Сделка

Дата: ??? Этажи проносились перед глазами. Зеркальные окна отражали силуэт парня, летевшего с крыши. Тёмные волосы колыхались туда-сюда, холодный ветер заключил его в объятия, из-за чего казалось, что он летит вниз без одежды. Полностью обнажённый перед ветром, прожигающий своим натиском. –«Это был сороковой этаж? Или тридцатый?» -Земное притяжение тянуло к почве как-то чересчур медленно. Темноволосый успел подумать о многих вещах, вспомнить, что хотел сделать за день. Он не хотел умирать, но тогда почему так долго тянул со спасеньем? Настоящее: 2014 год 7 февраля 9:11 Тихий сигнал о прибытии лифта звонко отдался в голове с отвратной болью из-за сонливости мозга. Двое мужчин нехотя зашли внутрь, нажимая кнопку необходимого этажа. Беловолосый протяжно зевнул, потирая глаза, дабы избавиться от навязчивого желания прилечь прямо в кабине лифта. Они бы могли прийти позже, оставив больше времени на приятные минуты в тёплой удобной кровати, но, вот незадача, произошла весьма отягощающая ситуация, которая способна подпортить абсолютно все планы. Хаджиме посмотрел на младшего Хайтани, стоявшего справа. Тот с такой же отягощающей сонливостью пытался держать глаза открытыми, так как нормально поспать не дали не только недавние известия, а ещё и навязчивые мысли. Тихий сигнал о прибытии лифта вновь раздражающе достиг слуха. Парни медлительно зашагали по длинному коридору. Звук при ходьбе звонко отражался от стен, вводя Коконоя и Риндо в прострацию потери времени и задумчивости. –«Ран, наверное, спит сейчас. Ни на звонки, ни на сообщения не отвечает.» -Подумал Риндо. –«Придётся пинками его поднимать. Вечно как сурок задрыхнет и ни будильник, ни крики, ни даже выстрелы разбудить не могут.» -Он тяжко вздохнул и достал ключ из кармана пиджака. Поворачивая его в нужную сторону, Риндо остановился. Только сейчас парень понял, что входная дверь не заперта. Хаджиме и Риндо переглянулись, первый нащупал в кармане пистолет и, когда младший Хайтани открыл дверь, Коко быстро проскользнул внутрь, вынимая оружие. В прихожей горел яркий свет, который сразу ударил по глазам, из-за чего вид на кухню и зал, расстилающийся сразу при входе, расплылся в мелькании белых пятен перед глазами. Секунду спустя Риндо мог нормально видеть и следом сделал шаг вперёд. Он замер. Не только тело, но и разум застыл то ли от слишком сильного удивления, то ли от неспособности переварить увиденное из-за сонливости. Хаджиме последовал его примеру. -О, -удивлённо воскликнул Ран, сидя за кухонным столом, открывая стеклянную бутылку с оранжевым содержимым. -А вы рановато. Случилось чего? -Ты... На звонки не отвечаешь, -единственное, что смог ответить младший Хайтани, в то время, как Коконой продолжал безучастно глазеть. -Извини, Рин, был занят немного и забыл его на диване. Ну, не стойте, не стойте. Давайте сюда, я вам кофе сделаю, а то вы как будто призрака увидели. Новоприбывшие с какой-то неописуемой неловкостью сняли обувь, прошли внутрь и сели за стол. Риндо посмотрел на брата, находившегося в приподнятом настроении ещё больше, чем обычно, который стоял за кухонным гарнитуром и готовил горячие напитки. Хотя желтоглазый по похожим суетливым, невыспавшимся утрам предпочитал Айс-кофе, так как бодрило куда сильнее. Впрочем, времени на заход в кафе по пути у парней не было, просить об этом Рана не стоит для собственного блага и сохранения здоровья, вспоминая его навыки готовки, а энергичной секретарши, которая есть во всех типичных офисах, так же нет. Что весьма прискорбно в такие моменты. Затем младший Хайтани перевёл взгляд на интересующий его объект. Он, конечно, не являлся впечатлительным человеком – как тот же Коконой, сидевший в полном ступоре и по большей части дожидаясь любимого кофе. Он всё равно продолжая не понимать суть происходящего – но удивление имело место быть. Ран подал чашечки кофе и облокотился о стол с противоположной стороны от брата и Хаджиме. Радушная улыбка никак не вязалась с помятым от ударов лицом и безобразной одеждой с капельками крови на белой испачканной рубашке. Однако, если быть честным, всё перечисленное меркло на фоне другого, куда более необъяснимого. -А ты чего не пьёшь? -Спросил старший Хайтани с особым интересом выражая интонацию. -Завались. Я же сказал, что не люблю морковный сок, -грубо ответил парень, упрямо скрещивая покалеченные руки на груди. -Ну раз сам не хочешь, то давай я покормлю тебя. -Ран взял бутылку наклонился к собеседнику, собираясь насильственным путём всунуть горлышко в чужой рот, стараясь избегать места, на которых налеплены пластыри и виднелись синяки. -Дай я сам уже. -Так может вы объясните, что происходит, Ран, Санзу? -Вмешался Риндо, вернувшись в норму. -Все сняли тебя со счетов, и никто не ожидал что ты, будучи живым трупом, не то, что выйдешь из комнаты, а просто не подохнешь прямо там. Никто не надеялся на твоё возвращение. Махнули на тебя рукой и сами решали проблемы, которые были по твоей части. Сами загнали «Императора» в угол, пока ты ныл в тряпочку. Пришёл на всё готовое. А теперь нам ещё разгребать проблемы с Президентами, потому что вводить тебя в курс дела слишком рискованно, вдруг ты снова придашься соплям в самый ответственный момент. -Ну-ну, Рин, успокойся. Санзик просто слегка впал в депрессию. Мы с ним немного поговорили и пришли к соглашению. Всё будет нормально, так что не заводись, пожалуйста. -Говоря «немного», Ран скрыл, вернее даже будет сказать соврал, что это был лишь крохотный диалог. На деле же, они закончили час назад и не обошлись одними словами. Санзу и старший Хайтани то и дело, что колотили друг друга. В основном, конечно, Ран, так как у Харучиё и сил на ногах стоять не было, поэтому на его бледном исхудалом лице красовалось великое множество синяков, а в носу была затычка из ваты для крови. В небольших перерывах они переговаривались и снова продолжали драку. Неизвестно, чего таким образом добивался фиолетоглазый, но факт того, что они договорились, остаётся фактом. Пусть и условия договорённости безумны, опасны и слишком рискованны, в большинстве своём для Рана. -Если тебе не нравится моё возвращение, -начал Харучиё, когда допил сок и поставил банку на стол с такой силой, что по ней пошли трещины, -то я могу ничем не заниматься и жить себе спокойно, пока вы так старательно ебётесь без смазки. Младший Хайтани хотел ответить, как действия со стороны Коконоя заткнули разговаривающих. Он протянул руку через стол, чуть пристав, и пальцем тыкал в лицо Санзу. Затем свалился на стул, опрокидываясь на спинку, смотря на потолок. -Пиздец. И правда живой. -Голубоглазый посмотрел на него максимально непонимающе, а тот ответил через пару секунд. -Я вообще думал, что ты умер неделю назад, но всё никак не решался зайти и проверить. Люди, обычно, две-три недели побудут в таком состоянии и – капут. Я уже начал даже подсчёты делать, что выгоднее: кремация или похороны тела, если бы это было написано в завещании. А места на кладбище нынче дорогие, как и гробы. Так ещё и место надо выбрать. В центральное лучше не соваться, там мало того, что очень дорого, так ещё и лишней огласке придавать твоё имя с фамилией. Можно было бы, конечно, поменять, но кто захочет быть похороненным под чужими? Я точно нет. Да и вообще… -Коко замолк. После чего послышался звук, словно кто-то подавился, тогда он опустил взгляд и в то же время братья Хайтани и Санзу засмеялись в один голос. -Что-то ты помелочился… Надо было венки ещё выбрать, -в перерывах между смехом выдавил Санзу. -Я сейчас уссусь. Как можно было до такого додуматься? -Хватит ржать, как лошади. У меня воображение разыгралось. Раз ты жив, то поможешь нам решить одну проблему. -Проблему? -Переспросил голубоглазый и пнул Рана в живот, дабы тот хоть немного угомонился., хотя ещё сам посмеивался с бреда товарища. -Рано утром нам пришло сообщение от Президентов, -начал Риндо. -Они хотят созвать... Саммит. -Саммит? -Удивлённо повторил Ран. -Его не созывали уже года три, если не больше. Какой повод? -Думаю, они что-то заподозрили. -Ещё бы, на всех встречах ни зам, ни глава не появлялись. Они стопроцентно между собой переговариваются, поэтому что-то мутят. Главное, чтобы это не отразилось на продажах. -И когда? -Спросил Ран, собираясь убрать стеклянную бутылку. -Завтра. -Когда?! -Осколки стекла распластались по всему полу. -Завтра, -ещё раз невозмутимо повторил Риндо. -Какучо с Инупи поехали с ними на встречу, чтобы попытаться перенести саммит. Надеюсь, Инупи вернётся в ближайшие пару часов. Эта парочка, конечно, не лучший выбор, так как никто из них не блещет красноречием, как тот же Вакаса, но другого выбора не было. Все старики заняты были. -В общем – чем больше времени они смогут нам выиграть, тем лучше. -Подытожил младший Хайтани. -В любом случае нам нужно начать думать уже сейчас. Во-первых, что мы им скажем. Во-вторых нужно привести его, -посмотрел на Харучиё, который притих ещё пять минут назад, словно залипнув на одной точке. – в порядок. Если мы придём ещё и без Санзу, то это будет говорить само за себя. Нет Санзу – нет главы. Нет главы – нет зама. -Короче, мы по уши в дерьме. -Спасибо за пояснение, Ран, -язвительно поблагодарил темноволосый. -Итак, есть идеи? -У меня была, -задумчиво протянул Хаджиме, -но она сразу отпадает. Можно было бы придумать какую-нибудь легенду, мол, они заняты чем-то таким важным и так далее. Однако, в таком случае, Какучо не должен был присутствовать на встречах, так как, на подобии Санзу, является приближённым зама. А сейчас вдобавок он поехал к ним, чтобы договориться. Если бы за место Инупи поехал Санзу, то это можно было бы оправдать тем, что они вроде представителей главы и зама, тогда и всё выгорает. -Мы вообще ничего адекватного сейчас придумать не сможем. Если Какучо и Санзу здесь, значит и глава с замом здесь. У них такая логика. Хотя… Санзу не видели как раз с того самого дня. Значит, как минимум, главу мы сможем оправдать. Можно как раз взять твою идею, Коко, что он уехал куда-то, а зам остался здесь и руководит «Бонтеном». -Звучит очень даже хорошо. Но, мне кажется, Рин, этого будет недостаточно. -Правила проведения саммита… Какой же геморрой. Зам вроде всегда всё предусматривает, но сделал такое связывающие нас правило, что теперь не оберёшься. -Правило, которое упомянул Риндо, неписанное, однако соблюдать его обязаны все. И Президенты, и члены верхушки «Бонтена». Согласно правилу, участники саммита – Хейс, Гарфилд, Линкольн, Манджиро, Такемичи, Ран, Риндо и так далее, обязаны присутствовать на мероприятии, если находятся в городе или близлежащих регионах Японии. Напомню, что власть «Бонтена» распространяется на Канто, Тюбу, Тохоку и Хоккайдо. Если саммит проводится в Токио, то есть Канто, следовательно, если бы Манджиро находился в Тюбу или Тохоку, то он должен явиться в любом случае. Хоккайдо не приносит особого дохода, поэтому врать о командировке в той области глупо. Другие же регионы может и далеко, да Кансай, Сикоку и Тюгоку находятся под наблюдением Линкольна. Так что их сразу можно вычеркнуть. Кюсю и Окинава слишком далеко от владений «Бонтена», из-за чего нахождение там бессмысленно, ведь начинать расширение территории лучше с Кансай. Чем глубже они погружались в размышления, дабы найти хотя бы единственный вариант, тем быстрее падал дух. Одна идея сменяла другую, любые задумки разбивались в дребезги из-за несостыковок или те шли в разрез с правилами. Никакие командировки не ввязывались в происходящие события, иные дела и не шли в обсуждение, проблемы со здоровьем тоже исключены. Каким-то образом обсуждение перешло в зал, куда ушёл Санзу чуть пораньше и уже спал на диване, подложив руки под затылок. Впервые за месяц он нормально поспал. На протяжении двух часов Риндо и Коконой неустанно пытались что-то придумать, замолкая лишь на пару минут для формирования идей. Ран старался так же подкинуть нечто стоящие и всячески учувствовал в дискуссии. -Это провал… -со вздохом произнёс Риндо, падая на спинку дивана. -С «Императором» не было таких заморочек, как с этим. Может… Стоит рассказать им правду? -Не глупи, Риндо. Ты прекрасно знаешь, чем это может обернуться. -Знаю. Но что, если у нас нет другого выбора? К тому же, в случае чего, победить Президентов не составит труда. -Воевать на два фронта слишком рискованно. Пока не закончим с «Императором» ввязываться в очередной конфликт нельзя. Пусть уж лучше мы сморозим полную чушь и попытаемся оправдаться, чем скажем правду. -Нет, Рин прав, -поддержал Ран брата. -Подумай, Коко, у них ни людей для этого нет, ни достаточного количества денег, чтобы нанять нужное количество пушечного мяса. А Хейс и вовсе участвовать в этом не будет. Он останется на нашей стороне, хочет он того или нет. Хейса до сих пор трясёт при виде меня. После того визита к его семейке, он и слово боится сказать. Видели бы вы его, когда я ездил на выбор оружия, -усмехнувшись, добавил мужчина. -И всё-таки, мне самому не нравится эта идея. Мы сможем их разбить, если они будут действовать самостоятельно. -В этом и проблема, Риндо. Линкольн и Гарфилд могут начать снабжать «Императора». У них будет не только источник оружия, но и финансовая стабильность. Продажи с наркоты на территории Линкольна будут существенными. Не сравнимы с нашими, но таким образом всё затянется на долго и жертв будет куда больше. -Какие же вы шумные, -раздражённо и сонно произнёс Санзу, сидя на диване и потирая переносицу, чувствуя, как голова начинает раскалываться на мельчайшие кусочки. -Извини, что мы пытаемся решить проблему, на которую тебе похуй. -Так я вообще не понимаю, в чём проблема? Покажите на саммите видео, которое записал зам и всё. Что вы себе сами член в жопу вставляете. -Не понял, -сказал Риндо и переглянулся с Раном и Коко, -какое видео? Харучиё посмотрел на троицу перед ним, как на умственно отсталых, пытаясь понять, правда ли они не знают о чём идёт речь. -Вы идиоты или как? Видео, которое записал зам сразу после видения. -Тишина. Они продолжали озадаченно и растеряно таращиться на голубоглазого. В тоже время Санзу чувствовал, как температура тела поднималась всё выше, сон давил на веки, а по всему телу разливалась такая сильная усталость, что тот мог отрубиться в любой момент. Ран, замечая ухудшение состояния светловолосого, встал с места и подошёл к дивану, на котором сидел Санзу, облокачиваясь о мебель. Санзу, как ему показалось, резко встал, из-за чего ватные ноги подкосились. И он бы упал, если бы не Ран, успевший вовремя подхватить товарища. -Тише-тише, ты куда намылился, Санзик? Твоему телу нужен отдых, -мелодично произнёс Ран и, усадив парня обратно, потрогал чужой лоб. Он удивлённо свистнул. -Да ты горячее, чем дамочки, с которыми я недавно развлекался. -Завались... Пиздец, так херово я себя никогда не чувствовал. Пока я не отрубился, -начал Харучиё, когда Ран ушёл за компрессами, -расскажу вам. В середине декабря у зама было видение о том, что они с Майки умрут. Или получат ранения, что как раз и произошло восьмого января... Поэтому, когда этот утырок вцепился в меня и сказал спасти главу, я сразу всё понял. Сразу после видения зам записал видео на тот случай, если их не удастся предотвратить. На его ноутбуке... Есть... Два видео... -И Санзу потерял сознание. Последние слова звучали обрывисто и настолько устало, что даже Риндо с Хаджиме почувствовали изнеможение. Следом вернулся Ран с небольшой чашкой в руках и полотенцами. Пока он укладывал голубоглазого на диван, Риндо принёс одеяло из комнаты Ханагаки, так как та пустует, и небрежно накинул на измученное тело. Одновременно с этим позвонил Инуи, на что беловолосый шустро ушёл в другую комнату, дабы переговорить. За ноутбуком Такемичи никто не сходил и даже не намеревался. Ни братья Хайтани, ни Коконой не знали пароля, следовательно, просмотреть видео или хотя разблокировать экран они не смогут, если исключить тот факт, что папка тоже может быть зашифрована. Риндо следил за действиями брата, то, с какой кропотливостью и осторожностью клал мокрые полотенца, нетерпеливо ждал, когда градусник переймёт температуру тела. Движения, выражение лица выглядели иначе. -Может ты мне объяснишь, что произошло? -Нетерпеливо и, возможно, с лёгкой агрессией спросил Риндо, когда старший Хайтани достал градусник и рассматривал его. -Сомневаюсь, что ты смог вернуть его с небес на землю одними лишь кулаками и стрижкой. Мужчина уселся на полу рядом с диваном, на котором спал Харучиё, дотошно улыбнулся, уже представляя, что скажет Риндо. -Ну как сказать. -Ран приподнял правую руку. Она была забинтована с кончиков пальцев до середины предплечья. Тогда же жёлтые глаза зацепились за руку Санзу, выглядывающую из-под одеяла. Она так же покрыта бинтами. Почему Риндо заметил это только сейчас? Он не мог поверить собственным глазам. Не хотел верить. Риндо надеялся, что его догадка не оправдается, но тогда же Ран кивнул. Риндо встал, быстро подошёл к брату, чуть склонился и резким движением руки притянул того за галстук. -И зачем? -Сдерживаясь из последних сил спросил он шёпотом. -Ты же понимаешь, какие могут быть последствия. -Если бы я не понимал, то не стал этого делать. -Спокойно ответил мужчина. -Не надо, -серьёзно отрезал Ран, когда собеседник открыл рот, собираясь что-то сказать. -Не надо, -повторил он и так же схватил брата за галстук. -Рин, не надо держать меня за придурка, который ничего не понимает. Я понимаю всё гораздо лучше твоего. К тому же, ты помнишь, чему я тебя учил? Если помогли нам, то мы обязаны помочь в ответ. Я и сам не в восторге от того, что прибегнул к этому, но Санзик нам помог, при чём не один раз. Поэтому успокойся. Другого варианта, как вернуть его в строй не было и не будет. -Тон Рана был непросто серьёзным, он источал опасность, угрожал. Риндо притих, отводя взгляд и расслабляя хватку. -Прости-прости, наверное, стоило посоветоваться с тобой. -Вернувшись в прежнее настроение извинился фиолетоглазый и отпустил Риндо. Тот сразу выпрямился. -Какие условия? -Старший Хайтани промолчал. -Какова вероятность, что ты выиграешь? -Фиолетоглазый пожал плечами. -Ты невыносим. Почему не хочешь говорить? «Хотя тут и догадаться несложно. Судя по размерам области, на которую нанесён бинт… Если условие не будет выполнено, то Ран умрёт.» -Ну как сказать… Если я отвечу, я скажу то, чего как раз и не могу сказать, поэтому не могу сказать, не то что бы не хотел – не могу. Это все, что я могу тебе сказать. -Хорошие новости, -сразу начал Коконой, как только вернулся к комнату, -я бы даже сказал превосходные. Какучо и Инупи договорились на отсрочку седьмого марта. У нас есть месяц, чтобы решить все свои проблемы. -Прекрасно. Мы с тобой займёмся тем, чем обычно, а Ран вернёт Санзу в форму. Этот скелет своим внешним видом может нагнать на нас подозрения. Мне всё равно как, но верни его в нормальное состояние за месяц. Уяснил? -Да-да, как скажите, глава, -отмахиваясь ответил мужчина, особым тоном выделяя обращение. Риндо не обратил внимание на стёб со стороны брата и молча ушёл в кабинет Манджиро в компании Хаджиме. Беловолосый не стал комментировать перепалку братьев и агрессию Риндо, сочтя ситуацию, куда не надо лезть. –«Ну и ну, он разозлился ещё сильнее, чем я думал. Эх, но уже ничего не поделать. Придётся сильно постараться, чтобы вернуть Санзику нормальный вид. Хотя для начала мне самому стоило бы помыться. Пока купал этого нарика совсем про себя забыл. Надо будет позвонить Такеоми, спросить, что и как делать.» -Ран поменял компресс и направился в ванную. –«Я, конечно, хотел увидеть его живую реакцию и не говорить о воскрешении Санзика, но что поделать. Кроме него знакомых надёжных врачей у нас нет. Или не врачей. У Такеоми вроде нет медицинского образования… Кажется, зам говорил, что ему говорил глава, что главе сказал Такеоми, что он одно время помогал своему другу по работе в больнице. Может научился, пока наблюдал? Тоже возможно. Скорее всего, он скажет не пичкать Санзика тяжёлой едой, но это и так понятно. В магазинах тяжело найти что-то похожее… Первый день-два ему можно только сок по идее, а потом… Если ничего не найти, то мне придётся ему готовить?!» -Он резко остановился. –«Нет, нет, нет. Он же помрёт от моей стряпни быстрее, чем успеет всё доесть. Или я умру во время готовки… Хаха, я так и не понял почему тогда сковородка взорвалась. Тяжела жизнь повара. Ну ладно. Надо бы уже в душ.» С этими мыслями фиолетоглазый зашёл в ванную комнату. Риндо тем временем пробегал глазами по бумагам, быстро меняя их между собой, прочитанные ставя в конец стопки. Парень умел отделять личную жизнь от работы, хотя произошедшая ситуация была связана между собой. Тем не менее младший Хайтани подальше откинул недовольство и спокойно перебирал документы, не давая эмоциям потревожить спокойную гладь рассудка. Но, не смотря на отличную сдержанность и умиротворение, Риндо словно источал некое волнение. Хаджиме мог работать в любой обстановке, будь то посторонние разговоры над ухом или ссоры, главное, чтобы они не были слишком громкими. Печатая на ноутбуке, он то и дело украдкой посматривал на товарища. Коконою было непривычно видеть, обычно невозмутимого Риндо, таким, из-за чего он никак не мог сфокусироваться на работе, всё время отвлекаясь, стараясь понять в чём проблема. Пока Сейшу объяснял, что и как, он, ненароком, услышал частичку диалога братьев Хайтани. Суть было не понять, но догадаться, что их мнения разошлись, не составило труда. -Что-то не так? -Спросил Риндо и отложил бумажки, начиная смотреть на Хаджиме. -Да нет, просто ты… -парень замялся и посмотрел на потолок, стараясь найти подходящие слова, не имея особой уверенности в необходимости разговора. -Выглядишь напряжённым. -Если тебе не нравится моя компания в данный момент я могу. -Нет же! Я имею ввиду, что… Как бы это выразиться. Ну ты обычно серьёзный, а сейчас. То есть ты и сейчас серьёзный, но тебя как будто что-то гложет. Забудь короче, мне надо нормально сфокусироваться, а не болтать о всякой ерунде. Младший Хайтани подпёр подбородок рукой и с необычайной лёгкостью, словно это повседневный разговор, спросил. -Правда так интересно? -На вопрос Хаджиме не ответил, только поднял взгляд с ноутбука, да уставился на собеседника, не произнося ни слова. -А я думал тебе интересен только Инуи. -Какого плохого ты обо мне мнения, -усмехнувшись сказал беловолосый, закидывая руки на затылок. -Мне интересны адекватные люди, кем Инупи и является. Ран и Санзу пришибленные, вечно с шилом в жопе, а старики слишком нудные. Просто главу и зама говорить не стоит. Поэтому из всех вышеперечисленных, не считая меня и Инупи, ты самый нормальный. Ещё и спокойный. Поэтому сейчас ты кажешься встревоженным. -Ран сделал то, чего не следовало бы делать. -Так он же всегда что-то вытворяет и не думает о последствиях, тут нечему удивляться, особенно тебе, Риндо. -Если всё пойдёт по одному месту, то Ран может умереть. -После этих слов Коконой изменился в лице толи страх, толи непонимание отражались в глазах. -Я не могу сказать подробности, но то, что сделал Ран... Это выходит за рамки того, что он делает обычно. Он знал об опасности, и всё равно пошёл на риск. Ран не такой безмозглый, как может показаться, но, в большинстве своём, он не воспринимает опасность для жизни всерьёз. -Так и... Это из-за Санзу? -Молчание младшего Хайтани ответило само за себя. –«Если подумать, то это и правда странно. Всего за один вечер Ран смог вернуть Санзу к жизни, более того Ран печётся о нём, как мамочка.» А если пройдёт как надо? -Тогда всё вернётся на круги своя. Ни Санзу, ни Ран не умрут. -Так Санзу тоже может умереть? -Вполне себе. -Но почему? Ты же сказал, что, если всё пойдёт не так, то умрёт ран. -Сложись всё плохо, Ран умрёт в любом случае, хочет он того или нет. А Санзу умрёт, если ему вздумается. Покончит с собой. Ты видел его левую руку? Она имеет синеватый оттенок, проще говоря Санзу получил лёгкое обморожение. От Рана не пахло сигаретами, значит запах выветрился. По этому можно сказать, что они оба были на улице, скорее всего, на крыше, так как там нет людей. -То есть ты хочешь сказать, что Санзу пытался покончить с собой, а Ран его остановил? И в дальнейшем он захочет совершить ещё одну попытку? -Риндо чуть приподнял брови, будто бы говоря «кто знает», однако Коко понял, что это означало «да». -Тогда нам нужно. -Нет, -перебил черноглазого Риндо. -Мы ничего делать не будем. На данный момент всё произошедшее, всё то, что вытворили Санзу и Ран не касается «Бонтена» напрямую. Если они оба умрут, то пусть так и будет. Верхушка не будет за ними бегать и тому подобное. А искать им замену тем более, -добавил парень, когда Коко открыл рот. После чего он взял ту же стопку бумаг и начал читать, давая понять, что диалог окончен. Коконой так же вернул взгляд к экрану ноутбука, в то время как его мысли были о другом. Он не понимал, почему Ран может умереть, что именно произошло за то время, пока в апартаментах находились только он и Санзу. Но, что поражало Хаджиме больше всего, скорее даже пугало, так это слова Риндо. То, с каким спокойствием он говорил о смерти родного брата. Ладно Харучиё, ведь он никем не приходится желтоглазому, но Ран. Ран – единственный родственник, близкий человек и тот, кто понимает Риндо без слов. Равнодушие и пустота в словах настолько сильно напугали беловолосого из-за чего по телу прошлась лёгкая дрожь. Он не понимал, как можно с такой лёгкостью говорить о смерти родного человека. Не понимал, почему Риндо не хочет оставить Рана. Не понимал, как он может ставить «Бонтен» выше жизни брата. Вы, наверное, спросить, поступил бы Коконой так же, если бы опасность угрожала Сейшу? Ответ ясен как день. Да. Коконой без колебаний предаст главу, зама, верхушку, «Бонтен». Он что угодно, чтобы спасти Инуи. И по этой же причине он не понимал и, не ошибкой будет сказать, презирал Риндо. Конечно, не так сильно, как Такемичи, тем не менее чем-то они были похожи. Однако можно ли не уважать подобное качество? Да, верно, черноглазый не любил подобные качества и в тоже время преданность делу, поставленной перед собой цели, заслуживает восхищения. Способность отбросить абсолютно всё, будь то что-то ценное и не очень. Пойти по головам ради «детища», взращиваемое годами. Впрочем «Бонтен» рождён не Риндо, не кем-то из верхушки, а Манджиро и Такемичи. Следовательно, младший Хайтани не обязан поступать как они. В принципе он так и не делал, как показалось Хаджиме. Сказанные желтоглазым слова, озвучены временным главой и представителем «Бонтена» – не Риндо Хайтани. Взволнованность, которую заметил Хаджиме, непосредственно принадлежала Риндо, была настоящей и действительно выражала собой беспокойство за брата. Параллельно в деле, которое касается группировки, нельзя давать волю чувствам. Он не только брат Рана, Риндо ещё член «Бонтена». Ни семья, ни возлюбленные или любые другие факторы не идут в сравнении с важностью и долгом перед «Бонтеном». По крайней мере сейчас Риндо обязан оставаться в тонусе и соблюдать спокойствие. Что он сделает, когда случится самый худший вариант, парень и сам не знает. Знает только то, что при смерти Рана, вскоре, не станет и его самого. Время тянулось как нельзя медленно. Словно золотистый мёд, стекающий по ложке в стакан горячего молока. Тиканье часов противно отзывалось по всей комнате. Два часа казались десятью, минута тридцатью, секунды стояли на месте. Коконой то отвлекался на раздумья, касаемо Риндо, то возвращался к работе, то судорожно смотрел на часы, ожидая возвращения Сейшу. Дело было не так уж и много, в разы меньше, чем обычно. При обычном настрое черноглазый мог закончить всё как раз к этому времени, а не сидеть в одной комнате с Риндо ещё столько же, если не больше. По большей степени Хаджиме пытался сопоставить и догадаться о чём говорил младший Хайтани. Почему умрёт Ран? Почему это нельзя предотвратить? Каким образом это произойдёт? И тому подобные вопросы не давали покоя. В конце концов он начал задумываться о чём-то потусторонним. Ведь, когда замглавы «Бонтена» может перемещаться во времени и видеть будущие, а у главы Чёрный Импульс, который может захватить контроль над Такемичи и Майки, поверишь во всё что угодно. Правда, Хаджиме никак не мог придумать что-то более-менее логичное, связанное со сверхъестественным. Тем не менее парень был очень близок к правде. Глухой хлопок двери, донёсшийся со стороны прихожей, вернул нашего теоретика с небес на землю. Коконой быстро встал, оставив ноутбук на столике рядом с диваном, и пошёл навстречу Инуи. Риндо подождал, пока беловолосый покинет комнату, после чего опрокинулся на кресло, агрессивно кидая бумажки на стол. Он прикрыл лицо руками, стараясь успокоиться. Плечи поддёргивались сами собой, в голове прокручивалась одна и таже картина, которую Риндо не хочет увидеть в будущем. Когда черноглазый находился в конце коридора, Хитто и Инуи уже шли в зал. Ран приветственно махнул им рукой, сидя на кресле рядом с диваном, на котором спал Харучиё. Из-за одеяла новоприбывшие не смогли разглядеть спящего на дальнем расстоянии. Только подойдя в упор, они опешили, не веря своим глазам. Сейшу удивлённо переглянулся с Хаджиме, стоявшим около стола кухни, вопросительно посмотрел на товарища, неуверенно показывая пальцем на Санзу. Хаджиме, улыбаясь, молчаливо кивнул. Какучо не выразил эмоций, хотя удивился не меньше зеленоглазого. После чего последовал в кабинет Сано, дабы отдать некоторые бумаги, которые просил Риндо -Что произошло? -Шёпотом спросил Сейшу, когда уселся за кухонным столом рядом с Хаджиме. Расспрашивать Рана он не захотел, к тому же сам Ран своим видом показывал, что разговаривать рядом со спящим Санзу не стоит. -Я думал, он выбыл из игры. -Да все так думали, -так же тихо начал Коконой. -Я и Риндо тоже в таком ахуе были, когда пришли. -То есть Санзу «ожил» ещё до вашего приезда? -Собеседник кивнул. -Тогда что говорит Ран? Он, вроде бы, оставался здесь на ночь. Так что должен знать что-нибудь. -Ну как сказать, -задумчиво протянул Хаджиме и заметил приближение Хитто, возвращающегося из кабинета. -Я потом тебе расскажу. Сейчас дело в другом. -Он взглядом позвал Какучо, дабы тот присоединился к диалогу, на тот случай, если бы он решил сразу же уйти. -Ты же знаешь пароль от ноутбука зама? -Знаю. Только зачем вам это? Без веской причины я к ноутбуку зама не притронусь. -Перед тем как отрубиться, Санзу сказал, что зам записал видео на подобный случай. Если оно действительно есть, то о саммите мы можем не переживать. -Впервые слышу. -Он записал видео после своего ведения о событиях восьмого января. -Так зам знал об этом заранее… -Для себя повторил Сейшу. Какучо замолк, стараясь вспомнить нечто подобное, так как до этого забывал пару вещей. Один раз, когда Ханагаки хотел поговорить с Хитто о видении с неизвестной для Такемичи девушкой, ему пришлось пересказать увиденное ещё раз, потому что сероглазый забыл об этом. В принципе Какучо забывает всё, что не считает нужным. Однако подобную вещь, как подушка безопасности для пункта С4, он должен был запомнить. Ни про видение, ни про видео мужчина не знал. Ему просто-напросто не сообщили. В большинстве своём ему плевать на недосказанности, какие-либо секреты, которые с ним не делятся. И всё-таки Хитто приближённый зама, такое же доверенное лицо, как и Санзу для Майки. Он испытывал не обиду – Хитто на такое не способен, – а искренне непонимание. Почему об этом знает Санзу и не знает Какучо? В таком случае Такемичи доверял Санзу больше, чем Какучо? Или он не посчитал необходимостью говорить настолько важную вещ, думая, что Какучо всё забудет? Ответ, к сожалению, известен только разноглазому. «Так и знал,» -подумал Хаджиме, замечая выражение лица сероглазого, -«если бы Какучо знал об этом с самого начала, то сказал бы. Значит о видео и видении знали только сам зам, глава и Санзу.» Что скажешь, Какучо? -Если оно действительно есть, -задумчиво отвечал Хитто, -то нужно убедиться в этом. Коконой метнулся в комнату Такемичи и обратно. Поставил ноутбук перед Какучо, встав позади вместе с Инуи, чтобы тоже увидеть интересующие видео. Беловолосый нажал кнопку запуска и… Ничего. Затем нажал ещё раз и ещё. -Успокойся, -со вздохом сказал Сейшу и схватил руку товарища, нервно тыкающую кнопку запуска. -Скорее всего, зам его не выключил перед своим уходом, и он разрядился. Нужно подождать. -Хаджиме раздражительно цокнул и отдёрнул руку. –«Какой недовольный. А ведь я ещё не сказал, что Президенты попросили какие-то бумажки касаемо продаж и покупок. Опять истерить начнёт.» -Удручённо подумал он и взглянул на Хитто, явно что-то вспоминающего. -Какучо, -обратился Сейшу, когда Коконой ушёл за зарядкой, -не сочти за грубость, но ты точно помнишь пароль? -Помню. Может быть в нём порядка тридцати символов, но зам сказал выучить, чтобы от зубов отскакивало. -Тридцати? Не слишком ли много? Даже у Коко не такой длинный пароль. -Он очень осторожен и не хочет рисковать, когда это ненужно. К тому же, если ввести пароль три раза неправильно, то все данные сотрутся без возможности восстановления. Сейшу скептически посмотрел на собеседника, затем перевёл взгляд на выключенный ноутбук и на спящего Санзу. Что-то не сходится. Инуи не мог этого объяснить, но у него было странное чувство убеждённости, что происходящее имело какой-то смысл. Оно, конечно, неудивительно, зная, как Ханагаки любит продумывать мудрёные планы. Просто факт того, что о видео знает Харучиё, а пароль известен Хитто имел несвойственную связь с Президентами. По крайней мере, так казалось светловолосому. Такемичи не сообщил о возможных вариантах решения уровня опасности С4 не то, что Риндо, а Какучо. Своей правой руке, приближённому и самому доверенному лицу. Здесь дело явно не в доверии, как могло показаться на первый взгляд. Ведь, если бы темноволосый не доверял Какучо, то он не знал бы и пароля. С другой стороны, будь он уверенным в Харучиё, то дал бы доступ к ноутбуку. Думая об этом, Сейшу вспомнил, как однажды разговаривал с Такемичи на подобную тему. Тогда он сказал: «Если выбирать между Какучо и Санзу, то Санзу мне нравится больше. Меня забавляет его злость только при виде меня. К тому же он более уравновешен, нежели Какучо.» Что тогда, что сейчас, Инуи не понимает смысл последней фразы. Уравновешенным в психологическом плане явно является Хитто, так как куда более спокойный и рациональный. Вычёркивая этот вариант, других, как таковых, не всплывает. Что опять-таки странно. Возможно, ответ на сей вопрос связан с теперешней дилеммой. Светловолосый как-то неожиданно подловил себя на одной мысли и, прекрасно зная, что Риндо стопроцентно так же размышляет об этом, решил наведаться к нему и попробовать обсудить происходящее, надеясь таким способом, найти ответ. Только Инуи собирался покинуть кухню, как Хитто преградил путь рукой. Когда они пересеклись взглядами, он неторопливо покачал головой. «Да что ж за день такой сегодня,» -негодующе подумал парень и уселся на место, наблюдая, как вернувшийся Хаджиме подсоединяет ноутбук к зарядке. –«Возвращаться домой нет смысла. Пока туда вернусь надо будет уже сюда ехать. Подожду, пока ноут начнёт работать, посмотрю видео и, если Риндо не даст никаких указаний поеду домой. Коко, конечно, жалко, но я бы хотел кое-что проверить перед тем, как вернуться домой… Надеюсь, это не займёт много времени.» Ран сразу почувствовал что-то неладное, когда увидел жест Какучо, подразумевающий собой предостережение не идти в кабинет главы. Взглянув на Харучиё у которого наблюдалось слегка сбитое дыхание, он поменял компресс на свежий и, молча, направился к брату под пристальным взглядом Хитто. Какучо стал пытаться его остановить, как сделал это с Сейшу. Черноволосый не такой тактичный человек и плохо читает эмоции людей в следствии вместе с этим не знает какую верную фразу стоит подобрать для ситуации. Однако тут и гением быть не нужно, чтобы понять, куда соваться не следует. Тем более диалог с Раном, по мнению Какучо, мог немного расслабить младшего Хайтани. Потому что, судя по голосу желтоглазого, он был очень недоволен. Увидя Хитто лицо, было бы проще это понять, только в момент прихода черноволосого Риндо сидел спиной ко входу. Ран, не постучавшись, зашёл внутрь и закрыл за собой дверь, продолжая стоять около неё, так как долго находиться в кабинете и мешать младшему Хайтани не хотел. -Я сказал никому не заходить, -раздражённо пробормотал Риндо, не отрывая глаз от ноутбука. -Тем более тебе, Ран. -Добавил он и, выпрямившись, посмотрел на брата. -Что-то с Санзу? -Нет. Просто решил посмотреть, как ты тут. -Прекрасно, -ответил парень, встал и подошёл к Рану. Не обходя его стороной, Риндо остановился прямо перед старшим Хайтани, в упор глядя на него, протянул руку к дверной ручке, чуть поддавшись вперёд, из-за чего грудью соприкоснулся с грудью Рана и открыл дверь. -Рин… -С печалью в голосе нежно, словно он убаюкивает ребёнка, обратился Ран к брату. Фиолетоглазый хотел продолжить, уже начал что-то говорить, да не успел. Риндо опередил собеседника и со всей силы ударил того по переносице. Ран отшатнулся назад, в коридор, рефлекторно хватаясь за повреждённое место, и темноволосый закрыл дверь с громким – очень громким – хлопком, чтобы слышали абсолютно все и поняли о нежелании видеть кого-либо в кабинете. –«Прости меня…» Мужчина наблюдал, как капли крови, стекающие с носа, падали на подставленную ладонь. Боль от удара он не ощущал, только жгучее чувство, зародившиеся где-то внутри, медленно расползающиеся во все стороны, будто бы искры огня на бумаге. Когда Риндо подошёл вплотную, Ран увидел как подрагивали его губы, как ещё не высохшая влага вокруг глаз блеснула в белом свете пасмурного неба. Ран видел, как дрожала его рука, когда он закрывал дверь. Ран видел всё и ничего не сделал. Даже наоборот, его действия привели к этому. Ран почувствовал, как татуировка на шее начала сдавливать горло, стягивать кожу, вызывая мурашки. Он поднял фиолетовые, словно только распустившиеся кисти сирени, глаза на дверь, затем посмотрел в сторону коридора, откуда доносилось шептание с холодным светом. Старший Хайтани обязан делать всё ради «Бонтена», выполнить приказ временного главы и одновременно с этим он не хочет видеть своего любимого младшего брата таким. Пусть Риндо сам поручил заботу о Санзу, сказал, сделать всё необходимое для его восстановления и так далее, но он это сделал исключительно как представитель «Бонтена». Ран мог пойти против приказов ради брата, против целой группировки – против всех. Однако не против Харучиё. Из-за того, что мужчина сделал, он повязан с Санзу так же, как с Риндо. Связь, которую он установил, была необходима для благополучия «Бонтена». В тоже время боль и безысходность, испытываемая Риндо, заставляли усомниться в принятом бездумном решении. Эгоистичность была нормой для Рана по отношению ко всем, кроме желтоглазого. Поступок, совершённый Раном по большей части для удовлетворения собственного эго, а уже потом только ради Харучиё и группировки, привёл к тому, что Риндо сам обрекает себя на страдания, приказывая брату подписать смертный приговор, который был подписан с самого начала. Громкий хлопок двери донёсся до кухни, благодаря чему все собравшиеся мигом переглянулись. Спустя минутной тишины, они начали шептаться, гадая, что произошло. Ещё через минуту в проходе показался с привычным для всех легкомысленным видом, тыльной стороной ладони сдерживая неистовый поток крови. Когда он заметил на себе удивлённые взгляды товарищей, то улыбнулся, убрав руку и сказал: «Он сегодня немного не в духе.» Кровь фонтаном хлынула из носа после этой фразы. Хаджиме затрясло от мысли того, что мог сделать Риндо, если бы к нему зашёл Сейшу, раз обошёлся так с братом. А потом он вспомнил, что ему самому придётся зайти в кабинет, так как парень оставил там свой ноутбук. После этой мысли он уткнулся в плечо Инуи, начиная жалеть, что вообще присоединился к «Бонтену», а до этого к «Свастонам-Канто» и к «Поднебесью», и к «Тосве». И вообще, что лучше бы Коконой не стал ввязываться во весь этот криминал. Ему хотелось обычной размеренной жизни. Не то что другим, как он думал. В какой-то степени, возможно, так и было. Сейшу не особо удивился такому исходу, так как помнил о напряжённых отношениях братьев Хайтани в декабре после взрыва в Роппонги Хиллз. Тогда все были чересчур заняты, поэтому, когда зеленоглазый спрашивал об этом Хаджиме, тот лишь пожимал плечами. Ни Такеоми с остальным домом престарелых, ни Хаджиме, ни Какучо не заметили того случая. Не подумайте, Инуи не бездельничал, не отлынивал от работы, дело в том, что его основная забота на тот момент была слежка за Юичи да остальными. Работёнка не шибко сложная, однако количество отчётов, приходящих каждый день, оставляло желать лучшего. Тем не менее нагрузка была чуть меньше, поэтому у Инуи была возможность отвлечься и понаблюдать за драмой Рана и Риндо, в которой ещё замешан Санзу. Сути происходящего он не знал, но, когда троица вернулась с «благоухающим» перегаром, вдобавок помятые, будто бы участвовали в потасовке. Тогда же всё стало по-прежнему. Поэтому Сейшу не испытывал чрезмерного удивления или волнения. Конфликты – обычное дело каждого. Он сам частенько ссорится с Коконоем из-за каких-то мелочей. Затем всё нормализуется само собой, или Коконой приползает первый извиняться, что происходит в большинстве случаев. Инуи, конечно, тоже приносит прощения, если осознает свою неправоту. Однако их ссоры до рукоприкладства не доходят. Впрочем, каждый человек сам выбирает, как решить конфликт. Ран и Риндо, по-видимому, полагаются на силу. Хотя Сейшу всё равно прибывал в небольшом недоумении, так как, лично ему, удар Риндо показался уж слишком сильным, несдержанным. Хитто вообще не понимал сути происходящего. В его понимании братья Хайтани были воплощением слова «семья». Сероглазый никогда не замечал, чтобы они ссорились, враждовали всерьёз. Впрочем, чего стоило ожидать от Хитто? Его эмоциональный диапазон как у зубочистки, в следствии точна такая же и эмпатия, и чуткость. По крайней мере считал он сам и некоторые окружающие. В любом случае, Ран не послушал бы предостережений мужчины. Так что, вины Хитто, как таковой нет. Исход был бы один. На деле же, Какучо предпочитал не вмешиваться в какие-либо разборки. Он не хотел влезать в шкуру человека, пытаться понять что он чувствует и так далее. Подобные вещи слишком утомительны, нелогичны и неэтичны для него. Если человек захочет, то сам расскажет обо всём. Зачем копаться у него в душе? Этого он искренне не понимал. Почему люди так яро пытаются понять других, хотя и себя не в состоянии? Человек, неспособный понять себя, никогда не сможет понять окружающих, как бы сильно он не старался, и чтобы не говорил. Ран взял несколько бумажных салфеток, сформировал из них затычки и вставил в ноздри. Удар желтоглазого был что надо. Голова слегка побаливала, на переносице точно появится синяк. Дабы хоть как-то облегчить неприятное ощущение, Ран достал из морозилки первую попавшуюся вещь, чем оказалась бутылка виски. Глядя на неё, старший Хайтани подумал: «Какое извращенец засунул виски в морозилку?» Совсем позабыв, что этим извращенцем был он сам. Тогда у Сано было плохое настроение, он сказал, если увидит хотя бы одну бутылку алкоголя, которых тогда было разбросано по всем апартаментам, то он лишит их полугодового жалования. Бежать наружу было некогда, так как глава уже подходил к кухне, а спрятать виски было необходимо. Поэтому ничего лучше, чем запихнуть их в морозилку он не придумал. Тем не менее это оказалась не такая уж и плохая идея, так как туда никто никогда не заглядывает. После чего забыл о случившемся. Усевшись обратно на диван под пристальным взглядом товарищей, Ран надеялся на скорейшее прекращение кровотечения. Примерно через тридцать секунд входная дверь апартаментов распахнулась, привлекая всеобщее внимание. На пороге стоял запыхавшийся Такеоми. Он быстро снял обувь, позабыл сделать тоже самое с верхней одеждой и стремительным шагом подошёл к спящему Харучиё. Рука по наитию прикрыла дрожащие губы, пальцы впились в кожу вокруг рта, оставляя впадины. Мужчина так надеялся на сей исход, молился, чтобы всё закончилось хорошо. Он изо дня в день приходил, пытался вернуть голубоглазого к жизни, разговаривал с ним на разные темы, надеясь увидеть хоть какие-то изменения. Акаши силой пытался хотя бы накормить его, но вся еда выходила обратно, как только попадала в желудок. Все его попытки сделать хоть что-нибудь проваливались. Единственное, что ему оставалось, это смотреть, как младший брат медленно мучительно погибает. Когда Ран позвонил, Такеоми сначала не поверил, говоря: «Шутка совсем несмешная. Завязывай с этим, идиот.» В принципе Ран знал, что так будет, поэтому вкратце описал ситуацию. Фиолетоглазый не успел договорить, как Такеоми бросил трубку. И вот он уже стоит здесь, смотрит на младшего брата, который по собственной воле, со слов Рана, решил продолжить своё существование. Такеоми пожал руку старшего Хайтани и шёпотом поблагодарил, на что Ран грустно улыбнулся. Мужчина не стал расспрашивать о подробностях – какая разница? Как это произошло, что сподвигнуло Санзу на возвращение, оставалось для Акаши неважным. Такеоми, конечно же, хотел сделать для брата куда больше, но сам Харучиё не позволял этого. В принципе, темноглазый понимал каковы причины. Он знал, что Санзу его ненавидит. Презирает за то, что Такеоми не было рядом, когда светловолосый действительно нуждался в нём, думал только о себе, оставляя младших в логове зверя. Он не был рядом, когда Харучиё опустился на дно общества, начал зарабатывать воровством и доставкой наркотиков. Пусть Такеоми искал его, старался найти хоть что-то, по итогу Харучиё нашёл и спас Манджиро. Не родной брат, который, по идее, должен заботиться и первым приходить на помощь. Чувство вины за прошлые и нынешние промахи преследовало всегда, однако сейчас весь негатив перекрывался счастьем. Оно заслоняло собой всё. Счастье вместе с облегчением в самые изощрённые уголки, согревая, казалось бы, замороженное сердце. Акаши сбросил с себя пальто, встал на колени для большего удобства, убрав влажный полотенец, потрогал лоб, вернул компресс на место, пальцами приоткрыл чужие глаза, рассматривая как зрачки реагируют на свет, так как лампа находилась прямо над Харучиё, нащупал пульс на руке, посчитал удары за минуту и принялся ощупывать тело. На месте рёбер Санзу жмурился сквозь сон, стиснув зубы. Тогда Такеоми задрал футболку, дабы посмотреть в чём проблема. Два больших синяка на левом боку и ещё пару на животе. -Не стоит на меня так смотреть, -уклончиво начал Ран, когда Такеоми перевёл на него свой взгляд. -По-другому Санзик не понимал. Он, знаешь ли, и меня несколько раз ударил. Правда вот это вот сделал Рин, -неловко усмехнувшись добавил мужчина, поправляя затычки в носу. -В его теле не было питательных веществ целый месяц. За это время не только мышцы улетучились, но и кости стали хрупкими. Ты мог сломать ему рёбра, если бы ударил сильнее, -пояснил Такеоми, накрывая, Харучиё одеялом. Фиолетоглазый ничего не ответил, только неловко почесал затылок, глупо улыбаясь. -Ты давал ему что-нибудь? -Из таблеток хотел дать жаропонижающие, но решил дождаться тебя. А из еды, то только морковный сок. По телеку говорили, что плотную пищу нельзя употреблять после длительного голодания. -Ну хоть что-то правильное по телевизору говорят. Лекарства пока что давать не стоит. Организм должен сам справиться с первыми осложнениями. -Тут такое дело, Рин сказал, что нужно вернуть его в норму к саммиту, который через месяц. Такое возмо. -Нет, -перебил Рана мужчина. Затем встал и отошёл чуть в сторону, давая понять, что не стоит шушукаться над ухом больного. -Полное исцеление за месяц невозможно. Вы его вообще видели? Санзу стал в три раза меньше. Он потерял не только жир, но и мышцы. За месяц, в лучшем случае, мы сможем восстановить только вес, но это в лучшем случае. На деле же все будет зависеть от его организма. Возможно, ко времени проведению саммита, Санзу сможет только начать нормально питаться. В таком вопросе нельзя спешить. -Ну, сомневаюсь, что он сам не будет стараться ускорить процесс. -Акаши вопросительно посмотрел на собеседника. -Это лишь моё предположение, не бери в голову. Значит, вернуться в прежнее состояние за месяц он точно не сможет? -К сожалению, нет. Сейчас нам главное вернуть ему прежний вес. Мышечная масса не так уж и важна будет на саммите. В конце концов голым его никто не увидит, тем более он всегда надевает слегка свободную одежду. -Ран одобрительно кивнул. -Я займусь планированием питания и некоторых упражнений, а ты вместе с ним будешь это реализовывать. Я бы и сам не прочь с ним повозиться, но, сомневаюсь, что он меня подпустит. Они ещё полчаса обсуждали дальнейшие планы, пока остальные с нетерпением ждали заряда ноутбука. Конечно, они могли попробовать зайти, когда он зарядился уже на один процент, однако риск того, что ноутбук отключится посередине видео, никто не отменял. К тому же один раз такое уже было, из-за чего файл, над которым работал Ханагаки, удалился без возможности восстановления. Такого счастья собравшимся не надо, поэтому для стопроцентной уверенности они решили подождать чуть больше. Когда Хаджиме надоело ждать, он нажал кнопку запуска и, к его собственному облегчению, он включился. На нижней боковой панели отображался уровень заряда – тридцать процентов. Тогда беловолосый пододвинул его к Хитто, дабы тот ввёл пароль, к этому времени из кабинета подошёл Риндо, словно почуяв нутром, а также Ран с Такеоми пристроились рядом. Все с нетерпением ждали увидеть решение всех основных проблем, возникших у «Бонтена». Какучо неторопливо начал вводить пароль, дабы не ошибиться, так как он был очень и очень длинным: «2508TMSKSKTATHMSRHSMHTAKWIMSKYTYAS0407». Пока мужчина вводил нужные символы, у присутствующих всплыл вопрос о причине такого замысловатого пароля. Мало того, они поражались, как Какучо мог запомнить настолько длинную комбинацию. Всё получилось с первой попытки. Тогда черноволосый начал рыться во многочисленных папках в поисках Кодекса «Бонтена» и прилежащему к нему пункту C4. Через пять минут активных поисков, Кодекс был найден, а к уровню опасности и правда прилагалась дополнительная папка. Внутри неё было три видео пронумерованные цифрами, и текстовый документ. Хитто включил первое. «Здравствуйте, мои дорогие,» -голос Такемичи внушительно пронзил на лёгкий холодок по спине верхушки. Та же самая интонация, та же пугающая улыбка, тот же хитрый, пробирающий до костей взгляд, то же самодовольное лицо. –«Раз вы смотрите это видео, то самый критический уровень опасности сейчас действителен. Я так полагаю, обязанности главы исполняет Риндо, а зама либо Какучо, либо Коко, но не суть важно. Для начала я хочу подтвердить слова Санзу, так как без него вы бы не смогли узнать об этой папке, что у меня было видение, касаемо смерти меня и Манджиро. А может и не совсем смерти, в любом случае мы не можем выполнять свои обязанности. Кстати говоря, я бы хотел сказать спасибо Ранчику, так как я уверен, что из депрессии Санзу вытащил именно он.» -Такемичи чуть наклонил корпус вперёд, правую руку завёл за спину, левую отвёл в сторону. –«Вернёмся к сути. Второе видео записано на случай саммита. Президенты может не блещут умом, но когда заметят, что на встречах длительное время ни я, ни Манджиро не появлялись, они заподозрят неладное. Второе видео вы покажите только в том случае, если мы живы. В третьем видео я и Манджиро объявляем новых предводителей, коими будут Риндо и Какучо. Этот дуэт нам обоим показался куда рациональнее, нежели Риндо и Коко. Сейчас объясню порядок действий. Если мы живы, то показываете им второе видео, где я рассказываю, где мы и чем занимаемся. Если наше время, три месяца вышло, и вы сожгли наши тела, то снова созываете саммит и показываете третье видео. Либо сразу показываете третье, если мы к моменту время проведения саммита умрём. Так,» -парень слегка задумался, --«вроде бы всё объяснил. Что же касается Санзу… То…» -Такемичи широко улыбнулся. –«Хорошенько помучайте его перед смертью. Манджиро не нужна такая тупорылая собака, ни на что неспособная без своего Короля. Я прав, Манджиро?» -Темноволосый чуть повернул камеру и в кадр попал Сано, сидящий на стуле в дальней части помещения. Тот никак не отреагировал, однако и возражать не стал. –«О, вспомнил. Это касается Линкольна. Я давно заметил кое-что неладное, но никак не мог в этом убедиться. Предполагаю, что она покупает наркоту не только у нас. Я уже говорил насчёт этого с Манджиро, он сказал, что нам необходимы доказательства. Впрочем, я согласен. Не хотелось бы убивать такой эталон красоты почём зря. В общем, я раздобыл записи продаж из её пунктов. Не знаю, успею ли я проверить их до дня «Х». Ну, вы знаете, что нужно делать. В случае измены Линкольна необходимо устранить. Как вы это будете делать – мне неважно. Конечно, было бы славно, помучайся она перед смертью. Только я бы порекомендовал совершить всё по-тихому. С ней всегда целая куча охраны. Перебить то вы их сможете, только это поднимет много лишнего шума. Поэтому, рекомендую подумать, как сделать всё тихо, быстро, без свидетелей.» -Разноглазый вкрадчиво улыбнулся, словно давая понять, как следует поступить, просто не желая озвучивать вариант. –«На этом точно всё. Надеюсь, вы слышите мой голос не в последний раз, да и мне умирать пока что не хочется. Не знаю, как всё сложится, но желаю вам удачи. Эра Анкоку Джидай должна продолжаться.» Тиканье часов необычайно звонко отражалось от стен помещения. Тишина после знакомого голоса ощущалась как-то иначе. Нельзя было сказать, что присутствующие скучали по Такемичи, испытывали грусть из-за случившегося восьмого января, однако так же нельзя было сказать о их безразличии. Чувство, которое они испытывали, было сродни с непринятием. Оставалось два месяца. Восьмого марта им придётся сжечь тела нынешних предводителей «Бонтена». Через два месяца. Не так уж и мало, но и не много. Никто даже толком не осознал, не мог понять, что человек на экране сейчас лежит в коме ни на что неспособный. Вроде бы недавно он был живее всех живых, иногда шутил, прессовал подчинённых, совершал опрометчивые действия, самовольничал и много чего ещё. Ханагаки не был, так сказать, выдающийся личностью, по меркам нормального общества. Непобедимый Майки повержен, Бессмертный Король погиб. Пережившие неимоверное количество событий, находясь на грани смети, они погибли вот так просто. И ладно Такемичи, он всегда рисковал, по чём зря. Манджиро же не был таким сумасбродным, старался лишний раз не показываться на улице и принимал решения, только когда убедится во всём, не основываясь лишь на догадках и умозаключениях. Эта черта нравилась большей части верхушки, да и в принципе пассивность, усидчивость. Майки не особо контактировал с остальными без повода. Поэтому верхушке приходилось создавать его образ, как личности, самим или по разговорам между Такемичи и Сано. Несмотря на свою закрытость на пару с немногословностью, парень не внушал особого страха, если, конечно, не напортачить с чем-нибудь. Естественно, бывали моменты, когда Сано находился не в лучшем расположении духа. В таком случае отхватывал даже Такемичи. И после всего этого, после многочисленных конфликтов, разговоров и тому подобных вещей, вы хотите сказать, что всё кончится? Прошло только треть срока, однако надежды, как таковой, нет. Все будто бы чувствовали неизбежность смерти. Словно она вцепилась в Ханагаки и Майки, не желая отпускать. Только Риндо думал о другом. –«Он всё просчитал. Всё. Он знал о своей смерти, знал о нытье Санзу, знал, что именно Ран спасёт его. Вопрос знал ли он о способе, благодаря которому Ран всё провернёт. Об этом никто не знает, разве что… Зам увидел это в видении? Если так, если он знал все риски…» -Риндо нервно сжал руки в кулаки. –«Я убью его.» -Если Линкольн действительно способствовала финансовой поддержкой «Императору», -начал Сейшу, первый, кто решил прервать тишину. -То необходимо кого-то послать из верхушки. Нельзя доверять столь щепетильное дело рядовому. К тому же зам явно дал понять, что это должен сделать кто-то из нас. -Только вот чтобы остаться с ней наедине, необходим тот, кому она хоть немного доверяет или симпатизирует, -продолжил размышление Хаджиме. В это же время входная дверь вновь распахнулась, уже который раз за день. Взгляды устремились в сторону прихожей, которая отделялась от зала небольшой стеной, не дающая с кухни разглядеть пришедшего. Ран максимально наклонил верхнюю часть тела в сторону, держась рукой за плечо Такеоми, дабы не упасть, стараясь разглядеть прибывшего. Попытки увенчались провалом. Через тридцать секунд на всеобщее обозрение вышел Имауши, поправляющий хвост. Он остановился посреди зала, не понимая к чему всё внимание обращено на него. -Пусть Вака это сделает, -заявил Такеоми. -Он симпатичный и, что самое важное, у него хорошо подвешен язык. Тем более она вроде как подавала ему знаки внимания, со слов Бенкея. -В секс-рабство отдать меня хотите? -Спросил Имауши со спокойным лицом, подходя к компании. -Ну, если назвать времяпровождение с Линкольн секс рабством, то да. -У меня есть право отказаться? Не хочу встречаться с этой женщиной. -Такова воля «Бонтена». Дальше Имауши не стал припираться. На самом то деле ему плевать, на какие задания его отправляют, будь то устранение кого-либо, возня с документами или слежка. Только вот пересекаться с Линкольн он не хотел. Женщина казалась ему слишком склизкой, как змея, слишком хитрой, как лиса и слишком опасной, как чёрная вдова. Дело даже не в её сотрудничестве с «Императором» и угрозой для «Бонтена», а лично для Вакасы. Он на подсознательном уровне опасался Линкольна, не расслабляясь ни на минуту, что как раз было на первой встрече, произошедшей тринадцатого января. Надежды да желания больше никогда её не видеть разбились в дребезги, слово фарфоровая чашка, ненароком упавшая со стола. В любом случае неприязнь здесь не имела места быть. Такеоми кратко объяснил Имауши и подошедшему спустя пять минут Кейзо суть происходящего. Новость о грядущих событиях не особо впечатлила, другое дело слова о Харучиё. Тут даже Вакаса потерял невозмутимость, изменившись в лице. После минуты объяснений Риндо, выкинул из головы лишние мысли и как следует успокоившись, решив не делать выводы лишь на догадках, начал распределять обязанности. Вся верхушка была в сборе, поэтому лучше момента не найти. Ран и Такеоми будут заниматься помощью Санзу встать на ноги, Вакаса и Бенкей продумают убийство Линкольна, Хаджиме продолжит заниматься тем, что начал ещё утром, Сейшу займётся проверкой документов, о которых говорил Такемичи, Риндо и Какучо кое-что обсудят, как глава с замом. Кстати говоря, заявление того, что Хитто станет следующим замом в случае смерти первого, изрядно его пошатнула, так как сероглазый считал, что он не особо подходит на эту роль. Хотя на голосовании он занял второе место с разницей всего в одно очко. Дуэт Риндо и Какучо весьма необычен, но для подобной деятельности подходит лучше всего, нежели Риндо и Коконой. Единственный минус – это забывчивость Хитто. В принципе, после нескольких выговоров младшего Хайтани он, по идее, исправится. Тем более сам темноволосый понимает, какая ответственность на него ляжет вместе со званием замглавы. Другие же не особо этому удивились и, в добавок, одобряли это решение. Хаджиме хотел по-быстрому заглянуть в кабинет главы, взять ноутбук и заниматься своими делами в другом месте, – а именно с Сейшу – только вот Риндо не позволил. Что было верным решением. Потому как, если Коконой занимается чем-либо с Инуи, то первый начинает болтать о всякой ерунде, не связанной с работой. Зеленоглазый отвечает лишь парой слов, что всё равно никак не смущает Хаджиме. Если Инуи младший Хайтани позволяет работать где угодно, когда угодно и с кем угодно, полагаюсь на его концентрацию, то Хаджиме никак нельзя пускать к Сейшу. Больно уж он становится болтливым и рассредоточенным. Светловолосый ничего против не имеет. По большей части ему всё равно с кем чем-либо заниматься. В конце концов, они с Коконоем живут в одной квартире и времени для разговоров им хватает. Чего черноглазый так налегает на разговоры во время работы Сейшу не знает. Скорее всего, хочется влечься от монотонной работы да нагрузки на мозг, которой, порой, бывает слишком много. Что же до Бенкея и Имауши, то им, по сути, досталось самое лёгкое задание. Убить без свидетелей, так ещё и по-тихому задача, конечно, непростая, но, если учесть тот факт, что эта парочка постоянно таким занимается, то дело покажется пустяковым. Единственная трудность, это остаться с Линкольн наедине. Убить охрану предоставится Бенкею, главное, убедить их, что можно оставить Линкольна и Вакасу. А также необходимо место, в котором будет происходить сие злосчастное деяние. Вариант, который больше всего имеет шансов на успех, это договориться на саммите о личной встрече. В случае неудачи, придётся просить Риндо застрелить Линкольна со снайперской винтовки прямо во время саммита для внушения страха другим Президентам. К тому же, после мероприятия женщина исчезнет. Она так хорошо заметает за собой следы, что даже «Бонтену» придётся повозиться, чтобы её найти. Тем более рысканье членов группировки сразу станет заметно, поэтому она сразу обо всём догадается. Убийство с помощью винтовки будет куда более впечатлительным, чем обычная поножовщина. Вдобавок это будет прямо противоречить указу Такемичи, что Риндо хотелось бы специально сделать. Однако подобные намерения идут против принципов желтоглазого. Нам этом, по сути, всё. Сейшу управится за ближайшие пару часов, хотя проверка документов совершается лишь для очередного факта. У всех уже и так имелось предубеждение о предательстве Линкольна, особенно после её громадной закупки. Тут думать не нужно. Вероятнее всего, «Чёрный Император» в тот раз не поставил наркотиков, по предположениям Риндо и Хаджиме. Дела, казалось бы, не такие уж проблематичные, однако их количество, вариации решений и переплетённость с другими событиями замедляли ход работы. За месяц, разумеется, всё разрешится, однако на протяжении этих тридцати дней времени на передышку, если повезёт, останется только день. Время в любом случае пролетит незаметно. 7 марта 18:41 Казалось бы, февраль только начался, они только узнали о видео, саммите, Санзу, только начали всё планировать и реализовывать и, как по щелчку пальцев, на дворе уже март, саммит начнётся через час. Почки деревьев набухали на глазах. Всего через пару недель весь Токио – всё Канто вновь обретёт сверкающую на солнце листву. Вновь начнётся весенняя пора, воздух станет свежим, мягким, приятно обволакивающим кожу. Запах только родившихся растений разнесётся по улицам городов, коты будут лежать на заборах и крышах, словно впитывая первые тёплые лучи солнца. Откроются парки развлечений, уличные прилавки раскроют свои ставни для посетителей. А сакура… Цветение сакуры считается одним из самых красивых явлений в мире. Туристы со всего света приезжают именно весной, надеясь попасть в самый пик благоухания цветов. Нежно-розовые лепестки, будто снег, бесконечно сыплются с деревьев, застилая ковром дороги и водосточные открытые каналы. Самым красочным днём можно назвать восьмое апреля. В этот день проходит праздник Хана Мацури – праздник цветов в честь дня рождения Будды. По всей Японии во время праздничной церемонии на территории буддийских храмов размещают макет храма без стен, внутри которого устанавливают плоскую чашу. В ней находится статуэтка Будды. Крыша макета храма украшается большим количеством живых цветов. Также многие люд скупают множество цветов, блуждают по улицам и дарят по одному цветку каждому прохожему. Восьмое апреля – это счастливый праздник для всего континента. Но только не для «Бонтена». Место встречи, закуски, плату за всё взял на себя «Бонтен». Обычно этим занимается тот, кто в прошлый раз ничего не делал. Допусти на саммите трёхлетней давности «Бонтен» так же платил за всё, то есть в этот раз Президенты должны были всё организовать, но, так как саммит был перенесён по инициативе группировки, «Бонтен» снова раскошеливается. Хотя несколько сотен миллионов йен были пустяком. Даже Хаджиме не возникал по этому поводу. Сейчас вся верхушка направлялась в пункт назначения. В первой машине ехали Какучо и Риндо; во второй Ран, Санзу, Сейшу и Коконой; в третьей Такеоми, Араши и Вакаса. Ран краем глаза посмотрел на Харучиё, глядевшего в окно, пока горел красный свет светофора. Линии лица стали сглаженными, синяки под глазами не так бросались во внимание, да и в общем парень выглядел куда лучше, чем месяц назад. На удивление Такеоми, голубоглазый быстро пошёл на поправку. Первые четыре дня его поили только морковным соком из-за чего Санзу постоянно жаловался и в последний день приходилось чуть-ли не силой заливать его в рот. Затем, о чудо, Такеоми разрешил есть что-то погуще, а именно овощные, фруктовые пюре. На третей неделе питание было уже куда более разнообразным. Санзу следовал определённой диете, часто намеревался съедать то, что категорически было нельзя, однако всякий раз Ран останавливал его, так как ни на шаг не отходил. В это же время он начал заниматься некоторыми упражнениями, не сильно сжигающие калории, а больше направленные на взращивание мышечной массы. Бывали ситуации, когда у Санзу ни с того, ни с сего поднималась температура, появлялась тошнота, из-за которой он не мог даже думать о еде, но есть всё равно приходилось. Вернее, его заставляли. Некоторые дни тело не слушалось или болело так сильно, что не хотелось дышать. Несмотря на всё это, сейчас Харучиё практически ничем не отличался от того, каким он был несколько месяцев назад. Мышцы, конечно, нарастить не удалось за столь короткий промежуток, но самое главное вес был на месте. К тому же в одежде ничего незаметно. Однако физическое здоровье не означало моральное. Харучиё продолжал каждый день приходить в ту комнату, сидеть около кровати на протяжении часа и ощущать свою беспомощность. Загорелся зелёный свет. Ран начал движение. Фиолетовые глаза привлекла собственная рука, покрытая бинтами с седьмого февраля, как и у Санзу. –«Остался месяц… Месяц и, скорее всего, я умру.»