Из тени

Ты добычи не дождёшься, Чёрный ворон, я не твой! Русская народная

       Что может быть хуже воскресшего Мадары на расстоянии двадцати сантиметров, смотрящего властным взглядом прямо в лицо? Лишь невозможность сдвинуться с места и как-либо противодействовать из-за обездвиживания и подавления чакры... И риннеган... Тот самый, на освоение которого Саске потратил столько сил и стараний, через боль образуя необходимые связи, рискуя жизнью и находясь на грани миров, куда нет пути обычному человеку. А теперь этот додзюцу у врага. Воскрешённого врага.        Чёртов Змей, решил использовать престарелого Учиху, не задумываясь, что уже не нужен, и могущественный шиноби с лёгкостью убьёт его при первой оплошности.        — А ты, как посмотрю, невысокого мнения об окружающих.        Ясно, читает мысли. Отбросил всё лишнее.        Наконец, рука, удерживающая голову в приподнятом положении, опустилась, а сам Мадара отошёл.        — Отчего ты всё ещё не пробудил мангекьё?        — Потому что предполагал подобный исход и готовился заранее.        — Разве к такому можно приготовиться? — в глазах мужчины проявился интерес.        — Мы на войне, где каждый может погибнуть из-за стечения обстоятельств.        — Красивые слова. Но какова же правда? — и взгляд такой, будто ему это действительно интересно.        Правда? А она бывает очень жестокой.       ***        Когда-то давно, в период между пересадкой глаз Шисуи Итачи и получением риннегана от Нагато. В логове Орочимару.        После того, как брату пересадили глаза и его зрение немного улучшилось, а также появилась возможность чаще контактировать, Саске регулярно ловил на себе скользящие взгляды, был вынужден отвечать на сложные вопросы, задаваемые под видом заинтересованности в познании его личности. Это было закономерным. Тем более что младший сам предложил наладить контакт со старшим.        Но несколько лет службы в АНБУ и членство в Акацуки не проходят даром. Итачи привык изучать любого вплоть до мельчайших деталей. Это основа теневой работы: понять особенности характера, предпочтения, моральные принципы. Не так уж страшно, пускай узнаёт. Подоплёка в другом. Что делать с отсутствием памяти о детстве и знаний о семейных традициях? Ведь старший Учиха не мог этого не заметить. А учитывая наплыв вопросов, он уже не раз проверил и убедился. Саске снова не рассчитал.        Но как же сложно разобраться, к чему пришёл Итачи. Проскальзывали б на его лице хотя бы изредка какие-либо эмоции. А так, видна лишь боль, запрятанная глубоко внутри глаз, вырывающаяся в очень редкие моменты и при определённых обстоятельствах.        Не остаётся ничего более, кроме как предложить сделку. "Когда противостояние с Акацуки закончится, я позволю тебе самому определить мою судьбу. Убить, переписать личность — что угодно. Можешь остановить в любой момент, без объяснения причин переправить любое решение, и я приму это. Лишь прошу, согласись помочь." Тогда Итачи лишь кивнул, принимая условия.        Да, гений клана Учиха помогал, но вовсе не из-за родственных связей, и его окончательное решение по судьбе подменыша было неизвестно.        И именно поэтому нынешний Саске не имел права к нему привязываться.       ***        — А ты жесток, — похоже, что Мадара не прекращал читать мысли, — вот так использовать человека ради достижения цели. По стилю мышления ты явно Учиха.        Юноша лишь посмотрел исподлобья страдающим взглядом.        — Но знаешь, — продолжил мужчина, — что есть способ перестать себя винить, вернуть на круги своя? Отказаться от сражений и убийств. Жить спокойной жизнью рядом с ничего не знающим братом, со счастливой девушкой, в благодатном мире.        — Что погружён в Вечное Цукуёми, — закончил Саске, зная ответ. — Исполнение всех желаний в обмен на чакру.        — Но разве ж это не идеал? Не будет страданий, войн и потерь. Каждый получит то, что хочет, и сможет насладиться этим сполна.        Да, мир, где не существует проблем. Разве ж вы, дети технической эпохи, не сбегаете в нарисованные игры? Не читаете фиков? Не стремитесь оказаться в подобной реальности?        — Отчего ты думаешь, что это идеал?        — Потому что видел и войну, и смерть. Бесконечные битвы, контракты и нарушаемые договорённости. Если ты думаешь, что это было во благо, то глубоко ошибаешься. Люди не способны жить мирно и стремятся к исстреблению себе подобных.        — Но ты ж образовал Коноху вместе с Хаширамой.        — Надеясь, что войн станет меньше. Однако, это привело лишь к усилению конфронтации. У больших стран больше ресурсов, и противостояния могут длиться бесконечно.        — Тем не менее, благодаря деревне до тринадцати лет я не убил ни одного человека. Не этого ли хотел твой друг?        — Именно в память о его мечте я хочу применить Вечное Цукуёми. Так что даю тебе шанс — согласись присоединиться ко мне, и будешь погружён в сон как и все.        Контроль Кабуто спал. Повернувшись туда, юноша понял, что Змей под гендзюцу — старый Учиха постарался исключить чужое влияние. Но от этого ничуть не легче.        Выбор, да?        Саске медленно обвёл взглядом окружение. Вокруг лежали тела. Кто-то жив, но с ранами, а кто-то уже мёртв. Стояли всего двое: он и Мадара.        Великий Учиха внимательно следил за ним, изучая, будто лабораторную крысу. Ждёт, позволяя подумать.        Но чего же на самом деле хотел Саске? Рвануть как последний идиот в безнадёжную атаку? Нет, ничего это не поменяет.        Присоединиться к плану, а затем предать? Тоже не выйдет.        Согласиться? И что же? Погрузиться в мир, где нет ничего настоящего? А в чём смысл?        Слушать восхваления от бездушных ботов, неспособных на самостоятельное мышление и выполняющих прописанную программу?        Создать гарем из послушных тёлок, текущих по щелчку пальцев?        Получить супернагибательские способности?        Не является ли это добровольным и собственноручным погружением в Вечное Цукуёми, предложенное Кишимото?        Никогда такого не понимал.        В реале есть цель. К ней можно идти хоть всю жизнь, но её достижение приносит гораздо большее удовольствие. Ведь помнишь, сколько было преодолено преград, какие безумно-гениальные решения находились в дебрях, куда невежи не забредают, какие приключения и завораживающие открытия встречались на пути. Какие люди шли рядом, и какие они дали идеи.        Ведь жизнь — непростая штука. Возможны падения и травмы. Бывает, что хочется сброситься с моста. Но что же это даст? Признание, что мир тёмен? Так это было испокон веков. Или что человек слаб? Потому он и не действует в одиночку. Увидеть свои минусы и научиться защищать слабые точки — разве не это советуют нам с детства? Нет совершенства, невозможно предугадать любую напасть. Но лишь преодолевая себя, можно стать сильнее.        В иллюзии, где всё хорошо, прогресса не будет.        И человек даже не осознает, что он в коконе собственных предубеждений.        — Определился, — голос Мадары был даже немного печален. — Но сможешь ли ты повторить все эти высокие слова, познав настоящую боль?        Одним жестока реальность: бывают препятствия, которые невозможно преодолеть.        — Собрался пробудить мангекьё?        — Именно так.       ***       Когда-то давно в логове Орочимару, разговор под прикрытием гендзюцу.        — Как думаешь, Итачи, отчего сила мангекьё у всех Учих разная?        Брат внимательно посмотрел на него.        — Ты же не собрался пробуждать его?        — Я не исключаю, что это будет совершено насильно. Тем же Змеем или кем-то ещё.        Ведь так удобно иметь ручного Учиху с читерными способностями.        — И что собираешься противопоставить?        — Если подскажешь что-нибудь интересное, то можно продумать план.        — Подготовиться к этому невозможно, так что вряд ли такое осуществимо.        — И всё же.        — Я могу выдать лишь предположения — не так много данных, чтобы делать конкретные выводы. — Итачи сосредоточился на формулировании, оттого перестал прожигать внимательным взглядом. — Когда Учиха пробуждает мангекьё, он испытывает сильнейшие эмоции. И эти эмоции воплощаются в силу.        — У тебя - Цукуёми и Аматерасу. Иллюзия, из которой не выбраться, и чёрное пламя, сжигающее всё?        Собеседник кивнул. Хотелось бы выяснить больше, но будет слишком грубо лезть глубоко в душу. Но отчего-то интуитивно понятно, какими желаниями было мотивировано пробуждение именно этих способностей.        — А что в случае Шисуи? — решил Саске перевести тему.        — Он был гением и понимал, что большая часть проблем от различий в восприятии. Его сила связана непосредственно с изменением помыслов. Идеальное оружие при умении мыслить стратегически.        Если так рассуждать, то и канонный Саске приобрёл Аматерасу из-за погони за силой, стараясь превзойти брата. А Обито? Он выбрал измерение, в котором всегда можно спрятаться от жестокости внешнего мира?        — Логика в этом явно присутствует. Значит, эмоции, да?        — В момент пробуждения тебе будет не до холодного расчёта.        — Но ведь можно точно знать, что поможет вырваться.       ***        — Посмотрим, насколько сработает твой план, — уловил Мадара и эти воспоминания.        Прежде, чем Саске успел что-либо предпринять, его руки схватили и завели за спину. Повернув голову, никого не увидел. Ясно, тени из Лимбо. Попытался вырваться, но зажатие болевой точки заставило провиснуть безвольной куклой. Перед глазами замелькали сотни мушек, и не потерял сознание лишь из-за завышенного болевого порога.        Мадара в это время нашёл у лежащего бесчувственного Обито сосуд с шаринганом, забрал риннеган у Карин и перетащил девушку ближе. Кабуто, освобождённый от гендзюцу, поднялся и присоединился к подготовке, вновь заблокировав контроль чакры и обездвижив.        Пустой глазницы коснулась медчакра, шаринган встал на место.        — Постарайся восстановить целостность чакроканалов, — дал указание Мадара, — дабы проходящие энергетические потоки не разрушили их прежде, чем мангекьё достигнет последней стадии.        — Понял.        Змею понадобилось не менее пяти минут и судя по хмурому виду, результатом он был недоволен, но бывший глава, оценив результат как приемлемый, приказал медику отойти за поле зрения удерживаемого юноши, вернуть контроль чакры и активировать всю имеющуюся защиту. Престарелый Учиха и сам образовал рёбра Сусано.        — Что ж, приступим.        Мадара поднял Карин за волосы, встряхнул, проверяя, в сознании ли она, внимательно осмотрел, будто примеряясь, с чего начать. Подметив деталь, усмехнулся и задал Саске вопрос:        — Ты же понимаешь, что для быстрого достижения конечной стадии мангекьё необходимы очень сильные переживания?        Юноша не стал отвечать, посмотрев исподлобья испепеляющим взглядом. Он не прекращал формировать гендзюцу, но бывший глава легко распознавал подлог и освобождался от накладываемых иллюзий.        — Прости, девочка, — мужчина провёл ладонью по животу заложницы, — тебе придётся умереть в агонии. Как и ребёнку, которого ты носишь под сердцем.        Рука Мадары вонзилась в мягкий, ещё неокруглившийся живот, ухватила небольшой организм и извлекла наружу. Истошный, полный боли девичий крик огласил окрестности, пройдясь по ушам похуже звона разбиваемого стекла. Жестокий предок с лёгким интересом покрутил перед глазами вытащенное существо.        — А ведь сердечко ещё бьётся. Сильный шиноби мог бы появиться на свет.        Пальцы надавили сильней, уничтожая эмбрион.        Поред взором Саске потемнело. Бессильная злость и отчаяние накрыли с головой. Как же сильно хочется освободиться от всех этих оков, собственноручно вырвать Мадаре глаза и воскресить умерших. Не жаль своей жизни. Лишь бы не слышать девичьих рыданий, вызванных его неспособностью защитить.        Душевная боль слилась воедино с физической. Мир окрасился в ярко-красные тона. Даже чакра приобрела красные оттенки. Удерживавшие до этого руки неожиданно отпустили. Юноша припал на одно колено, но, восстановив равновесие, на предельной скорости переместился к предку, ударил кулаком по броне Сусано. Мелкие трещины пошли по ней, но пробивной мощности оказалось недостаточно. Губы Мадары растянулись в жестокой ухмылке, а рука устремилась к груди Карин, ломая рёбра и разрывая сердце. Будто подачку, он кинул девушку к ногам Саске, позволяя убедиться, что её уже не спасти.        Юноша пошатнулся. Боль в глазах разгоралась сильней и сильней. Последний взгляд Карин, направленный на него, был таким молящим. А потом блеск жизни в её взоре окончательно исчез.        Снова незаметно подобрались невидимые клоны Лимбо, схватили руки, но не смогли удержать его даже секунды. Саске медленно поднял взгляд на Мадару.        — Значит, такую силу ты выбрал? — произнёс старый Учиха, — Сокубаку о ковасу и Шогай о кокуфуку суру — Разрушение всех оков и Преодоление любых преград.        — Она даст мне то, чего не хватало все последние годы.        — Я не могу взять его под контроль, — пожаловался со своей стороны Кабуто.        — Ничего, — ответил бывший глава и вновь повернул голову к юноше, усмехнулся, — проверим, сколько времени ты продержишься?        Саске зло выдохнул. мангекьё очень быстро отнимает зрение. Хоть его техники и не требуют зрительного контакта с целью, будучи поддержкой, но стоит неосторожно подставиться под удар и потерять концентрацию, как его повяжут. А уж потом они придумают, как сдержать эту силу.        Время не на его стороне, и необходимо разрешить всё как можно быстрей. По коже поползла проклятая печать, в правую ладонь легла рукоять Кусанаги, на левой заискрилось Чидори. Мадара также не бездействовал: временно отозвав копии из Лимбо, перехватил гунбай и встал на изготовку.        Двое Учиха сошлись мгновенно. Чидори пробило защиту Сусано, а наперехват тсукури поднялся веер. Но клинок изогнулся подобно змее, поднырнув под древесное полотно. Однако, Мадара этого ожидал. Цепь, что крепилась к древку, натянулась от зажатия ступнёю, перехватив остриё, а левая рука мужчины упёрлась в середину оружия, и сильным толчком он отбросил юношу назад. Но тот, выпустив из левого плеча нескольких змей, обвил оружие противника, вновь притянувшись на ближние дистанции и устремив тсукури к открывшемуся боку. Мадара защитился рёбрами Сусано и, образовав ещё и костяную руку, контратаковал. Саске на рефлексах попытался применить Шинра Тенсей, не учтя потери риннегана, из-за чего его отбросило на несколько метров. Бывший глава, не став медлить, рванул следом, настиг не успевшего приземлиться в воздухе, прихлопнул ладонью Сусано сверху, прижав к земле. Чтобы не быть раздавленным, юноше пришлось создать свою защиту. Призрачные кости начали плавиться от Разрушения оков, но недостаточно быстро, чтобы лежащий мог освободиться. Для надёжности мужчина укрепил технику ещё сильней, проявив лёгкий доспех. Саске пытался пробиться за счёт режущей способности Кусанаги, но постоянно обновляемая броня ощутимо замедляла продвижение.        — Ты не сможешь выбраться, если не создашь полноценное Сусано.        Но тогда Учиха мгновенно слепнет.        Рассенсюрикен, влетевший в удерживающую юношу руку, сместил точку опоры, и Саске выскользнул из хватки. Он сразу же увеличил дистанцию, шуншином сместился к начавшим подниматься Демонам.        — Вы же лежали с травмами, от которых не встают, — в голосе Мадары проскользнуло недовольство.        — Как я могу прохлаждаться, когда моему другу требуется помощь, — Наруто в покрове Девятихвостого стоял не совсем твёрдо, но его узумаковская натура позволяла продолжать движение даже с перебитым позвоночником. Гаара выглядел чуть похуже, но даже его биджу согласился помочь, восстановив от самых критичных повреждений. — Я докажу тебе, старый маразматик, что жить нужно реальностью!        — Ещё один, — скривился мужчина. — Что ж, детишки, я поиграю с вами как подобает заботливому дедушке, а потом отправлю спать в Вечное Цукуёми.        — Это тот самый Мадара, которого ты когда-то мне описывал? — спросил Наруто у Саске.        — Да, исключить его воскрешение не получилось.        — Весело, — усмехнулся Узумаки.        — Не время, — прервал его более рассудительный Гаара. — Что с ним можно сделать?        Мадара их совещания не прерывал, с интересом наблюдая за созиданием стратегии.        — Запечатать чем-нибудь радикальным, — предложил Саске.        — Адамантовые цепи? — тут же сообразил блондин.        — Не успеешь закрепиться.        — Тогда, — присоединился красноволосый, — я объединюсь с Шукаку для создания Запечатывания Великой гробницы песчаного водопада. А вы постарайтесь ослабить его.        В каноне этот план не сработал, поскольку Мадара успел активировать завершённое Сусано, но ведь тут и сейчас иной расклад.        Двое юношей выступили вперёд. Один сложил печать Тора, создав несколько десятков двойников, другой сформировал Чидори.        Сорвались с места все одновременно. Мадара с лёгкостью уничтожил первых подбежавших клонов, приняв на Сусано Рассенганы от других, и тут же раскидал хитрым вывертом гунбая остальных. Но добиться главного атака Наруто всё же позволила — два Демона, ускорившись на максимум, зашли с боков и ударили одновременно. Престарелый Учиха их поглотил, но Саске применил силу мангекьё и пробил доспех. И тут же вокруг мужчины образовались Адамантовые цепи. Гаара воспользовался временным разоружением и создал вокруг врага песчаный кокон.        — Отходите.        Новые и новые слои почвы накладывались друг на друга, принимая форму пирамиды, печати потянулись от основания к вершине, но дойти до центра не успели. Завершённое Сусано всё же пробило брешь, разорвав контур фуинов. Разрушить незавершённую технику не составило труда.        — Чёрт, — зло выдохнул Казе.        — Переходим к радикальным мерам, — скомандовал Наруто.        Узумаки выпустил колоссальное количество чакры, образуя энергетического фантома биджу. Рядом таким же образом действовал Гаара. Саске оказался утянут к изголовью Девятихвостого лиса.        Два зверя атаковали Мадару одновременно. Фантомный Курама ввязался в ближний бой, а Шукаку отвлекал внимание дальними атаками. За счёт этого они неплохо теснили воскресшего Учиху, однако ж пробить броню им не удавалось. Демоны отважились на рискованный шаг: пока Наруто удерживал противника своими хвостами, Гаара образовал Бомбу хвостатых. Но прицелиться Мадара не позволил, сложив печати Рождения Леса. Из земли появилось множество ростков, с неимоверной скоростью увеличивающихся в размерах, закручивающихся в непроходимый лабиринт. Ветви стремились опутать Зверей, и в случае с Шукаку им это удалось. А вот Курама при поддержке Разрушения оков Учихи продолжал держаться.        Два гиганта схлестнулись с новой силой, проминая землю каждым толчком ноги или лапы, поднимали бурю от стремительных атак, разрушали горы, встречавшиеся на пути дальних техник. Это сражение было видно на многие километры, сверкание всеразрезающих атак катан и вспышки бомб хвостатых сопровождались таким грохотом, что крестьяне воздевали руки к небу, прося Ками об отсрочке конца света.        В ближней округе кроме джинчурики и воина Сусано не осталось никакой живности, всё преобразовалось в копошащийся, удушающий любое существо чудовищный лес.        Находившийся подле Наруто Саске, возможно, впечатлился бы разворачивающейся битвой, но у него было своё противостояние — с проклятием красных глаз. Из-за распространения Освобождения от оков на всего фантома напряжение на чакроканалы было гораздо больше, чем при использовании на самом себе, отчего левый глаз ослеп. Техника была контактной, так что использовать её ещё возможно, но из-за неё же распалась Проклятая печать, и повреждения уже не регенерировались. С трудом юноша удерживался на ногах, опираясь на плечо сосредоточенного друга, который не забывал переливать ему чакру, и закрывал рот рукою, удерживая рвущийся наружу кровавый кашель.        Нельзя сдаваться. Необходимо продолжать.        — Наруто, обеспечь отвлекающий манёвр и несколько ударов в голову, — решился Саске на отчаянный шаг, ощущая, что организм уже не выдерживает напряжения.        — Понял, — без лишних вопросов, чтобы не сбиваться с ритма боя.        Свою первую атаку фантом Курамы направил вскользь, исподтишка замахиваясь задней лапой и проворачиваясь вокруг своей оси. Основной град ударов ещё только предстоял, поскольку хвосты в количестве девяти штук только-только приближались. Когда остриё третьего хвоста соприкоснулось с кристаллом Сусано, Саске подключил Разрушение преград, уничтожая его. Но у бывшего главы клана явно был заготовлен план отступления: что-то невидимое вытолкнуло мужчину за пределы призрачного доспеха, и тот, не медля, начал формировать новую броню.        — Ещё раз, — крикнул брюнет блондину. Пока не образовано завершённое Сусано, они могут успеть.        Остриё другого хвоста пробило лёгкий доспех, вынуждая Мадару использовать Шинра Тенсей. А к нему уже направлялся следующий конец.        Молодой Учиха не удержался от надрывного кашля. Узумаки мельком обернулся, отвлёкшись от боя, заметил его состояние.        — Вот чёрт! Мадара, что за технику ты применил на Саске?!! — неразобравшись, обвинил Демон противника.        — О, ты, наконец-то, заметил, — усмехнулся старый Учиха. — Я ничего не применял.        — Не шути со мной!        — Это правда, Наруто, — остановил его стоящий рядом юноша, — такова расплата за полученную силу.        — Удивительно, что ты всё ещё держишься, — тем временем "восхитился" Мадара, — хотя другой на твоём месте уже бы ослеп.        — Са-а-аске, — протянул блондин, поняв, что от него скрывали.        — Идиот. Лучше б неотвлекался и добил его.        — Идиот тут ты, — Узумаки подошёл к нему, встряхнул за плечи, — решил пожертвовать собой ради призрачного шанса победы.        — А тебе-то что? — разозлился Учиха.        Наруто не выдержал и ударил его. Саске же был не в том состоянии, чтобы устоять от этого на ногах. Блондин мгновенно создал пару клонов, подхватил брюнета и перенёсся Хирайшином. Почти сразу же рядом появился двойник вместе с Гаарой.        — Что случилось? — спросил Казе.        — Отступаем. Я прикрою, — указал Узумаки направление. — Надеюсь, нам хватит скорости, чтобы выиграть время и придумать новый план.        Ещё несколько клонов разбежались в разные стороны, по-видимому, для отвлечения внимания.        Гаара не стал медлить, образовав песчаное облако и подхватив остальных, взлетел и двинулся в указанную сторону, скрываясь за кронами деревьев. За спинами был слышен грохот сражения, довольно быстро затихший.        Наруто тем временем схватил Саске за скулы и всмотрелся в глаза:        — Признавайся, Саске, ты решил самоубиться?        — Иди ты, — Учиха попытался освободиться, но Узумаки так просто не отпускал, опрокинул его на спину, уселся сверху, задавливая то ничтожное сопротивление, которое ещё мог оказать юноша.        — Нет, ты мне ответишь во что бы то ни стало, — в лоб упёрлась ладонь, пальцы погрузились в волосы, не позволяя отвернуться, — у тебя ж состояние раздавленной жабы, — неугомонный Демон всматривался в неактивированные шаринганы, стараясь понять, есть ли реакция на свет.        — Так слез бы и дал восстановиться.        — При таких повреждениях регенерация уже не поможет. Ты почти что погиб.        — Плевать. Мы не могли победить без жертв, — хотя сам он прекрасно понимал, что это могло и не сработать.        — Упрямец! Ты ж не завешил самого главного. Не воскресил Итачи, Карин и...        — Всё уже потеряно... — адреналин от недавнего боя сходил на нет, и точно так же пропадало всякое желание бороться.        — Ну уж нет. — Наруто всё же отпустил, поднялся, подхватив лежачего и утягивая в сидячее положение. — Умирать ещё рано. Ведь если мы добудем риннеган, то и вернём близких.        — Идиот. Нельзя возвращать к жизни, не жертвуя ничего взамен.        — И что же?        — Я умру и так и так.        — А если я разделю затраты чакры на двоих?        — Ты, будучи наполовину Узумаки, может, и выживешь, но останешься инвалидом. Оно тебе надо?        — Я уже говорил, что всё между братьями стоит делить поровну?        — Это моя личная ноша.        Отчего-то Узумаки замолчал. Было бы зрение правого глаза чуть лучше, и Учиха смог бы разглядеть выражение лица, но так можно лишь догадываться, о чём он думает.        — И так уйдёт лишь один, — почти что извинился брюнет.        Блондин вздохнул. Непросто принять решение. И нужно время. Которого нет.        — Мы не закончили сражаться, — постановил Наруто, угрюмо и собранно, явно решив, что это они обсудят позже, когда разберутся с Мадарой. Он полез в подсумки, достал несколько бумажек, написал на небольшом листе короткое сообщение и приложил его к какому-то фуину.        — Что ты собираешься делать? — какое-то нехорошее подозрение закралось в голову.        — Собрать своих и дать отпор.        — И под своими ты подразумеваешь...        — Да, одноклассников.        Саске выдохнул, стараясь сдержать желание выматерить болвана.        — Ладно бы Каге, накрайняк джонины из наставников, но ты решил рисковать жизнями своих друзей?        — Фаталист, не веришь, что они достаточно сильны?        — Против Мадары все мы — дети.        — Вот на этом и остановимся. Против таких он не станет применять серьёзных техник.        — Но и одноклассники не сдержат его.        — Ошибаешься. Мы тренировались все вместе долгие годы.        Вот чёрт. Идиотская идея объединить всех до начала канона теперь играла в обратку, давая блондину безосновательную надежду.        — Они погибнут, не успев среагировать на внезапный удар, — от клонов Лимбо, невидимых для обычного глаза.        — Мы сможем. Надо выиграть немного времени, и я применю печать Бога Смерти.        — И это меня ты отговаривал от самоубийства?        — Но мы ж мыслим почти одинаково. Шиноби готовится к смерти почти с самого рождения. Потому что никто, кроме нас, не встанет на защиту.        — Твоей силы может не хватить.        Тот же Хирузен не сравнялся в силе воли с Орочимару и не захватил всей души.        — А что ты предлагаешь?        Саске задумался. Не так много возможностей. Из стандартных техник врага ничего не проймёт, его абсолютная защита и многолетний опыт сражений позволяют раскидывать любого противника. Единственной слабостью, которой обладает престарелый Учиха, является то, что он жив. А любой живой организм подвержен множеству факторов. Необходимо лишь сместить его восприятие, чтобы провести нужные манипуляции.        — Есть одна техника, рассчитанная как раз на Учих. Переход в эту иллюзию нестолько незаметен, что на несколько секунд враг будет вне реальности.        — Запретная?        — Она хотя бы не смертельна.        — Какова цена?        — Всего лишь шаринган. Если сразу после применения пересадишь мне риннеган, то, возможно, удастся минимизировать последствия.        — И за это время я как раз смогу применить что-либо.        — Может не сработать. Лучше действовать исходя из слабостей — то же резкое погружение на глубину вызывает "вскипание" крови.        — Ты хочешь обеспечить врагу наиболее жестокую смерть?        Саске ответил взглядом.        — Что ж, ладно. Гаара, утянешь Мадару песком, как только Саске закончит? — повернулся Наруто к стоящему рядом.        Молчавший всё это время песчанник лишь кивнул. Ему очень не нравилось происходящее. Может, не стоило ему ввязываться?        — И ещё кое-что, — Учиха помнил об ограничениях той техники, — мне понадобится, чтобы ты произвёл несколько действий... И для завершения нужен физический контакт.        Возможно, Саске обошёлся бы и визуальным, но при нынешнем зрении не его вариант.        — Сделаю всё возможное.       ***        Ответ от Шикамару пришёл достаточно быстро. Нара просил больше информации, а также дал сведения о тех, кого можно прихватить по пути, ведь многие были в рядах армии у южной границы Водопада. Получив описание их задумки, хоть и немного подправленной для скрытия участия Учихи, гений стратегии начал прорабатывать план сражения, предложив двигаться к наиболее заметной точке в той местности — долине Завершения.        Спустя два часа на гризонте показалась отражающая гладь воды. На берегу их уже ожидали.        — Сейчас не совсем подходящая обстановка, чтобы радоваться встрече, но за то, что вы откликнулись и пришли, я очень благодарен, — поприветствовал всех Наруто.        — Как мы могли не откликнуться, — друзья на все лады поддержали его.        А Шикамару почти сразу перешёл к делу:        — Как близко враг?        — Минимум двадцать минут, — воспользовался Узумаки сенсорикой.        — Хорошо. Ваш план по-прежнему в действии? — дождавшись кивка, Нара продолжил, — тогда слушайте, чем его стоит дополнить...       ***        На водную поверхность приземлился призрачный воин Сусано. Наруто общепринятым жестом попросил Мадару о переговорах. Тот усмехнулся, но доспех убрал, встав напротив на расстоянии десяти метров.        — Видимо, вы совсем отчаялись, — медленно обвёл всех взглядом престарелый Учиха, — раз собрали кучу малолеток, а не попросили помощи у Каге или кого-то ещё.        — Ты недооцениваешь нас, — несколько Адамантовых цепей появились из-под воды, но их мужчина легко отбил, вопросительно приподнял бровь. Казекаге положил на плечо блондина руку, как бы останавливая и успокаивая. Но тот лишь расхрабрился. — Перед тобой лучшие из лучших, самые слаженные, наиболее сильные и умелые, — Узумаки не останавливался, расхваливая одноклассников, хотя это по факту было бессмысленно. Разве что потянуть время для подготовки чего-то, но Мадара не сомневался, что сможет прервать любую технику. Его сложно подловить на обычные трюки.        — Ты закончил? — намекнул великий Учиха, пока мальца не занесло рассказать про способности каждого.        — А ты будто бы сможешь не повторяться в техниках и стратегиях, — бросил наглец вызов, — особенно с этим вот, громадным, — жестами обрисовал он доспех.        — Интересное условие, — эта их попытка исключить использование Сусано даже повеселила. — Я поиграю с вами ещё немного, а затем убью каждого своим неповторимым способом.        К Акамичи, стоящему впереди всех, он переместился мгновенно. Но ему наперерез вышел Хьюга, оттолкнувший атаку Хаккешо Кайтен. С боков в Учиху полетели кунаи и сюрикены, призываемые из объёмных свитков. Сверху опустилась сдвоенная Гатсуга Инудзуки и его пса, которую мужчина принял на блок гунбаем. Жуки Абураме в это время подобрались к ногам. Оттолкнув всё Шинра Тенсей, Учиха сложил несколько печатей и пустил огненную волну, но тут же навстречу ей направился водяной вихрь, образованный закрутившимся парнем в зелёном трико. Атаки следовали одна за другой, и каждая прикрывала следующую.        Мадара быстро определил, кто управляет всем спектаклем, начал прорыв к Нара, отдающему мысленные распоряжения с помощью Яманака. Но тут уже вступили джинчурики: из-под воды начали выныривать теневые клоны, с разных сторон полетели песчаные копья.        — Ты нас недооцениваешь! — вновь крикнул горластый блондин.        Тяжеловес Акимичи опустился сверху Мясным танком, погружая Учиху в воду. Там двойники Узумаки охватили его Адамантовыми цепями, и пока мужчина не вырвался, одного поднесло вплотную, ладонь юноши с каким-то нанесённым фуином потянулась к голове обездвиженного.        Сквозь хенге Мадара разглядел своего потомка. Престарелый Учиха не сомневался, что этот юнец ещё попытается применить какую-либо технику. Но чтобы действовать настолько тривиально... Мужчина выхвался из хвата оков и перехватил приближающуюся руку в нескольких сантиметрах от лица, отвёл в сторону, а его собственная ладонь выпустила два чакропроводника, вонзившихся в глаза молодого Учихи, заставив того в беззвучном крике выпустить несколько пузырей воздуха. Уже не противник.        Не отвлекаясь более на неудачливого потомка, старый Учиха осмотрелся. Малышня готовилась к ещё одному кругу атак. Хьюга бьякуганом отслеживал местоположение Мадары. С него и стоит начать.        Двойник из Лимбо отправился к ничего не подозревающему юнцу. Свернуть шею. Второй клон продвинулся к девушке со свитками, прикрывавшей атакующих. Утопить. Сам Учиха в открытую выбрался на поверхность, предоставляя возможность попробовать ещё раз. Однако, собачника он подловил, столкнув через гендзюцу со своим же псом, мгновенно переместился к жуководу, и хотя тот успел образовать щит из насекомых, залп из созданного путём Асуры огнемёта обезвредил Абураме. В Ли, самоотверженно бросившегося на помощь, воткнул чакропроводник и взял под контроль.        Видя, что дела плохи, джинчурики вышли вперёд. Песчанные копья и рассенганы. Некоторые теневые клоны скрывали за собой приближение Адамантовых цепей. Но на этот раз попадать в ловушку Мадара не стал, отбив все снаряды гунбаем и двойниками Лимбо. До управленца-Нара осталось совсем немного. Оригинальный Узумаки готовил какую-то технику.        — Ты нас недооцениваешь!        После этой фразы всё стало понятно.        — Признаю, подловил. Но ты же знаешь, чем несовершенна эта техника? Так что стоило ли слепнуть? — обратился бывший глава клана к воздуху.        Окружение распалось, вернув реальность. Но лучше бы этого не происходило. Невероятная боль разрывала голову, лишала подвижности конечности. Он не чувствовал ничего, кроме ужасного давления. Выбраться не получится.        "Ты канешь во тьму вместе со мной," — прозвучала в мыслях последняя фраза.       ***        Всё закончилось неожиданно. Ещё секунду назад в голове звучали чёткие приказы Шикамару, а вокруг кипела ожесточённая схватка, но вдруг... Мадара не показался из-под воды после вбивания Мясным танком. Ни через полсекунды, каковая понадобилась бы на возвращение, ни через минуту. Неджи знаком показал, что всё в порядке, хотя бьякуган не деактивировал, будто во что-то всматриваясь, и определённое напряжение сохранилось. Через некоторое время поверхность воды была потревожена вынырнувшим Узумаки. За собой он вытянул ещё одного человека. Из-за зажатия его рта и носа ладонью половина лица была скрыта, пока блондин не убрал руку. Окружающие напряжённо замерли. Это лицо было хорошо знакомо.        Теневые клоны Узумаки подхватили Учиху под руки, вытягивая из воды, пока тот пытался откашляться от попавшей в лёгкие жидкости. Вид у него был небоевой. Наруто тут же закопошился, перелил отступнику часть чакры, взял переданные одним из всплывших из глубин двойников какие-то шарообразные предметы странного фиолетового цвета. Риннеган.        — Саске, держись, осталось немного, — пробормотал блондин, готовясь заменить глаза.        — Постой, Наруто, — перехватил его руку Шикамару.        — Что? — недоумение.        — Не стоит делать глупостей.        — О чём ты? Я помогаю другу.        Узумаки словно не воспринимал предельно серьёзного тона Нара.        — Не стоит передавать отступнику величайшее додзюцу.        — Но ему же... Постой, ты считаешь Саске отступником? — только сейчас до блондина дошла подоплёка.        — Он — глава Акацуки, Безумный Учиха, Кровавый тэнгу. Тебе недостаточно этих заслуг?        — Саске дважды спасал Гаару, помогал с запечатыванием Трёххвостого, рисковал жизнью, выступая против Мадары.        — Он делал всё это в своих эгоистичных целях, желая втереться в доверие и получить всех оставшихся джинчурики разом. А против Мадары пошёл потому, что не захотел подчиняться старшему соклановцу. Ведь он никогда не уважал устоев. Так что, Наруто, отойди по-хорошему и дай мне, как главе клана Нара, свершить суд...        — Нашёлся вершитель, — внезапно вклинился в диалог Учиха. Он отпихнул от себя клонов, поднялся, покачиваясь, на ноги, держа правую руку у глаз.        Шикамару среагировал мгновенно, сложил печать Не и опутал отступника тенью. Но того будто не проняло, путы распались на части. Безумная улыбка наползла на губы Учихи. Струйки крови, смешиваясь со стекающей с волос водой, окрасили левую щёку красным.        — Знаешь, Шикамару, отчего мне плевать на общественное мнение? — отступник повернулся к Нара, но как-будто смотрел сквозь него. — Потому что, какие бы деяния ни совершил человек, какие бы цели ни преследовал и чего бы ни достиг, всегда будут люди, стремящиеся сокрушить все его старания, изничтожить его репутацию и обратить всё в прах, — жуткий кашель сотряс юношу, заставив прервать речь.        — Саске, остановись! — не выдержал Наруто, подскочил, но не смог дотянуться, наткнувшись на еле заметную призрачную преграду. — Перестань убивать себя! — не оставил попыток докричаться. — Я всё им объясню!        Узумаки мог бы использовать Адамантовые цепи, но опасался, что упрямый Учиха предпочтёт истратить всю оставшуюся чакру, нежели сдаться.        — Не стоит, — вмешался ещё один неожиданный наблюдатель — командир отряда АНБУ, подошедших и окруживших всех шиноби, что принимали участие в битве с Мадарой. — Мы направлены Хокаге-самой, чтобы арестовать всех Учих и передать их на суд Каге. Так что, как вышестоящий по рангу, распоряжаюсь отойти от отступника и предоставить захват профессионалам.        Одного мимолётного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это элитный отряд, подготовленный специально для подавления, бойцы в нём не утомлены напряжением битвы, и оттого есть все шансы победить, даже если на сторону Учихи встанут все присутствовавшие.        Но никто за отступника заступаться не будет. Гаара охватил песком приготовившегося было Наруто, оттянул к себе, тихо прошептал пару слов.        — Шакалы! — вокруг Учихи начал формироваться призрачный скелет. — Дождались, когда всё закончится, и пришли на готовенькое.        — Карин! — прозвучал последний, самый отчаянный крик Узумаки. — Если умрёшь, то не сможешь воскресить её!        Чудом этот вопль подействовал. Учиха резко сник, отнял от лица ладонь, показав помутневший и обесцветившийся правый глаз, пошатнулся. От всей напускной бравады не осталось и следа. Он выглядел жалко. Будто застанный непогодой, промокший котёнок, потерявшийся и не знающий, куда бы спрятаться.        — Я сдаюсь, — опустил отступник голову, предоставляя возможность арестовать себя. Рядом с ним тут же оказался один из анбушников, по характерной стойке которого было ясно, что он из Хьюга. Тридцать два удара, и юноша начал падать. Но его тут же подхватили ещё двое, заломили руки, надели на голову специальную повязку, запечатали глаза. Даже не обыскивая, его запихнули в фуин для пленных.        Командир отряда подошёл к Наруто:        — Отдай риннеган, Демон, — он был предельно серьёзен, указывая, что если Узумаки не подчинится, то его обвинят в пособничестве и также захватят.        Блондин недолго пробыл в раздумьях, собираясь препираться, но его вновь остановил Казе:        — Не глупи, это ничего не изменит. Риннеган они заберут и передадут Хокаге.        — Точно, Гаара, нам надо поспешить. Баа-чан осмотрит его.        Додзюцу Наруто почти впихнул и, окутавшись покровом лиса, унёсся куда-то, даже не спросив о месте проведения собрания.        Анбу споро достали со дна озера труп Мадары и, также его запечатав, отбыли. Как и Гаара, прихвативший Шикамару.        На слегка колышащейся глади воды остались лишь молодые чунины и джонины. Они молча буравили кто отражающую небо зеркальную поверхность под ногами, кто — своих сокомандников.        Непросто было определиться с тем, какую сторону принять. Да и разве ж от них, простых шиноби, что-либо зависело?