о0о
— Лёш, глянь-ка, — задумчиво говорит Вахтанг. Умелыми нажатиями он замедляет проигрываемое на компьютере видео. Лёша всматривается — это запись с камер видеонаблюдения, но людей он едва может узнать, и поэтому вопросительно смотрит на Вахтанга. — Эта Алёна, которая к нам приходила, оказывается, засветилась на камерах торгового центра в день пропажи Марины Зайцевой. — И? Они же вроде вместе фитнесом занимались? — А ты пробил потом всё, что она тогда сказала? В фитнес-центре о ней никогда не слышали, но вот у Марины и Насти были абонементы. — Что она делает? — картинка на экране идёт дальше. — Видишь, в случае с обеими девушками Алёна использовала телефон, — тянет Вахтанг. — Непонятно только, зачем.о0о
— Соня сводная сестра Насти и Влада. Живёт со мной, как только у неё начались занятия в лицее, — рассказывает Нина Тимофеевна. Лёша с Вахтангом сидят на кухне у бабушки пропавшей Насти и погибшего Влада. — То есть с семи лет? — уточняет Вахтанг. — С шести, — поправляет женщина. — Сонечка очень одаренная девочка. И очень любила общаться с Настей. Их ещё сблизило то, что Сонина мама не может позволить ей дорогой телефон, а у Насти не было компьютера, Влад его вынес из дома однажды, — на этих словах женщина мрачнеет. — Вот они и обменивались техникой, так сказать. — С вашего позволения я пообщаюсь с вашей внучкой, — просит Лёша. Половина комнаты истинно девичья, но Соне явно не больше одиннадцати, что оправдывает засилье фей и принцесс на плакатах и среди фигурок на полке. Она сама молча сидит на кровати, пока Лёша перебирает вещи её старшей сестры. Книги, косметика, старые тетради и несколько плюшевых медведей. То же и с компьютером. — Соня, а твоя сестра нигде не записывала пароли? — наудачу спрашивает Лёша. Соня в два клика открывает документ в Ворде. Ничего криминального: две страницы ВКонтакте, одноклассники, инстаграм. — Вы сможете его найти? — тихо спрашивает девочка, пока Лёша обувается. Леонидов и рад бы её утешить, но с трудом может подобрать слова, поэтому вышедший, наконец, в прихожую Вахтанг вместе с хозяйкой квартиры просто спасает его. — Спасибо за помощь, — Вахтанг слегка кланяется, вызывая у женщины улыбку. — Нина Тимофеевна, был очень рад пообщаться. — Думаю, в исчезновении Насти Влад точно виноват, — говорит Вахтанг уже на улице. — А вот Марине помогла пропасть Алёна, спорю на аванс.о0о
— Угадай кто, — без приветов говорит Вахтанг. — Преступник сам пришёл и сдался, — вяло спрашивает Лёша уже ночью. Наличие совести не позволяет лечь спать, имея на руках столько информации. — Почти. Помнишь Алёну? — Трудно забыть, — Лёша трёт глаза. — Новая жертва что ли? — Лучше. Пришла и попросила защиты. — Ничего себе, — Лёша чуть не разламывает ручку в пальцах. — Мне приехать? — Уснёшь ещё за рулём, — смеётся Вахтанг. — Не надо, мы справимся, она вроде разговорилась. Она на самом деле предлагала девушкам знакомиться с кем-то, но так не сказала с кем. Так что мы были правы. — Фамилию не назвала? — Она очень боится, но мы уже договорились с консультантом из программы по защите свидетелей, думаю, это её воодушевит. Твердит всё о каком-то начальнике, но мы на верном пути. Ложись спать, Лёш, — наставительно просит Вахтанг. — И я на диване подремлю. Лёша кивает, прежде чем соображает, что собеседник его не видит. — Да, пожалуй. Ещё чуть поработаю и лягу. — Вали спать, — Никита в третьем часу пришёл на кухню налить себе воды, но вместо этого теперь пытается отобрать у Лёши ноутбук и папки с делами. — Мы что-то упустили тогда, я не понимаю, что! — Лёша запускает пальцы в волосы и с силой тянет. — Когда ты последний раз спал? — Да иди ты со своим сном! Мы теряем время. А если ещё кто-то пропадёт? — Дай посмотрю, — Никита забирает у него листок, это вообще список Васильева и половину имен Лёша не понимает. Никита что-то перепечатывает, смотрит в экран чуть больше минуты, нажимает на клавиши, что-то формирует и сохраняет, после чего вопит: — Смотри, этому человеку больше не принадлежит вот этот номер! Он был выдан ему как рабочий, но сейчас оформлен на другого человека. Только никаких данных о новом владельце нет, странно, — Никита щурится, пролистывает какие-то электронные таблицы. — Но он какой-то банковский служащий, что старый владелец, что новый, так что надо бы заехать в банк. — Сначала в отделение, посмотрим на телефоны в вещдоках, — говорит Лёша, устраивая голову на плече у Никиты. В отделение они впервые приезжают вдвоем, причем дежурный аж глаза выпучивает, прочитав в паспорте гостя его фамилию. — Шеф ждёт, — на бегу бросает Вахтанг, столкнувшись с Лёшей в коридоре. — Вас обоих. — Базырев, — Георгиевский поднимается с места. — Разочарование своего отца. — И вам добрый день, Денис Николаевич, — Никита, дурачась, отвешивает поклон. — Вы знакомы? — осторожно спрашивает Лёша. — Моя жена — его крёстная, — нехотя объясняет Георгиевский. — Она всегда хорошо общалась с отцом этого оболтуса. — У нас подвижки с делом о пропавших девушках, мы пойдем, — Лёша кивает в сторону коридора. Никита выходит первым. — Леонидов, — Лёша из дверей оборачивается на оклик. Георгиевский смотрит прямо на него. — Это хороший выбор. — В чём дело, почему ты так улыбаешься? — спрашивает Никита уже в кабинете. — Мой начальник знает, что я гей, — Лёша улыбается сам себе. — Здорово же выйти из шкафа. Лёша забирает телефоны всех жертв из вещдоков, пока Никита ходит по кабинетам в поисках удлинителя и пауэр банков: заряд у всех смартфонов на нуле. Лёша приходит в кабинет, держа телефоны чуть ли не в зубах, и застаёт Никиту возле стола. В руках у Никиты обитая бархатом маленькая коробочка. В чужих руках видеть её не то чтобы очень неприятно, но странно. — Я перепутал ящики что ли? — Никита тут же ставит коробочку на стол. Смотрит при этом куда угодно, но не на Лёшу. — Что-то я тут… — У меня была жена, — Лёша забирает кольцо из рук Никиты. — Она ушла ко мне от своего бывшего мужа — и моего лучшего друга. А потом изменила мне с ним же. — Мне правда очень жаль, — Никита сжимает его плечо. Они возятся с телефонами и сим-картами больше часа, пока, наконец, не включают все. У пятерых одно и то же приложение для знакомств в сети. Один и тот же человек, но профиль удалён. — Почему никто не обратил на это внимание? — У этих дел менялись следователи, думаю, кому-то из них Бельский даже предложил деньги. А здесь вообще в графе «дознаватель» стоит фамилия Гнездилова, поэтому неудивительно. — Смотри, эти девушки не знакомились в приложениях, но практически каждый свидетель утверждал, что к ним подсаживался молодой мужчина в баре кинотеатра или каком-нибудь кафе. — А с остальными, я полагаю, беседовала наша знакомая Алёна, предлагала познакомиться с её братом или, там, парнем, в приложении для знакомств. — Мужчину мы найдём в банке, я надеюсь. Последние числа месяца, в банке столпотворение желающих оплатить коммунальные услуги, и Лёша с Вахтангом, не стесняясь, пользуются удостоверениями, открывая себе путь к начальнику службу безопасности. Тот отделывается двумя фразами: — Сергей выехал из страны, так и не выплатив долг. Он в международном розыске, проходит по делу о хищении в крупных размерах. И всё. Молчит как рыба об лёд, разве что таблички не хватает: мне очень хорошо заплатили за молчание. Только проходя сквозь крутящиеся двери, до Лёши доходит, что это тот самый банк, ограбление которого Лёша остановил в своё время, едва не получив срок за убитую продавшимся охранником сотрудницу.о0о
— Я его нашёл! — вопит в трубку Никита, едва Лёша нажимает «принять вызов». — Сейчас номер принадлежит Костюкову Степану Александровичу, девяностого года рождения. Лёша не сомневается, что у Костюкова есть друзья в ССБ банка, потому что приходится объявлять план-перехват по всему городу, а сами они с Никитой караулят машину незадачливого кризис-менеджера у его второго, вероятно тайного офиса. Наличие подземного гаража становится для них сюрпризом, но как только оттуда вылетает спортивная иномарка, Никита с Лёшей, забив на рации, не сговариваясь, гонят следом. Ауди может посоревноваться с доджем в скорости, но не по массе, а спереди её блокирует двухсотый лэнд-крузер, «одолженный» Никитой у отца — Базырев-старший предпочитает массивные тойоты. Лёша прижимает его к обочине, вынуждая съехать на стоянку грузовиков. Костюков, как та кошка, знающая, чьё мясо употребила в пищу, выскакивает из машины и бежит в лес так, что пятки сверкают — в прямом смысле, у него серебряные набойки что ли. Лёша не вовремя осознаёт, что Никита не знает никакой тактики, и очень некстати выбегает прямо перед Костюковым, а тот выдёргивает из пиджака маленькую беретту, видимо, решив не сдаваться без боя. Леонидов сбивает его с ног раньше, чем Костюков нажимает на спусковой крючок, и они валятся на землю. Лёше прилетает по лицу, но он успевает приложить Костюкова об какие-то корни, и тот вскрикивает. — Всё, набегался, — Лёша снимает с пояса наручники. — Я мастер спорта по тхэквондо, справился бы с ним! — ворчит Никита, промакивая лёшину разбитую губу. — Конечно, ты против пистолета, — кивает Лёша. — Ставлю на пистолет, ты уж извини. — Пососитесь ещё, — язвит Костюков, пристёгнутый наручниками к двери. — Не завидуй, пидорас! — Никита ржёт на весь лес. Костюков на допросе пытается пыжиться и требует вызвать своего адвоката, что придётся сделать, но потом, задним числом. Чья-то добрая душа перебинтовала ему голову, но выглядит он всё равно как неудавшийся сутенёр в этой свой рубашке от Марка и Спенсера. — Может, сам расскажешь? — Никита дёргает его за воротник. — Вряд ли хлопок любит кровь. — Руки убери, — рычит Костюков. — Ты столько не стоишь. — Да, я чуть дороже твоей рубашки, на пару тысяч. — Ну-ка сел, — Лёша резко указывает Никите на стул. — Хочешь присутствовать на допросе, значит, не маячь. Никита послушно падает на стул, намеренно скрипя им об пол. С таким раздражителем никакой кризис-менеджер не выдержит. — Я просто искал девушек, подходящих под его типаж. — Кого «его»? — Моего начальника, — Костюков едва ли не шепчет. — Он меня убьёт. — Фамилия, имя, — Лёша стучит по столу на каждое слово. — Он что, призрак? — Бельский Кирилл Борисович, — чуть слышно говорит Костюков. — Бельский? — у Лёши едва глаза на лоб не лезут. — Он совладелец этой платформы для знакомств. — Она активно заработала в год первых исчезновений, — кивает Вахтанг. — Бельский иногда просил, чтобы я лично подобрал ему кого-то. — И ты?.. — Никита поднимает одну бровь. — Ну и, я вам говорю, я просто искал девушек и отправлял ему подходящих. — Думаю, ты сможешь нам помочь, — авторитетно заявляет Никита. — Тебе вечером принесут телефон. Сделаешь так, чтобы твоему боссу попался именно этот профиль, — Никита показывает Костюкову фотографию. — Твой профиль? — спрашивает Лёша. — Фейк, — Никита только отмахивается. — Девичья страница, но наш любитель молоденьких должен клюнуть, я правильно говорю? Костюков угрюмо кивает. — Всё, забирай, — Лёша машет дежурному. Ждать письма счастья от Бельского они единогласно решают дома. В отличие от Лёши, Никита собаку съел на общении в подобных приложениях, но его «Снежана» слишком развязная и откровенно проститутка, поэтому Леонидов всё-таки заводит такую же программу и себе, но веселье начинается ещё на этапе регистрации. — Сколько ретуши, Леонидов! — Никита и так и сяк вертит его фотографию в редакторе, чтобы получить женскую версию. — Мне давно не двадцать, — Лёша моментально вызверивается. — А тебя все знают, Никита я-лезу-под-каждую-юбку Базырев! — Я не спал ни с одной и ни с одним, мы ведь уже это обсудили. Смотри, хоть сейчас на подиум! — Никита крайне ловко меняет тему, но фотография — супер, только что от Лёши остались только глаза и нос, всё остальное — умелый никитин фотошоп. В целом приятная девушка, даже с какой-то изюминкой, хотя адоб фотошоп кому угодно придаст хоть изюминку, хоть виноградинку. Лёша пытается рассматривать фотографии других пользователей, кого-то даже смахивает вправо, но работать не получается: Никита жарко дышит ему в шею, рукой лезет под футболку, гладя кожу под пупком. И не то чтобы Лёша был против, но его пальцы начинают жить своей жизнью, хотя в ответ на его очередной свайп направо ему прилетает суперлайком. — Ты будешь выглядеть чересчур доступным, — говорит Никита с видом эксперта. — Ответишь через полчаса, какая разница? — А ты успеешь? — Лёша не может не подколоть — Главное, чтобы ты не слился раньше, — Никита плавно седлает его бёдра. Экран вспыхивает пришедшим сообщением. Лёша, мокрый и разморенный, тянется за телефоном. Никита отрубился практически сразу. Лёша тихо, чтобы не разбудить Никиту, матерится. Это не Бельский. Конечно, ведь Костюков должен был подогнать шефу профиль «Снежаны». Что-то кажется знакомым, и он смахивает профиль вправо. И — мэтч. Надо же. «Мадам, заинтересован в общении с вами». На фотографии, кстати, сам Бельский, но, похоже, лет на пятнадцать младше и худее. Приходится следить, чтобы не выдать себя неправильным местоимением или неловкой фразой, но Бельский вроде бы ведётся. Периодически он пролистывает свои же сообщения, чтобы не повториться или случайно написать откровенный бред, хотя некоторые ответы всё равно выглядят так, словно вместо живого человека отвечала программа-бот, однако Бельского это не волнует. Когда он, наконец, назначает свидание — Лёша для приличия немного ломается, но соглашается, выбрав время таким образом, чтобы успеть спланировать операцию вместе с Шефом. Бельский уходит в оффлайн, а Леонидов откидывается на подушку, глаза слезятся так, как будто он смотрел на сварку. Он расталкивает Никиту и без слов показывает переписку. Никита присвистывает, листая сообщения, и только потом обращает внимание на время. — Ты хоть немного поспал? — Никита смотрит на него с жалостью. В отделение они приезжают около семи, Никита снова дремлет, откровенно храпя на диване, а Лёша пытается что-то набросать для плана, но бессонная ночь не способствует бурному мыслительному процессу, и он тупит в бумаги и экран одновременно. — Что-то меня совсем развезло, — жалуется Никита, протирая глаза. — Прости, пожалуйста. Георгиевский приезжает только в восемь, и этот процесс никак не ускорить, Шеф едет из СНТ. Потрёпанный и сонный Леонидов с чёрными кругами под глазами явно не вписывается в его утреннюю картину мира и наверняка портит всю эстетику кабинета. — Это деревня Нижнее, тридцать километров по трассе. — Ладно. Хорошо, — Георгиевский складывает ладони домиком, но довольным не выглядит. — Что требуется от меня? — Максимов не должен приехать туда, — Лёша сцепляет пальцы. — Ни в каком виде, ни под какими условиями. — Это личное, майор? — Бельский свалит, как только почувствует подвох, — подаёт голос Никита. — Он может и выглядит, как жирная свинья, но не настолько туп. А ваш лысый бриллиант известен даже в гонолупе. — Умеешь уболтать, — Георгиевский поджимает губы. — Я согласен. Что ещё? — Нужно задействовать спецназ, — Леша открывает карту деревни. — Этот так называемый дворец должен принадлежать Бельскому. Думаю, тела будут там же. — И пусть они перегородят выезд, как только мы въедем в деревню, — Никита проводит пальцем длинную линию на экране. — Здесь и здесь. И пара человек возле поля лишней не будет, у Бельского хороший внедорожник, может проехать. — Леонидов, отдохни, у нас есть время до вечера. Сбор в четыре здесь, с командиром обсудите всё. Базырев, под твою ответственность! Он закапывает глаза перед зеркалом в туалете, потому что выглядит так, как будто несколько дней кряду курил запрещённые вещества. Они едут разными дорогами, Лёша оставляет свой додж, и пересаживается к Никите. Гусев, командир спецназа, показывает ему большой палец и ставит микроавтобус поперек дороги. — Илья, — вполголоса зовёт он. — Поаккуратнее, хорошо? Майоров, конечно, понимает, о чём он. — Я буду поблизости, — кивает Илья. — Но ты зря переживаешь. — Всё помнишь? — снова спрашивает Лёша, отстёгивая ремень безопасности. — За себя лучше беспокойся, — Никита проверяет пистолет в потайной кобуре. — Это ещё что? — Отмычки. Или ты хочешь, чтобы я пальцем двери открывал? — Знаешь, ребята Гусева скорее выбьют дверь. Лёша обнимает его, чувствуя через одежду бронежилет. Один из бойцов спецназа уводит Никиту за собой, а Лёша ждёт, пока стрелки его наручных часов не покажут пять. Леонидов идёт через мостки мимо крошечного пруда, а рыбки в нём не простые, а золотые, и несколько белых карпов кои. — Мне назначено, — он машет телефоном с открытой перепиской. У охранника падает челюсть. Думает, наверное, что босс совсем умом тронулся, переключившись с молодых красоток на покоцанных мужиков в возрасте, но открывает перед ним дверь. Бельский привычным движением намазывает себе чёрную икру на бутерброд. Лёша думает, что его сейчас выдаст некстати заурчавший живот, но Бельского как будто не заботит вообще ничего, кроме еды. Лёша негромко кашляет, заставляя убийцу вздрогнуть. — Анечка, милая, проходите, — но елейная улыбка сползает с лица Бельского, как только он видит гостя. — Что здесь происходит? — Добрый день, Кирилл Борисович. Что же вы, присаживайтесь. — Выпьем? — голос у Бельского дрожит, и рука — тоже, когда он берётся за свой напиток, но не пьёт. Лёша наблюдает за его дёрнувшимся кадыком, подтягивая к себе фужер на тонкой ножке. Это шампанское — его зарплата за два месяца. Он обмакивает палец в бокал, с мрачным удовлетворением наблюдая, как ноготь меняет цвет на чёрный, а Бельский выглядит совсем жалко. — Рогипнол, я прав, господин Бельский? — Лёша стряхивает капли на стол. — Поэтому все девушки ходят с вами только на первое свидание. Бельский швыряет бокал с вином ему в лицо, Лёша рефлекторно закрывает голову, стеклом ему режет запястье, и пока он вскакивает, Бельский исчезает за дверью с неожиданной прытью. Охранник преграждает Лёше дорогу, и прежде, чем Леонидов понимает, что тот безоружен, Лёшу бьют головой об дверь. Он падает, ударяясь коленями об пол, но успевает сориентироваться и пинает охранника, попав железной набойкой ботинка в голень. Уж насколько Леонидов не мелкий, но охранник настоящий шкаф. Лёша добавляет ногой в челюсть, до хруста, и вываливается в холл ресторана. Конечно, Бельский не брал с собой второго охранника, ведь его великолепный план никогда не давал сбоев. Зачем везти толпу на встречу с очередным смазливым личиком. Лёша на бегу пытается вытереть кровь, заливающую глаз, но только размазывает всё по лицу. Бельский открывает водительскую дверь, но Леонидов позаботился заранее, чтобы лексус не мог никуда уехать, шины порезаны. — Стоять! — трое или четверо охранников, а Леонидов как на ладони. Но они не успевают даже до ворот добежать: незримый стрелок — скорее всего снайпер Гусева, снимает их раньше. Лёша стреляет, выбивая асфальтовое крошево из-под кожаных туфель Бельского, и тот запинается о собственную ногу, с громким ударом падающего стокилограммового тела падает. Напуганные индейки — цесарки, простите — вопят как резаные и мечутся в птичнике. Бельский визжит, как тот поросёнок, колено у него вывернуто вбок. Здесь километр грунтовой дороги до трассы, горками вверх-вниз, на сломанной ноге это расстояние становится непреодолимым. — Как считаете, если я пристрелю вас здесь, как скоро вас найдут? — Да ты хоть знаешь, кто я? — Леонидову всегда смешно слушать это. Кто я, кто я такой — такие вопросы следует задать Создателю. — Особняк возле леса принадлежит вам, не так ли? И в саду я, вероятно, найду несколько могил. Или мне лучше поискать в вашем золотом колодце? — С-сука, ты ничего не сможешь доказать! — орёт Бельский вперемешку со стонами. — Мои адвокаты тебя съедят, тебя никто не спасёт, сядешь сам! Мент в тюрьме, представь только! Да тебя по кругу пустят в первый же день! — Алёна дала показания против вас, и ваш кризис-менеджер, думаю, уже согласился сотрудничать с полицией. — Знаешь, как они все стонали? Все они одинаковые, размалёванные шлюшки, заслуживающие чтобы… Договорить Бельский не успевает: Лёша, дёрнув головой, рычит от злости и пинает Бельского по сломанной же ноге, заставляя того перейти на визг. Надколеннику конец, мениски, может быть, пришьют, связки точно порваны. Лёша, наверное, готов придушить его голыми руками, но его самого перехватывают со спины. — Хватит, хватит, — бормочет у него над ухом Никита, и опускается на землю вместе с ним, заставляет отвернуться, медленно отпуская заломленную руку. — Подыши. Бельский вроде бы тоже дышит. — Алина в порядке, я забрал её. — А остальные? Никита только головой качает. — Мне жаль, Лёш, правда, жаль. Лёша мычит сквозь стиснутые зубы, утыкаясь лицом в колени. В десятках километров от них маленькая девочка Соня ещё не знает, что её сестра никогда не вернётся домой. — Давай-ка умоемся, вот так, хорошо, — приговаривает Никита. — Бровь-то как рассечена паршиво, а. — Я должен был лучше стараться. — Он убивал девушек годами, и никто не мог выйти на него, — Никита теперь льёт воду ему на руки, смывая кровь. — Потому что это висяк, потому что нет улик, да много почему. Ты спас больше жизней. Это могло бы стать возвращением Чистильщика, как считаешь? — Ты-ы-ы? — Бельский поднимает на него глаза, налитые кровью. — Чистильщик? Мент? И что, сдашь меня? — Нет, — Лёша с усилием качает головой. — Чистильщик не содействует полиции. Он стреляет дважды: в живот и в грудь. Бельский вскрикивает после первого выстрела и замолкает после второго. Теперь всё выглядит, как самооборона, Бельский ведь тоже стрелял. Сейчас это максимум — превышение полномочий, но учитывая количество жертв Бельского, Лёше вряд ли сделают хотя бы выговор. — Сам понимаешь, зачем? — Лёша знает этот взгляд. Не согласен, но молчит. — Он не сел бы. Что бы я ни нарыл на него, это неважно. В машине Никиты рыдает Алина, Лёша только надеется, что она ничего не видела.о0о
Всё вокруг, как в песне Бруно Марса, чёрное и синее из-за полицейских мигалок. Кажется, все опергруппы города собрались в одной деревне. Алина уже успела броситься на шею Вахтангу, как только тот выбежал из служебного УАЗа. Бельского в чёрном мешке забрала труповозка. — Уже подняли пять тел, — Никита возвращается с гримасой брезгливого ужаса. — Вонь страшная. Лёша утыкается лбом ему в плечо, стараясь улыбнуться так, чтобы не скривиться от боли. Он так вымотан, что не может говорить, и только слабо сжимает никитины пальцы в своих. Никита забирает себе его правую руку, осматривая порезы от разбившегося бокала. — Больно? — Нет, — Лёша прячет пораненную кисть. — Спасибо тебе. — Да брось. Всего лишь лак тебе подогнал. Мне брат таких три упаковки по десять штук прислал, шутник, а тут, видишь, пригодилось. — Жаль, у девушек такого не было, — выговаривает Лёша в никитино плечо. Никита позволяет Лёше привалиться к себе и так сидеть, но затишье оказывается временным. — Ну что, молодец, Леонидов, герой! — глаза у Макса холодные, травмирован мальчик до глубины души, что не он раскрыл это дело, а какой-то Леонидов. Он как будто хочет добавить что-то ещё, но присутствие Никиты явно не добавляет Максимову храбрости. Лена жмётся к машине Макса, собака сидит с ней же. Макс качает головой и отходит куда-то к ним. — Спасибо за службу, сынок, — Георгиевский жмёт руку Никите. — Твой отец хочет увидеться с тобой на днях. А ты, Леонидов, чтобы два дня я тебя здесь не видел. — Ты слышал — приказ спать. — Подожди, — Лёша отпускает его пальцы и поворачивается к шефу. — Денис Николаевич, Васильева надо задержать. Георгиевский молчит и смотрит на него так, что Лёша едва не вздрагивает, а когда начинает говорить, от его тона кровь стынет. — Майор Васильев покончил с собой, — размеренно говорит он, как будто гвозди забивает. — Перед этим он позвонил мне и всё рассказал. — И про то, что… — начинает Лёша. — Ты услышал, Леонидов. Всё рассказал. — Что за фигня? — Никита толкает его в грудь, заставляя отдёрнуться. — Ты всё время расследования знал имя убийцы? Тогда для чего весь этот спектакль? — Я знал ровно то, что рассказал тебе, — Лёша качает головой. — Всё было очень непросто.***
— Потому что с тобой проще разговаривать. И можно договориться, — говорит Васильев. Лёша хочет спросить, что он имеет в виду, но не успевает. В лоб ему упирается ствол, но не табельного макарова, а самозарядного «грача». Лёша молча смотрит, как будто ждёт, что вылетит птичка, и Васильев бьёт его наотмашь рукоятью пистолета, от такой оплеухи в глазах мутнеет, а в ушах нарастает шум. Лёша на пробу двигает челюстью, чувствуя на губах кровь. — Филипп Александрович, — сдавленно говорит он, всё ещё под дулом пистолета. — Кровь вытри, сынок, и поговорим.***
— Так он сказал тебе это? — у Никиты заметно дрожит нижняя челюсть. — Что знает личность убийцы, знает всё о нём. Но не выдаст даже под пытками. — И ты просто забил? — Что я, по-твоему, должен был сделать? Паяльник в задницу ему засунуть? Васильев вместе с Шамуком тогда вплотную подобрались к Бельскому, дольше, чем смогли додуматься мы, но дело было практически раскрыто. Первый помощник Бельского, тот самый Сергей, ограбил своего же начальника и сбежал, перед этим рассказав всё, что знал. Бельский сам вышел на Васильева. — И он согласился? Следователь? — У него жена после инсульта, реабилитация дорогая очень. Он фактически оплатил ей жизнь. — А что с тем оперативником? Свалил за границу? — Нет, Володя был очень правильным, — Лёша неожиданно печально качает головой. — И не взял деньги. Его поднимут водолазы, мы нашли место, Васильев отметил его на карте, прежде чем застрелился. Он выдал все документы, официально фигурировавшие в расследовании четыре года назад, но больше никак не помогал. — То есть не содействовал следствию, но и не мешал? — Он считал это лучшим вариантом. — Лучшим… Да что за бред ты несёшь? — кричит парень. — В чём дело, Никит? Ты сам мне сказал: «я инфотрейдер, а для чего нужна информация, меня не касается». — Всё это… — Никита качает головой. — Блядь, никакой справедливости! И где ваша, не знаю, мораль, полицейский кодекс? Почему я вижу только расчётливых и циничных? — Ты или миришься с этим или… — Лёша разводит руками — Или нет? — резко говорит Никита. — Ты не можешь работать, если не готов принять это как данность. — Я, ты — прости, — Никита растирает лицо ладонями. — К этому я не был готов. Не сейчас. Не сегодня, и не завтра точно. Никита, не оборачиваясь, уходит к своей машине. — Денис Николаевич, — негромко просит Лёша, когда они остаются одни. — У нас же была выплата внештатным сотрудникам? — Уверен, Леонидов? — гулко спрашивает Георгиевский. — Совсем нет.о0о
— Надеюсь, ты по делу, — раздражение Никиты бьёт по ушам. — Я просто хотел тебя услышать, — ровным голосом говорит Лёша. — У меня был очень сложный месяц, — отмахивается Никита. Во всех соцсетях Лёша подписан на сообщество Блэк Стора и на личную группу Никиты в частности. В этом месяце Никита выступал в составе собственного музыкального коллектива. Лёша хотел сорваться к нему, но неожиданно даже для себя понял, что младший Базырев больше не будет ему рад. — Полтора месяца прошло, — поправляет его Лёша, понимая, что выдаёт сам себя этим знанием. — Мне нужно было время, — явно раздражённо цедит Никита. — Я много думал. — Что надумал-то? — Лёша сам начинает заводиться. — Я жалею, что удалил всю информацию о Боброве, — легко говорит Никита. — Это было опрометчивым решением под твоим влиянием. — Хочешь, чтобы я сел? — внезапно спрашивает Лёша. Наверное, ему нужно знать. — Хочу, чтобы всё было справедливо, — чеканит Никита. Никита внезапно напоминает ему Максимова, тот тоже таким был. До первого серьёзного расследования. — Мне пришли деньги. Буду считать, что мы теперь ничего не должны друг другу. А Чистильщику понадобится новый информатор. Никита первым сбрасывает звонок, хотя раньше так никогда не делал. И никаких «всё, что было между нами, это ошибка». С999, наличие смешанных файлов или повреждение установки на компьютере. Лёша выдыхает сквозь стиснутые зубы и моргает аварийкой, хёндай в крайнем правом понимающе притормаживает, позволяя ему съехать на обочину. Северный мост, что уж тут, не он первый, не он последний, может, карбюратор накрылся, а если совсем не повезло, то мотор придётся перебирать. Кто бы знал, что сломалась не машина, а водитель. Сзади кто-то недовольно сигналит, ему бы выставить аварийный треугольник. Выбирается из машины, даже не запирая. Перелезает на пешеходную дорожку, на него с удивлением смотрит пожилой мужчина с маленькой собакой на руках, но идёт дальше. Днепр там, внизу, сегодня очень тихий. Травмированная ещё тогда, в драке с Бельским, рука горит, когда Лёша перелезает через ограждение, за которым горизонтальная перекладина, прикрывающая техническую трубу. В детстве он хорошо плавал, но бросил занятия, как только отец оставил семью. — Парень! Эй, парень, стой, подожди! Там, вдалеке, железнодорожный мост, и поезд, идущий через него, отсюда кажется игрушечным. «Я его не убивал». «Я знаю. Ты не умеешь управлять поездом». «С тобой можно договориться». Раскрытие этого дела стоило ему Никиты. После их последнего разговора возле особняка Бельского он живёт с непрекращающейся болью, словно осколочной гранатой разворотило грудь, и какой медалью закрыть эту рану. Кажется, он не чувствовал себя так даже после измены жены. В людях он ищет знакомые черты, но никто из них не Никита. Никто из них не он сам, Алексей Михайлович Леонидов, безвозвратно уничтоженный. на секунду откинуться затылком назад, к бетонным опорам, стать большим, сильным и защищённым от всего на свете: от людей, от боли и от себя самого. там, внизу, он будет в порядке. отпустить ограждение и шагнуть лицом вниз к тёмной, сине-чёрной воде скоростьпадениясостадевятнадцатиметровсоставляетсороквосемьивосемьметроввсекунду