***
она ходила по квартире, изучая пол коридора будто в первый раз. на деле продумывала: чего бы такого вообще надо взять. понимала, что много вещей точно нельзя, но надо как-то выбрать необходимое. в список на айфоне уже точно вписано термобельё, тёплые штаны, носки, нижнее белье и шапка. а что, что ещё? не покидает чувство, будто она что-то забыла. проводки всякие, зарядки. ноутбук. наушники. карты, твою-то мать. сесть на пол, сосредоточиться и подумать ещё раз. стэнли задерживается: с одной стороны, это на руку - получится собраться с мыслями и всякое такое. а с другой - поглощающая пустота и пожирающее чувство одиночества. эллисон хмурит брови: на бледном лице натурально эмоция страдания. она знает: в холодильнике стоит какое-то французское вино. урис является винным фанатом, относясь к нему серьёзно (возможно даже слишком). а она категорически не ест рыбу, предпочитая что-то сладкое на закуску. ну, или сыр - на крайний случай. подсознание просит: напейся, пожалуйста. она не в силах сопротивляться - просто потому что. плескает в бокал вино. пробка, расковырянная штопором, плавает в бутылке, весело показывая округлые бочки: элли делает глубокий вдох, прежде чем терпкий вкус оседает на языке. сухо-о-ое - как и весь стэн в целом. это вино ему подходит. вот традиционно: что приходит на ума при слове «вино»? что-то светлое. насыщенное вкусом. резкое. пьянящее. вкусное. идеальное. избыток вкуса убивает вкус. вспоминает стэнли: золотой идеал, мужчину, написанного женщиной. статного, красивого, важного. но такого скучного. тимоти-тим: тот странный но интересный парень из салона, вызвавший множество эмоций. она почти на сто процентов (девяносто девять и девять) уверена: после встречи с ним жизнь сделает крутую перемену. она представляет себя путешественницей по штатам, с обжитым - уже собственным - трейлером, набором кастрюль, магнитами и тонной других атрибутов… или что там собирают путешественницы и путешественники - вот это вот. возьмёт с собой фотоаппарат. начальник даже не узнает, что она изменила место жительства: всё равно они общаются по фейстайму в исключительно редких случаях. чаще всего вообще переписываются или обмениваются голосовыми. в общем, всё в силе - эл улыбается самой себе, отпивая вина. ей больше по вкусу игристое, если так поглядеть. какое-то более живое. она точно не будет проводить понятную параллель: слишком очевидно. да короче. залпом допивает бокал, доливая еще. готова поставить сотню: фамилия у него явно не смит или… какой-нибудь браун, к примеру. эл тоскливо смотрит на календарь на стене, что безрадостно отсчитывал медленно тянувшиеся дни. не терпелось начать что-то делать, а голова внезапно одновременно потяжелела и стала очень лёгкой: опьянение, вот оно, во всей своей красе. прозаичные строчки из разных песен то и дело пронзали мысли, но не развивались дальше чем просто мелькнувшая искорка. эл, разморенная, засыпает на диване раньше, чем стэн возвращается домой: тот задержался на собрании, отворив дверь уже после десяти часов вечера. мужчина только поджимает губы, обнаружив спящую прямиком в одежде девушку и початую бутылку белого вина. наливает себе в новый бокал и вздыхает: в последнее время явно что-то в их взаимоотношениях было не так, но он так и не сумел понять что именно. возможно, следовало взять отпуск и провести выходные вместе, как подобает всем семьям.***
весь следующий день элли не выходит из квартиры, пролёживая задницу на диване, который уже стал казаться чем-то родным и привычным. она заказала плед большого размера, упаковку протеинового печенья и разные виды макарон для разнообразия. немало, но не слишком много для двоих на неопределённое время. утренний стэн ощущался как незначительная помеха: элли куда больше волновало чувство сухости во рту и ощущение полной потерянности. стэн говорил, будто похмелье случается от плохого вина или от неумения пить. однозначно второе: эл ничего толком и не съела за весь вечер, а потом и вовсе бесславно отрубилась на диване, укутавшись в тамошний плед. не может дождаться торжественного дня, искусывая пальцы в кровь. немного сожалеет, что так и не взяла у тимоти хотя бы его инстаграм: конечно, нельзя говорить ни о каком удобстве этой соцсети, однако это было бы связующей нитью между ними. но, пусто. конечно она пыталась найти по имени, но сколько таких тимоти в одном только нью-йорке - тьма. первым при поиске «тимоти» вылез некий американский актёр, и после эл осознала: бесполезно просто так искать. начальник сжалился над слёзным поздним ответом и даже не стал обижаться. как удобно сказать, что заболела - и ведь даже не проверит. к тому же заказ не сорвался, и эл с чистой совестью весь остаток дня посветила работе, прервавшись пару раз на перекусы, кормёжку кота и скроллинг тик-тока. ничего интересного, на самом деле. вечером снова сделала вид будто приболела: теперь уже для стэна. сама не понимая, зачем прикидывается, девушка будто выжидала от него каких-то действий. тот заметил её притихшее состояние спустя минут пятнадцать - после того как переоделся, умылся и сменил одежду. эллисон в очередной раз лежала на диване, завернувшись в покрывало и жалостливо сопя носом. урис секундно нахмурился: снова она не в постели. и что так тянет на этот диван, будто тот какой-то особенный… дома лекарств было не слишком много: упаковка парацетамола, оставшаяся с предыдущего стэнового больничного, да пара блистеров леденцов от кашля. температуры у эллисон не было - стэн проверял. та, в ответ на его вопрос чем помочь, попросила просто не трогать: голова раскалывается. урис кивнул, подключая наушники к планшету, чтобы создать девушке максимальный покой. а та в свою очередь отвернулась, втихомолку листая в браузере какой-то форум для путешественников, на котором обсуждали мелочи переездов в машине.***
наутро, снова прикинувшись больной, элли провалялась достаточно долго: наступила суббота. тридцатое октября. в этом году 31-е - воскресенье. уже завтра. сердце подскакивает, не в силах дождаться, а стэн варит овсянку на соевом молоке, обильно сдабривая свой завтрак кленовым сиропом. эл выползает к столу, щёлкает кнопкой включения чайника и заглядывает в холодильник: хочется бутерброд, что ли. вытащила из холодильника непочатую банку оливок без косточек, кусок пармезана и упаковку хлеба. заварила чай. подумала: обязательно взять с собой. едва не сказала вслух, чуть не двинув себе по губам: ну думай что делаешь. мысли поговорить об этом со стэном… конечно же была. но элли, честно, предпочиталась игнорировать наличие проблемы, чем хоть как-то её решать. и сбегать. она вообще была чемпионкой в старшей школе по лёгкой атлетике. и если физически форму она потеряла, то морально: вот она, нарядная, с удовольствием жуёт оливку, запивая зелёным чаем. стэн, по-домашнему растрёпанный со сна, залипал в свой планшет, изредка потирая небритые пока щёки. и ел свою непонятную для эл сладкую овсянку. эллисон вышла из квартиры ближе к двенадцати: внезапная мысль будоражила мозг, и просто так её оставить не получилось. поэтому, оставив собственный заблокированный ноутбук с набросками на подоконнике, намотала на шею шарф, переобулась, после чего накинула пальто и вышла на улицу. стояло блаженное безветрие, и волосы не лезли в рот, не мельтешили перед глазами и не раздражали лоб. сказка просто. быстрым шагом она приблизилась к салону - было понятно что сейчас у тимоти «окно» - свободно. недолго думая, потянула входную дверь на себя. колокольчики на входе неловко зазвенели. тимоти поднял голову от телефона, укрытого под стойкой. ради этого он даже готов поставить «2049» на паузу. даже учитывая, что сейчас идёт на рекорд. улыбается непонятно отчего - просто так захотелось. эл ему вторит, даже не пытаясь противиться порыву, после чего твёрдым шагом подходит ближе: — дай свой номер. тимоти, слегка сбитый с толку, молчит пару секунд, после чего наконец выходит из своего анабиоза: — неужели теперь будем как нормальные люди..? — лукаво. — у тебя нет телеграфа или голубя, чтобы делать это иначе, — преувеличено-грустно тянет элли, после чего даёт ему свой айфон: вбивай, мол, раз других нет вариантов. тимоти усмехается и выполняет безмолвную просьбу, получая в ответ лёгкое прикосновение к ладони. у эл, в противовес к его собственным, руки были суховатые и даже слегка шершавые. — дай руки, — хмурится юноша, выискивая взглядом под своей стойкой тюбик нежирного крема, что быстро впитывался и хорошо увлажнял. элли с недоверием всё таки тянет к нему ладошки, и тимоти слишком мягко для обычных касаний втирает лёгкий крем в кожу, растирая ещё и на запястья, где бьётся жилка под тонкой кожей. элли дышит тихонько, поражённая такой незамысловатой, однако внезапно-приятной лаской. юноша хитро улыбается на одну сторону: смешная. растирает остатки крема по собственным ладоням, а затем переключается на телефон, забивая заветные цифры. — ну… завтра вечером? — недолго мнётся девушка, спрятав телефон в карман. юноша согласно кивает: — завтра вечером. за тобой зайти? ну, с вещами там помочь… эллисон отрицательно мотает головой. лучше уж она сама. даже если пару раз придётся сходить, но так палиться не было желания совершенно.***
только под вечер хэллоуина элли начала чувствовать себя конченой сукой: стэн уехал к кому-то на ужин (а она отказалась в последний момент, сославшись на недомогание), пока элли закидывала последние вещи в рюкзак. она знала, что основное: документы, права, кредитка, зарядки и электроника были упакованы и уложены самыми первыми, поэтому хотя бы за это не переживала. но потом подумала, какого будет стэнли, когда он вернётся домой и не обнаружит её вещей. что подумает..? об этом и она не подумала заранее. глянула на часы: в запасе есть пяток-другой минут. дёрнула октябрьский листок календаря, обнажая ноябрь, и начала стандартное: «дорогой стэн…». закончив словами «прости меня пожалуйста, если удастся», девушка оставила лист на столе, даже не утрудившись его складыванием и подписью. смысл, если они всё равно жив-…жили вдвоём. стичи обеспокоено размахивал хвостом, забравшись на плиту, чтобы быть поближе ко второй хозяйке: понимал, что что-то не так, хотя она и до это шастала по квартире с вещами и оставляла записки на столе. умный всё таки этот кот. эллисон потрепала его по спинке, тут же одёргивая руку, чтобы не провоцировать аллергию. ну вот и всё, получается. за спиной рюкзак, в руке сумка. больше она решила не брать, чтобы не тяготить себя ненужным барахлом. обвела взглядом квартиру, даже не понимая, удастся ли вернуться вновь, и вышла за дверь. ключи почему-то решила оставить. мало ли. на улице уже темнело; зажигались декоративные украшения к хэллоуину, всюду светились тыквы разной степени мудрёности. дети бегали по улицам от дома к дому, выпрашивая конфеты. полисмены прогуливались по дорогам, зорко следя за порядком: этот город действительно был очень тихим и законопослушным, идеально подходя для спокойной жизни и детьми. мда. а эл и детей-то не особо жаловала. ну, если это чужие послушные солнышки - то готова посидеть с ними пару часиков, но больше - увольте. тем более если свои. ой-й. ускорила шаг, по улице, что была так сильно знакома. тимоти будто поджидал из помещения: вышел и закрыл дверь так, что когда девушка подошла, он уже забрал у неё из рук сумку: — основательно ты подготовилась, а? — не, там только трупы, — юноша озадаченно глянул сначала на тёмную сумку, а потом на элли. та фыркнула, — с хэллоуином. настроение было непонятное: с одной стороны она кинула там квартиру и своего парня, а с другой… не всю же жизнь ей теперь держаться за первый попавшийся комфорт физический. хочется и духовно что-то почувствовать. парень будто это состояние чувствовал и помалкивал, наслаждаясь вечером: — курить будешь? — разорвал наконец тишину, когда они почти дошли до станции. эллисон покачала головой в отрицании. впрочем, ей это не помешало позже тянуть сигарету прямиком с его пальцев.