Маленький Воробей. Little Sparrow

— Ага, нашёл! — Через двадцать минут Джек воскликнул, радостно хлопая в ладоши и вытаскивая из сундука элегантный длинный чёрный лук и колчан со стрелами. Он задумчиво посмотрел на них и надулся. — Почему все, что у меня было раньше, теперь чёрное? — Он проверил оружие и обнаружил, что оно не в худшем состоянии. За ним довольно хорошо ухаживали, но, опять же, он был хорошо сделан и почти не нуждался в уходе. — Я ещё использую его? — Вы знаете тонкое искусство стрельбы из лука? — спросил Джиллет отсутствующим голосом, только что оправившись от дразнящего шоу, которое Воробей непреднамеренно устроил им. — Конечно! Узнал от туземцев ещё маленьким мальчиком, когда папа водил меня знакомиться с мамиными людьми, — пират смущённо улыбнулся. — Говорили, что у меня есть к этому способности, — он вытащил стрелу, проверяя остроту наконечника и твёрдость дерева. Он явно знал, что делает, судя по тому, с какой критикой он их осматривал. — У нас теперь достаточно припасов? — Нам хватит на два, а то и на три дня плавания при хорошем ветре, — ответил Филипп, выходя из оцепенения чуть быстрее остальных. С другой стороны, он, в отличие от других, не так любил Воробья и не был с ним связан. Он был единственным, кто не постеснялся повесить Воробья четыре года назад. Никакой привязанности к нему у него не было. Его коллеги-офицеры… Ну, Теодор восхищался пиратом, а Джеймс был им почти одержим. — Этого будет недостаточно, — Джеймс, по зову долга, пытался вырваться из-под странных волн… чего-то, что чуть не затопило его мозг из-за шоу, которое Джек устраивал, даже не подозревая об этом. — Нам понадобится не менее пяти дней, чтобы добраться до ближайшего порта. — И мы не можем больше терять здесь время, — размышлял вслух Джек, отворачиваясь от экипажа, чтобы в порядке эксперимента засунуть стрелу. Немало взглядов снова упало на его зад, прикованные к нему и ожидающие новых восхитительных покачиваний. Мягкое колыхание «Чёрной жемчужины» обеспечило последнее, но Джек больше не склонялся. Тем не менее, достаточно было отвлечься, просто наблюдая за тем, как он балансирует на палубе вместе с движением волн. — Мы не успеем с таким малым запасом! — Тай Хун запротестовал, его собственные инстинкты выживания взяли верх над его похотью, и он вскочил на ноги вместе со своими людьми, но все они остановились, когда Джек развернулся с шестью взведёнными стрелами, искусно нацеленными на Тай Хуна и пятерых мужчин, стоящих ближе всего к нему. Они замерли, в то время как остальная команда начала суетиться, выходя из оцепенения с широко раскрытыми глазами, не понимая, что происходит, но Джек не шелохнулся. — Что это означает?! — спросил испуганный и возмущённый сингапурский пират, глядя на наконечник стрелы почти скашивая глаза к переносице. — Вы теперь не в команде, вот что это такое, — Молодой пиратский лорд ответил хладнокровно, его руки не дрогнули. — Правда, Воробей? — Иностранный пират усмехнулся. — Лук и стрелы? Такое устаревшее оружие? Не издевайтесь над нами. И почему вы должны стрелять в нас? — Разумеется должен. Этому кораблю нужно в лучшем случае шесть человек, чтобы уплыть, а мне не нужны предатели среди команды, — он ответил, направляя стрелы ближе к груди, чтобы увеличить скорость убийства, если он их выпустит. — Предатели? — Встревоженная, Элизабет встала на ноги и потянулась к своему оружию вместе с другими пиратами, моряками и Уиллом. Достаточно скоро мужчины из Сингапура были окружены свободным кругом, все они были как мишени в центре. Если они хотя бы моргнут неправильно, один из пиратов обязательно откроет огонь. Под таким пристальным вниманием у них нет никаких шансов вытащить своё оружие, не умерев первыми. — Да. Они запустили сигнал, известный только тем, кто на Востоке. Если бы я не встретил Лян Дао, я, вероятно, никогда бы не узнал, но он хороший человек. Он научил меня некоторым из самых интересных вещей, которые я знаю, например световым сигналам. Они вызывают корабль, и это, без сомнения, был один из них, - он сузил глаза ещё немного, губы сжались в тонкую линию недовольства. — Этот сигнал виден на расстоянии дня плавания. Нам нужно выбираться отсюда. Кроме того, меньше ртов, которые нужно кормить, больше еды для нас. И мы всегда сможем найти больше экипажа, когда в следующий раз прибудем в порт. — Без нас вы не протянете. Мы здесь не единственные предатели, — Тай Хун сказал, но поднял руки над головой, сдаваясь, когда ему приказал Гроувз. Джек одарил его горькой улыбкой. — Я знаю, — он указал, качнув головой, на перила. — Пошли. Красиво и медленно. О, оставьте оружие прямо здесь. Оно вам не понадобится. Ваши товарищи скоро прибудут. — Он внимательно наблюдал за тем, как они делали то, что им велели, глядя на подростка при каждом удобном случае. Его это не затронуло, и он лишь равнодушно изогнул бровь, глядя на них. Он держал их на прицеле, пока они не отплыли на лодке несколько метров. от коробля. — Возьмите курс на северо-восток, пожалуйста, мистер Гиббс. — Есть, капитан! — Старый матрос выкрикивал приказы оставшейся команде, наблюдая, как они изо всех сил пытаются выполнить то, что им велено. Джек остался на месте, стоя на перилах, не сводя глаз с свирепых и ругающихся людей, не опусакая лук и стрелы, держа сингапурцев в качестве своих целей, пока «Чёрная жемчужина» не выплыла из маленькой бухты. Затем он, наконец, опустил их и устало вздохнул. — Вы в порядке, капитан? — Он посмотрел вниз и увидел, что Марти хмуро смотрит на него, придерживая несколько пушечных ядер, остановившись в процессе переправления их на другую сторону корабля. Этот маленький человек был одним из очень немногих, кто проплыл через ад вместе с Воробьём, даже если капитан ещё не знал об этом, и он любил его. Он был так же обеспокоен, как и Гиббс, когда Воробей вёл себя странно, прежде чем они узнали, что это было потому, что Дэви Джонс послал за ним Кракена. Было облегчением вернуть его после потери, даже если это был не тот капитан, к которому он привык. Но, вне зависимости от возраста, капитан Джек Воробей всегда оставался капитаном Джеком Воробьём, верно? Правильно. Он казался даже лучше, чем до всей этой истории с Кракеном, и всё же вокруг подростка было… облако чего-то похожего на печаль. Марти заметил это только сейчас, но сразу понял, что оно было ещё с тех пор, как они впервые увидели старшего пирата. Ведь карлик был намного более проницателен, чем многие могли бы подумать, и задавался вопросом, видел ли это кто-нибудь ещё, а если и видел, сделал бы кто-нибудь что-нибудь с этим? Капитан, безусловно, заслужил это, так как имел привычку небрежно помогать всем, кто нуждался в этом в его присутствии. Джек улыбнулся своему низкорослому товарищу по команде и покачал головой, словно маска встала на место. Он не мог показать слабость перед своей командой, особенно если они знали его только по некоторым великим подвигам, которые он совершил в своём будущем. Кроме того, у него были сомнения, что они поймут. Он предпочёл бы не слушать их неуклюжие утешения, поскольку вполне может обойтись без них. — Я в порядке. Просто… Ну, первый день на работе, а уже предотвращение мятежей? Немного чересчур, тебе не кажется? — Он подмигнул и спрыгнул с перил, положив стрелы обратно в колчан, прежде чем быстро сложить всё обратно. Его руки на мгновение задержались на мягкой ткани тёмно-красного платья, прежде чем оно тоже было положено обратно, а сундук закрыт и заперт. Все на борту казались достаточно приличными моряками и хорошими людьми, хотя и странно было бы говорить такое о группе пиратов. Что ж, Джек знал, что пираты не обязательно были плохими людьми, он встречал всевозможных пиратов и сам был довольно уникальным, но редко можно было найти честно преданную, а главное опытную, команду, по крайней мере, он никогда не слышал об подобном. Он стряхнул с себя мысли о давно потерянном времени, отводя взгляд от Норрингтона, который помогал Уиллу и мистеру Коттону с парусами. Было бесполезно думать об этом. Это случилось давным-давно. Они были детьми, которые предпочли бы дожить до тридцати, чем жить на самом деле. Было удивительно, что они оставались с ним так долго, и он изо всех сил старался не думать о том, откуда он мог знать Джеймса, или с кем ещё он связан. Он не стал бы обвинять человека в том, что тот, кто разделяет кровь с тем, кто предал его, может поступить так же. Это было бы глупо. Он услышал шёпот и улыбнулся, взбираясь на такелаж. Джек знал, что люди нервничали, когда видели, как он разговаривает, казалось бы, сам с собой, но он разговаривал со своим любимым кораблём, даже когда тот фактически не принадлежит ему. Раньше она была застенчивой, но теперь стала сильной, гордой, смелой и бесстрашной… Не то чтобы она когда-либо была трусихой, но теперь бесстрашие на ней было похоже на плащ. Она нашёптывала ему на ухо приключения, которые заставляли его сидеть в вороньем гнезде очарованным, даже когда он просто смотрел на горизонт. Джек гладил дерево под пальцами и оплакивал встретившуюся ему черноту. Когда-то его рука соответствовала цвету её красивого дерева, как будто он был такой же частью её, как и её реи. И все же, хотя он больше не выглядел живой частью её, он чувствовал её так глубоко в своей душе, их сущности переплетались так, что даже руки судьбы не могли их разлучить. Его Злая Девка, нет, его Чёрная Жемчужина. Его команда могла измениться, но корабль не изменится никогда. Не настолько, чтобы больше не быть его. — Капитан! — Он посмотрел вверх — ну, вниз — на зов, ожидая услышать, что хочет мистер Гиббс. — Мисс Далма говорит, что на нашем пути шторм. Что нам делать, капитан? Джек думал об этом, пока скользил по верёвке, по которой обычно поднимался весёлый Роджер. Когда он приземлился, то обнаружил, что большая часть экипажа выжидающе наблюдает за ним, даже его нахмуренный товарищ Пиратский Лорд. — Есть идеи, как долго это может продолжаться? Вопрос был адресован ведьме Вуду, поэтому Тиа Далма только пожала плечами. — Несколько часов. Он направляется на запад, так что скоро он уйдёт с нашего пути. Воробей посмотрел на медленно садящееся солнце. Всего через два — два с половиной часа оранжевая сфера исчезнет за горизонтом, и будет опасно плыть в бурю с таким небольшим количеством людей на корабле размером с «Чёрную жемчужину». Не говоря уже о том, что если кто-то упадёт за борт во время шторма, он не сможет увидеть или должным образом услышать его из-за него. Было бы плохим капитанской поступком, если бы он знал, что сможет этого избежать, но не сделал бы этого. Он не знал этих людей, по крайней мере он нынешний, но они были ему верны и смотрели на него, ожидая (даже когда он был, по-видимому, на двадцать лет моложе их обычного капитана Джека Воробья) указаний, даже с Барбоссой — в настоящее время гораздо более опытным капитаном, стоящим всего в нескольких футах от него. Это было лёгкое решение, учитывая все обстоятельства. Лёгкое, как последнее решение, которое он принял, думая о своей команде, если не сказать, что оно изменило его жизнь. — Якорь. Поднимите паруса. Переночуем здесь, а утром продолжим путь. Это даст нам время передохнуть, — он кивнул своим людям, инстинктивно поворачиваясь, чтобы помочь с парусами. Он был настоящим капитаном всего месяц и все ещё слишком привык помогать управлять своим милым кораблём, чтобы временами останавливаться. — А что насчёт корабля, который преследует нас? — спросила Элизабет, пока она и остальные члены экипажа выполняли приказы, помогая кораблю замедлиться и остановиться. Такому быстрому кораблю потребовалось немного больше времени, чтобы безопасно встать на якорь, но это позволило им продвинуться на милю или около того и уйти от потенциальных охотников. — Они бы ещё не прибыли, если то, что говорит капитан Воробей, правда, — предположил Теодор, помогая поднять грот, Раджетти, Пинтел, Марти и Джек уже карабкались по снастям, чтобы привязать их. Гиббс и Джиллет помогали с задними парусами, пока Джеймс их привязывал, Уилл делал то же самое на передних парусах, поднятых Барбоссой и мистером Коттоном. Тиа Далма скрылась на камбузе, чтобы начать готовить ужин для экипажа, так что Элизабет привязала штурвал, чтобы он не крутился и случайно не сбил их с курса, хотя корабль уже остановился и не станет двигаться в ближайшее время. Но она видела, как Джек настаивал на этом в прошлом, и хотела быть полезной. Казалось, что все, кроме неё, делали что-то, чтобы внести свой вклад в это. Она не умела ни готовить, ни шить паруса, будучи дочерью губернатора и рождённой в богатой семье со слугами, исполняющими каждую её прихоть. Несмотря на все, что она узнала о морском деле за последние несколько лет, она все ещё не могла выполнять все те задачи, которые мужчины выполняли на корабле. Если бы кто-нибудь не полез подвязывать паруса, она с радостью заняла бы его место. — У нас, вероятно, все ещё будет хороший старт, если мы продолжим с первым светом. — Конечно продолжим! — крикнул Джек с высоты, ухмыляясь им со своего высокого насеста, уже закончив своё дело и немного Раджетти и Марти. Он выглядел вполне комфортно, просто сгорбившись, как его тёзка, уперев локти в колени и свесив руки между ног. Несмотря на своё шаткое положение, он вёл себя так, будто даже ураган не смог бы сбить его с грот-мачты. — Мой корабль — самый быстрый в этих морях! Даже с небольшой задержкой мы будем на много миль впереди них. Они даже не смогут нас увидеть. — Видите? Не о чем беспокоиться, мисс Элизабет. — Гиббс улыбнулся молодой женщине, прежде чем продолжить свою работу. Через полчаса «Чёрная жемчужина» была готова переждать шторм, её команда наслаждалась едой, которую приготовила для них Тиа Далма, а каждый член экипажа рассказывал Джеку истории о том, что они видели или делали до «Жемчужины» и с тех пор, как присоединились к экипажу. Уилл рассказал историю своего отца, все ещё наполовину ожидая, что на лице подростка отразится узнавание, зная, что Джек и Билл были очень близки до мятежа. У его отца во время пребывания на «Летучем голландце» были только тёплые и хорошие воспоминания, когда в разговоре упоминалось имя Джека Воробья, поскольку он считал молодого капитана своим братом. И все же, Джек мог только с тоской думать об этом, слушая рассказы о приключениях — некоторые из них были исправлены шёпотом Жемчужины ему на ухо — о приключениях, в которые он вёл этих людей, но не мог вспомнить. Его любимый корабль предложил рассказать ему всё это, напомнить о том, кем он стал, но он мягко ей отказал. У Тиа Далмы, несомненно, были свои планы, раз уж она оставила свою маленькую хижину на болоте, чтобы прийти и вытащить Джека из шкафчика, но что бы это ни было, Джек знал одно наверняка. Тиа бесконечно любила его, почти как мать. Учитывая, что его первые визиты к ней были, когда он был на шесть лет моложе, чем сейчас, этого следовало ожидать. Он был тощим, невысоким мальчиком, совсем не имевшим задатков пирата ни телосложением, ни внешностью, но она говорила, что однажды он совершит великие дела, и часто рассказывала, что боги и богини коснулись его. Джек тогда не задавал ей вопросов, но вскоре понял, что она могла иметь в виду. Барбосса удивил их всех, прямо сообщив Джеку, что когда-то он был его первым помощником и поднял против него мятеж. Он объяснил, как они высадили его с одним пистолетом и одним выстрелом в качестве его единственных спутников, прежде чем уплыть на своём корабле на поиски проклятого сокровища Кортеса, только чтобы быть проклятым на десять лет. Увидев, что история о том, как они встретили Джека, переплетается с историей Барбоссы о том, как Джек отомстил, пятеро из Порт-Рояля также рассказали свою часть истории, прежде чем Гиббс и Марти добавили свою. Лёгкое воодушевление испарилось быстрее, чем туман, когда лицо Джека, открытое и улыбающееся всего мгновение назад, закрылось, и Тиа Далма посмотрела на них смертоносным взглядом, извиняясь. — Что, как ты думаешь, ты делаешь? Я стёрла его воспоминания, чтобы он мог восстановиться! — Она сердито смотрела на них, выглядя особенно сердитой на Барбоссу. По крайней мере, они остановились после того, как Джека спасли из Порт-Рояля и дали дневную фору, вместо того, чтобы продолжать свой путь к его судьбе в челюсти и щупальцах Кракена. — Если вы продолжите делать это, Джек Воробей, как вы все знали его, никогда не вернётся. Это заклинание спадёт, но он больше никогда не будет доверять кому-либо, — Она тоже встала и бросилась с палубы, пытаясь уговорить Джека впустить её в свою каюту, но безуспешно. Бросив последний взгляд на ответственную за произошедшее группу, она полностью покинула палубу, оставив их барахтаться в своей вине.