Искусство клинка

Было очень холодно, и это, пожалуй, единственное, что чувствовал я сейчас отчётливо. Кончики пальцев не чувствовались вообще. Я уже забрел слишком далеко в северные земли, и легкая одежда не спасала от пронизывающего до костей холода. Но как же мне хотелось увидеть горы! Ближе, чем я мог себе нафантазировать, и они уже так близко, осталось только выйти из этого бесконечного леса, который хоть и был безумно красивым, но все же пугал. Хрустнувшая за спиной ветка не сулила вообще ничего хорошего, дернулся в сторону, но кто-то уже схватил за верхнюю куртку.  — Куда собрался, птенчик? — хриплый голос заставил мурашки пробежать по позвоночнику, а пальцы на ногах поджаться в тревожном ожидании.  — Простите, я забрёл на чужую территорию, да? — иногда строить из себя дурачка бывает полезным, а северные все равно южных всерьёз не воспринимают.  — Да, мелочь, ты на территории Кровавого Короля, — второй голос был строже, в нём не было игривости и фривольности, как в первом. — Поставь его на место и свяжи руки, нужно доставить его правителю.  — Зачем, он просто ребенок, ему лет пятнадцать, не больше. Давай просто развлечёмся и отпустим его. Ты ведь развлечёшь нас, малыш? — холодные пальцы пробрались под ворот, заставляя дрожать как от холода, так и от отвращения к действиям незнакомца.  — Нет, я нет… Не надо… — я попытался вымолить снисхождение жалостью.  — Не знаю, как тебе, а мне хочется жить! Король велел всех доставлять к нему, неважно кто будет нарушителем, если не выполним его приказ, никто и разбираться не станет. К тому же, Богом, ты уверен, что он не шпион. Да, он ребёнок, но с южных трусливых псов станется использовать и детей! — меня наконец-то поставили не землю и я смог рассмотреть, кому так неудачно попался. Два высоких, просто огромных мужчины. Одеты тепло, их одежда на меху в отличие от моей, и везде символика северного королевства. Кровавый меч. Тот, что меня держал, Богом, всё ещё смотрел так пристально, будто старался узнать, что у меня под одеждой. У него неприятная улыбка, которую он кривит, словно через силу, и хитрые, крысиные глаза, мне он не нравится. А вот второй, его имя я ещё не знаю, он намного приятнее на первый взгляд. Пухлые губы, неожиданно, веснушки на бледной коже, откуда бы им взяться у северянина. Большие глаза, в которых светится честность и почти дружелюбность и полное отсутствие похоти во взгляде. Он смотрит на меня, как на ребенка. Пожалуй, не стоит озвучивать то, что мне девятнадцать лет. Северяне — дикари. Если узнают, что перед ними вполне взрослый парень могут и не церемониться так.  — Ёнбока-а, ты такой скучный! — тянет Богом, доставая из-за пояса веревку.  — Я человечный, а ты хвастливый дурень, что не дорожит своей головой, — отмахнулся парень, делая несколько шагов в сторону и осматриваясь. — Ты был один? — обращается ко мне.  — Да, я был один, — киваю, кривя губы от того, как больно веревка стягивает нежную кожу на запястьях. Зачем же так жестоко, можно подумать, я смогу разорвать её, даже если узлы будут слабее.  — Как тебя зовут, сладкий? — негромко спрашивает тот, что связывает мне руки.  — Чимин, — отвечать ему не хочется, но так будет лучше, чем разозлить его. Почему-то мне кажется, что крысиные у него не только глаза, но и натура. И доказательством служит то, что он срывает с моих плеч гуцинь и откидывает его в сторону. — Нет! Это мой инструмент!  — Он тебе более не понадобится! Поверь, после знакомства с нашим правителем, твои руки к струнам не прикоснутся, — он разворачивает меня в нужную сторону, направляя, впереди идёт Ёнбок, который, кажется, не слышит тихих речей своего напарника. — Идем, Чимини, надеюсь, после того, как король с тобой закончит, нам достанется хоть немного, — мечтательно тянет он, толкая меня перед собой. Прикусив губу, стараюсь сдержать слезы, если выживу после аудиенции с Кровавым Королём, то меня добьют эти, прекрасная перспектива. Идти пришлось достаточно далеко, я совсем замерз, тело тряслось крупной дрожью, а руки, стянутые за спиной злосчастной веревкой, вообще наверно больше не смогут нормально работать. Идя между двумя северными стражниками, я тихонько плакал, а что ещё мне остаётся. Я простой менестрель, у которого даже инструмента больше нет. Я ничем не смогу выкупить свою свободу, а пытаться бежать от этих двоих бессмысленная трата времени и сил. Когда мы подошли к месту, где остановились стражники, я заметил повозку, в которую меня закинули уже в следующую секунду. Очень жёстко и грубо, вызывая вскрик. Обернувшись, я заметил довольное лицо Богома, ну кто бы сомневался.  — Вот, возьми, — когда я уже отчаялся доехать живым, куда бы там меня не везли, мне на плечи легла теплая куртка Ёнбока, который грустно смотрел на меня. — Я не могу развязать тебе руки, но так будет теплее.  — Спасибо, — немного улыбнувшись ему, я зарылся носом в мех, пытаясь согреться. Его куртка была огромной, я скрылся под ней весь. Дернувшись, повозка отправилась в путь, везя меня наверно к верной смерти. Но что я мог сделать, кроме того, как тихо плакать. Я не должен был заходить так далеко, и повернуть назад стоило ещё несколько дней назад, но… Меня так влекли эти земли. Вечно заснеженные, холодные, на первый взгляд очень суровые. Но если присмотреться, то у северян всегда богатый урожай, их земли плодовиты, но стоит это большого труда, который они вкладывают ежедневно. А виды в их стране просто невероятны! Я так хотел увидеть это все, всего лишь немного полюбопытствовать, кто же знал, что это любопытство будет стоить мне жизни. Повозку трясло и сильно качало, отчего тело то и дело вспыхивало болью. Но по-настоящему больно стало, когда повозка остановилась. Это…всё? Вот так? Он сейчас просто изнасилует меня? Или будет пытать? Я затрясся от страха, а когда Ёнбок помог выбраться, то и вообще едва не упал, ноги подкашивались. Сам стражник старался не смотреть на меня, видимо ему тоже было жаль. Забрав свою куртку, он под локоть повёл меня в сторону большого мрачного дворца. Шпили его украшали флаги с кровавым мечом, значит, Король гостит здесь. Всё внутреннее убранство замка осталось для меня сплошным размытым пятном, что-то тёмное и мрачное, как и детали внешних украшений. Сердце колотилось так сильно, что почти выскакивало из груди. Двери большого зала раскрылись, и Ёнбок толкнул меня внутрь, сам же остался снаружи. Связанные за спиной руки не дали смягчить падение и оно вышло жестким, а когда я всё же смог подняться на колени, и попытаться осмотреться, я столкнулся взглядом с холодными глазами напротив. Очень близко. Пронзительный тёмный взгляд, тонкие губы, которые он кривил в презрительной усмешке, снежно белые волосы, но самой ужасающей деталью, от которой я не мог отвести взгляд, был шрам, который начинался выше брови, пересекал глаз и заканчивался на щеке. Значит, это не легенда, у него и правда есть этот шрам… Передо мной, презрительно ухмыляясь, присел сам Кровавый Король. Прогнав всех из зала, я откинул голову через спинку трона. Совсем недавно я забывался в жгучем наслаждении сладкой оргии, а сейчас мне снова скучно. Скука обычно оборачивалась чьей-то смертью, но пока хочется только смотреть в потолок. Тело расслабленно и пресыщенно сексуальным наслаждением, это немного успокаивает, может завести этих шлюх по новой? Пусть потрахаются у меня на глазах. Хотя, чего я там не видел? Горестно вздохнув, одним движением достаю меч, мой верный спутник по жизни, который ни разу не подвёл меня. Любовно огладив лезвие, я смотрю своему отражению в глаза. Что же там скрывается? Как по мне, так уже ничего. Я давно не чувствую ничего, кроме скуки, агрессии, жажды крови и похоти. Это стало таким привычным, что уже не тревожит.  — Мой король, — на коленях в зал вполз слуга.  — Я велел никому не входить! — вскинувшись, я крепче ухватил рукоятку меча, предвкушая, с каким удовольствием я насажу эту пищащую букашку на лезвие.  — Стражники внешней границы привезли пленника, — дрожащим голосом объявил слуга. — Вы велели всех приводить к Вам, поэтому я оповещаю Вас… — голос совсем сорвался, он трясся на коленях передо мной. Что ж, это даже не плохо. Южные всегда так громко визжат, громче, чем северные, это будет весело. Да и своих слуг я всегда успею убить, а тут свежий, лакомый кусочек.  — Пусть его приведут, — киваю, опускаясь обратно на свой трон. Испуганного слугу, как ветром сдуло, и уже через пару минут в помещение втолкнули парнишку, который нелепо полетел прямо на пол, не сделав и нескольких шагов. Завозившись, он всё пытался подняться, но то, как неконтролируемо сотрясалось его тело, говорило, что он либо в истерике, либо очень сильно замерз. А учитывая то, что он южный, которого скоро ждёт смерть, то скорее всё вместе. Встав, я прихватил с собой меч и подошёл ближе, присаживаясь прямо перед ним как раз в том момент, когда ему удалось подняться передо мной. Встретившись со мной взглядом, он замирает, как дичь перед охотником, только дрожь, которой он, похоже, не чувствует, заставляет его двигаться. Карие, как и у многих южных, но невероятно огромные глаза, которые, кажется, видят меня насквозь. Что ты там видишь интересно, пустоту? Или что-то ещё осталось внутри меня, живое? Такое же чистое, как и ты. Передо мной на коленях мальчишка, совсем дитя. Напуганный, дрожащий, весь в синяках и ссадинах. Он с ужасом осматривает моё лицо, понимая, что все байки и легенды, которые он слышал, не были враньем. Да, я почти кожей чувствовал его страх, липкий, но почему-то сладко пахнущий, как и весь этот ребенок. Я же рассматривал его лицо, поражаясь тому, как можно быть таким красивым. Светлые волосы, хоть и не такие белые, как у меня или других северян, они скорее песочные, очень тёплые и наверно мягкие. Ровный цвет лица, который не портят даже синяки и засохшая кровь на щеке. Его кожа значительно темнее моей, такой контраст, наверно в постели это смотрелось бы безумно сексуально. А дрожащие губы очень пухлые, но красивой формы, сейчас они дрожат от страха, но думаю, улыбка у него невероятная. Он сам как одно большое произведение искусства. Я люблю кровь, её вкус, запах. Это, пожалуй, единственное, что может оживить мою душу, но этого ребенка я видеть в крови не хочу. Не хочу мучить, и приносить боль ему. Почему-то именно сейчас я желаю заставить его улыбаться, или кричать моё имя, но только от ослепляющего наслаждения, что я способен принести. Никак иначе. Это светлое чудо, что сейчас трясётся передо мной, не почувствует боли. Я так хочу! А отказывать своим желаниям Кровавый Король не привык.