House of Dimitrescu

Восемь. Мать Миранда свыше, восемь! Отбросив труп иного идиота, Кассандра вытерла лоб, убрав при этом длинную полосу крови с лица. Восемь групп, которые она убила, это уже надоедало. Черт возьми, неужели они послали за ними армию или что-то в этом роде? Она была с ног до головы залита кровью…чему она обычно была бы более чем рада. Однако большая часть крови была абсолютно мерзкой на вкус. Не просто несвежей, а отвратительной. Как будто это была даже не кровь. Хотя она была уверена, что так оно и было. Отмахнувшись от своих мыслей, она вальсировала по коридору, оглядываясь по сторонам… пытаясь увидеть, сможет ли она найти еще ублюдков, которых можно убить… возможно, ей наконец удастся собрать их всех, ну, в любом случае, на этом этаже. Она больше не могла слышать кого-то сверху… что было хорошо. Хотя она слышала, как режут плоть где-то в другом месте замка… и еще выстрелы. Кассандра не была уверена, была ли это мать или Даниэла… может быть, даже Бела, если она прикончила их незваного гостя в подвале. Ну, теперь это точно трясина всего подземелья. Добравшись до перил над фойе, она испуганно рассмеялась. Пол был почти покрыт кровью и телами, а несколько конечностей и другие неопознанные тела валялись на полу. Даниэла действительно была занятой маленькой машиной смерти… хотя ее нигде не было видно. Оглядев фойе, Касс нахмурилась, растворившись и преобразовавшись на первом этаже, стряхивая кровь с ноги, и медленно оглядывалась по кругу. — Даниэла? — позвала она, ее голос эхом разнесся по просторной комнате, прежде чем исчезнуть совсем. — Да? Подпрыгнув на полмили, Кассандра резко развернулась к ухмыляющемуся лицу Даниэлы и раздраженно рассмеялась, прежде чем ударить сестру по голове рукоятью своего серпа. Что за маленькая чертовка, так напугать сестру. Она была так горда. — Все в порядке? — спросила она, оглядывая изуродованные трупы. Даниэла бесстрастно хмыкнула, пнув отрубленную руку через всю комнату, но не отвела взгляда от красной жидкости на полу. — По-твоему, это похоже на вкус крови? — спросила Даниэла, рассеянно вытирая рот рукавом, чтобы удалить излишки крови. Нахмурившись, Кассандра опустилась на колени и погрузила два пальца в жидкость, прежде чем встать, растирая странно густую жидкость между пальцами и, разводя их в стороны и наблюдая, как она стекает по её ладони. — Нет, — призналась она, выплевывая то, что только что попало ей в рот, — но я не уверена, что еще это может быть… несмотря на то, что это абсолютно мерзко. Я думала, это могло быть из-за того, что это была мужская кровь… но из-за того, насколько она густая…теперь я уже не так уверена. — Она густая… но меня не вырвало, — сказала Даниэла, вытирая немного на пальце, когда смотрела на него, — наш организм отторгнет его, если это токсично, верно? — Да, — сказала Кассандра, задумчиво нахмурившись, — я помню из одного из старых уроков матери, что все потенциально токсичное… Каду немедленно удалит его. Так что, что бы это ни было, оно не токсично… просто… — Типо… синтетическое? — сказала Даниэла, лениво пожимая плечом. Вот и все! Черт, как ей не хотелось это говорить, но ее сестра иногда была чертовски гениальной. Почему она не могла думать об этих вещах? — Я думаю… ты наткнулась на что-то, — ответила Кассандра, хотя нахмурилась при следующей мысли, — хотя, если это не настоящая кровь, тогда эти… — Это не настоящие люди. Голос раздался от двери. Резко развернувшись, Кассандра вытащила свой кунай и серп и отступила на два шага от двери, Даниэла встала рядом с ней… но они не могли приблизиться к двери. Если бы они это сделали, они были бы бессильны, и она была бы удивлена, если бы у кого-то, кто так уверен в себе, не было какой-то огневой мощи, чтобы поддержать это. — Очаровательно. «Какое превосходное критическое мышление! — сказал мужчина, хлопая в ладоши, по крайней мере, она думала, что они были, ведь все, что она могла видеть, это ледяной синий силуэт и пару очков в раздражающем холодном тумане, — да ведь это просто беспрецедентно! Я имею в виду, я ожидал интеллекта, но это… это невероятно! Что, черт возьми, было не так с этим парнем? — Если мы тебе так нравимся, — прошипела Даниэла, наклоняя бедро в сторону и указывая пальцем на силуэт, — почему бы тебе не подойти и не посмотреть поближе? Он рассмеялся. Смеялся? Из всех неуважительных- — Боже мой, ты действительно опозорил семью Бейкер! Кто? О чем, черт возьми, говорил этот парень? Он уже начинал действовать ей на нервы. — Теперь, почему я хотел бы остаться и поболтать. Мне действительно нужно скоро увидеться с Леди Димитреску. Черт возьми, кем он был. Зашипев, Кассандра обнажила клыки и присела на корточки, она взглянула на Даниэлу, которая заняла позицию рядом с ней. Ей было все равно, насколько самоуверенным себя считал этот маленький крысеныш, никто не собирался проходить мимо- Порыв ледяного воздуха ударил ее в грудь, и она ахнула, упав на четвереньки, когда услышала крик боли со своей стороны, посмотрев налево, она увидела, что один из этих глупых мужчин держит большой предмет, похожий на пистолет, который стрелял непрерывным потоком ледяного воздуха в Даниэлу. Ублюдки! Собрав последние силы, она прыгнула вперед, попав человеку в челюсть и заставив его споткнуться… слишком мало, слишком поздно. Рухнув рядом со своей сестрой, она зашипела, когда на ней начал образовываться лед, и подползла к сестре. — Нет, нет. не убивай их. Глядя вверх сквозь туман, она убийственно посмотрела на труса, прячущегося за двумя ледяными пушками. — Я хочу проверить их эмоциональный диапазон. Давай, закуй их в цепи. Мне нужно на свидание. --------------------------------------------- Откинув голову назад, Альсина отшатнулась назад, потирая лоб, пока заживало отверстие от пули. Кряхтя, она расправила плечи, бросила раздраженный взгляд на заряжающего и пошла поправлять шляпу, но ни за что не ухватилась. Посмотрев вниз, она нахмурилась на свою теперь пропитанную кровью шляпу, поскольку она попала в открытую грудную клетку предыдущего мужчины, который стрелял в нее. Сделав шаг вперед, она схватила пистолет, прежде чем он успел выстрелить снова, и ударила его наотмашь по лицу с достаточной силой, чтобы сломать ему шею, хотя она ещё вонзила когти в его горло, когда он падал. Просто чтобы быть уверенной. Заметив, что у нее появилась минутная передышка, она убрала когти и сделала успокаивающий вдох… на время отодвинув свою необузданную, неукротимую ярость назад. Она склонила голову набок и закрыла глаза, сосредоточившись на своем слухе. … Ничего. Послышался гулкий звук бегущих ног… и шум ветра, гуляющего по замку. Вероятно, из-за разбитых окон и входных дверей. Она не могла сдержать всплеска беспокойства при этой мысли; в то время как у ее дочерей была невероятно толстая кожа, намного толще, чем у нее, они были уязвимы для холода. Она не была до конца уверена, почему. Она провела обширные тесты, чтобы выяснить причину, но всегда ничего не получала. И теперь ее замок медленно превращался в смертельную ловушку для ее дорогих дочерей. Она надеялась, что с ними все в порядке. Они были в порядке, они были умны. Они были находчивы и понимали свои слабости. Она верила, что они будут в безопасности. Эти дураки не причинили бы им никаких неприятностей. Она просто- — АЛЬСИНА! …что? Резко обернувшись, она встретилась взглядом с Мелиссой и тут же нахмурилась на девушку. Какого черта она делает?! Она дала ей одну простую команду: не выходи из комнаты. И вот она стояла посреди коридора. Где она может быть в потенциальной опасности! Она не думала, что ей тоже нужно беспокоиться о Мелиссе. Из всех глупых… глупых… У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела на сверток, который держала Мелисса. Э-это был не сверток… это была… — Бела! — выдохнула она, делая шаг вперед, прежде чем увидела, что Мелисса сосредоточилась на чем-то прямо перед ней. Развернувшись так быстро, как только могла, вытеснив воздух достаточно, чтобы опрокинуть маленький столик, она взмахнула рукой и высекла пулю из воздуха. Подойдя к дураку, она отступила назад и ударила его кулаком по голове. Отправляя остатки его мозга по коридору. Пробегая по коридору, она посмотрела вниз на свою старшую дочь. Ее ребенок. Ее ребенок медленно умирал. Забрав ее у Мелиссы, она прижала Белу к себе, глядя в глаза дочери сверху вниз. Жива. Она все еще была жива. Ее еще можно было спасти. У них было время. У нее было время. Но терять было нечего. Пробегая по коридору, она посмотрела в сторону и увидела Мелиссу, бегущую рядом с ней. — Что случилось? — прошипела она, прижимая голову дочери к груди. Получая небольшое утешение от — нерегулярного — дыхания, которое она могла чувствовать. - Итан Уинтерс, — серьезно ответила Мелисса. Больше ничего не нужно было говорить. Нахмурившись, Леди чуть не спрыгнула с лестницы, прежде чем ворваться в столовую. Сделав три шага к столу, она провела по нему рукой, отчего канделябры и вазы с фруктами полетели на пол. Равнодушно, она осторожно уложила Белу и осмотрела ее. К счастью, это было неоднородно. Еще не было никаких соединяющихся частей, так что скорость все еще была медленной… но она могла видеть, что он медленно распространяется по ее одежде. Убедившись, что Бела все еще не спит, она осторожно распахнула свой плащ, прежде чем протянуть один коготь и очень осторожно… разрезать ее верх. Втянув воздух сквозь зубы, ей пришлось ухватиться за стол, чтобы не соскользнуть на пол. Ей нужно было сохранять спокойствие, хотя бы ради дочери. Вся ее нижняя половина была покрыта кальцием. Сделав глубокий вдох, она взяла дрожащий палец и осторожно надавила на живот Белы. Хорошо. Хорошо, он все еще был мягким. Хотя стон боли разрывал ее сердце. — Я знаю, детка, я знаю, — мягко сказала она, убирая прекрасные светлые волосы Белы с ее трепещущих глаз, — я знаю, что это больно, шшш. — Мне… т-так холодно, — захныкала Бела, пытаясь поднять руки, чтобы прикрыть живот. Нежно держа Белу за руки, Альсина сама чуть не захныкала, почувствовав, что рука Белы… полностью окаменела. И она не была мягкой. Итан Уинтерс. Заплатит. Держась за голову Белы, она схватила Мелиссу за плечо и притянула ее к себе, схватив одну из рук Мелиссы, она положила ее на лоб Белы… прежде чем неохотно отпустить свои собственные руки и положить их на плечи Мелиссы… возможно, немного слишком сильно, однако, она не могла ослабить свои хватку. Этот ужасный коготь беспокойства сжал ее сердце, и это был единственный способ, которым она могла успокоиться. Мелисса не высказала ни одной жалобы. — Не позволяй ей заснуть, — сказала Альсина, заставляя свои трясущиеся руки расслабиться, прежде чем вцепиться в плечи Мелиссы, — я вернусь через минуту. — Я обещаю, Альсина, — сказала Мелисса, взявшись гладить Белу по голове и держа ее за руку. Не сводя глаз с Белы, пока та не добралась до двери, она выбежала за дверь и быстро взбежала по лестнице. Беле нужна была кровь. Как только она покормится, кальций размягчится, и ее клетки смогут регенерировать. Это была теория, она не проверяла это. Конечно, она не проверяла это. Она никогда не думала, что пожалеет об этом, но, черт возьми, так оно и было. Осматривая коридор в поисках наиболее неповрежденного трупа, она проклинала себя за свой предыдущий гнев. Это сделало это практически невозможным. Пиная трупы по коридору, чтобы найти те, которые были похоронены, она покрыла себя и стены толстым слоем крови. Это заняло слишком много времени. Она потянула одного за рубашку… Его шея была сломана, но на коже не было заметных ран. Этот подойдет. Перекинув тело через плечо, она побежала по коридору и лестнице. Стараясь не проткнуть мужчину. Вернувшись в столовую, она сделала три шага к столу, хотя и не смогла удержаться, чтобы не поднять брови на Мелиссу. Рука Мелиссы была под рукой Белы, нежно накрывая ее ладонь. Ее большой палец поглаживал твердую, окаменевшую кожу. Другая ее рука была в волосах Белы, ее пальцы перебирали светлые пряди. Однако, что застало Альсину врасплох, так это мягкое, нежное гудение, эхом разнесшееся по комнате. Мелисса что-то напевала её дочери. Альсина не знала, что ее сердце может воспрянуть, когда его охватывает мучительная тревога, но эта сцена… сделала именно это. Она хотела бы, чтобы этот момент был в любых других обстоятельствах, она бы наслаждалась им. Теперь это было просто горько-сладко. Положив руку на плечо Мелиссы, она мягко подтолкнула девочку немного в сторону, чтобы у Белы было место для питья. Заняв место во главе стола, она осторожно посадила Белу к себе на колени и держала мужчину за волосы над собой. «Давай, детка. Укуси», — пробормотала она себе под нос и почувствовала руки Мелиссы на своих плечах. Она пожала плечами, безмолвно поблагодарив Мелиссу за поддержку. Тихо вздохнув с облегчением, Бела наклонилась вперед и пронзила шею мужчины. Крепко прижимая шею его головы ко рту Белы, она очень старалась не прикусить губу, ожидая, когда Бела закончит. Бела со вздохом отстранилась и, затаив дыхание, Альсина ждала реакции Белы. Случилось это несколько мгновений спустя. Все плохо. Задыхаясь, когда Бела дернулась в ее руках, она почувствовала, как руки Мелиссы отдернулись назад, когда она отпустила тело мужчины и подняла Белу в сидячее положение, крепко держа ее, пока она кашляла и билась в конвульсиях в ее руках. Она чувствовала себя такой бесполезной, наблюдая, как ее дочь дрожит у нее на руках, когда она ничего не могла сделать, кроме как бормотать любезности своей старшей дочери. Бела наклонилась вперед и выплюнула всю кровь, которую только что выпила, на пол, прежде чем сделать глубокий вдох, наполовину всхлипывая, наполовину задыхаясь, она рухнула обратно на мать. Уставившись на Белу на мгновение, она почувствовала себя безнадежно потерянной, в то время как паника медленно поднималась в ее груди. Наклонившись, она провела пальцем по шее мужчины и слизнула кровь, которую выплюнула мгновение спустя. Что это, во имя…? Она понятия не имела, что это за отвратительная синтетическая жидкость, но это была не кровь. Бела задрожала, прижимаясь к ней. Дерьмо. Это был ее лучший план. Думай, Альсина, думай! — Мелисса, вина. Сейчас, — сказала она, бросив взгляд через плечо на Мелиссу, которая была уже на полпути к кухне. Она вернулась через несколько минут с открытой бутылкой вина, взяв ее у Мелиссы, Альсина поднесла бутылку к губам Белы. Надеясь — нет, молясь, чтобы это сработало. Бела выплюнула вино еще до того, как проглотила его, закашлялась и потекла слюной, прежде чем тихо заплакать. — Черт, — сплюнула она себе под нос, швыряя бутылку через всю комнату, — Это алкоголь. Нет, нет, детка. Все в порядке, милая. Я не позволю тебе умереть. Я обещаю. Но у нее не было никаких идей. У нее ничего не осталось. Нет. Должно же что-то быть… что угодно, что она могла сделать. Блядь, блядь, БЛЯДЬ. Кристаллы кальция неуклонно ускорялись. У нее не было времени ходить на винокурню наверху. И Мелисса не смогла бы в одиночку унести бочку с кровью. Нет, Бела не умрет. Она не могла. — Нет, открой глаза, детка. Держи их открытыми, — ворковала она, покачивая Белу на коленях… и она знала, что в ее голосе слышались нотки отчаяния. — маме просто нужно немного времени, чтобы придумать план. Я спасу тебя. Я… — Подними ее. Посмотрев в сторону, она сморгнула слёзы с глаз и уставилась на Мелиссу, в глазах которой горел глубокий огонь, а лицо было мрачно нахмурено. — Что? — ответила она, будучи неуверенной, что правильно расслышала Мелиссу. — Подними ее, Альсина, — твердо сказала Мелисса. Моргая, она так и сделала, осторожно подняв Белу в сидячее положение, и прикусила губу, почувствовав, как бок Белы затвердел под рукой. Посмотрев на Мелиссу, она уставилась на нож, который девушка вытащила из кармана. Что, черт возьми, она…? Приставив нож к своей руке, Мелисса порезала предплечье, прежде чем прижать кровоточащую руку ко рту Белы, которая немедленно вцепилась в нее. Мелисса… Мелисса кормила Белу… самой собой. Бела осушит ее! — Мелисса, Мелисса… остановись, — сказала Альсина, пытаясь оттолкнуть ее руку. Мелисса отмахнулась и не сдвинулась с места, а вместо этого пронзила ее таким решительным взглядом, что это заставило Леди остановиться в своих действиях. — Со мной все будет в порядке, Альсина, — сказала она, слегка улыбнувшись… и налила вина, когда Бела сильно пососала, — поверь мне. И она поверила. Она действительно доверяла Мелиссе, как она могла ей не доверять? Она жертвовала собой, чтобы спасти свою дочь. Мелисса хлопнула ладонью по столу, крякнула и слегка поморщилась, но не сдалась. Положив руку на неиспользуемую руку Мелиссы, она слегка сжала ее, когда Мелисса расширила свою позицию. Вероятно, в этот момент у нее кружилась голова. Но… это сработало! Это сработало. Она почувствовала, как кальций размягчается под ее рукой… и если она даст Мелиссе время отдохнуть, она была уверена, что сможет спасти Белу и Мелиссу. Да, да…с ними все будет в порядке. Двери столовой слетели с петель. Обнажив клыки, она автоматически встала, срывая клыки Белы с руки Мелиссы, прежде чем накрыть старшую дочь своими руками и немного повернуться в сторону, чтобы защитить голову Белы. Она не ожидала пули. Она почувствовала, как ее грудь пронзило, но она не ожидала… разрастания. Вскрикнув от боли, она рухнула в кресло, крепко держа Белу одной рукой, а другой — за грудь. Чем бы ни была эта проклятая пуля, она застряла в ее сердце, она не сможет восстановиться, пока ее тело не очистит пулю. Она не знала, сколько времени это займет. Вторая пуля прошла мимо. Усмехнувшись дыму у двери, она впилась взглядом… ожидая, что тот, кто был в коридоре, перестанет быть трусом и встретится с ней лицом к лицу. Кровавый кашель привлек ее внимание. Глядя в сторону, ее глаза расширились, когда остальной мир утонул, когда она уставилась на Мелиссу. Она согнулась, волосы упали ей на лицо, а одна рука крепко прижата к груди. Нет… Мелисса медленно подняла голову. Альсина почувствовала, как что-то в ней дрогнуло, когда она увидела кровь, кровь Мелиссы, вытекающую из ее рта. Рука девушки медленно отодвинулась от ее груди, оставляя ее в крови… и с дырой в груди на виду. Вторая пуля не промахнулась. Она поймала взгляд Мелиссы всего на секунду, в нем не было никакого страха, только шок. Мгновение спустя ноги Мелиссы подкосились, и она упала на пол, как в замедленной съемке. Забыв о боли, Альсина вытянула руку вперед, пытаясь схватить девушку… не дав ей упасть. Чтобы не дать ей умереть. Мелисса с оглушительным стуком упала на пол, ее волосы упали на спину, как саван, руки безвольно упали рядом с лицом. Свет в ее глазах быстро гас. Альсина ничего не могла сделать, кроме как беспомощно смотреть, как жизнь в фиолетовых глазах Мелиссы угасает.