Минхо разбудил Джисона рано утром, уже одетый и принявший душ. Солнце только начало всходить, и комната была наполнена холодным голубым светом. Джи потер глаза и уставился на размытую фигуру Минхо.
— Доброе утро. — Проворчал младший, вытягивая ноги.
Хо рассмеялся и взъерошил его волосы.
— Доброе утро, — Прошептал Минхо, чтобы не разбудить Хёнджина или Феликса, — Принимай душ и собирайся, я приготовлю завтрак.
Хёнджин что-то пробормотал во сне, и Джисон, поднимаясь с кровати, старался не задеть его.
Пол в душевой был усыпан песком к тому времени, как Хан закончил. Он смыл его с волос, под ногтями, между пальцами ног и в завитке уха. Даже в его серьгах и ожерелье между серебром застряли песчинки.
Джисон не стал включать вентилятор и позволил комнате наполниться паром. Зеркало запотело, и парень не мог видеть свое отражение, пока сушился и одевался. После долгого пребывания в плавках было странно надевать нормальную одежду.
Когда Джи спустился на кухню, Минхо разговаривал по телефону, прижимая плечом аппарат к уху, а руками намазывал абрикосовый джем на тост. Джисон сел за стол, обмотав плечи полотенцем, чтобы мокрые волосы не намочили рубашку.
— Поезд у нас примерно в одиннадцать тридцать, — Сказал он в трубку, — Потом нам придется пересесть на другой, и мы будем в городе к часу, если поезд будет опаздывать, как это обычно бывает.
Минхо положил тост на тарелку и подтолкнул ее в сторону Джисона. Хан с благодарностью взял его.
— Нет, бабуль, мы будем у горы в двенадцать тридцать.
Абрикосовый джем на вкус был как лето. В первый день они купили немного на рынке, а на следующий день вернулись и купили еще семь банок. Джисон положил одну банку в сумку, чтобы отнести маме.
— О, бабушка, я возьму с собой друга, хорошо?
Джи ерзал на своем сиденье. Он не хотел быть помехой.
— Да, мы уже купили билеты. Ага. Хорошо, тогда увидимся.
Ли положил телефон в карман и обошел стол, чтобы сесть рядом с Джисоном.
— Она очень хочет с тобой познакомиться. — Улыбнулся Минхо и взял кусочек тоста.
Остальные проснулись вовремя, чтобы попрощаться с ними. Феликс крепко обнял Джисона, а Сынмин погладил его по голове и сжал руку. Чан все еще выглядел полусонным и, как только они сошли с крыльца, сразу же лег обратно в постель. Хёнджин проводил их до автобусной остановки и помог Хану донести его сумку. Они были слишком сонные, чтобы разговаривать, и просто шли молча, наслаждаясь запахом соленого воздуха. Минхо шел впереди и вел их за собой. В отличие от Чана, он не оглядывался через плечо, чтобы проверить, идут ли они за ним, а просто шел вперед, доверяя им, что ребята не отстанут.
Хёнджин подождал с ними, пока не пришел автобус, и крепко обнял обоих. Его руки задержались на хановых плечах. Джисон прижался к нему так же крепко и удивлялся, почему Хван так боится его отпустить. Джисон яростно махал ему из автобуса, а Хёнджин смеялся с тротуара и махал в ответ, пока его фигура не скрылась вдали.
В автобусе было довольно пусто, единственными пассажирами были несколько местных жителей, направлявшихся на работу, и пара туристов, которые встали неоправданно рано. Минхо снова позволил Джи занять место у окна, и младший прислонил голову к стеклу, глядя на проплывающий мимо мир.
Сиденья в этом городском автобусе были намного меньше, чем в том, на котором они ехали из города в город, и Хо плотно прижался к Джисону. Их сумки лежали у их ног, засунутые в крошечный промежуток между сиденьями. Джисон подтянул колени, чтобы дать им место.
— Разбуди меня, когда мы приедем на станцию, малыш. — Зевнул Минхо и положил голову на плечо младшего.
Джи поцеловал парня в макушку, не позволяя себе думать о том, что он делает.
— Конечно, милый.
Молодая женщина, сидевшая через пару рядов позади них, пробормотала под нос "милый". Джисон сделал вид, что ничего не услышал, хотя на его щеках появился слабый румянец.
Поездка на автобусе была недолгой, и вскоре Хан уже тряс Минхо, вытаскивая его из автобуса на вокзал. Ли сонно прижимался к нему, опираясь большей частью своего веса на плечи младшего. Джисон, спотыкаясь, вышел из автобуса, с трудом удерживая свой вес поверх всех их сумок. Водитель автобуса проводил их легким взглядом, когда они выходили из автобуса: им потребовалось в четыре раза больше времени, чем нужно, чтобы наконец выйти на тротуар.
Автовокзал оказался больше, чем ожидал Джи. Не такой большой, как главный вокзал города, но все же значительный. Люди в деловых костюмах уверенно шагали по каменному полу, чувствуя, что время на исходе, уворачиваясь от групп бродячих путешественников с разбросанным вокруг багажом. Вместо голубей, летавших над головой, на стропилах сидели чайки, которые срывались вниз, как только им бросали еду.
— Тебе нужно проснуться, — Ворчал Джисон, слегка встряхивая Минхо, — Я не знаю куда идти. — Его руку начало сводить судорогой от того, что он нес оба багажа.
Хо застонал, но встал сам и протянул руку, чтобы взять свой багаж. Джисон с благодарностью отдал ему его.
Несмотря на относительно простую схему, Минхо и Джисон умудрились заблудиться, четыре или пять раз обошли станцию, прежде чем нашли свою платформу, быстро съев полчаса ожидания. Ли открыл билеты на своем телефоне и показал их уставшему охраннику, который даже не удостоил их взглядом, прежде чем пропустить в поезд.
В вагоне было очень пусто. Хан предположил, что мало кто хочет ехать из одного крошечного городка в другой. Они заняли свои места, и Минхо поднял их сумки, чтобы положить на багажные полки, поддразнивая младшего по поводу его роста, хотя он был всего на пару сантиметров выше. Джисон высунул язык и плюхнулся на сиденье. Хо занял место напротив. Он нервно двигался, его рука танцевала и постукивала по поверхности стола между ними.
Джисон протянул руку, чтобы успокоить Минхо, но тот вздрогнул от его прикосновения и убрал руку к себе на колени.
— Прости. — Покраснел Хан и отказался от своего предложения. Он знал, что Минхо не любит, когда люди вторгаются в его личное пространство, и еще меньше любит, когда его трогают без предупреждения, но Джисон не думал, что это относится к нему. Кожа Минхо стала настолько знакомой, что он чувствовал себя как дома.
Старший рассмеялся, как ни в чем не бывало, и убрал руку. Джисон больше не протягивал руку, а Минхо не встречался с ним взглядом.
Его тревожное настроение сохранялось на протяжении всей поездки, пальцы постоянно постукивали и дергали одежду и волосы. Джи наблюдал за тем, как Минхо смотрит в окно, казалось, не замечая, как его тело выдает его нервозность. Джисон не привык, что Минхо можно так легко понять.
— Ты в порядке? — Спросил наконец Джи, снимая наушники. Минхо вскочил и оторвал остекленевшие глаза от окна.
— Да. — Голос Ли слегка дрожал. Парень был хорошим лжецом, но сегодня Джисон видел его насквозь. Может быть, Минхо и не пытался скрыться.
— Я не хотел причинить тебе неудобства, когда просил поехать, — Пробормотал Джисон, — Я попросил, не подумав. Ты не должен был чувствовать давление, чтобы сказать "да".
Минхо покачал головой.
— Ты не давил на меня. Я рад, что ты здесь. Возвращение... Это просто очень трудно.
Он встретился взглядом с Джисоном впервые с момента посадки в поезд, и Джисон увидел, как Минхо на самом деле напуган.
— Ох, милый... — Хан протянул руку, и Минхо понял, что он ее держит. Кончики пальцев старшего были холодными.
Сначала Хо молчал. Он положил голову на стол и крепко сжал джисоновы руки. Тени, отбрасываемые деревьями за окном, мелькали по острому разрезу его лица. Они казались почти живыми на его коже.
— Я не был хорошим человеком, когда жил там, — Прошептал Минхо, все еще прижимаясь щекой к пластику, — Я боюсь, что он тебе не понравится.
Слова тяжело упали в безмолвном воздухе. Ритмичный щелчок колес по рельсам ничуть не уменьшал их тяжести.
Джисон отпустил руки Минхо и провел кончиком пальца по профилю его носа, прослеживая красоту, которую он так долго не мог распознать.
— Мне нравится, какой ты сейчас, неважно, каким ты был.
Ли смотрел в глаза младшего. Его взгляд отчаянно цеплялся за Джисона, умоляя его о чем-то, о чем-то, что Джисон не знал как ему приподнести.
— Но что, если мне придется снова стать им? — Прошептал он сокрушенно, и Джи прижал его к сердцу, — Что, если я вернусь к тому, кем всегда был? Что если я никогда не менялся? Что если я всегда был именно тем, о ком все говорят? Мне не нравится, кем я был, я не готов снова стать им!
Хан погладил скулу Минхо, ласково наклонив голову в сторону.
— Ты им не будешь, я обещаю.
— Ты не можешь этого обещать, Джисон. Ты не знаешь, каким я был. Я был, я и есть монстр. Я причинил боль стольким людям!
— Минхо, каждый делал то, о чем жалеет, то, за что не может себя простить, но это не делает нас монстрами, это делает нас людьми. Ты был молод, но ты вырос. Ты не плохой человек, и никогда им не был.
Поезд выехал из-за деревьев, и лицо Минхо оказалось под солнечным светом.
— Ты уверен? — Настороженно спросил Ли, широко раскрыв глаза и сжав челюсть. Под острыми углами его лица Джисон разглядел ребенка, которого слишком быстро заставили повзрослеть.
— Конечно. — Джи широко улыбнулся и показал Минхо два больших пальца вверх. Старший рассмеялся, но Хан хотел бы, чтобы у него лучше получалось утешать людей не юмором, а чем-то другим. Это было недостаточно искренне. Он так много хотел бы сказать Минхо, но не мог найти слов, чтобы не показаться глупым.
Ты удивительный. Твое сердце испещрено шрамами, но оно по-прежнему сияет рубином в твоей груди. Я знаю, ты притворяешься, что люди тебе безразличны, но когда ты думаешь, что мы не смотрим, мы видим твою мягкость. Мир не был добр к тебе, но ты, кажется, находишь только ответную любовь. Ты самый близкий ангел из всех, кого я встречал, и самый далекий от монстра. Я бы хотел, чтобы ты это увидел.
— Я не собираюсь судить тебя по твоему прошлому. — Искренне сказал Джисон, и Минхо благодарно кивнул.
Хан не мог найти слов, чтобы сказать это по-другому.
***
Поезд прибыл на станцию немного раньше назначенного времени, и Минхо с Джисоном были вынуждены бежать по камням, чтобы успеть на следующий. Минхо рассмеялся, когда сумка Джи зацепилась за столб, в результате чего Джисон упал на землю. Он остался невредим и смеялся вместе с ним. Он был просто счастлив, что Минхо отбросил свои заботы, пусть даже на мгновение.
Второй поезд был меньше, он больше напоминал поезда метро в городе, хотя был значительно старше и окрашен в красивые цвета, которые выцветали под солнечными лучами до пастельных. Бедное транспортное средство с трудом поднималось в гору, стонало в глубине своего брюха, как будто каждый миг мог стать для него последним. Сначала Джисон был обеспокоен, но Минхо заверил его, что это нормально и что поезда надежны, какими бы старыми они ни казались.
Ханово сиденье было обращено от окна, и он повернулся в нем, усевшись на колени и глядя на проплывающие мимо пейзажи. Перед ним расстилалось прекрасное зеленое море, холмы и долины были похожи на вздымающиеся волны. Изредка проезжавшие мимо овцы поднимали голову, и Джисон махал каждой из них рукой.
— Хватит вести себя как ребенок. — Отругал его Минхо, и младший высунул язык. Молодой человек в поезде позади Ли, который наблюдал за Джисоном с забавным наклоном головы, хмыкнул в рукав.
Удивление Джи несколько поубавилось из-за мрачного настроения Минхо. Чем дальше они поднимались в горы, тем более квадратной становилась осанка Хо. Он сидел, как тигр, готовый наброситься, а его глаза наблюдали за тем, кто перед ним, как у хищника, выискивающего добычу.
— Чувак, расслабься. — Джисон положил руку на плечо парня и перевел на него опасный взгляд. Хан вспомнил, каким страшным мог быть Минхо, когда хотел.
Минхо, казалось, распознал легкий страх на лице Хана, и его глаза снова смягчились.
— Прости, — Пробормотал он, проводя рукой по волосам, — Я должен быть начеку. Я уехал с дурной кровью, а люди долго хранят обиду там, где мир движется медленно. Никогда не знаешь... — Он замялся, — Прости, я не хотел тебя напугать.
— Не волнуйся, — Сказал Джисон, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно, — Ты меня не напугал.
Минхо вздохнул,
— Ты обещал, что мне не придется становиться тем, кем я был, но, возможно, мне придется немного притвориться, ты не против?
— Я в порядке, если ты в порядке. — Джи улыбнулся, а Минхо снова вздохнул.
Минхо, казалось, закончил разговор и вытащил свой телефон. Хан не возражал. Он был единственным ребенком и после семнадцати лет практики чертовски хорошо умел развлекать себя сам. Он играл с собой в игру, в которую играл с мамой, когда был достаточно взрослым, чтобы помнить об этом, и у нее было больше свободного времени. Они совершали однодневные поездки по городу и угадывали подробности об окружающих их далеких людях. Джисон не раз попадал в неприятности за то, что слишком громко и с большим количеством нелестных прилагательных описывал физические особенности пассажиров.
Проще было играть в его голове. Он мог говорить все, что хотел, о людях рядом с ним, и никто никогда об этом не узнал бы. Если только они не умели читать мысли, но теперь Джисон знал, что это маловероятно.
Пожилая женщина, сидевшая напротив них, слюна стекала по ее подбородку, когда она засыпала в руку, на самом деле завершала последнюю остановку в своем мировом турне с редкими чайными ложками. Она потратила на поездку весь свой пенсионный фонд, когда было объявлено, что покупатель приобретет пятнадцать самых бесценных предметов утвари, и они больше не будут выставляться.
Джисон покачал головой, недовольный собственными грезами.
Молодой человек недалеко от него, тот, что наблюдал за Джисоном и Минхо, на самом деле был секретным агентом. Его наняли следить за парой преступников, укравших бесценные драгоценные камни и богатства, но он перепутал описания и вместо этого стал следить за ними.
Так-то лучше, подумал Хан. Его маме это понравится. Мужчина поднял на него глаза, и Джисон быстро отвел взгляд, переходя к следующему персонажу.
Маленький ребенок, сидевший в начале вагона, на самом деле был сказочным принцем, которого волшебным образом перенесли в другую реальность, где он был в безопасности от зла, грабившего его королевство. Когда он достигнет совершеннолетия, то вернется в свое измерение, где спасет свой народ и займет свое законное место на троне.
Женщина тихо говорила по телефону - Джисон прервал ход своих мыслей. Молодой человек, сидящий в соседнем вагоне, снова смотрел на них. На этот раз по коже Джи поползло что-то неприятное. Они не делали ничего интересного. Минхо просто пролистывал свой телефон, а Джисон молча сидел в сторонке.
Молодой человек откровенно пялился, только часто опускал глаза на телефон, пытаясь скрыть это. Его темные волосы и кепка отбрасывали тень на резкие черты лица, отбрасывая его личность в темноту. Младший вздрогнул под пристальным взглядом.
Что-то было не так.
***
Прошло много времени с тех пор, как Минхо вернулся к своей бабушке.
Воспоминания, давно похороненные Ли, будоражили его грудь, раскрываясь и поднимаясь на поверхность. Они казались тяжелыми в его сознании, словно горсти темного песка, отягощающие сердце. Руки чесались, фантомная боль от разбитых костяшек кусала его нервы. Со временем руки Минхо стали красивыми и мягкими.
Горы стояли молча и грозно, ожидая его прихода, они ничуть не изменились, но Минхо забыл, как величественны они были и как высоко стояли. Хо был во власти их воли. Медленный ход поезда ощущался неохотно и нерешительно, словно он тоже предпочел бы не приезжать.
Минхо пытался отвлечься, просматривая смешные кошачьи видеоролики, хотя они с трудом загружались из-за слабого интернета. Он надеялся, что женщина, живущая в соседнем доме, не забывает кормить Суни, Дуни и Дори. Он знал, что не стоит слишком беспокоиться. Его кошки громко мяукали, когда их не кормили, и беспокоили ее до тех пор, пока не были довольны.
В верхней части экрана появилось уведомление.
— Чан прислал сообщение. — Сказал Минхо Джисону, перефразируя текст, — Он говорит, что они в автобусе и что позади них есть мужчина, который не перестает храпеть.
Джи ничего не ответил.
Минхо поднял глаза от своего телефона.
Лицо младшего побледнело. Детское возбуждение исчезло, сменившись тревожной усталостью, что сразу же насторожило Минхо. Джисонова рука крепко сжимала подол рубашки, костяшки пальцев побелели. Его взгляд был устремлен куда-то за плечо Минхо, язык нервно щелкал по нижней губе, привлекая внимание.
— Не оборачивайся. — Нервно прошептал Джисон, не двигая ртом. Хо пришлось физически сдерживать себя, чтобы не повернуться и не проследить за взглядом Хана.
— Что такое? — Медленно спросил он, положив телефон лицом вниз на колени.
— Без паники, — Начал Джисон, — Но за нами кто-то следит.
Кровь прилила к венам Минхо. Это было не тем местом, где то, что на него смотрят, может означать что-то хорошее.
— Джисон, — Серьезно сказал Минхо, его голос был глубоким и тихим, — Не смотри ему в глаза. Не смотри в ответ.
Глаза Джи расширились, и он убрал руку со стола к себе на колени. Старший снова вспомнил о своей покорной невинности.
— Прости.
— Не стоит, — Минхо заставил себя улыбнуться, — Я просто оберегаю тебя.
— Как он выглядит? — Спросил Хо, откинувшись назад в попытке сохранить непринужденную позу.
Глаза младшего снова метнулись за спину Минхо.
— Не смотри. — Тихо предупредил тот.
— Молодой, может, лет двадцать.
Возраст банды.
— Черные волосы, — Продолжал Джисон, — Острая челюсть, красивый, я думаю. — Он слегка покраснел при последнем утверждении. Они оба проигнорировали это.
— Он что-нибудь носит с собой?
— Рюкзак и телефон.
— Какие-нибудь татуировки?
— Ни одной, которую я мог бы увидеть отсюда.
— Как далеко?
— В другом вагоне. Он смотрит через дверь.
— Он все еще смотрит?
Глаза Джисона снова замерцали, и на этот раз Минхо позволил себе это.
— Да... Он смотрит... — Хан сделал паузу.
— Что? — Минхо постарался не сорваться.
— Он выглядит грустным... Черт, он идет! — Джи застыл, его глаза расширились,
— Что?! — Ли шипел.
— Он, блять, идет к нам. — Прошептал Джисон. Он был в панике, спотыкаясь о слова.
— Малыш?
Минхо обернулся, и весь мир замедлился.
Силуэт мужчины светился в лучах солнца за его спиной, а его глаза, скрытые за черными волосами, блестели от слез и воспоминаний. Глаза, которые были настолько знакомы, что Минхо смог бы вычленить их из миллиардов, глаза, которые Минхо никогда не ожидал увидеть снова.
— Киву?
