Из тени

       То, что происходило в мире, лучше всего описывалось термином "информационная война". Подставы и интриги сменялись расследованиями и громкими выступлениями. Дворцы Даймё кипели от непрестанного потока переговоров. Политическая борьба развернулась не на шутку. Страны выставляли претензии, послы сажали глотки, доказывая прерогативу интересов своих сторон. Шиноби затаились в своих деревнях, ожидая судьбоносных решений правителей. Мир разрывался на кусочки и собирался заново.        На этом фоне начали происходить стычки между патрульными на границах. Расследования ничего не давали. Словно кто-то появлялся, устраивал диверсию и скрывался столь быстро, что даже анбу были не в состоянии поймать вредителей. Орочимару достаточно быстро сделал выводы, что у Акацуки появились ресурсы, позволяющие действовать одновременно в нескольких десятках точек мира. Саске прекрасно понимал, что эти ресурсы на самом деле колоссальны: стотысячная армия клонов Зецу сможет заменить каждого четвёртого в войсках Великих стран, не говоря уж о шиноби. Ситуация начала выходить из-под контроля.        Противостояние становилось всё ожесточённей, и в какой-то момент Орочимару предпочёл залечь на дно. Над таким хаосом был невластен даже его гений. И хотя Саске ещё пробовал увещевать его на продолжение противостояния, ничего не вышло. Даже безумец имеет инстинкт самосохранения. А Змей не просто так дожил до своих лет, даже будучи мировым преступником.        До восстановления Геньюмару оставалось два с половиной месяца, но уже сейчас сеннин начал сдавать. Он всё чаще застывал в раздумьях, сидя на своём троне, и в такое время его лучше было не беспокоить.        Пока в стране Звука было достаточно спокойно, однако и у её границ мелькали разные личности. Саске пришлось закончить с провокационной деятельностью и вернуться на базу.        Ещё одной причиной опасений Орочимару было то, что Акацуки вплотную занялись поисками его убежищ. А, учитывая их способности, выставить на защиту было некого. Итачи частично восстановил здоровье, но, по утверждению Кабуто, укрепления чакроканалов не произошло, а значит, Вечный мангекьё шаринган не пробудился. Да и Змей предпочитал видеть его как ценного пленника, а не боевую единицу. Саске же сеннин и вовсе запретил покидать базу без сопровождения, следившего за ним похлеще нянечек и не позволявшего выбираться в обжитые земли, поскольку, по мнению учителя, ученик был всё ещё слаб. Но было подозрение, что тут дело вовсе в другом, более прозаичном. Ведь те самые клоны, которых предложил вырастить младший Учиха, пока плавали в колбах, не превышая размеров утиного яйца.        Обеспокоенные происходящим в мире, Каге решили собраться на Конференции пяти теней. Пока война не объявлена, они могли себе это позволить.        Уже прошла середина лета, а канон, столь сильно изменённый действиями одного попаданца, всё не начинался. Каждый день юноша, отработавший отслеживание колец Акацуки до автоматизма, наблюдал за передвижениями противников, пытаясь предугадать цели Организации. К собранию Теней они наверняка что-нибудь устроят.        То, что Сасори и Дейдара направились на захват Казекаге, стало понятно после того, как пара Творцов, выйдя из страны Травы, двинулась на юг, всё больше заворачивая в пустыню.        Отдавать Гаару, сильного бойца и вероятного союзника, в лапы Акацуки совершенно не хотелось. К тому же, в предвоенной обстановке, когда у каждого Каге куча претензий к соседям, Казе с его спокойствием и рассудительностью может стать уравновешивающим фактором на грядущем заседании и сосредоточить внимание на основной угрозе. Так что, невзирая на приказ, самовольный Учиха выбрался с убежища, оставив вместо себя теневого клона. Он давно заметил, что при работающих глушителях Орочимару не способен его отследить, и временами этим втайную пользовался. Не вернуться он всё-равно не мог, поскольку Итачи оставался в лапах Змея, но вести свою игру — вполне.        Саске прихватил Кудоку и Карин, призвал ястреба, и они на всех парах двинулись на перехват. На границе страны Огня и Рек бывший корневик был ссажен, чтобы закупиться в ближайшем контрабандном магазине экипировкой, близкой к стандартной униформе песчаников.        Уже к вечеру юноша и девушка добрались до пустыни, и там красновласка смогла засечь чакру джинчурики однохвостого. До передвигавшегося по пескам отряда, насчитывающего более двадцати человек, они добрались за час до нападения.        Закрыв глаза, Саске смотрел через ястреба на окружающий пейзаж. Всюду барханы, раскалившиеся за день и даже не начавшие остывать.        Непонятно, как Акацуки вычислили песчаников, но они явно шли наперерез. По-видимому, Сасори знал, какой путь выберет Казекаге.        Вдали появились две точки. Учиха направил птицу в сторону садящегося солнца, чтобы скрыться в его лучах.        — Ты не собираешься предупреждать Казекаге?        — К сожалению, сейчас он меня не послушает.        — Но как тогда ему помочь?        — Похитить его из-под носа врага.        Предположение было призрачным, но вдруг всё пойдёт как по канону? И Дейдара возьмёт на себя Гаару, навязав воздушный бой. В таком случае удастся не светиться, подставив подрывника. Кукла, сделанная из подручных материалов и напоминающая человека, лежала у ног Саске.        Захватчики и их цель сближались. Наконец, песчанники заметили приближение врага, но пока заняли оборонительную позицию, пытаясь выяснить намерения. Интересно, если б они знали о разнице в силе, то сбежали? Хотя, нет, не тот тип людей.        Последние лучи солнца блеснули и погасли, уступая вечерним сумеркам. На югах всегда темнеет быстро.        Разговора Саске, конечно же, не слышал, но это и не было нужно. Гаара погнался за взлетевшим Дейдарой, а сопровождавшим перегородил пути Сасори, призвавший театр марионеток.        Пора занимать позицию.        Подрывник попытался пробиться сквозь тонны песка. Его маленькие бомбочки не могли причинить никакого вреда, и вскоре вокруг него образовалась песчаная тюрьма. Взрыв, очередная птица, оторванная рука. И, наконец, мегабомба, падающая на находящихся внизу союзников. Битва по канону, и это хорошо. Одновременно вокруг шара абсолютной защиты возникло несколько вспышек от мелких снарядов. И последняя уловка с пауками. Гаара из последних сил отодвинул многотонный щит от сражавшихся на земле и начал падать.        Ястреб Саске вошёл в крутое пике, обгоняя сову Дейдары. На адовой скорости Учиха словил шаринганом глаза блондина и создал иллюзию, что кукла и есть джинчурики, а Карин подхватила бесчувственного юношу, и они повернули на восток. Не стоит надеяться, что Сасори окажется идиотом и не проверит улов. Но пока кукловод окончит бой, два Творца будут спорить, и не исключено, что сражаться, у них будет время скрыться.        Гнали птицу всю ночь. А утром, сориентировавшись по карте и местности, они направились навстречу Кудоку.       ***        — Ты что, блин, взял?!! — Возмущению Карин не было предела. Она с брезгливостью разглядывала набор предоставленной одежды и не могла остановиться, понося Кудоку за его абсолютно отсутствующий талант.        — Ладно тебе, успокойся, — решил вмешаться Саске. Ему, как человеку, прожившему у Орочимару более двух лет, на внешний вид одежды было откровенно плевать, важна лишь функциональность.        — Нет, но это ж совершенно невозможно носить! Я же буду как проститутка!        Короткое кимоно кричаще-розового с длинными рукавами, расшитое светло-розовыми цветами, и вправду закачивалось на уровне бёдер, прикрывая самое сокровенное лишь на несколько сантиметров. Широкий вырез наверху компенсировался топом с высоким воротником. И, конечно, дополнялось всё это чулками крупной сеточкой.        — Угу, а я твой сутенёр, — отшутился Учиха.        — У тебя хотя бы маска и капюшон.        — Ох, Карин, я был бы счастлив, не знай никто меня в лицо.        Сам Саске оделся в чёрную безрукавку с запахом и удлинёнными полами, которую легко скинуть при активации второго уровня проклятой печати, закрепил катану слева на стандартную перевязь, а сверзу накинул плащ светло-песочного цвета с капюшоном. Маска из ткани закрывала нижнюю половину лица. Наручи же скрыли фуины и браслеты Змея. Штаны у него и до этого были стандартные, а запасные сапоги с закрытыми носами он всегда хранил в одной из печатей.        — И почему ты не согласился использовать хенге?        — Его легко сбить. А материальную маскировку удерживать не нужно.        — А что ты с ногтями делать будешь?        Юноша показательно натянул перчатки.        Как выяснилось, ногти Акацуки вовсе не красили. Да и представить невозможно, чтобы матёрые преступники старательно мазюкали кисточкой по ногтям. Цвет на деле менялся из-за ношения колец. Каким-то образом образовывавшаяся связь с Гедо Мазо изменяла оттенок, делая его всё темней и темней, так что уже через несколько дней ношения перстня Саске стал обладателем готических ногтей. У Итачи же они, наоборот, светлели, хотя и крайне медленно.        — Пожалуйста, одень то, что принёс Кудоку, и сделай поярче макияж. А беспокоиться об открытых ногах тебе не стоит: пока большинство мужчин будет смотреть на них, о раскрытии твоей личности никто и не подумает.        Девушка зарделась от столь специфичного комплимента, подхватила шмотки и умотала в кусты.        — И как ты умудрился такое выбрать? — спросил Саске скорее воздух, чем напарника. И так было понятно, что выбирать девушкам платья ему раньше не приходилось, и вкусы таковых совершенно не учитывались.        Кудоку, также завершивший свою маскировку, лишь пожал плечами:        — Оно показалось мне наиболее милым. Кто ж знал, что она так отреагирует.        За кругленькую сумму он также достал повязки с эмблемой Песка. Учиха повесил свою на пояс, корневик — повязал на голову, а третью пока оставили лежать на видном месте. К проникновению на собрание Каге они подготовились.        Через двадцать минут Карин вернулась. В этом облике узнать её было бы затруднительно. Саске осмотрел её удовлетворённо и попросил:        — Можешь восстановить Гаару?        — Конечно.        Как только юноша открыл глаза, брюнет подправил его воспоминания. Теперь тот думал, что в его сопровождении изначально было на три человека больше, но после нападения Акацук отряд разделился, и остальные прикрыли их отход.        Конечно, такой способ внедрения далеко не идеален, поскольку гендзюцу — не Котоамицуками, и при возникновении логических нестыковок его быстро раскусят, но пока Гаара сосредоточен на предстоящем собрании, и при соблюдении предосторожностей всё должно пройти гладко.        Продвижение к стране Железа было сложным. Мало того, что они завернули восточнее, чтобы запутать следы, так ещё и Организация мобилизовала все возможные ресурсы для их перехвата. Поддерживать сокрытие чакры приходилось беспрестанно.        На третий день побега ранним утром Саске перенесло обратным призывом. И хотя юноша, даже будучи сонным, успел сгруппироваться и приземлиться на три конечности, его тут же обвила огромная гадюка, а клыки застыли в нескольких миллиметрах от шеи. Осторожно подняв голову, Учиха увидел своего клона, обвитого коброй Боа. Ясно, почему не было предупреждения. Змей, сидевший на своём троне, обыденным тоном поинтересовался, отчего его ученик решил действовать независимо от предписаний, и пришлось долго доказывать, что спасение Гаары необходимо хотя бы для того, чтобы увеличить вероятность мирного урегулирования конфликта меж Великих стран. После долгих споров сеннин, махнув рукой, сказал, что о его стиле мышления они поговорят чуть позже, и что по окончании собрания учитель будет ждать своего ученика вместе с джинчурики в стране Травы. Вступать в открытые бои с членами Организации Орочимару также запретил.        После пересечения границы между Водопадом и Железом стало особенно сложно. Разозлённые акацушники ходили чуть ли не толпами, контролируя все возможные перевалы в этой гористой стране. Их даже не смущали местные самураи. И проскользнуть мимо получилось только накануне собрания, когда на обнаглевших нукенинов вышел целый отряд воинов, вступивших с ними в смертельную схватку.        К началу конференции Гаара опоздал.        До Санро оставалось около трёх километров, когда Саске решил отделиться от группы.        — Ты с нами не пойдёшь? — не подумав, ляпнула Карин.        — Хочу посмотреть, где обосновались Акацуки, и немного с ними "поговорить".        Это была одна из причин. Но не она являлась главной. Соваться к пяти Каге, окружённым охраной из сенсоров и боевиков, он не хотел. Ещё не дошёл до того уровня безумия, когда бесстрашно лезут в пасть разъярённого тигра.        — Ты только будь поосторожнее.        — Постараюсь. Кстати, — сосредоточившись, Саске создал простенькую шпильку для волос из чакропроводника, которую передал куноичи, — для поддержки связи независимо от заглушек. Вдень её в причёску, чтобы один конец касался кожи. — Изумлённая девушка взяла украшение. Удивление возросло ещё больше, когда Узумаки поняла, что может ощущать через шпильку его чакру как свою собственную. Как только она проделала нужные манипуляции, юноша подметил одно из демаскирующих изменений — радужка её левого глаза стала фиолетовой. — Неплохо бы тебе опустить чёлку.        Пока девушка работала над собственной внешностью, Саске сосредоточился на возникшей связи. Неудовлетворившись эффектом, он создал ещё один предмет, на этот раз серьгу, которую вдел в мочку своего уха. Подключение улучшилось, и теперь он был уверен, что при желании даже сможет подслушать, что говорят Каге.        — Ладно, рассчитываю на вас, — кивнул Учиха друзьям и скрылся в листве.        Хорошо, всё же, что сейчас середина лета, и даже на такой местности есть где спрятаться.        Не став действовать второпях, Саске дождался, когда команда достигнет зала собраний и подсоединился для прослушки, оставив зрение для отслеживания ситуации снаружи.        На собрании Гаару встретили не очень-то дружелюбно.        — Появился... — скрипучий старческий голос, скорей всего, принадлежал Цучикаге.        — Приношу извинения за задержку. На меня напали Акацуки, — перешёл сразу к делу Казекаге.        — А поподробней? — это уже Цунаде.        Пересказ пройденного пути регуляно перебивался, уточнялись детали, возникали споры.        — Выходит, Организация настолько обнаглела, что сейчас её члены могут крутиться вокруг Трёх Волков, а мы их даже не замечаем? — возмущению Эя не было предела. Он готов был сорваться на уничтожение угрозы хоть сейчас.        — Спокойно, господин Райкаге, мы следим, чтобы никто из посторонних не смог сюда проникнуть, — примиряюще проговорил Мифуне.        — Да не в этом дело! — продолжал буйствовать беловласый великан. — Как можно было дойти до такой ситуации, когда отступники вторгаются в политику Великих стран и навязывают свои идеи! А мы ничего не предпринимаем! Мало того, кое-кто даже пособничал им в прошлом!        — Успокойся, Эй, — взяла слово Цунаде, — мы все, как можем, пресекаем их деятельность...        — Это вы-то пресекаете деятельность? Да ваши грёбаные Учихи разгуливают на свободе который год. Один из них возглавил Акацуки и похищает биджу!        — Мне жаль, что потомки столь славного рода ушли в отступничество, а младший к тому же стал лидером преступной организации. — Тут Саске замер и начал внимать каждому слову. Змей эту информацию скрывал, из каких-то своих побуждений. — Однако, не подозрительно ли то, что совсем недавно он был заодно с Орочимару и выступал их противником? — Хорошо, что в Листе помощник Хокаге — Нара.        — Он с лёгкостью мог прикончить учителя, ведь не чтит никаких устоев. И его не просто так кличут Безумным Учихой, — снова Цучикаге.        Чёрт, ещё одно прозвище, которому он не рад...        Похоже, плоды деятельности Орочимару и Итачи не всем оказались по зубам. И далеко не все понимают, что происходит на самом деле.        Чуя, что спор затянется надолго, Саске снизил громкость и задумался над положением. Значит, лидер Акацуки, да? Что-то подобное было ожидаемо — так Зецу решал проблему именитого лидера. Но всё же не очень приятно стать антагонистом, вовсе того не желая. И одновременно — что он может сделать?        Соваться в зал собраний и объявлять войну, как это проделывалось в каноне, нерационально, поскольку его ещё на подходе обезвредит Обито. Но вот узнать побольше информации — это возможно. А уж немного проредить ряды врага — и вовсе святое дело.        Юноша достал из печати чёрный плащ с красными облаками. Если всё верно, то хенге ему не понадобится.        По связи между кольцами он отследил, что два главных махинатора Организации незаметно подслушивают Каге, а остальные носители перстней рассеяны по местности, и, определённо, её прочёсывают. Ищут. Одного конкретного человека...        Первым Саске заметил парившего в вышине Дейдару. Удивительно, что этот парень всё ещё жив. Вот он-то и подойдёт в качестве подопытного. Когда подрывник пролетал рядом, поднялся на верхушку дерева, привлекая внимание. Блондин его заметил, но приблизил птицу как-то неохотно.        — Учиха всё ещё не показывался? — брюнет решил сразу выведать обстановку.        Дейдара косо взглянул на него и покачал головой.        Юноша взошёл на птицу и махнул рукой, предлагая продолжать осмотр. Глиняное творение заскользило над лесом.        — Мадара-сан, а вы теперь всегда в таком облике будете, ммм? — спросил блондин будто бы безучастно.        — Необходимо показывать, кто их враг.        — Сложную игру вы ведёте, да...        — В жизни нет ничего простого. Скажи, а ты не думал отказаться от бессмысленного преследования Учих? — предложил Саске выбор.        — Они не чтят моего искусства!        — А ты уверен, что эта нацеленность на один тип додзюцу не тормозит тебя, не даёт раскрыть полный потенциал? — Ведь в каноне он настолько сосредоточился на бахвальстве собственными творениями, что не смог остановиться и в итоге уничтожил себя, хотя на деле обладал достаточными способностями, чтобы победить Саске. — Ты зафиксировался на единственной вещи, не обращая внимания на остальное, на то, насколько на самом деле обширно искусство.        — Я выслушаю тебя, Мадара. А потом сразимся, и я покажу настоящую силу взрыва!        Ожидаемо. Что ж, раз уж предоставилась возможность поспорить с творцом, то у него есть, что сказать:        — Замечал ли ты, что искусство бывает разных типов — на каждое чувство своё? — этот вопрос был скорее риторическим, и Учиха не стал дожидаться ответа. — Но при этом во всём есть нечто общее. Манипулирование чем-либо: цветом, звуком, ароматом, тактильным ощущением или вкусом. Способность найти сочетание, вызывающее определённые эмоции. И не получается ли так, что творец — это прежде всего манипулятор? Ведь чем виртуознее созидатель играет на струнах человеческой души, тем гениальней считают его остальные.        — Чувство, будто ты хочешь промыть мне мозги, да...        — Не исключено. Ведь есть и более тонкие манипуляции — умение вкладывать идеи, расширять видение других людей, давать пищу для размышлений. И таких гениев помнят на протяжении тысячелетий . К сожалению, ты, — незаметным скользящим движением Саске вонзил иглу с парализующим ядом, приблизился вплотную и положил ладонь на макушку, — всегда оставался жертвой чужого искусства.        Нингендоо.        Некоторых противников лучше убивать быстро, пока они не победили тебя.        Блондин многое пропускал мимо ушей, но даже имевшегося хватило, чтобы впечатлиться ситуацией. Личность Саске была омрачена со всех сторон. Сделки с самыми отмороженными бандами, провокации и убийства. Нынешнее возмущение некоторых Каге более чем обоснованно.        Птица, никем более не управляемая, начала падать. Но до земли оставалось метров пять, и юноша спокойно загасил инерцию несколькими кувырками. Фигурка из взрывной глины схлопнулась к своим истинным размерам.        Спрятав труп, Учиха скрылся в чаще, не привлекая ничьего внимания.        Вскоре территорию вокруг Санро заполонили отпущенные Каге шиноби и самураи, отчего Саске предпочёл затаиться, чтобы не оказаться меж двух огней.        Заседание Каге прервалось ближе к полуночи, и то чтобы они могли начать завтра с рассветом. Удивительно, насколько у них лужёные глотки, чтобы говорить столько часов кряду.        Разместившись в потайной пещерке, найденной в одной из скал, юноша устроился на непродолжительный отдых. Над небольшим костерком разместился котёл с варевом. Медленно помешивая его поварёшкой, он раздумывал о грядущем. Неожиданно в наушнике радиопередатчика раздался голос Кудоку.        — Волк вызывает Ястреба. Приём. — Данный сигнал был условно забит на случай, если произойдёт что-то чрезвычайное.        — Ястреб слушает.        — Кое-кто хочет увидеться с тобой. И он просил передать, что лучше тебе не сбегать.        Чёрт! Попадалово. И раз радиопередача работает, они уже близко. Всё же стоило распылить шпильку Карин, чтобы его невозможно было отследить даже своим.        — Есть угроза полного раскрытия? — понял Саске причину сработавшего шантажа.        — Да.        — Ладно, — он объяснил, как добраться до укрытия.        — Ясно, — связь прервалась.        Кто-то, кто знает Кудоку и имеет способности сенсора. Но при этом не стремится уничтожить зарвавшегося Учиху на месте, спустив облаву из охраны Каге.        Да, первым желанием и вправду было сбежать. Ведь знающий враг опасен вдвойне. А местность для битвы совсем неподходящая.        Но раз уж так убедительно попросили подождать, то стоит наполнить ещё один котелок водой и заварить чай. А также настроиться на долгий разговор.        Через две минуты перед пещерой приземлись две тени.        — А ты по-прежнему готовишь по своим специфичным вкусам.        Этот голос...        — Но всё же мою стряпню вы ели гораздо охотней, чем то, что умудрялись творить Кер и Кудоку.        Напротив сел единственный и неповторимый Какаши Хатаке. Он смотрел с интересом и некоторым беспокойством. Ну да, видок тот ещё, учитывая сочетание повязки Песка и кольца Акацуки.        — Скажи, на чьей стороне ты сейчас?        — Это крайне сложный вопрос. — Можно ли отступнику просто занять чью-то сторону? Всегда приходится искать компромисс. — Скажу точно лишь одно: я не хочу войны.        — Ситуация сложная.        — Понимаю. Ведь Каге не сознались, что некоторых биджу уже похитили. Вы же внимательно слушали Гаару?        — Как понимаю, это ты защитил его и привёл сюда?        — Но в следующий раз я могу не успеть.        — Думаешь, стоит обеспечить ему особую охрану?        — Деревни крайне наплевательски относятся к защите своих биджу. Даже после нападений. Коноха и своего-то джинчурики не найдёт.        — До сих пор поражаюсь, насколько легко ты критикуешь остальных.        — К себе я предъявляю не меньшие требования.        — Не устал ещё от такой жизни?        — Неимоверно.       ***        Их беседа продлилась до рассвета. Саске поведал о причинах ухода из деревни, об ученичестве у Орочимару, но больую часть времени занял рассказ о развязанном противостоянии с Акацуки. И о том, к чему это привело. Какаши слушал, лишь иногда хмыкая, и только в крайних случаях задавая вопросы. Его взгляд ни на секунду не отрывался от отступника, и было ясно, что сенсей раздумывает о возможных вариантах. Но стремления захватить, чтобы сдать властям, или навязать идею не было. И за это Саске был особенно благодарен.        Собрание Каге закончилось лишь через два дня. Ни к чему конкретному они так и не пришли. А через четверо суток началась война.