Сделка

Дата: ??? -Зачем... Зачем ты спас меня?! Мы же враги!! -Падая на колени, спросил мужчина. -Я же больше не хотел. Не хотел наблюдать, как умирают дорогие для меня люди! Эти паршивые войны забирают у меня всё… -Ты уж извини... Приятель... Может мы и... враги, но... Я помню, как ты... Помог мне, когда... Я потерял брата и сестру... Спасибо. Настоящее: 2014 год 2 февраля. 23:12 Комнатка средних размеров с голыми стенами, в некоторых местах пожелтевшими кусочками обоев, – ставшие неотъемлемой частью всего здания, – сливались в одно чёрное полотно. Только блеклый свет экрана освещал близстоящие стены и ещё некоторую площадь. На деревянном столе творился сущий хаус. Помимо озвученного монитора компьютера, большая часть пространства захламлена проводами для других установок, располагавшихся наверху; бумагами с разными закорючками, текстами, написанными от руки; пару стаканов с коричневатой полос внутри, скорее всего от напитка; ручками, карандашами и очками, так хорошо вписывающиеся в общую картину. И ладно стол, такая избыточность вещей была нормой, ведь он для этого и предназначен. Другое дело пол. Являясь деревянным, он сам по себе собирал много грязи, из-за чего постоянно нуждался в чистке, а тут ещё и целые груды мусора. Безусловно, всё было собрано в пакетах, не разбросано по углам, и всё-таки от такого количества становилось дурно. Хозяин комнаты по сути является чистюлей и любой человек, при заходе в комнату, терял зрение от сверкающих поверхностей мебели. Это не сарказм или шутка, уверяю, всё действительно так. Парень скрупулёзно относился к гигиене, в какой-то степени он имел склонность к мизофобии, так как не мог взять что-то грязное без перчаток и маски. Упала монетка – на такой случай у него есть перчатки, антисептик, влажные салфетки и тому подобное. Если Окумура такой чистюля, то почему в комнате творился сущий кошмар? За работой он забывал обо всём, в частности о порядке. Большое количество банок от энергетиков, которые, кстати говоря, он тоже не особо жалует, доказывали его погружённость в дело с головой. Дабы не терять время на такое удручающее занятие как сон, темноволосый пил кофе, энергетики, а также смешивал их вместе, для более резкого эффекта, если глаза закрывались сами собой, как ни старайся сопротивляться. Иногда всё-таки организм брал вверх, благодаря чему кратковременный сон захватывал парня в свои цепки лапы, возвращая какие никакие единицы энергии. Последние пару дней дикого напряга практически не было, не то, что первые сутки после выходки «Бонтена», из-за чего вся Япония встала на уши. Сетоши распределил все обязанности и необходимые действия для дальнейшего выживания, поэтому сейчас в основном возникали маленькие заминки, решения которых не заставляли себя долго ждать. Находился Сетоши, естественно, не дома. Ведь зная его бабушку и манию к контролю, заниматься чем-то инородным, помимо установленного расписания, нельзя сказать, что прямо-таки запрещено, но нежелательно. Окумура был пассивен в этом плане, поэтому выполнял любые прихоти, так как сам прекрасно понимал, что совсем скоро управление компании перейдёт к нему в руки, бабушка же только желает подготовить темноволосого. Стоит добавить, что слово «пассивен» здесь подходит только наполовину. Покладист он только в том случае, если парню ничего не нужно. Безразличие к чему-то является его обычным состоянием, так что лицезреть, как Сетоши может начать тратить свой лексикон на выяснение отношений, всё равно, что выиграть лотерею. Сейчас же Окумура находился в штабе «Чёрного Императора», предварительно предупредив Казуко, при этом не вступая с ней в спор. Может она и была помешана на контроле и частенько не давала свободно продохнуть, но она также понимала, что желтоглазому двадцать три года и всё время держать его на привязи нельзя. По этой причине шанс увидеть Сетоши, устроившего разборки практически равен нулю. Откидываясь на спинку кресла, он повернулся назад, осматривая комнату. Бардак стоял дикий и парня бы стошнило, не сомневайтесь, но, скорее всего, из-за сильной усталости увиденное вызвало лишь удручённость. Убираться он будет, в конце концов, если сам развёл свинарник – сам его и убирай. Взгляд, небрежно бегающий по пространству, остановился на пустой баночке лекарств, которую он вчера подобрал в туалете после Юичи. Окумура натянул резиновую перчатку, лежавшую на другом конце стола, на правую руку и, сжав ладонь пару раз, чтобы перчатка лучше прилегла к коже, взял лёгонькую белую баночку. Он уже не первый раз рассматривает её, словно пытаясь найти ответы на вопросы, которые мучали его начиная с первого дня знакомства с Игараши. С самого начала пепельноволосый показался Сетоши странным или, если быть точнее, он показался таким человеком, который что-то скрывает. Несколько дней назад у парня появилась возможность подтвердить кое-какую гипотезу, появившуюся, когда Юичи оставался у темноволосого на ночь. Желтоглазый знал, какой психотропный препарат тогда взял Юичи, вот только возникала небольшая проблема. Дело в том, что у сего лекарства есть три разные концентрации веществ, от чего зависит теория Сетоши. Концентрацию обычно пишут на упаковке, то есть на пакетике, в которых хранятся сами баночки при продаже. Когда Игараши брал нужное количество таблеток, он не уточнил какова мощность таблеток и сразу выпил то количество, которое посчитал нужным. Либо он не догадывался о подвидах концентрации, либо решил намеренно умолчать и выпить сколько-то таблеток. В этом состоит и главная загвоздка. В зависимости от концентрации лекарства, которое пепельноволосый принимает на постоянной основе, зависит правдоподобность и опасения Окумуры. Если Юичи принимает то количество при низком уровне веществ, значит желтоглазому можно убрать свои «бредовые» идеи куда подальше. Если таблетки средней или высокой концентрации, то тут можно идти к Кайоши, ведь, имея чёткие доказательства и уверенность в собственной гипотезе, гораздо проще прояснить ситуацию и дать уверенность товарищу. Нет смысла идти к Кайоши, если Сетоши сам не до конца уверен в своих мыслях. Эта баночка, которую он рассматривал уже более минуты, оказалась обычной баночкой от лекарств с жаропонижающим эффектом. Когда Игараши более-менее пришёл в себя, он действительно почувствовал, как температура тела резко подскочила, поэтому решил выпить пару таблеток, дабы благополучно добраться до дома. Надежда узнать правду улетучилась так же быстро, как появилась. Анзо вряд ли станет разглашать конфиденциальную информацию о своих пациентов, без объяснений, время которых, по мнению Сетоши, ещё не пришло. По правде говоря, темноволосому была куда более интересна эта проблема, нежели деятельность «Бонтена» и последствия, плохо сказавшиеся на «Императоре». Также стоит добавить, что Окумура хочет всё разузнать не из искренних побуждений, а любопытства. Вернее будет сказать – интерес и желание узнать правду движет им, при возможности помочь он, конечно же, это сделает и постарается создать эту возможность. Сетоши ещё не забыл и не забудет те случаи, когда Юичи помог ему, и даже отплатив, он всё равно будет стараться помочь в любом деле. Ещё и факт того, что Игараши был первым, кто хоть как-то пытался завести с Сетоши знакомство. Желтоглазый не горел желанием налаживать с кем-то контакт – не нуждался в этом, и всё-таки было приятно понимать, что другой человек заинтересовался или делал вид из вежливости. Тут уже неважно. Ему в любом случае нравилось, хоть Окумура не показывал этого. Взглянув на экран монитора и чуть поморщившись из-за чрезмерной яркости, парень просмотрел все вкладки с зашифрованными каналами и убедился, что последнее сообщение он получил час назад. До этого они приходили каждую минуту, Сетоши только и успевал, что прочитать. А ещё необходимо ответить на вопросы, которые подразумевают разную ситуацию в разных регионах. Всё зависело от количества человек, в каком регионе и квартале они находились, от числа людей того или иного отряда. Основной план действий Сетоши сделал ещё четыре дня назад, сейчас возникали такие заминки, которые лучше уточнять у него, Второго Всадника, так как обстановка становится всё напряжёнее. Прошло шесть дней и «Бонтен», пока что, не проявляет никакой активности. Желтоглазый так и не смог понять установленные рамки прекращения деятельности. Двенадцать дней или недель? Каждые новые прошедшие сутки, нервировали всё сильнее, люди надеялись, что всё обойдётся. К слову, прекращать никто ничего не собирается. Вполне очевидно, ведь «Чёрный Император» был создан именно для цели исчезновения «Бонтена». Все действия по продаже и выращиванию наркотиков ничто иное, как средство достижения цели в виде большого количества денег для покупки оружия. Такемичи верно говорил: «Чтобы остановить «Бонтен» им придётся совершить те же самые грехи, если не хуже». И всё-таки Прародителям и Всадникам хотелось решить всё не так агрессивно. Острый и открытый конфликт повлечёт за собой смерти со всех сторон, в том числе и гражданских. Расшатать экономику и доход «Бонтена», тем самым вызвать дефицит и распад группировки, был первоначальным планом. Теперь же, когда терпение «Бонтена» лопнуло, нужно импровизировать таким образом, чтобы не разозлить его ещё сильнее и не обострить конфликт до катастрофы. Парень надел вторую перчатку, которую он достал из кармана штанов, затем маску. Пока всё затихло, Сетоши может немного отдохнуть, занявшись уборкой. Железные банки, бумаги, обёртки от еды из супермаркета, которую приносил Джокер или кто-то из приближённых Окумуры, пакеты и так далее. За шесть дней мусора накопилось достаточно, так что три-пять пакетов точно выйдет. На данный момент он хочет только вынести все отходы, а пылесосить и мыть полы будет утром. Разводить лишний шум не хотелось, несмотря на то, что Джокер, скорее всего, не спит, находясь в информационной комнате, дабы поддерживать постоянную связь с другими Прародителями и Всадниками, не говоря уже о Нахое и Сое. Пришлось первоначально обойти всё здание в поисках нормальных мусорных пакетов, так как тех, что остались после покупок с магазина, не хватило бы в любом случае. Потратив добрых двадцать минут на поиски, он наконец нашёл необходимое в подвале, о котором, к слову, знает лишь Джокер, Сетоши, Кайоши и Мицуя. Вход находится в той части здания, куда никто не заходит, к тому же ключ, опять-таки, есть не у всех. Понадобилось ещё несколько минут, чтобы уложить весь мусор и вынести его наружу. На улице, начиная с первого февраля температура стала резко подниматься, из-за чего сугробы дали течь, снег перемешался с водой и землёй, образуя противную и непроходимую в некоторых местах грязь, скоротечно расстилающаяся по дорогам и тротуарам, вызывая крайнее недовольство людей, особенно работников сферы обслуживания помещений – уборщиков, проще говоря. Как только Окумура вышел на улицу в одной чёрной облегающей майке, ласковый морозный ветер нежно прошёлся по бледной коже, выводя каждый изгиб тела, имеющее худощавый вид, и в тоже время линии, которые доказывали, что помимо костей и кожи имелись и мускулы. Очень редко он посещает зал Сенджу для индивидуальных занятий, так как не хочет лишних взглядов и ему больше доставлял комфорт занятий один на один, а не групповое. К тому же сама девушка была рада – очень рада – помочь. В каком-то смысле Кавараги находила это милым. Ей до ужаса нравилось смотреть, как Окумура старается, вслушивается в советы и запоминает их. Пару раз они засиживались допоздна, затем ужинали вместе. Пронзительный холод прошёл сквозь тело, вызывая волну фриссона и незаметное наслаждение моментом. Парню было бы желательно накинуть хоть какую-то кофту, так как его организм имел особенность легко подхватывать простуду. Сетоши любил холод , каждое его проявление, будь то заморозки, воздух, низкую температуру собственного тела, ощущение заледенелых кончиков пальцев из-за прикосновения к чему-то холодному, или чувствительность мокрого тела к любому дуновению ветра, ярко отзывающееся в каждой клеточке тела, и её трепет, реакция о различимости собственного тепла и того, что даёт атмосфера вокруг. Сегодняшняя ночь никак не отличалась от предыдущих. Обычное тёмное небо, укутанное в густые облака, своей воздушностью напоминая сахарную вату. Изредка потоки ветра, где-то там, наверху, возникали настолько сильными, что толкали облака, благодаря чему на несколько мгновений виднелся кусочек привычного небосвода, где мелькали крупинки звёзд. Увидеть их чёткий свет было практически невозможно. Сияние городов постепенно заглушает отголоски звёзд. Возможно, через сотню или несколько сотен лет это сияние будет настолько велико, и мы потеряем шанс лицезреть даже такие крохотные фрагменты, какие видим сейчас. Окумура часто задумывался над этим. Вроде как его настигала тоска и в тоже время радость. Счастье, ведь у него есть возможность видеть их невооружённым взглядом, пусть и не каждый день. Жёлтые глаза уставились в пустоту. Холод всё сильнее впивался внутрь, сжимая внутренние органы. Парень рефлекторно задрожал, отвлёкся от мыслей и наконец вспомнил, для чего вышел на улицу. Помимо мусорных пакетов, в левой руке он держал большую кучу бумаг, которую необходимо сжечь. Закинув семь пакетов в мусорные баки, Сетоши сделал пару шагов назад, присел на корточки, положил бумаги на сырую землю и, достав из кармана брюк зажигалку, поджёг уголок, прикрывая руками со всех сторон, дабы пламя могло достаточно разрастись и ветер не смог потушить его одним своим присутствием. Минуты оказалось достаточно. Сетоши чуть отдалился, продолжая любоваться огнём, поджав колени к себе и обхватив их руками. Территория, на которой сейчас находился темноволосый, принадлежала Джокеру, так что проблем из-за небольшого огонька возникнуть не должно, да людей рядом проживало мало. Потребность уничтожать документы была всегда, в принципе, как у «Бонтена». Если их выкинуть, где гарантии, что они не попадут в руки противнику? Поэтому лучше перестраховаться и проследить за этим делом, потратить немного свободного времени, убедиться, что всё действительно стёрто. Пламя беспрерывно колыхалось, резко вздрагивало, если поток ветра усиливался, возвращалось в свой первичный ритм и так по кругу. Тепло бережно касалось кожи, стараясь дотянуться как можно ближе, но успевало только слегка согреть лицо и руки. Маленькие кусочки бумаги, отрывающиеся от основной части, летели в сторону Окумуры, на пол пути расщепляясь в пепел, только частицы долетали прямиком к лицу, растворяясь перед самыми глазами окончательно. Звук шагов, который донёсся со стороны здания, никоим образом не привлёк внимания Сетоши. Он продолжал бесцельно смотреть на огонь, чувствуя, как постепенно промерзает всё сильнее. Шаги приближались и приближались, под конец они остановились рядом с Окумурой. Подошедший посмотрел на темноволосого, томно вздохнул и накинул на Сетоши чёрную тёплую кофту. -Кайоши и Сенджу не обрадуются, если узнают об этом, -сказал Джокер, глядя на догорающие остатки бумаги. Конечно, не так пристально, как его «собеседник». При упоминании этой парочки Сетоши, не поворачивая головы, посмотрел на черноволосого мужчину и через несколько секунд надел кофту. -Возвращайся домой. Ты здесь почти неделю, и вид у тебя уставший. Остальным я займусь сам. Сделал ты достаточно и даже больше, так что можешь с чистой совестью отдохнуть. -После этих слов Окумура прижал колени к груди ещё сильнее. -Я и сам не рад отстранению Юичи. Доказательств, что он предатель нет, но и его невиновность должна быть подкреплена словами. Его связь с Такемичи играет против него. Наверное, мне стоило вмешаться во всё шесть лет назад. Темноволосый встал, смотря уже на горсть пепла, которая сливалась с грязью. -Связь может быть видимостью, -уходя проговорил он спокойно и безразлично, при этом тон почему-то казался крайне недружелюбным и недовольным. Упоминать свои мысли, касающиеся гипотезы или вообще Юичи, Сетоши не хотел. Это касалось не только недавнего инцидента, а в целом Игараши и того, что с ним связано. Он сам не понимал, почему избегает подобных тем, так как нельзя было сказать, что Окумура стыдится дружбы с голубоглазым или что-то подобное. Тут уж вернее построить предложение другим образом – Сетоши не хочет обсуждать это с кем-то вроде Джокера. По его мнению, Джокер не внушал доверия, хоть и делал очень многое, пару раз рискуя жизнью или раскрытием, что находится за гранью опасности. Он единственный на данный момент козырь «Чёрного Императора», с его помощью возможно остановить не только верхушку «Бонтена», но и «Бонтен» в целом. Он старался проявлять дружелюбие, когда Сасаки и Шуджи не было рядом, пытался поладить со всеми, что, кстати говоря и вышло. Со всеми, только не с Сетоши. Возможно, желтоглазый отталкивал его на подсознательном уровне, не желая лишний раз пересекаться. При этом Окумура общался с Сенджу и Кайоши, теми людьми, которые ладили с Джокером лучше всех, после Такаши. В основном у них складывались деловые отношения, из-за чего речь иногда заходила о Джокере и тому подобном. Сетоши нередко в таком случае отстранялся от диалога. Он и так говорил только пару слов или вообще молчал, и всё-таки чувствовалось, что он тоже его участник. Во время обсуждения Джокера, Окумура будто бы исчезал или становился той самой частью интерьера, на которую смотришь и думаешь: «Что он здесь забыл?» Будь у него возможность, то он бы не разговаривал с Джокером. Сейчас промолчать Сетоши не мог, словно была необходимость ответить, доказать неправоту собеседника. Поэтому, отделавшись такой размытой фразой, он ушёл обратно внутрь. Джокер улыбнулся ему в след, скрывая мимику за маской. Он знал о некой недоброжелательности Сетоши по отношению к нему, что, в прочем, его никак не задевало. Во-первых, ему всё равно на мнение окружающих, во-вторых, нельзя нравиться абсолютно всем. Всегда будут исключения подобного рода. Окумура и Харучиё живой пример. Мужчина убедился, что огонь потух и от бумаги остался лишь пепел, который постепенно забирал ветер на просторы ночного города. Тишину прервал гулкий звук сообщения, раздавшийся эхом в ушах черноволосого. Немного помедлив, он достал телефон из кармана плаща, сначала просмотрел сообщение на экране блокировки, подумал, как следует ответить, и только после этого перешёл в чат, чтобы полноценно дать ответ, а ни как некоторые люди, прокручивающие всё в голове, при том забывая о реальности. В очередной раз Нахоя писал о обыденности действий Юичи и в отсутствии необходимости продолжать слежку. Дело не том, что ему надоело такое удручающие занятие или лень брала своё – нет. Светловолосого не устраивала сама идея. Как и говорилось ранее, Нахоя, вместе с Соей, очень хорошо ладили с Игараши, поэтому работа, подразумевающая слежку за товарищем, им крайне не нравилась. Одна только мысль о недоверии к пепельноволосому заставляла братьев Кавата досадовать. По правде сказать, Юичи заметил слежку ещё в первые два дня. И если бы не заметил, то прекрасно знал, что за ним стопроцентно приставили кого-то для наблюдения, в конце концов он часто проявлял инициативу в этом деле, если того требовала ситуация. Да братья Кавата были любителями в подобном деле, так что любой, кто хоть немного следит за обстановкой вокруг или очень внимателен к деталям, засечёт их. Поэтому, единожды уловив чужое присутствие, Юичи не пытался быть внимательным, так как думал о братьях Кавата, и только о них. 8:13 Нахоя удручённо зевнул, поудобнее устраиваясь в кресле, которое уже порядком надоело из-за своего не многофункционального предназначения. В машине особо не развернёшься, не закинешь ноги туда, не облокотишься сюда, чтобы это доставляло комфорт – только сидишь и сидишь. Функция опускать спинки кресла тоже никоим образом не меняло обстановки, доставляя похожий дискомфорт, может и менее надоедливый. Род деятельности как слежка не подходил братьям Кавата, из-за их неусидчивости и нетерпения. Соя жаловался не так часто, по сравнению со старшим, и всё-таки негодовал он так же сильно. Светловолосый отпрянул от кресла, ещё раз зевнул и взял картонный коричневый стаканчик, с белыми извилистыми узорами в виде лозы, содержимое которого было кофе. Напиток успел остыть, поэтому горечь, и так имевшая пронзительный эффект, усилилась до отвратительного и губительного осадка для вкусовых сосочков. Судорожно сглотнув, Нахоя поставил стаканчик обратно, вместо него взяв лапшу быстрого приготовления, которая в отличии от противного кофе, была заварена несколько минут назад и как раз готова к употреблению. Похожую ёмкость, только упаковка отличалась цветом, что соответственно говорило о разных вкусах, парень протянул брату, который, возможно, от нечего делать пялился на зоомагазин, где работал Игараши. Как и писалось выше, погода стала улучшаться, поэтому всех дистанционных работников вновь перевели в офисы. С сотрудниками отраслей, чья работа требует обязательного физического контакта, произошло тоже самое и Юичи не исключение. Младший Кавата с задержкой взял предложенную лапшу, так как никак не мог отвлечься от вида за окном. Самое главное, что он смотрел не на сам магазин, пытаясь разглядеть Юичи, а вокруг, на парковку. Какое-то непонятное смущение и задумчивость вызывали машины, стоявшие и уезжавшие по своим делам ежечасно. -Таращиться туда нет смысла, -сказал Нахоя, разламывая бамбуковые палочки и приступая уплетать лапшу, которая разбухла чуть сильнее, чем нужно, из-за потери счёта времени. Голубоглазый неуверенно кивнул, медленно открыл упаковку, а потом посмотрел на брата, всё-таки решив упомянуть свои мысли. Дело, однако, не в том, что Соя не доверял кареглазому, боялся осуждения или тому подобное. Он просто знал, что диалог ни к чему не приведёт, так как Нахоя в данный момент не был настроен на какие-либо размышления и уж тем более действия. Нахоя сам по себе являлся ленивым человек, скептически относящийся к подобным мелочам, которые замечал младший. По большей части Соя тоже не светился желанием активничать, но что делать в таком случае? -Тут что-то не так, -проговорил он, снова глядя в окно. -Эти два парковочных места всё время заняты, -добавил парень, палочками указывая на озвученные места, сразу начиная есть. -У тебя мозг сплюснулся из-за вечного сидения? Мы в центре Токио, что ты хочешь? -Глаза у тебя слиплись из-за лыбы, которую ты постоянно давишь. -Сам лицо попроще сделай. -Я с таким родился, -огрызнулся Соя, протягивая брату бутылку воды, которую жестом попросил старший Кавата во время своей прошлой фразы. -Вот смотри, -указал взглядом на две подъезжающие машины. Они ненадолго остановились и другие машины чёрного и белого цвета, съехали с парковочных мест, освобождая прибывшим. После этого младший Кавата посмотрел на Нахою, а тот лишь пожал плечами, мол «Бывает». Может быть и впрямь совпадение, может они знаковые или работают в одной организации. Очень много всего, что реально объяснить любым вариантом. Соя не стал дальше развивать диалог насчёт своей бредовой идеи и продолжил наслаждаться вкусом лапши, не такой, как выражался его брат, божественной, как в их кафе. После добровольной утечки информации, которую «Император» специально дал распространить о приближённых Прародителей, чтобы привлечь внимание «Бонтена». Он прекрасно знал, что глава и замглавы первым делом подумают о братьях Кавата, а там уже и о остальных. Поэтому, в течении тех нескольких месяцев слежки, которую засекли люди Юичи, сами следившие за верхушкой как раз на тот случай, они максимально пытались делать всё таким образом, дабы не появилось никакого намёка причастности к «Чёрному Императору». Такаши учится, Чифую и Игараши работают, как и Хината с Кайоши, Сасаки вообще не являлся частью их компашки, поэтому старался не выходить из дома лишний раз, Сенджу и Шуджи заняты своим делами, Сетоши уподобился Мезео, а братья Кавата открыли собственное кафе, чтобы уж наверняка отвести подозрения. Пока все выполняли свою роль приманки, Джокер руководил группировкой в одиночку, только изредка выходя на связь, если возникали вопросы, которые он не мог решить самостоятельно, или необходим совет человека, лучше разбирающийся по волнующей Джокера части. Насчёт кафе. Первые недели Соя и Нахоя работали как проклятые, словно от приготовления рамена зависела их жизнь. Впрочем, если так подумать, то в каком-то смысле так и было. Безупречно отыграв свои роли, «Бонтен» прекратил слежку через полтора месяца. Позже, чтобы не закрывать кафе, особо с учётом того, что оно пользовалось особой популярностью, братья Кавата наняли работников. В конце концов это их детище, которое они взрастили, и выкидывать его просто так после немалых усилий было бы святотатством. Они появлялись там, три-четыре раза в месяц, чтобы проверить как обстоят дела и, конечно же, поесть. Будь у Нахои и Сои больше свободного времени, они, уверяю вас, питались бы раменом несколько раз на дню. Словесная перепалка – к слову таковой не являющейся, так как это их обычная манера общения – закончилась совместным поеданием лапши. Порой возникали кратковременные диалоги насчёт несуразной ерунды, да заканчивались так же быстро. А впрочем, кому нужна постоянная болтовня? Нет никого лучше, чем человек, с которым тишина кажется гораздо спокойнее и приятнее любого обсуждения. Через, примерно, шесть часов, произошла идентичная ситуация, на что Соя, опять-таки, попытался акцентировать внимание брата. -Хочешь сказать, что это «Бонтен»? -Спросил Нахоя, Соя кивнул. -Ну, -задумчиво протянул он, -«Бонтен» прекратил за нами слежку месяц назад, если не больше. И как-то это, ну, не так. Не думаю, что они стали бы приставлять снова слежку, но только за Юичи. Ты же его знаешь, он сам кого хочешь выследит. Он бы заметил. Юичи может выйти с работы прямиком к нам и спросить, не хотим ли чего-нибудь хлебнуть. Так что перестань думать, у тебя плохо получается. -Ты ослеп? Его трясло, как забитую собаку. Он мог не заметить из-за такой нервозности. -Хорошо, тогда как мы докажем, что эти парни из «Бонтена»? Джокер из нас котлеты сделает, если мы предоставим ложную инфу и нападём на обычных людей. Голубоглазый снова открыл рот, чтобы продолжить спор, так как был уверен, что меняющиеся машины ничто иное, как патрули, которые меняются каждые шесть часов или около того, и закрыл его обратно. Он также понимал, что Нахоя прав. Без доказательств будет слишком своенравным решением, кидаться на людей. Даже установить за ними другую слежку, потому как людей на данный момент и так впритык, а тут ещё рисковать, потому что, видите ли, Сое показалась активность каких-то левых парней подозрительной. Безопасность прежде всего и лучше перестраховаться да проверить, это верно. Однако не сейчас, когда каждый человек на счету. Таким образом прошёл час. Старший Кавата успел заснуть, а Соя пялился то на магаз в ожидании Юичи, то на машины. К удивлению, Игараши задерживался уже более, чем на час. Первоначально, это обеспокоило парня, так как смена пепельноволосого заканчивалась пол восьмого вечера. Сейчас девять вечера, а Игараши, по-видимому, даже не собирается закрывать магазин. Младший Кавата уже собирался выйти из машины, дабы подойти поближе и убедиться, что всё нормально, как увидел голубоглазого выходящего из магазина без куртки и с коробкой, которую он тащил мужчине около грузовика. Похоже, Соя настолько преисполнился о шпионаже «Бонтена», что не заметил приезда поставщика, который поставлял товар как раз по этим дням. Теперь стало понятно, почему Юичи так сильно задержался. Усевшись поудобнее и скрестив руки на груди, парень смотрел то на парковку, то на магазин. Через пару минут из чёрной машины вышел мужчина. Он облокотился о крышу и, немного помедлив, закурил сигарету, выпуская огромное количество дыма. Соя украдкой глянул на спящего брата, открыл бардачок, взял кое-что и очень громко хлопнул им, чтобы Нахоя проснулся. Голубоглазый сразу вышел из машины, не став всё объяснять товарищу, так как прекрасно знал, что он поймёт задумку. Нахоя потёр глаза и переносицу, кое-как сквозь пелену разглядел уходящий силуэт, ещё не до конца понимая, что происходит. Он потупился и только когда опустил взгляд, на полуоткрытый бардачок, полностью проснулся. Быстро открыв его полностью, кареглазый хотел вскочить, да ударился головой о потолок машины, делая улыбку ещё изящнее. Обычные люди хранят в ящике машины личные документы, записные книжки, некоторые соль и сахар. Нельзя сказать, что братья Кавата сильно отличились, однако помимо всего вышенаписанного в их бардачке хранились пару пистолетов и маски. Те самые маски О́ни. Одна имела тёмно-томатную основу с ещё более мрачными узорами, подчёркивающие её суть. Множество резных складок, особенно около нижней части глаз и рта. Чёрные, словно тягучая смола, рога имели длину около пятнадцати сантиметров, а их концы остры настолько, что минимальных усилий хватит чтобы вонзить их в кожу. В местах для глаз тонированные стёкла красного оттенка, которые при ярком освещении или под нужным углом начинают буквально светиться. И самое главное – широкая улыбка с характерным оскалом и клыками, придающие остроту и чудовищный вид. По сути ничем не отличалось от обычного лица Нахои, с которого не спадает улыбка. Другая маска точно такая же, только с коралловым синим цветом, а также вместо улыбки и резной мимики счастья грустная гримаса с переливами злости. Обычно, братья Кавата надевают их, если действуют от лица «Чёрного Императора». Если Соя взял маску, значит он хочет проверить свою теорию, касаемо «Бонтена» и при этом не раскрыть свою личность. Перед тем как выйти из машины, Соя надел капюшон, замотался шарфом и пошёл в сторону переулка, где не было камер, ведь, если один из Демонов выйдет из машины, когда кругом камеры, вычислить личность будет сущим пустяком. В переулке он снял куртку, вывернул её, потому как она была двухсторонняя, чёрная внутри и белая снаружи, вернее белую сторону он чаще всего ставил снаружи, сейчас же, переодев куртку, чёрный цвет был виден окружающим. Для полной неузнаваемости, Соя порвал зимние джинсы и, накинув сверху капюшон, чтобы скрыть свою шевелюру, надел маску. Обойдя здание для полной уверенности, он встал неподалёку от подозреваемых, буквально через дорогу, дабы они сразу его заметили. План состоял в том, если они среагируют и пустятся в погоню, значит их причастность к «Бонтену» можно утверждать на шестьдесят-пятьдесят пять процентов. Оставшуюся уверенность раздобудет Нахоя. Пока будет погоня за младшим Кавата, кареглазый проникнет в машину и попытается что-либо найти. Дым без перерыва кружил вокруг машины. Глаза мужчины прикованы к небу, он и не думал оглядываться по сторонам, если бы не его товарищ из другой машины, также вышедший прикурить. Взглянув на него, он заметил что-то на заднем фоне, через дорогу, посреди тёмной улицу, где стоял только один фонарь, работавший с перебоями, показался силуэт. Он стоял прямо под фонарём, трудно было разглядеть что это за человек без света. Виднелись только голубые искры, напоминавшие глаза. Свет на мгновение осветил неизвестного, из-за чего мужчина изначально не поверил своим глазам. Очередная вспышка, на этот раз задержавшаяся на минуту, заставила убедиться в догадке, которая пришла на ум сразу. Мужчина жестом показал в сторону Плачущего Демона, так его называли в простонародье. Первые секунды они лишь переглядывались, а когда до них дошло, кто перед ними, в голове загорелась идея: «Если поймаем его, получим вознаграждение.» Они не стали строить логические цепочки, что Демон здесь делает, давно ли он там, знает ли о задании, которое им поручил один из верхушки «Бонтена». Единственное, что их сейчас интересовало – это выгода, благодаря которой они смогут подняться в группировке и получить поощрение. -Ждите здесь, -сказал мужчина двум товарищам, сидящим в машине, а с тем, что был снаружи, быстрым шагом пошёл к дороге. Весьма рациональное решение, которое было принято к досаде Смеющегося Демона. Уже переходя пешеходный переход, мужчины сменили быстрый шаг на бег и пытались выжать из себя все силы, дабы догнать цель. Пока Соя отвлекал тех двух, Нахоя думал, что следует предпринять, так как оставшиеся члены «Бонтена» не покинули машины. Пристрелить их проще пареной репы, однако нельзя забывать, что на этой стороне улицы народа хоть куда, может не так много, как днём, и всё-таки. Так что звук двух выстрелов сразу наделает такой шум, что полиция здесь появится быстрее, чем Нахоя успеет уйти. В такие моменты он часто задумывался, чтобы на всякий случай носить с собой глушитель. К тому же, у парня ещё нет чёткой уверенности, что они члены «Бонтена», и убивать, не разобравшись себе дороже, зная, как отреагирует Джокер. Да, дело не в морали, что могут пострадать невинные люди, а только в Джокере. Нахоя не обращает внимание на такое явление, как общепринятые нормы и мораль, которой следует большинство людей. Если захочет, то изобьёт кого-то, без малейшего зазрения совести. Убийствами он не распространяется, если только дело не касается «Императора» или «Бонтена». Тут он не брезгает запачкать руки, при чём в двойном объёме, так как младший брат не готов взять в руки оружие и причинить огромный ущерб, что говорить об убийстве. По этой же причине Соя никогда не берёт с собой хотя бы нож для личной самообороны, предпочитая обходиться рукопашным боем. В следствии чего, старший Кавата всегда старался не отходить от голубоглазого, чтобы в нужный момент защитить его. И сейчас мысль о том, что те мужчину могут быть вооружены, нагнетала сильнее и заставляла как можно скорее принять решение. Машины стояли друг за другом, поэтому видеть другого человека мог только тот, кто сзади. Следовательно, Нахоя подкрался к автомобилю с задней стороны. Одна из дверей передних сидений была открыта, благодаря чему не придётся как-то вымудряться, чтобы заглушить звук открытия двери. Чуть ли не скользя по холодному и мокрому асфальту, Смеющийся Демон уже поджидал нужного момента. Когда водитель отвернулся в противоположную сторону, он молниеносно влетел в машину, налегая сверху, что тот согнулся. Приставив пистолет к горлу, Демон наклонился к лицу мужчины, дабы тот хорошенько разглядел маску. -Только попробуй пискнуть и твои мозги разлетятся по всему салону, -угрожающе прошептан он, сильнее вдавливая дуло пистолета в шею. -На кого ты работаешь? -Спросил парень, но ответа не последовало. -Оглох? -Снова тишина. Кареглазый чувствовал, как мужчина дрожал. Лицо пыталось сохранять спокойствие и безразличие, да только в глазах всё равно проскальзывал страх. Страх не перед Демоном, а то, что он расколется. «Бонтен» не терпит предательства или шпионаж, об этом известно всем. Особенно благодаря случаю, когда полиция пыталась подкинуть троянского коня. Уже через сутки центральное отделение полиции Японии было обвешано частями конечностей, внутренние органы выложены перед зданием в надпись «Возвращаем назад.», а вишенкой на торте стали головы тех предателей, которые красовались на столе того полицейского, предложившего идею. Глаза предварительно вырваны не до конца, оставив только основной нерв, чтобы они висели как новогодние шарики на ёлке. А позже весь отдел, находившийся под руководством того полицейского, был найден в Токийском заливе, из-за чего глава отдела покончил с собой. Члены «Бонтена» хранят молчания не из верности, а из страха. Что с ними и их семьёй может произойти тоже самое. Смеющийся Демон понял, что ждать ответа не следует. В связи с этим, оставаясь бдительным, он осмотрел задние сиденья, затем передние и потянулся к бардачку, что вызвало неоднозначную реакцию со стороны мужчины, тем самым доказывая ценность хранившихся там вещей. Немного выйдя из себя, Демон чуть развернул мужчину и ударил его по сонной артерии, благодаря чему он потерял сознание, тем самым упрощая жизнь оппоненту. Парень не успел толком прикоснуться к бардачку, как из него повалилось целое множество бумаг вперемешку с фотографиями. Одна из них упала лицевой стороной вверх, что дало возможность сразу увидеть изображение. Плохое освещение мешало разглядеть снимки, не говоря о маске, изрядно затемняющей обзор. Парень осмотрелся кругом, особое внимание уделяя машине спереди, взял незначительную часть бумаг и переложил на переднюю панель. Первое, что попалось на глаза, это фотография дома Игараши, затем сам Юичи, идущий по улице, на работе и дома. Итак, факт слежки подтверждён, осталось понять, правда ли это «Бонтен». Смеющийся Демон, как и Плачущий, уже был уверен о принадлежности людей к их врагам, одни фотографии говорили сами за себя. Для выяснения большей информации, он взял первый попавшийся лист и глазами пробежал по строкам. «Первое февраля. Игараши вышел на работу. По какой-то причине он работал один, не встречаясь с Мацуно Чифую. Что бывало каждый раз, когда Игараши выходил на смену. По предварительным данным стало известно, что Мацуно заболел поэтому Игараши заменяет его. Ничего необычного. Сразу после работы он возвращается домой. Судя по активности дома Игараши ничем не занимается и проводит всё время в постели.» Демон взял другой лист. «Двадцать седьмое января. Игараши, несмотря на плохую погоду и отсутствие работы, направился в неизвестном направлении. Он проехал большое расстояние в Сетегае. От станции Игараши шёл около двадцати минут. В малолюдном квартале он зашёл в заброшенную гостиницу, куда позже приходили и другие люди. Через час Игараши покинул здание в плохом состоянии. Скорее всего в нетрезвом виде. Его шатало из стороны в сторону, шаг был медленным. Также возможно, что Игараши находился под действием наркотиков. Весь оставшийся день он пробыл дома.» Читая это, с Демона успело сойти семь потов. «Если они следили за Юичи в день собрания, то они знают, где находится штаб. Мы в полнейшем дерьме. Как только это попадёт в руки кому-то из верхушки «Бонтена», начнётся такое месиво. Или,» -он взглянул на бумаги, –«это может быть копией, а оригинал уже у них. Вот дерьмо.» -Смеющийся Демон не паникёр, более того, он в основном спокойно относится к разным неожиданностям и очень редко поддавался рассуждениям и панике. Хотя такое смятение вряд ли можно назвать паникой. Это, скорее, злость на самого себя и переживая за «Императора». Он начал быстро собирать все бумаги с фотографиями, потому как в независимости копии они или нет, необходимо уничтожить всё. «Вроде бы выгреб,» -взглядом прошёлся по всей машине, –«значит можно делать ноги. Только,» -посмотрел на мужчину в бессознательном состоянии, –«что с ним делать? И с тем упырём тоже. Инфа нужна. Точно, Соя тех не прибьёт, значит,» -отложил стопку бумаг в сторону, –«можно убить. Извиняй, мужик, я бы тебя пристрелил, чтоб не мучился, но глушителя у меня нет. Придётся душить. Руки потом болят, вот геморрой.» -Удручённо подумал Демон и, хрустнув костями пальцем, вцепился в чужое горло, надавливая со всей силы сразу. В правом кармане имелся нож бабочка, который был бы весьма кстати. Проблема заключалась в том, что парень не хотел случайно испачкаться кровью и вообще с ней очень много проблем. Не заметишь, как она окрасит всё вокруг, а неприятностей потом не оберёшься. Демон старался как можно быстрее закончить своё деяние, так как не любил мучать людей перед смертью и ещё больше он не ненавидел тех, кто наслаждается такой игрой с жизнью. Может он не испытывал угрызения совести, не мучился ночью из-за кошмаров, и в тоже время Нахоя понимал, что он делает. Убийство – не просто, так называемый «грех», о чём безустанно твердит общество. Убийство – это лишение возможности человека выбрать, чем он будет завтракать, что наденет, куда пойдёт, кого он может увидеть, поговорить, это лишение касается не только жертвы, но и окружающих его людей. Они не смогут провести с ним время, завести диалог, посмеяться или повздорить. Человек исчезнет, оставив вместо себя пустоту. Неважно, есть ли у него семья, друзья родственники или нет. Пустота возникнет в любом случае, без разницы, будут по нему скучать и горевать или о нём никто не вспомнит. Убийца не просто обрывает жизнь и лишает возможности, он идёт против природы. Отнимает то, что есть у каждого, принадлежащее по праву любому живому существу, и только сама природа имеет права забрать то, что дала сама. Старший Кавата не задумывался об убийстве в понимании мира, он лишь знал, что неправильно и отвратительно мучить то, что и так забираешь. Резкий недостаток кислорода заставил мужчину моментально проснуться. Он рефлекторно попытался убрать чужие руки и ногами старался попасть в парня. Совсем скоро мужчина терял последние отголоски сознания, из-за чего попал ногой по передней панели. Стеклянная банка слегка пошатнулась и выпала из машины прямо на асфальт, создавая чёткий и звонкий звук, очень хорошо слышимый в радиусе десяти метров. Член «Бонтена», сидящий в машине спереди, обернулся, как это делают многие люди, когда слышат посторонний шум. -Эй, ты что разбил? -Крикнул мужчина своему товарищу, высовывая голову из открытого окна, дабы получше разглядеть «собеседника». Никакого ответа не последовало, и мужчина вышел из машины. -Заснул? -Вслух проговорил он, глядя на товарища лежащего на чуть откинутой спинке кресла с закрытыми глазами. -Дверь хотя бы закрыл, -удручённо добавил он и слегка наклонился, дабы прикрыть дверь. Когда мужчина уже собирался уходить, то заметил, как ему показалось, странную вещь, поэтому решил приглядеться к «спящему». Он не двигался. То есть не двигался вообще, даже грудь не вздымалась вверх-вниз во время дыхания. Мужчина открыл дверь и, помедлив, потряс товарища за плечо. Вместо ожидаемого пробуждения, тело плавно скатилось в сторону. Уже прекрасно понимая, в чём дело, он быстро отошёл на пару шагов назад, начиная рыскать в карманах телефон. Как только он достал искомое, резкая боль в затылке пронзила голову насквозь, сразу лишая сознания. Смеющийся Демон закинул железную трубу, которую он нашёл под сиденьем, себе на плечо и с тяжёлым вздохом подошёл к нему. -Сидел бы себе, смотрел ютуб или порнушку. Но нет, надо же пойти поглазеть. Вы фильмы ужасов никогда не смотрели? «Ещё и Сетоши придётся просить записи камер наблюдения заменить. Вот дерьмо. Ладно. Сейчас нужно заканчивать и быстро к Сое.» -Попутно подумал он, как следует осмотревшись на наличие людей вокруг. Единственное, что Демон заметил то, как Игараши закрывает магазин и уже направляется к станции метро. Пепельноволосый, конечно же, приметил Нахою на парковке через дорогу, но не подал виду, так как знал, если братья Кавата надели маски Демонов, значит дело серьёзное и они действуют как члены «Императора», а допускать хоть малейшего контакта с непричастными гражданскими, коим Юичи и должен являться для «Бонтена», нельзя. Тогда сразу закрадутся сомнения и подозрения. Смеющийся Демон взглядом проводил голубоглазого и вернулся к двум мертвецам. Почему двум? Демон бил со всей силы, так что черепно-мозговая травма должна забрать жизнь в любом случае. Он не стал долго возиться, взял за шкирку того, который лежал на улице, затащил в машину ко второму мужчине и закрыл двери с обеих сторон. Затем быстро сходил к собственному автомобилю, забрал канистру бензина, старательно, не мелочась, залил машину членов «Бонтена», не пропуская и сантиметра, особенно внимание уделяя трупам, чтобы пламя смогло поглотить не только кожу и плоть, а также кости. Он фактически залил в тела мужчин несколько сотен миллилитров жидкости, чтобы уж наверняка. Когда канистра оказалась пуста и кареглазый забросил её во внутрь машины, он собирался закончить дело, кинув зажигалку в гущу бензина. Однако додумался своей тугой головой – Нахоя сам так частенько выражался – о наличии похожих документов в другой машине, что оказалось правдой, поэтому одну половину он бросил в будущее огненное шоу, а другую забрал с собой, дабы в дальнейшем представить доказательства Джокеру, хотя он и так поверит братьям Кавата на слово, если те расскажут всю ситуацию. Также Демон открыл капот машины, сделал некоторые махинации, чтобы через пару минут произошёл взрыв, в то время как парень сможет уехать. Уже наблюдая меняющиеся огни за лобовым стеклом, некоторые из которых вопиюще терзали глаза, заставляя пожмуриться, Нахоя набрал младшему брату, дабы узнать его местоположение. К огромному облегчению, Соя сразу взял трубку и объяснил, в какую задницу завели его ноги в беспорядке мыслей. Примерно понимая, где находится голубоглазый, Нахоя набрал Сетоши дабы сообщить на счёт записей камер видеонаблюдения и с просьбой рассказать всё Джокеру. По большей степени это нельзя назвать просьбой, и в тоже время нельзя назвать приказом, так как ни Соя, ни Нахоя не любили показывать иерархию и придерживаться её. Являясь приближенными Прародителей, они редко отдавали приказы Всадникам, хоть и имели на это полное право. Взаимодействие между ними было непосредственное, в основном передача информации, да выводы, касаемые дела. Никаких приказов. Поэтому сказанное старшим Кавата, скорее, нечто среднее между просьбой и приказом. Окумура не стал задавать лишних вопросов, только уточнил о времени. Свет фар противно резал голубые глаза, не привыкшие к столь яркому освещению, слово болезненно пощипывая оболочку и оставляя ожоги. Старший Кавата только спустя минуту отключил фары, будто бы наказывая брата за своеволие, вперемешку с безрассудством. Выйдя из машины, холодный воздух, куда более холодный чем в центре, приятно освежил лицо за маской и вспотевшие руки, изрядно испачканные в бензине. Не стоит вам знать, как взбесился Нахоя при виде брата, ему прямо-таки хотелось отлупить его за такие необдуманные действия, за идиотизм, за самоуверенность. Ему было всё равно, смотрят члены «Бонтена» или нет. Проступок есть проступок, лучше дать пинка сразу, а не поджидать удобный момент. В конце концов двое побитых мужчин, сидящих у стены без сознания или полумёртвые, в будущем станут ничем иным, как гнилыми телами, неизбежно разлагающиеся в недрах земли и пучинах Токийского залива, а может рассеются по ветру, как остатки жжённой бумаги. И всё-таки Нахоя сумел сдержаться, благодаря мысли, что голубоглазому достанется перво-наперво от Джокера, он прекрасно справляется с этим делом, поэтому в какой-то момент светловолосому стало жаль Сою. -Нужно отвести его к Джокеру, а дальше он сам будет с ним возиться. -Его? -Непонимающе переспросил Плачущий Демон, так как мужчин двое, а фраза брата подразумевала собой только одного человека. -Его, -утвердительно повторил он и направил пистолет на человека перед ним. -Знаешь сколько геморроя будет от двоих? Мне лень возиться. Они оба знают одинаковую инфу. Без разницы. Ну, если хочешь, то можем другого мужика пристрелить, -добавил Демон, не меняя положения руки. Собеседник ничего не ответил, вместо этого он встал между братом и двумя членами «Бонтена», тем самым их прикрывая. -Как это понимать? Они тебе последние мозги успели выбить? -Я не хочу убийств… Это же бесконечный цикл ненависти и вражды!! Ты убьёшь их, они убьют наших и так по кругу. Я не хочу, чтобы ты больше убивал. Кареглазый тяжко вздохнул, отводя пистолет, почёсывая магазином затылок. Слова Сои могут вас удивить, однако он далеко не первый раз заводил подобный диалог. Поэтому старший Кавата продолжал находиться в состоянии спокойствия. По крайней мере так казалось голубоглазому. На деле же Нахоя был немного озадачен, так как до этого, если и возникали похожие обсуждения, Соя выражался расплывчато и только намекал на прекращение деятельности в «Чёрном Императоре», как приближённые Прародителей и главные исполнители. Сейчас младший Кавата сказал обо всём напрямую, вдобавок пошёл против Нахои, что бывало, не сказать редкостью, просто в таком серьёзном вопросе, разногласия появлялись только пару раз за всю жизнь. Он понимал, что Сое приходилось не легко и такая работа явно не для него. Может братья Кавата и подписались на такое безумие осознанно, и всё-таки никто, даже сам Мацуно, предложивший сию идею, не подозревал, что всё обернётся такими масштабами с огромным количеством жертв, убийств – криминала в общем. С самого начала стояла цель в виде спасения Такемичи и Сано, потому они никак не могли их оставить, пусть это и означало погрузиться во тьму вслед за ними. По мере входа в преступную деятельность, все члены верхушки «Императора» убеждались в невозможности поставленной задачи. Такемичи и Манджиро уже не те, за кем они когда-то последовали, не те, кто раньше освещал путь. Они другие люди. Даже Чифую, отказывающийся принимать столь очевидный факт, смерился с жестокой реальностью. Только Джокер остался у своего первоначального мнения. Розовые очки никогда не фигурировали в его мировоззрении, и он знал, что прежних Непобедимого Майки и Плаксивого Героя больше нет. А также Джокер знал, что у него есть шанс вернуть хотя бы Манджиро. -Я уже сто раз говорил. Что тебе лучше покинуть «Император». Ты слишком добрый для такой работы, поэтому тебе опасно здесь оставаться, -решительно сказал Нахоя, делая шаг к брату. -Уйди с дороги, Соя. -Пока продолжались семейные разборки деликатного характера, один из мужчину, кого как раз-таки собирался убить Смеющийся Демон, очнулся. Головная боль не позволила в полной мере понять диалог, хотя по большей степени в этом не было необходимости. Через две минуты мужчина вспомнил, о наличии пистолета во внутреннем кармане куртки, которая, по счастливой случайности, была расстёгнута. Пока Демоны «Императора» выясняли отношения между собой, он незаметно достал оружие. Единственное, ему осталось найти силы быстро поднять пистолет и выстрелить, пока парочка продолжает активно вести беседу, не обращая внимания на окружение, так как младший Кавата хорошенько поколотил обоих, из-за чего тело болело до такой степени, что невозможно даже дышать. Соя, во время своего высказывания, активно жестикулировал руками, тем самым то закрывая обзор назад, от открывая. В один момент глаза старшего Кавата заметили незначительное движение, что сначала вызвало сомнения, так как на лице всё ещё красовалась маска. Завидев изменения сзади ещё раз, Нахоя тут же, не предупредив брата, потянул Сою к себе за руку, а сам вышел вперёд, таким образом быстро меняясь положением с собеседником. Как только кареглазый оказался на месте Сои послышался оглушающий выстрел. Тупая боль пронзила левый бок, и реакция организма не заставила себя долго ждать, спровоцировав поток крови не только в зоне огнестрельного ранения, а также через рот. На удивление члена «Бонтена» Смеющийся Демон остался стоять на подкошенных ногах. С таким же изумлением он умер от выстрела в голову. Истратив большое количество сил на малозначительные движения, Нахоя потерял возможность контролировать ноги и руки, из-за чего выронил пистолет. Тот бы свалился на холодный асфальт, если бы не голубоглазый, успевший вовремя подхватить. Соя с необычайно распахнутыми глазами смотрел сквозь маску, как светлая куртка брата постепенно окрашивается в багровый цвет, подстать маске Смеющегося Демона. Он со всей силы сжимал рану, дабы хоть немного уменьшить кровотечение, что было без толку. -Прости… -Кое-как выдавил он из себя. -Прости… -Снова повторил Соя дрожащим голосом, сдерживая слёзы, а привычная озлобленная мимика размягчилась начиная дрожать. -Идиот… Я ещё не умер, -почти шёпотом ответил Нахоя. -Свяжи его… -Начал он, глядя на оставшегося живого члена «Бонтена» без сознания. -И скажи людям Юичи, чтобы они… Забрали… -Последние пару слов спровоцировали кашель, вместе с ним кровь. Отголоски сознания постепенно покидали старшего Кавата. Крики Сои, рвущие его горло на части, не успели достигнуть до слуха Нахои. Голубоглазый чувствовал, как тело брата становится холодным, как прерывистое дыхание ослабевает с каждой секундой. Он винил себя, винил свою слабость и небрежность. Умереть должен Соя, и только он.