91

      Над горячей водой клубами вился пар, визуально резко контрастируя с холодом воздуха и опавшими листьями кругом. Синоби облокотился на камни за спиной и раскинул руки по сторонам для дополнительной опоры. Оголившуюся шею тронуло холодом, но контраст ощущений был даже чем-то приятен. Закинул голову назад и закрыл глаза, по подбородку на шею и вниз стекла капля воды. Слышал шаги где-то вдалеке, но был как всегда спокоен. На земле прямо за спиной лежала сложенная одежда, складки которой полнились лезвиями разного характера. Да и шаги были спокойные, в знакомых темпе и характере.       Человек остановился у источника прямо напротив сидящего в нем ниндзя, явно о чем-то раздумывая или наблюдая. Спустя пару будто вечных минут спросил: — Узнал по шагам?       Кадзу так и не размыкая глаз уверенно кивнул. Он чувствовал, как по нему гуляет чужой взгляд и настолько легко улыбался краем губ, что никто бы этого не заметил. Выждав еще несколько минут, добавил: — Отворачиваться не буду, — хитрый уголок губ взлетел настолько, что теперь это увидел бы каждый. — Не отворачивайся, — ровный голос подстегивал еще больше, но лицо ниндзя не дрогнуло.       Шелест снимаемых одежд мешался с шумом ветра и шорохом листвы, вся эта композиция звуков казалась удивительно уравновешенной и естественной. Его длинные волосы сейчас наверняка развевались на ветру, дополняя картину. Хоть Кадзу этого не видел, но представлял как наяву. Когда аккуратно сложенная — в этом Кадзу был уверен — стопка одежды приземлилась на землю, он выждал пару секунд, чтобы мужчина напротив выпрямился и сделал шаг к источнику, и, опустив подбородок, открыл глаза. Тяжелый карий взгляд вцепился в молочного цвета кожу перед собой и стал без стеснения неторопливо перемещаться от одного предмета интереса к другому, будто лаская то, к чему «прикасался». Такао, продолжая медленно идти, вернул ответом такой же весомый взгляд, который пригвоздил бы к месту, но Кадзу все равно пока не собирался двигаться, продолжая довольствоваться возникшей атмосферой. Он чувствовал, как мышцы живота напрягаются, и внутренне уже предвкушал свои дальнейшие действия. — Неудобно будет, — он кивнул головой на забинтованные руки дзенина, которыми тот сейчас опирался о камни позади себя, опускаясь в воду; кажется, он уже видел, как из них проступит кровь, надави Такао своим весом чуть сильнее. — Без них будет еще неудобнее, — ответил, лишь когда опустился в воду по самую шею, а серебряные волосы расплылись вокруг ареолом.       Кадзу понял смысл сказанного и загадочно улыбнулся. Резанув взглядом по голубым глазам, он оттолкнулся спиной от своей опоры и выпрямился во весь рост — теперь вода едва доходила до уровня его талии. Мокрые и тяжелые сейчас волосы обрамляли спину, по лоснящемуся загорелому торсу текли капли, некоторые из них встречали препятствие в виде ключичных впадин и оставались на месте.       Выждав меньше минуты, дзенин безмолвно принял предложение, так же поднимаясь со своего места. Его же светлые волосы частично падали на грудь, сужая обзор, что хотелось исправить. Будто взамен тому благодаря значительно более высокому росту вода на берегу доходила ему лишь до верхней части бедра. Шагая вперед, он скользил кончиками пальцев по водной глади по бокам от себя, рассекая воду, и погружаясь глубже. Кадзу опустил глаза, концентрируясь на этом жесте, отражающем красоту мужчины напротив, и приходя к мысли, что сам бы он двигался совсем иначе. Внутренне улыбнувшись, он отступил на шаг назад и, опираясь руками на камни позади, подтянулся, вытягивая себя на берег. Сев на холодный валун, он широко раздвинул ноги и, чуть вскинув подбородок, прогнулся всем телом от прохлады — теперь в горячей воде находились лишь ступни. Такао остановился и беззвучно сглотнул, почувствовав, как его моментально сковало до этого действия еще как-то сдерживаемое возбуждение. Раскинутые по сторонам руки так и застыли в этом жесте, пальцами чуть касаясь воды. Возбуждение Кадзу было куда очевиднее и упиралось в подтянутый живот, что дзенин окинул легким взглядом. Ниндзя раздвинул ноги еще чуть шире и, приподнявшись на руках, пустил легкую волну бедрами, уверенно добавив: — Я жду.       Колдуну от подступивших желаний хотелось зажмуриться до искр перед глазами, но он лишь мягко улыбнулся. — Чего именно? — Слова хочешь из меня вытягивать? — В том числе, — Такао ухмыльнулся своему двусмыслленному ответу, а Кадзу напрягся еще сильнее, во взгляде уже начали появляться умоляющие нотки.       Наконец в два шага с невероятной скоростью сократив оставшееся расстояние, дзенин оказался напротив и положил свои ладони на бедра ближе к паху, сильно сжимая. Запрокинув назад голову, Кадзу шумно выдохнул. Двинувшись ближе к краю, он обе ладони положил на белую шею, притягивая к себе для поцелуя. Содрогнулся, почувствовав членом чужой живот и простонал в губы напротив, кисти дзенина на бедрах сжались сильнее, причиняя приятную боль. Поцелуй же был контрастно нежным и оттого еще более распаляющим. Оторвавшись, синоби перевел ладони на плечи и надавил вниз. Такао безропотно опустился на колени, вода теперь доходила ему до груди. Руки на бедрах помимо ожидаемого поползли не наверх, а вниз. Припадая поцелуем к внутренней стороне бедра, он прошептал в кожу: — Ты сегодня нетерпеливый, — он не отрываясь поднял глаза, отчего сперло дыхание. — Тебе нравится, — как всегда парировал Кадзу, оставляя без ответа, его руки опустились на забинтованные кисти на своих ногах и повели вверх по запястьям. — Это уже другой вопрос.       Руки дзенина наконец двинулись вверх по бедрам, а затем пальцы изящно прошлись по стволу и остановились — грубыми бинтами он намеренно не касался кожи в таких местах. Вопросительный и насмешливый взгляд вперился в карий напротив, требуя ответа. — Зачем терпеть, — все же просто ответил Кадзу через пару секунд. — Так интереснее, — пальцы Такао еще раз прошлись по стволу в другую сторону. — Сделаешь как хочешь. В следующий раз, — сбитое предложение означало, что в следующий раз инициативу будет проявлять не он, и дзенин легко кивнул.       Запустив руку в серебряные волосы, он направил лицо главы клана себе между ног и тут же напрягся, почувствовав горячий язык на тонкой коже. Не успел он вдохнуть, как член уже плотно был обхвачен губами и погружен в теплый рот. На фоне холода вокруг данное действие буквально вышибало воздух из легких, и Кадзу, напрягшись всем телом, втянул живот. Приподнявшись на руке, он стал подбрасывать бедра вверх, давясь стонами, и сильнее сжимать ладонь в чужих волосах. Единственным, чем Такао выдавал свое бедственное положение, был тот факт, что его кисти сжимали бедра перед собой до побелевших костяшек, но Кадзу это лишь прибавляло нетерпения. Сделав еще пару поступательных движений, он все же опустился и выгнулся в спине, отпуская волосы и ставя руку себе за спину.       Поднявший следом голову дзенин выглядел просто невозможно: обычно бледные губы теперь били в глаза краснотой, выходящей за их контур, и были напрочь перемазаны слюной, глаза мокрые и блестящие, но кожа под ними абсолютно сухая. Такао перекинул светлые волосы на одну сторону и окинул тяжелым взглядом, говоря о том, что дальше вести будет он. Кадзу закусил губу, но послушно оперся обеими руками по бокам от себя. Дзенин припал поцелуем своими невыносимыми сейчас губами и пробежал руками по прессу, остранился, начал скользить ими по твердым плечам, любуясь. Только в этот момент ниндзя заметил, что бинты гладящих его рук были уже напрочь красными, а на его собственных бедрах было несколько подтеков крови. Сейчас же дзенин старался двигать ими осторожно, чтобы касаться лишь голой кожей, а не ладонями, которые бы пачкали. Ему наверняка было больно, но лицо оставалось абсолютно ровным. — Ложись, — Кадзу послушно опустился на локти, отчего его пресс очертился еще четче, — и сделай так для меня, — Такао обхватил его щиколотки в воде и поднял вверх, ставя стопы на край валуна, на котором перед ним лежал синоби.       Кадзу тяжело дышал, ставя вытянутые носки на камни по бокам от себя и силясь сильнее раздвинуть ноги. Одна струйка крови с бедра стекла на бедренную косточку, а затем заструилась по его боку на землю. Запрокинув голову, ниндзя простонал и тут же следом снова почувствовал язык на своем члене, в этот раз значительно более проворный. Руки дзенина сжимали бедра, а глаза сверкали между ног — Кадзу этого не видел, но чувствовал. Язык стал опускаться ниже, и ему вторили губы.       Когда колдун дошел до кольца мышц, синоби все же разомкнул глаза и вскинул голову, встретившись тут же с голубым взглядом, что будто ждал от него этого. — Невозможный, — его лицо исказила гримаса нетерпения. — Волшебный, — подсказал ему Такао, чуть улыбаясь, его глаза смеялись. — Это тоже, — ниндзя кинул последний тяжелый взгляд и снова прикрыл веки, откинув голову.       Скользя языком по колечку, кончиками пальцев он водил по низу чужого живота, пуская по коже мурашки.       Начиная уже откровенно трахать языком, руками он гладил все еще медленно и нежно. Собственное нетерпение отражалось в дрожащих пальцах. — Два, — опережая мысли, направил Кадзу.       Не став спорить, дзенин встал с колен, теперь внушительно возвышаясь между раздвинутых ног, и еще раз перекинул на бок уже растрепавшиеся волосы. Голубая вода у бедер будто дополняла ледяной образ, и на общем фоне выделялись лишь его алые губы и красные кисти. Глянув на Кадзу, он улыбнулся в ответ на закушенную губу. Приблизившись, коснулся между чужих ног своим давно вставшим членом, взял одну ногу Кадзу под колено и опустил обратно в воду. На освободившееся сбоку место оперся одной рукой, вторую повел меж ягодиц. Его идеальное лицо сейчас впервые за все время дрогнуло, и брови заломились в трепете, так и оставшись в таком выражении. Двигался он осторожно, хоть и вводил сразу два пальца, при этом продолжая удерживать взгляд своими светлыми глазами. Кадзу вовсе не выглядел тем, кто ощущает какой-либо дискомфорт, его лицо наоборот сияло уверенностью. Серые волосы мокрыми концами падали ему на живот, и от них по коже тонкими струйками текла вода. Перенеся вес на одну руку, вторую он поднял и провел пальцами сначала по влаге на коже, а затем по чужим локонам.       Все же осторожно разводя в стороны погруженные пальцы, колдун наклонился ниже и оставил поцелуй на солнечном сплетении. Затем вынул пальцы, повел рукой по ягодице, внутренней стороне бедра, животу, груди, шее. Остановившись на шее, он несколько раз ласково огладил ее пальцами, затем положил руку ровно и сжал. Перенеся таким образом опору, он освободил вторую руку, которой теперь прижимал свой член к чужому. Он плавно двигал бедрами, скользя по влажной коже туда и обратно. Кадзу издал громкий стон, откровенно не стесняясь. На шею со сжимающей ее руки текли струйки крови, и губы дзенина беспомощно размкнулись в немом крике удовольствия. Кадзу не знал куда смотреть перед собой: на его плавные и тягучие движения бедрами или на просящее лицо с раскрытыми блестящими губами. Напоследок дзенин сжал пальцы сильнее еще на несколько секунд, и все же застонал.       Отстранившись и не дав толком отдышаться, Такао приложился членом меж ягодиц и вопросительно посмотрел. Ниндзя, едва приглядевшись, лишь молча принял взгляд, что означало согласие, и в следующий момент его губы испустили тяжелый выдох. — Скажи что-нибудь, — дзенин медленно двигался, а ниндзя увлеченно следил за его перекатывающимися под кожей мышцами. — Издеваешься, — и это не вопрос. — Нисколько. Есть что-то очаровательное в том, когда ты говоришь не для какой-то цели, а когда просто хочешь, — и это была правда, Такао закусил губу, наблюдая за спектром эмоций, что только что запустил.       После нескольких секунд тишины глава клана резко ускорился, заставив синоби с криком и стоном выгнуться. Будто в наказание за непослушание. — А еще я нетерпеливый, — выдохнул наконец Кадзу в ответ. — Я должен соответствовать, — он двинулся особо резко, и мужчина под ним вскрикнул. — Своим молчанием мне бы крайне соответствовал. — Исключение, — забинтованная рука огладила живот и вернулась обратно на бедро. — Все же издеваешься.       Последующие мысли обоих уже не успели сформироваться, так как Кадзу взял главу клана за запястье и положил руку на свой мокрый член, смазка с которого уже испачкала живот. Толкнулся бедрами навстречу и встретился взглядом. Не замедляясь, дзенин стал двигать рукой, стараясь все же касаться лишь пальцами. Лицо его выражало крайнее сосредоточение, но вместе с тем и какую-то мольбу.       Судорожно вцепившись в запястье руки Такао, что только что скользила по его члену, ниндзя остановил ее. В остальном своего темпа дзенин не умерил, он наклонился вперед и освободившуюся теперь руку сомкнул на чужой шее и тяжело дыша успел сказать лишь: — Да, — словно разрешая.       Зажмурившись, Кадзу простонал сквозь стиснутые губы и кончил себе на живот. Колдун тут же отстранился и замедлил темп, кисть от шеи пролетела к животу и нежно огладила чистые места. Затем кончиками длинных пальцев он собрал с живота часть спермы одним широким мазком руки и, сверкнув глазами, приложил пальцы к своим губам. Облизав их языком, он повел их мокрым следом по груди и улыбнулся одной стороной губ.