Фиалка и Роза

      Стою в очереди на вход и старательно не смотрю по сторонам. Вокруг меня все явно уже навеселе. Я в куртке, жмусь, тушуюсь и выгляжу наверняка как наркоман в подворотне. Чуть ли не стенаю от досады. Вот что я здесь делаю?! Как ни странно, пропустили меня легко. Возможно, охранник просто был в шоке от моего вида. Пытаясь унять волнение, сразу иду к бару. Пить я, естественно, не умею. Вы мое телосложение видели? Оно в папу. Его, как говорит мама, тоже уносит буквально от запаха, но сейчас мне это на руку. Бармен выглядит весьма дружелюбно, подмигивает мне, когда протягивает коктейль. Понятия не имею, что это, но он выглядит интересно. В пузатом бокале, слегка перемешиваясь, балансируют красный и синий. Красиво. Делаю сразу несколько глотков, просто чтобы меня не стошнило от волнения прямо тут, у стойки. Анька всё-таки права, желание забиться в угол и не высовываться стойко пульсировало в висках.       — Эй, Совёнок, скучаешь? — слышу я низкий раскатистый голос, перекрикивающий музыку. Вздрогнув, оборачиваюсь. Со стороны столиков ко мне подходит мужчина. Нет, не так, — Мужчина. Интересный, рослый, явно лет на десять старше меня, хотя глазомер у меня, конечно… Лицо у него имеет слегка грубоватые черты. Не так я себе представлял контингент гей-клуба, но, видимо, меня не обошли стереотипы. Он широко и, на самом деле, весьма приятно улыбался, но вот взгляд, внимательно скользивший по моему не самому выдающемуся тельцу, намекал мне, что дядечка не просто так решил ко мне подойти. Я слегка улыбнулся и сделал еще несколько больших глотков. Давай, Фиалка, ты же за этим и пришел, ведь так?  Если бы меня кто-то спросил, как зовут мужчину, покупающего мне уже третий коктейль, я бы не ответил. Я широко улыбался, хихикая над какими-то обрывками шуток, которые доносились до меня поверх музыки. Тело было словно ватное, губы онемели. Хотелось бы сказать — от поцелуев, но скорее всего, просто от того, что я их искусал. Мы сидели на каком-то диванчике. Сначала он познакомил меня с друзьями, но они быстро куда-то исчезли, и мы остались вдвоем. Уже некоторое время я отмечаю, что его рука поглаживает мое бедро. Под узкими джинсами это чувствуется, будто он прикасается к коже. Странное, честно сказать, ощущение. Но из-за алкоголя мне вообще ничего не кажется странным. Мне приносят еще коктейль, но я уже никак не могу сосредоточить зрение. Вокруг все отвратительно мигает, и от этого болят глаза, музыка бу́хает так, что у меня сердце подпрыгивает каждый раз и, ГосподиБожеМой, тут всегда было так отвратительно душно?!       — Мне нужно выйти, — говорю я, насилу перекрикивая музыку, и даже от этого усилия ощущаю рвотные позывы. Мужчина кивает и помогает мне выкарабкаться из диванчика. На нетвердых ногах я практически выскакиваю на улицу, по дороге сшибая каких-то людей, или, может, это были углы, колонны, стены? Пофигу вообще. Выйдя, в первый момент ощущаю только блаженную тишину и свежий ночной воздух. Как-то сразу становится легче. Приятно. Чувствую хватку на предплечье, оборачиваюсь. После пары секунд, потребовавшихся на восприятие действительности, узнаю того мужчину, с которым, собственно, сидел в клубе. Пытаюсь улыбнуться, что-то сказать, но он оттаскивает меня от прохода, и мы заходим в какую-то тень. Где-то, всего в паре метров от нас, похоже, кто-то курит. Меня это не сильно волнует. Я пытаюсь осмотреться, но единственное, что успеваю заметить — это приближающееся лицо мужчины. Он?... Ну, да. Он целует меня и вдавливает в стену. Стена прохладная, и это приятно, а губы у него жёсткие, и во рту какой-то навязчивый привкус, от которого тошно. Пытаюсь отвернуться, чтобы вдохнуть воздуха, он сразу перемещает мокрые губы мне на шею. Во рту теперь тоже этот привкус… Черт. Пытаюсь как-то прийти в себя, но единственное, что чувствую — это его горячие руки и до противности мокрый язык на моей шее, мозг почему-то проводит ассоциации со склизким щупальцем осьминога, к горлу подкатывает противный комок. Чувствую, что его руки — под моей футболкой. Я почти бессильно упираюсь в его плечи, но он только снова целует. Черт, я не хочу! И руки эти его горячие и потные сейчас вообще не в тему. Противно. И щетина раздражает, и запах такой душный, тяжёлый, сладковатый, как запах пота и чего-то еще, даже сквозь алкоголь. И вообще блевать хочется от всего этого! Я уже всерьез пытаюсь вырваться, но куда там мне с моими пятьюдесятью шестью килограммами против взрослого мужика. Мозг почти затапливает паника, но я улавливаю чей-то голос, мужчина отвлекается и тут же падает. Я не успеваю понять, что происходит, слышу только колоритное и звонкое:       — Анублявсёнахуй! И меня цепляют за руку и куда-то тащат. Понятия не имею, как долго мы шли. Я перебирал ногами чисто по инерции, практически вырубаясь на ходу. До мозга начало доходить, что только что чуть не произошло. По ощущениям, я практически в миг протрезвел, к несчастью, именно в этот момент земля вероломно решила уйти у меня из-под ног, и я хорошенько так навернулся, падая на колени и тормозя одной ладонью. Забавно, но боли я не почувствовал. Только отстраненно отметил про себя, что кожу я всё-таки содрал.       — Ну и угораздило же тебя, Чудо, блять! Как зовут-то? — раздраженно интересуется мой спаситель.       — Фиалка, — выдаю на чистом автомате и понимаю, что сейчас блевану. Горло заходится кашлем. Я просто склоняюсь над землей. Плевать. Всё равно я понятия не имею, где я, черт побери.       — Пиздец, — выдает спаситель вердикт. — Так это… я тебя клиента лишил? Сорян. Думал, что в этом районе ночных бабочек уже всех вытравили. Ты это… Я платить не буду, — заканчивает он.       — Ахуел?! Я шлюха, по-твоему? — сипло возмущаюсь я. Злость, конечно, скорее напускная. Честно говоря, к горлу подкатывает ком. Хорошо, что я явно еще не до конца осознаю, что происходит.       — Ну… — тянет он сверху.       — Придурок! — бурчу, скорее, для проформы. После того, как проблевался, стало легче, но живот все еще сводит спазмами. Решаю, что стоять на коленях над лужей блевотины мне осточертело, и осторожно, пошатываясь, пытаюсь встать.       — Если нет, то я вовремя, — довольно заключает он. Не выдерживаю и наконец поднимаю взгляд на своего спасителя. Это, оказывается, паренёк из серии «Гопота Дворовая Обыкновенная». Нелепые веснушки, щедро сбрызнувшие лицо и шею были видны даже в неверном, тусклом свете далекого уличного фонаря. Обношенные вещи, в которых при очень большом старании угадывался спортивный костюм, рваные в нескольких местах кеды, при взгляде на которые невозможно было с полной уверенностью сказать, какого цвета они были изначально. Я поднял глаза, пытаясь сконцентрироваться на лице. Первое, на что упал мой взгляд, это волосы морковно-рыжего цвета, торчащие во все стороны, будто наэлектризованные, но скорее всего, просто отросшие неравномерно из какой-нибудь тупой стрижки а-ля «под машинку»; брови широкие, светло-медные, почти прозрачные; нос курносый, губы яркие и очень пухлые, кривоватые зубы, один из которых определенно отсутствует прямо за уголком широченной улыбки.  Сам парень не очень высокий и крупный, но жилистый. Я моргнул еще раз, пытаясь сформулировать нечто осознанное.       — Вовремя… — тихо выдохнул наконец я и зарылся пальцами в челку. Права была Анька. Хуевая идея. Очень. Я чем, блин, думал вообще?!       — А ты вообще мальчик или девочка? — смешливо тянет рыжее чудовище.       — А тебе какая разница? — бурчу, пытаясь тем временем всё-таки встать. Надо домой. Очень. Смыть с себя весь этот пиздец и уснуть.       — Если пацан, то выглядишь по-пидорски, — ответил парень. — Тебе бы здесь так лучше ночами не гулять… Ноги путаются и отказываются поднимать и удерживать мое тельце. Давай же! Я не настолько тяжелый!       — Переживаешь за меня? — усмехаюсь, старательно не показывая своей паники из-за неспособности банально подняться.       — Ну, в следующий раз я могу и не проходить мимо… — справедливо замечает он. Глубоко вздохнул, признавая свое полное поражение перед гравитацией. Честно, я уже и так понял, что идея была хуевая!       — Идти сможешь? — интересуется он. Я поднял на него раздраженный взгляд. Не, ну а как ты думаешь?! Он только кивнул и, протянув руку, рывком поднял меня на ноги. А земля-то, оказывается, так далеко! Черт, меня явно штормит, как корабль в бурю, шатает, даже стою неустойчиво.       — Понятно, — сокрушенно выдыхает он. — Куда тебя вести? Честное слово, если бы прямо сейчас не был в таком состоянии, повис бы у него на шее от благодарности. Нет, конечно, я бы так не сделал, но душевный порыв был. Назвал ему адрес заплетающимся языком, и мы двинулись к моему дому. По дороге, просто чтобы не заснуть, кажется, снова и снова пересказываю ему, что случилось и почему. Причитаю, возможно, плачу. Смутно помню, что я там нёс, что происходило… Кажется, меня откровенно накрыло. Даже не помню, отвечал ли он что-то мне. Помню, что буквально моргнул и уже стою в прихожей своей, опираясь на стену, и что он мне всучивает бумажку с цифрами, обзывает идиотом и сваливает в закат. А то я сам не знаю, что идиот?