***
Я буду тебя помнить. Я всегда помню тех, кто ушел. - Лило и Стич
***
Их было всего четырнадцать, кто отправился на Элитру. Он сам, конечно. Другие подростки из Л’Мэнбурга - Туббо, Пурпуд, Ранбу, Лани и Дриста. Еще были Филза и Кристен, Уилбур и Техно - он понятия не имел, почему Техно Блэйд увязался с ними, но спрашивать не собирался - а также Ники, потому что она была опекуном Туббо и Лани; Дрим, потому что он был представителем своей младшей сестры, и, наконец, Ханна, которая временно заменяла опекунов Ранбу и Пурпуда; поскольку ни Понк, ни Пунц не могли приехать из-за работы. Он знал, что Ханна была здесь также потому, что она была Элитрийкой, что объясняло ее неловкий вид, поскольку она никогда не встречалась со Снифф, лишь видела ее пару раз мимолетно. Команда была при параде - хотя Томми верил, Снифф бы наверняка попросила его обойтись без этого. Зажмурив глаза, он прислонился головой к спинке сиденья и постарался не представлять себе ее смех. Сегодня он собирался попрощаться. Опять и снова. Чья-то рука проскользнула в его ладонь, и он оглянулся, обнаружив взгляд Туббо, устремленный на него, его губы были упрямо сомкнуты, а золотисто-карие глаза влажно блестели в лучах рваного звездного света. Туббо ничего не говорил, но ему это и не нужно было, и Томми сделал небольшой вдох, закрыв глаза, когда почувствовал укол раздражения от невольно проступивших слез. Они даже не приближались к Элитре. Или к ее звезде, Бетельгейзе. Они были… они были… как долго они пробыли в транспорте? Его ладони вспотели, но бедолага Туббо не спешил отпускать его. «Фил», - позвал он, прервав… часы?… молчания одним словом. Элитриец вопросительно взглянул на него со своего места, где он сидел рядом с Ханной и Кристен на одном из сидений без спинок. «На что похож Последний Полет?» «Я и забыл, что ты не знаешь», - сказал Фил, моргнув голубыми глазами. «У Элитрийцев есть традиция, когда их ближайшие друзья и родственники во время похорон пролетают по любимой тропе покойного. Это символизирует - я верю, что это символизирует то, как близкие входят в жизнь тех, кто покинул их. «Все должно быть наоборот», - мягко сказала Ханна, ее глубокие карие глаза были полны печали. «Родители не должны хоронить своих детей». «Нас учили на Межвидовом Протоколе, что это олицетворяет путешествие в новое место», - вставила Кристен. «В новый мир… за гранью, как я полагаю». Ее муж задумчиво кивнул, и на лице Кристен появилось легкое облегчение - словно она боялась рассердить Элитрийцев на борту. «Погодите, но у меня нет крыльев», - сказала Лани. «Да, такое бывает», - с грустной улыбкой заметил Фил. «Во время Последнего Полета не положено хлопать крыльями - если, конечно, не потребуется - по традиции весь путь необходимо пройти без какого-либо напряжения до конца полета». «Ну, и бред», - фыркнул Томми. «От гор и холмов никуда не денешься». «Ребята, вам понадобятся специальные костюмы для полета», - сказала Ханна. Фил удивленно взглянул на нее. «Мне…мне уже доводилось участвовать в этом. Моя старшая сестра умерла». Она слегка пожала плечами, посмотрев в окно. «Ее второй половинкой был Мерлинг. Ему дали костюм для полета». «... и Галактическое Восстание не знает о таком?» - с любопытством спросил Уилбур. «Ну, я имею в виду, это просто причудливый кусок ткани, который позволяет плыть по ветру», - пояснила Ханна. «Они были созданы давно. И обычно являются государственной собственностью. И довольно старые». «Соболезную твоей потере», - сказал Фил почтительно. «Если бы я знал, то не стал бы просить тебя присоединиться». «Нет, - ответила она. - Все в порядке. Это было…четыре года назад - будет, в следующем месяце, думаю. У меня не будет плохих воспоминаний из-за планеты, которую я давно покинула». «Да, в отличие от одной троицы на этом корабле», - пробормотал Техно, и Пурпуд, с Томми и Ранбу повернулись, чтобы уставиться на него. «Вы ничего не слышали, ботаны». «Ну, да», - буркнул Пурпуд. «А что насчет остальных - ведь из всего транспорта полетят только Лани, Дриста и Томми?» «Мы будем ждать у могилы, вероятно, с группой друзей семьи», - ответил Фил и грустно улыбнулся. «У Снифф не было друзей на Элитре», - заявил Томми, и практически все на борту обратили на него свой взгляд. «Что?! Я не грубил! Она так сказала!» «Значит, вас будет только пятеро», - услужливо заметил Фил. «О, отлично», - сказал Томми. «Лани, Дриста, я и двое взрослых. Все пройдет просто отлично. Я никогда раньше не летал». «А ты разве не можешь подогнать воздух под свой костюм - если только это не реактивный ранец - чтобы поднять себя выше?» - задумчиво спросил Туббо. Томми моргнул. «Хах. Никогда об этом не думал». «Вот почему существую я». «Эй», - хладнокровно бросила Дриста. «А что насчет Человека?» «Они сократят полет», - заверила ее Ханна. Дриста нахмурилась. «Если бы Снифф не хотела, чтобы ты участвовала в ее Последнем Полете, она бы не стала записывать тебя в свою книгу». Томми не стал проверять свой боковой карман - где вместо фазера к бедру прижималось холодное золотое перо, завернутое в слой ткани. «Все в порядке, Дриста», - сказал он. «Никто не будет ненавидеть тебя за то, что у тебя нет крыльев. Мир не так устроен на самом деле». «Я Человек». «Да, никто не будет ненавидеть тебя, если только ты не Арахнид», - подметил Туббо. И хоть это звучало немного по-расистки, Томми никогда не встречал Арахнида на стороне союзника, поэтому он не стал ничего говорить.***
Элитра была красивой. И это было преуменьшением века - теперь он понимал, почему Фил говорил о ней с такой причудливой улыбкой и мечтательным видом. Она была очень похожа на Землю - ее поверхность была окрашена в зеленые и голубые краски; на заднем плане сияло красное солнце - ярче всех звезд, которые Томми когда-либо видел. Вокруг планеты слегка мерцало розовым, как Томми понял - то был щит, защищающий Элитру от камней, что кружили вокруг нее. Какая-то часть его знала, что эти камни были всем, что осталось от его предков. Это была его планета, по крайней мере, то, что когда-то было ею: ее останки сияли красно-оранжевым цветом в алом свете горящей звезды. Он и все остальные, кто никогда не видел Элитру, были поражены ее аномалией: с научной точки зрения, существование жизни на планете с кольцами было нереальным. Но когда эта форма жизни создала защиту для своей планеты - отчего и появился бело-красно-розовый блеск щитов - это стало возможным. «Как красиво», - прошептал он, прижимая руку к окну, глядя на приближающуюся планету. «Это Элитра», - послышался голос Фила позади. «Даже до падения Авии она была приятным зрелищем. Теперь это печальная красота в пустоте космоса». «Старик», - Уилбур толкнул локтем в ребра Фила, разорвав напряжение. «Становимся поэтами, да?» «О, замолчи», - ответил Фил. «Я заставлю убирать тебя ванные комнаты вместо робота». «Спасибо», - вмешался Пурпуд. «Однажды мне пришлось это делать. Отстойно было». «Мне тоже», - сказал Туббо, слегка вздрогнув. «Был там, делал так», - промолвил Ранбу. «Ага». Это была Лани. «К черту это дерьмо», - буркнула Дриста. Томми посмотрел на них, потом на Фила. «Ты заставляешь детей чистить туалеты, когда они плохо себя ведут?» «Нет», - сказал Фил. «Взрослых я тоже заставляю». Ханна, стоявшая рядом с капитаном, энергично закивала. Возможно, в ее карих глазах скрывалась какая-то травма. Он не мог знать. Он ничего не знал о травмах. Вообще. Ничего. «А я нет», - самодовольно вставил Техно Блэйд. «Потому что ты долбаный придурок», - сказал ему Уилбур. «Техно, Уилбур», - отрезал Фил. «Не сейчас. Пожалуйста». Двое погрузились в угрюмое молчание, и Томми снова уставился в окно. Когда корабль направился к поверхности, Томми увидел, как они остановились за щитами, чтобы приблизиться к шлюзу. Вдалеке он заметил, как небольшая глыба ударилась о поверхность щитов, и вздрогнул, когда камень взорвался, разлетевшись на куски. Шлюз открылся, и транспорт продвинулся вперед, устремившись к планете внизу. Архитектура Элитрийцев сильно отличалась от строений Терран или Арахнидов. Здесь было много открытого пространства и очень мало тропинок - как Фил объяснил - это было из-за того, что большинство предпочитали летать. Вместо таких больших городов, как Сан-Франциско, сделанных из коробок и металла, на Элитре было много зелени и подвесных устройств на воздушной подушке. Томми с восхищением наблюдал, как над головой проплывали тени Элитрийцев - кто-то спешил на работу, кто-то направлялся на прогулку или даже просто в магазин. И никто из них не падал. У причала их встретили два очень знакомых Элитрийца: один с темно-зелеными крыльями, что напоминали вечнозеленые деревья и листву летних деревьев, а другой с изящными белыми крыльями, похожих на снег. Оба были одеты в аккуратные коричневые мантии, которую Томми видел на Филзе лишь однажды - на его суде, когда он ослушался всех предписаний Галактического Восстания, когда-либо существовавших, и вместе с этим спас жизнь каждого на борту Л’Мэнбурга. К слову, мантия Фила была зеленой, а не коричневой. «Э-э, здрасти», - сказал он. «Мисс…мм...мисс Ч'лси'эй. И, гм...мистер Х'кали'пи». «Неплохо», - промурлыкал Уилбур у плеча Томми, с максимально нейтральным выражением лица. Томми толкнул его локтем, и Фантом громко закашлял. «Прошу прощения», - сказал Уилбур, когда все обратили на него взгляд. «Что-то в горле застряло». Лицо Ч'лси'эй немного повеселело, прежде чем она кивнула Томми. «Рада встретиться с вами лично, мистер Иннес», - ответила она с печальным выражением. «Хотела бы я, чтобы это произошло при более приятных обстоятельствах». «Аналогично», - прошептал он, и во рту внезапно стало невыносимо сухо. «Прошу за мной», - позвал Х'кали'пи. «Мы должны встретиться с остальными в горах Поньо». «Что- Сейчас?» - спросил Пурпуд. «Я не знаю, было ли вам об этом известно», - начала Ч'лси'эй. «Но Элитрийцы никого не ждут. Так что да. Сейчас». Уилбур прочистил горло, и Томми подумал, было ли это странной попыткой пошутить, потому что Пурпуд зашипел. Элитрийка резко повернулась, снова очаровав Томми своими белоснежными крыльями, как это часто случалось с ним в компании Элитрийцев. «Вперед. Мы должны идти». Фил забавно взглянул на пурпуроглазого Человека. «Она не имела в виду ничего плохого, Пурпуд. Элитрийцы верят в определенные вещи, когда речь идет о загробной жизни. Формально, Снифф должна была быть похоронена через три дня после смерти. Вместо этого мы здесь сейчас, недели спустя». «Извините», - пробормотал Томми. «Ты здесь не причем», - сказал ему Фил, когда они последовали за Ч'лси'эй и Х'кали'пи. «Дело в местоположении и особенности обстоятельств». «Это потому что у нее не было крыльев?» - возможно, его слова прозвучали несколько резко, но, к счастью, ее родители, похоже, не услышали. «Многие ритуалы не могли быть завершены», - ответила Ханна вместо молчания Фила. «Многие вещи - никогда не смогут». «Вещи», - сказала Лани. «Как... глубоко». «В Общем языке нет подходящего слова для этого», - сказал Фил. «Это Пр'киг'лини'морин». «Это набор звуков», - заявил он. «Это другой язык», - уточнил Уилбур, слегка толкнув его. «Пр'киг'лини'морин», - повторил он. «Не совсем, Уил», - сказал Фил. «Нужно скручивать средние слоги. Пр'киг'лини'морин». «Пр'киг'лини'морин», - снова произнес Уилбур, и Фил кивнул. «Это буквально одно и тоже», - громко прошептала Дриста. «Именно поэтому, Дриста, ты не офицер связи, а я - да», - сказал Уилбур, весело сверкнув глазами. «Я обнаружил, что Элитрийский - один из самых сложных для изучения языков во Вселенной». Он взглянул на Фила, который пытался скрыть ухмылку. «Так много изгибов и поворотов». «Вот почему ты должен скрутить его, прежде чем он скрутит тебя», - подметила Кристен. «Языки не так работают!» - Уилбур раздраженно прошипел. «Ты все время так говоришь, но это не так!» «Правда?» - Кристен взглянула на высокого человека, которого ей удалось смутить. Что ж, Томми не был смущен - хотя невысокая женщина поражала его гораздо сильнее, чем Уилбур Саут. «Кор'лью арх'иси с'ир'ама'дза?» Он моргнул, удивленный шквалом причудливых слов, смысл которых был не понятен ему. «Как у тебя это получилось?!» - потребовал ответа Уилбур. Кристен улыбнулась ему, сверкнув глазами. «В отличие от тебя, Уилбур, я знаю большинство языков чисто формально - я не владею ни одним из них в совершенстве, кроме Общего... и Элитрийского». «Почему я этого не знал?!» - спросил Уилбур. «Я знал», - невозмутимо ответил Техно. «И я», - бросил Туббо. «Я тоже», - сказал Ранбу. «И я тоже», - ухмыльнулась Дриста. Ханна пожала плечами, дернув багрово-красными крыльями. «Мы раньше говорили на Элитрийском». «Я слышала это», - Лани подняла руку. «Я тот, кто ее научил», - сказал Фил, обратив взгляд голубых глаз на безутешного Уилбура. «Я просто предположила, поскольку ее мужем был Элитриец», - пожала плечами Ники. «Я же не дурак», - сказал Пурпуд, куда более бессердечнее, чем Мерлинг. Уилбур посмотрел на Томми. «Мм, нет», - сказал он. «Я знаю вас всего месяц. Или около того. Я даже не знаю твой любимый цвет, не говоря уже о том, на каком языке говорит каждый на борту Л’Мэнбурга. Не смотри на меня». Уилбур моргнул, а затем опустил взгляд на свой желтый свитер. «...и ты даже не предполагал?» «Сомневаюсь, что это желтый», - брезгливо сказал он, распознав взгляд. «У Ранбу же это не белый или черный. Это светло-фиолетовый - как аллиум, понимаешь? А у Пурпуда - красный, что тоже любопытно». Уилбур удивленно моргнул. «Я... не помню, чтобы говорил тебе это», - медленно протянул Эндерианец. «Конечно, нет», - он посмотрел в глаза своему старому другу. «Но ты говорил мне. Давным-давно». «Что ж, ты не ошибся», - устало сказал Пурпуд. «Как обычно». «Ну, мой любимый цвет - синий», - сказал Уилбур. «Как Восточное море на Атлантисе, когда небо чистое, а восход солнца отражается в воде». Ники покачала головой, слегка улыбнувшись. «А у тебя, Томми?» «Хм?» - спросил он. «Какой твой любимый цвет?» Он закусил губу, прежде чем ответить. «Золотой», - наконец сказал он, и Пурпуд резко выдохнул. «Золотой, как трава на Погтопии». «Но... она коричневая», - смутилась Дриста. «Так было не всегда», - ответил он легко, особо не обратив внимания на слова, какими бы грубыми они ни были. Лани толкнула локтем зеленоглазую девушку. «Раньше там было красиво. Ну, знаешь, пока один вирус не захватил планету».***
Что-то в сложной смеси жесткой ткани и металлических деталей, из которых состоял его крылатый костюм, пугало и бодрило Томми одновременно. В обрыве, у которого стоял он, и Дриста с Лани по бокам - обе одетые в такие же, хотя и меньшие по размеру, костюмы - также было что-то, что пугало его. Возможно, дело было в высоте. Он не стоял у края - как родители Снифф, которые внимательно наблюдали за ними, пока Дриста подергивала ткань, что своим видом напоминала Томми перепонку между пальцами лягушки. Снег зашуршал под его сапогами, и он задрожал. Лани наклонила голову и вызвала пару головных уборов из своей пространственной штуки - он до сих пор не понимал, как это работает - передав один Дристе, которая с благодарностью накинула ее на свои заплетенные косы, а второй - Томми. Он ощутил холодными пальцами вязаную шерсть, а затем надел убор, поймав на себя взгляд Лани. «Полет займет минут двадцать», - сообщила Ч'лси'эй, когда троица повернулась к паре Элитрийцев. «У вас есть маячки?» «На случай, если мы разобьемся и утонем в снегу?» - буркнула Дриста себе под нос, поправляя маленький металлический браслет. «Да, мэм», - ответила Лани. «Рад познакомиться с настоящим Шалкером», - улыбнулся Х'кали'пи девушке, тут же покрасневшей и опустившей взгляд под ноги. «Вас осталось весьма немного». Томми глубоко вдохнул воздух: из-за снега вокруг все казалось чище, чем было на самом деле. Горы Поньо. Это явно не было элитрийским названием, но он прикусил язык от отчаянного любопытства, что бурлило в его животе. Сейчас не время для вопросов. «Будет ли кто-то еще?» - вежливо спросила Лани, оглядываясь по сторонам, будто в самом деле должен был прибыть еще один шаттл с группой людей. «Тебя ведь Лани зовут?» - спросила Ч'лси'эй. Девушка-Шалкер коротко кивнула. «К сожалению, у моей дочери в детстве не было друзей - во всяком случае, тех, чьи имена она нарекла бы». На лице матери Снифф отразилась печаль, и она повернулась к обрыву, где в миллиметрах от нее с края тихо падал снег. «Похищение не облегчило ситуацию». Дриста слегка поморщилась, играя кончиками своих светлых волос. Томми поведал им то, что Снифф рассказала ему незадолго до их отъезда - он подумал, что, возможно, если бы она выжила, то в конце концов рассказала бы им тоже. «Томми», - позвал Х'кали'пи. Он посмотрел на пожилого Элитрийца. «Э-э… да?» «Перо у тебя с собой?» Лани и Дриста растерянно нахмурились, когда Томми кивнул, нащупав в кармане аккуратно завернутый сверток - тщательно упакованный и старательно застегнутый. Глаза Х'кали'пи смягчились. «Хорошо», - сказал он. «Как только мы приземлимся, не мог бы ты попросить кого-нибудь из членов своей семьи заплести его тебе волосы?» Он быстро окинул мальчика взглядом. «К счастью, длины твоих волос достаточно для небольшой косы». «Я не...» - начал он, умолкая. «Техно Блэйд хорошо заплетает косы!» - радостно сообщила Лани. «Техно - не моя…» «Технически, он член твоей семьи», - задумчиво сказала Дриста. Томми замолчал так быстро, что готов был поклясться, что услышал, как снег коснулся земли там, где он упал с обрыва. «Ну, знаешь? Поскольку Фил - твой опекун, как и для Техно и Уилбура?» Девушка слегка пожала плечами, ее зеленые глаза заблестели. «Это значит, что вы все-» «Одиноки», - перебил он. Глаза Дристы дернулись. «Я не это хотела сказать. У тебя есть мы. Ты не одинок». Он вздохнул. «Хорошо. Тогда сирота». «Только не говори это Техно», - сказала Лани, скривив губы в улыбке. «Он не любит сирот». «Теперь я понимаю, почему Сни'йфьер'ич подружилась с вами троими так быстро», - промолвила Ч'лсе'ае, когда Томми открыл рот, чтобы начать спор с Шалкером. «У вас похожее чувство юмора». Томми обменялся взглядом с двумя девушками, одна из которых пожала плечами в ответ. «А теперь нам пора. Остальные ждут нас в долине».***
«Думаю, я бы хотела вернуться на Элитру», - призналась Снифф. «Как бы сильно я не ненавидела это место, после того, что случилось - там действительно красиво и хорошо... это мой дом, в конце концов. Может быть, горные хребты или какая-нибудь тихая долина. Я всегда любила снег и траву». Она покачала головой. «Но только чтоб кремировали. И оставили где-нибудь в приятном месте. Где нет городов, и где я наконец-то смогу научиться дышать».***
Томми слегка вздрогнул, сомневаясь, что это было из-за холода. «Все будет хорошо», - мягко сказал Х'кали'пи Лани, когда девушка-Шалкер подошла к краю утеса. «Не волнуйся. В вашей компании есть Авиан. Он спасет тебя, если ты упадешь». «А вы бы не стали?» - спросила Дриста, подняв бровь и скрестив руки. «Думаю, Томми доберется до вас быстрее», - заявила Ч'лси'эй, и в ее словах звучало веселье. «Но не волнуйтесь. Это путешествие означает конец жизненного пути - эта гора будет не единственной нашей остановкой сегодня. Последний Полет…Последний Полет Сни'йфьер'ич» - ее глаза внезапно наполнились грустью, а бледные перья надулись. Х'кали'пи рукой обнял ее за плечо. «… Это похоже на легенды с Терры, ммм… про валькирий, верно?» Томми неуверенно пожал плечами, но Дриста с Лани кивнули в ответ. «Трое из нас, несущие ее перья, будут сопровождать ее в пути от дома в долину, где боги встретят ее, как только мы ее отпустим». Она кивнула Дристе и Лани. «Возможно, физически вы не несете ее частичку, но... это сложно объяснить на Общем». «Все в порядке, Ч'лси'эй», - успокоил он, ведь она выглядела несчастной. «Мы уловили суть». «Хорошо», - Элитрийка попыталась слегка улыбнуться. «Давайте начнем наш путь, хорошо?» «Мм... и как?» - нервно спросила Лани, глядя вниз на обрыв, когда Х'кали'пи и Ч'лси'эй раступились, освобождая место для Томми и Дристы. Это был... долгий путь вниз, мягко говоря. Он ничуть не боялся - он был Авианом, черт побери - но инцидент на мосту Золотые Ворота напугал его. Совсем немного. «Просто разведи руки», - объяснила Элитрийка. «Ткань поймает. Поверь мне». Она поколебалась. «Доверься этому. Доверься себе». «Думаю, я лучше доверюсь Томми», - пробормотала Дриста. Ч'лси'эй, казалось, не услышала ее. «Следуйте за нами через горы», - сказала она. «Веселиться можно. Уверена, Сни'йфьер'ич хотела бы этого». Не говоря больше ни слова, два Элитрийца подняли крылья и сиганули вниз с края, взмахнув пернатыми конечностями так резко, что Лани громко вздохнула. «Клянусь гребаным Богом», - прошипела Дриста. «Если эта глупая штука не сработает, тебе лучше поймать меня, Томми Иннес, или клянусь чертом, я буду преследовать тебя до самого конца». «Как самоуверенно», - протянул он, увидев, как зеленоглазая девушка бросила ему средний палец прежде, чем соскочила с обрыва. Он схватил Лани за руку, пока она смотрела вперед. «Просто поверь». Дриста распахнула руки, и ветер подхватил ее. Он слегка улыбнулся, когда она последовала за медленным спуском Ч'лси'эй и Х'кали'пи через извилистые горы. «Твоя очередь». «Я…» - сказала Лани. «Ради Снифф», - мягко сказал он. «Не волнуйся. Я поймаю тебя, если ты упадешь». «Хорошо», - ответила Лани, затаив дыхание, и он проследил, как она бросилась вперед, неловко задергав руками, прежде чем она восстановила контроль и резко вытянула их так же, как это сделала Дриста. Он закрыл глаза и последовал за ней, ощущая порыв воздуха, о котором кричало его тело, чтобы не упасть - но в том не было нужды, поскольку его ткань подхватила его, когда он вытянул руки и начал парить. Ему стало интересно, летала ли Снифф так же, до того как покинула Элитру. Хотела ли она летать так после того, как у нее вырвали крылья, как игрушку у непослушного ребенка. Он спрашивал себя, испытывала ли она стыд, помимо жалости - приходилось ли ей терпеть издевательства за то, что она потеряла свои перья - хоть и не по своей вине. Его слух привлек восхищенный смех Дристы, и он вскинул голову, бесконечно жалея, что не завязал свои более длинные, чем обычно, светлые волосы - Лани и Дристе хватило ума собрать волосы назад, чтобы они не хлестали их по лицу. Конечно, он не собирался говорить им, что они были умнее его. Потому что он был супер умным. Да. Ветер звенел в его ушах, когда он слегка наклонил руки, меняя направление полета, чтобы последовать за родителями Снифф по ущелью, проходящему меж скалами. Каждая беседа, которую он когда-либо вел со Снифф, вспыхнула в его памяти. Каждый смех, каждый хмурый вид, каждый взгляд через плечо, чтобы списать ее записи; каждый раз, каждый миг, когда его друг смотрел на него или закатывал свои глаза. Полет не облегчил боль, только усилил ее. Он не заставил его отпустить и забыть. Он не хотел забывать. Он, как никто другой, знал, что горе - как застрявшая стрела в сердце, вытащить которую невозможно.