шустрые ребята, - вздохнул. – Надо звонить Никите. Или в такси. - Что случилось? – Аня героически пыталась проглотить овсянку. - Нарушение ПДД, теперь мне за руль нельзя. Ладно, сейчас наберу его. Ешь, давай. Что, совсем противно? Сейчас яблоко сюда добавим. – подмигнул. – Но съесть это надо. Допил кофе, подошёл к жене, обнял со спины. Набрал Никиту. - У нас есть минут двадцать. Доедай, я пока в кабинет, возьму кой-какие документы. Если что – я там, заходи. Но съешь все, договорились? – Поцеловал в щеку. Зашёл в кабинет, достал из сейфа бумаги. Надо будет заказать надпись на плите. И отцу, и тёще. Вошла Аня. Тихо, как тень. Ей нужно было просто быть рядом. Сейчас в офисе они разойдутся по разным кабинетам, аж до вечера. Мужчина взял папку, протянул руку жене, она подошла, прижалась к нему. Не хотелось ничего. Только стоять в его объятьях. Раздался звонок в дверь, приехал Никита. В машине ехали молча. Держались за руки. По дороге купили цветы. На кладбище Корф долго стоял у могилы отца, Никита ждал у машины, Аня была рядом, чуть за спиной. Потом они отправились к администрации, договорились относительно надписей на плите. Поехали на работу. По дороге Корф молча держал Анну в руках – это становилось уже какой-то манией. У Никиты зазвонил телефон. - Вов, это Романов. - Да, Сань. Я понял … Что ж … Я понял. Таню и Лизу отправь в архитектурку, пусть с девочками чай попьют. Да, скоро буду. – выдохнул. Положил голову на подголовник машины. Аня молча гладила его лицо. - Никит, сейчас приедем – сидишь в архитектурке, пока не дам отбой. С сегодняшнего дня полностью переходишь на Аню. Не дай бог с неё хоть один волос упадёт. Да, набери Седого, он пока со мной побудет. А, вот ещё, следи за тем, чтобы Аня ела каждых три часа. - Что опять? – спросил Никита. - - Ничего, налоговики трясут… Но, это не самое… У нас в офисе Долгорукая… - О, Господи, - выдохнул водитель. – Я даже не знаю, что хуже. А чего у нас налоговая? Они же уже были? По закону – раз в год. Перед Новым годом состричь решили? - Не знаю, меня не это сейчас волнует, мы заранее знали, я дал отмашку все подготовить. А вот мадам Долгорукая в этой компании меня напрягает. Похоже, это её рук дело. - Вот …. – Никита втянул воздух. – Никак не угомонится… - Да, уж… Ладно, решаем проблемы по мере их поступления. Анют, у меня к тебе настоятельная просьба: чтобы не происходило – сиди в архитектурке. В туалет можно, но Никита будет всегда с тобой, и туалет проверять тоже. Долгорукая может поистеричить по коридорам. Я бы очень не хотел, чтобы ты с ней пересеклась. Хорошо? Я потом все тебе расскажу, не сегодня, можно? - Конечно! Как скажешь, Володя. Я буду делать все, что ты скажешь. Подъехали к офису, попрощались. Никита и Анна вышли, к Корфу подошёл высокий парень с русыми волосами средней длины, с седой прядью. - Прошу, Владимир Иванович. Доброе утро! Мои соболезнования. - Доброе утро! Спасибо, Сергей. Можно вопрос? - Конечно! - Седой это же фамилия, правильно? - Да, но и прозвище тоже. Мне проще Седой, если Вы не против. - Спасибо. Что у нас тут? - Долгорукая. Это нечто. Как я понял, налоговая её рук дело. - Да я в курсе. Ты вчера работал? - Да, Владимир Иванович. - У нас вчера какие-то клиенты были? – внимательно посмотрел на нового водителя-бодигарда. - Я никого не видел, Владимир Иванович. - Молодец. Пошли, а то некрасиво заставлять даму ждать. Мужчины зашли в здание, аромат духов Марии Алексеевны учуяли сразу ж на первом этаже. Поднялись на лифте. - Седой, а Андрей где? - Как я понял рядом с Романовым. Пытается мать угомонить. - Он для неё как красная тряпка для быка. Ладно, готов? Пошли! На подходе к кабинету увидели охрану Долгорукой, Седой напрягся. - Здравствуйте, чем обязан? – Корф выглядел спокойным и доброжелательным. – Не так давно виделись? - Да вот, Владимир Иванович, появилась информация, что Вы не платите налоги, решили уточнить. - И как? Уточнили? Информацию Вам глубокоуважаемая МарьАлексевна предоставила, я так понимаю? - Да, Владимир Иванович, но ничего не нашли. Документы в порядке. - Стараемся, - усмехнулся Владимир. – Через неделю у нас начнут работу независимые аудиторы. Потом могу предоставить их отчёт. - Не нужно, Владимир Иванович, спасибо. - Простите, у меня два нескромных вопроса, Вы позволите? - Да, Владимир Иванович. - Первый: я искренне надеюсь, что мы с Вами впредь будем видеться, согласно закону, раз в год? И второй: мне бы очень хотелось, чтобы Вы так же тщательно проверили всю документацию сей милой дамы. - Да, впредь встречаться мы будем раз в год. А вот кого нам проверять и как — это мы решим сами. - Спасибо. Что-то ещё? - Нет, у нас уже все. А, вот ещё, я бы хотел посмотреть списки сотрудников. - Конечно. Александр Николаевич, предоставьте, пожалуйста всю требуемую информацию. - Позвольте поинтересоваться, - раздался надменный голос Долгорукой, - а где Ваша секретарша и начальник отдела кадров? Или Ваше финансовое положение не позволяет Вам иметь такие кадры? – спросила насмешливо. - Что Вы, Мария Алексеевна, мы не Вы, у нас все по закону. Секретарь на больничном по уходу за ребёнком, а кадровик будет чуть позже, решает вопросы в налоговой службе. Мы же не знали, что налоговая служба сама к нам приедет, не пришлось бы Елизавете Петровне туда самой ехать, в пробках мариноваться. – ровно ответил Корф. – Или Вы за дочерью и невесткой соскучились и увидеться захотели? - Да как ты смеешь, щенок?! - Да я-то, может и щенок, но мои дети вряд ли будут работать не в моей корпорации. И моя корпорация стоит на ногах, и я не пытаюсь удержаться, топя других. - Да кто ты здесь такой?! Что ты себе позволяешь?! Корф лишь молча приподнял бровь. -Ненавижу!!!!!!!! Как же я тебя ненавижу!!!! Ты и твой гребанный папочка всю жизнь мне сломали! Всю жизнь переманивали лучших клиентов! Перехватывали жирные заказы… Сволочь!!! Когда он умер – у меня был праздник! Окочурился, наконец-то!!!! Владимир стоял бледный, не мог сделать ни вдох, ни выдох. А Долгорукая развернулась и гордо зашагала к выходу. Развернулась и на весь коридор: - Я не прощаюсь! Романов подошёл к другу и крепко сжал плечо: - Ты как? Идём к девчонкам? Успокоим их? - Проверяющий смотрел списки сотрудников? Он успел увидеть Анну и Натали? - Нет, я ему папку протянул, он её даже в руки не взял. - - Идём в архитектурку. – Романов кивнул. Он очень хорошо понимал, что сейчас испытывал друг. Андрей начинал драться на стены. - Ребят, идём к девочкам. Нервы на пределе. *** Все это время в пресловутой архитектурке стояла тишина. Наташа сидела рядом с Таней и Соней. Никита сидел на табуретке у входа. Шубин маршировал по кабинету. Лиза тихо плакала в углу. Анна стояла у окна, закутавшись в мамину шаль, обняв себя руками. - Господи, хоть бы смс написали, неужели так сложно?! – не выдержала Репнина. - Не сложно, но мы решили лично вам это сообщить, - деланно-радостно произнёс Александр. Анна дёрнулась навстречу Корфу. Лиза привстала, Репнина внимательно смотрела на обоих вошедших. Владимир в два шага преодолел расстояние и сжал жену в объятьях: - Девочка моя, - прижал к себе крепко. Анна ощущала дрожь и бешеное сердцебиение мужа. – Все хорошо, все хорошо, любимая. – Она успокаивающе гладила мужа по голове. Никита встал и приготовил всем чай. Романов подошёл к сидящим на диване, улыбнулся и сел на подлокотник. Наташа не выдержала: - - Может что-то расскажете? - Расскажем, - кивнул головой Александр. - Давайте сейчас просто выпьем чаю, а потом ко мне на летучку. – Владимир не выпускал жену из рук. - Родной, - шёпотом, - ты даже пальто не снял. — Это я от экстаза от встречи с МарьЛяксевной. Забыл снять на радостях. Никита придвинул ещё несколько табуреток, все расселись, Романов положил на стол нарезку колбасы, хлеб и коробку конфет. - Откуда, - удивлённо спросил Владимир, - в руках ничего же не было. - А карманы в пальто зачем? – усмехнулся друг. – Ладно, давайте чокнемся чаем за нас и нашу дружную компашку. Прозвенели чашки, ребята поели. Переместились в кабинет начальника. По дороге Корф произнёс жене: - Почему без чашки? - Зачем? Крышки из-под термоса мне вполне достаточно. - Ясно. Я куплю тебе именную кружку и напишу на ней: «Жена big-boss`а. Не прикасаться». - Глупенький, ко мне прикасаться можешь только ты. *** Зашли в кабинет, там уже их ждали Оболенский и Писарев, расселись вокруг стола, Владимир опустился в своё кресло, убрав папки на диван. — Значит так, вчера я общался с нашим заказчиком ребцентра. – На этих словах Анна вздрогнула. - Чудик ещё тот, должен вам сказать. Уехал на полгода заграницу, уволив перед этим ответственного за стройку. Нормально? Я чуть не расхохотался, когда это услышал. – Присутствующие усмехнулись. – Значит так, он заказал разведку, с понедельника ребята начнут работать. Поэтому мы пока ничего не предпринимаем, не знаем ни площади, ничего. Движение начнём не раньше февраля, поэтому Андрюш, запиши девочек на курсы, которые после Нового года. Тут до праздников всего ничего, поэтому после них. Да, Лиз, согласно сегодняшней легенде, ты была в налоговой, я уже нашего человека предупредил, он подтвердит, если что. Таня, ты сегодня на больничном по малому, сможете купить? - Да, - кивнул Андрей, - не проблема. - Зарплату за сегодня получишь в новогоднюю премию. - Да не проблема, Владимир Иванович. - Так, дальше: есть у меня интуитивные предощущения, что наша разлюбезная мадам Долгорукая решила объявить нам нешуточную войну. У нас пока один клиент, и для нас это не смертельно. А вот у неё, как я знаю, в течении трёх месяцев никто не обращался, и она медленно идёт ко дну. Да и её отпрыски трудятся на конкурента. Поэтому следующее: Саша подбирает охрану Наташе, Андрей - Соне, Лизе и Тане. Это не обсуждается. - А ты не преждевременно паникуешь? – Репнина была хладнокровна. - Нет, Наташ, нет. Я знаю очень хорошо, где сейчас все её конкуренты. – Анна замерла. – Таня, ты сможешь работать из дому в случае чего? - Да. - Тогда охрану на квартиру возьмёте у Никиты. Андрей, ты меня услышал? - Да, Владимир. - Сергей Степанович, Сергей – охрану взять обязательно. В случае чего – работаете из дому. Охрану на дом. Никита, от Анны не на шаг. Всюду. Её не слушаешь, только меня. И на курсах от неё не отходить. - Понял, Владимир Иванович, не волнуйтесь, сделаю. А Вы? - Со мной Седой. Да, даже если Анна Петровна будет дома – сидишь дома с ней и Варварой. Сдаёшь мне её с рук на руки. - Понял, сделаю. - Дальше, всю информацию на флешки. Компы держим максимально пустые. Планшеты тоже. Планшетники с собой. Особенно, если там хоть малейшие наброски. Еда из дому. Вроде бы все. А, ещё: Никита и Андрей каждое утро проверяют наши офисы и архитектурку на предмет жучков. – мужчины кивнули. – Все разговоры только после их одобрения. Все. На этом все. Вопросы есть? - Все так серьёзно? – тихо спросила Лиза. - Да. Если кто-то захочет сейчас уйти – я пойму. Повисла тишина. - Нет, - спокойно произнёс Андрей, - я тебе сейчас точно врежу. Месяц об этом мечтаю. - Я вчера врезал, - хмыкнул Романов. – мало, похоже. – Анна сжала кулаки под столом. - Вы всё сказали? Моё предложение в силе последние пять минут. Ребята насмешливо переглянулись. - Мы своё решение, Владимир Иванович, - произнёс Писарев, - год назад приняли. И менять не собираемся. - Полностью поддерживаю, - согласно кивнул головой Оболенский. - Спасибо большое… Я действительно это очень ценю. Все свободны, Сергей Степанович, задержитесь, пожалуйста. Сотрудники покинули кабинет, Анна обернулась и взглянула на мужа. Тот, почувствовав взгляд, перехватил его и подмигнул. Вышла, спустилась в архитектурку. - И что теперь делать? – спросила Соня. - А ты наших новеньких всему обучила и все показала? – усмехнулся Шубин. – Займись. Я к Андрею на апгрейд. *** Корф повернулся к Оболенскому. - Сергей Степанович, скажите мне только честно: у Вас нет никаких сомнений относительно случайности и скоропостижности смерти отца? Юрист помолчал. Пригладил усы. - Вы действительно хотите знать? Корф приподнял бровь. - Простите, Владимир Иванович, простите. У меня не то, что сомнения… Я уверен, что это не случайно, но доказательств никаких. Одни подозрения и догадки. Есть одна слабая надежда, но… я не уверен … - Эксгумация? – ровным тоном спросил Владимир. - Да. Простите, Владимир Иванович, и то, это если следы яда сохранились. Все-таки год прошёл. Но решать, конечно, Вам. – замолчал. - Я Вас услышал, Сергей Степанович, спасибо большое! Только никому не говорите, пожалуйста. Даже Анне. С ней я сам. - Всё решать Вам. Всё, что от меня нужно – в любой момент. - Спасибо, Сергей Степанович. Пока идите. И про охрану не забудьте. - Танюш, сделай мне, пожалуйста, большой крепкий кофе. Взяв чашку в руки, он подошёл к окну и стал думать. Думы были не радостные