Именно этого я и жду

      К друзьям Чан вернулся не в самом лучшем расположении духа. Его не переставали грызть мысли о предстоящем разговоре с тем маленьким и сильным школьником, который так запал в душу с первого глухого удара его сердца, долетевшего до чутких ушей Бана, с первой нотки его неповторимо прекрасного аромата, что ласкал обоняние и одновременно мучил вампирскую половину парня, заставляя его больше всего на свете желать крови Ян Чонина…       Ребята видели все переживания, что Чан так усердно пытался скрыть от них. Они замечали его нервозность в каждой неправильно спетой ноте, каждом пропущенном такте и в каждом потерянном взгляде, но тактично не тормошили его расспросами. Давали время. Давали право выбора: решить всё самому или попросить помощи.       Чан прекрасно понимал, что его переживания слишком очевидны для друзей, ведь они провели вместе не одну сотню лет и уж точно давно знают друг друга, как самих себя. Но сейчас наверняка не то время, чтобы грузить их своими переживаниями, ведь скоро концерт. До него осталось всего каких-то пару часов. Ребята не смогут сосредоточиться на выступлении, если их головы будут заняты чем-то другим.       Задумавшись, Крис и не заметил, как пропустил начало своей партии, за что получил полуукоризненные, полуобеспокоенные взгляды ребят.       — Простите… — шепотом вздохнул Чан и, наконец, сдался. — Мы можем сделать небольшой перерыв?       — Ты предпочитаешь посидеть на стульях в актовом зале или на полу в подсобке, но с чаем? — спокойно спросил Сынмин, будто заранее готовился к этому внеплановому перерыву.       — В подсобке будет лучше, там меньше ушей. И запахов…       — Оох, наш Чан-и, — протянул Хёнджин и уже было бросился к Чану с объятиями, но Сынмин мгновенно преградил ему путь, встав стеной прямо перед ним.       — Не сейчас, Хёнджин. Он не маленький.       — Но по нему же видно, как сильно ему нужна поддержка…       — Обнимашки и мороженое тут не помогут, Джини. Сынмин прав, — вмешался Чанбин.       — Ладно… — грустно вздохнул Хван и ласково дёрнул своего парня за щёку, моментально переключив всё своё внимание на него. — Меня так будоражит твоё злое личико, Мини, прямо до мурашек!       — Хёнджин! — Ким испепеляюще зыркнул в его глаза.       — Хорошо-Хорошо! — Хван поднял обе руки, показывая, что сдаётся. — Я помню: «Не приставать и не подкатывать в любой ситуации», — закатывая глаза к потолку, он принялся цитировать слова своего парня.       — Правильно, — кивнул Ким. — А когда ты можешь подкатывать?       — Когда атмосфера располагает… — вытягивая гласные, скучающим тоном пропел Хёнджин.       — Верно, а теперь идём к остальным. Даю голову Минхо на отсечение, ты точно не заметил, когда они ушли.       — Я ВСЁ СЛЫШАЛ! — крикнул из подсобки Минхо.       — Нам хана, — констатировал Хёнджин.       — Не нам, — поправил его Сынмин, — а тебе.       — Это ещё почему? — возмутился Хван, пока Ким тащил его за руку в подсобку.       — Потому что для меня смотреть, как Минхо ломает кости тебе, будет в тысячу раз больнее, чем если бы он ломал меня. И Минхо знает это, — тоном учителя, объясняющего очевидные вещи, ответил Сынмин.       — Верно мыслишь, Сынмин-и, — довольно улыбнулся Минхо, подвигаясь ближе к Хану, чтобы парочке вошедших хватило места в небольшой коморке за сценой, что служила ребятам чем-то вроде гримёрки.       Когда все собрались и расселись, а Феликс разлил по пластиковым стаканчикам чай из термоса Кима, Чан глубоко вздохнул и принялся выкладывать ребятам всё, что гложило его с самой первой встречи с Чонином на той тёмной улице…       — …И теперь я не знаю, что должен делать. Я обещал рассказать ему всё, но я же не могу просто взять и на самом деле рассказать? — закончил он с сомнением, то ли спрашивая, то ли утверждая.       — Ну, ты можешь сказать правду, мол, я там крутой гибрид вампира и оборотня. Все с меня ссыкуют, потому что даже Сатане пизды могу дать и всё такое, — с кошачьей ухмылкой на губах пожал плечами Ли старший.       — Спасибо, конечно, Минхо, но «пизды» сейчас получишь ты, — Чан посмотрел на него таким ледяным взглядом, что у Ли даже пошли мурашки.       — Ладно, извини. Но насчёт того, чтобы сказать правду, я не шутил.       — Ли Ноу прав, — уверенно кивнул Бин.       — И как вы себе это представляете? — с ноткой раздражения в голосе поинтересовался Чан. — Чонин, я хочу признаться, что влюбился в твою улыбку и запах крови? А и я про главное не сказал, я чёртов гибрид, — он сделал пальцами кавычки, а доброе лицо исказилось усталой ироничной улыбкой. — Так, что ли?       — Да, логично же, — спокойно ответил ему Сынмин, с каменным лицом вынимая длинные пальцы Хёнджина из своих волос на затылке.       — Блять… — тяжело вздохнул Чан.       С каждым звонком Крис становился всё более растерянным. Предстоящий разговор с Чонином ощутимо выбивал его из привычной колеи, не давая нормально сосредоточиться на чём-либо. Он старался не думать о плохом, но все же непослушное воображение раз за разом рисовало в его голове малоприятные картины. Вот Чонин смеётся над Чаном, крутит пальцем у виска и уходит, а потом пропадает насовсем. Вот Чонин снова плачет и говорит, как сильно он разочарован в Бан Чане…       Чан резко потряс головой, чтобы привести мысли в порядок, а себя в чувства хоть немного. Скоро выступать, и ему не хотелось всё портить. Чан должен сосредоточиться на их концерте. Интересно, а Чонин придет?       — Да твою ж! — едва не ругнулся Бан, но всё же достал телефон и застучал пальцами по клавиатуре: *Приставучий Чан* Ты придёшь на выступление? *Нини* Это обязательно? *Приставучий Чан * Мне бы хотелось, чтобы ты пришёл ^^.       «А я тебе что, волшебная палочка, чтобы исполнять все твои "мне бы хотелось"?!» — возмутился про себя Чонин, но спустя ещё минуту раздумий, всё-таки написал: *Нини* Хорошо.       Последние два урока отменили, чтобы у учеников было время посетить концерт молодой группы. Директор школы просто не смог найти для студенческого совета контраргументов против «всестороннего культурного развития учащихся» и «к тому же эти ребята знамениты, и этот концерт хорошо скажется на репутации всей школы».       Именно поэтому теперь толпа девушек и парней гудела и толкалась, занимая места в актовом зале. Собравшись с мыслями, в актовый зал пошёл и Чонин. Всё-таки обещал прийти. И ещё, возможно, потому, что Чан — единственный человек, который интересуется Яном. Своеобразно. Навязчиво. Немного даже странно. Но он единственный, кому не плевать на Чонина, на его состояние, его настроение и на него в целом… По крайней мере, Ян всей душой надеялся, что это так. В зале скопилась вся школа и не только: кучки девушек с плакатами, на которых розовыми буквами были написаны уже знакомые Чонину имена Чана, Чанбина и Джисона и название группы 3RACHA, парни, что пытались зачитать отрывки или целые партии какого-нибудь мембера группы, просто чтобы выпендриться друг перед другом, и несколькими десятками взрослых, кого поставили следить за порядком.       Чонин не понимал, как их относительно небольшой школьный актовый зал ещё не лопнул от такого напора фанатов? Раздвигая толпу перед собой руками, Ян усиленно пытался пробиться через это дикое скопление людей ближе к сцене, чтобы Чан заметил его. С каждым шагом парень всё больше ненавидел саму идею посетить концерт приставучего Чана и его ребят, как будто Чонину и без того не доставало внимания старшего… Может, вообще не стоило приходить? Вдруг кто-то резко схватил Яна за руку и потянул за кулисы. Крепко зажмурив глаза от давящих на голову громких криков, Чонин так и не увидел, кто его тащил.       А потом крики стали тише, как будто кто-то опустил всю толпу под воду и убавил громкость. Ян рвано, облегчённо выдохнул, но не спешил ещё открывать глаза, пока ушей не коснулся знакомый бархатный голос Чана:       — Чонин, ты можешь открыть глаза, — и Чонин послушно поднял напряженные веки, встречаясь с обеспокоенным и таким заботливым взглядом тёмных глаз Чана.       Вся тревожность и лёгкая паника вмиг куда-то испарились, и на душе стало так легко и спокойно, что Ян невольно улыбнулся и сам того не заметив.       И Чан снова завис. Как зависал каждый редкий раз, когда удавалось поймать эту прекрасную улыбку на идеальных губах Чонина и эти милые, яркие, но такие несмелые огоньки счастья в его глазах.       Осознание того, что сейчас произошло, ледяным водопадом обрушилось на голову парня, и Ян поспешно закрыл руками лицо:       — Прости! Пр-рости, Чан! Я… я не хотел, прости… — дрожащим от страха голосом, запинаясь, затараторил Чонин, всё ещё пряча лицо в ладонях, но теперь уже чтобы скрыть непрошенные слёзы обиды на самого себя за то, что всё испортил своим глупым беспричинным счастьем.       — За что ты просишь прощения? — искренне не понял Чан.       — Ты что?.. Ты… тебя не оттолкнула моя улыбка? — в голосе его Крис услышал явное удивление и дрожащую надежду. — Все говорят, что она страшная, — всхлипывая, проговорил младший.       — Она прекрасна, ты слышишь? — уверенно заявил Чан, затем осторожно взял ладони Чонина в свои и мягко отвёл их от его лица, заглядывая прямо в чёрные глаза-угольки. — Твоя улыбка сияет ярче полуденного солнца и обжигает мои глаза. Не слушай никого, ты чудо, понял?       — Правда? — неверяще спросил Ян, по-детски мило шмыгнув носом, но не пытаясь высвободить свои руки из тёплых ладоней Криса. — Ты говоришь мне правду или хочешь меня так успокоить?       — Наичистейшая правда, — с доброй и искренней улыбкой кивнул Бан. — А сейчас иди, садись в первый ряд к ребятам, они тебя ждут, а я пошёл готовиться. Ты ведь не сбежишь? — на всякий случай уточнил он, заметив неуверенный взгляд младшего в сторону чёрного выхода.       — Не сбегу, — пообещал Ян, поняв, что его поймали с поличным.       — Хорошо! — счастливо улыбнулся Чан. — Ну, мне пора, а ты хорошенько присмотри за мной, — он с той же улыбкой ласково потрепал волосы Чонина и вышел на сцену, чтобы в очередной раз проверить аппаратуру.       Чонин ещё минут пять постоял, потупив взгляд, но, собрав себя в кучу, всё же вышел к друзьям Чана. Он прошёл сквозь толпу бесстыже оголенных фанатов, которые, кстати, ещё пытались познакомиться с компанией старшего. И как их вообще пустили в школу? Каждый в этой шумной толпе наверняка округлил свои глаза, когда Ян спокойно подошёл к ребятам на первом ряду, что-то сказал и сел на место, которое освободил для него Минхо.       По залу волнами заходили недовольные, возмущённые или даже восторженные шепотки, больше похожие на раскаты грома. Чонин и ребята сразу услышали где-то за своими спинами фразу вроде: «Что этот сумасшедший педик себе позволяет?» На что Сынмин просто подошёл к Хёнджину, взял за грудки и впился в его губы, при этом смотря на девушек, которые это сказали.       Сказать, что Чонин был в ахуе, ничего не сказать.       А остальные ребята рядом с ним будто бы совсем не были хоть сколько-нибудь удивлены происходящим…       Оторвавшись от губ своего парня, Сынмин лишь показал средний палец толпе, затем сел и отвернулся к сцене.       — Что это сейчас было? — в недоумении, но с довольной ухмылкой спросил Хёнджин, приземлившись на свободный стул рядом с Кимом и по-хозяйски нежно обняв его за плечи.       — Мне просто не понравилось, что сказала та курица, думающая, что своим вырезом, из которого чуть ли не выпадают сиськи, привлечёт чьё-то внимание. Такая наивная, — закатив глаза, возмутился Сынмин.       — Не злись на неё, Мини, — успокаивающе погладил его по плечу Хван. — Она же просто думает, что мы кучка типичных гетеро… Да и не пристало тебе, старому лорду, на глупых детей обиду держать…       — Ты старше меня, Хёнджин! — голос Сынмина прозвучал ровно и гладко, точно лезвие лучшего рыцарского меча.       — Прости-прости! — неловко засмеялся Хёнджин, крепче прижимая к себе своего мрачного, как грозовая тучка, парня. — Но ведь я прав?       — Прав, — уже спокойнее вздохнул Ким и положил голову на плечо старшего. — Кстати, пожалуйста, Джини, следи за своей речью, мы же не в девятнадцатом веке всё-таки.       — Хорошо, Ваше Благородие!       — Хёнджин! — тычок локтем от Сынмина действительно может быть опасным для жизни. Даже для жизни Хван Хёнджина.       — Понял, — незаметно потирая ушибленный бок, с ласковой улыбкой кивнул Хёнджин.       — А что у Ча-а… ой, у них кто-то есть уже? — осторожно вмешался в их перепалку Чонин, кивая на троих ребят на сцене.       — У двоих точно, это Хан и Чан… — ответил вместо парочки сидящий рядом Минхо, но договорить ему не дал вышедший на сцену директор, что уже объявлял о начале концерта.       «Получается, у Чана уже кто-то есть?» — спрашивал сам себя поникший Чонин, он не спускал глаз с Чана всю их первую песню. Вторую песню парень почти полностью пропустил мимо ушей, продолжая вариться в своих мыслях, догадках и давящем чувстве разочарования.       — Ну и зачем ему я, если он уже с кем-то встречается! — бубнил себе под нос Ян.       Крис, может быть, и услышал бы слова Чонина, но даже прекрасный слух не поможет, когда орёт музыка, а вместе с ней почти тысяча учеников и фанатов…       Примерно в середине очередной песни Хан подошёл к краю сцены и помахал своим друзьям, но девушки, скачущие позади них, самоуверенно решили, что эти знаки внимания адресованы исключительно их прекрасным персонам, и принялись доказывать это одна другой, точно сёстры Золушки на балу у принца:       — Я же сказала, он с меня глаз не спускает, — писклявым голосом проговорила старшеклассница Унсо. Эта фраза, к сожалению, была услышана ребятами, и поэтому Феликсу пришлось изо всех сил держать Минхо, чтобы по его вине не умерли глупые дети… Спасибо молниеносной реакции Ли младшего.       — Оно того не стоит Минхо, она же не зна-а-а-ает, — протянул Феликс, едва успев поудобнее перехватить руки вырывающегося Минхо прежде, чем он успел бы сбросить с себя хватку младшего. А спустя долгую секунду раздумий Минхо хищно ухмыльнулся Феликсу и медленно повернул голову к девушке, с серьёзным видом проговорив:       — Если я ещё раз увижу или услышу из твоего поганого рта хоть слово по поводу моей Белочки, твои внутренности раскрасят белые стены в моей комнате. Я понятно выразился? — чёрные, как смоль глаза Минхо вдруг стали цвета расплавленного золота и наверняка были бы красивыми, если бы не смотрели на девушку так угрожающе, что та в ужасе покачала головой и выбежала из зала, протискиваясь между фанатами.       Ян не замечал ничего, что происходило вокруг. Теперь он ждал разговора, а все его мысли кружились только вокруг приставучего Бана.       Музыка начала стихать, выступление закончилось. Чонин всё так же сидел и смотрел в одну точку, пока об его ногу не споткнулся Феликс, что побежал к спустившемуся со сцены Чанбину.       — Прости-и-и, Чонин-а, — крикнул он, запрыгивая на Со.       К Яну подошёл Крис, и они молча направились к выходу из зала под взгляды остальных парней.       — Я это, кхм, только что понял, что проебался, — потирая глаза, начал Минхо, оглядев оставшихся ребят расфокусированным взглядом. — Перед началом концерта Нини спросил: кто из вас в отношениях. И меня перебил директор, когда я начал говорить имена.       — Ну и что? — нетерпеливо поторопил его Чанбин.       — А то, что я, блять, твоё имя не договорил, — обречённо вздохнул Минхо. — Я сказал Чан… и, сука, директор начал говорить. Я прям увидел расстроенный взгляд Чонина… Я хотел сказать «Чанбин», а получилось…       — Да что за?! — эмоционально вскрикнул Феликс.       — Ладно, я думаю, они сейчас разберутся, — успокоил всех Со. — Чан так просто от него теперь не отстанет.       Чан, осторожно взяв Чонина за руку, вёл его к выходу из школы, но стоило им только спуститься с лестницы, как Ян вдруг вырвал свою руку из горячей ладони Чана:       — Я знаю, где здесь выход, не надо меня тащить.       — Почему ты с моими друзьями говоришь спокойно, а как со мной говорить, так ты превращаешься в язву? — спокойно спросил Чан, покорно отпустив руку младшего.       — Твои друзья не таскают меня за руку по школе у всех на виду.       — А что в этом такого? Почему я не могу держать тебя за руку?       — Я гей, — заявил Ян так, будто это короткое предложение объясняло вообще всё на свете.       — И что? — когда же Чан уже научится с полуслова понимать все мысли и загоны этого чудо-мальчика?       — И у тебя уже есть человек, с которым ты можешь так ходить, — Чонин воинственно скрестил руки на груди и демонстративно отступил на шаг.       — Ты о чём? Какой человек? — если раньше Крис просто чего-то недопонимал, то теперь растерялся окончательно.       — Вы хотели рассказать мне что-то? — напомнил Ян, снова вернув официальный стиль речи. — Я вас слушаю.       — Пошли хотя бы в кафе зайдём? — неуверенно предложил Чан, запустив пятерню в свои высветленные кудряшки.       — Хорошо, — кивнул Чонин и добавил деловым тоном, — но это ничего не меняет.       — Как скажешь, — пожал плечами Чан, про себя в очередной раз гадая, в какую же сторону унесло тараканов Чонина.       Они зашли в простое, но милое кафе. Столики стояли рядом с каждой стеной, и несколько барных столиков заполняли пространство в центре. Стены разноцветным неповторимым узором покрывали самые разные рисунки, как оказалось, это рисовали постоянные посетители, если хотели.       Около кассы стоял стенд с фотографиями покупателей и их творений. На одной из них Ян заметил знакомые лица, а на стене был нарисован волк.       — Это я нарисовал, — с гордостью сообщил Чан, подойдя со спины, он осторожно положил руку на плечо Чонина. — Пошли, сядем, я заказал пирожное и кофе, ты не против?       — Нет, но я сам заплачу за себя.       — Я уже всё оплатил, просто в следующий раз угощать будешь ты, — подмигнув младшему, Чан направился к столу, над которым был изображён тот самый волк с фотографии.       — Я сейчас подойду, — развернувшись на пятках, Ян направился в туалет. — В смысле «в следующий раз?»       — Ага, ну мы же не последний раз видимся, верно? — крикнул ему вслед Чан и достал из кармана джинс уже минуту вибрирующий телефон, на экране которого высветилось «Кошкомальчик» и Чан нажал «принять вызов».       — Да, Минхо, что случилось? — Бан помолчал секунду и ответил: — Он сейчас в туалете, в каком смысле ты «проебался»? — снова пауза. — А-а-а, так вот почему он сказал, что у меня кто-то есть. Хорошо, что ты предупредил, буду иметь это в виду, — ещё пауза, пока Чан слушал очередной вопрос. На этот раз, кажется, от Хана, затем ответил: — Мы в нашем кафе, — молчание. — Да, всё именно так. Рисунок ему понравился, — снова пауза. — Да, сам в шоке, — ребята по ту сторону телефона говорили ещё что-то, но Чан прервал их, заметив неуверенно идущего в его сторону Чонина. — Ладно, пока, обсудим позже.       Увидев, как Чан мило улыбается, разговаривая с кем-то по телефону, Чонин пришёл к самому очевидному в этом случае выводу, который сам собой слетел с его губ едва слышной бесцветной фразой:       — Видимо, он говорит со своей девушкой…        Опустив голову, Ян сел за стол, твёрдо решив ничего не спрашивать у Чана, ведь личная жизнь старшего не касается Чонина, и он вообще не имеет никакого права в это лезть.       Но вопросов задавать и не пришлось, потому что Чан ответил на них раньше, чем Чонин успел задать хотя бы один из накопившейся в его голове куче:       — Минхо звонил, — убирая телефон, с той же, уже почти привычной Яну доброй улыбкой сообщил Чан и внимательно посмотрел на младшего.       — Так почему ты хочешь помочь? — моментально перевёл тему Чонин, силясь скрыть облегчённый выдох за глотком кофе. — Я настолько жалок, что тебе захотелось присмотреть за мной?       — Это не так, — Бан вмиг стал серьёзным. — Просто я увидел, что толпа налетела на одного парня и…       — И тебе стало меня жалко? — нетерпеливо подсказал Ян с неприкрытым ядом в голосе.       — Нет, мне стало жалко их, — спокойно покачал головой старший и принялся объяснять: — Видимо, по одному они ничего не могут, хах! — уголок его губ пополз вверх в злой усмешке, которая тут же превратилась в светлую улыбку, стоило Чану только встретиться глазами с Чонином.       — Хорошо, а зачем пришёл в школу? — продолжал допытываться младший.       — У меня практика там была, не забывай. А если ты про руку, там всё ещё проще. Не сам же ты себя порезал, мне стало интересно, кто этот жалкий человек и почему это всё с тобой происходит.       — Я уже сказал, почему это происходит, — напомнил Ян.       — Ну, гей ты, и что дальше? Все, с кем я общаюсь, такие же, и я тоже. Правда, они все друг с другом встречаются, один я остался… но не в этом суть.       — Но Минхо-хён сказал, что у тебя кто-то есть… — растерянно выдал Чонин.       — Я тебе сейчас всё объясню, — засмеялся Чан, и правда, начал объяснять. — Смотри: Хёнджин с Сынмином, Хан с Минхо, Чанбин с Феликсом. Понял теперь?       — А-а-а, — понимающе пропел Чонин, хлопнув в ладоши так громко, что кассир предупреждающе покосился на их столик.       — Так что же произошло с тобой сегодня, почему ты был в крови? — спросил Чан, рассматривая Чонина, что болезненно потирал раненую ладонь в месте, где от сильного хлопка немного отошла короста. — Я понял, что ты поцарапался, но мне интересно, как это произошло и что с рукой сейчас.       Чонин рассказал, что ударился об гвоздь, когда его толкнули. Усугубило положение то, что когда его выкинули из класса, он упал на раненую руку. Подняв рукав рубашки, Ян показал старшему глубокий порез от локтя, что кончался только на середине его ладони.       Чан сделал глубокий вздох и прикусил язык. Запекшаяся кровь уже корочкой покрывала рану. Рукав самой рубашки был испачкан засохшими тёмно-бордовыми пятнами крови и свежими ярко-алого цвета. Чан смотрел на это с невыносимой жаждой. Запах раскрылся, когда Чонин решил почесать немного рану, и только образовавшаяся короста содралась, и из-под неё потекла тоненькая струйка крови. Чонин протёр кровь пальцем и сунул его к себе в рот, а Чан с этого выпал окончательно, и теперь в его мыслях Ян сидел на нём и слизывал с его шеи капли алой жидкости…       Чонин обратил внимание на побледневшую кожу старшего и на то, как внимательно Крис наблюдал за ним всё это время, а его взгляд был каким-то… голодным? Глаза его наливались ярко-красным цветом…       Ян осторожно потряс Чана за плечо:       — Всё хорошо? Или ты боишься крови?       — Всё нормально… — рассеяно ответил Бан, несколько раз быстро моргая, будто бы приходя в себя. — Надеюсь, мы будем дальше общаться, раз всё разъяснили, да? — с неприкрытой надеждой спросил он.       — Только, пожалуйста, не надо мне надоедать, ладно? — тяжело вздохнул Чонин, будто уступал младшему брату конфетку. — Пиши или звони в меру. Если я не отвечаю, значит, занимаюсь и смогу написать позже, не надо сразу прибегать ко мне.       — А если что-то серьёзное?       — Не надо!       Вышли они из кафе уже вечером. Чонин согласился, чтобы его проводил Чан, так как до дома было далеко, а телефон, как на зло, разрядился. Предатель! Короче, было бы скучно идти одному… (а может это и не единственная причина, просто кто-то ещё не готов признать остальные…)