Черный цвет. Осень. Мост

— Володь, у нас есть лишние пятьсот долларов? Корф поднял бровь и ссадил с себя жену. — Не понял? — Ты сейчас можешь купить контору Долгорукой за полтыщи зелени. Так понятнее? — Нет. Нормально можно? Зазвонил телефон, стоящий на столе у начальника. Владимир подошёл к аппарату, увидев номер усмехнулся и приложил палец к губам. Таня взяла сына на руки и положила ладонь на ротик. Но мальчик словно что-то понял и сидел молча, держа маму за палец. Андрей присел на корточки перед женой. Романов оказался рядом с Аней и Наташей. Корф нажал на кнопку громкой связи и спокойно произнёс: — Добрый день, Мария Алексеевна! — Ты что творишь, щенок?! — Я тоже рад Вас слышать. — Ты! Ты кто здесь такой?! Ты весь в своего отца!!!!!!! Ничего! Я и на тебя управу найду! Папашу с дороги убрала и с тобой церемониться не стану! Ты переманил у меня самых лучших клиентов! Они ещё хвастаются, что будут работать с Корфом!!! Ничего, не бывать этому!!! Ты меня хорошо слышишь?! Александра Фёдоровна вцепилась в подлокотники офисного кресла, Анна крепко сжала руку Романова, Наташа протянула ей стакан с чаем, и сама сделала глоток, Владимир сидел неестественно прямо, один Писарев улыбнулся, написал что-то на листке и показал шефу. Тот молчал. — Я Вас слышу. Очень хорошо. Как и мой юрист. А теперь Вы послушайте меня. Внимательно. Я, как и Вы, знаем КТО УБИЛ моего отца. Знаем, что и доказательств нет. Но есть предложение. Единственное. Сейчас я покупаю у Вас Вашу контору. Пока ещё за 500 долларов. Плюс Вы получаете одноразовую выплату в размере годового оклада. С каждой минутой Вашего молчания сумма моего предложения падает на сто долларов и месяц оклада. В случае любых Ваших шевелений или мыслей в сторону моей семьи и друзей, а они и есть моя семья, запись нашего с Вами нынешнего разговора попадёт в милицию. Думайте. Время пошло. В комнате стояла оглушающая тишина. Каждый слышал сердцебиение рядом сидящего. Писарев стоял напротив Корфа и быстро что-то писал. — Я согласна. — раздалось наконец в трубке. — Итого, цена Вашей конторы 300 долларов и оклад за десять месяцев. Мой юрист сейчас подготовит документы. Жду Вас в офисе через три часа. — Нажал отбой. Выдохнул. Ребята в комнате молчали. Шубин встал и налил всем чай. — Володь, — Романова пришла в себя первой, — про Ивана это правда? — К сожалению, — ответил за парня Оболенский. — Проводилась эксгумация. — Так, — Владимир был серьёзен и собран. — сейчас глотаем чай и я прошу остаться со мной Сергея Степановича, Сашу и Серёжу. Остальные сидят в спортзале. Сегодня ещё тут ночуем. Для подстраховки. Андрей, посмотрите с девочками по провианту, если надо — отправь кого-то. Седой со мной остаёшься. Андрей, смотри, чтобы никто из спортзала не выходил и не шумите там особо. Я дам отбой, тогда пожалуйста. — Хорошо, — почти хором отозвались все присутствующие. — Анечка, иди ко мне. — отошли к окну. — Ещё немножко, родная моя, потерпи, хорошо? Да, ночь опять не дома, но это я перестраховываюсь. — Провёл ладонью по щеке. — Как скажешь, любимый, как скажешь…- прикрыла глаза от невинной ласки мужа. — Володь, про отца правда? — Да… Я сам не хотел в это верить, но Оболенский принёс сейчас бумаги. — Родной мой, — прошептала девушка и погладила мужа. — Мы ничего не можем изменить, но можем быть счастливыми. Только осталось немного потерпеть, хорошо? Только не нервничай, прошу тебя. — Я очень постараюсь. Я очень люблю тебя, Володя. — Я тебя больше, Анютка. Всё, в спортзал. — обернулся к остальным — всё, все в спортзал. Дядя Серёжа, Саня, Писарь, Седой остались, остальные в спортзал. Андрей, ответственный за маскировку. — Есть, командир. Ребята разошлись. Оставшиеся в кабинете остались думать и готовиться к судьбоносной встрече. *** Через четыре часа руководство Корпорации спустилось в спортзал. К тому времени Аня и Наташа изрисовали половину своих планшетников, Андрюшка повоевал со всеми грушами в зале и тоже начал рисовать, Соня и Лиза обсудили всё и всех, Александра Фёдоровна прочла половину книги, которую взяла у Тани. — Всё, расслабьтесь и выдохните! — Корф старался говорить весело, но было видно, что ему эти переговоры дались тяжело. Был ещё один момент, который волновал Владимира. Решение, которое он принял благодаря Анне. Аня внимательно смотрела на мужа. Тот подошёл к их лежаку и сел рядом, опёрся о стену и прижал её к себе. — Всё прекрасно, любимая. — уже громче — а ужин у нас есть или вы нам ничего не оставили? Я голоден, как волк. — Девушка дёрнулась было что-то принести, но муж лишь крепко прижал к себе и, не стесняясь присутствующих, поцеловал. — Володя, — тихо, — ты что? — А что? Тут все свои. — Вот кстати, да, — проговорил Писарев, — между прочим, ребят, горько! Вы же теперь семья! — улыбнулся. — Мы — семья! — с гордой улыбкой произнёс Владимир. — Но не теперь, а с субботы. А если смотреть правде в глаза, то с детства. Проставимся потом, давайте в себя придём. Аня улыбнулась и сжала ладонь мужа. Соня и Лиза продолжили готовить походный ужин. У Оболенского зазвонил телефон, посмотрел на Корфа, парень кивнул. Сергей Степанович протянул аппарат. — Видеозвонок? — уточнил Владимир. — Да. Корф нажал кнопку вызова и повернул аппарат к потолку. Лицо его в тот момент ничего не выражало. Все присутствующие молча смотрели на него и услышали взволнованный женский голос, от которого Александра Фёдоровна вздрогнула: — Алло, Серёжа! Ну что у вас там? Не молчи! Алло! Владимир улыбнулся и повернул камеру на себя: — Привет, тёть Надь! С экрана на него смотрела моложавая чуть смуглая женщина с короткой современной стрижкой, с тонкой, похожей на плёнку, кожей лица, как у людей после ожогов. И с большими карими и такими родными глазами, в которых стояли слезы. — Тёть Надь, алло! — помахал рукой, — ты меня слышишь?