~
Чимин и Намджун заснули после празднования окончания лучшего свидания, которое у них когда-либо было, занявшись сладкой, страстной любовью. Чимин почувствовал себя отдохнувшим и счастливым, когда проснулся. Джун улыбался во сне, и он ухмыльнулся, вспомнив, как он сразил наповал своего мужа прошлой ночью. Когда они, наконец, встали с постели после коротких объятий и поцелуев, они обнаружили, что мальчики по непонятной причине спят на террасе. Чимин оставил их там и заказал доставку еды и напитков в номер, пока Намджун принимал душ. Чимин понятия не имел, какие у Джуна были планы на сегодня, поэтому решил, что позволит ему подготовиться первым. Вообще-то, ему очень хотелось присоединиться к нему, но, честно говоря, его бёдра болели, так что это, вероятно, было бы плохой идеей. В конце концов, он уже не так молод, как когда-то. Ему повезло, что все засосы расцвели в местах, которые можно было прикрыть одеждой. Они были слишком активны прошлой ночью. Он не мог вспомнить, когда в последний раз у них был такой хороший секс. Он никогда не был плохим, но порой бывали определённые ночи, когда они оба действительно выкладывались на полную и теряли контроль самым наилучшим образом. Когда принесли еду, Чимин поставил её на маленький столик у окна, а затем вышел на улицу, чтобы разбудить мальчиков на шезлонгах. — Вставайте, сонные малыши, — заворковал он, ткнув их обоих в щёки, чтобы разбудить их как можно раздражающе. Каким он был бы папой, если бы не доставал своих детей? Они оба были не в настроении, что, скорее всего, произошло из-за того, чем они занимались ночью, что заставило их заснуть на улице. Они оба ушли в свою комнату, чтобы почистить зубы и умыться перед завтраком, и к тому времени, когда они вернулись, Намджун уже сидел за столом, листая свой телефон, пока Чимин наливал кофе. Когда мальчики сели, Чимин с любопытством посмотрел на них. — Почему вы спали на улице? — спросил он, садясь, и взял кофе. Он сделал глоток и замычал от удовольствия. — Потому что кое-кто, не будем указывать пальцем, решил разрушить нашу жизнь, занимаясь противным громким сексом в два часа ночи, — сказал Тэхён раздражённым тоном, и Чимин подавился кофе. Намджун уронил телефон и посмотрел на него. Чимин почувствовал, как его лицо стало таким же красным, как и у Джуна. — Э-э-э… я… — Мы сбежали в вестибюль и забыли ключ, — рассказал Чонгук, выглядя несколько травмированным. — Охранник проводил нас обратно, но каким-то образом эти мерзкие старики, которые останутся безымянными, продолжали этим заниматься! — Поэтому мы спали на улице. В смоге. Поздравляю, из-за вас, вероятно, у нас теперь рак лёгких, — сухо сказал Тэхён. — Вам повезло, что мы не сбросились с крыши и просто не положили всему этому конец, — драматично произнёс Чонгук. Намджун выглядел подавленным, будто он понятия не имел, что должен говорить, а Чимин почувствовал вину, но, кроме того, это было довольно забавно. Унизительно, но чертовски смешно, насколько драматично дети относились к сексу. — Ребята, я… эм… Чимин прервал Намджуна невинной улыбкой. — Что, разве вы не рады, что ваши родители до сих пор хотят интима после стольких лет вместе? Сохранение огня предотвращает разводы. Тэхён выглядел таким оскорблённым, что Чимину пришлось захихикать. — Нет, я не рад, что слышал, как это делают старикашки! Я даже не хочу слышать, как это делают молодые люди! Каждый ребёнок хочет верить, что вся его семья целомудренна, мне достаточно брата, потому что это неоспоримое доказательство того, что это происходило не единожды! Чонгук нахмурился. — Вообще-то для нас это неправда, — заметил он, и Тэхён хмыкнул, щёлкая пальцами. — Видишь?! Я мог бы жить в красивой лжи, притворяясь, что мой отец сделал это только однажды! Чимин закатил глаза. — Это секс, Тэхён. Жаль, что вы это услышали, но, если серьёзно, это прекрасная часть любовных отношений. — Ла-ла-ла-ла-ла! — воскликнул Чонгук, закрывая уши. — Почему мои дети такие? — задумался Чимин. — Наверное, потому что они наши дети, а мы их родители, — сказал Намджун, по-прежнему красный. — Кроме того, я собираюсь утопиться в раковине, — заявил он, всё ещё чувствуя себя подавленным. Чимин фыркнул. — Ну вот и ответ, почему они себя так ведут. Да, неприятно слышать, как кто-то этим занимается, но это всего лишь секс. Не то чтобы они слышали, как мы покупали наркотики или планировали исключить одного из них из завещания. — Вы покупали наркотики?! — завопил Чонгук, в шоке широко распахнув глаза. — Нет, — твёрдо сказал Намджун. Чимин подмигнул. — Во всяком случае, не в последнее время… — Чимин, даже не начинай, — отчитал Джун. — Нет, Чонгук, мы с твоим отцом не употребляем наркотики, ты что, — категорично сказал Чимин. Он посмотрел на Намджуна. — Теперь я понимаю, почему он получил четыре балла из ста на том тесте. — Эй, я медленно учусь! — сказал в свою защиту Чонгук, надувшись. — И я не занимаюсь громким сексом там, где это могут услышать другие, — нахально выпалил он, и Чимин приподнял бровь. — Значит, ты занимаешься громким сексом там, где мы его не слышим? — Ой, а что случилось с «это просто секс», а? — спросил Тэхён. — Мы в браке, а он несовершеннолетний, — ответил Чимин, и Тэ закатил глаза. — Вы знаете, какой он драматичный, Чонгук практически мочится в штаны, когда девушка улыбается ему, — сказал он, и Чонгук впился в него взглядом. — ТэТэ! — Ладно, ладно, давайте прекратим спорить, — наконец заговорил Намджун. — Нам очень жаль, что мы причинили вам психологический ущерб. Однако вы немного драматизируете по этому поводу, — сказал он, и они оба засверлили его взглядом. — Да, — подчеркнул он. — Чимин прав, вы оба достаточно взрослые, чтобы знать, чем женатые люди занимаются наедине. Это неприятно, но это не конец света. Тэхён посмотрел на него так, что Джун внезапно увидел собственное вызывающее выражение на его лице. — Ты когда-нибудь слышал, как твои родители занимаются неприлично громким сексом, хотя знали, что их дети в соседней комнате? Намджун съёжился. — Простите, — просто сказал он. — Считайте, что мы в расчёте, — предложил Чимин. — Вы двое напились и испортили ковёр, мы словили кайф на романтическом свидании и громко занимались сексом. Нам всем пришлось столкнуться с последствиями действий друг друга. Чонгук и Тэхён обменялись долгими взглядами, прежде чем кивнуть. — Договорились. — И мы забираем остаток бекона, — добавил Чонгук, схватив поднос, и вскочил со своего места. Тэхён, хихикая, погнался за ним в их комнату. Чимин застонал и закрыл глаза рукой. — Наши дети – драматичные маленькие засранцы, — простонал он, и Намджун усмехнулся. — Они такие же, как и мы, Чимин, — просто сказал он. — Это наша вина, что они такие. Чимин наморщил нос. — К сожалению, я думаю, ты прав. — Когда Тэхён смотрел на меня, клянусь богом, я видел себя подростком, — признался Джун, и Чимин усмехнулся. — Эй, мы все в порядке, так что, в конце концов, это хороший знак, — рассудил он. — Будем надеяться, что, когда Тэхён женится, он не решит отомстить, когда мы будем навещать его дом. — О боже, — простонал Намджун, закрывая лицо руками. — Мне так стыдно. Я не знал, что мы настолько громкие! — Я был слишком отвлечён, чтобы задумываться или переживать, — ответил Чимин, подмигивая ему. — Это был лучший секс примерно за последние два года, — сказал он, и Намджун кивнул. — Определённо.~
В качестве извинений за «испорченные им жизни» (слова Тэхёна, не Намджуна) они отвезли мальчиков в Диснейленд. Из мальчиков-подростков они удивительным образом внезапно превратились в четырёхлетних гигантов, как только они прошли через ворота. Джун завидовал выносливости Чимина из-за его образа жизни, связанного с физическими упражнениями и обучением танцам, поскольку не отставать от их очень длинноногих детей было проблемой. Они хотели зайти в каждый сувенирный магазин, вставали в очередь на каждую карусель и не позволяли Чимину намазать их лица солнцезащитным кремом, потому что они были на публике, и было совсем не «круто», что их папа нянчится с ними. Самой забавной частью дня было открытие, что Чимин, как выяснилось, был в ужасе от любого вида американских горок или быстрых экстремальных аттракционов. Намджун оглох после того, как посидел рядом с кричащим мужем на нескольких аттракционах (и его даже один раз вырвало, после чего все почувствовали вину за то, что они заставили его прокатиться с ними на крутых, извилистых американских горках), но им удалось выжить в течение дня. У него болели колени, гудели ноги, и к вечеру он почувствовал себя намного старше сорока, но шоу фейерверков превратило его самого в большого ребёнка. И, хотя Намджуну нравились фейерверки, смотреть на своего слегка обгоревшего мужа, который с удивлением смотрел на шоу, было лучшей частью дня. Улыбаясь своим светящимся от радости детям, которые были так похожи на его крошечных малышей, которыми они были, когда впервые встретили Чимина, он понимал, что всё это того стоило. Он заключил всех своих мальчиков Ким в объятия своими длинными руками, не обращая внимания на фейерверки, и это было потрясающе. Намджун любил свою семью. Он любил своего мужа. Он любил своих детей. Они росли у него на глазах, и было так больно думать, что через несколько лет они уедут, но этот отпуск, этот момент, застывший во времени, его дети и его муж, наслаждающиеся салютом, заставили его понять, что хорошие воспоминания будут с ними на всю оставшуюся жизнь. Они всегда будут его семьёй, и по-другому быть не могло.