Из тени

       — Смотрю, риннеган ты добыл. И даже имплантировал его себе. Что ж, пускай. Но справиться с его силой ты не можешь? — Орочимару сидел на своём любимом троне, внимательно смотря на Учиху. — Кабуто, обследуй.        Медик приложил мистическую ладонь.        — Каналы чакры недостаточно рассредоточены. Не хватает линий для управления всем конструктом.        — Понятно... Саске, может, пока расскажешь, кто управлял телами? А я подумаю, что можно сделать, — на губах Змея играла та самая улыбка, от которой большинство обывателей базы предпочитали прятаться как от стихийного бедствия. Мурашки пробежали по коже, но Учиха упрямо затолкнул страхи поглубже. Этим додзюцу необходимо овладеть до того, как враг придёт по его душу.       ***        Отчего стихия дерева появлялась в этом изменчивом мире так редко? Почему этот элемент так сложно приживается в неподготовленных телах? Возможно ли на основе этих клеток создать сосуд, который не будет отторгать душу захватчика? Как всегда, вопросы, на которые необходимо найти ответы.        В случае с Саске всё логично. Упоминание клана Узумаки лишь подтвердило догадки. Определённо, стоит вживить клетки Хаширамы.        Младший Учиха находился в камере, заполненной многокомпонентной жидкостью. Провода датчиков обвивали тело подобно паутине. Некоторые трубки входили иглами внутрь.        Итачи, стоявший рядом с Орочимару, снова взглянул на младшего брата:        — Он точно переживёт это? — беспокойство на миг проскользнуло в голосе.        — Если будет на протяжении всего эксперимента контролировать проклятую печать, то да. — Сам сеннин давно уже опробовал этот метод. И хотя стихию дерева получить не удалось, увеличение запаса чакры и ускоренная регенерация его очень порадовали. Конечно же, такой эффект будет заметен при больших дозах, но для начала надо выработать иммунитет. Это как с вирусной болезнью: организм либо адаптируется к угрозе, либо погибает. Сенчакра должна упростить процесс, но она скорее помощник, чем лекарство. Агрессию клеток придётся подавлять самостоятельно. Саске был предупреждён об этом, но не отказался. — Он в сознании и ожидает команды.        Итачи снова надел маску отрешённости. Ему определённо всё это не нравилось. Но он попал в сети и теперь вынужден подчиняться.        Саске тонко разыграл партию. Орочимару даже поверил, что он хочет отомстить как можно более циничным образом... Пока не узнал о проклятии красных глаз. Потом этот Демон предложил выход, благодаря которому сеннин мог получить разом несколько сосудов с шаринганами и сведённым к минимуму шансом отторжения. И под конец, почти не имея информации, добыл додзюцу самого сильного члена Акацуки. Определённо, вызывает уважение. И создаёт вопросы. Слишком легко Учиха согласился на эту авантюру. Словно что-то знал. Орочимару не раз пытался расколоть его, чуя потайное дно в казалось бы обычном эксцентричном подростке, но тот юлил как уж на сковородке. И тут не помог даже его старший брат, которого сеннин почти уговорил покопаться в памяти младшего, но тот отказался в последний момент. Всего несколько секунд в гендзюцу, и Итачи усыпил юношу, наотрез отказавшись повторять или углубляться. Что-то он там, возможно, увидел. А может, взыграла привязанность. Надо бы придумать способ, как покопаться в голове Саске без риска сделать его идиотом. Но пока что грядёт противостояние с Акацуки, и лучше сосредоточиться на нём.        — Орочимару-сан, всё настроено, — доложил Кабуто.        — Начинаем.        Юноша, услышав команду через передатчик, сложил печать концентрации. Проклятая печать поползла по коже. Чёрный узор на коже сменился серостью. Волосы удлинились, разлетевшись ореолом вокруг головы. Появившиеся крылья сомкнулись спереди, образовав кокон. Орочимару, не скрывая эмоций, с удовольствием рассматривал то, что принадлежит ему.        Игру против Организации стоит вести тонко. Сначала необходимо максимально усложнить сбор биджу. Нескольких нападений на джинчурики, сидящих в своих деревнях, будет достаточно, чтобы каге переполошились и усилили охрану.        Затем провокации. Учиха с шаринганом у него есть, а плащ можно и пошить. Стоит сделать несколько громких заявлений от лица Мадары. Провести пару операций, убить какого-нибудь зарвавшегося министра. Акацуки должны восприниматься как угроза мировому порядку.        Дальнейшие действия будут сильно зависеть от контрмер противника. Но стоит готовиться ко всему. Тот, кто стоит во главе Организации, наверняка владеет дипломатическими навыками, способными совершенно полностью перевернуть ход событий.        Саске, висевший в камере, начал дрожать. Введение клеток Хаширамы длилось уже более пятнадцати минут, и удерживать контроль становилось всё сложней и сложней. Орочимару подсоединился через проклятую печать, частично беря на себя сдерживание разрушительной мощи вводимых препаратов.        — Кабуто, увеличь прогоняемую дозу вдвое на полминуты. Затем заканчиваем.        — Принял.        Саске начал дёргаться. Крылья взмахнули, чуть не задев стекло, но сеннин обездвижил его с помощью браслетов и забрал контроль полностью.        — Держись, Демон.        От напряжения бисеринка пота скатилась по лбу мужчины. Последние секунды дались особенно сложно. Но именно от такого форсирования извлекался наибольший результат. После шло очищение от остаточных, не встроившихся в организм клеток.        — Всё, — объявил Кабуто, — переливание крови завершено, можно усыплять.        — Хорошо, — Орочимару ослабил хватку.        Проклятая печать вернулась в круг из трёх томое. Судорожно сжатые ладони наконец расслабились. Юноша отключился.        Итачи покачал головой:        — Обязательно было проводить этот эксперимент? Извлёк бы риннеган...        — Он сам пожелал силы.        Старший Учиха с болью посмотрел на брата.       ***        — Просыпайся, Саске, — голос Кабуто, сухой и безэмоциональный, был слышен словно из туннеля.        Как всегда, Змей беспощаден. Даже после эксперимента не даёт отлежаться.        С трудом разлепил глаза, чтобы мужчина наконец отодвинул вонючую жидкость от носа, и оценил плачевность собственного состояния. Тело ломило как после адовой тренировки. Особенно сильно раскалывалась голова. Попытавшись приподняться, юноша тут же свалился обратно, с трудом сдержав стон. Медик, заметив это, смилостивился и приложил мистическую ладонь.        — Ладно, хватит с тебя, Орочимару ждёт, — заявил Кабуто через три минуты лечения.        Что ж, по крайней мере теперь Саске мог поднять голову, не морщась от боли. Осмотревшись, он понял, что всё ещё находится в лаборатории.        — Где его искать? — лучше не медлить, испытывая терпение Змея. Одежда лежала на кушетке, рядом с ним.        — В зале совещаний, обсуждает вместе с Итачи дальнейшую стратегию.        Значит, бездействовать Орочимару не станет. И уже готовится масштабная операция.        Пока шёл к нужному залу, взвесил последствия от эксперимента. То, что чакра перестала утекать через риннеган подобно воде, а разум не раздирался на части, определённо, обнадёживало. Расход энергии был ненамного больше, чем на включённый шаринган, правда, это додзюцу активно всегда, что стоит учитывать при приближении к истощению резерва. Пока что на исследование способностей времени нет, но даже простого наблюдения хватило, чтобы почувствовать разницу. Теперь с помощью левого глаза он видел то, что ранее замечал с трудом: множественные печати на стенах логова, панели потайных ходов, связывающих лаборатории и иные помещения, даже мельчайшие каналы чакры. Но к тому, что подобное видит лишь один глаз, придётся ещё привыкать.        — Орочимару-сан, вызывали? — возвестил о своём прибытии Саске.        Сеннин и Итачи склонились над расстелённой на столе картой, перемещая какие-то фигурки и рассуждая о применимости тех или иных тактик.        Обернувшись, Змей поманил рукой, предлагая подойти. Когда юноша зашёл со свободной стороны, тот перекинул какой-то маленький предмет. Словив его, Саске удивлённо воззрился на перстень с кандзи "Киноварь".        — Одень его и постарайся уловить связь с другими кольцами. Риннеган должен в этом помочь. По крайней мере, Нагато всегда знал, где я, и легко выходил на связь.        — Нас не отследят? — на всякий случай спросил у сеннина.        — Я сломал некоторые контуры, так что не смогут. А вот нам знание об их местоположении отнюдь не помешает.        Надев перстень, учиха почувствовал, как по телу пробежалась волна, образуя новые связи. Например, он знал, где Гедо Мазо, и был уверен, что при необходимости сможет её призвать, хотя чакры ему понадобится очень много. А вот для определения дислокации других колец сначала пришлось вспомнить, какие кандзи вообще были на этих атрибутах. Да и направление с расстоянием находились лишь приблизительно. Орочимару, убедившись, что до желаемой точности ещё далеко, отправил его тренироваться в освоении новых способностей.       ***        Саске пытался разобраться с риннеганом. Все те способности, которые демонстрировал Нагато через шесть Путей, хоть и были ему известны за счёт знаний прошлого мира, но вот применять безвозбранно он мог лишь техники пути Человека и Внешнего пути. Первый явно достался от Нагато, определившего направленность ещё при преобразовании в подконтрольную куклу. А второй, вероятно, был точкой равновесия, тем, что позволяет удерживаться обладателю додзюцу меж всех Миров.        Выходило, что у него есть Нингендоо и создание чакропроводников. Безусловно, поглощение душ было полезно для расследований и поиска информации. Но для грядущих сражений оно оказалось неприменимо из-за своей медлительности: чем больший объём информации выкачивался из жертвы, тем дольше применялась техника. Даже простейшие запросы отнимали по несколько секунд, из-за чего в бою ей не воспользуешься никак. Второй путь был ещё неоднозначнее. Методом проб и ошибок Учиха научился формировать чакропроводники любых форм и размеров, убедился, что при соприкосновении с другим человеком пользователь риннегана получает возможность управлять им, но при этом тратится куча чакры на удержание контроля. Или же необходимо истыкать жертву металлом под завязку. В этом плане гендзюцу гораздо эффективней. Хотя если с помощью чакропроводника поддерживать связь между союзниками, то это — совершенный передатчик данных со всех пяти органов чувств. Пробовать воскрешать из мёртвых Саске не отважился, понимая, что велик риск отбросить коньки самому. А вот создавать собственный Пути — да. Но при его стиле боя второе тело возможно использовать лишь как поддержку, поскольку координировать действия разом нескольких тел было крайне непросто. Как Нагато с шестью справлялся?        Он пробовал и другие Пути, однако, каждый раз, когда Учиха использовал недосформированную связь между додзюцу и СЦЧ, возникала нарастающая боль, а сознание будто утягивалось в иное измерение, и лишь силой воли юноше удавалось удерживаться на грани. Всё-равно что наклоняться над пропастью, стараясь заглянуть на самое дно, не имея никакой опоры, и понимать, что теряешь равновесие. Для пути Человека такая "опора" была, и потому удерживать риннеган в этом состоянии было возможно неограниченно долго. Тренировки с использованием способностей остальных пяти путей укрепляли каналы, но крайне медленно. Будто не хватало какого-то звена.        Было предположение, что чакра Узумаки поможет преодолеть барьер, тем более, что один представитель этого клана регулярно крутился рядом. Однако обычное поглощение через укус не давало никакого результата, слишком быстро энергия преобразовывалась и подстраивалась под его собственную. Когда же он, решив сосредоточиться на открытии пути Духа, упросил её атаковать Адамантовыми цепями, то испугал девушку до полусмерти, угодив под непоглощённую часть техники. И хотя это значительно упростило использование пути, Карин ни за что более не соглашалась повторять эксперименты.        Ситуация не поменялась даже после ещё двух введений ДНК Хаширамы. А потом Итачи не выдержал и устроил головомойку нерадивому братцу, решившему идти на поводу у Орочимару и позволяющему проводить опасные эксперименты над собственным телом. Чтобы не усугублять ситуацию и не доводить до конфликта, Саске вынужден был признать и этот способ непригодным.        Определённо, нужен иной подход. Может ли быть, что, как и в случае с шаринганом, новые способности открываются от смертельной опасности? Пока неясно. Но искать противника, чтобы получить призрачный шанс на увеличение силы, он не рискнёт. Потому что в его случае при неудаче лёгкую смерть враги не подарят.        Передатчик в виде небольшой призывной змеи, устроившейся в основании уха, ожил как раз в тот момент, когда Саске настраивался на очередную медитацию. Концентрация, конечно же, мгновенно спала. Рептилия продвинулась к барабанной перепонке и передала голосовую запись Орочимару:        — Скверные дела, Саске. Акацуки вышли на шестихвостого. Сакон запросил помощь. Быстро переносись к нему с помощью Боа. Три минуты на подготовку.        Как всегда, непредвиденные события. Узнать бы, с кем из Организации придётся встретиться. Ещё и переход с Боа...        Вздохнув, юноша призвал десятиметровую кобру.        — О, Сааассскеее, — прошипела она будто бы удивлённо. Словно играясь, змея обвилась вокруг брюнета, положила голову на плечо. Язычок невзначай скользнул по щеке. Как и каждое хладнокровное, рептилия стремилась согреться от любого источника. По крайней мере, Учиха себя этим успокаивал, очень надеясь, что её мотивы вовсе не гастрономические или какого-то иного плана, — что поспособствовало моему призыву?        — Нужен переход.        — Ты знаешь, каковы условия.        — Конечно.        Кобра развернула перед его лицом капюшон. Тонкий рисунок на чешуе загипнотизировал, не позволяя отвести взгляд. Ориентирование в пространство-времени полностью отключилось. Таковы были условия перемещения через Рьючидо: только избранные могли посещать это священное место безвозбранно. Все остальные перемещались либо в желудках змей, либо так, будучи под гендзюцу.        Лишь после того, как Боа свернула капюшон обратно, Саске снова обрёл способность мыслить.        — Ещё увидимся, Саске, — кобра растворилась в облачке с характерным "Пуф". А юноша тем временем осмотрелся. Вокруг обычнейший лес.        — Наконец-то, закончил обниматься со своей змеюкой? — недовольно и злобно спросил стоявший перед ним Сакон. Его взгляд был хмур. Недолюбливает. Точнее, желает увидеть в гробу.        — А тебя долбит? Где джинчурики? — это был их обычный стиль разговора. Саске не стремился наладить контакт с тем, кто изначально предпочитал смотреть на него как на врага, даже будучи как бы союзником.        — Рядом.        Как раз в этот момент раздался взрыв. Судя по реакции призвавшего, бой уже шёл. Саске бросился к месту сражения, активируя шаринган и глушители на браслетах. Сначала необходимо оценить ситуацию.        Кисаме и Утаката бились яростно. Из-за того, что один был ближником, а второй — дальником, дистанция между ними то увеличивалась, то сокращалась. Взрывались пузыри джинчурики. Мечник из Акацуки орудовал водными техниками, пытаясь достать противника и поглотить его чакру Самехадой. В итоге, немаленький участок леса был изничтожен в мелкую щепу, плавающую по поверхности новообразованного озера.        Саске начал искать напарника Кисаме. Акацуки редко ходят поодиночке. На противоположной стороне развернувшегося поля битвы стояла фигура в чёрном плаще. Белая макушка, но лица не разглядеть из-за расстояния.        — Кто там? — задал вопрос тому, кто наверняка присутствовал при начале битвы.        — Суйгетцу Козуки.        Знакомые люди. Обезглавливателя за спиной не видно, значит, либо парень его ещё не нашёл, либо Забуза всё ещё жив. С этим противником Сакон, возможно, справится. А вот Кисаме... Саске сомневался, что выйдет победителем в подобной схватке. Можно, конечно, попробовать гендзюцу, но вряд ли мечник Тумана не запомнил урок, преподанный Итачи.        Утаката смог перехитрить Кисаме, и один из взрывных пузырей оголил до кости левую руку мечника. Но тот, оценив повреждения, решил перейти к радикальным мерам, и разлившаяся вокруг вода собралась под один огромный купол. Его противник не успел уйти за пределы техники. То, что происходило внутри, лучше всего описывалось словосочетанием "избиение младенцев". Иначе эту жестокую расправу над джинчурики не назовёшь. Терзаемый сотнями акул мужчина продержался не более трёх минут. Даже имея бешеную регенерацию, выпустив все шесть хвостов и впав в неистовство, он был растерзан до состояния обрубка, без рук и ног, остававшегося живым лишь из-за того, что Кисаме не повредил ни одного внутреннего органа. Вода в центре купола распустилась кровавым соцветием. Чтобы захватываемый не задохнулся, мечник втянул обратно в тело потоки чакры, пронизывавшие всё водное пространство. Ничем более не удерживаемая, жидкость разлилась по округе, окатив и Саске с Саконом. Кисаме с целёхонькой рукой, хоть и в порванном плаще, закинул меч на плечо и подошёл к лежащему джинчурики.        — Напролом лезть слишком опасно, — сделал вывод Учиха. Увидев всю мощь акацушника, он решил действовать иным путём, — Сакон, Укон, вы ведь не станете делать глупостей и согласитесь помочь?        — Что ты задумал, Демон? — оба смотрели на него подозрительно.        — Как всегда, импровизация.       ***        По лесу двигались двое: мечник с завёрнутым в бинты двуручем и парень с закреплённым на спине полубессознательным телом.        — Кисаме-сан, а может, вы сами понесёте эту мерзость? У меня вся спина промокла от крови.        — Суйгетцу, твой учитель не воспитал в тебе уважение к старшим?        — Забуза-сама обучал меня владению оружием, — с некоторой толикой превосходства произнёс беловолосый.        — А о принципах сохранения головы на плечах он ничего не упоминал? — садистская улыбка пообещала многое, и Суйгетцу предпочёл заткнуться.        Тут их нагнал ещё один акацушник. Оранжевая маска закрывала лицо, оставляя видимым один только шаринган.        — Вы поймали шестихвостого? Хорошая работа, — Обито похлопал Кисаме по плечу. — К месту запечатывания уже подтягиваются остальные.        Того, что в следующий момент Учиха запустит в нёсшего джинчурики юношу чидори сенбоны, никто не ожидал. Кисаме среагировал быстро, взмахнув Самехадой, но его неожиданно скрутила боль. Противник отбросил ненужную маскировку.        — Игрушка Орочимару...        — Рад, что ты узнал меня столь быстро.        Сообщник Учихи подхватил Утакату и навесил на Суйгетцу печать молнии. Тот, будучи парализованным, лишь бессильно проводил его взглядом.        Кисаме сложил печать рассеяния, но, убедившись, что боль вовсе не гендзюцу, поднял меч на изготовку. Пока непонятно, чем именно вызвана эта резь, но сражаться он может и в таком состоянии. Его противник также встал в стойку.        Самехада имела преимущество по длине и по весу. С учётом того, что сам мечник был гораздо выше оппонента, то изначально стиль боя навязывал серокожий. От его мощных ударов юнец предпочитал уклоняться, лишь в крайнем случае беря атаку на скользящий блок. Они кружили по земле, лавируя меж стволов деревьев, используя ландшафт для усиления атак и создания западней. Если бы не мучившая Кисаме боль и непонятное ухудшение в управлении собственным телом, то мечник уже давно мог достать Учиху Самехадой и лишить его чакры. Когда катана странным образом ушла в сторону вместо того, чтобы пронзить его бок, мечник начал подозревать неладное. Отчего-то оппонент не использовал и стихийных техник. Будто не хотел его ранить. Или же... То похлопывание по плечу было отнюдь не случайным. Мужчина достал кунай и воткнул под рёбра. Рана несмертельная, но крайне болезненная. Появившуюся из спины голову он постарался срезать мечём.        — Демон, дай мне вылезти!        — Что, испугался одной маленькой дырки в собственной шкуре? — Учиха явно не собирался помогать сообщнику.        Кисаме, поняв, что столкнулся с редким Кекке Генкаем, перешёл к радикальным мерам, волей удерживая чужака в себе. Сложив печати, он изрыгнул колоссальное количество воды, и тут же нырнул в неё, призывая пятёрку акул. Это было сродни безумию — атаковать самого себя, но если данное действие позволит вытравить противника, то мечник тут же восстановится за его же счёт. Но как только чужак отделился от тела, водное пространство прошило Чидори Эйсо, попавшее в грудь Кисаме. Тот объединился с Самехадой и без жалости выпил всю чакру пытавшегося уплыть юнца. Затем он вынырнул, чтобы расправиться с Учихой, но тот завис в воздухе, расправив крылья, и явно готовил что-то ещё. Мечник создал мощный водяной поток и взлетел к застывшему противнику. Нагло усмехнувшись, шаринганистый рассыпался при ударе разрядами молний, ещё раз шибанувших электричеством. Клон. Настоящего Кисаме почувствовал за сотню метров, перемещающимся ко второму сообщнику и джинчурики. Выходит, своим союзником он без колебаний пожертвовал. Создав волну, мечник погнался следом. Его скорость была сравнима со скоростью летевшего впереди юнца, но вот носильщик Утакаты затормозил, что-то готовя, и его оба быстро нагоняли.        Учиха добрался до сообщиника, и они замерли, переговариваясь. Собираются объединиться и дать отпор? Тогда лучше им приготовиться к проигрышу, не в том состоянии мечник Тумана, чтобы кого-то миловать.        Кисаме застал двоих юнцов сражающимися. Сообщник шаринганистого грозился собственноручно сдать того Акацуки за смерть брата. Второй же словно игрался. Не став дожидаться развязки, акулоподобный влетел на водном потоке, разъединил противников и тут же уничтожил носителся столь подлого Кекке Генкай, а затем повернулся к Учихе.        — Ну вот, ты убил ещё одного моего "союзника", — не проскользнуло в его голосе ни намёка на печаль.        — Ты со своими всегда так поступаешь, братоубийца? — эти слова Кисаме выплюнул уничижительно. Да и как ещё можно расценивать совершённое. Но как бы сильно ему ни хотелось разорвать наглеца на мелкие кусочки, было кое-что, не позволявшее этого сделать, — досадно, что Мадара-сан приказал брать тебя живьём, с минимальными повреждениями.        Юнец ухмыльнулся в ответ и показательно провёл через катану электрический разряд.        Серокожий встал на изготовку. В его голове уже сформировался план, как поймать противника в ловушку. Пара секунд оценки, и двое закружились в вихре сражения, но в этот раз пространство разрывалось от техник. Вода поглощала молнии, образующийся от огненных шаров пар устремлялся ввысь, затмевая солнечный свет. Из собравшихся грозовых облаков Учиха призвал Кирин...        — Хорошая тактика, мальчик, но с мастерами гендзюцу я уже сражался, — вокруг юнца сомкнулась водяная тюрьма. Водяной клон мечника, заточённый в иллюзии, развеялся по ненадобности. Учиха пытался побороть ниндзюцу, выпуская чакру из тенкецу, пробовал повернуть голову, чтобы встретиться взглядом. Но Кисаме специально подкрался со спины, и наложить гендзюцу уже не позволит. Акулоподобный осторожно погрузил руку глубже, стараясь не нарушить контуров техники, потянулся к основанию крыла. Поглощать природную чакру опасно из-за возможности окаменения, но вот пустить кровь, чтобы перестал трепыхаться, было бы неплохо. Когти вонзились в кожу.        Пуф!        — Вот чёрт! Учиха. — хотелось выругаться, но некогда. Где джинчурики?        Кисаме прокрутил головой. Он видел тело прицепленным кунаем к дереву, когда нагнал двоих беглецов, но сейчас его нигде видно не было. Значит, подлый Учиха изначально не собирался драться, закинув наживку в виде клона, чтобы выиграть время и улизнуть.        Мечник попытался обнаружить чакру беглеца, но даже полное слияние с Самехадой не дало результата. Противник скрылся, забрав с собой необходимое.       ***        Сложно описать удовлетворение Орочимару, когда Саске принёс ему биджу. Он даже простил смерть Сакона и Укона. Гораздо важней для учёного был новый материал для исследований.        Поверив, что Учиха не безнадёжен, он даже дал ему определённую свободу действий и столь нужную в нынешнее время информацию. Началась изнурительная работа по перетасовке фактов.        Действовали согласно плану Змея, и вскоре по миру прошлась первая волна возмущений. За ней вторая и третья. Теневая игра отступников затронула многих.        Одним из вечеров, сидя над бумагами, Орочимару задал Саске странный вопрос:        — Знаешь, что в книгах бинго по стоимости головы ты скоро перегонишь меня?        Зачем сеннина вообще потянуло листать данный манускрипт, оставалось загадкой.        Саске недоуменно поднял глаза, оторвавшись от предоставленных докладов шпионов.        — Откуда такой рост?        Он не чаял надежд, что совершенно внезапно кому-то понадобился шаринган. И ещё одно додзюцу. А больше с него взять было нечего.        — Кто-то очень качественно поставляет тебя, появляясь то тут, то там, и творя такой беспредел, на который не отважусь даже я.        По-видимому, Зецу решил провернуть всё в свою пользу.        — Значит, нет смысла в этой маске? — кивнул на копию той, что носил Обито в последнее время.        — Отчего же? Игра только начинается. Теперь мы перешли на политическую доску. Акацуки объявили, что они хотят уравновесить положение Великих и малых стран, отобрав биджу и полностью расформировав все деревни шиноби, как пережиток прошлого. Этакая миротворческая организация, выступающая за отказ от войн и решение всех конфликтов через их посредничество. Как понимаешь, уже это даёт поддержку половины мира.        Акацуки — за равенство. Прямо лозунг какой-нибудь партии.        — Но ведь и это ещё не всё? — чуя, что одним только этим великий махинатор Зецу не обойдётся, спросил Саске.        — Да, они приглашают в свои ряды всех шиноби и отступников, несогласных с нынешним режимом. Организация разрастается, как на дрожжах.        — Но ведь нельзя же отдавать им бразды. Ещё немного, и они выйдут на уровень Великих стран, начнут манипулировать Каге.        — Да, потому мне пришлось напомнить, чем обычно оборачивается подобное средоточение силы. Это поначалу они миролюбивые, но власть портит людей. Очень сильно. И в скором времени может начаться навязывание своих идей, гиперконтроль и диктатура.        А там недалеко и до Глаза Луны.        — Вас послушали?        — По счастью, в отступничестве есть один очень ощутимый плюс: нет никого, кто сможет ограничить мои связи. А связей у меня много... — Незаметное уничтожение конкурента, мощные артефакты, даже эликсиры красоты — Орочимару предоставлял многие услуги. Но не всегда брал плату деньгами. — Так что готовься, работы будет много.